Главная                      Новости                     Статьи                      Архив          Литературная страница

 

  

  Сергей Кен

 

(доказательство авторства: купюра 10 руб. СССР 1961 г. сер. мЛ № 8181735)

 

 

 

 

 

ИСКРЫ

 

(стратегия выхода из цивилизационного кризиса – ассиметричный ответ)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СМОЛЕНСК  2010

 

 

Мысли правят миром.

                           Е. Рерих

                                                                                                                                        

Будущая физика должна включить в себя сознание.

                                                                             Н. Бор

 

Если теория противоречит фактам, то нужно выкидывать теорию, а не факты.                                                                                                                                                                                                       

                                  Н. Скляров

                                                                    

Не удивлюсь, если скоро просветление станет таким же простым процессом, как выпить чашечку кофе.                                                          Ж. Славинский

                                                                                                                                    

        Фрейдистский психоанализ – весьма узкая и  поверхностная модель психики.

                                                                                                            С. Гроф

 

Гармония достигается стратегией. 

                                           С.Байдаков                                                                                                                                          

 

Наверное земле надо пробудиться и осознать,  что происходит, прежде чем могучий вихрь сорвёт все  маски  и   шапочки – президентов,   патриархов, биологов, йогов и   святош – и унесёт их  прочь  на  глазах  ошеломлённых владельцев.                                                                                     Саптрем

                        

Из искры возгорится пламя…                                                                                                                                             

                                   А. Пушкин

                                        

Мои мысли – мои скакуны, словно искры зажгут эту ночь.

                                                                           О. Газманов

 

Человек устроен так, что в него вложено много зажигательного материала.

                               Д.Вашингтон                                           

 

Если я пойму для чего, то сумею справиться с  любыми как.

                 Ф. Ницше

 

Невозможно решить проблему при помощи того мышления, которое создало проблему.                                                                                      А. Эйнштей

                                                                                                                                 

Русский образец  показывает всем странам   кое-что весьма существенное.

                                                                                                      В. Ленин                                                                                                                                          

 

Новый человек под знаком Нового Учения явится в России, и он будет править Русью всю жизнь …Новое учение придёт из России — это самое древнее и самое истинное учение — распространится по всему миру и придёт день, когда все религии в мире исчезнут и их заменит это новое философское учение Огненной Библии.

                                                                                                            Ванга

 

 

 

 

 

      «Идею!»

      «Дайте нам идею! - звучит  со  всех   сторон. 

      «Дайте  нам идею, которая зажжёт наши сердца! Идею, которая объединит нас в невиданном пассионарном толчке, озарит ясным светом наши скучные монотонные жизни, заставит гордо поднять головы, ощутить полёт, перестав угрюмо смотреть себе под ноги, закапываться в рутину, искать виноватых.»

      «Дайте нам идею красивую, живую, простую, постижимую интуитивно   и  логически,  созвучную  нашим исконным  духовным  и   физическим потребностям, честную, доказуемую, работающую!»

      «Дайте нам идею – план! Не очередную красивую ложь, утопию  или  розовую  мечту,  а именно план. План при одном лишь взгляде на который, нам страстно   захочется  действовать,  потому что  он  понятен,  прост  и   реально  осуществим.» 

      «Дайте нам идею, давно предсказанную и закономерную, ту самую идею идей, которую мы ожидаем тысячи лет!»         

       «Мы так устали от бессмысленной жизни!»

      

 

        Приветствую Вас, читатель!

 

        Уверен, что вы прочли немало скучных, разочаровывающих  и бесполезных страниц, особенно расплодившихся в последнее время.

        В такой ситуации не остаётся иного выбора, кроме как представить нечто такое, чего ещё не было.

         Выпустить ваше драгоценное внимание – непозволительная роскошь!

         Именно такую задачу ставил перед собой и я…в ином творчестве смысла не вижу.

         По основной задумке большинство сомнений в том, что это стоит прочесть до конца, не должно продержаться и двух десятков страниц…

        Могу ошибаться, но в конечном итоге решать только Вам.

   

        С уважением, Сергей Кен.  

          

 

 

P.S.   Для свободного распространения и цитирования в сети Интернет.

 

P.P.S.  В произведении используется много замечательных (и не очень) изречений мыслителей как далёкой древности, так и современности. Используется зачастую без упоминания авторства и нередко в искажённом виде. Такова сюжетная линия. Убеждён, что подобные перлы являются достоянием всего человечества и с радостью готов поделиться своими, если таковые окажутся востребованными. Безвозмездно отдавая отдельные мысли в общую копилку, оставляю за собой лишь причудливый узор, составленный из них.

 

P.P.S.  Данный вариант рукописи не редактировался и содержит ошибки правописания.

 

1.  ЕВА

 

 

Идущее время снова должно предоставить женщине место у руля жизни, место рядом с мужчиной, ее вечным сотрудником. Ведь все величие Космоса зиждется на этих двух Началах. Основа Бытия есть величие двух Начал. Как же возможно умаление одного из них?

                                                                                                               Е. Рерих                                           

 

 

-         Алло, здравствуйте, Семён Маркович! Саша Конев беспокоит, узнали?

-         Добрый вечер, Сашенька. Совсем забыл старика. Чем могу помочь?

-         Ваша консультация нужна, Семён Маркович. Как вы себя чувствуете?

-         Нормально, Сашенька, нормально…ну приезжай ко мне завтра в любое время.

-         Не совсем то, Семён Маркович. Мне очень нужно, чтобы вы посмотрели одного пациента у нас в клинике. Я вас привезу и отвезу.

-         Интересный случай?

-         Очень.

-         А что там вкратце?

-         Я в затруднении…лучше уж вам самому посмотреть.

-         Заинтриговал, признаюсь…неужели нашлось что-то, что смутило моего лучшего ученика?

-         Это не совсем касается расстройства психики…мне очень важно ваше мнение о его умозаключениях…не с кем так, если по-хорошему, и обсудить.

-         Интересный бред?

-         Напротив…скорее предельное раскрепощение сознания и, как следствие, интереснейшие ментальные модели…революционные взгляды!

-         Ох уж мне эти революционеры. Повидал я их на своем веку. И все знают, как мир изменить.

-         Посмотрите пожалуйста. Очень вас прошу.

-         Ну что ж, Александр, заезжай часиков в десять.

-         Спасибо, Семён Маркович…думаю, вы не пожалеете.

-         Посмотрим.

-         До свидания.

-         Спокойной ночи, Сашенька.

 

 

-         Давно ремонт сделали? – грузный седой профессор Торшин, прихрамывая, шёл по коридору психиатрической клиники, которую некогда возглавлял. Он с интересом отмечал изменения в интерьерах и организации работы почти родного учреждения.

-         Год назад. – доцент Конев Сан Саныч, подстраиваясь под неторопливый шаг учителя, двигался чуть позади, возвышаясь над ним почти на две головы.

-         А деньги где взяли? Неужели министерство?

-         Что вы, Семён Маркович! – воскликнул тот, махнув рукой. – Друзья детства помогли.

-         А. – кивнул профессор. – Те самые бандиты.

-         Они уже давно уважаемые бизнесмены…меценаты. – засмеялся Сан Саныч.

-         Ты прости старику праздное любопытство. – покряхтел Торшин. – Сколько же у них денег?

-         Мы об этом не разговариваем, когда встречаемся, но в прессе проскакивала цифра в районе трёх миллиардов долларов.

-         Э гее…какие безграничные возможности. – задумчиво протянул старик. – А о чём вы разговариваете, если не секрет?

-         Для вас не секрет, Семён Маркович. Но только для вас…понимаете?

-         Обижаешь, Александр.

-         Мы ведь в детстве одной командой были до самой армии. Спортом занимались, отдыхали вместе, дрались друг за друга. – улыбался Сан Саныч. – После армии в криминал попали. Помните те времена?

-         Да. – кивнул профессор. – Я больных на свои сбережения кормил.

-         Меня раз почти на год  в тюрьму закрыли…пытали, как в Гестапо, но я их не выдал.

-         Сашенька! – остановился Семён Маркович и поглядел на ученика. – Какие неожиданные подробности я о тебе узнаю!

-         Да. – слегка смутился доцент. – Мои университеты включают и курс выживания в клетке с волками и крысами.

-         А друзья твои что?

-         Помогали, поддерживали и, наконец, вытащили. Я вышел и завязал…в университет поступил. А они продолжили.

-         Так, а о чём вы разговариваете?

-         Я у них штатный психолог…врачеватель душ. – Конев вздохнул. – Быть богатым очень непросто, поверьте, Семён Маркович.

-         Знаю, Сашенька. – улыбнулся Торшин. – Но хотел бы попробовать.

-         Николай, Иванова из двадцать седьмой приведи ко мне. – обратился Сан Саныч к здоровенному рыжему санитару в идеально белом халате, сидевшему на кушетке в коридоре.

-         Хорошо, Сан Саныч. – ответил тот.

-         Кабинет свой не узнаете, Семён Маркович. – доцент открыл дверь, пропуская учителя вперёд.

-         Твой кабинет, Александр. – грустно заметил старик.

 

Галилей  - забитый сюжет. дурдом. гениальный псих, Щас мысли начнёт толкать умные. там богатеи маячат на горизонте. всё понятно. LLL

Мазай  - Эпиграфов наставил видели скоко? Всё авторитеты крутые. Любит мысли умные. Обычно так когда своих не очень.

Исида – «Из искры возгорится пламя. А.С. Пушкин» на ленинской «Искре» такой эпиграф был….заметили?

Галилей – ну давай дождёмся чё там псих расскажет. Чую хрень

Исида J

 

  Кабинет и вправду был весьма неплох. Смелая дизайнерская мысль, опиравшаяся на значительные материальные ресурсы, воплотила в жизнь идеальное место для интенсивной работы, спокойных размышлений и активного отдыха.

  Профессор Торшин громко ахнул, остановившись около входа и не спеша оценивая увиденное. К самому кабинету, вмещавшему большой стол из какого-то благородного дерева, с девятью кожаными стульями, два широких коричневых дивана, уголок с разнообразной электроникой, мини бар, библиотеку, сосредоточенную на резных деревянных полках почти вдоль всех стен, пристроили огромный застеклённый балкон с широким античным арочным проходом. На балконе, разделённом колоннадой на две неравные зоны, располагался зимний сад с вьющимися растениями и весело журчащим фонтаном, и небольшой спортзал с универсальным тренажёром, беговой дорожкой, турником и красной боксёрской грушей. Стены были отделаны под античную мозаику с мифологическими сценами,  деревянными панелями в английском стиле и диким камнем под старину. Резная деревянная дверь справа от входа вела в санузел с душевой кабиной.

-         Да. – протянул профессор, усаживаясь на диван. – Поспешил я родиться. – грустно кивал он.

   Через некоторое время заглянул тот самый рыжий санитар, предварительно постучавшись в дверь.

-         Иванова заводить, Сан Саныч? 

-         Да, да. – заметно занервничал доцент. – Спасибо, Николай.

  Санитар посторонился, пропуская в кабинет пациента.

-         Что, Сан Саныч, коллегу привели! – прямо с порога крикнул худой сутулый молодой человек лет тридцати в коричневой больничной пижаме, висевшей на нём, как на вешалке. – Профессор небось! – завращал он светло-голубыми глазами. – Здрасьте вам!

-         Познакомьтесь, Виктор Алексеевич. – почему-то виновато улыбнулся Конев. – Профессор Торшин Семён Маркович. Мой Учитель…

  Профессор лишь слегка кивнул, скользнув по вошедшему уставшим взглядом.

-         Важный какой. – оборвал пациент, оглядываясь. – Мы это исправим.

-         Присаживайтесь сюда, Виктор Алексеевич. – хозяин кабинета выдвинул один из стульев. – Сейчас чаёк будет…вы какой предпочитаете?

-         Красный есть? – голос у Иванова был скрипучий резкий, фразы обрывистые, вся речь его походила на кардиограмму. – Хороший у вас кабинет, доктор…себе такой же сделаю…только больше.

-         Семён Маркович, – Конев суетился с чайником. – вам чай или кофе?

-         Чай, Сашенька. Не крепкий и с лимоном, сахара два кусочка. – профессор сидел на краю дивана, скрестив вытянутые ноги и подперев голову рукой. Вид у него был скучающий, взгляд обращён в никуда и ничего не выражал.

-         Заскучал профессор. – всё так же резко и отрывисто заметил пациент. – Много психов повидал на веку…а, Маркович? – подмигнул он Торшину.

-         Много. – лениво кивнул тот. – Вы, как я догадался, на нечто неординарное претендуете, молодой человек?

-         Претендую. – весело кивнул претендент в ответ, потирая руки.

-         Я и не спорю. –  согласился профессор. – Но только держите себя в рамках приличия…я всё таки более чем в два раза вас старше… думаю, что для такой незаурядной личности это не составит труда?

-         Не составит. – приложил Иванов ладонь к груди, видимо обозначая сожаление о бестактном поведении. - Это я ваше внимание хотел привлечь.

-         Лучший способ привлечь моё внимание – это озвучить нечто этого самого внимания достойное. – слова бесстрастно вытекали из старика, лишённые всяких эмоций.

-         Угощайтесь. – Сан Саныч поставил кружки с чаем на столик с колёсиками и выкатил его в центр кабинета. -  Угощайтесь, господа хорошие.

-         Господа все в Париже. – хихикнул пациент, забирая свой напиток.

-         И вправду, Виктор Алексеевич. – осторожно заговорил Конев, присев на диван рядом с учителем. – Поведаёте, уже профессору о вашем открытии…очень вас прошу. Мне…да, полагаю, и вам немаловажно будет услышать мнение такого опытного человека и специалиста.

-          С удовольствием. – осторожно отхлебнул чай Иванов. – Как вам мир, профессор?

-         Уточните вопрос, пожалуйста.

-         Я не горы, леса и реки имею в виду…они прекрасны. – вновь завращал глазами пациент. – Мир людей! Как он вам, нравится?

-         Оставляет желать лучшего. – Торшин рассматривал фрески на стенах.

-         Все так думают. – довольно кивнул Иванов. – Согласитесь: тщетно пытаться улучшить нечто развивающееся и подвижное, каковым несомненно является бытиё человека, не затронув основ…первопричин, так сказать.

-         Логично. – согласился Конев, скосив глаза на профессора и заметив, что тот никак не реагирует и вообще имеет весьма скучающий вид.

-         Всё началось с Евы, профессор…помните эту историю?

-         Библейскую? – разглядывая ногти, спросил  Торшин.

-         Да! Именно библейскую! – пациент вскочил, напрягся и начал выразительно жестикулировать длинными узловатыми пальцами. – Ева придумала первую одежду! Это же так просто! Плод, то есть самая вожделенная часть её тела, был доступный, а стал запретный! Ева получила инструмент манипуляции мужчиной! Познала запретный плод! Познала преимущества запретного плода!

-         Продолжайте. – поощрял Конев, косясь на учителя. – Только спокойнее.

-         Вы представьте только, профессор, что произошло в мозгах самца обезьяны, когда вместо вожделенных гениталий, привычных глазу  и до того открытых для взора, он увидал какой-нибудь фиговый листок! Соображаете!?

-         Интересно. – протянул Торшин, подняв глаза на пациента. – Продолжайте, пожалуйста.

-         Это же начало фантазирования! Принципиально новый этап в развитии мозга! Спусковой крючок человеческой эволюции! – Иванов уже торопливо ходил по кабинету, размахивая руками и бросая короткие реплики…пронзительные, острые, пробуждавшие в собеседниках неподдельный интерес. – Уже догадались, профессор, при чём тут змей? – уставился он на Торшина, выжидая. – Доктор, не подсказывайте!

-         Признаться…нет. – виновато улыбнулся тот.

-         Змей скидывает кожу, как одежду! Возможно, наблюдая за этими фокусами змея, Ева и додумалась одеться.– пациент преобразился: плечи расправились, глаза сверкали, голос стал мощнее. Казалось, он пропускает через себя огромный разряд тока. –  Ещё нужны доказательства?

-         Давайте, Виктор Алексеевич. – кивал доцент. – Мы внимательно слушаем.

-         Всё просто. – продолжал тот, весело подмигивая и всё так же вращая глазами. – Сексуальная энергия…самая мощная энергия, профессор, естественно при удовлетворении жизненно необходимых потребностей, таких как еда, сон, безопасность… Сексуальная энергия по всем законам физики стремится из относительно холодных яичек в горячую матку. Разница температур всего ничего, но для тонких энергий достаточно. Так?

-         Допустим. – кивнул профессор.

-         Сначала всё происходит в сознании. Так?

-         Так. – нетерпеливо соглашался доктор, косясь на учителя и довольно подмечая всё возрастающий интерес в глазах последнего.

-         А на пути энергии, пардон, первые в истории трусы…соображаете? – пациент как дирижёр, подавал выразительные знаки собеседникам, приглашая активно вступать в диалог. – Как плотина на реке…похоже?

-         Да. – ответили оба одновременно.

-         Началась переработка сексуальной энергии в новую интеллектуальную, до того неведомую! Каково?! – он явно был доволен производимым эффектом. - Новая преграда побудила всесильную сексуальную энергию через сознание искать новые пути для её преодоления. Все достижения мужчины в искусстве, науке, войне…всё продиктовано желанием преодолеть эту преграду. В Библии так и сказано: «И открылись у них глаза, и увидели они, что наги…» А одежда, в дальнейшем, дала возможность уйти из рая…то есть из тёплых мест, где и очеловечилась обезьяна. Ведь мужчина и в наши дни любит глазами.

-         Интересно…достаточно интересно. – пробормотал Торшин.

-         Конечно интересно. – согласился пациент. – Но Я полагаю, что тут под раем и адом подразумеваются более глубокие и серьёзные процессы, чем просто название какого-то места.

-         Какие процессы тут по вашему подразумеваются? –поинтересовался Сан Саныч. – Вы мне, Виктор Алексеич, больше ничего не говорили.

-         Только сейчас озарило. – хихикнул Иванов. – Ай, спасибо вам, господа хорошие, очень важный момент вы помогли мне найти…ключевой.

-         Поделитесь уже.

-         Рай и ад – это на самом деле разные состояния сознания, а не какие-то места! – почти крикнул пациент. – Ведь представьте себе, что начало фантазирования и прогнозирования жизни рано или поздно у всех упирается в одну и ту же стенку…и дальше никак!  И стенка эта смерть! Животные едят и пьют, размножаются, спасаются от опасности, но они не просчитывают ситуацию далеко вперёд, живут сегодняшним днём, даже мгновением. А человек, научившись фантазировать с помощью Евы, просчитал свою смерть и, следственно, приобрёл страхи, депрессии, агрессию, садизм, жестокость, жадность…

-         Значит не так уж и великолепно получается открытие Евы, молодой человек. – подмигнул Торшин.

-         Великолепно. – безапелляционно заявил тот. – Если мы за эту стенку ещё не пробились, то это совсем не значит, что её невозможно пробить.

-         И как же её пробить?

-         Пока не знаю, профессор. – почесал он задумчиво подбородок. – Но обязательно узнаю…обязательно мы по ту сторону смерти заглянем, вот увидите. Не может всё это просто так быть без ответов и скрытых возможностей…никак такого быть не может.   

-         Я сейчас, за исключением пробивания стенки, не вижу изъянов в вашей логической цепочке. – задумчиво кивал профессор. – Достаточно интересно.

-         Что! – возмутился пациент. – Мне, простите, плевать, что вы там видите!

-         Спокойно, Виктор Алексеевич. – вмешался Конев.

-         Тысячи лет люди глядели в упор на эту историю и не замечали очевидного! – Виктор всплеснул руками. – Воистину сказано: лучше всего спрятано то, что находится у всех на виду! Я! – он ткнул себя пальцем в грудь. – Я начинаю новый этап в истории человечества!

-         Какой этап? – улыбнулся профессор.

-         Эра расшифровки знаний. – торжественно провозгласил Иванов. – Вы что думаете, это просто так? Нет, уважаемые, во всех древних легендах, мифах, сказаниях зашифрованы знания и я нашёл ключ, я на самом известном мифе показал, что он наполнен смыслом и может быть понят нами! По моему пути пойдут многие! Но я первый! Обидно вам?

-         В смысле? – не понял Торшин.

-         Ну, вы всю жизнь занимались наукой, работали и ничего стоящего, такого чтобы вас хотя бы через двадцать лет вспомнили, после себя не оставите.

-         А вы, я так понимаю, уже и место себе в истории присмотрели. – профессор заметно нервничал. – Думаете, что этого сомнительного умозаключения достаточно?

-         О том, что оно не сомнительное говорит хотя бы огромное количество порнографии, всегда востребованной. – пациент снисходительно улыбнулся. – Но специально для вас, профессор, я расшифрую ещё один очень известный миф…хотите?

-         Мне всё равно! – Семён Маркович откинулся на спинку, сложив руки на груди. – Хотя, давайте…любопытно послушать.

-         Где граница между животным и человеком? – весело подмигивал Иванов, нависая над собеседниками.

-         Просветите. – хмыкнул старик.

-         Огонь! – поднял тот торжественно палец вверх. – Животные строят дома, даже используют орудия, но никто из них не способен даже приблизиться к огню.

-         Допустим.   

-         А как по-вашему, профессор, обезьяна смогла это сделать?

-         Как-то не задумывался. – Семен Маркович пожал плечами.

-         Вспомните Прометея. – пациент сделал паузу, давая собеседникам обратиться к памяти. – Обезьяна смогла приблизиться к огню только очень пьяной! Вот почему Прометею орёл выклёвывал печень! – он торжествовал. – За пьянство и жареную пищу платят печенью!

-         А как же она напилась? – нерешительно спросил Торшин.

-         Запасали фрукты, они забродили. – Иванов махнул рукой. – Это несущественно! Главное в том, что нам дают знания! Вы даже не представляете всю важность происходящего!

-         Куда уж нам. – задумчиво пробормотал старик.

-         Зря иронизируете. – небрежно махнул рукой Иванов. – Огонь даёт новую энергию, недоступную животным. Люди смотрели на огонь и это, несомненно, сказалось на их интеллекте. И пришёл первый огонь именно с неба…от молнии…от богов…из космоса, если разобраться поглубже. Есть ещё всего два варианта: вулкан и метеорит, но по сравнению с молнией они маловероятны. Огонь дал надежду и защиту, обогрел и накормил…

-         Убивать помог. – вставил Сан Саныч.

-         Не без этого. – согласился Виктор. -  Я уже представляю себе, как религиозные иерархи спрашивают своих советников после того как я это опубликую: «Как нам это опровергнуть?» «Никак. – отвечают те, поразмыслив. – Нужно соглашаться.» - пациент светился от счастья. – Я свожу вместе науку и религию! Рождается новая невиданная силища! Рождается метанаука, давно предсказанная самыми выдающимися мыслителями, сплав религии, традиционной науки и искусства!

-          А вы вначале мир собирались от основ изменить, если не ошибаюсь? – профессор с интересом смотрел на собеседника. – Поделитесь соображениями по этому поводу.

-         Всё очень просто. – охотно подхватил тему тот. – Если всю обозримую историю главное чем занимался человек – это обман ближнего с целью завладения чужим или того хуже совершенствование орудий убийства, то в основе его развития и его устремлений лежат неверные мотивы. – он сделал паузу. – Нужно заменить разрушающие программы на созидающие! Движущая сила неверного развития нам теперь известна!

-         Напомните, пожалуйста. – иронизировал Семён Маркович. – Не совсем уловил я движущую силу.

-         Дисгармония энергий! Это же так просто! В мире царит засилие агрессивной мужской энергии! Женщина унижена и оклеветана неправильной трактовкой грехопадения, явившегося на самом деле величайшим её достижением! Высшим судьбоносным достижением для всего человечества, если хотите! Трансформация сексуальной энергии в интеллектуальную – вот величайший процесс, запущенный Евой…очеловечивание обезьяны! В начале любой человеческой деятельности лежит визуализация желаемого результата…его мысленное представление и только потом физические действия по его достижению.  Эта-то самая способность визуализировать и развилась благодаря запретному плоду! Все достижения цивилизации от палки копалки до космической ракеты сначала рождались в фантазиях.

-         Запущенный Евой?! – Торшин захохатывался, как ребёнок.

-         Да, да…именно рождение человеческого интеллекта является ее высшим достижением! Именно познание запретного плода – основа основ…всё остальное лишь производные от этого – не моргнув глазом, ответил Виктор. – Но главное для нас сейчас состоит вот в чём: из сознания и подсознания всех людей нужно убрать греховную мысль о том, что в основе их появления на земле заложено зло. Нужно реабилитировать женщин, избавить их от клейма позора и греховности. Тысячи лет их обвиняли первопричинами всех человеческих бед. Так больше продолжаться не может, если мы хотим гармоничного и счастливого существования человечества.

-         Ну порадовал ты меня, Сашенька. – обратился профессор к ученику. – Спасибо, дорогой. И вам спасибо, уважаемый. – изобразил он поклон. – Удачи в ваших исследованиях! – он вдруг резко спохватился. – Кстати, молодой человек, а чем вы занимаетесь? Где работаете? Как вам в голову пришли такие революционные мысли?

-         Я частный предприниматель…был. – задумался на мгновение пациент. – Торговал видео и аудио дисками на базаре.

-         А почему говорите в прошедшем времени ?

-         Потому, что после таких открытий мне на базаре делать нечего!

-         А куда, позвольте узнать, вы теперь планируете податься…в какую сферу деятельности? – снисходительно улыбался Торшин.

-         Мир изменять буду, профессор. – засмеялся Иванов. – Я уверен, что очень скоро рядом окажутся личности, такого же масштаба…вместе мы соберем нечто наподобие мозаики. Каждый из нас имеет своё великое откровение. Наше творение будет настолько простым и прекрасным, что люди не смогут привычно отмахнуться от высших смыслов и продолжить прозябать в духовной нищете.

-         Избранные посланцы? – продолжал иронизировать Семен Маркович.

-         Несомненно избранные. – иронизировал в ответ Виктор. – Если помните, Адама и Еву бог изгнал из рая, чтобы они не вкусили кроме дерева познания добра и зла еще и от дерева бессмертия…чтобы не стали равными богам. Бессмертие рядом, профессор, и оно абсолютно реально.

-         А порнографией вы у себя на базаре тоже торговали ?

-         Порнографией торговал.

-         И сами ее очень много смотрели?

-         Очень много смотрел.

-         Понятно. – глубокомысленно протянул Торшин.

-         Это вам кажется только, что понятно. – снисходительно заметил пациент. – Если вы думаете, что секс – это всего лишь способ размножения, то глубоко ошибаетесь, профессор.

-         И что же такое, по-вашему, секс?

-         Это частный случай общего принципа циркуляции энергий во Вселенной…основа всего движения и взаимодействия. Понимание принципа  – это основополагающее условие успеха в любом деле.

-         Во Вселенной ! – высокопарно воскликнул старик и поглядел в потолок.

-         Оргазм, профессор, это та же искра между электрическими контактами…один принцип всюду, отличие лишь в уровнях энергий. Энергии, текущие по нашему телу, невероятно тонкие и универсальные, но описываемые известными нам законами. Так же и поток электрического тока, если провод прерывается, то образуются полюса…мужской и женский…заряд накапливается и избыточная энергия перепрыгивает, получается искра, или мать-земля получает молнию от отца-космоса, производя при этом самое главное, профессор!

-         Что же она производит?

-         Свет! Искра несет свет! А свет-это уже очень серьёзно! Но вам, профессор, видимо, не до таких глупостей. – уже грустно подытожил Виктор.

 

*  *  *

 

-         Здравствуйте, Виктор Алексеевич. – услышал он мягкий женственный голос. – Мы к вам. Можно?

-         Можно. – ответил Виктор, оборачиваясь.

  Удивление, сильное возбуждение и одновременно смущение за нелепо сидящую на нем больничную пижаму охватило Витю Иванова. Он увидел большую группу женщин разного возраста и привлекательности. Но самым невероятным было то, что впереди всех буквально в паре метров от него, придерживая руками поднимаемое снизу сильным воздушным потоком белое платье, стояла Мерилин Монро.

  Виктор, не в силах отвести глаз, уставился на молочные пышные бёдра.

-         Вообще-то мы по делу. – обворожительно улыбнулась секс – бомба. – Но я могу и не держать.

  Она убрала руки, и платье мгновенно взвилось вверх, открывая широкие шортиками кружевные белые трусики и гладкий с аккуратным розовым пупком живот. 

-         Ну хватит! – подошла к блондинке немолодая с припухшим лицом и глазами навыкате женщина в старомодном сером пиджаке и длинной тёмной юбке. – Кто тебя только в актив выбрал? – возмущалась она, одёргивая вниз развевающееся, словно знамя, платье.

-         Надежда Константиновна? – недоуменно спросил Виктор, больше всего сожалея о том, что непослушная ткань скрыла такие желанные прелести.

-         Да, это я. – сухо кивнула Крупская, обеими руками придерживая платье Монро, которая непослушно пританцовывала, взбивая руками свои белые кудри. –  Да выключите вы этот воздух, наконец! – крикнула она кому-то в толпе.

  Через мгновение воздушный поток исчез, и белая материя крупными складками заструилась вниз.

-         Так-то лучше. – довольно потёрла ладони Крупская. – Виктора Алексеевича ничего отвлекать не будет.

-         Я не могу без мужского внимания! – обиделась Монро.

-         Замолчи, канарейка безмозглая. – шикнула на неё Надежда Константиновна.

-         Я может и безмозглая, но энергии больше чем у меня, только у девы Марии. – уставилась на обидчицу блондинка. – И пополняют регулярно! Я и тут себе ни в чём не отказываю…платья любые, косметика!  А вот чего ты тут командуешь?

-         Я больше двух слов связать могу! В тюрьме и ссылке была! В революции участвовала! Книг прочла больше, чем ты видела! – не выдержала Крупская. – А энергия твоя вся поганая…между ног твоя энергия!

-         Я красивая! – гордо задрала подбородок Монро. – Мне книги не нужны! А что касается энергии. – упёрла она руки в бока и нависла над революционеркой. – Так Виктор Алексеевич всем показал, что энергия эта самая что ни на есть чистая и хорошая…мы сюда и пришли, чтобы его поблагодарить за это. Забыла, вобла старая?

-         Смешно слышать! – подошла к ругающейся парочке смуглая златоволосая красавица в голубой с золотыми узорами по краю греческой тунике. – Энергии у тебя много? – уставилась она на Мерилин. – Да из-за меня целая война началась! Тысячи мужиков головы друг другу проломали из-за меня! Да тебе и не снилось такого! Сами Гектор и Ахиллес из-за меня погибли! Простолюдинка!

-         Что ты, царица, с дворняжкой сцепилась. – подоспела на шум Клеопатра в высоком глубокого синего цвета головном уборе и пурпурном платье из невесомой полупрозрачной ткани с шитым золотом широким поясом.  – Со мной поспорь, если уж о смерти речь зашла.

-         О чём с тобой спорить? – хмыкнула Елена прекрасная.

-         Ах, девочки. – мечтательно закатила глаза египтянка. – Вам и не снилось такого… Разденусь я, помню, и плыву по Нилу на корабле. А к берегам рабов тысячами сгоняют. Они смотрят…глаза горят!

-         А смерть при чём? – нетерпеливо напомнила гречанка.

-         А я любому готова была отдаться. Любой мог меня взять и все это знали. –  невозмутимо и гордо отвечала Клеопатра.

-         И что, потаскуха царственная. – засмеялась Елена. – Не затёрли до дыр?

-         Не затёрли. Я не просто так отдавалась. – презрительно улыбнулась египетская царица. – Платой за ночь со мной была объявлена смерть!  Сразу на утро!

-         И что, - осведомилась Крупская. – Находились дураки?

-         И немало.

  Виктор смотрел на них, не дыша, опасаясь спугнуть чудесное видение. В глубине души он надеялся, что они станут спорить о том, у кого самое прекрасное тело и разденутся. Наверняка в этом случае они призовут его, как единственного мужчину, выступить судьёй на этом конкурсе самых известных красавиц в истории человечества.

  На заднем плане он рассмотрел ещё несколько симпатичных девиц в широких, щедро украшенных кружевами нарядных платьях. Были ещё какие-то азиатки в расшитых драконами цветастых халатах, полуголые мулатки, звёзды шоу бизнеса в ярких купальниках…

-         Ну, хватит! – громко крикнула Надежда Константиновна. – Пока вы тут спорите, Виктор Алексеевич проснуться может!

-         И правда. – согласилась Мерилин Монро. – Давайте уже начинать.

-         Давайте! – послышались голоса со всех сторон. – Пора начинать!

-         Что начинать? – с некоторой долей беспокойства поинтересовался Виктор.

-         Дорогой Виктор Алексеевич. – вступила торжественно Крупская. – Мы от имени всех женщин искренне и горячо благодарим вас за ваше великое открытие! Вы смыли с нас вековое пятно позора, клеймо, поставленное на наши нежные тела агрессивным невежеством. Вы вернули нам спокойствие и радость, веру в будущее, открыли новые безграничные возможности, дали надежду на светлое будущее! Ура, товарищи!

-         Ура! – нестройно закричали женщины.

-         И теперь мы от лица всех женщин. – подхватила Монро. – Торжественно клянёмся не мучить мужчин, развивать интеллект, не капризничать и не разводить, не скандалить и не плести интриг…клянёмся!

-         Клянёмся! – грянул многоголосый хор.

-         Клянёмся отвергнуть веру в предрассудки, такие как вечная любовь и верность. – продолжала Мерилин. – Мы охотно соглашаемся с тем, что брак это наше хитроумное изобретение, призванное опустить любовь до уровня обещания и гарантии. Привязать к себе жаждущего странствий и приключений  мужчину…навязать ему заботу о себе, а если получится, то и загнать под каблук. Мы не будем больше засорять этим бредом головы наших детей, клянёмся!

-         Клянёмся!

-         Вместе с тем мы признаём! – подключилась Клеопатра. – Мы объявили мужчин агрессорами, получая при этом вашу энергию. Это была наша защитная хитрость! А что нам оставалось делать? – пожала она плечами. – Вы объявили нас порочными, а мы вас агрессорами. – вдруг она заплакала. – Нам так нужна ваша энергия! Вы себе даже не представляете, насколько она дорога нам! – стенала египетская царица.    

-         Хватит истерик! – снова взяла ситуацию в свои революционные руки Надежда Константиновна. – Виктор Алексеевич, очень скоро вам откроется вся глубина и важность вашего открытия…вы и сами пока ещё не осознаёте какие глобальные процессы привели в действие. – она повернулась к толпе и подала кому-то знак рукой, женщины стали расступаться. – Мы подумали, - продолжала она свою речь. – что вам очень интересно будет увидеть её. – соратница вождя мирового пролетариата указала Виктору в сторону образовавших живой коридор женщин.

  Он взглянул туда и увидел большую металлическую клетку, плавно приближающуюся к нему. Ещё через несколько мгновений Виктор разглядел внутри забившееся в угол сильно испуганное волосатое существо с нервно бегающими маленькими глазами.

-         Кто это? – ничего не понимая, спросил он.

-         Как кто? – удивилась Крупская. – Ева. Кто же ещё?

-         Как Ева?

-         Так Ева. – виновато улыбнулась Надежда Константиновна. – Вы что же, Виктор Алексеевич, сами себе не верите? Хотите от своего открытия отказаться?

-         Да, нет. – замялся он. – Как-то всё это неожиданно.

-         Самое важное всегда самое неожиданное. – облегчённо вздохнула она. – Жизнь не такая дура, чтобы делать то, что мы ожидаем и тогда, когда мы ожидаем.

-         А что ж вы её в клетку посадили? – Виктор справился с недоумением и стал внимательно рассматривать существо.

-         Да дикая она совсем…убежать может или покусать.

  Неизвестно откуда у Крупской в руках появилась ветка ярко-жёлтых бананов. Она очистила один из них, подошла к клетке и протянула его Еве.

-         Кушай, милая. – ласково предложила революционерка.

  Существо некоторое время жадно смотрела на угощение, видимо, не решаясь принять его. Наконец, очень осторожно, на коротких полусогнутых ногах оно приблизилось, резким движением схватило банан и, отскочив в сторону, принялось жадно есть.

  Виктор отметил, что художники и скульпторы, изображавшие древних людей по заказу археологов, были очень недалеки от истины. Ева представляла собой нечто среднее между обезьяной и человеком. Около полутора метров ростом, с бурой короткой, кое-где и совсем отсутствующей шерстью, морщинистой отвисшей грудью. Лицо у неё уже имело достаточно человеческих черт. Оно было практически лишено волос, но крупные нависающие над глазами надбровные дуги и отсутствие выступающего подбородка явно указывали на ближайшее родство. Вместе с тем удивлял немного курносый, но в целом почти современный человеческий нос.

  Больше же всего внимание Виктора привлекла набедренная повязка Евы. Первая нехитрая одежда была сделана из нескольких крупных ярко-зелёных листьев, уже подувядших и примотанных к талии несколькими мотками лианы или чего-то похожего на неё. На шее у доисторической дамы, словно элегантный шарф, красовались несколько широких колец изрядно обтрепавшейся змеиной кожи.

-         Мы хотели вам и Адама показать. – откусывая кусок от второго банана и предлагая его Еве, рассказывала Крупская. – Но он совсем уж буйный.

-         Жалко её. – грустно улыбнулся Виктор.

