Правоохранители разрушают правовую систему. Как выжить России и русским (и всем прочим ее жителям)?

 

Расправа над активисткой Диной Гариной и её больной матерью как зеркало саморазрушения государства

 

Вы можете пытать нас, бомбить нас… но вы видите это? Пламя разгорелось. Если сгорим мы, то вместе с вами.

«Голодные игры: Сойка-пересмешница», фильм

 

2 ноября текущего 2015 года в Санкт-Петербурге была задержана общественная активистка Дина Владимировна Гарина.

Формальным поводом для ареста стал перепост в социальной сети «ВКонтакте», то есть даже не её собственное выступление или высказывание, а именно перепост чужого сообщения, содержащего эмоциональное возмущение по поводу очередного зверского убийства русского парня группой бандитов одной из кавказских национальностей. В этом сообщении – то есть не в комментарии Дины Владимировны к нему, а именно в чужом сообщении, которое она лишь перепостила (возможно, с чисто информационными целями) – ФСБ усмотрела признаки ст.280 ч.2 УК РФ («публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием сети «Интернет»»), что и послужило формальным поводом для возбуждения против неё уголовного дела и её ареста. Однако учитывая, что злополучный перепост был сделан в июне (!), а арестована Дина Владимировна была 2 ноября, я могу предположить, что репост был лишь чисто формальным предлогом, а реальной причиной было участие Дины Владимировны в подготовке проведения запрещённого в Санкт-Петербурге «Русского марша» 4 ноября. Лично я полагаю, что в данном случае, следователь попросту получил задание «закрыть» активистку накануне опасного для властей дня и именно в связи с этим просматривал страницу Дины Владимировны, углубляясь всё глубже и глубже в историю её новостной ленты пока не дошёл до злополучного репоста чужого (!) сообщения аж июньской давности (!), к которому удалось, наконец, формально «докопаться». В общем-то уже этот факт свидетельствует о Дине Владимировне как о человеке весьма законопослушном и выдержанном, если даже при столь пристрастном прочтении ее постов ничего «экстремистского» собственно её авторства следователю ФСБ найти так и не удалось.

Следствие по возбуждённому против Дины Владимировны Гариной делу сразу же началось с грубого процессуального нарушения: первоначальный допрос непосредственно сразу после её задержания осуществлялся в отсутствие адвоката. В целом задержание и допрос Дины Владимировны по обоснованному мнению защиты сопровождались грубым нарушением статей 7, 46, 47, 49, 51, 75, 164, 172, 173, 189 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Кроме того, материалы по делу Д.В. Гариной, его номер, информация о его движении, а также о месте, времени и сторонах (задержанной, судье, прокуроре, адвокате, принимающем участие в заседании следователе) назначенных судебных заседаний, и даже всякое вообще упоминание об этих заседаниях и о самом деле полностью отсутствуют на интернет-сайте Кировского районного суда Санкт-Петербурга ( http://krv.spb.sudrf.ru/ ), что также само по себе уже является нарушением, особенно с учётом резонансности дела и явной попытки его таким способом сокрыть от общественности.

Кто же такая Дина Владимировна Гарина и чем вызвано стремление властей бросить ее за решётку? Дина Владимировна известна в Санкт-Петербурге, прежде всего, как гражданская активистка, участвовавшая во многих природозащитных, градозащитных и правозащитных акциях. По своим политическим взглядам она относится к национал-патриотам, ранее состояла в ныне самораспустившемся движении («этнополитическом объединении») «Русские». Безусловно, лидеры этого движения – Поткин-«Белов», Поткин-«Басманов» и Дёмушкин – фигуры более чем сомнительные в смысле своей репутации, но это ни в коей мере не может характеризовать всех участников данного движения (и, в частности, Дину Владимировну) ни в моральном смысле ни, тем более, в юридическом. Можно по-разному относиться к её политическим взглядам, однако несомненно то, что политические взгляды – каковы бы они ни были – не являются преступлением и законным основанием для репрессий. Напротив, преступлением является дискриминация, а, тем более, преследование человека за исповедание им тех или иных убеждений, в том числе политических.