-         Да мы отпустим, Виктор Алексеевич. – кивнула она. – Мы же не изверги…вот вам покажем и отпустим.

-         Это хорошо. – согласился он. – Это правильно.

-         Я так понимаю, у нас всё? – нетерпеливо спросила Мерилин Монро.

-         Теперь всё. – кивнула Надежда Константиновна.

-         Отлично. – обрадовалась блондинка. – Это тебе за дворняжку! – широко замахнувшись, она залепила звонкую оплеуху по щеке Клеопатры. Высокий головной убор египетской царицы пошатнулся и упал на землю, освобождая копну чёрных волос. – Меня сам президент любил! – замахнулась ещё раз Монро.

  Клеопатра резво увернулась от второго удара и отскочила в сторону. Гневно сверкая чёрными глазами, царица сорвала небольшой украшенный золотом мешочек, висевший у неё на поясе, одним движением широко раскрыла его и вытряхнула содержимое в лицо обидчице. Монро истошно завизжала…в нежную кожу её гладкой щеки вонзила зубы небольшая изумрудно-зелёная змея.

-         Не знаю кто там тебя дворняжку мог любить. – гордо подняла голову египтянка. – Но сам Цезарь меня с триумфом в Рим ввёз!

-         Опять вы за своё! – закричала Крупская. – Пошли отсюда!

  Делегация послушно стала удаляться. Покатилась прочь и клетка с вновь забившейся в угол Евой.

-         Извините нас, Виктор Алексеевич. – виновато улыбнулась Надежда Константиновна. – Такие уж мы…какие есть. Спасибо вам ещё раз.

-         Пожалуйста. – улыбнулся он в ответ, сожалея о том, что исчезли все прелестницы.

-         У меня к вам личная просьба. – понизила она голос.

-         Слушаю вас.

-         Я за Володеньку попросить хочу. – пустила слезу Крупская. – Ну сколько можно его так мучить? Дикость такая в сердце страны. Сколько же ему ещё на всеобщем обозрении-то лежать?

-         Не знаю, Надежда Константиновна.

-         Как же вы хотите государство поднять, когда такой ужас, дикость такая на глазах у всех происходит. Ведь это же стократ хуже, чем идолам поганым поклоняться. Не будет успеха в государстве, покуда такое происходит.

-         Я же не решаю ничего.

-         Сейчас не решаете, Виктор Алексеевич. – утёрла она слёзы небольшим белым платком. – Вспомните о моей просьбе, когда возможность будет…очень вас прошу.

-         Хорошо, Надежда Константиновна.

  

 

 

 

 

 

2. ВОДОЛЕЙ

 

                                                                                                               Дурак и мыслями богат.                                                                                                                                              

        Народная глупость

                                                                                                                     Мир тому, кто не боится                                                                                                                   Ослепительной мечты                                                                                                                     Для него восторг таится,                                                                                    Для него цветут цветы                                                                                                                                            

                 К. Бальмонт

 

 

   Макс Ерёмин сидел в большом холле недавно построенного офисного здания и чего-то ждал…а вернее, не ждал почти ничего, потому что ничего стоящего в таких офисах не предлагали. Всевозможные сетевые маркетинги, распространение товаров, религиозные секты…вот, что обычно обитает в таких офисах. И всё же он пришёл.

   Недавно по городу прокатилась мощная рекламная кампания некой организации. Называлась она «Водолей» и призывала всех желающих принять участие в небывалом и увлекательном психологическом эксперименте. Самым же интересным и вместе с тем весьма настораживающим было то, что организация вместе с гарантией абсолютной безопасности и даже огромной пользы для участников эксперимента обещала регулярно платить неплохие деньги. Далее, видимо предвидя недоверие населения, в рекламе следовал текст смысл которого сводился к тому, что там сидят не дураки и они прекрасно понимают, что в нашей стране, после многочисленных кидков и всевозможных обманов, в том числе и со стороны любимого государства, подобные обещания сочтут, мягко говоря, разводкой, но в том то и состоит доказательство честности и открытости «Водолея», что раз в наученном горьким опытом обществе делаются подобные заявления, то под ними есть реальные основания. Подробности обещали осветить на собеседовании.

  Макс пришёл на собеседование потому, что с одной стороны ему нечего было терять, как говорится: кроме своих цепей, но с другой терять было что… И именно страх этой потери заставлял хвататься за любую возможность.

  Его  кошмар, главную радость, ноющую боль и иссушающую страсть звали Ирочка. Его маленькая сладкая девочка, горячая мягкая вкуснятина, мерзкая сука, стерва, упивающаяся своей властью, прелесть, каких свет не видывал и редчайшая пакостная дрянь. Противоречивые мысли и чувства, вызываемые ею, разрывали его существо на множество трепещущих частей.

  Ему было двадцать пять, ей восемнадцать… Он был из обычной семьи, не бедной, мирной, но привыкшей считать если не копейки, то уж точно знавшей цену каждому рублю. Она же была единственным ребёнком у очень обеспеченных родителей. Ребёнком капризным, избалованным, одетым, как игрушка, пахнущим дорогими духами, впитавшим юной кожей самые разрекламированные крема и лосьоны, регулярно посещающим солярии, педикюры, маникюры, косметологов, визажистов и прочих специалистов по наведению красоты. Всё существо её парило в мире моды, глянцевых журналов, кабельных каналов, гламура, шейпинга, танцев, всевозможных подготовительных курсов и шумных тусовок. И иногда Ирочка великодушно находила время для Макса. Он устраивал её как любовник, первый в её жизни и пока единственный. Она звонила ему, когда её родители уезжали на дачу или в гости. В такие дни на грешной земле в четырёх шикарных комнатах и ванной с джакузи открывался филиал рая. Это было время смелых, раскалённых от страсти экспериментов, полного доверия, не приевшихся ещё ощущений, громких стонов и пышных пиршеств, источником коих являлись набитый доверху деликатесами огромный холодильник и отцовская коллекция дорогих напитков.

  Они познакомились год назад в загородном санатории. Макс, отслуживший в ВДВ, любил турник и брусья. Прямо под окнами корпуса располагалась спортивная площадка, и кроме пользы и наращивания силы, эффектные упражнения с голым мускулистым торсом, по его убеждению, не могли не привлечь внимания слабого пола. Расчёт оказался точным. Однажды он заметил, что с балкона второго этажа за ним наблюдает загорелая стройная девочка, с пухлыми губами, прямыми золотистыми волосами и задорными сосками, смело обрисованными обтягивающей маечкой.

  Она сама подошла к нему на вечерней дискотеке… После двух дней знакомства Ира призналась, что Макс рассматривается ею как кандидат на роль первого в её жизни мужчины. Его немного смутил её деловой подход к вопросу. Перед первой их ночью, Ира, развернув журнал, проинструктировала его подробно и без стеснения. Может быть именно благодаря её отношению, всё прошло замечательно. Каково же было смущённое удивление Макса, когда она представила его своей матери именно как первого в её жизни мужчину. Та хладнокровно осмотрела его, как жеребца, сдержанно поздоровалась, поздравила дочь с началом взрослой жизни и удалилась, покуривая тонкую ароматную сигаретку.

  И вот Макс влюбился. Даже сам себе он признался, что стал настоящим кретином. Ира прямо заявила ему, что пока он устраивает её как любовник, с которым интересно и приятно накапливать опыт, но наступит время, и она непременно применит полученные знания с другими мужчинами.      Во время редких совместных прогулок, она заглядывалась на дорогие машины, обсуждала одеяния встречающихся знакомых, рассказывала о своих планах на будущее.

  Будущее, весьма недалёкое, виделось ей в блеске славы известной модели или певицы. Ведь по её словам, у неё было для этого всё: привлекательная внешность, свежесть молодости, влиятельные богатые родители, ум и практическое отношение к жизни, в котором не было места ненужным чувствам и лишним эмоциям, только мешающим делу. 

  После таких встреч Макс чаще всего напивался. На время становилось легче. Но, как говорится: водка закончилась, а проблемы остались. Основной его проблемой была работа. Он ни за что не мог сознаться Ирке, что работает на стройке простым подсобником. Их бригада строила коттеджи за городом. Зарплата была относительно хорошей, но работа тяжёлой и грязной. Заочно он учился в строительном колледже. Макс навсегда запомнил красноречивую ухмылку своей возлюбленной после того, как он поведал ей о своих планах стать хорошим инженером. Её мог заинтересовать лишь инженер, возводящий декорации или подиум для модного показа да и то только для того, чтобы дать ему указания.

  Крепкое спортивное, молодое тело Макса пока справлялось с нагрузками на работе. Главной его обязанностью было подносить стройматериалы. По вечерам пока ещё ненавязчиво, но всё же ныла спина, однообразие и усталость всё чаще подталкивали выпить. Он почти каждый вечер на остановке, дожидаясь автобус, выпивал до двух банок пива, иногда соображали с мужиками по-серьёзному. Во время таких пьянок он слушал рассуждения коллег и сквозь хмель понимал, что медленно, но верно становится таким же. Они не были плохими людьми, но походили на уставших коней, с перекошенными спинами, красной морщинистой кожей, вечной папиросой во рту, хмурыми лицами, нечленораздельной речью, наполовину состоящей из мата и прерываемой хлюпающим мокротным кашлем. В такие моменты Максу становилось страшно.

  Долгожданный отдых давали учебные сессии. Он всё же надеялся после учёбы насовсем покончить с тяжёлым физическим трудом и сделать карьеру инженера. Пока же один рабочий день походил на другой: сожаление о наступлении утра, холодный автобус, сырые валенки в грязном вагончике, бетон, кирпич, доски…обед, принесённый из дома тормозок, короткий отдых, и снова кирпич, бетон, доски и в который раз кирпич.

  Макс работал на автопилоте. Он выполнял все нехитрые требования, но всё существо его в эти моменты жило в другом, придуманном мире. Чаще всего он представлял будущие встречи с Иркой. Сильное возбуждение охватывало его посреди строительного мусора, когда он проигрывал в голове сценарии новых игр, придумывал, чем порадовать свою возлюбленную, представлял какими ласками будет срывать стоны с пересохших от страсти мягких податливых губ. Иногда мечты о любимой из розовых становились хмуро-серыми…вспоминались её гадкие выходки, приходило желание бросить, мечталось найти другую…понятливую, нежную, умную и ещё более красивую.

  Но иногда совсем уж сказочные фантазии посещали голову в заляпанной раствором спортивной шапке. До мельчайших подробностей, реально представлялся ему горячий морской бриз, слышался шум набегающей волны, виделась роскошная вилла, парящая над бесконечной бирюзовой гладью…спортивный автомобиль, весело урча, мчит его по серпантину в прекрасный вечерний город с освещённой множеством фонарей и неоновых вывесок широкой набережной. Вот он заходит в шикарный ресторан под пальмами, туземка с белоснежной улыбкой подаёт ему коктейль в кокосовой скорлупе, и вот уже он ловит на себе заинтересованные взгляды прекрасных незнакомок, страстно желающих познакомиться…

  Макс не прикидывал свои шансы на такую жизнь, он не думал о том, что вилл и яхт на всех не хватит, не строил планов реализации своих фантазий…он просто мечтал, уходил в другую реальность, отдавался ей потому, что так было легче. А коллеги посмеивались, замечая на его лице рассеянную улыбку.

 

Мазай – сто пудов чувак разбогатеет и яхту нахватит с кучей телок

Галилей – это уж как пить дать

Исида – девушек а не телок. Какие вы все L К***Ы

 

  

-         Заходите, молодой человек! – обратилась к Максу женщина лет тридцати в бардовом пальто. – Ваша очередь.

  Он неторопливо вошёл в просторный офис и его настрой тут же приподняли оранжевые стены и огромные влажные тёмно–коричневые глаза, приветливо смотревшие прямо на него. Глаза эти размещались на свежем с естественным румянцем лице, обрамлённом тяжёлыми, сверх меры богатыми каштановыми волосами, крупными локонами вьющимися до плеч. Аппетитная девушка лет двадцати трёх в бежевой блузке с глубоким декольте, позволявшим видеть симпатичный розовый бантик на ажурном кружевном лифчике, слегка улыбнувшись, указала на стул, по другую сторону обычного офисного стола, за которым сидела.

-         Здравствуйте. – улыбнулась красавица.

-         Здравствуйте. – сдержанно ответил он.

-         Присаживайтесь. – она поправила волосы. – Меня Оля зовут, а вас?

-         Максим. – он огляделся: в офисе размещалось ещё пять столов за которыми сидели три мужчины и две женщины. Лишь одному было больше тридцати, остальные выглядели значительно моложе. Двое пили чай, кто-то работал за компьютером, кто-то писал от руки…обычная офисная обстановка.

-         Как жизнь, Максим? – она подмигнула, как старому знакомому.

-         Нормально. – глаза Макса, как он ни старался,  всё равно упирались в декольте. – Вот на сессии две недели…решил попробовать…поинтересоваться.

-         Это хорошо. – Оля перехватила взгляд, но вместо того чтобы изобразить нередкое в подобных случаях неискреннее возмущение,  подалась вперёд, так что тяжёлые груди готовы были вырваться из ненавистной кружевной темницы, и заговорщически понизив голос предложила. – Давай я как бы по-дружески попробую рассказать о твоей жизни, а ты поправишь меня, если я ошибусь. Давай. – опять подмигнула она. – Кстати, извини что на ты. Зачем эти условности?

-         Давай. – Макс засмеялся и отвёл глаза. «Надо же какую куклу посадили, – подумал он. – но до чего, блин, хороша! Наверняка разводка. Сто пудов.»

-         Ты молодой, сильный, симпатичный. – каждое слово сопровождалось медленным выразительным кивком головы и игривой улыбкой. – Но, не смотря на всё это ты, мягко говоря, не совсем доволен своей жизнью. Так?

-         Есть немного. – уклончиво ответил Макс. «Точно разводит. Ну, ну» - думал он, уверенный, что сможет раскусить обман вовремя.

-         У тебя есть желания и мечты. – продолжала она всё так же неторопливо. – Но ты не совсем веришь в их осуществимость. Похоже?

-         Допустим.

-         Вот для того мы тут и находимся. – Оля приветственно раскинула руки. – Мы здесь, чтобы помочь тебе осуществить твои желания. Если ты конечно захочешь.

-         Круто. –  вымолвил он лениво. – Ещё и деньги мне за мои желания заплатите. – добавил недоверчиво.

-         Конечно заплатим. – она засмеялась. – Но тебе придётся потрудиться. И немало потрудиться. Придётся жизнь свою изменить к лучшему.

-         А вам-то это зачем?

-         Хороший вопрос.

-         Стараюсь.

-         Видишь ли, Максим. – она стала серьёзной. – Люди, создавшие эту организацию, хотят взрастить интеллектуально – духовную элиту. Понимаешь? Настоящую элиту. Не лживых, подлых, развращённых, кровожадных паразитов, которых нынче принято называть элитой, а настоящих созидающих элитариев. Создать сообщество целостных, гармоничных, разносторонних, самостоятельных, по-настоящему прекрасных неустанно саморазвивающихся личностей.

-         А их выгода?

-         Выгода простая: пройдя обучение по нашей системе, ты станешь другим человеком, перед тобой откроются небывалые возможности, и, естественно, ты будешь благодарен организации и внесёшь посильный вклад в её дальнейшее развитие.

-         А если у меня не получится?

-         Ничего страшного. Мы никого не держим и не связываем никакими обязательствами.

-         Ну, хорошо. – Макс слегка хлопнул по столу. – Что нужно делать, чтобы получать деньги регулярно и, кстати, сколько?

-         У нас иерархическая система требований и денежных поощрений. – Оля перешла на сухой деловой тон. – Чем больше ты себя изменяешь, тем больше денег получаешь.

-         Как изменяю?

-         Кардинально! Целиком и полностью! Капитальный ремонт тела и полная перенастройка внутреннего мира! – она делала акцент на каждом слове, будто впечатывала текст в мозг. – Самое главное – корректировка и избирательное совершенствование внутренних программ, работающих в твоём подсознании. Физические упражнения, интеллектуальные занятия, духовные практики, изменение питания, распорядка дня, сна…много всего. С одной стороны наши требования связаны с приятными полезными вещами…ты это сам сразу поймёшь без вариантов, с другой стороны даже такие замечательные преобразования, как ни крути, требуют определенной внутренней готовности. Что-то должно быть в тебе, Максим, понимаешь? – она нежно поглядела на него. – Сила в тебе должна быть определенная. Сила, которая сможет лень преодолеть, стереотипы, привычки. Нужно силу внутри иметь, чтобы это гнетущее коллективное внушение преодолеть, в которое мы с рождения попадаем…внушение слабости и беспомощности, ограниченности и стереотипности, бездумного принятия на веру и бездумного повиновения, какое-то фатальное нежелание быть сильным духом, здоровым, активным, энергичным, инициативным, ищущим, дерзающим, фантазирующим… Внутреннюю силу мы помогаем выпустить…но она для этого быть должна. Это настоящая работа…по два часа три раза в неделю с кураторами и кое-что дома. А оплачивается очень хорошо. Ты уже в первый месяц неплохо заработаешь…дальше – больше. Только дерзай.

-         Круто! – выдохнул Макс. – Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

-         А что в твоём представлении правда? Приведи пример.

-         Пожалуйста. – он немного завёлся, разозлённый, как ему показалось, полной её оторванностью от реальной жизни. – Правда в том, что когда у тебя богатые родители – весь мир в кармане…тебе купят машину, квартиру, отмажут от армии, выучат, дадут хорошую работу. – он пристально и с плохо скрываемым раздражением посмотрел на неё. – Продолжать?

-         Нет? – она грустно улыбнулась. – Похожее я уже слышала.

-         Потому что это правда?

-         Отчасти. – Оля задумалась. – А ты слышал о людях, добившихся огромных высот самостоятельно, без богатых родителей, своим трудом?

-         Слышал. – Макс грустно вздохнул.

-         Таких немало. Их намного больше, чем богатеньких деток. Знаешь почему?

-         С удовольствием узнаю.

-         Потому что то, что даётся легко, не ценится. Если ты приложишь усилия, то твоя звезда взойдёт выше, светить будет ярче и дольше. – она примирительно улыбнулась. – Максим, дай нам помочь тебе зажечь твою звезду. А на богатеньких не смотри и не завидуй. Когда жизнь даёт много и на халяву – она испытывает. Мало кто проходит такое испытание достойно. Сейчас они ездят на машинах, откупаются от гаишников, пьют, курят, нюхают, девочки за них дерутся…а завтра они алкоголики, наркоманы, преступники, здоровье никакое…не все, конечно, но многие.

-         Мне от этого не легче. – огрызнулся Макс.

-         А хочешь услышать маленькую правду от меня. – Оля засмеялась. – А то ты немного расстроился?

-         Валяй.

-         Правда в том, что ты постоянно поглядываешь на моё декольте. – она понизила голос и почти зашептала. – Ещё правда в том, что я горжусь своей грудью…это мой серьёзный аргумент и мне нравится смущать мужчин, чувствовать небольшую власть над ними.

-         Весело тут у вас. – Макс засмеялся, согнувшись и закрывая рукой рот, чтобы не привлекать внимания окружающих, но тщетно: присутствующие в офисе вопреки его ожиданиям заулыбались, а один парень даже подмигнул ему.

-         Правда - классная штука. – Оля продолжала развивать тему. – Попробуй говорить правду, она обезоруживает. Нас с детства приучили врать или умалчивать.

-         Даа. – протянул он, немного успокоившись. – А ведь снимает напряжение.

-         Ещё как. Этому у нас учат. И не только этому. Хочешь ещё правду?

-         Давай.

-         Второй части правды я научилась недавно. – она указала пальцем на стол. – Эта часть самая ценная и важная. Она состоит в том, что наступит время, когда я не буду привлекать ни одного взгляда. Ни од-но-го. Большинство женщин бегут от этой мысли, впадают в депрессию, сама эта мысль приводит их в ужас. Задача каждой постараться подготовить к этому времени другие ценности и интересы. Полноценная жизнь – это своевременная замена ценностей. Этому у нас тоже учат. Вот представь: ты стал очень богатым. Представил?

-         Да.

-         Что ты будешь делать?

-         Да уж найду, чем заняться.

-         Много женщин, путешествия, вечеринки…так?

-         Приблизительно.

-         А потом?

-         Что потом?

-         Ну, когда надоест?

-         Пусть сначала надоест.

-         По статистике. – её тон стал официальным, вообще она умело пользовалась интонациями, паузами и мимикой. – Почти половина богачей после сорока проводят много времени в психиатрических клиниках…я уж не говорю про самоубийства, депрессии, наркотики, пьянство и прочие ужасы.

-         Ужас. – наигранно закивал головой Макс.

-         А мы не только можем помочь тебе найти путь к богатству, славе и всему, что захочешь, но. – она подняла палец, обозначая важность момента. – Ты с нашей помощью создашь такой внутренний стержень, что ни богатство, ни несчастье не смогут тебя сломить. До последнего вздоха тебя будет наполнять радость и благодарность за прожитую жизнь. Тебя не постигнет разочарование и пресыщенность, потому что мы привьём тебе такую любовь к постижению загадок жизни, неисчерпаемых в своём разнообразии, красоте и открывающих невероятные возможности, что ты всю жизнь будешь получать новые впечатления от самого процесса своего существования на земле. Жизнь раскроет перед тобой такие двери, что и намёка на скуку не останется. – она перевела дух. – Каково?

-         Круто!

-         Круто, круто. – передразнила Оля. – Чай или кофе хочешь?

-         Чай. Зелёный, если есть.

-         Есть. – она достала из стола две кружки, блюдечко с сахаром, и пакетик с заваркой. – Кстати, ты знаешь, что каждый из нас живёт в раю? – насыпав чай в кружки она направилась к диспенсеру, стоявшему справа от двери.

-         Я так сразу  и подумал. – съехидничал Макс, провожая её взглядом. Модные потёртые светло–голубые джинсы, как кожура, обтягивали сочный, зрелый, идеально округлый плод, особенно эффектно смотревшийся на фоне, без преувеличения, осиной талии. Подростковая фигура его Ирки проигрывала без вариантом. Да и лицом Оля была привлекательнее. У неё были большие глаза, прямой, слегка вздёрнутый носик, аккуратные чувственные губы и узкие благородные скулы. Вся эта прелесть торжественно покоилась на изящной гладкой шее, которую хотелось целовать, целовать и снова целовать. Макс вспотел. – А ты со всеми так много разговариваешь?

-         Нет, не со всеми.

-         А со мной почему?

-         Понравился.

-         Спасибо.

-         Маме с папой спасибо скажи…и спорту. Спортом ведь занимаешься?

-         Ну, да.

-         Молодец. – она поставила на стол кружки с ароматным чаем, пахнущим жасмином. – Сахар нужен?

-         Зелёный без сахара пью.

-         Я тоже. – Оля положила на стол стопку фотографий. – Возвращаясь к раю…посмотри картинки. Что скажешь?

  Макс взял фотографии и стал не спеша перебирать. Картины разворачивались всё больше безрадостные: на помойке среди отходов сидели бомжи, парень лет двадцати совсем без рук грустно смотрел в объектив, три худых зека в полосатых робах улыбались беззубыми ртами из-за решётки, какой-то человек пробирался сквозь сильную метель, закутавшись в лохмотья, группа душевнобольных сидела вдоль обшарпанной стены, выпучив пустые, лишённые рассудка глаза, несколько мужчин, женщин и детей сидело на крыше дома, наблюдая как наводнение проносит мимо какие-то вещи…

-         И что? – отложил фотографии Макс.

-         А то. – округлила глаза Оля. – Представь, что жизнь слушает, как какой-то человек жалуется на неё: денег у него мало, работа плохая, жена надоела…при этом она, жизнь, точно знает, что он всё это заслужил, всё, что имеет. Заслужил и ноет. – она выразительно посмотрела на Макса. – Заслужил и ноет. – повторила ещё раз более медленно. – Он живёт в раю, но не понимает этого. А поймёт он это, когда жизнь сделает его инвалидом и прикуёт к кровати, например. Вот тогда он и свою зарплату, и работу будет вспоминать как рай, но будет поздно.

-         Не роптать. – несмело проговорил Макс, всё больше увлекаемый её красноречием, подкреплённым весомыми аргументами.

-         Вот именно! – хлопнула она в ладоши. – Ты ведь, Максим, пойдёшь домой, поужинаешь, спать ляжешь в тёплую кровать, проснёшься отдохнувшим, сильным, здоровым…не то, что эти люди на фотографиях. Радуйся. Хочешь больше – заслужи, заработай! А мы тебе поможем.

-         Как? – пожал плечами Макс. – Я всего лишь через два года закончу колледж. Как я смогу стать богатым?

-         Тебе сейчас деньги нужны? – в её голосе почувствовалось раздражение. – Регулярно?

-         Ну да.

-         Вот и выполняй наши требования, и получай себе денежки…а приобретённые у нас знания сами со временем всё сделают. – она негромко хлопнула по столу. – Максим, давай заканчивать разговор.

-         Давай. – Макс сделал кивок, означавший, что он принял некое решение. – Что конкретно мне нужно делать?

-         Таак. – она выложила перед ним разноцветные буклеты и книгу. – Сначала тебе нужно прочесть всё это. Тут о нашей организации, наши требования, система оплаты и книга…книгу прочти внимательно, она приведёт тебя в равновесие.

  «Как быть, когда всё не так как хочется?» А. Свияш – прочитал он на обложке.

-         И ещё одна важная деталь. – заострила внимание Оля.- Чтобы убедиться, что все наши условия выполняются, мы регулярно будем проверять тебя на детекторе лжи…вопросы будут только по нашей программе и ничего больше.

-         Как в разведке. – грустно улыбнулся Макс. Ему не хотелось уходить и в большей степени согласиться он решил, чтобы иметь возможность видеть её. – А ты сама-то занимаешься?

-         Конечно.

-         И как успехи?

-         Радуют.

-         И это всё, что ты можешь сказать? Негусто.

-         Слова не просто звуки, Максим. – такой серьёзной он её ещё не видел. – Слова – это огромная сила, созидающая или разрушительная…тебе я, кстати, тоже советую молчать о своих планах и успехах, если ты, конечно, хочешь исполнения своих мечтаний. Молчание – золото.

-         Это я слышал.

-         Многие это слышали, но почти никто не следует этой истине.

-         Наверняка, ты знаешь почему. – тянул он время.

-         Потому что для большинства людей казаться важнее, чем быть. И поэтому они трепят языком о своих планах и мечтаниях…трепят и тратят драгоценную энергию. – она приложила пальцы к губам и сделала жест, передразнивавший движения языка во время разговора. – И на воплощение идей в жизнь сил не остаётся. Все на себе не раз проверяли, что если сказать раньше времени, то очень редко сбывается. Сам поймёшь со временем, если захочешь. – она на мгновение задумалась. – У жизни есть незыблемые законы, и мы учим жить в соответствии с ними. И никакой фантастики.

-         Надо подумать…почитать. – Макс почесал голову. – Возможно, ты и права.

-         Подумай, Максим, подумай. Полезное занятие. Мозг чаще ржавеет, чем изнашивается.

-         Умеешь ты обработать. – усмехнулся он.

-         Потом спасибо скажешь.

-         Посмотрим. – он взял буклеты и книгу. – Ну я пойду?

-         До встречи. – улыбнулась она напоследок искренней улыбкой, дающей надежду, вызывающей дрожь, гарантирующей, что увидавший её приложит все усилия,  чтобы вернуться.

 

 

 

 

 

3. СОЛОМОН

 

 

                                                       Когда оккультное и магическое становится

                                                       объективно-научным, разум эволюционирует.

                                                                                                                 Р.Уилсон                                                                                                                                                                 

История науки показывает, что прогресс науки постоянно сковывался тираническим влиянием определенных концепций, когда их начинали рассматривать в виде догм. По этой причине необходимо периодически подвергать глубокому исследованию принципы, которые стали принимать без обсуждения.                                                                     Л. Бройль

 

   Прохожие умилённо поглядывали на степенного седого мужчину лет шестидесяти в старомодной шляпе и сером плаще, который вёл за руку худенького мальчика восьми-девяти лет, одетого в яркий комбинезон, короткую спортивную курточку и низко надвинутую вязаную шапочку из под которой выглядывали большие, очень живые, голубые глаза. Без особой прозорливости было понятно, что заботливый дедушка, скорее всего научный работник или педагог, ведёт внука в школу. О последнем говорил ранец с катафотами, висевший за спиной мальчика. Шли они, не спеша, и увлечённо беседовали.

-         Дедаа. – тянул слова мальчик. – А твои волны очень, очень маленькие?

-         Очень.

-         Как молекула?

-         Намного меньше.

-         Какие?

-         Помнишь, я рассказывал тебе про атомы? – спросил дедушка, умилённо посмотрев на внука.

-         Помню. Они как кирпичики, только круглые. Внутри ядро. А вокруг крутятся электроны, и очень маленькие.

-         Правильно. – довольно кивнул дед. – Только круглые они на модели, а на самом деле никто их ещё не рассмотрел по-настоящему. – он остановился. – Так вот…мои волны такие маленькие, что проходят между атомами так же легко, как мы с тобой можем пройти между Землёй и Солнцем.

-         Ого! – поглядел тот на Солнце. – Миллионы километров!

-         Да. – дед тоже взглянул на светило. – Хватит нам с тобой миллиона километров, чтобы пройти?

-         Ого! – звонко засмеялся мальчик. – А они быстро проходят?

-         Очень. Они проходят в миллиарды раз быстрее света…скорость света помнишь?

-         Забыл. – огорчённо сознался внук.

-         Триста тысяч километров в секунду. – медленно проговорил дедушка.

-         Ого! Это вот так! – мальчонка изобразил рукой быстрое движение.

-         Примерно, только ещё быстрей…

  Надрывный возглас сзади прервал разговор.

-         Соломон! Ты забыл очки! – пожилая женщина в накинутом поверх домашнего халата пальто догнала совсем седого носатого старичка с потёртым портфелем в руках.

-         Спасибо, Софочка. – старик виновато посмотрел на деда с внуком. – Совсем я забывчивый стал.

 

  Примерно двадцать лет назад лаборатория под руководством профессора Колпина Михаила Ивановича изучала свойства лазеров. Неожиданно исследователи обнаружили в свободном пространстве волны с невообразимыми характеристиками. Теоретическая физика утверждала, что диапазоны частот практически неисчерпаемы, но, не смотря на это, открытые волны поразили воображение учёных. Скорость их распространения в сотни тысяч квадриллионов раз превышала скорость света,  частоты их колебания имели значение единицы с сорока нулями. Если свет от далёких звёзд шёл до Земли миллионы лет, то эти волны доходили за секунды! При таких характеристиках они практически не затухают и обладают способностью проникать сквозь любую известную материю.

     Но следующее открытие удивило ещё больше. Оказалось, что любая живая клетка способна не только обрабатывать эти волны, названные учёными поляризационными, но и генерировать их. Множество экспериментов показывали, что мембраны клеток, за счёт разницы электрических потенциалов внутри и вне, постоянно излучают данные волны.

  Позднее профессор Колпин высказал предположение, что поляризационные волны имеют отношение к гравитации и хроноволнам – самым загадочным явлениям пока чисто теоретическим. Еще Эйнштейн высказал предположение о том, что запрет на превышение скорости света не касается энергоинформационных полей, распространяющихся в вакууме почти мгновенно. Да и сам вакуум не является пустотой, а представляет из себя особую форму материи с особыми же свойствами, которые только предстоит изучить.

  Но ввиду отсутствия перспектив практического использования, а больше оттого, что под угрозой мгновенно могли оказаться авторитетные титулы больших учёных, недальновидно и громко заявлявших о  псевдонаучности даже упоминания энергоинформационных взаимодействий, от которых и до души рукой подать, не оставив тем самым камня на камне от материализма, исследования в данном направлении были остановлены. И лишь совсем недавно Михаил Иванович вновь вплотную занялся этим вопросом…

 

-         Деда. – задумчиво спросил мальчик.

-         Что, Мишенька?

-         А ты правда думаешь, что можно научиться мысли читать?

-         Конечно можно.

-         Как?

-         Как радио. Настроился на нужную волну и всё.

-         А как настроиться?

-         Пока не знаю… Тебе пора. – профессор погладил внука по голове.

-         Пока. – помахал тот рукой и направился к школе.

  Профессор дождался троллейбус, занял место у окна и поехал в институт, погружённый в свои мысли.

  Сам себя Михаил Иванович очень часто представлял инопланетянином. Он жил легко. Лёгкость эта была не в богатой комфортной жизни или хорошем отношении окружающих, нет…легко было на душе. Он не понимал, как можно мучить себе подобных по пустякам, тратить на это драгоценное время и энергию. Любимая жена Мария Васильевна, как-то раз по его просьбе, смогла вспомнить лишь три случая за их почти сорокалетний брак, когда он позволил себе закричать. И именно в этой своей способности жить легко и радоваться самому процессу жизни профессор видел основную причину того, что многочисленное его семейство обходили беды и болезни.

  Основной составляющей счастья была любимая работа. Михаил Иванович смотрел на мир как на бесконечное взаимодействие вечных законом, соблюдение которых не требовало напряжения и больших затрат, но окупалось многократно. Но он не был скучным замкнутым учёным. В доме у него часто бывали друзья, и гостеприимные хозяева любили закатывать шумные праздники и выезжать на природу при любой возможности. Особую же несравненную радость приносили внуки, очень любившие мудрого дедушку.

 

 

-         Выходим, ребята! Кому сказала! – огромная тётка в оранжевом жилете голосила на весь троллейбус. – Выходим или оплачиваем!

-         Нам всего две остановки. – заплетающимся языком промямлил один из парней, изрядно пьяных. – У нас всего десятка…возьми, мамаша.

-          Деньги на пиво оставьте, а на следующей сойдёте! – командовала она. – Голову проветрите, а то совсем заснёте тут! 

-         Соломоново решение! – согласился парень.

 

 

-         Машуля! Кушать хочу, милая! – закричал профессор жене с порога, вернувшись вечером домой.

-         Руки мой! – ответила она из кухни. – Всё готово.

-         Вкусно пахнет. – зайдя на кухню профессор поцеловал супругу. – Как дела?

-         Хорошо. – Мария Васильевна поставила на стол салат, хлеб, голубцы…и уселась напротив, водя карандашом по кроссворду в журнале. – Ты должен знать: кто из учёных сказал: «Бог не играет в кости?»

-         Эйнштейн. – ответил Михаил Иванович набитым ртом.

-         Подходит. – записала она. – Легендарный библейский царь, прославившийся своей мудростью?

-         Что? – он перестал жевать. – Соломон подходит?

-         Подходит.

-         Странно.

-         Точно подходит.

-         Да я не о том. – махнул рукой профессор, совсем забыв о еде. – Он весь день меня преследует.

-         Кто? – жена посмотрела на него поверх очков. - Соломон?

-         Он самый. – профессор продолжил ужин.

-         Может он твой предок? – засмеялась она.

-         Надо Библию почитать.

-         Давно пора. – закивала Марья Васильевна. – Там ведь очень много хорошего.

-         Посмотрим.

 

  Мария Васильевна немного беспокоилась. Михаил Иванович наскоро закончил ужин, взял чай, достал с полки в коридоре Библию, задумчиво повертел её в руке и удалился в кабинет. Он сидел там безвылазно уже три часа.

  Всю жизнь профессор был атеистом и с лёгкостью объяснял любые, даже самые загадочные, происшествия и факты. НЛО он относил к редким атмосферным явлениям, чудесные исцеления к самовнушению, полтергейст к особой геомагнитной активности…

  Но сегодня произошло что-то очень странное. И Мария Васильевна не находила себе места от любопытства с небольшой примесью тревоги. Наконец, не выдержав, она приоткрыла дверь и заглянула в кабинет.

  Профессор сидел в своём любимом кожаном кресле под абажуром, неподвижно уставившись в потолок, на коленях лежала Библия, в руке была наполненная рюмка, а на столе стояла початая бутылка подарочного коньяка.

-         Молодец, Соломон. – пробормотал он и одним махом опрокинул содержимое рюмки в рот. – Мы тут ищем, по крупицам собираем, учёными себя считаем, прогрессом кичимся и нихрена не знаем…а они там давным-давно.

-         Миша! – воскликнула Мария Васильевна. – Ты что! Что случилось?

-         Наливай! – сделал профессор залихватский широкий жест рукой. – За Соломона! Который всех нас давно обошёл! Да ещё, как котёнка, меня носом тычет!

-         Тебе плохо? – испугалась она.

-         Да чтоб мне всю жизнь так плохо было! – засмеялся он. – Сегодня твой муж стал самым верующим человеком на свете!

-         Как? Что! – она заплакала. – Хватит издеваться, наконец!

-         Сейчас всё объясню…ну не плачь. Маша! – профессор нетвёрдой походкой подошёл к жене, обнял за плечи и проводил до кресла.

-         Что с тобой? – всхлипывала она.

-         Ты только послушай, что тут написано! – Михаил Иванович взял Библию и стал читать. – Глава называется «Премудрость Соломона». – он прокашлялся и голос его зазвучал торжественно. – Премудрость светла и неувядающа, и легко созерцается любящими её, и обретается любящими её. Она даровала мне неложное познание существующего, чтобы познать устройство мира и действие стихий, начало, конец и середину времен, смены поворотов и перемену времён, круги годов и положение звёзд, природу животных и свойства зверей, стремления ветров и мысли людей, различия растений и силы корней. Познал я всё, и сокровенное и явное, ибо научила меня Премудрость, художница всего. Она есть дух разумный, святый, единородный, многочастный, тонкий, удобоподвижный, светлый, чистый, ясный, невредительный, благолюбивый, скорый, неудержимый, благодетельный, человеколюбивый, твёрдый, непоколебимый, спокойный, беспечальный, всевидящий и проникающий все умные, чистые, тончайшие духи. Ибо премудрость подвижнее всякого движения, и по чистоте своей сквозь всё проходит и проникает. Она одна, но может всё, и, пребывая в самоё себе, всё обновляет. Она быстро распространяется от одного конца до другого и всё устрояет на пользу. – профессор посмотрел на жену. – Подвижнее всякого движения, и по чистоте своей сквозь всё проходит и проникает. – повторил он медленно, делая акцент на каждом слове. -  Понимаешь?

-         Как твои волны? – несмело предположила она.

-         Умница ты у меня. – он послал воздушный поцелуй. – Единое энергоинформационное поле Вселенной вышло со мною на связь. Но как!? – он закатил глаза. – Бред какой-то…но так и есть.

-         Как оно на тебя вышло?

-         Я имя Соломон сегодня три раза услышал! Понимаешь?

-         Знак тебе.

-         От кого?

-         От премудрости. – засмеялась Мария Васильевна.

 

* * *

 

  Михаил Иванович сидел в первом ряду. Вокруг были какие-то незнакомые люди, очень важные, в дорогих костюмах, на уши многих были надеты наушники. Профессор взглянул на себя и очень смутился: он оказался тут в своём любимом домашнем халате и тапочках на босу ногу. «Как меня только сюда пустили?» - подумал он, плотнее запахивая полы халата. Но никто из присутствующих, казалось, и не собирался обращать на него внимание. В огромном зале буквально повисло ожидание чего-то очень важного.

  Михаил Иванович посмотрел на сцену и замер от удивления: позади высокой трибуны был изображён огромный бело-голубой глобус, обвитый колосьями… «ООН? - едва не вскрикнул профессор. – Но как?» Он оглядел зал повнимательнее: полукруглые ряды занимали делегации различных стран, повсюду были видны таблички с названиями, дипломаты изучали документы, некоторые переговаривались, кто-то писал…

  Неожиданно присутствующие, как по команде, отложили свои дела и неподвижно уставились на сцену. Профессор поднял глаза и снова едва не закричал: из-за высокой трибуны возвышался величественный мужчина в пурпурной тунике. Его длинные чёрные с проседью вьющиеся волосы свободно ниспадали на плечи, красивое смуглое лицо выражало спокойное достоинство, тёмные глаза слегка улыбались, обводя взглядом зал. На вид незнакомцу было лет сорок. От него исходила некая сила, заставлявшая присутствующих едва дышать, ожидая его речь. Повисла звенящая тишина.

  Незнакомец выждал ещё несколько минут и стал говорить громким, глубоким, властным голосом.

-         Я, Соломон, сын Давида пришёл к вам с последней попыткой отвести беду. В последний раз мы пытаемся словом пробудить в ваших душах желание идти за светом, рассеять сгущающуюся тьму. Вы! – оратор крикнул так неистово, что у профессора зашевелились на голове волосы. – Лицемеры, кровавые диктаторы, бездушные рабы власти, золота, лжи, насилия, крови…возомнившие себя вершителями судеб, но забывшие о том, что спросится с вас, обличённых властью, стократ! Как вы слепы, лживы и глухи! Неужели не видите вы, как уже сотрясают землю страшные землетрясения! Как уже опустошают ваши пространства вихри, смерчи и пожары! Как страх, словно чума, поражает ваши народы! Давно пришло время покаяния, но вы, оставаясь глухими к знамениям, продолжаете испытывать терпение господа!

  Соломон отпил воды из стакана, прокашлялся и продолжил.

-         Теперь по существу. – тон его стал спокойным и деловым. – Наступает переломный момент. Всем людям земли предстоит сделать выбор: жизнь или смерть. Пророчество апокалипсиса, данное вам не раз, является испытанием для вашей воли к жизни. Пока же вы, как послушные овцы, двигаетесь к пропасти. Но господь не радуется ничьей погибели. Представляю вам мудреца из России, Колпина Михаила Ивановича. – царь посмотрел на профессора. – Идите сюда, Михаил Иванович.

  Придерживая полы халата, профессор послушно вышел на освещённую сцену. Он чувствовал себя очень неловко, но взгляды сидевших в зале были неподвижны, внимательны и почтительны, без доли иронии и даже намёка на улыбки. 

-         Расскажите, Михаил Иванович. – обратился к нему Соломон. – Как высшие силы общаются с людьми?

-         Я не знаю. – неуверенно пожал плечами профессор.

-         Знаете. – словно преподаватель, за уши вытаскивающий нерадивого ученика, негромко проговорил царь. – Подумайте хорошенько.

-         С помощью премудрости. – несмело предположил Михаил Иванович.

-         Конечно. – улыбнулся Соломон. – Но как? Раскройте механизм. Это же так просто!

-         Премудрость переходит в святые души. – запнулся отвечающий, смущаясь.

-         Да! Я не зря вас выбрал! – довольно потёр руки Соломон. – Всюду одни законы! Вот вам. – он указал пальцем в зал. – Чтобы заработать ваши кровавые миллионы нужно сначала, как ни крути, вложить деньги. А нам. – указал царь на себя. – Нужно вложить идею. – он посмотрел в зал и стал махать рукой, словно подгоняя мысли людей. – Ну, соображайте, тугодумы. Нострадамус с его предсказаниями, Да Винчи с парашютами и танками, Жюль Верн с его подводной лодкой и полётами на Луну…и много других. Мы вкладываем мысль в одну голову, а вы, прочитав или посмотрев мысль, оформленную гением, своей совокупной энергией всё это материализуете. Главное кому-то одному написать о подводной лодке, например. Идея оформляется, набирает силу и начинает работать уже самостоятельно. Идея такая же живая и так же хочет жить. Идея посылает озарения в головы учёных: как корпус построить, воздух очищать, какие двигатели конструировать… Но главная идея. – он поднял палец. – Апокалипсис! Вы запрограммированы на конец света и стройными рядами двигаетесь к нему. Сейчас вас, идиотов, погубить проще пареной репы. – царь поморщился. – Смотрите всякую гадость про метеориты, наводнения, землетрясения, восстания каких-то там машин, нашествие инопланетян…словно конец себе поинтересней выбираете. Как шкодливые коты, гадите друг другу на голову, а потом наказания ждёте. Обманываете сами себя…верите, что потепление парниковый эффект провоцирует. Ведь знаете, лицемеры, что один вулкан может надымить больше вас всех…знаете, но продолжаете дурачить народы ваши, да и себя самих. Всё ваше потепление от Солнца идёт…а оно вашей злостью нагревается, жадностью, страхом, глупостью… Что угодно придумываете, лишь бы власть свою сохранить, только бы не измениться, самим добрее и чище не стать, другим не помочь. Вы, глупые, похожи на экипаж корабля, члены которого перегрызают друг другу глотки за кусок золота в то время, как корабль прямиком идёт на айсберг. А кто у нас впереди всех в пропасть бежит? – Соломон перегнулся через трибуну и внимательно стал выискивать кого-то в зале. – Чего притихли? – остановился он на делегацию США. – Обгадились вокруг, акселераты! Нараздавали тумаков по всему свету! Страшно теперь? Знаете, что всё вернётся? Провозгласили себя невесть кем! На чужой земле живёте, прежних хозяев в крови утопили! А ведь они вас прокляли…один табак чего стоит! Просто так всё это, думаете? Ядерного оружия боитесь? Как же не бояться, когда вы единственные, кто людей им пожёг! Есть у вас друзья в мире? Хоть кого-нибудь назовите. Израиль? – ответил царь сам на свой вопрос и засмеялся. – Ну, удачи вам с такими друзьями! Англия…мать ваша и тайная управительница? Так она сама трясётся! Крови пролила немало! В апокалипсис острова первыми под воду уйдут! Вы же поглядите, что у вас творится! Страх сердца ваших жителей наполняет! Страх за ребят, которые своей кровью вам деньги зарабатывают, страх террористов, которых вы сами взрастили и придумали! Вы думаете просто так у вас людей чуть не каждый день в магазинах и на улицах стреляют? Страх вас изнутри съест. – Соломон перешёл на шёпот и засмеялся. Но, словно получив невидимый импульс, громко произнёс. – Осуждаемое собственным свидетельством нечестие боязливо и, преследуемое совестью, всегда придумывает ужасы! Погибели предшествует гордость, а падению надменность!

  Он снова отпил воды из стакана и повернулся к Михаилу Ивановичу.

-         Как я их? – подмигнул он профессору.

-         Лихо. – только и нашелся что ответить тот.

-         А теперь слушайте все внимательно! – Соломон стал серьёзен. – Ничто не случайно! Ваша задача теперь измениться, овладеть своими мыслями и отвратить ваш конец! Приходит время самого главного испытания! Сможете это свершить – небывалый расцвет ждёт человечество! Не сможете – сметены будете, как многие до вас! Весть апокалипсиса – есть великое испытание вашего племени! – он снова засмеялся. – Не помогут вам глубокие бункеры, в которых, как крысы, уже надеются укрыться некоторые из вас! Теперь вы, Михаил Иванович. – приблизился царь к профессору, забыв о аудитории. – Смотрите внимательно.

  Соломон развернул клетчатый тетрадный листок и показал профессору. Михаил Иванович стал внимательно разглядывать рисунок. На листке детской рукой была изображена пирамида, внутри которой находился человек. От его головы отходили некие завихрения, изображённые зигзагами. Выше красовалась большая буква Н

-         Фараон? – спросил профессор.

-         Какой фараон? – закатил глаза Соломон. – Не было в пирамидах никаких фараонов! Вернее, фараоны там бывали, но пирамиды не их склепы. Только ваша духовная убогость могла придумать подобное. Фараоны это подсказки вам. Это же холодный термоядерный синтез. Понимаете?

-         А это водород? – догадался учёный, имея в виду большую букву Н.

-         Вот именно.

-         А как работает?

-         Может вам ещё и точные чертежи с полными расчётами? – хмыкнул царь. – Скажу лишь одно: реактор должен быть пирамидальным... Вы пока искать будете, мы этих безумцев кровожадных от власти уберём. – подмигнул он. – Не переживайте. Всё хорошо будет. Апокалипсис не конец.

-         Не конец? – с волнением выдохнул профессор.

-         Конечно нет. – улыбнулся Соломон. – Апокалипсис дословно переводится, как поднятие завесы. Погибнет старый мир, но новый родится.  

 

Галилей – не знаю как вы а я ещё почитаю. Крупскую Монро и Еву вместе собрать -----это весело!!!!!!!!!

Исида – почитаем!!!! Брак – примитивное изобретение опускающее любовь до уровня обещания или как там…..женоненавистник!!!!!!!

Мазай – не женоненавистник. Он типа вас наоборот реабилитирует и поднимает а брак вы типа из хитрости придумали когда вас тысячи лет опускали. Типа после того как вас поднимут и брак не нужен… я так понял

Исида – кто поднимет нас несчастных?

Мазай - Его великое откровение по ходу и поднимет.

Исида – а вы и вправду так сильно фантазируете что сознание развивается????? J

Галилй – фантазируем не то слово. Я мысленно всех симпатяжек раздеваю

Мазай – прикольная тема про фантазию. Есть чего то в энтом.

 

 

 

4. АКСИОМЫ

 

Некоторые ученые с на­деждой смотрят на квантовую физику, другие — на теорию информации, третьи — на нейропсихологию. Все они всё еще пытаются объяснить сознание, оставаясь внутри существующей парадигмы пространства-времени-материи. То обстоятельство, что они никак не могут добиться какого-либо значимого продвижения, подсказывает мне, что, скорее всего, они находятся на ложном пути. Необходима принципиально новая мо­дель реальности, в которой сознание является столь же фундаментальным аспектом реальности, как простран­ство, время и материя, а может быть — еще более фун­даментальным.

                                                                                               П. Рассел                                                                                                                                                         

 

 

    Максим сидел во втором ряду небольшого актового зала среди таких же как он пытателей счастья, решившихся заниматься по системе «Водолея». Их было человек двадцать, в основном молодые, не старше тридцати пяти лет люди.

   Он осторожно оглядывался и обнаруживал на лицах присутствовавших неизменное смущение. Всё это напоминало какой-то лохотрон типа финансовой пирамиды или даже секты…напряжение повисло в воздухе.

   Макса, наряду с лёгким беспокойством, не покидало всё же и ощущение твёрдой уверенности в том, что он входит в некий новый, очень важный этап своей жизни. Последние годы в его душе жило какое-то ожидание, еле уловимая но вместе с тем стойкая уверенность в том, что скоро наступит момент, который перевернёт всё его существование…или даже не перевернёт, а откроет нечто, скрытое от него до поры, но неосознанно улавливаемое всю сознательную жизнь. Он не задумывался о природе этой стойкой уверенности в светлом будущем…скорее просто знал, что достоин чуда, которое изменит всю его жизнь. И сейчас, сидя в этом зале, Максиму казалось, что он пришёл после долгих скитаний в  знакомое и почти родное место…словно он вернулся домой из далёкого опасного путешествия и теперь всё будет замечательно. Странно и необычно было всё это чтобы так сразу понять и выразить. Чувствовалась неловкость, но ни намёка на опасность или неудобство. Он ориентировался по липкому тошнотворному кому где-то в груди, который неизменно появлялся перед неприятностями. И чем больше были неприятности, тем ощутимее был и ком. Сейчас же на неприятности не было и намёка. А неловкость, скорее всего, испытывалась по отношению к присутствовавшим тут людям.

    Максим, привыкший анализировать, принялся вертеть повисшую в воздухе стеснительную обстановку и вскоре понял её причину. Дело в том, что  посещение подобных мероприятий красноречиво говорит о том, что в жизни этих людей не всё в порядке. Придти по сомнительному объявлению на нечто, очень напоминающее очередную разводку, означает, как правило, одно, что не нашли все эти люди себе применения в  мире традиционных занятий. И не важно, что кому-то не повезло, а кто-то просто лентяй, пришедший в поисках халявы, а кто-то просто из любопытства. Как бы там ни было, но не от хорошей жизни собрались они в этом зале…не от хорошей.

  

  На сцену вышел высокий широкоплечий мужчина лет сорока в потёртых джинсах и светло-бежевом свитере. Он, загадочно улыбаясь, оглядел аудиторию и уселся в стоявшее рядом с небольшим журнальным столиком кожаное кресло. Глаза его радостно светились.

-         Добрый день, уважаемые. – улыбнулся он. – Очень рад вас видеть. Меня зовут Конев Сан Саныч. Я один из создателей и кураторов этого проекта. – говоривший сделал паузу и на мгновение задумался. – Хочется очень много сказать, предвосхищая ваши сомнения и опасения…вместе с тем я точно знаю, что тут почти нет случайных людей и ваше появление в этом зале закономерно.

  Сан Саныч внимательно и неторопливо скользил взглядом по лицам. Кому-то даже еле заметно подмигивал, улыбался глазами.

-    Несколько лет назад я имел удовольствие присутствовать на похожем по структуре    мероприятии. – продолжил он. – Это был какой-то тренинг по какому-то маркетингу. Нас   пробовали учить продавать какую-то ерунду. Я тогда хотел подработать…времена были непростые. И я прекрасно понимаю ваши чувства. Вам неудобно сейчас. Появление в таком месте означает признание в некоторой доле несостоятельности по оценкам общества. Кругом уважают юристов, врачей, политиков, бизнесменов…вас же жизнь привела в непонятное место, после странного собеседования. – он прижал руку к сердцу. – Уходите, не оглядываясь, если уловите тут хоть малейший намёк на фальшь или попытки обмануть. Призываю вас к этому с чистым сердцем, потому что знаю: ничего подобного тут не будет!

 

      Слова о неловкости смутили Максима. «Продуманный мужик – подумал он, хмыкнув себе под нос. – как-то уж слишком гладко тут у них всё устроено.»

  Книга Александра Свияша, которую дала Оля, заинтересовала его. Он и раньше слышал про правильное мышление и способы с его помощью достигать поставленных целей. Подробную же методику прочитал впервые. И ему понравилось. Понравилась простота и логика…как будто он всегда это знал на подсознательном уровне.

      Непонятной лишь оставалась роль этих людей и их выгода от того, что кто-то будет управлять своей жизнью. Ну не могут просто так платить деньги в наше-то время! Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке.

 

-          Друзья! – повысил  голос оратор. – Нам с вами довелось жить в интереснейшее время! Посмотрите как стремительно меняется жизнь вокруг нас! Вспомните хотя бы первые пейджеры и сотовые телефоны…а триумфальное шествие интернет! Впечатляет, согласитесь! Стремительный поток жизни всё ускоряет свой бег. Растут города, меняются ландшафты, научно-технические новшества сменяют друг друга с невероятной скоростью! Мы, я уверен, что вы это тоже ощущаете, вступаем в новую невиданную ранее эпоху развития человеческого общества. Мы убеждены, что эпоха эта ознаменуется грандиозным интеллектуальным, духовным и научным прорывами…именно прорывами! – оратор снова глубоко задумался и через мгновение словно вышел из оцепенения. – Но это всё с одной стороны, а с другой! – он встал и, подойдя к краю сцены, навис над аудиторией. – С другой стороны сам по себе человек словно застыл в своём духовном и физическом развитии. Мы убеждены, что для грядущей, да что грядущей…для уже наступившей, новой эпохи Водолея нужны новые люди! Мы не склонны никого осуждать и чернить прошлое, но посмотрите вокруг, друзья…старое, отжившее, буквально мешающее дышать зарождающемуся миру всё ещё имеет огромную силу и власть! Имеют власть алчные неразумные политики, выражающие интересы крупных бездушных корпораций, уничтожающие в своих меркантильных интересах целые народы! Имеют власть предрассудки, делящие людей на полноценных и второсортных, провозглашающие богоизбранность отдельных народов, идеальность некоторых политических систем, абсолютную истинность отдельных религиозных воззрений! Имеют власть научные доктрины, близоруко отвергающие наличие глобального вселенского смыслового пространства, неотъемлемой частью которого является каждый из нас! Иными словами – многое ещё предстоит свершить и изменить! И мы приглашаем вас попытать свои силы в становлении грядущего нового мира. – Конев хитро улыбнулся. – Открою вам небольшой секрет: каждый человек ежесекундно создаёт свою жизнь и общее смысловое пространство, но делает он это, как правило, спонтанно и бессистемно…мы же предлагаем вам принять активное участие в разработке этой самой системы…системы осознанного преобразования и построения как своей личной жизни, так и жизни всего человеческого общества! У нас уже есть некоторые значительные намётки в этой области и мы с радостью ознакомим вас с ними, но в том-то и дело, что может быть впервые в истории человечества, мы не будем пытаться навязать вам некое готовое понимание окружающего мира…мы поделимся с вами многим уже известным и побудим вас к дальнейшему активному поиску сроком которому будет вся ваша жизнь! Друзья! Очень давно людей посещает мысль о том, что нужно мечтать и мечты сбудутся. Послушайте современные песни, посмотрите фильмы, вспомните факты из своей жизни. Дыма без огня не бывает. Звучит немного фантастично, но наши мысли на самом деле формируют нашу действительность, и задача нашей организации попытаться изучить эти процессы, научить вас тому, что уже известно по этим вопросам. Для этого нужно много и упорно заниматься своим саморазвитием. В любом серьёзном деле важно проявить настойчивость в овладении мастерством. Интенсивное саморазвитие не исключение. Пройдёт некоторое время, пока вы поймёте и увидите, что ваши усилия не напрасны. Будет некий переходный период. Потому-то мы и предлагаем вам деньги за вашу работу. Любой труд должен достойно оплачиваться. Вы будете развиваться не только для себя, но и для человечества в целом. Да, да! Для человечества. Люди не жалели сил и средств на создание всевозможных технических механизмов. Но несравнимо мало делалось для массового изучения и раскрытия глубинных человеческих потенциалов. Мы не можем сейчас точно сказать, насколько далеко в познании себя и окружающего мира продвинется каждый из вас. Но это жизненно необходимо для всех. –  Сан Саныч снова задумался на несколько минут и потом продолжил. -  Прямо сейчас я предлагаю вам посмотреть документальный фильм, ставший бестселлером. Может быть некоторые из вас его уже смотрели. Называется он «Секрет». Фильм этот в некоторой степени подготовит вас для дальнейшего разговора. После мы с вами продолжим.

 

   Оратор удалился со сцены и через некоторое время начался фильм.

   Холеные эмоциональные америкосы очень красноречиво и убедительно целый час доказывали с экрана, что человек, проще говоря, представляет из себя магнит, притягивающий своими мыслями в свою жизнь разнообразные события. Они на различных ярких примерах показывали как целенаправленно и настойчиво представляя себя уже имеющим нечто желаемое, человек может получить со временем всё, что захочет.

   Когда наконец фильм закончился на сцену снова вышел Сан Саныч Конев, всё такой же сияющий и уверенный в себе.

- Друзья! Этот фильм изменил жизнь многих людей по всему миру и продолжает изменять! Это   лучше, чем ничего… Но! Как и большинство произведений американской культуры, он очень поверхностен. Фильм лишь в самых общих чертах дает представление о той деятельности, которую нам с вами предстоит начать. Мысли на самом деле материализуются, хотя их материализация в нашей жизни происходит с задержками, зависящими от сугубо индивидуальных особенностей. Скорее всего скорость исполнения желаний зависит от чистоты внутреннего мира человека, назовем это так. Ещё вы, наверняка, заметили, что в фильме лишь незначительная часть сюжетов и желаний касалась чего-то помимо денег. Деньги, несомненно, нужны. Но мы будем работать шире и глубже. Мы будем пытаться понять закономерности материализации мыслей. И некоторые из этих закономерностей нам уже достоверно известны. Для успешной материализации мыслей перво-наперво необходимо иметь хорошее здоровье и позитивную мощную энергетику. Потому что негативная энергетика и слабое здоровье настраивают на негативные мысли, которые, в свою очередь, тоже материализуются. Именно поэтому мы очень серьёзно займёмся здоровьем. Нам так же известно, что материализации хороших мыслей мешают горы негативных, ограничивающих, разрушающих программ, засевших, словно занозы, в нашем подсознании, нередко с самого детства…мы займёмся  их поиском и нейтрализацией самых опасных и исправлением тех, которые возможно исправить.

    Оратор на некоторое время задумался, прошёлся по сцене, заложив руки за спину, улыбнулся про себя и продолжил.

- Ещё раз повторюсь: все люди материализуют свои мысли, но почти никто не способен делать это с высокой точностью. Вся наша культура построена без учета самой возможности таких целенаправленных воздействий мыслями на свою жизнь и мир. Ведь вам наверняка не раз доводилось пользоваться чем-нибудь не в полной мере, иметь в своём распоряжении приспособление или инструмент, который бы вы не умели применять по назначению. Здесь! – он нежно постучал пальцами по голове. – Находится инструмент с такими невообразимыми характеристиками…дающий такие возможности, что по мере овладения им и понимания его безграничного потенциала становится поначалу горько и обидно за себя и всё человечество. Но потом приходит радость и уверенность в светлом будущем, о котором издревле мечтал человек!

   Сан Саныч внимательно следил за залом, скользил взглядом по глазам, отмечал, словно важные точки на карте, самые живо реагирующие.

- Сейчас, чтобы было понятно о чём идёт речь, я дам вам пример одного из важнейших законов нашей жизни в действии которого вы, я уверен, убеждались не раз. – он, словно переигрывающий театральный актёр, сделал выразительную паузу. – Каждый из вас замечал, что если говорить о своих планах, то вероятность того, что они сбудутся резко снижается. Вот вам закон жизни! Почему всякая гадость имеет сейчас такую огромную силу…да и всегда имела? Потому что гадости, как правило, делаются тихо. А у нас, как правило, только на горизонте замаячила новая работа, любовь, надежда на хорошие изменения…тут же идёт трескотня во все стороны. – он развёл руки, скорчившись. – А в итоге, как правило, пшик! Правительства кричат на все стороны о своих проектах, обещают преобразования и улучшения. Сами знаете, что из этого получается. Замечали?

  В зале послышались смешки, кто-то закивал, улыбаясь.

- Вот видите. – продолжал оратор, довольный реакцией. – Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Мы с вами…вернее с теми, кто решит сотрудничать с нашей организацией, будем пытаться понять действие этих законом и, самое главное, мы будем пытаться понять, почему мы не живём по этим законам. Что мы за садомазахисты такие? А законы эти давно известны и сформулированы, в том числе и нашим мудрым народом. Что посеешь, то и пожнёшь! Не плюй в колодец – пригодится воды напиться! И многие другие. За одно отвечу стопроцентно, как говорится, на зуб: если жить по этим законам, то впереди лишь радость, успех, достаток…и прочие прелести. Мы массово словно сошли с нужных рельсов и теперь нужно с усилиями вернуться на верный путь, а потом помочь вернуться другим.   

 

  

  Слова, идущие от сердца, проникают в сердце… Максим почему-то сразу поверил этому буквально светящемуся человеку…он очень хотел ему верить и ощущал, как с каждым словом оратора в его душе и душах сидящих рядом молодых людей набирают силу ураганы, уже стремящиеся выбраться наружу и смести ненавистный старый мир. Но оратор, словно без труда угадывая их мысли, осторожно охлаждал воинственный пыл слушателей.

-         Друзья! – безраздельно властвовал над аудиторией Сан Саныч. – Мы обязаны проявить мудрость! Мы просто не имеем права в такой ответственный для человечества момент проявить поспешность, нетерпение, повторить многовековые ошибки, в который раз наступить на одни и те же грабли! Я говорю о не имеющих перспектив попытках насадить своё мировоззрение силой или обманом! Даже самые благородные устремления и самые передовые идеи теряли свой смысл, когда их пытались внедрить в жизнь через насилие! Это тупиковый бесперспективный путь и человеческая история имеет массу примеров кровавых драм и огромных несчастий, происходивших тогда, когда носители передовых идей превращались в палачей инакомыслия…они всего лишь толкали маятник истории, неминуемо возвращавшийся назад и сметавший их рано или поздно! Нет в нашем сознании! – он поднял указательный палец, обозначая важность момента. – Вы слышите!? Нет в нашем сознании места осуждению, глумлению над старым, показному превосходству, бездумному разрушению! Наши методы заключаются в терпеливом настойчивом преобразовании сначала самих себя, а затем других людей, готовых внутренне для этого! Мы должны измениться настолько кардинально и стать в прямом смысле прекрасными настолько, что люди, глядя на нас, страстно захотят идти по этому пути. Охладите свой воинственный пыл! Ведь в бастионах отживших свой век старых истин находятся ваши родители, близкие и знакомые…неужели вы готовы придти и обвинить их в глупости, несовершенстве, ограниченности, бесперспективности… Этим вы получите лишь обиду, вражду, неприязнь…затормозите становление нового мира! Мы будем искать и обязательно найдём верные пути! Но прежде чем преобразить мир, нужно изменить себя…и это наша ближайшая цель!

  Конев, заложив руки за спину, не спеша прошёлся по сцене, глубоко задумавшись. Он словно был в кругу старых добрых друзей и полноправных собеседников. Наконец, Сан Саныч вернулся на прежнее место на краю сцены и продолжил речь.

-         Теперь немного о нашей системе. – потёр он ладони. – Основа основ человеческого бытия – это подсознание. Нет в вашей жизни ни одной мелочи, фразы, звука…которые бы не остались в подсознании. Если каждого из вас погрузить в глубокий гипноз, то вы без погрешностей изобразите свой детский рисунок, укажете точное количество столбов от вашего дома до этого офиса, с точностью до запятой напишете текст любой прочитанной некогда книги… Это для нас аксиома. Наше подсознание напрямую связано с глобальным вселенским смысловым пространством, разумом, ноосферой, богом…называйте это как вам понравится, смысл один. Существует так же и маленькая оперативная память – наше сознание, интеллект, мозг, хотя мы не склонны думать, что этот замечательный орган вмещает в себя информацию…скорее всего он лишь приёмник определённых видов этой самой информации из глобального всеобщего поля. Наше сознание избирательно и ограничено в своих возможностях, или некий фильтр на его границе настроен на пропуск определённых видов информации вовнутрь. Подсознание, как горячее ядро земли через вулкан, постоянно выбрасывает в сознание продукты своей деятельности. И если ваше ближайшее активное подсознание полно запретов, страхов, ограничений, то и на выходе из вулкана будет то же самое. А когда вы боитесь, не уверены в себе, чувствуете вину, вам тяжело жить и творить свою жизнь. На первом этапе наша система призвана убрать из вашего ближайшего активного подсознания всё негативное и заменить его позитивным. – оратор улыбнулся. – Вот этим вы и попробуете заняться. Потом последуют другие задачи. Хочу лишь сказать, что те деньги, которые мы обещаем вам заплатить за вашу работу, совсем не деньги для людей, спонсирующих эту программу. Поэтому не думайте о том, что в случае вашего выхода из программы, по любым причинам, к вам будут предъявляться какие-то претензии. Скажу по секрету. – снова хитро улыбнулся Сан Саныч. – Те богатые, важные дяди, которые дали средства на это мероприятие, не так счастливы, как может показаться…скорее наоборот. Огромные деньги не наполнили их жизнь радостью, спокойствием, гармонией, любовью, здоровьем и прочими прелестями полноценного бытия...эта программ ещё и их шанс почувствовать себя не бесполезными существами, а со творцами нового грандиозного мира. И если уж быть до конца откровенным, то в долгосрочной перспективе вы всё же должны хорошо зарабатывать как для себя, так и для организации.  Друзья. – торжественно произнёс оратор. – Я сейчас не смогу в несколько минут вместить всё то новое, прекрасное и интересное, что вас ожидает на этом пути…это не нужно, да я этого, признаться, и не знаю. Занимайтесь! Развивайтесь! Дерзайте! Не думайте постоянно о результате и в один прекрасный момент вы увидите, что результат пришёл! Мы будем надёжно поддерживать самых добросовестных из вас. – он поднял палец, указывая, что вспомнил нечто важное. – И вот что я хочу сказать вам напоследок. Не нужно лицемерия и самообмана! И мы тут не наивные глупцы! Вы пришли сюда за деньгами, вы хотите иметь хорошую одежду, машины, путешествовать по миру, любить, заниматься сексом, радоваться, веселиться…а я тут вам рассказываю про кропотливое преобразование себя, мира и про ответственность! На первый взгляд может показаться, что мы хотим ограничить вас в ваших естественных молодых желаниях, что тут есть некоторое противоречие…но противоречия нет! У вас прекрасные, нормальные человеческие желания! Мы и хотим снять с вас груз запретов и ограничений, чтобы вы заработали много денег, получили всё, чего только пожелаете, но через радость, партнёрство созидание и единение! В том-то и дело, что раскрепостив себя и с лёгкостью получив от жизни желаемое, вы страстно захотите поделиться своим опытом с другими! Путь же ваш лежит не через титанические усилия и нечеловеческое напряжение, а через расслабление, доверие жизни и своим глубинным потенциалам и силам! Когда-то давно мудрецы заметили, что желание секса, материальных благ, власти и прочих прелестей жизни приводит к конфликтам, что всего этого на всех не хватает. И они не придумали ничего лучше, чем объявить всё это злом, недостойным истинного предназначения человека. Но провозглашение табу не искоренило раздор, а перевело его на другой более глубинный уровень. Запреты стали мощным орудием в руках тех, кто узурпировал средства для реализации своих естественных человеческих желаний, а подчинённые народы сшибались лбами в борьбе нескольких опьянённых вседозволенностью и развращённых властью людей. Эти глубинные табу гнетут всех нас и сейчас через общественное и индивидуальное подсознание и мешают полноценно жить. С одной стороны все эти желания толкают нас на поиски путей их реализации, с другой - устаревшие установки портят настроение и препятствуют этой самой реализации. – Сан Саныч засмеялся, как ребёнок. – Секс прекрасен! Деньги, заработанные праведно, – это радость! Власть, полученная по праву – большое благо! Вы, желающие всего этого, - молодцы! Удачи! Настойчивости! Терпения! В добрый путь! – наигранно помахал он рукой и тут же выставил вторую ладонь, словно останавливая аудиторию и не давая ей свершить некое нежелательное действие. – Я сейчас уйду. – округлил он глаза. – А вы не вздумайте мне хлопать или превозносить. Мы должны покончить со всем этим восхвалением, дружными овациями, торжественными приёмами…я лишь первый среди равных. Пока первый. В этом зале наверняка уже сидят замечательные открыватели законов бытия и новых смыслов…мы партнёры. Нам не нужно восхваления и почестей, это всё не от большого ума. Слушайте окружающих, воспринимайте сказанное и услышанное, но не останавливайтесь на авторитетных мнениях, не создавайте кумиров, не обожествляйте достигших больше вас. Принимайте к сведению, бесстрастно перерабатывайте и смело идите дальше. – он хитро подмигнул. – Удачи…и никаких оваций.

 

 

 

5. СИЯНИЕ

 

                                                             Жизнедеятельность мозга организована

                                                            по законам красоты.

                                                                                 К. Сельчёнок 

                                                                                                                                   

 

-         Димон! Братан! Я поначалу думал, что попал в ад. Давай выпьем за встречу, потом расскажу.

-         Давай. За твоё возвращение!

  Двое парней устроились на тесной кухоньке обычной хрущёвки. Одну половину стола занимала нехитрая закуска и бутылка водки, вторая была завалена стопкой холстов без рам с изображениями природы и животных.

  Артур отмечал дембель третий день. Он успел выпить почти со всеми друзьями и из близких остался только Димон, однокурсник по худграфу, вернувшийся с зарисовок и притащивший свои работы.

-         Так вот, ты прикинь. – Артур вытаращил красные глаза, и узкое лицо его перекосила гримаса отвращения и злости. -  Это свиное рыло! Животное! Мразь весом в сто килограммов! Абсолютно без мозга! Тракторист!

-         Из деревни?

-         Да! – дембель с отвращением фыркнул. – И этот скот получил надо мной неограниченную власть. Представь!

-         А командиры? – Дима с трудом узнавал друга. Лицо почти не изменилось, но вот мимика, жесты, голос… Казалось тот стал каким-то диким и даже страшным. Из волчонка, выгнанного со второго курса института за драку, он превратился в молодого волка… В нём была некая дерзость и решительность, появляющаяся в людях после непростых испытаний. Оказавшийся в жестокой замкнутой стае, щенок быстро загрубел и научился кусаться.

-         Пьют беспробудно…командиры. – отрезал Артур. – Снег кругом. Пол года день, пол года ночь. Изредка прилетает вертолёт. Жопа полная, братан!  Только ракеты и пятьдесят человек – всё!

-         Радио было.

-         Да, было! – он махнул рукой. – Это неважно. Я хочу, чтоб ты представил… Я, мальчик  со второго курса, студентик, мамин сынок, понимаешь?

-         Ну да.

-         И вот я, весь такой красивый после дикой учебки, где за неделю пять килограммов скинул. – он показал растопыренную пятерню. – Я оказываюсь в вагончике. Кругом снежная пустыня, круглые сутки темно, и два сержанта, два скота деревенских развлекаются. Знаешь как развлекаются?

-         Не.

-         Они из меня телевизор сделали. Я им фильмы рассказывал, песни пел, анекдоты травил… А когда не нравилось, они программу переключали, кулаком по голове. Вообще, Димон, когда здоровый дебил над умным власть получает – он так мстит… За тупость за свою. Страшно, братан.

-         Как же ты выдержал? – круглое детское лицо Димки с большим родимым пятном на правой щеке выражало искреннее сочувствие. – Давай выпьем ещё.

-         А вот это-то и самое главное. – Артур опрокинул рюмку в рот. – Я это ещё никому не рассказывал. Ты первый. Отнесись серьёзно, я тебя очень прошу.

-         Хорошо.

-         Не. Ты только не подумай, что я бухой и что вру. Всё правда.

-         Хорошо.

-         Я сначала с тоски повеситься хотел, или застрелиться.

-         Довели?

-         Страшно. Так довели, что я ночами плакал, маму звал. – слеза покатилась по бледной щеке. – А они же видят это и прикалываются ещё больше.

-         Подтолкни падающего?

-         Типа того.

-         Как же ты?

-         Ты слушай. – Артур потёр лицо и тряхнул отяжелевшей головой. – Потом злость пришла. Я представить себе не мог, что такая злость бывает. Она мне жизнь спасла. Руки на себя наложить не дала. Я эту злость растить стал. Как уголёк раздувал. Такой огонь разжёг внутри! Решил завалить  скотов этих! Как на скотобойне! – он перешёл на крик и ударил кулаком по столу.

-         Как?

-         Я тоже думал, как? Так ведь нужно, чтоб не сесть потом. Смысл из одного ада в другой попадать?

-         И что? – слушатель проникся повествованием.

-         А то. – подмигнул ему друг. – Придумал я градусник в санчасти подрезать и ртуть им в сапоги и еду закинуть. – он испытующе посмотрел на друга и прижал ладонь к сердцу. – Ну не мог я больше, поверь, братан!