Что же касается личности самой Дины Владимировны, то практически все люди, которые имели возможность с ней сталкиваться, отмечают в качестве основных черт её характера редкое бескорыстие, бесстрашие, острое переживание любой несправедливости и чужой беды. Дина Владимировна участвовала во множестве акций чисто социальной, гражданской и правозащитной направленности, никак не связанных с «идеологией» и принадлежностью к тому или иному политическому лагерю. В Санкт-Петербурге она известна, прежде всего, как активная природозащитница и градозащитница, чья деятельность была направлена на защиту законности и на противодействие криминальному и коррупционному произволу. Она много сделала для сохранения (в соответствии с действующим Водным кодексом) общедоступности берегов озёр и для противодействия незаконным берегозахватам и огораживаниям со стороны недобросовестных застройщиков. Она была в первых рядах борцов за спасение от сноса зданий, представляющих художественную или историческую ценность. В частности, она принимала активное участие в защите от застройки Фарфоровского кладбища, спасении от сноса Аракчеевских казарм, в борьбе за сохранение Военно-медицинской академии, в освобождении от незаконных заборов берегов Суходольского озера и Финского залива в районе посёлка Солнечное, лесов в районе посёлка Кузнечное, а также во многих других подобных гражданских акциях. При этом практически все, кто сталкивался с ней, отмечают две основные черты, присущие общественной активности Дины Владимировны. С одной стороны, это бесстрашие и жертвенность, готовность встать или лечь на пути бульдозеров живым щитом. С другой стороны, это то, что вся её деятельность фактически была направлена как раз на восстановление и поддержание законности, грубо и беспрестанно попираемой дельцами от крупного бизнеса, коррумпированными чиновниками и просто откровенными бандитами. Иными словами, деятельность Дины Владимировны как гражданского активиста носила патриотический, конструктивный и созидательный характер.

Возможно, именно поэтому национал-патриотка Дина Гарина прекрасно находила общий язык со всеми неравнодушными и искренними людьми, несмотря на различия в политических взглядах. Когда она была арестована, в её защиту в суд и в одиночные пикеты вышли и «левые», и «правые», и националисты, и коммунисты, и социалисты, и даже некоторые сохранившие личную человеческую совесть и порядочность «либералы» и «демократы».

Поэтому особенно наглядно лицемерие, двуличие и лживость существующего режима проявились в том, что гражданская активистка Дина Гарина была арестована именно тогда (с точностью до двух дней), когда Путин на т.н. «форуме активных граждан «Сообщество»» в очередной раз пафосно вещал о необходимости оказания государственной поддержки социально ориентированным и даже политическим (!) некоммерческим организациям, волонтёрским движениям и иным формам гражданской самоорганизации и активности. Что ж, «государственная поддержка» проявилась в полной мере: одну из самых ярких петербургских гражданских активисток бросили за решётку именно ко дню произнесения т.н. «национальным лидером» громких заявлений о поддержке гражданского активизма.

Состоявшийся 6 ноября суд или, говоря точнее, судилище над Диной Владимировной, не рассматривал её дело по существу и не выяснял, содержится ли в её действиях состав преступления. Речь шла лишь об избрании меры пресечения на время следствия. Защита в лице адвоката Сергея Александровича Костюка настаивала на домашнем аресте. Принимавший участие в судебном заседании со стороны обвинения следователь следственной службы УФСБ РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области капитан юстиции Жилин Евгений Сергеевич и поддерживавший его обвинитель помощник прокурора Кировского района Санкт-Петербурга младший советник юстиции Ремезов А.И. требовали заключения под стражу и содержания в следственном изоляторе. Весьма наглядно сравнить уровень аргументов защиты и обвинения. Так, например, одним из важных аргументов защиты был тот факт, что на попечении Дины Владимировны находится её мать – Татьяна Николаевна Гарина – инвалид I группы, больная раком, неработающая пенсионерка, имеющая тяжёлые проблемы со зрением. При этом Дина является единственным человеком, кто фактически может позаботиться о своей пожилой тяжело больной матери: купить, принести и приготовить продукты, прибрать в доме, а главное – обеспечить правильный приём лекарств, потому, что сама Татьяна Николаевна путается в лекарствах и сроках их приёма, полностью зависит от Дины. В обоснование своей позиции защита представила оригинал и копию официальных медицинских документов, подтверждающих инвалидность и диагноз заболевания, а также опросы матери и сестры Дины, подтверждающие, что сестра Дины – Нина Владимировна – не имеет возможности заботиться о матери в связи с характером своей работы, что брат Дины – Ярослав Владимирович – также не оказывает помощи матери, и даже само его местонахождение неизвестно, а других родственников, которые могли бы это делать, нет, и что Дина, таким образом, является фактически единственным человеком, обеспечивающим и могущим обеспечить необходимый уход. В противовес официальным медицинским документам (справке об инвалидности, индивидуальной программе реабилитации инвалида, консультативному заключению с указанием диагноза) и непосредственному опросу членов семьи следователь представил… опрос соседей, которые показали, что «на их взгляд» (!) мать Дины «выглядит нормально для своего возраста» и «внешне не выглядит больной». Что называется, уровень аргументации и доказательности говорит сам за себя и не требует дополнительных комментариев. Вполне резонно в этой связи прозвучало обращение адвоката к судье с предложением взвесить меру последствий от принятия того или иного решения: в случае домашнего ареста Дины Владимировны не просматривается никаких угрожающих последствий ни для одного лица, поскольку обвиняется Дина Гарина не в убийстве или грабеже, а всего лишь в репосте чужого сообщения на своей странице! С другой стороны, заключение Дины под стражу может привести к самым трагическим последствиям, причём не только для Дины, но и для её ни в чём не обвиняемой больной матери.