-         Верю. – кивнул тот. – Дальше-то что? 

-         Самое интересное дальше, самое интересное. – дембель задумался.

-         Э. – забеспокоился Димон. – Не спи. Давай ещё по чуть. Арчи, не спи!

-         Да я не сплю. – поднял он голову и улыбнулся. – Просто, братан, поверить не могу до сих пор, что такое бывает.

-         Что бывает?

-         Слушай внимательно. – дембель поднял указательный палец. – Довели они меня всего за две недели. И к концу второй недели я уже чётко решил, что завалю козлов. Стал к санчасти присматриваться… Посылают они меня раз на радиоузел за прогнозом погоды. А погода до этого пасмурная была. Вдруг, Димыч, небо вспыхнуло – я аж присел. – лицо Артура преобразилось, оно стало радостным и неожиданно добрым.

-         Северное сияние?

-         Да.

-         Красиво?

-         Димон, братан! Я жизнь свою делю на до, и после. Тебе надо это видеть. Я и предположить не мог, что в природе краски такие есть, великолепие такое! Что ж за люди-то на земле живут, которые молчат об этом. Туда же всех сгонять нужно, чтоб красотой этой заряжались.

-         На что похоже?

-         Ни на что.

-         Ну приблизительно. – взмолился друг.

-         Клубок змеев во всё небо. Всех цветов. Вспыхивает, меняется, переливается, играет, неожиданно гаснет, искрится… Трудно всё это словами описать. Это видеть надо. – Артур руками выводил узоры в воздухе, он глубоко вздыхал и закатывал глаза. – Когда полоса через всё небо извивается, из иссиня – фиолетовой становится, вдруг, изумрудно - зелёной, а другая рядышком отливает апельсиново – оранжевым…треск от него стоит, как от трансформатора. И снег искрится, Димон, и звёзды вокруг яркие, яркие, да на чёрном небе. А ветра нет. Тишина нереальная. Снег белый, белый… Я и сейчас душой там. Приехал домой, родителей обнимаю, девок год не видел, но как это вспомню – всё меркнет. Ничто всё это по сравнению с красотой такой. Поверь, братан.

-         Часто бывает.

-         По- разному. Главное чтоб облаков не было. Но можно сказать что часто.

-         А остальные любовались.

-         Почти нет. Так взглянут и дальше пойдут.

-         Почему?

-         А почему уродливую одежду носят, дома убогие, зачем строят? – лицо Артура опять перекосило. – Для красоты тоже готовым быть нужно. Мы же художники, хоть меня со второго курса и выгнали. Но ведь не за учёбу.

-         Так, а сержанты те, что дальше?

-         Аа. – протянул дембель и улыбнулся. – Я первый раз долго смотрел. Холод, а я не мёрзну, прикинь! Вот тогда и понял я, что испытание это моё. Нельзя никого убивать. Красота эта столько силы мне дала. Понял я, что с такой подпиткой всё выдержу. Ну не убьют же они меня в конце концов. – он улыбнулся и лицо опять просветлело. – Вспомнил, как бабка моя говорила: «Никогда нельзя грех на душу брать. Бог каждого испытывает.»

-         Бог? – виновато и недоверчиво улыбнулся Дима.

-         Ты дальше слушай. – дембель округлил глаза и заговорщически понизил голос. – Что ты скажешь теперь? Через два дня сержанты мои траванулись пойлом, которое у вертолётчиков купили. Так траванулись, что еле откачали козлов этих. Следующим рейсом увезли обоих на большую землю с концами. Больше я их никогда не видел.

-         Во, дела.

-         Дела, Димон. Такие дела, что я неделю будто летал, ног не чувствовал. Но я не радовался их горю. Вернее сначала порадовался, а потом понял, что нельзя этого делать, хоть они и скоты. Всё это говно из меня красота вытеснила. Я как на сияние насмотрюсь, так мысли разные хорошие, стихи писать хочется, картины, танцевать… Сил оно прибавляет. Когда неподвижно смотришь – будто ввысь затягивает, аж голова кружится.

-          Давай выпьем ещё! За сияние! Обязательно поеду посмотреть! – смеялся Дима.

-         Давай, Димон, вместе поедем. – Артур выпил, поморщился, закусил огурцом. – Красота спасёт мир. Я это теперь точно знаю. Даже знаю как. – глубокомысленно добавил он.

-         Я тут тоже магию красоты прочухал.

-         Где.

-         В оружейной палате в Москве.

-         Да это всё не то. – отмахнулся друг. – Побрякушки всякие…

-         Не, не, не – торопливо проговорил Дима. – Я реально офигел. Ты прикинь. – он ткнул себя пальцем в грудь. – Я минут десять на бриллиантовую икону пялился. Там рубины, изумруды и куча брюлликов. Я, наконец, понял – за что такие деньги ломят. Их же когда много, они же реально гипнотизируют. Стоишь, голову чуть в сторону смещаешь, а они играют всеми цветами. Отражаются друг в друге. Если такая штука есть и по уму сделана, то она крышу легко снести может.

-         Я же тебе ещё самое главное не рассказал. – Артур будто проснулся. – Потом – то тема почище той случилась. Совсем забыл. – хлопнул он себя по лбу.

-         Что? – вопрос прозвучал без энтузиазма.

-         Время прошло…месяца два после того как этих упырей увезли. Жизнь наладилась. Я на сияние по возможности часто смотрел. И всё думал: случайно это, или нет? Смотрю и думаю: дайте знак.

-         Это ты кому?

-         Да, какая разница. Главное, что знак был. Такой, что волосы зашевелились.

-         Какой?

-         Помнишь, когда меня из института выперли, я два месяца до армии на мясокомбинате поработать успел?

-         Ну.

-         Короче. – язык рассказчика уже сильно заплетался. – Я на складе мышь поймал и сунул её в тушёнку.

-         Как?

-         Блин! Да просто! – настроение Артура менялось стремительно. – Я в консервном цеху работал. Там банки по линии идут, машина в них мясо кладёт, потом жир льёт, потом крышку закатывает. Вот перед закаткой я мышину эту в банку и сунул, для прикола.

-         И чё? – недоверчиво улыбнулся Дима. – Только не говори, что к тебе эта банка приплыла.

-         Не. – заржал дембель, чуть не упав с табуретки. – Это было бы слишком.

-         Так чего? – в вопросе звучало сильное нетерпение.

-         Да просто как-то раз мышина мне в тарелку с кашей попала.

-         И всё?

-         А ты чего хотел. – удивился Артур. – Это сейчас ничего особенного. А там…когда я знак просил и на сияние глядел. Это я скажу, братан, не шутки. Мне эта мышка мозги ещё сильней прочистила.

-         Ну, ну. – засмеялся Дима.

-         А ты не ржи. Не надо над солдатом смеяться. – голос рассказчика стал угрожающим. – Ты там не был. Понял? – добавил он шипя.

-         Понял, понял. – Димон выставил ладони, успокаивая друга. – Ты не нервничай. Просто необычно это всё.

-         Я тебе больше скажу. – как ни в чём не бывало продолжал Артур. – Меня осенило. Я знаю, как людям помочь.

-         Как?

-         Там нужно санатории строить. –  выводил он руками сложные фигуры. – Чтоб люди приезжали на сияние смотреть. Прикинь только: сидят под стеклянным куполом в шезлонгах, пьют коктейли и любуются. Жаль, братан, что ты не видел. Очень жаль…

-         Прикольно. – одобрил собеседник. – А если облака?

-         Изучать надо погоду, место искать. Север-то большой. Скольким людям помочь можно. – речь Артура стала мечтательной и плавной. – Наверняка красотой можно психов лечить…

 

  Артур продолжал пить ещё месяц, почти не останавливаясь. Парадная форма его покрылась уличной грязью от многочисленных падений и в некоторых местах порвалась. Дима видел его ещё один раз, но впечатления от этой встречи остались неприятные…друг словно сорвался с цепи.

  Наконец дерзкий дембель ввязался в уличную драку и получил сильную травму головы. Димон навестил друга в больнице. Артур еле вращал мутными глазами и, казалось, не узнавал его. Мрачные родители в коридоре сказали, что врачи смогут внести ясность не раньше чем через месяц…но общее состояние дел печальное.

 

* * *

 

  Дима Ковалёв был хорошим студентом и подающим надежды молодым художником. Всё свободное время отдавал он любимому занятию, не отвлекаясь на девушек, шумные компании и прочие радости студенческой жизни.

-         Ковалёв. – одобрительно кивал его институтский преподаватель Альберт Петрович, оценивая работы талантливого студента. – Вы прекрасно чувствуете цвет…пожалуй мы возьмём несколько ваших работ на ежегодную областную выставку.

-         Спасибо Альберт Петрович. – застенчиво улыбался Дима. – Я вас спросить хотел…

-         Да, да.

-         Проводились ли какие-нибудь исследования по воздействию цвета на психику человека?

-         Масса подобных исследований должна быть. – убедительно ответил преподаватель. – Масса…

-         А что лучше по этому вопросу почитать?

-         Я не вполне владею темой. – пожал плечами Альберт Петрович. – Вернее я прекрасно знаю, что цвет в жизни человека играет одну из фундаментальных ролей. Вы ведь наверняка замечали различия в цветовых предпочтениях и характерах людей…взять хотя бы одежду. Естественно радостные светлые тона в одежде и интерьерах настраивают на позитивное мировосприятие. Но это всё общие очевидные для любого здравомыслящего человека наблюдения…вас, Дмитрий, я так понимаю, нечто большее интересует?

-         Да. Меня тут углубленно интересует психолого-физиологический аспект.

-         Похвально, похвально. – довольно кивал преподаватель. – Но ведь вам сейчас настолько легче, молодёжь, - мечтательно закатил глаза Альберт Петрович. – Любая информация к вашим услугам…в любых количествах. Загляните, Дмитрий, в интернет. Там вы, наверняка, найдёте интересующую вас информацию...уму немыслимо – сколько же там информации! Жизни не жалко!

-         Ну я пойду, Альберт Петрович. – сложил работы в стопку студент. – Спасибо за совет и до свиданья.

-         До свиданья, Дмитрий.

  Дима уже был около лестницы, когда торопливо вышедший из аудитории Альберт Петрович окликнул его.

-         Ковалёв!

-         Да. – обернулся студент.

-         Я вспомнил! – радовался возможности помочь седой нескладный педагог. – Аспирант Станкаускас серьёзно увлекается именно воздействием цвета на психику. Он мне про программу компьютерную рассказывал, которая с помощью индивидуальных цветовых предпочтений воздействует на структуру личности…саморазвитие и прочие модные вещи. Он одно время носился с этой идеей…утверждал, что с помощью этой цветовой программы можно воспитывать гениев и развивать сверхспособности…Я стар для подобных запредельных опытов. – улыбнулся Альберт Петрович. – Поговорите всё же с ним. Он хоть и кажется нелюдимым и чудаковатым, но этот вопрос готов обсуждать бесконечно.

-         Спасибо, Альберт Петрович. – улыбнулся Дима.

-         Рад помочь…рад помочь.

 

  Как это часто бывает вязкая рутина заслоняет собой по-настоящему важные, иногда даже судьбоносные решения, поступки, дела…Оглядываясь назад бывает, что лицо посещает ироничная улыбка или злостное чертыхание срывается с губ. Досада на свою лень, глупость, недальновидность или пресловутую занятость…времени хватает на всё что угодно, кроме самого важного. Ведь можно же было раньше найти нужную, облегчающую труды и экономящую время информацию, заговорить с этим человеком, прочесть эту книгу… И иногда совсем уж невесело включается задний ум, негожий в дело: почему не отремонтировал тормоза или не обратил должного внимания на увеличенный лимфоузел…

  После разговора с Альбертом Петровичем Дима ушёл с головой в сессию, потом увлёкся практикой…уехал к родственникам на каникулы. Почти каждый день встречал он в длинных институтских коридорах аспиранта Станкаускаса – задумчивого долговязого прибалта, ровно и спокойно заглядывавшего в глаза встречающимся людям и приветствовавшего их едва заметным ни к чему не обязывающим кивком. При этом независимо от ситуации, погоды и прочих обстоятельствах Дима, ставший автоматически внимательнее приглядываться к аспиранту, неизменно замечал в глазах того некий ровный радостный блеск, идущий, казалось, из глубины. Это не была обычная игра света и тени на влажной поверхности глазных яблок…это был именно загадочный внутренний свет, ровный, устойчивый, словно просвечивающий насквозь, но добрый и ироничный.  Неторопливый взгляд Станкаускаса задумчиво  скользил по окружающим и, казалось, был отсутствующим, но Дмитрий несколько раз становился свидетелем того, как Станкаускас, руководивший на факультете студенческим профкомом и организовывавший почти все внеучебные мероприятия, безошибочно ловил нить разговора и, вставив всего несколько слов, показывал владение ситуацией. Пробираясь же после звонка по наводнённому студентами коридору, аспирант, словно на автопилоте, не меняя выражения лица и почти не поворачиваясь, успевал дать указания своим помощникам и безошибочно краем глаза находил в толпе нужных ему людей.

  Всё это вместе: и непонятный свет в глазах, и чувствовавшаяся невидимая граница, установленная Станкаускасом на подступах к своей персоне, и незначительная, как казалось Диме, ценность вопроса…всё это отодвигало разговор, интересовавший, к слову сказать, его всё меньше, на неопределённый срок.

 

  В середине сентября нового учебного года лучшие представители старших курсов собрались в тесноватой подсобке одной из аудиторий обсудить подготовку к посвящению в студенты первокурсников. Руководил мероприятием, как всегда, аспирант Станкаускас. Около пятнадцати молодых людей обоих полов обсуждали план будущего мероприятия, кто-то спорил, другие шептались по своим вопросам, компания из пары девушек и двух парней вообще вела полуинтимное противоборство за штативом с высокой глиняной вазой, пощипывая друг друга и возбуждённо повизгивая.

  Дима молчаливо сидел почти в самом дальнем углу и, в который раз, наблюдал за аспирантом.

-         Всё понятно. – подвёл итог сказанному молчавший до этого Станкаускас, облокотившись спиной на стену около штатива с вазой. – Берём предыдущих пять сценариев, выбираем по чуть и готово. – многозначительно усмехнулся он. – Не жили красиво и нечего начинать.

-         А что вы предлагаете, Владас? – вызывающе спросила бойкая крупная Нина.

-         Вам решать. – пожал плечами аспирант. – Моё дело скоординировать ваши усилия. Естественно вы понимаете, что можно отбросить надоевшие сценки, стандарты и отправить фантазию в полёт, придумать сногсшибательное представление, сделать праздник незабываемым, доставить огромное удовольствие себе и окружающим. Но вы думаете, что это не тот случай. Вот мои жизненные наблюдения, друзья. – он снова усмехнулся. – Ещё раз замечу: не поучения, а наблюдения. Мне тридцать лет. Не так много, но, анализируя кое-что, я прихожу к выводу, что так вам всем необходимый полёт, и это касается не только творчества, но и любых аспектов жизни…будь то отношения с другим полом, зарабатывание денег, даже здоровье…всё это можно делать старыми проверенными методами, ходить исхоженными тропами, не всегда эффективными… А можно делать обычные привычные дела по-другому. Вернее внешне это будет выглядеть похоже, но внутреннее состояние будет иным…позитивным, радостным.

-         А к нашей ситуации какое это имеет отношение? – скорчилась Нина.

-         Я лишь говорю о том, что наиболее эффективно использовать фантазию и полёт мысли везде, где только возможно. Это умение, если хотите, нужно тренировать…с ним нужно жить. Не получится включать полёт мысли время от времени, это должно стать образом мышления…привычкой. 

-         Вот я и смотрю. – заржала Нина. – Весь вы, Владас, такой летучий…а сидите тут за копейки без особых перспектив.

-         Ясно. – абсолютно без эмоций воспринял укол Станкаускас. – Давайте подумайте группами…время ещё есть. Больше не задерживаю. До свидания.  

  Студенты разом выдохнули. Им совсем не  хотелось проводить последние тёплые солнечные деньки в аудиториях да ещё после занятий. Игривая четвёрка, уже не стесняясь, обменялась чувствительными щипками. Одна из девушек, громко взвизгнув, отскочила в сторону и толкнула штатив с вазой…бутафорская посудина скользнула вниз.

  Дима словно в замедленной съёмке много раз прокручивал потом, как неуклюжий на вид Станкаускас, почти не поворачивая головы и не меняя выражения лица, протянул левую руку и с безошибочной твёрдостью поймал вазу за узкое горлышко почти в полёте. Подобное он видел в каком-то кино. Сам по себе подобный факт почти ничего не говорил, но при наложении на слова профессора о развитии неких сверхспособностей и странном свете в глазах аспиранта, пойманная ваза мгновенно вернула Диме интерес и придала решимости прямо сейчас попробовать поговорить с Владасом.

-         Ты что-то хотел, Дима? – спросил Станкаускас, когда студент остался в подсобке, дождавшись ухода остальных.

-         Да. – пожал плечами тот. – Давно хотел, Владас, спросить вас о воздействии цветов на психику человека. Случайно вопрос этот меня очень заинтересовал, а Альберт Петрович посоветовал мне с вами поговорить.

-         Вот почему ты меня уже несколько месяцев так разглядываешь. – закивал аспирант. – А я думал, что мне кажется.

-         Вы это заметили?

-         Конечно.

-         Это ваша программа?

-         Да.

-         А что это за программа?

-         Знаешь, Дима. – выдохнул Владас. – Я, словно дурачёк, уже набегался с этой идеей без всякой обратной реакции…не хотят люди ничего в своей жизни менять. А чем больше им плюсов и доводов приводишь, тем больше они уверены, что их в чём-то обманывают. Тебе правда это интересно?

-         Да.

-         А откуда появился такой интерес?

-         Артура Калинина помните?

-         Конечно.

-         Он служил на севере и его потрясло северное сияние. Вернее сказать он так ярко и страстно рассказал мне о позитивном воздействии игры цвета конкретно на него…вплоть до интереснейших совпадений, значительно повлиявших на его жизнь.

-         Интересная мысль. – задумался аспирант, загадочно улыбаясь. – Действительно. Все радугу вспоминают, а про сияние совсем забыли. А ведь это цвета в движении. – рассуждал он вслух, словно ведя дискуссию. – А ты можешь, Дима, устроить мне с ним встречу?

-         Нет.

-         Почему?

-         Он уже несколько месяцев в больнице в тяжёлом состоянии.

-         Что случилось?

-         Пьяная драка. Он как из армии вернулся – словно с цепи сорвался. Про сияние рассказывал – сам сиял, а в остальном пил и приключений искал. Злой стал, дерзкий. – Дима виновато пожал плечами. – Вот и результат. Я вам честно скажу, Владас, у меня такое впечатление, что он именно для меня эту весть принёс…сделал дело и сошёл со сцены. Самонадеянно?

-         Почему же? Зря мы постоянно боимся на себя ответственность взять. Знания о озарения стучатся со всех сторон и самыми неожиданными способами в жизнь каждого человека. Сомнения в своих силах и способностях всему помеха. Жаль Артура, конечно…неплохой ведь парень. Но слишком уж особенным себя считал, выделиться старался изо всех сил. Ладно бы за счёт творчества или способностей. Он же дерзостью и агрессивностью свою необычность насаждал. – Станкаускас подмигнул собеседнику. – Не смущайся, Дима.

-         В смысле? – не понял тот.

-         Ну тебе, в некотором роде неудобно, что мы его так обсуждаем.

-         Да. Вот говорить вам начал, а внутри ругаю себя за сплетни…друг ведь был.

-         Я всё же верю в почти мифическую способность человека учиться на чужих ошибках. Так что ничего страшного и предательского в этом разговоре нет…я так полагаю. Нужно всё же учиться на чужих ошибках. – аспирант мечтательно закатил глаза. – Представляешь сколько сил, времени, средств можно сберечь, если внимательно наблюдать за жизнью,  не проверять всё на себе, если не стучаться по очереди лбом в одни и те же стены?

-         Можно, наверное. – кивнул Дима. – Я всё же о программе вашей узнать хочу.

-         Давай так, Дима. – хлопнул в ладоши Владас. – Я тебе ничего рассказывать пока не буду…обжёгся я на этом. Я тебе завтра книгу принесу, ты сам почитаешь, если интерес сохранится – поговорим подробно. Идёт?

-         Идёт.

 

  Дима был заворожён. Монография «Ключ к будущему» профессора Константина Сельчёнка, данная Станкаускасом, открыла ему абсолютно новый мир. Впервые в жизни он жалел о том, что почти восьмисотстраничная книга подходит к концу. Можно было сказать, что работа просто гениальна, но гениальность всё же представлялась ему как нечто импульсивное, прорывающееся откуда-то из глубин…  мощное, но, как бы, скачкообразное, нуждающееся в паузе для накопления энергии.

  Эта же книга производила впечатление того, что автор просто подключён к постоянному ровному и неограниченному источнику, без преувеличения, глобальных знаний. Подобный масштаб, размах, полёт мог напомнить научную фантастику, но ясная аргументация и относительная простота изложения убеждали в реальности всего написанного.

  В работе рисовался грядущий прекрасный мир принципиально новых людей. Мир недалёкий и уже обнаруживающий своё приближение. Автор, обезоруживающе аргументируя свою позицию, утверждал, что с помощью регулярного питания мозга красотой индивидуально предпочитаемых цветных анимаций, любой человек сможет мягко и ненасильственно перестроить свои внутренние программы, исправить ошибочные, мешающие жить глубинные установки, гармонизировать свой внутренний мир, открыть доступ к неограниченным энергетическим ресурсам…одним словом разрешить себе быть абсолютно счастливым. Ведь именно сам человек стоит у себя на пути к полной саморелизации и возможностности.

  Книга попала Диме вечером в пятницу, прочёл он её, почти проглотил, к полудню воскресенья. Пробовал выписывать интересные мысли, но таковых оказалось так много, что стало обидно от ограниченности своей памяти, которую, кстати сказать, по утверждению автора монографии можно улучшить в разы с помощью всё того же «Ключа к будущему». 

  Поверх многочисленных эскизов и зарисовок, развешанных по комнате, Дима приколол листки с несколькими десятками наугад вырванных цитат, полученных из могучего источника знаний, подключиться к которому он уже желал всем своим существом.

  Лёжа на диване, он то и дело, улыбаясь, переносил взгляд с одной строчки, выведенной крупным аккуратным почерком, на другую.

  «Невозможное в голову не приходит».

  «Чем чаще сравнивать имеющееся состояние с желаемым, тем быстрее оно наступит. Ни одно состояние не выдерживает рассматривания в упор».

  «Поток жизни охватывает собой всё сущее и в состоянии справиться с любой преградой, являющейся по отношению к нему лишь отдельной частью».

  «Люди, до поры до времени по тем или иным причинам не развившие в себе дар смелого исследования нового и мужественного опытного изучения действительности, привычно боятся того, что пока не познано. Это не более чем дурная привычка: опасаться незнакомого и стремиться опираться пусть на малоэффективное, зато понятное и освоенное».

  «Большинство проблем попросту галлюцинируется людьми. За проблему принимается необходимость потрудиться».

  Почти после каждой цитаты в душе Димы вспыхивала всеохватывающая радость, благодарность жизни за возможность читать это и, главное, понимать, о чём идёт речь. Следом приносилась зависть к способности генерировать подобные идеи…зависть сменялась жгучим желанием обрести хотя бы часть этого мастерства.

  «Логика – операции с данными, а интуиция – чувствование самой организационной структуры изучаемого предмета». 

  «Совершенство – такая же абстрактция, как мгновенность или законченность. Жизнь по определению динамична, поточна, процессуальна, поэтому её подлинная красота неизменно текуча и переменчива. Вряд ли можно любоваться мертвенно застывшим морем, но размеренное набегание волн на берег вызывает ни с чем не сравнимое ощущение беспредельности покоя».

  «Как только человек научается преодолевать свои опасения и решается вступить в борьбу с самими страхами, победа над ними одаривает его неслыханно могущественной энергией, которая всегда была его собственной. Просто из-за сомна привычных тревог и непрекращающихся сомнений в собственных силах он не был в состоянии вступить с нею в прямое взаимодействие».

  «Расширение сознания есть не что иное, как избавление от ложных страхов. Развитый человек отличается от незрелого именно способностью властвовать над собственными внутренними состояниями. Первыми дрессировке и окультуриванию должны быть подвергнуты именно те душевные процессы, которые ответственны за возникновение, развитие и преодоление страхов».

  «Волшебные сказки не раз предупреждали об опасности пожеланий. Человек, как и мир, есть реальность возможностная. Как ты о ней подумаешь, таковой она и становится. Достаточно воспринять Вселенную как нерушимую и твёрдую, как она тот час же становится таковой. Но стоит подумать о ней как о пластичном и текучем материале, подвластном не только рукоделию, но и мысленному приказу, как волны материи начинают резонировать в ритме мыслящего сознания и слушаться приказов того, кто уважительно предоставил мирозданию возможность быть творчески пластичным».

  «Стоит лишь разрешить себе быть талантливым и могучим, как отвечающие этим представлениям силы непременно появятся».

 

  В понедельник Дима спешил в институт в крайнем возбуждении. За одни лишь выходные его внутренний мир переменился. Появилась надежда. Не призрачная надежда, но надежда –уверенность – план действий. В пределах досягаемости находится универсальный ключ к активизации творческой мысли, раскрепощению сознания, полёту фантазии…всему тому, что обязательно, при приложении усилий, сделает его великим творцом, известным художником, гениальным дизайнером… Он уже твёрдо решил заниматься по системе, описанной в судьбоносной книге.

  Перед глазами неприметного щуплого студентика в старой одежде и с коричневым родимым пятном на щеке ясно вставали картины успешных выставок, шумных презентаций, важных клиентов с громкими именами, признание критиков, зависть коллег… Широко раскрывал свои двери манящий мир больших денег, дорогих вещей и шикарных женщин, словно бабочки слетающихся на известность и славу.

  Особое удовольствие испытывал Дима, когда представлял себя клиентом лучшего пластического хирурга, избавляющего его, наконец, от опостылевшего родимого пятна в треть щеки, клеймом лежащего на всей его жизни и притягивающего недвусмысленные сочувствующие взгляды.

 

-         Здравствуйте, Владас! – возбуждённо блестя глазами почти закричал Дима, найдя аспиранта перед началом занятий в одной из аудиторий. – Мне нужно с вами поговорить!

  Любопытные студенты уставились на них.

-         Я всё понял. – невозмутимо ответил Станкаускас едва слышно. – После занятий обязательно поговорим. Не рассказывай никому. – подмигнул он, загадочно и многозначительно улыбаясь.

  Дима едва дождался трёх часов. На переменах он несколько раз видел Станкаускаса издалека и вблизи, пытался поймать его взгляд, но Владас вёл себя как обычно, словно опытный заговорщик, никак не выдавал и тени своих настроений и мыслей. Дима даже немного испугался: неужели аспиранту всё равно, что рядом появился, наконец, человек безоговорочно принявший всё сказанное в книге и нетерпеливо бьющий копытом, готовый приступить к практическим действиям.

-         Ну как впечатления? – спросил аспирант, когда они смогли, наконец, уединиться в той самой подсобке.

-         Это нечто. – развёл руками Дима.

-         Впечатляет?

-         Очень.

-         Не всех. – округлил глаза Владас. – Я случайно эту книгу в уценёнке купил, хотя случайностей не бывает. – уточнил он. – Случайности – неожиданные закономерности.

-         Давно купили?

-         Да уж года полтора. Прочёл и завёлся. Программу по почте купил.

-         Дорого?

-         Да…немало. Но это того стоит. Так вот. – резко засмеялся аспирант, задрав голову. – Скупил я книги эти все в комиссионке и стал друзьям и родственникам дарить. Программу предлагал поставить бесплатно…только занимайтесь! – скорчился он. – Вспоминать не хочется – какой я наивный был.

-         И что? . – затаил дыхание студент. – Неужели никто?

-         Никто.

-         Как же так?

-         А чему ты удивляешься?

-         Там же такое…

-         Каждому своё. Расслабься. – махнул рукой Станкаускас. – Займись собой сначала. Я так думаю: хотел я, к примеру, кардинальных положительных изменений в жизни, не мог удовлетвориться имеющимся в моём распоряжении, хотел чего-то грандиозного и даже запредельного, вот и получил. Тебе шанс предоставляется. Никого уламывать не надо. Я теперь твёрдо знаю: стоит лишь человеку по-настоящему захотеть совершенствоваться, искать, творить себя – средства тут же найдутся, пути откроются, учителя сами появятся… Эта наука гениодинамикой называется. Гений во мне просыпается…понимаешь? Вот Нина про моё сидение тут за копейки говорила, помнишь?

-         Помню.

-         А я такое готовлю…такое. – он закатил глаза. – Знаешь, в чём теперь основная проблема?

-         В чём?

-         Остановиться. Я уже создал несколько законченных произведений, которые явятся сенсациями, дадут начало новым направлениям. Но уже после первого я, вдруг, обнаружил, что его можно соединить в едином замысле с ещё несколькими произведениями, каждое из которых в отдельности шедевр…а вместе всё это вообще нечто запредельное. Надеюсь, скоро закончить.

-         Что же делать? – кусал губы Дима. – Как же эту силу до людей довести?

-         Ты сам-то ещё не попробовал. – засмеялся аспирант. – А вдруг это пустое? – испытующе поглядел он.

-         Нее. – хитро улыбнулся студент. – Эта вещица ещё себя покажет. Я хоть в глаза её не видел, но прекрасно уловил основные принципы…логика очевидная.

-         Массаж мозга! – подорвался Владас и замахал руками. – Дима! Это самый настоящий целебный массаж мозга! Это словно прямой доступ к управлению и настройке сверхкомпьютера! Да я всего после месяца занятий преобразился! Сколько же в нас всего сокрыто, Дима! Какое же удовольствие хоть немного со всем этим разобраться! Я себя словно дикарём увидел, жившим среди полезнейших предметов, но не понимавшим их предназначения! Я такие инструменты, таланты и силы в себе открыл…пользоваться ими научился! Но самое главное в том, что богатства эти бесконечны…они неисчерпаемы! Как только ты своё понимание жизни и оперативные возможности мозга начинаешь развивать – знания и озарения словно в очередь к тебе выстраиваются! Ещё и ещё! Они, Дима, берут тебя в плен и требуют чтобы ты их через себя выпустил…им там ужасно тесно, Дима, их тут заждались…они здесь давно нужны. Отсюда и их настойчивость! Озарения, как тараканы, лезут со всех сторон! Но ты к ним всё больше готов! Ты становишься способным их обрабатывать, систематизировать, перестаёшь бояться их количества и гениальности! Да! Да! Да! – потрясал руками Станкаускас. – Ты, наконец, разрешаешь быть себе гением! Зрение, слух, внимание, память, оперативные способности мозга обостряются многократно! Для тебя повседневностью становится такое…такое!

-         Что?

-         Ну вот, например, ты мне про Артура и северное сияние рассказал…помнишь?

-         Конечно.

-         А у меня тут же такая последовательность возникла фантастическая…не знаю что с ней и делать. И не только по этому поводу подобные аналитические озарения. Стоит над чем-то задуматься – мгновенно логическая цепочка появляется. Но не два-три фактика, а весь процесс в развитии…понимаешь? Весь процесс от основ! И так просто и понятно всё получается, что сам не знаешь, что с этим делать!

-         А что про сияние? – ёрзал на стуле Дима.

-         Сияние и вправду очень много значит! А что если именно северное сияние является своеобразным кодом настройки мозга от самых истоков его существования…как думаешь?

-         Не знаю.

-         Это как цветовая таблица в телевизоре…эталон, понимаешь?

-         Не совсем.

-         Я развитие жизни от основ имею в виду. Чтобы выжить живым организмам нужно было повышать свою адаптивность к окружающей среде. Больше шансов выжить у того, кто лучше всего ориентируется в окружающем мире. Сначала организмы ориентировались по химическим сигналам, потом, может быть, по ультразвуковым…может быть наоборот…сейчас речь не об этом. Ориентировка сначала по свету и тени, а потом по цвету стала и сейчас ещё остаётся наивысшим достижением. Но ведь от примитивных одноклеточных до первых глаз как-то эта способность развилась.

-         Куда тебя, Владас, понесло.

-         Привыкай, если хочешь с ключом заниматься. Я, когда подобные мысли выдаю, нисколько себя не насилую. Для меня это сейчас очень просто и даже обыденно. Ведь гораздо проще понять отдельную часть, если представить процесс в целом. А это не такое уж тяжкое занятие, как все привыкли думать. Так вот, возвращаясь к глазам. – напомнил аспирант, возвышаясь над студентом и всё так же выразительно жестикулируя. – Чтобы лучше ориентироваться, нервные клетки организмов буквально полезли наружу и превратились, в итоге, в глаза. Да, да…глаза – это прямые отростки мозга. Именно через глаза мы эффективней всего можем воздействовать на мозг! А северное сияние могло быть некой матрицей настроек для восприятия цветов живыми организмами. Ведь сияние было всегда! Представь, Дима, как всякие ископаемые животные высовывали голову из древнего океана и смотрели на сияние…представь только!

-         Нестыковка маленькая. – замялся тот.

-         Какая?

-         Самая широкая палитра цветов воспринимается только человеком. Ближе всех тут к нам обезьяна. Остальные видят лишь часть цветов, или вообще только чёрно –белое.

-         Вот и прекрасно! – обрадовался Владас. – Это и мог быть стимул для развития! Развивать мозг и анализаторы, чтобы увидеть как можно больше цветов! – аспирант громко вдохнул. – Эх, Дима, как же непросто элементарные вещи объяснить людям. Вот я рассказываю про «Ключ» и говорю, что он исполняет желания. – он скорчил рожу. – Смотрят на меня и про себя, наверное, думают: «Что за бред?». Но, Дима! Желания исполняются не волшебной палочкой…самим человеком исполняются. Хочешь быть здоровым – получи! Создал композицию соответствующую и загружай в мозг. А через некоторое время эта новая программа заставит победить самого своего главного врага…лень! На пути к здоровью и энергии у большинства людей только лень и стоит. А с программой оздоровления, помещённой в мозг с помощью «Ключа», человек поднимется с дивана и начнёт собой заниматься…сам себе удивится и той силе, которая его заставит собой заниматься. Органы получат из мозга приказ быть здоровыми…получат приказ и, не сомневайся, отправят ответ: нам нужна такая-то пища, упражнения, витамины, мышление…масса процессов это дело затронет, искать побудит, интересоваться, изменять образ жизни. А захочет человек, например, денег…и программа перестроит его мозги, поможет двигаться в нужных направлениях, видеть новые возможности, принимать нужные решения, прогнозировать ситуацию. – Владас перевёл дыхание и радостно улыбнулся. – И уж поистине бесценно это изобретение для творцов всех направлений и уровней, для тех, кто вдохновение черпает напрямую из абсолюта. Такой полёт фантазии неисчерпаемый открывается… Ведь это тот самый цветик - семицветик, который исполняет желания, семицветный лотос верхней чакры. Ведь есть же гурманы вкуса и звука. Эта программа рождает гурманов цвета! Ведь похожие темы уже давно используются в рекламе, например. Разработчики ключа дальше пошли…ЦПС создали.

-         Это что?

-         Цвето психо соматика. – медленно проговорил Станкаускас. – Человек просматривает тестовые цвета, композиции, прочие параметры и отсылает их в центр обработки. А оттуда ему шлют индивидуально разработанные композиции. По интернету похожих систем уже немало плавает. Я другие не смотрел, но примерно представляю себе их принцип. Немного времени проёдёт и люди, сначала самые активные и умные, поймут преимущества питания мозга красотой и привязки к красоте созидательных программ, которые будут влиять на всё их существование в соответствии с самыми светлыми пожеланиями. Ведь возвращаясь к цветному зрению человека и обезьяны. – засмеялся Владас. – Новая идея!

-         Какая? – восхищённо хихикнул Дима.

-         Ведь действительно такой широкий спектр видимых цветов только у нас в природе. Откуда он мог появиться? Ведь если следовать теории Дарвина. То отбирались только те качества, которые способствуют выживанию. А цветное зрение для выживания не очень-то важно. В диком мире джунглей слух и нюх куда важнее, чтобы хищника услышать, унюхать и спастись. Зрение нужно, несомненно, но такой спектр цветов… - он развёл руками. – Какой смысл в цветном зрении, если этот вопрос применять к выживанию? Значит цветное зрение имеет более глубокий прицел…понимаешь, к чему клоню?

-         Да. – выдохнул студент. – Обезьяна развивала цветное зрение, чтобы иметь эффективный и приятный механизм целенаправленного воздействия на мозг с целью загрузки, удаления и редактирования ментальных программ.

   Дима пырснул от смеха, согнувшись. Станкаускас раскатисто подхватил, откинувшись назад.

-    Владас, когда вы мне программу дадите?

- Сегодня и дам. Только занимайся…совершенствуйся…расти…живи радостно, самореализовывайся, пробуждай свою гениальность!

  

 

 

 

6. КРЫЛЬЯ

                                                               Кстати, где твои крылья,

которые  нравились мне?       

 

                                                                              Гр. Наутилус-Помпилиус

 

    Макс Ерёмин в последнее время определённо замечал изменения в своей жизни. Всё происходило настолько неуловимо и тонко, что могло быть отнесено к случайностям, но это были  не случайности, а первые результаты занятий в «Водолее».

    Занимающиеся по системе называли себя светлянами.

-         Мы пробуждаем и призываем свет и силу! – говорил Виктор, возглавивший группу из шести человек, в которую вошёл и Максим. – Отнеситесь к этому серьёзно и вместе с тем легко. Чем больше признаков её прихода вам удастся заметить и мысленно поблагодарить её за это, тем больше у вас шансов сделать из своей жизни именно то, что вы захотите.

-         А как отделить признаки прихода силы от случайностей? – спросила  Вика, крупная жизнерадостная девушка, с первого дня она принялась оказывать Максу знаки внимания.

-         Никак. – улыбался инструктор. – Случайностей не бывает. Случайности – это неразгаданные закономерности.

-         А когда я два года назад сломала руку, - не унималась Вика.  – Это тоже закономерность? В жизни никому плохого не делала…

-         Не делайте различий между словами, поступками и мыслями…их просто нет. – Виктор   массировал пальцы и растирал ладони. – Тебе не обязательно было делать что-то плохое…иногда достаточно подумать. Причём, подобное наказание или страх может настичь и через годы. Так же это могло быть испытание.

-         Страшно. – выдохнула она.

-         Замени страшно на закономерно. – подмигнул он.

 

    Группа занималась уже больше трёх месяцев. Макс поначалу решил просто делать, что скажут, получать деньги и иногда видеть и перебрасываться парой слов с Олей.

    Первым делом он прошёл полное медицинское обследование со всеми анализами, узи, долгими подробными беседами с различными специалистами… После этого в центре ему стали бесплатно выдавать специально подобранные для него витамины, минералы, травяные чаи, мази, бальзамы…он получил подробную схему применения всего этого добра.

    Инструктор Виктор обучал группу точечному самомассажу по древним восточным методикам, они осваивали лечебную гимнастику, укреплявшую позвоночник и суставы, развивающую гибкость, включавшую дыхательные и изометрические упражнения.

    Два раза в неделю в любую погоду они выходили на улицу, разогревались и, становясь голыми ступнями на землю, выливали на себя по ведру ледяной воды… Когда первый раз в жизни Макс стал на обжигающий снег и под пристальными, у некоторых даже испуганными, взглядами, стараясь ни о чём не думать, вылил на себя ведро воды…время на мгновенье остановилось. Ледяные тиски сжали тело, казалось, наступил паралич и следом неминуемо придёт смерть. Но уже через несколько секунд изнутри поднялась мощнейшая волна тепла…кожа загорелась сухим жаром, от раскрасневшегося тела повалил пар, мозг стал невесомым, трёхградусный мороз совсем не чувствовался, наступила эйфория.

  На крещение вся группа нырнула в прорубь. На деле подобная процедура, вызывающая нередко дрожь у наблюдателей, оказалась куда более простой и совсем не ужасной, но вознаграждающей свежей энергией огромной силы.

-         А как это действует? – спросил Макс инструктора во время чаепития, неизменно завершавшего все занятия.

-         Сознание в доли секунды рассчитывает угрозу для жизни. – Виктор говорил всегда неторопливо, подбирал слова тщательно, любил метафоры и афоризмы. – А любая система имеет запас прочности. Организм так же имеет запас энергии…и все эти запасы бросаются на спасение. Ведь при таких температурах человек живёт минуты. Вот эта-то грандиозная согревающая и исцеляющая волна и смывает всю гадость, встречающуюся на пути. Происходит глубокое перемещение энергетических запасов. Ведь большинство болезней напоминают плесень или гниль…нужно почаще проветривать.

-         А сердце не остановится? – спросила Марина. Маленькая, хрупкая брюнетка, походившая на ребёнка.

-         Если только очень слабое и больное. – улыбнулся он. – Тут таких не наблюдается. Ты же жива…и очень хорошо выглядишь.

    В конце первого месяца Макс познакомился с детектором лжи. Кураторы проверили насколько добросовестно он выполняет требования системы и закрепляет полученные знания занятиями дома. Претензий к нему не было, и он получил свои первые деньги за добросовестность.

-         Наша задача - дать вам старт, вывести на орбиту, если так можно сказать. – объяснял Виктор. – Мы прививаем вам любовь к здоровью, к осознанной жизни, расширяем границы вашего восприятия мира, открываем новые возможности…Но дальше вы пойдёте сами. Каждый своим путём. Знаю точно лишь одно. – он поднял палец. – Единожды ощутив полноту здоровья, энергию, радость самодостаточности, вам трудно будет потом окунуться в рутину, бездействие, пороки…

-         Трудно но реально? – задал вопрос Сергей, постоянно рассказывавший анекдоты и претендовавший на лидерство в группе.

-         Упасть проще, чем подняться. Все мы время от времени падаем, и вы ещё не раз упадёте…важно понять одно: главное – это поступательное движение вверх, а не отдельный этап, который сам по себе может быть падением. Страшно не упасть…страшно не подняться…

    Каждый последующий месяц требования усложнялись. Вернее любой мог остаться на прежнем уровне, и никто из организаторов не предъявил бы претензий, но вслед за новыми требованиями росли и гонорары. К тому же у многих появился азарт, но были и такие, кто совсем забросил занятия.

    Предстояло одолеть новые ступени на пути к полноте здоровья: лечебное голодание, глубокое очищение печени и кишечника, изменение питания, режима, изменение структуры сна, заключавшееся в приобретении за счёт организации жёсткого ортопедического матраса и валика с гречихой вместо подушки… поначалу спать было непривычно, но со временем сон стал глубже и спокойнее, а пробуждение приходило раньше, принося бодрость, оптимизм, радость и даря игривую упругость позвоночнику.

    Макс решительно принимался за освоение всего, что предлагалось программой «Водолея». Кураторы, словно на подопытных кроликах, испытывали на своих подопечных все известные способы, методики, практики, изобретенные человеком и опробованные в течение как тысячелетий, так и предложенные совсем недавно. Главным условием была естественность всех воздействий без чуждых физиологии и духу вкраплений.

    Все вели подробный дневник, отмечая малейшие изменения в своей жизни...любых её проявлениях.

    Курение и наркотики исключалось полностью и бесповоротно с первого дня. Алкоголь, чай, кофе допускались по желанию, но действовали как значительный понижающий доходы коэффициент. Постепенно наставники взялись за внутренний мир обучавшихся. Настойчиво рекомендовалось не материться, не плевать, меньше говорить, больше слушать, ни с кем не ругаться и не спорить…но это было лишь началом духовного совершенствования. Наставники прививали приятие полной ответственности за всё происходящее в жизни каждого человека, при которой причиной и источником всех бед и удач являлся только он сам, и никто другой, включая и стечение обстоятельств, полностью обусловленное воспитательными процессами жизни по отношению к отдельно взятой личности.

- Нам представляется, – говорил Виктор. – что положительные программы, которые вы  загружаете в ваш внутренний мир будут работать эффективнее при здоровом и энергичном теле. В здоровом теле здоровый дух…. А здоровый дух поддерживает здоровье тела. Эти процессы параллельны и взаимодополняемы. Потому-то вы и изменяете себя так широко.

    Наставники так же рекомендовали расширять кругозор, читать ту или иную литературу, смотреть передачи, слушать музыку. Самое необычное и приятное было в том, что это были лишь рекомендации. Любой, кто следовал им получал денежные поощрения различной степени, но если какие-то рекомендации не выполнялись, то никаких санкций или даже намёка на претензии не было.

  Но светляне уже доверяли своим кураторам и поэтому большая часть рекомендаций всё же с радостью и добросовестностью претворялась в жизнь.

    

    Родители восприняли новые непонятные увлечения сына настороженно. Но Виктор первым делом предупредил, что не стоит никому ничего рассказывать и объяснять, нужно тихо, спокойно и настойчиво продвигаться в сторону света. Даже самые близкие люди, якобы желающие добра, отягощены неудачами, бедами, страхами, инертны, полны стереотипов и предрассудков…знакомый ад для них лучше незнакомого рая. Стадо настороженно наблюдает за решившим выйти за границы загона…настороженно и агрессивно.

-         Сынок, ты заболел? – спросила ещё вначале его пути мать, наблюдавшая как Макс готовит себе салаты, отказывается от сосисок, пельменей, макаронов…заваривает травы, глотает по системе кальций, йод, селен, цинк, железо…делает гимнастику, массирует точки, каждый день подолгу задерживается в душе…- Давай, может, обследование проведём?

-         Всё нормально, мама. – ему хотелось многое сказать про её давление, одышку, постоянные жалобы на слабость, про больное сердце отца, про неизвестно кем, из чего и когда сделанные полуфабрикаты…но он сдержался. – В космонавты готовлюсь.

 

   Отношения с Иркой стали ухудшаться. Она собиралась в Москву. Он, всё больше захватываемый новыми впечатлениями, не позволял собой манипулировать и стал слишком независим.

   На втором месяце занятий произошло событие, поставившее точку в их неравном романе. На одном из коттеджей Макс лицом к лицу столкнулся с иркиной подругой Эллой, вместе с отцом приехавшей осматривать будущее жилище.

-         Макс? – только и смогла сказать она, благоухающая и вся блестящая, брезгливо глядя на его грязную одежду и трубку рубероида в руках.  

-         Привет. – он, еле сдерживая смех и сам удивляясь своей спокойной реакции, прошёл мимо.

     Несколько месяцев назад в такой ситуации он бы впал в отчаяние, но не теперь. С Ириной они больше не виделись и даже ни разу не созвонились. Макс уже был одержим прекрасной, остроумной, зрелой Оленькой. Она завладела его богатой фантазией, с ней были связаны его самые сокровенные желания…много раз в мечтах снимал он с её созревшего для любви тела обтягивающую одежду, так любимую ею, освобождал из плена тяжёлую подрагивающую грудь, упругие ягодицы, гладкий женственный живот…

   Через неделю Макс всё же уволился с надоевшей работы. Его стипендия в «Аквариусе» позволяла, не шикуя, жить. Приближалась очередная сессия и, главное, он сам уже хотел больше времени посвятить саморазвитию, ощутив возможности, которые перед ним постепенно открываются.

 

    Занятия продолжались. Макс по нескольку раз в день переписывал левой рукой позитивные утверждения, призванные трансформировать внутренний мир.

-         Мы с детства, как компьютеры, загружаемся всевозможными программами. – говорил Виктор, прохаживаясь по комнате в которой проходили занятия. Слушатели располагались в креслах полукругом. – Идиот! Ты хуже всех! Из тебя ничего не выйдет! Заболеешь! Не получится! Выше головы не прыгнешь! – приводил он самые распространённые примеры. – Люди редко осознают действие подобных слов, особенно на психику ребёнка, доверяющего взрослым и особенно родителям. Между тем, как вам уже известно, во всём мироздании нет ничего статичного, замершего…и разрушающие, ограничивающие программы развиваются в нашем внутреннем мире, пускают корни, оказывают своё негативное воздействие… Наша главнейшая на этом этапе задача – с корнем выкорчевать плохое и на его место водрузить хорошее.

-         Только это мешает нашему сознанию? – осведомился Макс.

-         Нет, не только. – инструктор на мгновение задумался. – Наибольший вред представляет негатив, накопленный самим человеком в течение жизни: злость, зависть, страх, неуверенность…Мы обязаны всё это найти и обезвредить.

-         Неужели это возможно?

-         Возможно. Это единственный путь к счастью. Нужно освободиться от огромной тяжести, сковывающей продвижение вперёд…к своим мечтам.

-         А зачем писать именно левой рукой? –  задал вопрос Олег, самый старший в группе.

-         Потому что за левую часть тела отвечает правое полушарие, оно же держит связь с подсознанием. А концентрация на самом процессе написание непривычной для этого рукой усиливает эффект. Самое сильное утверждение звучит так: «Я есть!!!» Вы тем самым заявляете тонкому миру энергий, что вы уже представляете из себя нечто желаемое. Вы словно переводите рельсы на путь, ведущий именно к этому состоянию. Вам остаётся лишь настойчиво программировать своё подсознание, представлять это состояние уже свершившимся фактом и оно неминуемо настанет …материализуется в вашей жизни.  И чем чище, спокойнее и радостнее ваш внутренний мир, тем быстрее придёт желаемое. Главное не навязывать жизни возможные варианты решения поставленной задачи. Это не ваше дело…ваше дело чётко сформулировать желаемый результат и регулярно поставлять энергию для его реализации. А жизнь сама сориентируется с желаниями других людей и прочими обстоятельствами, всё рассчитает и реализует лучшим образом…если вы научитесь ей не мешать.

  Поначалу выходили неразборчивые каракули. «Я есть радость, оптимизм, вера в свои силы». «Я есть огромная созидающая сила». «Я нахожу и исправляю всё чуждое внутри себя» - старательно выводил Макс по сто раз в день левой рукой… «Во мне открываются новые полезные способности и качества». «Я вижу знаки жизни и использую благоприятные возможности». «Я есть просчитывающий ходы далеко вперёд, действующий оптимально и эффективно, изменяющий реальность, подчиняющий своей воле». «Я полон тепла, силы, животворящей энергии. Энергия свободно течёт по моему телу». «Жизнь легка, доброжелательна, красива, полна полезных желаний, мои полезные желания быстро и легко реализуются». «Я с радостью и благодарностью принимаю происходящее». « Я нахожу и прощаю все обиды». Кроме написания он проговаривал эти и многие другие утверждения про себя и, когда была возможность, вслух…

 

* * *

 

-         С днём рождения, Серый! – кричал захмелевший Максим, приглашённый на дачу праздновать именины своего школьного друга. – Здоровья! Денег! Любви! Счастья!

-         Спасибо, братан! – здоровенный стриженый налысо виновник торжества крепко обнимал поздравлявшего. – Наливай ещё! Под шашлычок!

    Макс с самого начала решил, что немного выпьет вина, легко поест и с последним автобусом отправится домой. Нужно же хоть иногда отдыхать!

    Но немножко выпить не получилось. Веселье затянуло. Девчонки смеялись и танцевали, водка лилась рекой, шашлык наполнял воздух непреодолимым соблазном…Незаметно Макс напился. Где-то в глубине души он ругал себя за срыв, почти казнил, но отгонял плохие мысли. Он успокаивал себя, что от одного раза ничего не изменится, что все так живут, что это шаг назад для большого прыжка вперёд…но мрачные мысли пробивались сквозь хмель.

-         Максим. – прижалась к нему симпатичная смуглая Леночка, с которой они целовались на выпускном. – Пойдём на родник за водой сходим.

-         Пойдём. – приобнял он её за талию.

    Родник весело журчал невдалеке под горой. Весело смеясь и слегка пошатываясь, парочка спустилась к воде. Лена выбросила недокуренную сигарету.

-         Помнишь выпускной? – она призывно улыбнулась.

-         Помню. – обнял он её и начал жадно целовать.

    Макс ощутил сильный вкус и запах дыма…нестерпимую вонь. Ему стало не по себе, показалось, вдруг, что она больна чем-то очень заразным. Он отстранился. Его стало тошнить.  Успел сделать лишь несколько быстрых шагов в сторону и его вывернуло наружу…ещё и ещё.

Придя в себя, Макс уселся на траву.

-         Бедненький. – произнесла Лена жалобно, закурила сигарету.

-         Перебрал я немного. – виновато ответил он.

-         Может тебе водички попить?

    Вода! Всего в нескольких метрах прохладная, живительная влага поблёскивала на солнце, пробивавшемся сквозь кроны деревьев. Макс принялся жадно пить, черпая пригоршнями. Он ощутил, как каждая клеточка тела ждёт свежую воду, как жадно впитывает её печень, познавшая совсем недавно чистоту, заботу, достойное к себе отношение, как радуется мозг, брезгливо стряхивающий с себя мутный, блевотный хмель…Он скинул свитер и стал обливать грудь, шею, голову, живот, спину…

-         Смотри не простудись! – улыбалась Лена, выдыхая сизый дым.

-         Жвачку съешь! – огрызнулся он. – Воняешь, как пепельница.

-         Козёл! – она круто развернулась и пошла прочь.

   Неся большую пятилитровую бутылку с водой Макс зашёл в дом. Громко играла музыка, все танцевали, именинник, раздетый по пояс, прыгал посреди круга. Водонос с силой захлопнул за собой дверь и тут же заорал, уронив воду и схватившись за прищемлённый большой палец левой руки…

 

-         Выпей, братан. – именинник протягивал Максу стакан с водкой. – Легче станет. – разглядывал он стремительно разбухающий палец. – Анестезия.

-         Так ему и надо. – негромко хихикнула Лена.

 

    Макс вернулся домой только через два дня. Палец нестерпимо ныл и дёргал, ноготь посинел. Всё это время он оставался на даче с несколькими самыми стойкими друзьями и, пытаясь заглушить боль, много пил.

    К пальцу прибавилась разламывающаяся на части голова…сушило, мутило, трясло и выворачивало наружу. Было гадко, противно, стыдно перед самим собой…

-         Максим! – крикнул из кухни отец. – Принеси раковину! Там в коридоре стоит! Я поменять решил!

-         Сейчас! – он, не глядя, ухватил блестящую широкую мойку из нержавейки. – А! – раздался тихий крик. Три пальца правой ладони зияли глубокими порезами, через мгновение алая горячая кровь быстрыми струйками вырвалась наружу.

-         Вот скоты. – причитал отец, оглядывая острый, как бритва, край раковины. – Как можно такие края оставлять?

-         Бывает же. – задумчиво разглядывал Макс забинтованные пальцы обеих рук. Он понял, что ему нужно сделать выбор между силой и слабостью, разрушающей тьмой и созидающим светом, свежей прохладной водой и болотной жижей… Где-то глубоко внутри уже зародился источник огромной силы, и эта сила не позволит ему пренебрегать собой. Если и возможен путь назад к слабости, то только через страх и боль. Забинтованные пальцы явились своеобразным ультиматумом самому себе.

 

    Группа под руководством Виктора, тем временем, приступила к занятиям c развивающей компьютерной программой, арттехнологическим психопроцессором, названным его создателями «Ключ к будущему.» На домашние компьютеры занимающихся была установлена названная программа. Тем, у кого не было компьютеров, они были предоставлены во временное пользование.

    Максим ощутил чудо Ключа уже через две недели…Вернее, никакого чуда не было…было пробуждение от долгого сна, прозрение, понимание простоты, красоты, любви, радости, добра.

    Каждый день по десять – двадцать минут он наблюдал, как на мониторе торжествуют и буйствуют выбранные им цвета, как причудливые переливающиеся фигуры сменяют друг друга в завораживающем танце…вместе с понравившимися цветными анимациями льётся красивая музыка, усиливая медитативное действие разноцветного калейдоскопа. Сознание погружалось в цвета, растворялось в них, насыщалось красотой. С установленной периодичностью на экране появлялись короткие тексты позитивных развивающих, исцеляющих, гармонизирующих и напитывающих радостным оптимизмом установок...эти же установки, записанные его голосом, звучали из динамиков,.

  В душе будто зажглись разноцветные огни. Они осветили неказистые, безликие, серые пространства…осветили и стали настойчиво преобразовывать, расцвечивать, украшать, сносить старое ветхое и строить на его месте новое торжественное, простое и вместе с тем грандиозное.

  Как пугающие ночные тени исчезают в лучах восходящего солнца, так исчезали и казавшиеся вечными, существенными и обоснованными поводы для страхов и беспокойств. Разноцветные волны смывали ил предрассудков с новых устремлений, освобождая их. Открывались глаза на красоту жизни, проявлявшуюся во всём, что окружает человека. И чем больше занимался Макс преобразованием себя, тем больше он понимал, что процесс это бесконечный, но радостный и приятный.

 

-         Максим, что с тобой происходит? – мать тихо вошла в его комнату и с недоумением наблюдала, как сын заворожено смотрит на причудливые напоминающие арабский ковёр оранжево-голубые узоры, играющие и переливающиеся на светло-фиолетовом фоне. Из динамиков лилась негромкая музыка. На фоне цветной анимации периодически вспыхивала ярко-красная надпись: «Я наполняюсь созидающей энергией.» - Что это такое?

-         Всё нормально, мама. – он не шевелился. – Я занимаюсь, не мешай мне, пожалуйста.

-         Как это не мешай! – она повысила тон. – Мы с отцом имеем право знать!

-         Это развивающая программа…

-         Тебя зомбируют! Идиот!

-         Ты даже не знаешь, о чём говоришь. – Макс старался быть спокойным. – Не кричи, пожалуйста.

-         Ты что, в секту попал? Чем ты занимаешься, я тебя спрашиваю? Куда ходишь? – мать нависала над ним – У тебя же взгляд стал отсутствующий! Улыбаешься постоянно, как дурачок! Думаешь, мы не замечаем?

-         Да лучше в секту, чем как вы жить! – закричал он, не выдержав.

-         Что? – она покраснела. – Да мы всё для вас! Скотина неблагодарная! Всю жизнь себе во всём отказываем! А ты тут картинки смотришь! Лучше бы делом занялся, и всякая гадость в голову не лезла бы!

   Максим сидел неподвижно, не произнося ни слова. Он с досадой чувствовал, как в нём закипает обида и злость. Мать ещё несколько минут покричала, пообещала добраться до проклятых сектантов и, хлопнув дверью, вышла.

    У него начала болеть голова. Как тонко настроенный инструмент, мозг в последнее время остро реагировал на любой негатив. Внутри носились обличительные диалоги, память доставала из запасников подходящие ситуации, доказывавшие родителям их несостоятельность, ограниченность, некомпетентность, пагубность их образа жизни, разрушительную силу скандалов, нервотрёпок, переживаний…ураган в душе разрастался до угрожающих масштабов. «Стоп!» - крикнул внутренним голосом Макс. «Любовь!» - жалобно позвал он, и громкое эхо разнеслось по закоулкам души.

   Он составил новую цветную анимацию. На экране появились медленно расходящиеся от центра голубые, синие и фиолетовые круги, образующие бесконечный туннель…именно эти цвета и формы предпочёл он в тот момент.

   «Прощение, любовь и согласие с родителями!!!» - написал он крупными белыми буквами…подобрал умиротворяющую, спокойную музыку, и стал созерцать.

    Через несколько минут Максим летел по разноцветному туннелю куда-то вглубь. Ураган стихал…радость, умиротворение, любовь вытесняли злость, претензии, нетерпимость. Перед внутренним взором предстала радостная яркая картина: они танцевали, обнявшись за плечи с родителями и младшим братом Мишкой. Семья образовала круг, и головы их то касались друг друга, то расходились в ритме танца. Они смеялись, шутили, дурачились, радовались, как дети… «Как же я люблю вас!» - задыхаясь от счастья, кричал Макс и слёзы радости текли из его глаз.

 

-         Это похоже на бизнес. – по своему обыкновению не спеша рассуждал Виктор, прохаживаясь по комнате. – Чтобы получить прибыль, нужно вложить деньги. Так и тьме, чтобы сосать из вас энергию нужно сначала создать провоцирующую ситуацию.

-         А как это происходит? – часто опережая объяснение, задавала вопросы Вика.

-         Очень просто. – улыбался учитель. – Задели вас, к примеру, на улице – вы разозлились. Вам нагрубили – вы в ответ. Неудача – вы в панику. Незнакомая ситуация – вы в страх.     «Наш клиент!»  – Виктор довольно потёр руки, изображая довольство негативных сил. – И вас всё больше будут задевать на улице, будут постигать неудачи и разочарования…вы будете отдавать им всё больше энергии, болеть, страдать. И наоборот, если вы будете спокойно игнорировать всё плохое, не отвечать, просто не замечать, радоваться не смотря ни на что – злу просто станет невыгодно вкладывать в вас энергию…оно не получит от вас отдачи и отправится искать более подходящую жертву.

-         А как же остальные люди? – спросил Олег. – Как им помочь?

-         Очень хороший вопрос. – кивнул головой наставник. – Один из ключевых. – он на некоторое время задумался. -  В мире полно боли, страха, страданий, но много красоты, любви, счастья… Каждый видит жизнь через призму своего мировоззрения. Для кого-то жизнь – это бесконечная боль и несовершенство, а для кого-то радость и интереснейшая загадка.

-         Почему так происходит? - поинтересовался Макс. – И как всё же помочь людям?

-         Сначала нужно помочь себе…- многозначительно посмотрел на спросившего Виктор.- А происходит так потому, что все мы находимся на разных ступенях эволюции сознания. Хочется помочь, не спорю. Прежде всего хочется помочь тем, кого знаешь…родным, близким. Но, друзья. – он сделал паузу и медленно оглядел присутствующих. – Наши родные – это всего лишь выдумка человека, стереотип, привитый с детства. По духу мы все разные…и если ваш близкий не готов измениться, вы потратите много энергии, сил, но не добьётесь результата. Отступитесь! Помогайте тем, кто готов принять вашу помощь! Кто готов измениться к лучшему! – он перевёл дыхание. – Обычно незрелые люди называют такую позицию эгоизмом. Им приятно биться лбом в закрытую дверь, изображая самопожертвование и гуманизм, пытаясь достучаться до глухого лишь потому, что жизнь на какое-то время свела их вместе, сделав родственниками или друзьями. Куда лучше эту же энергию пустить на помощь тем, кто готов принять её с благодарностью. Ведь все люди на самом деле одинаково близки. И нет ни родных, ни близких, ни далёких в общепринятом понимании. Это иллюзии, обусловленные низким уровнем развития сознания. Вы все сейчас находитесь тут потому, что вы готовы к этому и никак иначе. Вы в первых рядах. Вы пойдёте дальше по жизни, как драгоценные камни, отбирая из руды тех, в чьих глазах ваш опытный взгляд узрит искру божью. Только этот путь ведёт к совершенству. Наша задача – запустить цепную реакцию светлых преобразований в человеческих душах, которая в конечном итоге изменит весь мир.

 

    Максим всё чаще пристально всматривался в свою судьбу. Полученные знания помогали увидеть жизнь, как череду закономерностей. Многие ключевые события в прошлом, казалось, проходили по спирали, имея некие общие признаки на каждом последующем витке.

   Так, например, его любимого классного руководителя учителя истории звали Виктор Алексеевич, сейчас его тоже обучал Виктор, но мало того и его класс и комната, где они сейчас занимались, имели один и тот же номер  - семнадцать.

    В детстве он очень любил играть с солдатиками и мечтал, чтобы они были гибкими и сами могли примитивно передвигаться. Каково же было его удивление, когда он, вдруг, понял, что компьютерная стратегия, в которую он иногда играл – это и есть исполнение его детской мечты. Теперь под его руководством были целые армии с военной техникой и способные на значительные самостоятельные действия.

    Он с упоением когда-то разглядывал пистолет дяди, работавшего милиционером, и вдоволь навозился с оружием в армии. Мечтал иметь несколько журналов с голыми девицами, как у родителей друга детства Славика – теперь у него были тысячи таких фотографий на компьютере. И еще много, много бесконечных маленьких озарений, догадок, совпадений и случайностей, которые под новым углом зрения случайностями уже не казались.

    Всё, о чём говорили наставники и что поначалу казалось каким-то далёким от действительности и непонятным…всё это постепенно начинало работать. Оно не падало с неба, не звучало потусторонним голосом и не являлось в видениях. Продолжалась обычная на первый взгляд жизнь, но и очень необычная одновременно. 

    Слабозаметные и вместе с тем кричащие признаки закономерностей и исполнения некоторых желаний вселяли уверенность в том, что процесс жизни и вправду управляем, что и пытались привить наставники. Нужно лишь упорно заниматься, овладевать своими мыслями, отбросить сомнения, продвигаться вперёд.

    Неожиданно проявилась интуиция. Он несколько раз встретил людей, о которых подумал накануне. Причём до этого они не виделись годы. Но сильнее всего Макс был ошарашен, когда однажды шёл по вечерней улице и, вдруг, явно почувствовал, что встретит свою Ирку…через десять минут она появилась прямо перед ним…нарядная, с высоко поднятой головой, модельной походкой, высокомерным неприступным взглядом.

-         Привет, Максим. – она натянуто улыбнулась. – Ничего не хочешь мне сказать?

-         Привет. – он быстро подавил в себе даже признаки волнения и сделал каменное лицо. – А что я должен сказать?

-         Ну как ты меня дурой выставил.

-         Как?

-         Не сказал, что на стройке работаешь…сказал, что учишься в колледже. Надо мной же все смеялись.

-         Стоит ли будущей топ модели обращать внимание на такие мелочи? – засмеялся он, полностью расслабившись и приказав себе сохранять спокойствие.

-         Но ты же меня обманул! – она удивилась его веселой спокойной реакции. – Извиниться не хочешь?

-         Нет.

-         Тебе что, всё равно?

-         Ну да.

-         Как? – она открыла от изумления рот. – Ещё скажи, что ты меня не любишь!

-         Не люблю.

-         Врёшь! – почти крикнула она…лицо сделалось злым.

-         Пойду я. – он развернулся и, заливаясь радостным смехом, не спеша пошёл прочь.

-         Не надорвись кирпичи таская. – Ирка кричала вслед. – Тебе теперь только работницы да крестьянки светят! Вспомнишь ещё меня!

  Максим чувствовал её злость спиной и смеялся…он от всей души желал ей удачи, любви, счастья, здоровья.

 

* * *

 

-         Всё заговоры какие-то на бумаге левой рукой пишет, картинки цветные одурманивающие смотрит, всё ходит куда-то – мать, сокрушаясь, рассказывала про Макса своей тётке, приехавшей из деревни. – Что делать, Филипповна?

-         Батюшка нужон. – со знанием дела заключила полная, не старая ещё, краснолицая с огромными рабочими руками Филипповна, закусывая водку котлетами с картошкой и громко чавкая почти беззубым ртом. – В секту его заманили. Только батюшка может помочь.

-         А есть у тебя хороший? Так ведь изведут сына, суки.

-         Есть. – кивала тётка, наливая себе пятую рюмку. – Отец Николай. Он божией милостию многих спас. – икнула она. – Берёт, сколько пожертвуешь.

-         А он поможет?

-         Смотря, какой бес.

-         Какой бес? – вытаращила глаза мать.

-         Ты чаго, Люба? – удивилась тётка. – Ты думаешь, как они парня-то с пути Христова свернули?

-         Как? – побелела от страха та.

-         Беса в него запустили. – перекрестилась Филипповна. – Вот как.

 

    Максим смотрел в окошко их старенького жигулёнка на заброшенные по большей части поля, покосившиеся старые избы, начинавшие зеленеть перелески. Родители попросили его поехать вместе с ними в деревню: помочь Филипповне обновить крышу, забить поросёнка, да и просто провести время на природе. Он с радостью согласился, желая попариться в баньке, прогуляться по полю и лесу…

    В дороге хорошо думалось. В последнее время беспричинная радость наполняла всё его существо. Он радовался солнцу и тучам, не обращал внимания на желавшую поскандалить продавщицу, рассмеялся когда его обдала грязью проходящая мимо машина…ну что тут, в самом деле, страшного? Как ничтожно малы, просто никчёмны при пристальном рассмотрении оказались большинство поводов для конфликтов, выяснения отношений, проявления злобы, страха… Радость, как броня, защищала его и, как магнит, притягивала хорошее. Макс понимал, что он только начинает жить осмысленно, только ступает на этот лёгкий, радостный путь, ещё совсем обще понимает суть происходящих вокруг и внутри него процессов. Но те маленькие знаки, уже появившиеся в его жизни, вселяли уверенность в самом светлом будущем.

    Так он с полнейшим спокойствием, почти не готовясь, сдал сессию в колледже. Ему попадались именно те вопросы, которые он знал, или преподаватели по неизвестной причине сами вытягивали его. Вообще Макс заметил, что люди стали относиться к нему как-то непривычно приветливо и доброжелательно, делали небольшие уступки, послабления, закрывали глаза на правила и ограничения.

    Очень важным приобретением стала всё усиливающаяся способность заглядывать внутрь себя. Однажды, максимально расслабившись, Максим увидел некое тёмное пятно в районе сердца…он стал пристально его разглядывать, направил на него воображаемую струю светлой энергии – тёмный сгусток зашевелился, раскрылся и перед взором возникли картины детства: Вовка Шмакин, которого боялась вся округа, бил его под дых, смеялся, пинал ногами…Макс боялся его, ненавидел, много раз представлял, как избивает мерзкого отморозка. А совсем недавно он увидел своего давнего врага, копающимся в помойке, вонючего и грязного. Но ни радость, ни злорадство не коснулись его уже подготовленного сознания…скорее он ужаснулся неотвратимости наказания – одного из главных законов жизни. «Я прощаю тебя. – мысленно повторял Максим, в упор глядя на тёмное пятно. – Прости и ты меня.» Он повторял долго и многократно, раскручивая сгусток, смывая свою давнюю злость покаянием и любовью к врагу. Через какое-то время Макс почувствовал тошноту, ему стало не по себе, но он продолжил избавляться от пятна. Наконец, Вовка Шмакин, радостно улыбаясь, подошёл и обнял его по-братски: «Да ладно. – махнул он рукой. – Проехали.»

    В дальнейшем Максим, словно азартный полицейский, не раз выслеживал и уничтожал похожие тёмные пятна большие и маленькие. С каждой такой успешной процедурой становилось всё легче и радостней на душе.

    Тело парило, стало невесомым, энергия наполняла его…мысли преобладали чёткие, ясные, радостные, наполненные несокрушимым оптимизмом. Хотелось заниматься ещё и ещё. Он постепенно порвал со старыми друзьями и знакомыми. Произошло это само по себе. С ними стало попросту неинтересно. Ему стало резко неприятно слышать мат, осуждения других людей, завистливые разговоры, угрозы, смачные подробности пьянок – всё то, чем были наполнены речи его сверстников. Сам он почти не пил, лишь иногда позволяя себе немного красного вина. Немного - потому что много просто не хотелось. Ощущение полноты здоровья не терпело слабости и грязи, которые неминуемо приносил с собой алкоголь в больших дозах. Всё его общение замкнулось на единомышленниках. И хотя они старались не рассказывать подробности того, что происходит с каждым из них, чтобы не тратить энергию, но было понятно, что кардинальные радостные, светлые изменения захватили всех без исключения.

 

    Приходской священник отец Николай присел на пригорке, жмурясь от яркого весеннего солнца. Три его козы в низине пощипывали только начавшую прорастать травку.  Он задумчиво глядел в даль, когда резкий радостный, невероятно мощный крик позади него заставил вздрогнуть. Отец Николай поднялся выше и выглянул из-за кустов…По полю, расставив руки, как крылья, навстречу развивающему волосы ветру, шёл высокий широкоплечий парень. Лицо его сияло счастьем, он что есть силы радостно кричал: «Я есть сила! Я есть радость! Я есть любовь! Жизнь доброжелательна, легка, приятна! Все мои полезные желания реализуются! Моя жизнь полна приятных неожиданностей, подарков, интересных встреч, любви, радости, достатка, красоты, здоровья, счастья и всего самого лучшего! Спасибо!»

 

-         Максимка! – обратилась на следующее утро после их приезда Филипповна. – Пойдём, милай, в церкву сходим. Мамка пойдёт, батька…

-         Пойдёмте. – спокойно согласился он.

    Макс вмиг понял, зачем его привезли сюда. Сначала он даже немного испугался, но быстро взял себя в руки. По дороге в небольшой из красного кирпича приземистый храм, он готовился к дотошной нравоучительной беседе, к обвинениям в сектантстве, к допросу почти с пристрастием. Рассказать чистосердечно о занятиях, успехах, признаках изменений и прихода силы – означало подвергнуть угрозе свои начинания. Ну что, в самом деле, может понять, даже если всё рассказать о системе, простой  деревенский поп, который и знает только что бубнеть монотонно молитвы, успокаивать старушек, да бить бесчисленные поклоны.

    Мать с тёткой в молчаливом напряжении шли позади него, словно конвой, отец значительно отстал и безразлично глядел по сторонам…он вообще старался ни во что не вмешиваться и всё больше молчал.

    Макс представил, как толстый краснолицый, с огромной бородой и громогласным голосом батюшка будет читать ему нравоучения, переубеждать, рисовать мрачное будущее, если тот не опомнится. Он приготовился спокойно и молча пройти это непростое испытание.

    В церкви было всего две женщины. Ещё одна старушка сидела за столом справа от входа и продавала свечи, иконки, крестики с цепочками…Несколько лампадок освещали простенький иконостас. Слабый свет пробивался сквозь узкие мутные окна под куполом.   Филипповна, постоянно крестясь, купила по свечке, раздала их родне, пошепталась со старушкой и, как заговорщик, нырнула в низкую дверь за иконостасом. Макс краем глаза и ещё больше интуитивно видел, как настороженно наблюдает за ним мать. Он перекрестился, поставил зажжённую свечу и стал ждать, с неудовольствием отмечая, что всё же волнуется. Он стал искать причины дискомфорта, раскладывая ситуацию на составляющие и понял, что находится как бы на чужой территории…нет, не враждебной, но ограниченной некими рамками или вернее мощными стенами. Стены эти возводились веками, их скрепляли пот, кровь и слёзы его предков. Здесь возносились молитвы и покаяния, тут давалась надежда и укреплялся дух, отсюда люди черпали силу и стойкость, отправляясь на верную смерть и совершая подвиги… основной заповедью тут была и остаётся любовь к ближнему. Но ведь он тоже хочет любить! Любить всех и вся, радоваться каждому дню, приносить пользу, чувствовать силу, верить в бога! Он признаёт право всех этих людей на их веру! Но пусть и они признают то же за ним! Ведь они всё же люди, и как ни крути, лишь бог решит, кто ближе к истине! Он верит, что за вековыми стенами тоже можно обращаться к вечному, да что верит! Он знает, что можно! О верности пути свидетельствует то немногое, что произошло с ним за последнее время, все те радостные изменения в его душе! Он находится на территории традиции, привычки, обычаев…Нет в нём греха, если в поисках истины, он вышел за границы, нерушимые много веков. Он пришёл сюда с миром, с любовью…и ему нечего бояться! Это испытание, и он достойно пройдёт его.