Практически такой же уровень различий в уровне аргументации прослеживался и при обсуждении морального и психологического портрета арестованной. Если защита представила целый ряд положительных характеристик от общественных организаций и частных лиц, имеющих весомый социальный статус, а также результаты профессиональной психологической экспертизы, то обвинение в лице следователя Жилина Евгения Сергеевича сослалось опять-таки на оценочное суждение опрошенных соседей, якобы утверждавших, что к Дине как-то приходили некие «неопрятные люди», которые якобы «нарушали общественный порядок». Разумеется, никаких документальных доказательств факта нарушения общественного порядка суду представлено не было, а вопрос о том, какое отношение субъективное мнение кого-то из соседей об опрятности или неопрятности внешнего вида гостей Дины Владимировны имеет к вопросу об избрании меры пресечения по её делу и необходимости содержания её под стражей, так и повис в воздухе.

 

Вообще аргументация обвинения относительно необходимости заключения Дины Владимировны под стражу была построена на весьма странных аргументах:

1) Дина Владимировна периодически меняет фактический адрес проживания и не всегда живёт по месту прописки. Странный аргумент, учитывая, что а) это абсолютно законное право гражданина, не содержащее никаких признаков правонарушения; б) все эти адреса следствию хорошо известны, и потому никоим образом не могли бы быть использованы, если даже предположить намерение со стороны Дины Гариной скрыться от следствия; и в) в любом случае наличие этих адресов не имело бы никакого значения в случае помещения Дины Владимировны под домашний арест по месту её официальной прописки, на чём настаивала защита.

2) В одной из квартир, которые снимала Дина Владимировна, имеется подключение к интернету, что якобы имеет значение в связи с тем, что т.н. «преступление» (кстати, не доказанное и даже ещё не рассматривавшееся в суде по существу) Дины было связано с использованием социальных сетей. В этой связи стоит отметить, что: а) поскольку суда по существу дела ещё не было, никто даже формально не вправе объявлять деятельность Дины Владимировны преступной; б) сейчас подключение к Интернету может иметь любой мобильный телефон, смартфон или ноутбук, так что наличие в одном из мест пребывания Дины Владимировны интернет-соединения ровным счётом ни на что не влияет, тем более, что нет никаких оснований предполагать само намерение со стороны арестованной использовать подключение к Интернету в преступных целях; в) наличие Интернет-соединения в одной из квартир фактического проживания Дины Гариной вообще не имеет никакого значения с учётом предложения защиты поместить её под домашний арест по месту её официальной прописки; г) и, наконец, заблокировать или отключить любое интернет-соединение – задача элементарнейшая.

3) Оставаясь на свободе, Дина Владимировна якобы может посещать «собрания националистов». Однако а) с каких пор посещение собраний националистов стало преступлением или правонарушением? Каким законам таковое посещение противоречит? Чьи права нарушает? Чьей жизни или правам угрожает? И б) каким образом Дина Владимировна могла бы посещать таковые собрания, если бы она, как того требовал адвокат, находилась бы под домашним арестом?

4) Оставаясь на свободе или под домашним арестом, Дина Владимировна якобы могла бы сокрыть или уничтожить следы своего «преступления». Это в смысле удалить злополучный «экстремистский» репост со своей странички в социальной сети «ВКонтакте»? Следствие и обвинение не способны сделать и юридически заверить скриншот страницы?

5) Из-под домашнего ареста Дина Владимировна якобы могла бы скрыться. Куда? Не имея действующего заграничного паспорта? С тяжело больной матерью, нуждающейся в ежедневном уходе, на руках? В таком случае, зачем вообще предусмотрены законом такие меры пресечения как домашний арест и, тем более, подписка о невыезде, если эти меры не применяются именно в том случае, когда они необходимы для сохранения жизни заведомо невиновного человека – матери Дины – Татьяны Николаевны Гариной.