-         Максимка. – ласково, как ребёнка, позвала Филипповна. – Ходи сюды. – она подвела его к двери. – Поговори с отцом Николаем. Не бойся.

-         Я не боюсь. – ответил он спокойно и негромко, наклоняя голову чтобы пройти в помещение за иконостасом.

    Посреди небольшой тускло освещённой несколькими узкими окнами комнаты стоял священник в чёрном монашеском одеянии. Вопреки ожиданиям Макса он был невысок, худощав, бороду имел небольшую с благородной проседью. Из под густых седых, кустистых бровей на вошедшего смотрели внимательные, ясные, очень пронзительные глаза, выражавшие одновременно спокойствие,  интерес и вместе с тем какую-то усталость, или даже скуку…скуку сильного мудрого человека, постигшего всё в этом мире и со спокойным сердцем ожидающего перехода в мир иной. И хотя судя по возрасту и энергии, которая сразу чувствовалась в отце Николае, быть на земле ему предстояло ещё немало, пребывание это всё ж немного тяготило его.

-         Здравствуй, Максим. – одними глазами улыбнулся он. – Присаживайся сюда. – хозяин комнаты показал на старый потёртый стул около заваленного книгами стола.

-         Здравствуйте. – Макс старался казаться спокойным, но ощущал, что под этим взглядом ему становится не по себе. Он неуверенно присел на край стула и огляделся: все стены в комнате были расписаны фресками, видимо недавно обновлёнными, в углу висело несколько икон, освещаемых лампадой, напротив, у стены стояла скамья, покрытая меховым тулупом и, видимо служившая кроватью, был ещё узкий шкаф с посудой, большой самовар стоял на полу, какая-то одежда висела на крючках…Он перевёл взгляд на стопки книг, лежавших на столе, и замер от удивления: тут была и «Краткая история времени.» Стивена Хоукинга, и «Курс физики.», и «Химический словарь», было много книг по истории, психологии, медицине… Макс уставился на отца Николая. – Откуда это у вас? – только и смог спросить он.

-         Брат у меня директор книжного магазина. – священник сел на другой стул. Между ними было около двух метров. – А ты, наверное, думал, что я только священное писание читаю?

-         Была такая мысль. – кивнул Максим.

-         Удивлён?

-         Немного.

-         Ты, наверное, решил молчать, что бы я тебе ни говорил. – опять улыбнулся отец Николай одними глазами. – Как партизан на допросе?

-         Вы догадливы. – застенчиво улыбнулся Макс.

-         Это не догадки. – священник, понимая силу своего взгляда, периодически отводил глаза в сторону. – Господь дал мне дар видеть.

-         И что вы видите во мне? – он приготовился к обороне, повторяя про себя: «У каждого свой путь к истине.»

-         Вижу, как в тебе просыпается сила…она есть в каждом, но немногие способны её разбудить.

-         Сила? – Максим никак не ожидал такого. – Какая сила? – выдохнул он.

-         Та, которую ты призываешь. – глаза священника вспыхнули. – Ты ведь призываешь силу?

-         Откуда вы знаете?

-         Вижу. – отец Николай задумался на мгновение. – Я не собираюсь переубеждать тебя. Ты ищешь истину, ищешь бога…это твой путь. Многие несчастные спят всю жизнь и даже не желают проснуться. Ты же ищешь, и это великое благо. Стучитесь, и отворят вам.

-         Спасибо. – Макс почувствовал, как слёзы навернулись на глаза. – Вы очень помогли мне. Спасибо.

-         Бога благодари, что привёл тебя сюда.

-         Спасибо.

-         Я лишь должен тебя предупредить. – священник подождал пока молодой человек справится с нахлынувшими чувствами. – Сила – это большая радость и ответственность, это огромное искушение и тяжкое испытание. Я не буду гадать, хватит ли у тебя мужества пройти это испытание…моё дело лишь предупредить. – он сделал паузу и пристально посмотрел на собеседника. – Разбудив в себе силу, ты не сможешь отказаться от неё и если ты проявишь слабость, испугаешься или решишь творить зло – ты сделаешься самым несчастным из людей.

-         Я постараюсь.

-         Главное не бойся, не казни себя за свои желания, не теряй голову…даже в самом сильном круговороте страстей всегда помни о главном, и вера вынесет тебя из любого омута.

-         Я не совсем понял. – виновато улыбнулся Максим.

-         Ты молод. – кивнул отец Николай, показывая что он понимает все, даже не озвученные, вопросы собеседника. – Тобой руководят сейчас чувственные желания. Сила исполнит их и даже больше, чем ты можешь сейчас предположить. У тебя будут женщины, слава, деньги, ты увидишь мир…но всегда помни о том, что тебе нужно вынырнуть из этого омута, помни о том, что это самое трудное твоё испытание, не позволь себе утонуть в чувственных наслаждениях. И когда, всё познав в физическом мире и чувственных наслаждениях, ты сумеешь от всего отказаться и покаяться, тебе откроется истина во всём своём великолепии. Нет ничего мерзостнее перед очами господа, чем старый сластолюбец. – он помолчал, как бы давая переварить. – Никогда! Слышишь! Никогда не считай, что тебе что-то принадлежит. Даже самые дорогие и красивые вещи ничего не стоят. Никогда в мыслях и поступках не возвышайся над людьми. Трать энергию, но всегда чувствуй момент, когда нужно её восстановить. Всегда в мыслях своих благодари бога за радости и печали, посланные тебе. Давай мудрые советы иносказаниями, притчами, но никогда никому, кроме господа, не открывай свою душу. И помни главное: пока сердце бьётся всегда можно покаяться. Нет такого греха, который господь не простил бы истинно кающемуся. – он замолчал, повисла тишина.

-         Спасибо. – только и смог сказать Максим.

-         Близких твоих я успокою. Не вини их.

-         Спасибо. – мысли Макса путались. Он вошёл сюда, как на эшафот, а получил в подарок самые настоящие крылья. Он уже ощущал, как они приподнимают его и только и ждут того момента, когда он выйдет из полутёмной, маленькой комнаты на бескрайние просторы и сможет взлететь. Голова кружилась от счастья так сильно, что даже немного подташнивало. Раньше ему уже не раз казалось, что невозможно испытать большей радости и оптимизма, но каждый последующий серьёзный прилив чувств оказывался сильнее предыдущего. Сегодняшняя встреча ещё раз показывала, что он услышан, что всё делает правильно, что нужно продолжать путь…

 

-         Оставьте его в покое. – негромко говорил отец Николай Филипповне и матери Максима. – Хороший у вас мальчик, светлый.

-         А как же секта, батюшка? – округлила глаза тётка.

-         Нет никакой секты. – он перекрестил их. – Идите с богом.

 

  Вечером отец Николай с задумчивой улыбкой присел рядом со старушкой, продававшей свечи. В храме никого кроме них не было, свет из окон стал совсем тусклым, стояла гулкая тишина.

-         Что радуешься, батюшка? – спросила бойким голосом старушка, будто что-то постоянно пережёвывая. – Душу невинную спас?

-         Душа только сама себя спасти может, Никитична. – священник задумчиво глядел куда-то в пространство. – Я лишь путь указую.

-         Хороший мальчик. – кивала она. – Смиренный.

-         Да, не смиренный мальчик этот. – он задумался. - Бунтарь. – подобрал нужное слово.

-         Нешто против веры Христовой восстал? – Никитична стала неистово креститься.

      -    Он свой путь ищет…много путей к богу ведёт. Испытания у него впереди большие. – отец Николай посмотрел на неё. – Пройдёт достойно – новый путь людям укажет.

 

* * *

 

    Тысячи свечей сгорели в маленькой деревенской церкви с той поры, когда врач-реаниматолог центральной городской больницы Щеглов Сергей Петрович отстранился от мирской жизни и стал отцом Николаем.

   Почти пятнадцать лет с переменным успехом будущий батюшка состязался со смертью. Он искренне любил свою работу, делал её бесстрастно, даже с азартом пытался заставить вновь застучать остановившиеся сердца, словно часовщик или наладчик станков. Человеческая боль, часто изуродованные агонизирующие тела, перекошенные от ужаса лица родных и близких, кровь…ничто не трогало опытного блестящего специалиста. Да и не могло быть по-другому. Впустить в себя хоть малую часть чужих страданий или проникнуться горем, означало дать лишний шанс смерти, промедлить там, где секунды решают всё…а этого он никак не мог себе позволить. Холодный здравый рассудок быстро принимал верные решения, всегда твёрдые сильные руки чётко выполняли спасительные манипуляции, прямой внимательный взгляд, не мигая, смотрел в стеклянеющие глаза, губы постоянно напевали какую-нибудь популярную песенку.

    Хладнокровное спокойствие Сергея Петровича поражало всех знакомых и близких. За эту вызывающую уважение черту характера коллеги называли его сфинксом. И лишь одно пробуждало в нём сильное раздражение и даже злость: когда новые знакомые, узнав о его специализации, высказывали предположения о депрессивности и ужасе подобной деятельности. В ответ врач мгновенно вскипал и выходил из себя…знал об этой своей черте, но ничего не мог с собой поделать. Скрывать же суть своей работы или стесняться – означало предавать любимое дело.

    С опытом Сергей Петрович интуитивно научился почти всегда безошибочно различать безнадёжные случаи. Он проникся уважением к смерти, и если раньше он видел её своим достойным соперником, то позднее осознал себя лишь секретарём, присутствующим при рассмотрении персонального дела. Как? Где? Кто принимает решения об уходе молодых, внешне здоровых, сильных людей? Уходе, не смотря на обнадёживающие жизненные показатели и не самые сильные повреждения. Как иногда вопреки всем законам физиологии удаётся выбраться чахлым и тщедушным, потерявшим много крови, казалось безвозвратно ушедшим? Как одним бывает достаточно сквозняка или незаметного ушиба, а иные продолжают жить, даже будучи раздавленными почти в лепёшку?

    Дикие девяностые привнесли свою особенность и в специфическую деятельность реаниматолога. В относительно больших количествах стали поступать неудачники самоубийцы, чаще отчаявшиеся мужчины средних лет, оказавшиеся неспособными прокормить семьи, словно морские обитатели, выброшенные на сушу…обнищавшие военные, педагоги, его коллеги медики… Зачастили подстреляные, недовзорванные и недорезанные бандиты, упёртые и наглые даже перед лицом смерти. Но больше всего стало тех, кто в смертельной схватке решил сразиться со всемогущим зелёным змием. Алкоголики и бомжи и так всегда составляли не менее трети всех пациентов…а под Новый год и того больше. Но с приходом жестокого рынка доля трясущихся синих, воняющих перегаром и протухшей мочой,  бедолаг стала резко расти.  

    Провожаемые презрительными взглядами прохожих на улице, вызывающие своими ароматами рвотные позывы эти бродяги удивляли Сергея Петровича своим противоестественным выбором идти шаткой слабой походкой прямо в объятия смерти. Во всех их действиях, нечленораздельных словах, мутных взглядах и всеприятии ясно ощущалось неколебимое следование избранному курсу. Как и при каких обстоятельствах люди, в большинстве своём имевшие благополучное детство, родителей, работу…как приходили они к такому состоянию и положению? Может быть им известно нечто, не доступное пониманию окружающих? А что если они, не нарушая закона, не совершая греховного самоубийства, нашли относительно быстрый и надёжный способ ухода от всех этих неприятностей, геморроев, несовершенств, обязанностей…что если они в понятиях потустороннего мира хитрее и умнее всех богатеев и так называемых успешных людей, следящих за здоровьем и мучающихся тут, относительно высшего бытия, до восьмидесяти лет, а то и больше.

  Сергей Петрович во время долгих дежурств нередко обсуждал эти и многие другие вопросы с сорокалетним санитаром Колей.

-         Чёрт его знает, Петрович. – пожимал плечами Коля. – Я как – то два года сильно бухал…сейчас уже семь лет как в рот не беру. Ну нельзя мне. Пять капель и всё! – смеялся он, обнажая металлические со стёршимся золотым напылением коронки. – Пять капель и заплыв на длинную дистанцию. Словно в туннель попадаешь. Никуда не свернуть. Идёшь в тумане и идёшь. Сначала вроде бодро и весело вечером с закуской, за столом, с бабами…а потом уже и утром у пивнухи, и без закуски, вроде с такими же, но уже один…Она незаметно накатывает. Плохо поутру…подлечишься, вроде легче. Но делать ничего не хочется, заставлять себя нужно. А если и заставишь, то за что не возьмёшься – получается плохо. Только если таскать чего или копать, но тут устаёшь быстро, болит всё, когда хмель проходит…тут или опять добавить, или проспаться, водой отпоиться. Вот и выбирают опять поправиться. А здоровье всё слабее…кишки пожгло, жрать не охота, витаминов нет, энергии нет. Вот и валишься с ног. Проспался – снова херово. Тут и с работы выгнали, и не побрился…потом не помылся…вонять стал, привык…только бы поправиться на пару часиков чем-нибудь…и уже неважно чем.

-         А как остановился? – вспоминая весёлые студенческие многодневные загулы, спросил Сергей Петрович.

-         Меня баба спасла. Бог её послал. Почти на помойке подобрала. – едва не пустил слезу Коля. – Сначала я ей навоз на грядки носил, дрова колол, забор, как мог, чинил за бутылку, естественно. Месяц у неё работал. Она вдова была…ни детей, ни близких. Привыкла ко мне, а я к ней. Потом в сарай жить пустила.

-         А твоё жильё?

-         Да. – махнул рукой санитар. – Проссал давно я жильё своё. Как сейчас ухаря того рыжего помню. Вроде всё под алкаша косил, всё с нами около ларька ошивался, всё угощал да выспрашивал: кто, где, да с кем живёт? А потом как привезли они мне в хатёнку однокомнатную мою…После смерти матери мы с сестрой нашу трёхкомнатную на две однушки разменяли…

-         Чего привезли?

-         Водки пять ящиков. – чпокнул он губами. – «Твоё всё будет через два часа. - говорят. – Хочешь?» И денег пачку ещё показывают. Рыжий этот со стаканом тут же, чтобы лучше думалось.

-         И чего?

-         Чего, чего? – снова засмеялся Коля. – Ну, я для приличия спрашиваю, дескадь, где же мне жить-то? А они фотографии домика деревенского показывают…буду жить, мол, в хорошей деревеньке, на свежем воздухе, в почти новой избе…

-         Продал?

-         Продал. – шумно выдохнул санитар. – Побрили, причесали, одежонку сносную подобрали, да и к нотариусу своему отвезли. Сейчас лавочку-то эту прикрыли…а тогда таких, как я, целыми вагонами в деревни вывозили…а кого и на дно или в лес в яму.

-         А дальше?

-         Дальше привезли меня почти без сознания в тьмутаракань в халупу убогую, из машины вынесли и на полу положили. Ладно хоть не прихлопнули. Там, ну в смысле в деревне этой, таких дуриков уже десятка два кантовалось. Деревня брошенная, до ближайшей цивилизации километров десять. Они только раз в неделю да с каждым новичком водку палёную туда завозили, да картошки пару мешков с макаронами и хлебом чёрствым…чтоб не рыпались. Вот и сидим мы посреди леса пьём и картошкой с яблоками закусываем. Летом ещё ничего. А вот зима пришла тяжелее нам стало. Многие прямо так и подыхали там. Если бухать по–нормальному то не больше пяти лет…а так в среднем трёха.

-         А выбрался как?

-         Да пацаны из ближайшей деревни на газоне колесили по округе…ну и попросился я до станции.

-         Так а баба–то эта что? – с искренним интересом слушал Сергей Петрович.

-         Валя. – мечтательно закатил глаза санитар. – Она на станции этой бухгалтершей работала. Вот пожил я у неё в сарае недели две, она и говорит: «Коля, одежда от мужа у меня осталась…может тебе подойдёт? Только помыться тебе надо…побриться, постричься. Истопи баню. Хочешь назад к людям? Я помогу. Давай возвращайся.» И такая доброта от неё, Петрович, идёт… И чувствую, представляешь, Петрович, что обнять её хочу, приласкать. Баба-то добрая, крепкая, ладная…красивая такая. Кровь с молоком. А у меня не то что не стоит…так и к людям-то нормальным подойти стыдно: вонь от меня, грязь кусками, язвы, вши.

-         И чего, приласкал всё же?

-         Приласкал, Петрович. – застенчиво улыбнулся Коля. – Помылся я в баньке впервые за много месяцев, приоделся. Отвела она меня к бабке ихней. Такая ведьма, Петрович. В хате змеи засушенные висят, травы всякие. Ей семьдесят два года, а она воду из колодца в двух вёдрах на коромысле сама таскает…представляешь? Почитала она надо мной заговоры всякие, отваром напоила и говорит: «Выпьешь – сдохнешь. Да и зачем тебе, милок, пить? Ты же гадость эту терпеть не можешь…на.» - и стакан протягивает. Я, не поверишь Петрович, только запах почуял, едва прямо там не издох. Воротило меня жутко. Валя меня молоком отпаивала, в баню через день ходить заставляла, чтоб потел, всё витамины да отвары бабкины пил. Так, Петрович, месяца через два сама ко мне в баню и зашла. Я уже силёнок-то поднабрался, отъелся, язвы залечил… Сразу всё же с ней не вышло, но она баба мудрая… Короче, Петрович, бог мне её послал…

 

    Год за годом, наблюдая сотни переходов в неизвестность и десятки удивительных возвращений из небытия, Сергей Петрович всё больше убеждался в том, что где-то за пределами видимого мира и границами человеческого понимания существует нечто настолько грандиозное и всемогущее, что любые разглагольствования о торжестве человеческого знания и абсолютной понятности бытия вызывали у него снисходительную улыбку.

    Особое место в его сознании занимали повествования людей, переживших клиническую смерть и помнивших о своих необычных ощущениях, путешествиях или даже разговорах с другими сущностями. Ещё в академии лектор, слегка смущаясь, отнёс подобные свидетельства к галлюцинациям, вызванным кислородным голоданием мозга. Но никакими галлюцинациями невозможно было объяснить десятки достовернейших свидетельств пациентов о том, что они видели и слышали в соседних помещениях, пока находились между жизнью и смертью…или другой неизвестной жизнью. Встречались и такие, которые в точности описывали события, происходившие за десятки и даже сотни километров от больницы. Какие уж тут галлюцинации? И уж совсем нелепо было относить к галлюцинациям свидетельства от рождения слепых людей, описывавших вещи и явления, видеть которые они не могли по определению.

    Пытливый ум врача часто старался представить себе то, что описывали пациенты. Сергей Петрович ловил себя на мысли, что хотел бы испытать нечто подобное…побывать там и вернуться. Он улыбался при этих странных мыслях, отгонял их, словно навязчивую муху, но очередной интересный случай вновь неизменно возбуждал его любопытство. Ни страха, ни даже лёгкого беспокойства не испытывал он, думая о подобной экскурсии, как о поездке к морю…а ещё глубже, как о генеральной репетиции, необходимой для хорошего представления...неизбежного представления.

 

  Чаще всего вспоминал отец Николай тот непримечательный вечер.

  Врач заступил на ночное дежурство. Пара несложных пациентов, несколько уколов и капельниц. Ровно в одиннадцать начался футбол. Сергей Петрович с большой кружкой чая и бутербродами уселся напротив телевизора.

  Наши безнадёжно отставали…не прошло и получаса, а чехи уже вели два ноль. Он громко и разочарованно выдохнул после очередной нереализованной подачи, откусил кусок пирожка с повидлом, сделал глоток чая… Наши начали неожиданно контратаковать, воспользовавшись ошибкой соперников, мяч очутился у ворот чехов…удар… Мимо!

  Сергей Петрович, затаив дыхание, следил за атакой, на самом остром моменте он, вдруг, резко вдохнул. Чай попал в нос. Врач дёрнулся. Левая задняя ножка старого стула подломилась, и он полетел на пол…гулко ударился спиной и вдохнул ещё раз…теперь уже полной грудью.

 

-         Привет, Серый. – рядом с ним сидел Колян, неразлучный друг из далёкого, далёкого детства. Всё такой же огненно-рыжий, взъерошенный, босой и в драных холщовых штанах на подвязках…

-         Колян? – удивлённо выдохнул Сергей Петрович, ощутив прилив радости, умиления, любви.

-         Ну да. – пожал плечами друг, искренне улыбаясь редкими зубами.

-         Ты не утонул? – заливаясь слезами с надрывной надеждой в голосе спросил Сергей Петрович.

-         Ты же сам меня хоронил. – удивился Колян.

-         Хоронил. – промямлил врач.

-         А чего же тогда спрашиваешь?

-         Я думал…- запнулся Сергей Петрович.

-         Чего ты думал?

-         Я не сразу сообразил, что это сон.

-         Это не сон.

-         А что?

-         Клиническая смерть.

-         Что? – мобилизовался реаниматолог, услышав знакомое словосочетание. Он машинально огляделся вокруг в поисках пациента.

-         Сам себя откачать захотел? – заливисто засмеялся Коля, запрокинув голову.

-         А как же это? – испугался Сергей Петрович, чувствуя что покрывается холодным потом. – Это что же конец? Так быстро? Как же так?

-         Ещё спроси: почему не предупредили? – продолжал смеяться дружок, похрюкивая постоянно сопливым носом.

-         Неужели всё?

-         Не дрефь. – успокоил Колян. – Это пока лишь экскурсия.

-         А когда же меня назад? – вращал глазами врач. – Когда меня вернут?

-         На минуту к старому другу попал! – возмутился собеседник. – Поговорить ещё толком не успели, а он уже назад спешит! Какой же ты после этого друг? – сжал губы укоризненно.

-         Да я рад тебя видеть, Колян. – нервничал Сергей Петрович. – Но время-то идёт…так ведь необратимые процессы начнутся…так ведь и насовсем можно тут остаться.

-         Подумаешь. – протянул тот, пожимая плечами. – Десять лет больше…десять меньше. Какая тебе разница?

-         Дела у меня. – неуверенно буркнул врач.

-         Какие дела?

-         Людей я спасаю.

-         Сам-то ты в это веришь? – совсем незнакомым недетским взглядом уставился Колян.

-         Не знаю.

-         Расслабься, Серый. – подмигнул друг. – Тут во первых время по-другому чувствуется…так что ты со своими необратимыми процессами не парься. А во вторых ты отсюда всё равно никак себе там помочь не можешь. Так что от паники твоей абсолютно никакого толку, а со старым другом поговорить мешает.

-         Как же тут расслабишься? – вытер пот со лба Сергей Петрович. Вдруг спасительная догадка озарила надеждой. – Как же я отсюда помочь не могу! Как же не могу? – закричал он, махая руками. – Мне же не раз говорили, что тут с ангелами или ещё с кем поговорить можно, и они говорят, что ещё не время и назад возвращают. Можно ведь?

-         Можно. – серьёзно подтвердил Колян.

-         Так а с кем мне поговорить?

-         А кто тут есть?

-         Ты? – замер реаниматолог, открыв рот.

-         Ну можешь ещё кого-то позвать, если я не устраиваю. – развёл руками друг.

-         Да я не сообразил сразу. – виновато улыбнулся Сергей Петрович. – Первый раз…

-         Ну. – не мигая, смотрел Колян, будто обидевшись. – О чём говорить будем?

-         Не знаю.

-         Действительно. Ты же каждый день со своим ангелом разговариваешь…о чём нам ещё можно поговорить…мы же и так наговорились вдоволь.

-         Ангелом? – ничего не понимал Сергей Петрович.

-         Ты на лицо не смотри. – укоризненно посоветовал Колян. – Ты слушай больше да спрашивай. В каком образе я к тебе пришёл не так важно…хотя существенно. – рассуждал он, качая головой. – Гораздо важней то, что я тебе скажу.

-         Что ты мне скажешь? – немного успокоился врач.

-         Не надоело тебе, Серый, в мясе копаться?

-         Работа такая.

-         Пора тебе на повышение.

-         Куда? – не понял врач.

-         Туда, где ты действительно что-то изменить сможешь. Сейчас ведь ты почти ничего не решаешь. Твои пациенты в основном все уже на финише. Ты им даже иногда очень сильно мешаешь.

-         А кто всё решает?

-         Каждый сам и решает. – подмигнул Колян. – Только вот советчиков глупых слишком много. Вот ты, Серый, смог бы хорошие советы давать. Все по чужим советам и мнениям живут, а себя почти никто не слушает. Вот ты, Серый, чего хочешь?

-         Не знаю. – признался реаниматолог.

-         Вот. – поднял палец друг. – Ты сейчас даже жить не хочешь…успокоился совсем.

-         Жить хочу. – невнятно и как-то вяло сказал Сергей Петрович. – А успокоился потому, что тебе поверил. Сам же сказал, что я отсюда ничем себе там помочь не могу.

-         А нет, Серый, здесь и там. Всё одно это. 

-         Это как?

-         А вот так. – округлил глаза друг. – Если ты это знать будешь, то и смысла во всём этом не станет.

-         Ничего не понял.

-         А потом поймёшь.

-         Аа. – захрипел Сергей Петрович, почувствовав что его словно сжимает огромными тисками. – Колян! – позвал он, испуганно вытаращив глаза.

-         До встречи, Серый. – помахал рукой тот. – Съезди в нашу деревню…отдохни!   

 

    Сергей Петрович открыл глаза и увидел перед собой кафельный пол. Рядом суетились люди. Горло и нос нестерпимо жгло от попавшего в них чая.

     - Слава богу! – громко застонала санитарка Лидия Эдуардовна, сев рядом с ним на пол.

     - Ну ты даёшь, Петрович. – услышал он бас хирурга Сомова. – Футбол досмотреть не дал.

 

   Через два дня Сергей Петрович взял отпуск, разгрёб некоторые накопившиеся дела и поехал в деревню, в которой не был больше десяти лет, с тех самых пор, как умерла бабушка.

   Остановился у друга детства Михи, попил с ним водку несколько дней, половил рыбу, прошёлся по местам детства…наплавался и нанырялся в прозрачную воду любимой речки, чудом не загаженную хозяином природы.

    Где-то через неделю зашёл в старую церковь поставить свечку за всех родных и друзей, ушедших в другой мир.

    Сергей Петрович задумчиво стоял перед алтарём, глядя сквозь тусклый свет лампадки на распятие и думал о всём подряд. В  стороне  тщедушный иссохший священник еле слышно читал молитву, стоя перед крупной девушкой с упрямым взглядом и высоким лбом.

    Реаниматолог с первого взгляда на батюшку оценил его состояние как очень плохое. Характерный желтовато-восковый с глянцевым блеском цвет кожи говорил о необратимых процессах в печени. Старику явно осталось жить недолго…счёт шёл максимум на недели. Сергей Петрович даже немного удивился тому, как держится этот человек.

   Девушка же явно была не в себе. Её душевное состояние выдавали глаза, всё больше наливающиеся злобой, чем дальше читал молитву священник. Рядом, словно на страже, стояли две женщины, настороженные и готовые в любой момент придти на помощь…видимо родственницы девушки.

   Неожиданно она резко запрокинула голову, зловеще засмеялась и рухнула на пол. Мелкая дрожь забила её тело, изо рта потекла пена, глаза закатились. Женщины кинулись помогать ей, словно курицы кружа рядом и причитая. Священник с трудом опустился на колени и, превозмогая свой недуг, собрав последние силы, увеличил мощь молитвы.

   Почти на одних рефлексах Сергей Петрович подскочил к ним, оттолкнул мешающихся женщин, придавил руки девушки коленями к полу, кинув сначала ей под затылок свою куртку, одной рукой прижал голову, а второй умело надавив на челюсть раскрыл рот.

   Священник, воодушевлённый помощью, продолжил ещё громче и настойчивей читать молитву.

   Сергей Петрович, продолжая удерживать нижнюю челюсть открытой, двумя пальцами поймал уже было ушедший в горло язык и вытянул его наружу. Что-то заставило его терпеливо ждать в таком положении ещё не менее десяти минут, пока священник заканчивал молитву.

   «Cфинкс.» - почему-то возникло у него в голове его прозвище, означавшее спокойствие, необоримую мифическую мощь и нечто гипнотизирующее.

   Сергей Петрович пристально посмотрел в искаженное лицо девушки и поймал взглядом её бегающие бессмысленные глаза. Нечто в нём мгновенно мобилизовалось, словно раскрывшись и многократно увеличившись в объёме. Спокойствие и сила потекли в несчастную.

   Девушка постепенно успокоилась и притихла. Врач осторожно отпустил её, внимательно наблюдая. Она повернулась на бок и просто лежала. Женщины приняли заботу о ней на себя.

      Старик, потерявший много сил, с блаженной улыбкой сел на пол и откинулся спиной на стену.

- Вот и замена мне достойная. – еле слышно сказал он.

- Да я…- замялся врач. – Я случайно тут…

- Спасибо, Господи. – нетвёрдой рукой перекрестился священник.

 

 

 

 

 

7. РУССКИЙ СОЛДАТ

                                                                                                Здоровье есть величайшее сокровище  перед которым всё остальное ничто.

                               А. Шопенгауэр

 

 

    Начальник районного военкомата полковник Медведев с плохо скрываемым раздражением лениво слушал своего  подчинённого военврача майора Рыжова. Подтянутый моложавый майор уже не первый раз доставал полковника, и не только его. Хозяин кабинета разместил своё огромное рыхлое тело в глубоком дермантиновом кресле и лениво поглядывал на неугомонного военврача. Медведеву было очень плохо: голова раскалывалась, во рту пересохло, сердце бешено и гулко стучало в необъятной груди…все мысли его были сейчас о початой бутылке коньяка, находившейся всего в метре от него, в шкафу. Но надоедливый майор и не собирался уходить.

-         Николай Викторович! – повышал голос военврач. – Это же геноцид в самом прямом смысле этого слова!

-         Ну вы драматизируете, Павел Иванович. – полковник старался дышать в другую сторону.

-         Какое там! Лучшие сыны страны! Те, которые решили честно отдать долг родине, а не попрятались, как крысы! – он совсем не по уставу махал руками и даже несколько раз хлопнул ребром ладони по столу. – И что мы с ними делаем? – спросил майор, округлив глаза, и сам ответил. – Мы портим им здоровье, закладываем фундамент многих болезней, разрушаем будущее государства.

-         Ну что вы такое говорите, Павел Иванович! Как вам не стыдно. – кивал головой Медведев. – Вы же столько лет в армии, награды имеете.

-         Потому и говорю, – подхватывал майор. – что всю жизнь в армии и прекрасно вижу, что тут творится.

-         Вы опять про свои кровати!

-         Да! Именно про них! Только кровати это не мои, товарищ полковник, они наши! Я почти двадцать лет смотрю на призывников…плакать хочется!

-         Ну что вы.

-         А то. – военврач растопырил пятерню. – Всего пять человек из ста имеют нормальную осанку! Это же ужас!

-         Ну пусть школа, родители, врачи…пусть они этим занимаются! – полковник закатывал глаза. – Наша задача из них защитников родины сделать.

-         Но почему одновременно с этим не улучшить им здоровье? – Рыжов разводил руками. – Это же наши дети!

-         Да что вы так упёрлись в эти кровати.

-         Как же. – военврач в который раз развернул перед Медведевым схему с изображением позвоночника в разрезе. – Посмотрите, Николай Викторович. Вот позвоночник, вот от головного мозга ко всем органам идут нервные окончания…

-         Да знаю я это. – отмахнулся тот.

-         Все знают. – кивал майор. – Но мало кто осознаёт, что причина большинства болезней кроется в искривлении позвоночника! Зажатые нервы неправильно проводят нервные импульсы от мозга. Это как в стране: законы правильные, президент даёт нужные указания, а чиновники на местах всё искажают. – искреннее недоумение играло на лице военврача.

 

  Сослуживцы двойственно относились к Павлу Ивановичу Рыжову. С одной стороны где-то в глубине души почти все понимали, что он молодец. Сорокасемилетний майор выглядел лет на десять моложе. Весь рабочий день бегал он по военкомату, именно бегал, почти никогда не пользуясь внутренним телефоном, лично появлялся в многочисленных кабинетах для решения текущих вопросов. Вихрем взлетал по лестницам, проносился по коридорам, быстрым шагом спешил на работу и домой. Энергичный майор заваливал сослуживцев и знакомых статьями, буклетами, книгами о здоровье, советовал различные витамины, оздоровительные процедуры и укрепляющие методики. На дни рождения и прочие праздники он неизменно дарил «Основы здоровья.» Г.П.Малахова.  При нём боялись курить. Он ненавидел сигареты и доставал курильщиков повсеместно.

-         Надо больше курить! – весело подмигивал он закашлявшемуся капитану, дымившему на лестничной площадке в компании сослуживцев.

-         Что. – вытаращивал тот глаза.

-         Если вы кашляете, значит лёгкие ещё сопротивляются! – хихикал майор. – Нужно побольше смолы, чтобы надёжно всё склеить и отбить у строптивых органов любую охоту к сопротивлению!

-         Как склеить? – недоумённо смотрел капитан. – А как же оно выйдет?

-         Зачем? – удивлялся в свою очередь военврач. – Какие глупости вас беспокоят. Опухоль ведь нужно чем-то кормить! В могиле всё вместе и рассосётся! – громко смеялся он.

  За подобные шутки многие его ненавидели. Ненавидели, но прекрасно понимали, что вступать в конфликт с бывшим воином афганцем да ещё обладателем чёрного пояса по карате не стоит.

  В столовой Павел Иванович брал по нескольку овощных салатов, сыр, иногда яйца или рыбу. Никто не видел его поедающим мясо или запивающим еду. Он всегда долго и тщательно пережёвывал пищу, пил травяные чаи только за полчаса до еды и не раньше чем через час после, чтобы не разбавлять желудочный сок. Военврач частенько закрывался в своём кабинете, чтобы посвятить десять-двадцать минут физическим упражнениям, представлявшим из себя унифицированную и адаптированную для русского человека смесь из всех мыслимых методик и практик, отобранных им в течение долгих экспериментов над собой.

  Павел Иванович уже не мог остановиться и испытывал на себе действие новых и проверенных витаминов, БАДов, их причудливые совмещения, способы оздоровления и профилактики болезней. Все свои исследования он тщательно записывал и заваливал письмами различные печатные издания.

  Вместе с тем военврач был душой любой компании и любимцем женщин. Среднего роста, широкоплечий, с упругой натянутой, как на барабане, кожей на суровом мужественном лице, с мощными накачанными бёдрами и крепкими ягодицами. Он любил теребить пальцами маленькие аккуратные старомодные усики. Энергия била из этого незаурядного человека. Он играл на гитаре, организовывал мероприятия, с радостью выступал на сцене во время праздников: пел, плясал, импровизировал…

  На совместных банкетах Павел Иванович выпивал несколько бокалов вина и, в то время как подавляющее большинство офицеров, под горло заполненные водкой и обильной закуской, сидели за столом и, с трудом сдерживая отрыжку, вращали красными мутными глазами, военврач без устали танцевал в окружении женщин до самого окончания мероприятия. Ходили слухи о его многочисленных тайных романах с многими сотрудницами военкомата. Поговаривали так же, что он нередко появляется на городских дискотеках и проводит время в обществе молоденьких девушек, которые просто давятся от смеха, слушая его бесчисленные рассказы, анекдоты и больше всего любимые им импровизации.

  У Павла Ивановича была жена, давно жившая по их обоюдному согласию своей личной жизнью, и дочь, красавица, отличница, умница и главная гордость семьи Рыжовых.

 

-         Вы же знакомы с министром, Николай Викторович. – просил военврач. – Устройте мне с ним встречу! Пожалуйста! Древнекитайские врачи ещё тысячи лет назад установили, что позвоночник – это основа жизни, главный энергетический канал. Человек молод, пока у него здоровый гибкий позвоночник, независимо от возраста. – Рыжов развернул большой лист бумаги с изображением упражнений разработанной им гимнастики. – Вот базовые упражнения. Если солдаты будут выполнять их в приказном порядке, то за год мы сможем у подавляющего большинства исправить осанку и укрепить костную систему. – он перевёл дух. – Но главный враг, несомненно  - панцерные сетки на кроватях. Это же бомбы замедленного действия! Солдаты молоды, у них же ещё очень пластичные межпозвоночные диски! Они же на этих кроватях сильно деформируются!

-         Да что вы мне тут про китайцев рассказываете! – вскипел полковник. – Что-то я не помню, чтобы ваши китайцы хоть одну войну выиграли! А русский солдат он и в жару, и в холод своё дело знает без всяких китайцев! Мы и шведов, и поляков, и фашистов…

-         При чём тут война? – недоумевал майор. – Я о здоровье нации говорю. Хватит воевать, навоевались уже. Мир нужно строить. А как строить его с больными людьми?

-         Прямо все больные?

-         Почти все! Как у нас говорят: «Если после пятидесяти ты проснулся и у тебя ничего не болит, то ты умер». Это же ужас! Какое дикое, ущербное мировоззрение! У тех же китайцев пятьдесят вообще не возраст.

-         Вы один тут хотите мир изменить. – кивал Медведев. – Все вокруг дураки, один вы умный. Можно подумать, что вы не знаете о том, что каждый солдат утром делает зарядку и бегает кросс? Не знаете?

-         Знаю. – кивнул майор. – Но этого совершенно недостаточно. Нужны специфические упражнения именно для позвоночника, нужно обучать самомассажу, рассказывать о точках и энергетике тела, нужно рассказывать о витаминах и минералах, нужны системные теоретические занятия о здоровье. Человеку нужно на всю жизнь просто и доходчиво, на его собственном примере объяснить из чего складывается здоровье и полноценная жизнь.  Нужен культ! В обществе нет культа здоровья. – как дирижёр жестикулировал Павел Иванович. – Есть культ денег, секса, вещей…но самого главного нет! Но мы можем его привить!

-         Кто мы?

-         Армия! – недоумевал майор. – Через армию проходит огромная масса молодёжи. Мы же можем привить им любовь к здоровью, к силе на всю жизнь. Я разработал методику практических и теоретических занятий. Ведь всё же прививается смолоду. Единственный путь к здоровью это профилактика с ранних лет. Нужно запретить солдатам курить! Вообще!

-         Вы соображаете, Павел Иванович, что говорите? – засмеялся полковник. – Как это запретить курить? Лишить солдата единственной радости!

-         Какая же это радость! – возмутился тот. – Это же медленное самоубийство!

-         Спасите вы себя сначала, да близких своих.

-         Я, Николай Викторович, пять километров легко пробегаю, жена у меня от гипертонии за год избавилась, с молодости мучилась, а дочка – залюбуешься…осанка, походка, талия, цвет лица. Не курит, не пьёт, как эти неполноценные!  

-         Я так понимаю, товарищ майор, вы меня тоже в неполноценные записали? – насторожился Медведев.

-         Сами посудите. – сверкнул глазами военврач. – Вы в свои пятьдесят два ходите с трудом, давление скачет, одышка мучает, кости болят, глаза всегда красные, вот-вот лопнут…вы сами себя к полноценным относите?

-         Вон отсюда! – заорал басом полковник, поднимаясь. – Пошёл вон! – вдруг он резко закинул голову и схватился рукой за затылок. – А а! – замычал Медведев, падая в кресло и изгибаясь.

-         Николай Викторович! – подбежал к нему военврач. – Товарищ полковник! – рванул он ворот форменной рубахи, облегчая дыхание. – Держитесь! Сейчас скорую вызову!

 

* * *

 

  Полковник Медведев пришёл в сознание через сутки. Врачи объявили ему, что он перенёс средней тяжести инсульт. Огромное красное лицо его перекосило, левая рука работала плохо, общее состояние было поганым.

   Неделю спустя после неприятного происшествия в его кабинете полковник, занимавший отдельную палату в военном госпитале, смотрел телевизор. В дверь постучали.

-         Здравствуйте, Николай Викторович. – в палату заглянул майор Рыжов. – Разрешите? – уже заходил он, оглядываясь по сторонам.

-         Опять ты. – поморщился пациент. – Мало тебе.

-         Возьмите себя в руки, товарищ полковник. – посетитель поставил на тумбочку рядом с больным пакет с фруктами.- Неужели вы и вправду думаете, что в произошедшем есть моя вина?   

Пациент угрюмо молчал, демонстративно глядя в другую сторону. Военврач взял стул, стоявший около входа, и сел в метре от кровати.

-         Товарищ полковник. – начал он деловым тоном. – Если вы хотите жить, то слушайте меня. Только я смогу поставить вас на ноги. Мы ещё с вами на танцы ходить будем. – подмигнул он обнадёживающе. – Естественно, придётся много работать и полностью изменить образ жизни.

-         Что тебе от меня нужно? – жалобно закатил глаза Медведев.

-         Помочь хочу.

-         Уже помог.

-         Нет. – решительно отрезал Павел Иванович. – Сюда вас привели ваши пьянки, курение, обжорство, малоподвижный образ жизни. Но всё ещё поправимо. Поверьте мне!

-         Как? – лениво спросил тот.

-         Вам нужно забыть про сигареты, алкоголь, обильную пищу. Есть вам можно только овощи и фрукты. Нужна глубокая очистка кишечника и печени, длительная диета, физические упражнения, витамины, минералы, травяные отвары…я буду рядом с вами. – улыбался увлёкшийся благодетель. – Через полгода вы станете совершенно другим человеком. Спасибо мне скажете! К вам придёт вторая молодость! – он совсем замечтался. – А потом мы вместе с вами будем биться за реформу армии! Ведь вы на себе почувствуете действенность моей системы! Это знак судьбы!

-         Какой знак?

-         Ну что вам предстоит пройти через мою систему оздоровления!

-         Никуда я не пойду. – зло скривился Медведев.

-         Николай Викторович. – удивлённо посмотрел на собеседника военврач. – Вы видимо не до конца поняли суть вопроса. – он подался вперёд и проговорил по слогам. – Речь идёт о вашей жизни. Врачи максимум смогут держать вас на таблетках. Вы протяните ещё пару лет инвалидом и загнётесь. – последовала выразительная пауза. – Я же гарантирую вам, если конечно вы будете неукоснительно следовать моим рекомендациям, полную реабилитацию и долгую полноценную жизнь… Более полноценную, чем последние десять лет.

-         Надо подумать. – негромко произнёс полковник.

-         Только у нас мало времени. – обрадовался майор. – В вас очень много шлаков, холестерина, паразитов и прочей гадости, которую вы копили в себе пятьдесят лет. Каждую секунду всё это добро отравляет вас! – он округлил глаза. – Срочно нужна тщательная генеральная уборка. Срочно! Промедление смерти подобно!

-         Павел Иванович. – приподнялся полковник, жалобно морщась. – Поправьте мне подушку, пожалуйста.

-         Конечно! - почти подбежал к пациенту военврач.

  Здоровой правой рукой Медведев неожиданно ухватил ненавистного посетителя за горло, развернул к себе спиной, прижал к груди и стал сжимать огромную волосатую пятерню.

-         Доканать меня решил, сука! – шипел он, сквозь зубы.

-         Хрр. – захрипел Павел Иванович. Перед глазами у него поплыли зелёные круги, железная хватка перекрыла воздух, через мгновение не выдержат натиска хрящи трахеи… Спасаясь, он принялся резко, остервенело изо всех сил быть локтями нападавшего. После нескольких мощных ударов пальцы разжались, майор сполз на пол и потерял сознание. 

 

 

* * *

 

-         Здравствуйте, Павел Иванович. – сухо приветствовал вошедшего худой мужчина лет тридцати  с бледным лицом, чёрными вьющимися волосами и синюшными кругами под красными уставшими глазами. Он сидел за старым столом и курил. – Присаживайтесь.

-         Спасибо. – Павел Иванович поморщился от густого дыма, повисшего в комнате для допросов.

-         Меня зовут Чибисов Александр Владимирович. Я следователь военной прокуратуры и буду вести ваше дело. – привычно выпалил он, сминая сигарету в пепельнице. – Вы готовы давать показания?

-         Да.

-         Вот и прекрасно. – пробормотал следователь, начиная заполнять протокол допроса.

 

  Павел Иванович второй день находился в прострации. Он почти ничего не ел, зарос колючей щетиной, глаза потухли, голос дрожал…Перед взором постоянно стоял полковник Медведев, застывший на подушках с открытыми остекленевшими глазами и перекошенным ртом.

  Первые сутки военврач метался по камере КПЗ, как загнанный зверь. Он плакал, стонал, кусал кулаки, сжимал голову ладонями так, что темнело в глазах…потом он свалился без памяти на дощатые нары и проспал десять часов.

  Сидел он один и невозможность выговориться тяготила невыносимо. Следом пришла апатия. Принесли передачу от жены: апельсины, орехи, кефир, мыльно-рыльные принадлежности, одежду…Но аппетита не было. Впервые за пять лет он не делал свою любимую зарядку.

  Было стыдно, больно, страшно…Чувство вины переполняло, разрывало на части, душило и бросало в пот. Он твёрдо решил, что понесёт любое наказание, но чувство вины не уходило. Павел Иванович понимал, что больше трёх лет ему не сидеть, а человека не вернёшь…он убийца, и все об этом знают.

 

-         Расскажите о вашем конфликте с полковником Медведевым, произошедшим семнадцатого числа. – устало спросил Чибисов, после формальных вопросов. – Напомню, что это за неделю до вашего визита в больницу.

-         Я давно просил Николая Викторовича поговорить с министром о моей системе. – Павел Иванович массировал виски, собираясь с мыслями. – Это был один из таких разговоров.

-         Как разговор перешёл в конфликт?

-         Он сказал, что моя система полный бред, что я всем надоел и привёл в пример себя, как здорового человека.

-         Что дальше?

-         Я указал ему на признаки его болезней…он разозлился…давление поднялось и случился инсульт.

-         Как у вас всё просто и спокойно. – усмехнулся следователь, закуривая сигарету.

-         Я медик. – констатировал Павел Иванович. – Я очень прошу вас не курить…тяжело дышать.

-         Болеете? – спросил Чибисов, нехотя затушивая сигарету.

-         Я-то как раз здоров.

-         Ну хорошо…значит вы признаёте, что инсульт явился следствием вашего конфликта?

-         Молодой человек. – поднял тяжёлые глаза военврач. – Причиной инсульта явилось плохое состояние сосудов, вызванное высоким содержанием холестерина…а так же высокое давление, вызванное абстинентным синдромом, по-простому бодуном. Наш конфликт просто пришёлся не кстати. Его инсульт был лишь вопросом времени…нескольких дней, может быть.

-         Ну допустим. – увлёкся беседой следователь и потянулся к сигарете, но, видимо вспомнив о просьбе подследственного, убрал руку. – А какова была цель вашего визита в больницу.

-         Хотел помочь.

-         По- вашему врачи госпиталя не могут помочь пациенту? Или, вернее, по-вашему они могут сделать это менее профессионально, чем вы?

-         Мой визит в больницу был ошибкой. – закрыл лицо руками военврач. – Глупой ошибкой.

-         А вы не думали о том, что ваш визит может спровоцировать новый инсульт?

-         Нет…я об этом не думал. Я очень хотел помочь. Я чувствовал вину.

-         Вину за повышенный холестерин и абстинентный синдром? – последнюю фразу Чибисов произнёс с лёгкой улыбкой.

-         Чувство вины и сама вина  не всегда одно и то же. – Павел Иванович почувствовал, как у него поднимается давление. Такого не было много лет и он даже слегка испугался, но взял себя в руки. – Разрешите воды.

-         Пожалуйста. – следователь налил в стакан из графина и пододвинул подследственному. – Я всё же склонен считать ваше преступление непредумышленным, Павел Иванович, но разобраться нужно во всём…так что вы уж наберитесь терпения. И успокойтесь.

-         Я постараюсь.

-         Что произошло в палате?

-         Я рассказал полковнику, что могу вылечить его, рассказал как это лучше сделать. – военврач взволнованно затряс рукой. – А он попросил меня поправить подушку и, когда я подошёл, схватил за горло и начал душить… Я защищался. У него очень большие сильные руки...были. Я защищался. – крикнул Павел Иванович.

-         Успокойтесь. – повысил голос следователь. – У вас на шее, по заключению экспертизы, действительно есть следы от пальцев…это свидетельствует в вашу пользу. Держите себя в руках.

-         Я постараюсь.

-         Хорошо. – Чибисов задумался. – А что у вас за система?

-         Система оздоровления и профилактики. – военврач оживился. – Дело десяти лет моей жизни.

-         И вы хотели внедрить её в армии?

-         Да.

-         Знаете, Павел Иванович, это уже мало относится к следствию. – тон его стал доверительным. – Но очень часто бывает так, что когда человек одержим некой идеей, он, мягко говоря, упускает из виду много деталей…я бы сказал значительных деталей. Понимаете о чём я?

-         Не совсем.

-         Я о вашей системе. – следователь виновато улыбнулся. – Может быть она на самом деле не так уж и необходима? Может вы её идеализируете? Ведь жили же люди как-то всё это время, и дальше будут жить.

-         Существовать. – пробормотал тот.

-         Что? – не расслышал следователь.

-         Существовать! – крикнул военврач. – А средняя смертность в пятьдесят с небольшим мне тоже причудилась!? А миллионы инфарктов, инсультов, раковых больных!? А серые потухшие лица на улицах, еле ноги переставляющие! – злость закипала в нём и спускала пар через язык, как через клапан, и становилось легче.

-         Зря вы драматизируете. – Чибисов уже жалел о смене темы разговора. – И не кричите.

-         Что? – более спокойно спросил Пётр Иванович, чувствуя как отпускают последние тормоза. – Ты на себя посмотри.

-         Что? – в свою очередь переспросил следователь и в глазах его показался страх.

-         А то. – давил собеседник, почуяв слабость, как дикий зверь чует кровь. – Женщин хочешь?

-         В каком смысле?

-         В прямом. – военврач сверлил взглядом. – Хочешь! – констатировал он. – А они тебя не хотят… Потому что ты больной насквозь, дохлый. А они это за версту чуют. Но ты же вместо того чтобы брать силу, ты же последнюю тратишь! На дым её меняешь!

-         Вы как разговариваете? – промямлил Чибисов. – Откуда вам знать?

-         Знаю! По ногтям вижу, по глазам! Мне раз на человека глянуть, и всё ясно!

-         Прекратите!

-         Ты же гниёшь изнутри! – не успокаивался Павел Иванович. – Ты, и такие как ты…чувствуешь, как ты гниёшь? Вы же все гнилью дышите и гнилью пахнете! – глаза его горели и парализовывали волю. – В лёгких смола, в животе тухлятина а в печени водочка…красота. – улыбнулся он.

-         Не смейте!

-         Закройся! – военврач подался вперёд. – Вы же все ведёте войну сами с собой…со всем тем говном, которое добровольно в себя запихиваете. Са-ми, доб-ро-воль-но. – вдруг он заплакал.

-         Дежурный! – истошно заорал следователь. – Дежурный! Сюда!

-         Люди. – Павел Иванович бормотал, сползая со стула на пол. – Люди, опомнитесь. Вы же даже не представляете что такое здоровье. Какая это радость, безграничное счастье, какие это возможности. – он плакал навзрыд. – Как же мне всех вас жаль. Вы же не представляете, что такое энергия, которая наполняет тебя, искрится, течёт по телу мощным серебристо-золотым потоком. Откуда в ваших измученных телах могут быть светлые радостные мысли? Вы же, друг друга обгоняя, спешите прямо в гроб, и дети ваши берут с вас пример. Вы же все ходячие трупы. – изо рта у него потекла слюна, голова поникла, всё тело била дрожь. 

-         Вызывали? – в кабинет заскочили два прапорщика.

-         Плохо ему. – указал на Павла Ивановича побледневший следователь. – Несите в санчасть. – потянулся он к сигарете, но передумал.

-         О! – огляделся пришедший в себя военврач, когда его взяли под руки. – Красавцы какие! – улыбнулся, заглядывая в лицо одного из прапоров. – Тебе срочно нужно заняться печенью. –  констатировал он. – Глаза жёлтые. Пьёшь, наверное? Ну-ка покажи язык!

-         Пошёл ты! – огрызнулся тот и пнул военврача локтём в живот.

-         Оп. – выдохнул Павел Иванович и засмеялся. – Ты, щенок, мой пресс хрен пробьёшь! А я тебя бить не буду, а то загнёшься прямо тут…хватит мне одного.

  Когда военврача вели по коридору он громко смеялся и корчил рожи. Из-за угла вышла любопытствующая дама в униформе.

-         Мадам! – весело крикнул ей Павел Иванович. – Поздравляю! У вас остеопороз! Жри кальций, дура!

-         Идиот. – только и смогла сказать она и скрылась за ближайшей дверью.

 

 

 

 

8. МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ

 

Нужно будет обрести реальную власть над своим  бессознательным, точнее, надежно опереться на его собственную разумность.

                                                      К. Сельчёнок

 

 

    Не смотря на то, что лето  ещё не началось, стояла сильная жара и на пляже небольшого пригородного озера было уже достаточно людей. Основную массу составляли студенты. Расположившись небольшими группами, многие читали учебники и конспекты, видимо подготавливаясь к сессии. Но глаза большинства неизменно отрывались от текстов, провожая проплывающие мимо фигуры в разноцветных купальниках и плавках.

    Максим лежал в полном одиночестве на широком цветастом покрывале. Он то погружался в мысли, то провожал взглядом проходящих мимо девчонок, как военный, удерживая в памяти координаты расположения самых симпатичных на пляже. Обилие не успевших загореть ещё полуобнажённых тел, не давало сконцентрироваться на размышлениях о занятиях. А подумать было о чём.

  Две недели назад Виктор ввёл новый элемент – пирамиды. В их обычной комнате в центре стояла одна из них, около полутора метров высотой разборная прозрачная конструкция, сделанная из стекла.

-         Нет ничего плохого в том, чтобы пользоваться картой на незнакомой местности. – начал, как часто бывало издалека, учитель. – Высшим достижением сознания человека во все века была медитация.

-         Это в основном восток? – поинтересовался Олег.

-         Не обязательно. Это предельное раскрепощение сознания, расслабление тела, остановка бега мыслей. Подобный опыт имеется во всех культурах и религиях.

-         А при чём тут пирамиды? – спросила Вика, поглядывая на сооружение в центре комнаты.

-         Пирамиды представляются нам как механизм, облегчающий вхождение в медитативное состояние…та самая карта о которой я говорил ранее.

-         Как она действует? – Макс задавал прямые вопросы по существу.

-         Мы точно пока не знаем. – Виктор улыбнулся. – Что-то происходит с магнитным полем, изменяется энергетика тела, задействуются новые или усиливаются имеющиеся психические возможности. Это пока только интуитивные и логические предположения, то поток энергии снизу вверх в пирамиде несколько ускоряется.

-         А какие ощущения? – Максим уже готов был попробовать. – Это не опасно?

-         Опасно не искать и не развиваться. – учитель прохаживался вокруг пирамиды. – А что касается ощущений, то у большинства тело становится невесомым, мозг будто раскрывается, как бутон. Многое сугубо индивидуально…кого-то охватывает паника.

-         А что даёт медитация? – судя по взгляду, Вика тоже хотела побыстрее попробовать новое.

-         Каждому своё: кто-то получает озарения знаниями, лечится, путешествует по иным мирам, кто-то воздействует на других людей и материальные предметы. Обычно такому опыту предшествуют долгие временные отрезки подготовки, тренировок, осмысления. Нам же пирамиды представляются как своеобразный портал, облегчающий вход в это состояние. А что уж там делать – решать лишь вам.

  Макс попробовал первым из группы. Пирамиду приподняли за приделанные снизу ручки, и он пробрался внутрь, Виктор по компасу выставил расположение сторон и все вышли прогуляться, чтобы не мешать. 

  Внутри определённо что-то происходило. Максим сел в позу лотоса и расслабился. Уже немного научившийся слушать себя, он через какое-то время ощутил, что поток энергии стал бежать по телу значительно быстрее. Стало очень хорошо, невесомо, плоть будто погрузилась в какую-то обволакивающую материю, легко  подхватившую её и понёсшую по волнам. Самым сложным оказалось остановить мысли. На мгновения это удавалось сделать, но как в большом смерче перед внутренним взором проносились обрывки фраз, лица людей, совсем незнакомые образы и картины…

  Ещё пять раз Максим находился в пирамиде. Всегда он был на грани выхода из тела, но что-то ещё удерживало. Возникали какие-то ненужные на тот момент мысли, отвлекали ощущения в теле, уставали ноги… Но в нём появился азарт. Даже не войдя в медитативное состояние, после выхода из пирамиды он чувствовал себя очень легко и по-новому радостно. Что-то грандиозное было совсем рядом, но не обнаруживало себя в полной мере, словно приглядываясь к новому человеку.

 

  Макс проводил взглядом очередную симпатяшку, прошедшую мимо него к воде, и услышал урчание в животе. Ему нужно было поспешить в кусты, росшие неподалёку. Он взял небольшую сумку, одел сланцы и, бросая косые взгляды по сторонам, не спеша пошёл, с удовлетворением отмечая, что его хорошая осанка, развитые плечи и упругая походка не оставляют равнодушных среди слабого пола.

  Максим укромно пристроился под небольшим деревцем и почти закончил свои дела, когда услышал мягкие приближающиеся шаги. Он взглянул в  подобие оконца в листве и замер: примерно в пяти метрах от него остановилась Оля. Повелительница его грёз, одетая в короткие джинсовые шорты и розовую маечку, стояла, оглядываясь по сторонам. Наконец, убедившись что её никто не видит, Оля стала переодеваться… Огромный мир сузился сейчас для него до размеров бреши в листве, этого окна в рай. Сердце стучало, ладони и ступни похолодели от выступившего пота, сильнейшее возбуждение завладело им всецело и без сопротивления…  

  Прямо перед ним, как на сцене, большая высокая грудь тяжело раскачивалась, словно в поисках опоры, защиты и ласки, каждый удар ступнёй о землю отзывался причудливой игрой в гладких литых бёдрах достаточно широких вверху, но переходящих в изящные тонкокостные колени и прямые икры, гладкий женственный живот заканчивался совсем лишённым растительности лобком, слегка прикрытым по бокам мягкими соприкасающимися друг с другом бугорками бёдер…

  Оля закончила переодевание, аккуратно уложила в рюкзак снятые вещи и направилась к пляжу, на ходу пальчиком поправляя чёрные трусики купальника, попавшие между ягодицами.

  Макс не знал куда себя деть. Он махал руками, задирал голову в небо, смеялся, сдавливал виски ладонями. Такой силы радости он ещё не испытывал. Сколько раз представлял он себе это тело, как часто думал о ней…как мечтал его хотя бы увидеть. Свершилось! «Все мои полезные желания реализуются.» - повторил он несколько раз. Каждый раз, когда происходило событие, показывавшее присутствие силы, оно несло ликование. Но человек всего лишь человек, и через какое-то время впечатления ослабевали. Сегодняшнее представление непросто будет забыть. Оно огромным краеугольным камнем ляжет в основу здания, создаваемого им…

  Немного успокоившись, Максим вышел из кустов и направился к пляжу. В двух метрах от его покрывала раскинув руки и ноги на синем пледе лежала она. «Да что ж это такое?» - буркнул Макс, чувствуя что не в состоянии унять дрожь в коленях и охладить вспыхнувшее лицо. «Не, не! – спохватился он. – Спасибо, конечно. Это я от неожиданности. Спасибо! Спасибо!»

-         Привет. – Макс опустился на своё покрывало. – Загораешь?

-         Максим! – Оля приподняла солнцезащитные очки. – Привет.

-         Я ближе пододвинусь?

-         Давай – она махнула рукой.

-         Что читаешь? – он указал на книгу, лежавшую рядом с ней.

-         Про нас. – Оля, как удостоверение, предъявила небольшую брошюру.

-         «Книга воина света» Пауло Коэльо. -  прочитал он на обложке. - Интересно?

-         Очень. – она принялась листать. – Вот послушай: «Воин долгое время пребывал во сне. Вполне естественно, что к яви он возвращается постепенно.» Или вот ещё: «Шаг его нетороплив и твёрд. Ему ведомо, что наступит миг, судьбоносный для истории человечества, и что, прежде чем преобразовать мир, должно измениться самому.»

-         Нужно почитать. – Макс неуверенно спросил. – Ты правда в это веришь?

-         Во что?

-         Ну, в то, что мы можем что-то изменить?

-         Кто-то же должен всё изменить…почему не мы?

-         Слишком уж круто. – выдохнул он.- Мы обычные люди.

-         Какие же мы обычные? – Оля округлила глаза. – Мы учимся управлять своей жизнью. Мало того мы имеем необходимые инструменты для этого. Мы учимся жить так, чтобы наши желания исполнялись, разве не так?

-         Так. – кивнул Максим. – Но между нашими личными желаниями и преобразованием мира огромная разница.

-         Никакой разницы! – она резко села. – Никакой! Ты слышишь?

-         Слышу.

-         Посмотри вокруг! – она провела рукой, указывая на пляж. – Вот они! Молодые, сильные, умные…они же жаждят новых идей, свежего воздуха, ветра перемен! Им же осточертели страхи, запреты, комплексы…весь тот груз, который общество и родители взвалили на них! Представь сколько энергии скрыто в этих молодых людях. Они же все, как сжатые пружины! И именно мы можем освободить эту энергию и направить её в мирное русло! Но сделаем это мы не для того чтобы плотно набить брюхо, не дай бог чтобы оно у нас появилось, и не для того чтобы наслаждаться властью, посылать их пачками на смерть, или тешить свои комплексы. Нет! Мы сделаем это для того, чтобы после смерти получить по заслугам, чтобы получить свет там. – она указала на небо. – Потому что мы несли свет тут. – её палец уткнулся в одеяло.

-         А механизмы какие?

-         Будут механизмы. – она уверенно кивнула. – Мы только начинаем, вырабатываем систему. – Оля опять увлеклась. – Кто их кумиры? – она округлила глаза. – Те, у кого есть деньги, шмотки, машины…в основном алкоголики, неврастеники, наркоманы. Богема, так называемая. Грядёт время не кумиров, а авторитетов, наставников и учителей. Естественно многие останутся на низком уровне развития и продолжат смотреть в рот кретинам, но у любого кто захочет большего, перед глазами будет наша система. Система с помощью которой он сможет изменить себя, развить любые способности, сможет реализовывать самые различные желания, сможет раскрепостить своё сознание, оторваться от заржавевших истин! У каждого человека будет реальный шанс влиять на жизнь множества людей, но не потому что он самый хитрый, ловкий, изворотливый и лживый, и не потому что его протолкнул папочка, а потому что он личность, потому что может рождать гениальные актуальные идеи, воплощать новые важные проекты! А машины, деньги и секс сами приложатся…кто хорошо работает, тот должен хорошо отдыхать.

-         Красиво. – Макс улыбался. – Ты молодец.

-         Максим. – ласково позвала она. – У тебя же наверняка уже есть примеры чудесного осуществления твоих пусть пока небольших, но желаний? 

-         Ну да. – промямлил он нерешительно.

-         А что же ты сомневаешься? Раз осуществилось маленькое желание, сможет осуществиться и большое. Главное уловить механизм. – она на мгновение задумалась и, видимо, приняв решение, подмигнув, спросила.  – Хочешь ещё откровенней?

-         Хочу.

-         У большинства людей есть некое стадное неудобство в стремлении к счастью. Нам стыдно быть счастливыми среди несчастных, здоровыми среди больных, энергичными среди вялых, активными среди пассивных, искателями среди смирившихся с устоями… Тебе кажется, что ты предаёшь своих родных и друзей…ведь так? Есть немного, согласись?

-         Наверное ты права. – в который раз Макс подивился её проницательности.

-         А ещё ты боишься навлечь на себя зависть и злость. Ещё бы! – почти крикнула Оля, задрав голову. – Как это ему так везёт! Чего-то ему всё само плывёт в руки! Ишь, какой умник выискался! – она быстро закивала. – Да, да, Максим, скоро наступит и такой момент. Твоя настойчивость и самый настоящий труд проторят тебе, наконец, путь к истинному счастью. Со стороны идиотов это будет выглядеть, как необоснованная, даже незаслуженная пруха, без особых трудов! Ты заметил, что большинство людей совсем не любят думать? Поэтому сама мысль о том, что развитое отточенное мышление способно с невероятной эффективностью преобразовывать окружающий мир для них противоестественна. Для большинства единственный способ изменений и преобразований заключается в тяжком ненавистном труде…махании молотком, нудном оформлении бумажек, опротивевшем хождении на службу…за копейки! Наживая болезни! Сражаясь с начальством и сослуживцами! Преодолевая болото скуки и однообразности! – она развела руки. – А тут мы. Веселы, спокойны, ни с кем не сражаемся, никого не ненавидим, просто не ввязываемся в дела к которым не лежит душа, занимаемся здоровьем и собственной энергетикой… И вот из этого-то веселого энергичного спокойствия мы способны видеть мир совсем по-другому. Выражаясь обычным языком, мы в некотором роде даже паразиты. Многие пашут, как волы, надрываются и стонут, а мы лишь несколькими мысленными приёмами способны выдать идею, зарабатывающую миллионы! И самое-то противное для остальных заключается в том, что мы не дети лордов или олигархов…это было бы для них терпимо! Мы вышли, что называется, из народа! Но путь у нас необычный.

-         Такие перспективы ещё не факт. – вставил Макс. – Миллионов пока как раз и нет.

-         Будут. – уверенно кивнула Оля. – И ты это не хуже меня знаешь.

-         Ну если честно. – громко выдохнул он. – Я сам себе удивляюсь…такая иногда уверенность в светлом будущем наполняет, что взлететь можно от счастья и чувства полной реализованности.

-         Вот видишь. – поощрительно улыбнулась красавица. – Продолжай думать…и все наши это делают…только тихо и спокойно без лишнего шума. Для нормальных серьёзных дел шум вообще не нужен. – она засмеялась и свистнула. – Когда они сообразят что к чему, мы уже будем далеко, далеко.

-         Ты нас остальным противопоставляешь?

-         Конечно. И не вижу в этом ничего плохого. А почему бы мне не противопоставлять? Знаешь, сколько человек из посетивших собеседование готовы начать занятия?

-         Сколько?

-         Двое из ста. – она в ужасе округлила глаза. – Всего два процента! А знаешь, какой главный аргумент отказа от счастья?

-         Какой?

-         А что обо мне подумают и скажут? Жил человек, видишь ли, жил как все: здоровьице гробил по-разному, о жизни старался не думать, потому что не принято у нас о жизни думать…она видите ли, в смысле жизнь, загадка извечная и непостижимая ничтожному человеческому умишке. А тут ему предлагают со временем неограниченные возможности, полноценное здоровье и энергию, принятие на себя ответственности за всё вокруг происходящее…никаких случайностей и безвыходных ситуаций! И самое неприятное для них: никто не виноват в их бедах и невзгодах! Для большинства это вообще шок! «А как же умершие дети и убитые невинные? - спрашивают, как один. – Неужели и тут никто не виноват?» Мы для некоторых с такой философией почти фашисты, готовые всё что угодно оправдать. Но мы-то не оправдываем, мы лишь стараемся объяснить и понять. – Оля перевела дыхание. – Много можно ещё сказать. А ещё, Максим, прими для себя самое неожиданное. – она хитро сощурилась и испытующе посмотрела на него. – Это власть.

-         Какая власть? – от этого пронзительного взгляда мурашки поползли у него по спине.

-         Власть знаний. Власть мыслей. Власть над теми, кто не желает признать очевидного. Возьми своё право на власть, Максим. Мы эту власть не узурпируем…берите, кто хочет!

-         Власть не слишком громко?

-         В самый раз! Ведь если мы можем лучше других, иногда просто непостижимо для обычного человека, просчитывать ситуацию, предвидеть последствия, извлекать выгоду, через согласие с незыблемыми законами жизни. Им-то кто мешает? Осознанно управляющий своей жизнью неизменно получает власть над остальными, отвергающими саму такую возможность. Ведь пока они считают жизнь нагромождением бессистемных капризов слепой судьбы, мы опытным глазом ясно видим знаки удач и предупреждения неприятностей, просчитываем ход событий и оказываемся в нужном месте…и. – она ещё более выразительно посмотрела на него. – Мы, даже не сомневайся, обладаем способностями внушать свои мысли.

-         Внушать мысли?

-         Конечно! Ты ещё не догадался? Все люди делают это в разной степени, но в основном неосознанно. Неосознанно потому, что они в принципе отвергают саму возможность воздействия на мысли других людей. Как Рерих сказал: «Мыслящие беспорядочно, похожи на машущих руками в темноте: никогда не знают, что заденут.» А мы, развивая своё мышление и наращивая энергетику, усиливаем своё влияние на окружающих. Но не стоит нас бояться. Ведь прекрасно осознавая возврат зла, мы навряд ли рискнём его творить. Я думаю, что в большинстве случаев мы будем внушать мысли для того, чтобы вытащить людей из трясины и побудить развиваться. Естественно мы будем пользоваться этим чтобы получить секс или деньги…но я не думаю, что среди нас найдутся уроды, способные таким способом обирать бедных или насиловать малолеток. Я думаю процент правонарушений с применением таких способностей не сравнится с обычной преступностью и произволом государства… Но конкретно для себя приготовься через некоторое время принять радость такой власти! Заметь. – она подняла палец. – Не бремя, а радость.

-         Да. – кивал он. – Я всё хотел спасибо тебе сказать за то, что ты тогда меня уболтала.

-         Пожалуйста…я предупреждала, что поблагодаришь. – она улыбнулась. – Давай расскажем друг другу по какому-нибудь интересному чудесному случаю. Большого вреда не будет, нужно делиться опытом и воодушевлять друг друга. Я первая, давай?

-         Давай. – после небольшой паузы согласился Максим.

-         Мне зимой очень понравился вот этот телефон. – она достала из рюкзака небольшую блестящую трубку. – Пришла в салон брать в кредит. – Оля хлопнула в ладони. – Забыла паспорт. Ладно. Пришла на следующий день - все такие трубки раскупили, завезут через три дня. «Ладно, - думаю, - подожду.» И что ты думаешь? – она подмигнула собеседнику. – Заявляется один поклонник богатенький ко мне в офис и дарит на Новый год этот самый телефон. Прикинь!

-         Круто! – Макс не мог налюбоваться ею. Какая же она красивая, притягательная, задорная, умная, с невероятно живыми горящими глазами, плавными грациозными движениями и выразительной мимикой.

-         У меня с пузанчиком этим ничего не было, хотя это и не твоё дело, но подарок приняла с удовольствием. – заключила она. – Теперь твоя очередь.

-         Даже не знаю, что рассказать. – замялся Макс.

-         Ну что-нибудь интересное, чтоб дух захватило. – она по-детски надула губки. – Ну давай!

-         Чтоб дух захватило? – в нём была заметна напряжённая внутренняя борьба.

-         Да! – Оля сгорала от нетерпения.

-         Минут пятнадцать назад. – он остановился, всё ещё не решаясь продолжать.

-         Ну, Макс. – закапризничала она.

-         Минут пятнадцать назад я из кустов видел, как ты переодевалась. – выпалил он. – Но я там был по зову природы. Случайно…короче давно мечтал. – добавил он, смущаясь и сильно краснея.

  Оля, жмурясь от солнца, некоторое время внимательно смотрела на Максима. Он терпеливо ожидал реакции, еле сдерживая смех.

-         А как ты думаешь? – прервала она паузу. – Многие смогли бы в такой ситуации это сказать?

-         Не знаю. – перевёл он дыхание, всё ещё не понимая чего ждать. – Вообще-то я сам от себя офигел…очень нестандартно.

-         А какая, ты думаешь, у меня реакция?

-         Надеюсь спокойная…я не хотел…вернее хотел. Короче, ты поняла.

-         Понравилось? – она ласково и игриво улыбнулась.

-         Очень.

-         Добыча сама к тебе в руки плывёт, заметил?

-         Ну да.

-         Не упусти.

-         Постараюсь.

-         И после этого ты будешь утверждать, что мы обычные люди?

-         Только вперёд! – крикнул Макс, указывая рукой куда-то в даль. – Прочь сомнения!

-         Умница! – она наклонилась, так что горячая грудь чуть коснулась мощного плеча, и погладила его по голове.

-         Пойду воды куплю. – поднялся Максим, когда Оля приняла прежнее положение. – Жарко. – он слазил в сумку за деньгами и направился к торговой палатке, стоявшей не вдалеке.

  Метрах в двадцати от них рядом с новеньким играющем на солнце Мерседесом стояли два крепких парня лет по тридцать. Они по-хозяйски оглядывали пляж, смело начинали разговоры с девушками, поблёскивая на солнце толстыми золотыми цепями и браслетами. Из машины призывно лилась громкая клубная музыка.

-         Смотри. – толкнул товарища в бок тот который был повыше и с татуировкой в виде смерти на плече. – Чел её в палатку пошёл!

-         Иди! – слегка поддал тот ему коленом под зад. – Нельзя такую тёлку упускать!

-         Да не одна она.

-         Иди, дятел! – он засуетился. – Или я пойду.

-         Не. – встрепенулся первый. – Я сам…хороша зараза...нереальная!

  Оля краем глаза давно заметила дерзких крепышей рядом с Мерседесом, наблюдавших за ней, увидела она и их резкое оживление, когда Максим отошёл. Наконец, один из парней скорой походкой направился к ней. Самодовольная улыбка играла на её красивом лице.

-         Здравствуй, красавица. – присел в метре от неё прямо на песок подошедший. – Я понимаю, что ты не одна и тут же отвалю, но один вопрос…- он был силён, с правильными приятными чертами лица, открытым вызывающим взглядом хозяина жизни. Но Оля с удовольствием отметила, что новый поклонник лишён самодовольства, напыщенности и присущего многим подобным ему хамства, обусловленного помутнением рассудка от неготовности принять достойно  испытывающие подарки жизни.