Примечательна позиция, занятая судьёй Кировского районного суда Санкт-Петербурга Вецким Валерием Владимировичем. В течение всего процесса судья соглашался с основными аргументами защиты, в частности, с тем, что смена Диной Гариной фактического места жительства является её законным правом и личным делом и не может служить основанием для избрания более жестокой меры пресечения, или что наличие интернет-соединения в месте её фактического проживания является весьма слабым аргументом, поскольку сегодня может осуществляться с любого мобильного устройства. Таким образом, в течение всего заседания, на мой взгляд, судья создавал впечатление, что понимает силу аргументов защиты и слабость (если не сказать жёстче) аргументов следователя следственной службы УФСБ РФ по СПб и ЛО капитана юстиции Жилина Евгения Сергеевича. Что касается обвинителя (помощника прокурора Кировского района СПб младшего советника юстиции Ремезова А.И.), то в течение всего заседания он выступил лишь единожды и, не приведя каких-либо собственных своих аргументов, просто заявил о согласии с позицией и требованиями следствия. Тем удивительнее, что после перерыва судья Вецкий В.В. неразборчивой скороговоркой и едва слышимым в зале шёпотом зачитал решение о полном удовлетворении требований обвинения и об отказе в требованиях защиты. То есть о содержании Дины Владимировны под стражей в следственном изоляторе до 29 декабря (с вполне реальной перспективой дальнейшего продления этого срока).

Примечательно также и то, что количество желающих выразить Дине Владимировне поддержку граждан оказалось столь велико, что многим не хватило места в зале суда, и они ожидали решения в коридоре. При этом на заседании не присутствовало ни одного человека, кого можно было бы даже с натяжкой признать пострадавшим или потерпевшим от её якобы «преступления», или кто хотя бы просто сочувствовал стороне обвинения.

 

Подведём краткие итоги.

Общественная активистка Дина Владимировна Гарина – молодая женщина с высшим образованием (в 2012 году окончила филологический факультет Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена по специальности «Русский язык и литература»), не имеющая судимостей и имеющая лишь одно непогашенное административное взыскание годичной давности, да и то в связи со своей активной общественно-политической деятельностью. За перепост чужого сообщения ВКонтакте (!), при том, что вина её и состав преступления судом не установлены (!), наказывается тем, что на как бы формально законных основаниях под прямую угрозу ставится жизнь её тяжело больной матери. Подчеркну и ещё раз подчеркну этот факт. Действующая государственная власть формально «законным» способом в данный момент фактически покушается на убийство пожилой больной раком женщины, инвалида с ослабленным зрением, чья жизнь напрямую и непосредственно зависит, в частности, от того, что дочь контролирует время, порядок и состав принимаемых ею лекарств. Попробуем представить себе ситуацию, что Дина окажется вообще ни в чём не виновной и будет оправдана судом, но за время её содержания под стражей её мать умрёт от отсутствия жизненно необходимого ухода. Кто в этом случае будет нести ответственность за фактическое убийство? Как можно охарактеризовать оставление тяжело больной матери в беспомощном состоянии, кроме как формой изощрённого морального террора в отношении общественной активистки, причём ещё даже не осуждённой и – вполне вероятно – вообще ни в чём не виновной? Или, даже если считать её виновной, соразмерно ли такое наказание вине за некорректный репост чужого нерасчётливо эмоционального сообщения на своей личной страничке? Правомерно ли за «вину» дочери карать мать?

Далее. Как уже было сказано, молодая женщина, культурная, образованная, не судимая, согласно мнению хорошо знакомых с ней людей, в том числе профессионального психолога, с обострённой эмоциональной реакцией на несправедливость – должна будет провести как минимум почти два месяца, а, возможно, и больше, в следственном изоляторе фактически в тюремных условиях, вполне вероятно – среди уголовников. Более того, имея высшее гуманитарное (филологическое) образование, Дина Владимировна в последнее время вплоть до своего ареста работала водителем троллейбуса. Причину такой работы не по специальности она предельно ясно объяснила на суде: безработица, отсутствие связей, необходимость зарабатывать деньги, необходимость попросту выживать в стремительно ухудшающихся в стране экономических и социальных условиях. С 10 ноября она собиралась параллельно с работой начать заочно учиться в электротранспортном и электромеханическом колледже, получить сначала среднетехническое, а затем в перспективе и высшее техническое образование. Одним словом, она трудилась, выкарабкивалась из трудной жизненной ситуации не покладая рук (напомню: у неё на руках тяжело больная неработающая мать), не брезговала никакой работой, даже явно несоответствующей её образованию, готова была учиться, приобретать новые, необходимые для жизни и труда навыки и знания. Арест разом перечёркивает всё. Лишает её работы (удастся ли потом после выхода на свободу сохранить прежнее или найти новое рабочее место?), лишает перспективы начать заочное обучение и повысить свою профессиональную квалификацию. Одним словом, выбивает из жизни, насильно выталкивает в маргинальность и асоциальность. И это за репост ВКонтакте? Причём даже до суда, который определит, содержится ли вообще в этом репосте состав преступления? Или это просто попытка задушить в зародыше любую гражданскую активность как таковую и превентивно запугать всех, кто имеет собственную позицию и не боится её высказать?

Каковы могут быть последствия такой психологической травмы? Судя по тому, что мы видели на судебном заседании, вряд ли Дина сломается. Смелая, решительная, предельно открытая и откровенная в высказывании своего мнения и своей позиции, порой резкая до дерзости, она вела себя, как партизанка перед лицом схвативших её полицаев. И, вполне возможно, именно так и воспринимала себя и ситуацию. Я не верю, что репрессиями режиму удастся склонить её к сотрудничеству с ФСБ (говоря простым языком – к стукачеству) или даже просто запугать и превратить в часть послушно-покорного стада. Не на ту напали. Но вот ожесточить и озлобить её подобным произволом режим очень даже может.

Как уже было отмечено, Дина Владимировна Гарина – не экстремистка, её позиция сегодня патриотична и созидательна, её гражданская активность направлена не на нарушение, а как раз на восстановление попранной законности, общественного порядка и социальной справедливости. Она жёсткий и бескомпромиссный критик власти, но не враг государства и государственности. Однако правящий режим и его карательная судебная система делают сегодня всё возможное, чтобы превратить Дину в экстремистку и врага, буквально выталкивая её и её семью из нормальной жизни, ломая ей судьбу, лишая перспектив, ставя под прямую угрозу жизнь её матери и оставляя только одно – месть.

Кому это выгодно – превратить её в знамя и символ «майдана»? Молодая женщина (31 год), к тому же выглядящая намного моложе своих лет, симпатичная, внешне напоминающая девочку-подростка из тех, что предпочитают не куклы и рукоделие, а гонять с мальчишками в футбол во дворе. Умная, способная и любящая учиться, с живым быстрым умом. Наивная, честная, прямая, порой резкая, бескорыстная и бесстрашная. Безоружная. Противостоящая серой безликой коррумпированной чиновничьей системе, полиции и судейским. Идеально вписывающаяся в образ русской Жанны д’Арк, современной Зои Космодемьянской или Сойки-пересмешницы из «Голодных игр». После завершения судебного заседания она успела крикнуть в зал «Россия будет свободной!». Зал провожал её как героя.

Чего добиваются те, кто сегодня собственными руками превращают её в мученицу и живой символ сопротивления? Вряд ли они понимают, что именно они своими руками создают и почву, и знамя для бунта и революции, что именно они разрушают и готовят гибель государству, которое представляют, что вовсе не Дина, а именно они своими неуклюжими, глупыми, близорукими и по-тупому злобными действиями «раскачивают лодку», занимаются самым настоящим разжиганием социальной ненависти, готовят почву для насильственной смены власти и усердно пилят сук, на котором сами сидят.

 

Я полагаю, что в данном деле решается вопрос не только о личной судьбе честной, искренней, неравнодушной и работящей девушки и её тяжело больной матери. В данном случае речь идёт об условиях существования государства, необходимым условием которого является хотя бы минимум социальной справедливости и адекватности наказания тому или иному нарушению. Государство, которое отпускает на свободу убийц и бросает в тюрьмы патриотов, защитников законности и социальной справедливости за репост с социальной сети, обречено. И не потому, что его расшатают некие «радикалы» и «экстремисты», а потому, что оно разрушает само себя своим собственным экстремизмом (без кавычек), само уничтожает основы конституционного строя, правового и гражданского сознания и представлений о легитимности власти.

Строев Сергей Александрович,

кандидат биологических наук, доктор философии, профессор Российской академии естествознания, член-корреспондент Международной славянской академии наук, образования, искусств и культуры, действительный член Петровской академии наук и искусств, заместитель Председателя Санкт-Петербургского регионального отделения ВСД «Русский лад», помощник депутата Государственной Думы РФ С.И. Васильцова.

 

1 комментарий: Правоохранители разрушают правовую систему. Как выжить России и русским (и всем прочим ее жителям)?

  • Mikeml говорит:

    Они демонстрируют успехи в науке, бизнесе, как пример успеха ради материального успеха под знамёнами Лукавого.

Ноябрь 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
252627282930  

Архивы

Рейтинг@Mail.ru