-         Какой вопрос? – она игриво поглядывала поверх очков.

-         Про джинна мультик смотрела? – её улыбка явно придала ему уверенности в себе. – Ну про того, который желания исполняет?

-         Смотрела.

-         Так это про меня. – он широко улыбнулся. – Разреши исполнить хоть одно твоё желание. В любое время дня и ночи. Пожалуйста!

-         Прямо сейчас. – она вызывающе посмотрела в коричневые глаза собеседника.

-         Не вопрос. – он явно не ожидал такого поворота событий.

-         А как зовут джинна?

-         Олег.

-         А меня Оля.

-         Очень приятно. – он уселся поудобней. – Какое у госпожи желание?

-         Сейчас парень тот подойдёт. – она указала в сторону палатки. - И я всё скажу.

-         А он твой бойфренд?

-         Нет. Хороший знакомый.

-         Это радует.

-         Оставь телефончик. – подмигнула девушка. – Чтобы я смогла вызвать джинна, если понадобится.

  Олег продиктовал телефон, она занесла номер в свою трубку.

  Максим издалека настороженно наблюдал появление соперника. Сначала он забеспокоился, но огромным усилием воли заставил себя сделать обратное тому, что обычно делают люди в подобных ситуациях – максимально расслабиться. Он прекрасно понимал, что Оля не упустит момента поиграть с ним, но так же он чётко уловил, что если не сваляет дурака, то сможет заполучить её рано или поздно. Она это знает и не против, но наверняка подвергнет его испытаниям. Это не будет примитивное сшибание самцов лбами, нет. Курносая умница явно придумает нечто захватывающее…это в её стиле. С такими мыслями он направился на новое испытание.

-         Олег. – протянул парень руку, когда Макс занял своё место.

-         Максим. – ответил он на рукопожатие.

-         Мальчики. – защебетала красавица. – Давайте посмотрим правде в глаза.

-         Давайте. – согласился Олег.

-         Солнце, воздух и вода….весна! – закатила она мечтательно глаза. – Как жаль, что времена рыцарских турниров безвозвратно прошли!

-         Рыцари прошли, а турниры остались. – намекнул Олег.

-         Вот и прекрасно. – согласилась Оля. – турниры не обязательно должны быть кровавыми…

-         В шахматы играть? – скривился пришелец. – И, кстати, какой приз?

-         Проигравший выбывает. – диктовала красавица. – И молча удаляется.

-         А что за турнир? – Олегу явно нравилось неожиданное и азартное развлечение… Максим молчал.

-         Два рыцаря. – она указала глазами на молодых людей. – И одна дама сердца. – сделала паузу, ещё раз поглядела в глаза каждому и торжественно объявила. - Начинаем интеллектуальный турнир! Участники готовы? Согласны?

-         Да. – с готовностью кивнул новый знакомый.

-         Можно попробовать. – осторожно согласился Макс.

-         Прекрасно. – Оля предвкушала нечто интересное. – Предлагаю вам рассказать по одной истории, анекдоту, притче…на ваше усмотрение. Главное чтоб это было остроумно и интересно. Если явного преимущества не будет, объявим второй тур.

  Она подняла небольшой камушек, зажала в ладошку, спрятала руки за спину и через несколько секунд вытянула их вперёд.

-         Чей камень, тот и первый.

-         Как всегда я первый. – буркнул Олег, указывая пальцем на правый кулак. – Так и есть. – хлопнул он себя по колену, увидав камушек. – Три минуты на обдумывание. Можно?

-         Конечно. – улыбнулась она.

-         Анекдот. – вскоре объявил первый участник турнира, задумчиво потирая подбородок. – Больше ничего в голову не лезет.

-         Как хочешь. – пожала плечами дама сердца.

-         Запустил Иван царевич стрелу, чтобы найти себе невесту. – начал Олег, стараясь подыграть себе мимикой и жестами. – Пошёл её искать и через некоторое время нашёл. Видит он такую картину: на берегу пруда торчит его стрела, а рядом мужик спит. Иван царевич будит мужика и спрашивает: «Скажи мужик, не видел ли ты тут чего необычного?» «Видел.» - отвечает мужик. «Что видел?» «Лягушка человеческим голосом попросила: «Поцелуй меня, мужик, не пожалеешь.» «А ты что?» «Я поцеловал.» «А она что?» «А она девицей обратилась и говорит: «За то, что ты спас меня, мужик, возьми меня.» «А ты что?» «Ну я же мужик. Я взял.» «Ах, ты скотина, - накинулся на мужика Иван царевич. – она же меня, принца, ждала!» «Вот, вот. – говорит мужик. – Она тоже так сказала: «Принца всю жизнь ждать можно, а мужик, он каждый день нужен.»

  Олег закончил повествование и ожидал реакции. По лицу Макса блуждала лёгкая улыбка. Оля по-детски болтала головой.

-         Непростое задание у второго участника. – серьёзно заявила она. – Я даже не знаю: в человеческих ли силах перебить такую интереснейшую историю?

-         Хватит прикалываться – надулся Олег. – За три минуты трудно что-то вспомнить. Тут мораль глубокая лежит…разве не так?

-         Да. – согласилась она. – Мужик нужен, но не абы какой…вот в чём дело.

-         А какой? – ухватился рассказчик.

-         Кому какой, а мне главное умный. – её глаза обратились на Макса. – Твоя очередь.

-         В моей истории нет глубокого смысла и морали. – начал тот неторопливо и спокойно. – Я не знаю, было это на самом деле или нет, но история такова. – он сделал паузу, поглядел на слушателей и, улыбнувшись, начал. – Когда Нил Армстронг ступил на Луну он произнёс: «Удачи вам, мистер Ой.» Естественно это слышали в управлении полётов и когда космонавты вернулись, то журналисты набросились с вопросами: «Почему первыми словами человека на Луне были слова: «Удачи вам, мистер Ой?» «В детстве за тонкой стенкой, около которой я спал. – рассказал Армстронг. – Жил сосед мистер Ой со своей женой. Он часто просил её удовлетворить его орально, на что она отвечала, что сделает это только тогда, когда соседский мальчик окажется на Луне.»

  Максим замолк, с трудом сдерживая ликование. Оля, сияя, одарила его тёплым благодарным взглядом. Олег громко смеялся, откинув голову назад.

-         Ладно. – хлопнул он себя ладонями по коленям. – Пойду другу расскажу. Приятно было познакомиться. – он подмигнул Оле, кивнул Максу и, широко улыбаясь, пошёл прочь.

-         Молодец. – улыбалась она.

-         Приз победителю полагается?

-         Думаю да.

-         Какой?

-         Что посмеешь, то и пожнёшь. – Оля испытующе глядела на него.

-         Смею пригласить тебя куда-нибудь сегодня вечером.

-         Куда?

-         В кино, или поужинать.

-         Максим. – она играла глазами. – Игра продолжается. Удиви меня. Естественно я не имею в виду дорогие подарки и прочую стандартную дребедень. Можешь?

-         Попробую.

-         Верю в тебя, осторожный мальчик.

 

  Макс назначил свидание на десять часов вечера. Он не был уверен, что его замысел удастся, но надеялся на лучшее. Они неторопливо шли по аллее большого полудикого парка на окраине города. Сгущались сумерки. Зажглись редкие фонари. Гуляли обнявшись парочки. Несколько шумных компаний расположились на лавочках или прямо на траве, попивая пиво. Где-то бренчала гитара.

  Оля была одета в короткое свободное бежевое платье с так любимым ею глубоким декольте и светло-коричневый кожаный пиджак. Все особи мужского пола явно или втайне от своих половинок провожали её взглядом.

-         Хороший вечер. – как-то без энтузиазма заметила она.

-         Впереди сюрприз. – Максим понял её интонацию. – Я помню правила игры.

-         Посмотрим. – облегчённо вздохнула она. -  А куда мы идём?

-         В самый дальний уголок. – хихикнул он.

-         Зачем?

-         За сюрпризом.

  Они свернули с асфальтовой дорожки на извилистую тропинку и вошли в лес. Он взял её за руку и решительно увлёк вперёд.

-         А ты хорошо тут ориентируешься? – спросила Оля больше для поддержания разговора.

-         Пять лет тут кроссы бегал. – Макс отвечал рассеянно, постоянно думая о том, что его замысел может провалиться.

  Они прошли ещё метров пятьсот под высокими деревьями и оказались на большой поляне. Уже стемнело. Стало заметно холодать.

  Макс подвёл Олю к большому раскидистому кусту цветущей черёмухи. Воздух вокруг был напитан пьянящим ароматом, от которого закружилась голова.

-         Классно. – вдохнула Оля полной грудью. – Только не срывай…не люблю мёртвые цветы.

-         Тихо. – шепнул Макс. – Нужно немного помолчать.

  Через некоторое время прямо из гущи белых цветущих гроздей зазвучала переливчатая причудливая трель. Пел соловей. Одурманенная ароматом птица творила что-то невообразимое. Не могло быть на свете человека, способного остаться равнодушным к звукам, разливавшимся по полянке. Всю душу вкладывал невидимый певец в свою чудесную импровизацию. Как звонкий горный ручей, трель стремилась то верх, то вниз, меняла высоты, глубины, оттенки, натыкалась на преграды и, рассыпавшись на мельчайшие ручейки, обходила их, чтобы снова собраться в единый мощный звенящий поток. Соловей пел о любви. Никакие другие варианты просто не могли придти в голову.

  Оля прижалась в Максу. Они простояли неподвижно около получаса. Песня продолжалась. С разных сторон зазвучали другие голоса, но опьянённый солист без труда перекрывал хор.

-         Весенняя ночь, аромат черёмухи, песня соловья…классика бьёт в самое сердце без промаха. – мечтательно выдохнула красавица. - Спасибо. – шепнула она ему на ухо. – Максим, я замёрзла…больше не могу.

-         Пойдём. – он потряс её за руку. – Нужно двигаться, чтоб согреться.

-         Подожди. – она остановилась и потянула его к себе.

-         Что? – приблизился он.

-         Иди ко мне. – Оля обняла его за шею и стала жадно целовать в губы. – Умница. – шептала она в перерывах между поцелуями.

-         Холодно. – Макс распахнул джинсовую куртку и прижал её к себе. – Пойдём.

-         Предлагаю выпить вина. – она целовала его в шею.

-         Где?

-         У меня дома.

-         Мы никому не помешаем?

-         Нет. – Оля слегка укусила его за ухо. – Я живу одна…снимаю квартиру.

 

  Они сидели по разные стороны журнального стола, на котором стояла отпитая наполовину бутылка вина, фрукты, шоколад, графин с соком, подсвечник с тремя свечами - единственный источник света в небольшой уютной комнате. Максим расположился в глубоком удобном кресле, Оля, раскинув руки, так что тонкая ткань платья до предела натянулась на тяжёлой груди, расположилась на диване.

-         Хороший день сегодня. – она по – детски болтала головой. – Интересный.

-         Согласен. – Макс, расслабленный вином и осмелевший, почти не отводил взгляд от желанных прелестей.

-         Обидно будет, если такой необычный день закончится банально. – она уже несколько раз ёрзала на диване и перекидывала ноги так, что он заметил кружевные бежевые трусики.

   Казалось, даже свечи горят ярче от обоюдного возбуждения.

-         Ты это к чему?

-         Сам подумай. – пожала она плечами.

-         Предлагаю перепрыгнуть через ступени.

-         Это как?

-         Мы же воины света. – подмигнул он. – У нас всё должно быть иначе. Согласна?

-         Продолжай.

-         Замечала, что удовольствие больше, когда немного стыдно?

-         Есть такая буква. – согласилась Оля, отпивая вино.

-         Так вот. – подался вперёд Макс, сверкая глазами. – Обычный парень на моём месте должен пересесть к тебе, целовать губы, шею, уши…подбираться к груди.

-         Продолжай. – ей явно нравилось происходящее.

-         Задержаться на груди. – будто гипнотизируя тихо внушал он. – Потом заняться ногами, попкой и нервно думать о том, разрешишь ты снять трусики, или захочешь поймать кайф, глядя как я обламываюсь.

-         Обламывали?

-         Бывало. Нетерпеливость подводила…и не только в этом.

-         А как перепрыгивают через ступени воины света?

-         Тебе нужно развернуться, стать коленями на диван, перегнуться через спинку, задрать платье и самой снять трусики. – на лбу у Макса выступила испарина, сердце колотилось в грудь, будто твёрдо решив выбраться наружу.

-         А что будешь делать ты? – Оля сияла от счастья.

-         Что-нибудь придумаю. – изобразил он равнодушие. – Чего раньше времени голову напрягать.

  Она некоторое время молча смотрела на него. По раскрасневшемуся ещё более прекрасному в свете свечей лицу блуждала рассеянная улыбка. Наконец, Оля сделала два больших глотка и решительно поставила бокал на стол.

-         Красиво ты меня развёл...обычные люди, говоришь. – она, разворачиваясь, забралась коленями на диван, перегнулась через спинку и подняла платье. – Приз в студию! – крикнула Оля  и, виляя бёдрами, принялась медленно снимать трусики. – Лучше чем из кустов видно а, Максим?

 

  Макс возвращался домой поздно ночью. Оля сказала, что она не высыпается, когда спит не одна.

-         Это от бедности. – мурлыкала обнажённая красавица, прижавшись к нему не успевшим остыть ещё от бушевавшей недавно страсти телом. – У знатных и богатых всегда были мужская и женская половины…сон – слишком интимное, почти мистическое действо. К тому же во сне женщина забирает энергию, если мужчина рядом. – она тёрлась грудью о спину Макса. – Оцени мою искренность и бескорыстность.

-         Оцениваю. – он очень хотел остаться, каждой клеточкой тела ощущая, что не насытился ею, что готов ещё и ещё исследовать мягкие плавные, горячие изгибы, дарить нежность самым потаённым уголкам, погружать лицо в тяжёлые каштановые локоны…

 

  Погруженный в мысли Максим не спеша шёл по ночным улицам, на лице играла улыбка. Самое горячее его желание сбылось. Свершилось! Воплотилось в жизнь неожиданно, стремительно, в какой-то степени даже неотвратимо. Он снова и снова проигрывал в голове все сцены этого удивительного дня. Свой успех Макс поделил примерно пополам: часть он с должным уважением отдал силе, приведшей его мечту в кусты, разместившей рядом с ним на пляже, подославшей соперника…но и он, несомненно, смог воспользоваться ситуацией, быстро уловить настроение  и желания Оли, он хладнокровно и правильно реагировал на изменения и получил то, о чём мечтал. И именно система научила его быстро и верно принимать решения, опираясь в большей мере на интуицию. Легко и непринуждённо, будто сами по себе, выливались из него нужные слова, эмоции, поступки, решения… Вернейшим же фарватером были искренность, простота и правдивость. 

  Не спеша шагавший по спящему городу молодой человек увидел, как перед ним открывается множество дверей, почувствовал могучий потенциал, скрытый в нём, ощутил в себе великую силу, неограниченные возможности…

  В полной мере насладиться радостью не давала боль в верхней части позвоночника. Оля оказалась очень горяча и весьма изобретательна. Где-то там в соревновании фантазий он и сдвинул с места один из позвонков. Так было и раньше, работа на стройке не прошла бесследно…где-то между лопатками было его самое слабое место. Макс водил плечами, делал наклоны, напрягал мышцы. Боль, словно отряд попавший в окружение, пыталась прорваться, она распространялась по рёбрам, опоясывала, пыталась испугать. «Я вижу тебя. – говорил негромко Макс, концентрируясь мысленно на месте ущемления. – Конец тебе скоро, слышишь! Энергия свободно течёт по моему телу! Уже уходите…даже чаю не попьёте?» Обычно на полное исправление подобной неполадки уходило три дня, но привычный вывих всегда был готов проявить себя.

  Максим усилием воли направил ход мыслей в другое русло. Воодушевлённый блестящей победой, он решил наметить следующее достижение и поднять планку на фантастическую высоту…

  Он представил, что встречает новый год в тропиках. С мостика белоснежной ультрасовременной яхты, видны коралловые рифы, похожие на  наполненные до краёв корзины с яркой тропической зеленью, светло-жёлтый, кое-где совсем белый  песок огромных пляжей, голубая вода, сушит смуглую кожу горячий ветер…внизу на палубе в большом бассейне весело плещутся загорелые девчонки: белые, жёлтые, чёрные…в ярких купальниках и без таковых. Красиво, сладко, жарко, свежо, весело, грандиозно, фантастично…достижимо. Макс завернул в тёмный двор по малой нужде, стал лицом к стене.

-         Братан. – услышал он голос. – Помоги на бензин.

  Позади него стояли двое парней. Адреналин мгновенно мобилизовал тело и дух, план отпора созрел…вернее он всегда был наготове, кулаки сами сжались. Они были слабее. В них чувствовалась неуверенность, движения и позы выдали слабую физическую подготовку и незначительный опыт. Скорее всего торчки.  Макс опытным глазом оценил ситуацию. Натренированное тело само рвалось в бой. Тот который повыше достал перочинный нож.

-         Помоги деньгами. – приблизился он, выставляя вперед своё оружие.

  Мгновенный короткий удар ногой в открытый расслабленный живот не оставил бы ему шансов, добить второго было делом техники… Они полностью в его власти. Сегодня день больших славных побед.

-         На. – протянул деньги Макс, будто со стороны наблюдая за самим собой. – Тут шестьсот рублей, всё что есть.

-         Позвонить дай. – высокий принял купюры и явно осмелел.

-         На. – опять не понимая самого себя, достал он из кармана телефон.

-         Карманы. – приблизился второй разбойник и бесцеремонно стал обшаривать жертву.

-         Нету больше ничего. – спокойно произнёс Макс. – Хватит может?

-         Чё блатной! – высокий с широким замахом ударил в челюсть.

-         Золото давай. – несколько раз добавил ногами второй.

-         Нету золота! – Макс, почти не защищаясь, упал на спину. – Сваливать вам пора!

-         Чтоб десять минут тут лежал! – крикнул низкий. – Понял!

-         Порежу, сука! – добавил высокий.

-         Да понял, понял.

  Нападавшие исчезли. Максим поднялся, провёл языком по дёснам и внутренней поверхности щеки, потряс головой. Повреждения были незначительные. По сравнению с развлечениями дедушек в армии, сегодняшний случай был похож на лечебный массаж. Но самое удивительное заключалось в том, что ни капли злости, негодования или страха не было в его душе. Максу даже немного жалко стало этих несчастных. Ведь их рано или поздно настигнет жестокое наказание…они уже наказаны. «Удачи вам ребятки.» - грустно улыбнулся он и повёл плечами – боли не было. Он сделал наклоны, несколько резких движений, максимально свёл вместе лопатки…от удара о землю немного болели мышцы плеч, но ущемление исчезло,  лёгкость и свобода ощущались там, где минуты назад движения были скованы. «Ну и денёк сегодня.» - только и смог сказать он.

  Придя домой, Макс завалился на диван и лениво ткнул пальцем кнопку телевизионного пульта. На круглосуточном новостном канале показывали репортаж с самой известной выставки яхт, ежегодно устраиваемой в Англии. На экране сменяли друг друга виды великолепных судов…белоснежных и серебристых, больших и маленьких, очень дорогих и более доступных. Уставший, засыпающий, он улыбался, думая о том, что где-то ждут его острова, моря и океаны, все те диковинные технические новшества и сказочные красоты.

 

* * *

 

     - Где работаете ? – невропатолог привычно заполнял карточку очередного пациента, худого небрежного парня лет восемнадцати с синюшной кожей вокруг глаз и грязными ногтями.

    - Безработный…сейчас пока. – ответил он, бегая взглядом.

    - На что жалуетесь?

    - Спина, доктор. Так, блин свело, что дышать трудно.

    - Травма или тяжёлое подняли?

    - Да в том-то и дело, что ничего. – развёл руками парень. – Проснулся утром, встал с кровати и всё! Пару дней отмучился…думал сама пройдёт…только хуже стало… 

 

 

 

 

 

9. ПИРАМИДЫ

 

 

              Они прибудут, чтобы обнаружить скрытую топографию земли (Гизу),

              Урны, содержащие мудрость внутри монументов (пирамид) откроются,

              Их содержимое заставит понять священную философию гораздо шире,

              Белый сменится на чёрный, ложь будет разоблачена,

              Новая мудрость сменит  устоявшуюся традицию, которая больше не  

              будет действовать.                                                                                                                    

                                                                    VII 14 Нострадамус

 

 

     Взгляд прохожих в это чудесное весеннее утро не задерживался на невзрачном мужчине лет сорока в старом сером, засаленном костюме, сутулого, с давно не стриженными соломенными волосами, сбившимися в блестящие от жира космы, обильно припорошенные перхотью. Он неторопливо шёл, иногда поднимая взгляд серых постоянно слезящихся глаз на встречных людей, но всё больше уставившись на асфальт. Впрочем, мало приметен для окружающих был он не только в это утро…Вся жизнь его была тихой, незаметной, однообразной.

    Николай Николаевич Горемыкин почти по Гоголю носил говорящую фамилию. В детстве его так и прозвали – Горемыка. Когда ему было двадцать лет, в автомобильной катастрофе погибли родители, через год умерла бабушка…на целой земле не осталось у него родных и близких. В армию Николая не взяли из-за врождённого порока сердца, в институт он не поступил. Соседка, работавшая директором школы, устроила его к себе библиотекарем.

    И вот без малого двадцать лет провёл он среди книг, отмеряя время по школьным звонкам и примечая вкусы и устремления самых интересных детей, умело подбирал он для них книги, за что многие были ему благодарны. Сам же Николай Николаевич почти не имел другого досуга кроме как, по его выражению, проглатывания томов. Всё свободное время он читал. Многие преподаватели приходили к нему для наведения справок по различным вопросам, начиная от огородничества и заканчивая нейтронными звёздами. Память у библиотекаря была феноменальная.

    Пятнадцать лет назад в его тихой жизни появилась Татьяна. Она жила в соседнем дворе и имела плохую репутацию. Родители её любили выпить, и сама Таня с ранних лет водилась с небритыми парнями в старых спортивных костюмах, с опухшими красными лицами, целыми днями шатающимися по дворам небольшими компаниями. Такие при разговоре распускали веером пальцы с заскорюзлыми тёмно-коричневыми ногтями и синими вытатуированными перстнями. Она положила глаз на Горемыку, узнав, что он один живёт в шикарной трёхкомнатной квартире, оставшейся от родителей. Две комнаты Николай постоянно сдавал студентам.

    Симпатичной ещё, пышногрудой, восемнадцатилетней Таньке, с пожжёнными перекисью волосами, не составило особого труда окрутить Горемыку, в свои двадцать пять ещё не знавшего женщину. Через три месяца он, как честный мужчина, вынужден был на ней жениться…

    Молодая жена так никогда и не поняла: почему муж называл её троянским конём…может он хотел сказать кобылой? Но она не вдавалась в такие подробности. Сначала Танька выжила студентов, потом отдала одну из комнат своему брату, вернувшемуся с зоны, а вскоре и вовсе в его квартире стала функционировать настоящая блатхата.

    Танька с братом варили и продавали самогон, они скупали краденое, в квартире постоянно крутились какие-то посторонние люди: кавказцы, бандиты, мелкая шпана, алкоголики и наркоманы…почти каждый вечер устраивали шумные пьянки с песнями, танцами, битьём посуды и драками. Регулярно приходил участковый, получавший тут неплохую прибавку к зарплате. Горемыке великодушно выделили одну комнату, из которой он выбирался только в случае крайней нужды, стараясь чтобы его замечали как можно меньше.

    Шло время…Через четыре года танькиного брата надолго посадили за убийство. После этого наплыв посетителей значительно уменьшился, и Николай попробовал переломить ситуацию в свою сторону, но женушка подтянула тяжёлую артиллерию в виде своей огромной горластой матери, в приступах гнева запускавшей в Горемыку всё, что попадалось под руку…

 

-         Николаич, поздравляй! У меня день рождения! – в библиотеку широко улыбаясь, зашёл молодой преподаватель истории Алексей. – Сегодня вечером отмечаем! Приглашаю!

-         Поздравляю. – библиотекарь отложил книгу. – Вообще-то мне нельзя…так что извини.

-         Я же напиваться не предлагаю! – не унимался именинник. – Погода какая! Пойдём в парк, посидим! Что ты, как прокажённый!

    Николай Николаевич вспомнил утренний скандал, устроенный женой, табачный дым вперемешку с запахом старого мусора на обшарпанной кухне, огромное красное лицо тёщи…и согласился.

    Местом празднования выбрали лесопарк недалеко от школы, называвшийся в простонародье Реадовка, с огромным курганом славы, воздвигнутым на месте массовых расстрелов военнопленных в годы войны.

    Вопреки обыкновению Николай Николаевич всего пятый раз за сорок лет жизни сильно напился. Нет, он не падал и даже не шатался. Но у каждого своё понимание сильного опьянения. Некоторые из любителей ухватить зеленого змееныша за хвостик назвали бы его состояние легким креном, дающим уважительный повод для вхождения в глубокий штопор.

    Празднование было в самом разгаре, когда появились ещё трое друзей именинника. Они с многозначительными загадочными улыбками вручили виновнику торжества какой-то небольшой свёрток, сопровождая эту церемонию непонятными Горемыке терминами и выражениями.

    Вскоре от общей массы праздновавших отделилась группа из шести человек и направилась в ближайшие кусты. Прямо на них и вышел, отходивший по нужде, Николай Николаевич. Как благодарен был он судьбе за этот подарок.

-         Коля! – позвал его именинник. – Иди-ка, дружище, сюда.

-         Что тут у вас за беседа? – Николай Николаевич приблизился к молодым людям, стоявшим кружком.

-         На-ка, - протянул ему толстую дымящуюся папиросу один из парней. – Прильни, дядя, к источнику мудрости.

-         Не. Спасибо. – загородился руками новичок. – Я сигареты не курю, не то, что это.

-         И правильно. – согласился парень. – Нормальные люди давно уже сигареты не курят. Надо себя беречь. Это же лекарство… В Европе и Штатах в некоторых клиниках прописывают от депрессии. Голландия, между прочим, не самая тупая страна, первая буржуазно-демократическая революция именно там произошла.

-         Не. Спасибо. Не хочу. – Николай Николаевич собрался уходить.

-         Зря. – искренне огорчился парень. – Все великие люди что-нибудь употребляли.

-         Все наркоманы так говорят.

-         Наркоманы? – удивился соблазнитель. – Мы, уважаемый, растоманы. Прошу это запомнить.

-         Какая разница?

-         Ну, если вы не видите разницы между глотком хорошего вина и, например, бутылкой самогона в одно лицо, то мне вас искренне жаль. Вы, пардон, как старая девственница, честь свою червям готовите?

-         А что будет? – Николай Николаевич сам удивился своему вопросу.

-         Да ничего особенного, - пожал тот плечами, - Цвета ярче, еда вкуснее, музыка прикольней… Ведь вы поймите. – ухватился парень за сомнение собеседника. – У нас это под запретом потому, что люди думать начнут. Она мышление активизирует, а алкоголь подавляет. Пьяными легче управлять. Тяжелее бухла очень мало ядов.

-         А совсем без ядов нельзя?

-         Нет. – твёрдо ответил агитатор. – Психика человека нуждается в трансформациях. Это медицинский факт. Только у всех приколы свои. Кто-то бухает, кто-то курит, кто-то медитирует, кто-то творит шедевры, а кто-то себя мучает.

-         Как мучает? – разговор незаметно затянул Николая Николаевича.

-         Да по всякому. – закатил глаза парень. – Например, с одной бабой всю жизнь живёт. Терпеть её не может, а она его. Домой идти не хочет. О другой жизни мечтает, но сам себе преграды строит. По разному люди с ума сходят.

  Последние слова током прошибли Горемыку, отрезвили вмиг.  Он даже успел подумать, что им всё известно и они просто издеваются, но спохватился. Никто тут не мог знать про его личную жизнь. Эту ноющую боль он носил глубоко в себе и никогда не выпускал наружу.

-         А если обстоятельства так сложились. Куда же жену? – робко поинтересовался он.

-         Жизнь одна. – заключил парень со знанием дела. – Хочешь сам её твори, хочешь, как говно, по течению плыви и мучайся. Всегда можно что-то изменить.

-         Давай! – Николай Николаевич протянул руку. – От одного раза со мной ничего не станет.

-         Да и от ста ничего не станет. – парень, улыбаясь, передал новичку папиросу и продолжил беседу. – На плёнках со студенческими волнениями против войны во Вьетнаме, в Штатах, журналисты увидели Клинтона, курившего траву. Знаете, что он ответил, когда ему предъявили и спросили: курил он траву или нет?

-         Что? – поинтересовался именинник.

-         Курил, но не взатяг. – дико заржал парень. – Какие они все скользкие…политики…

 

    Уже через десять минут, ноги сами несли Николая Николаевича в глубь леса. Он не мог оставаться на месте. Неведомая энергия наполнила его изнутри. Радость в самом чистом виде текла по венам.

    Лес был прекрасен. Небо манило бездонной лазурью. Птицы выводили прекрасные симфонии. Но, главное: таких светлых, чётких, радостных мыслей у него никогда не было. Всё существо его состояло из любви и счастья.

    До самых сумерек бродил он по округе. Представляя себя то путешественником, то следопытом, то диким зверем. Герои любимых книг воплощались в нём сейчас. В этом состоянии, Николай Николаевич без труда вживался в любые фантазии. Из глубин сознания поднимались чёткие образы и необходимые для каждой роли ощущения. Он радовался, как ребёнок, не наигравшийся в детстве.

    Бредя наугад, путешественник неожиданно оказался перед курганом славы и обомлел. На фоне тёмного неба он увидел величественную пирамиду с плоской вершиной, образованной смотровой площадкой, на которую можно было взойти по бетонной лестнице. Но самое невероятное было в том, что силуэт кургана, приплюснутый площадкой, завершался остроконечным треугольником из трёх ярких звёзд. Треугольник этот идеально вписывался в контуры трапеции кургана, образуя вместе с ней правильную пирамиду.

    Горемыка опустился на колени. Никогда и нигде не видел он ничего подобного, не чувствовал и малой доли того восторга, который переполнял его. Как мог он оказаться в этом месте именно в нужный момент, в таком нехарактерном для него состоянии? В голову пришла мысль о боге, тёплая, светлая, вызывающая слёзы умиления. Неужели это было правдой?

  Через какое-то время библиотекарь заметил, что великолепный треугольник неумолимо смещается в сторону. Горечь стала наполнять душу. Он готов был отдать всё на свете, чтобы остановить мгновенье. Но время неумолимо шло.

  В тот момент, когда заворожённый он поднялся с колен, в голову пришла спасительная яркая мысль: «Туда! Наверх! Там его место!»

 

  Николай Николаевич, закрыв глаза, долго стоял на вершине кургана. Перед внутренним взором возникали картины древнего Египта: пирамиды на фоне пустыни, разукрашенные известняковые статуи, загадочные иероглифы на пожелтевших от времени листах папируса… Он почувствовал, как внизу живота закручивается по часовой стрелке золотистый вихрь, усиливается, стремится вверх. Тело библиотекаря поддавалось новым необычным ощущениям, он стал раскачиваться, как маятник…вихрь внутри набирал силу и поднимался всё выше и выше по телу, освещая внутренний мир, казавшийся необъятным. Николаю Николаевичу на какой-то миг даже стало страшно, но золотистый свет внутри определённо нёс добро, и он расслабился, полностью отдавшись видению. Через какое-то время искрящаяся золотистая струя добралась до шеи и, вспыхнув ослепительно так, что заболели глаза, ворвалась в голову. Библиотекарь ощутил, как череп стал раскрываться и всё пространство вокруг наполнилось светом. Он увидал перед собой величественную сверкающую в лучах огромного заходящего солнца пирамиду, от которой в его сторону шёл серебристый мостик, повисший над тёмно-фиолетовой бездной. По мостику, заканчивавшемуся у ног Горемыки, прямо на него шёл человек в белых одеждах, очень смуглый, абсолютно лысый, с огромным золотым ожерельем на шее в виде змеи, держащей в руках древнеегипетский крест анх. Николай Николаевич понял, что это жрец древнего Египта и боялся спугнуть чудесное видение. Человек в белых одеждах приближался. Лицом жрец походил на черепаху: множество сухих обвисших складок, худой, будто истлевший нос, тонкая морщинистая шея…но глаза его светились жизнью. Таких пронзительных, заглядывающих прямо в душу, изумрудно-зелёных глаз Николай Николаевич никогда не видел. Египтянин остановился около него, долго смотрел в глаза человека из будущего, наконец, еле заметно улыбнувшись, горячей ладонью дотронулся до лба библиотекаря…

 

  Редкие полуночные прохожие, к своему счастью, даже не догадывались, что под видом невзрачного мужичёнки в старом потёртом костюме по ночным улицам, мягко ступая сандалиями из буйволиной кожи, гордо идёт сын великой древней цивилизации. В разукрашенных искусной чеканкой парадных бронзовых латах тускло отражался свет фонарей, мощная рука, унизанная драгоценными ожерельями, крепко сжимала древко копья, взгляд выражал непреклонную решительность, несгибаемую волю, сокрушающую силу, многовековую мудрость…

 

-         Где шлялся? – закашлявшись от сигаретного дыма, спросила изрядно выпившая Танька, когда Николай Николаевич зашёл на кухню.

-         Зять! – забасила красномордая необъятная тёща, восседавшая за грязным столом, заставленном бутылками. Тут же сидел незнакомый здоровенный мужик с бородой и усами. – Дай сотню до получки!

-         Пятнадцатого отдам. – ударила себя в грудь жена. Она подрабатывала уборщицей в ЖЭКе

-         Пошли вон. – тихо, но твёрдо сказал библиотекарь, стоя посреди кухни.

-         Чего? – выпучивая мутные глаза, Танька с трудом поднялась и пошла на него. – Чего ты сказал?

-         Пошли вон! – кинул он боевой клич, хватая швабру. Сильнейший удар рассёк жене кожу на лбу. Швабра сломалась пополам. Танька повалилась на пол. Брызнула кровь,

-         Ах ты, сердечник херов! – выдохнула тёша, недоумённо глядя на зятя. Точный колющий удар оставил ярко-красное пятно на её лиловой щеке. – Ааа. – застонала она, закрываясь руками.

-         Иди домой. – спокойно обратился Николай Николаевич к мужику, открыв рот наблюдавшему эту сцену.

-         Зря ты так, братан. – поднялся тот во весь свой гигантский рост.

-         Жить хочешь? – спросил его библиотекарь, пронзительно глядя в глаза. Пальцы, сжимавшие обломок швабры, побелели.

-         Лучше всё же миром. – нерешительно проговорил здоровяк, косясь на орудие расправы.

-         Они мои рабыни. – произнёс Николай Николаевич тоном, не вызывавшим сомнений.

-         Хорошо тут у тебя дело поставлено! – засмеялся мужик. – Ну, я пойду? – он боком двинулся к выходу.

-         Саня, помоги! – заголосила вмиг протрезвевшая тёща, одной рукой закрывая лицо. – Он же рехнулся! Ты что не видишь?

-         Не. – лениво протянул гость уже из коридора. – Мужик в доме хозяин. 

 

  На следующее утро Николай Николаевич долго лежал в нерешительности в кровати. Он гадал: что ждёт его за дверями комнаты. Вместе с тем, он явно ощущал, что нечто в нём сильно изменилось. Всё произошедшее можно было бы списать на алкоголь и марихуану, но завораживающий треугольник из звёзд, определённо, ему не привиделся. Наконец, решив, что ожидание смерти – хуже самой смерти и что жизнь всё расставит на свои места, да и просто, устав бояться, он, одевшись, вышел на кухню.

  Во всей квартире кроме него никого не было. Видимо, жена с тёщей готовили месть с помощью местных алкоголиков или даже участкового. Быстро позавтракав, библиотекарь отправился на работу.

  Около подъезда на лавочке, съёжившись, сидела Танька. Голова её была неумело забинтована, глаза виновато бегали…

-         Коля. – позвала она негромко, вставая когда он появился. – Ты же убить меня мог. Что с тобой?

-         Хотел бы – убил. – Николай Николаевич сам удивился своим словам. – Теперь всё по-другому будет…понятно?

-         Как по-другому? – она явно старалась угодить ему.

-         Вечером расскажу. – твёрдо заявил он, давая себе время для осмысления происходящего. – Чтоб убралась к моему приходу, и никаких посторонних! Понятно? – последние слова прозвучали угрожающе.

-         Да. – потупила глаза Танька.

 

    Всю свою жизнь Николай Николаевич чего-то ждал. Маленький незаметный человечек, не смевший слова сказать, полностью подчинённый женой и тёщей, дышавший полной грудью и радовавшийся лишь в своих мечтах, преобразился неузнаваемо всего за два месяца.

    Ещё несколько раз библиотекарь ходил смотреть на так впечатливший его звёздный треугольник, но небо надолго заволокло облаками, а когда, наконец, погода прояснилась, волшебного созвездия на месте не оказалось. Но это уже мало значило. Необратимый процесс был запущен…

    Николай Николаевич стал просто одержим пирамидами. Он давно приметил повышенный интерес людей к этому вопросу, и сам немало знал про грандиозные древние сооружения, но при дальнейшем изучении этой темы стало ясно, что и его обширные знания, и праздный интерес окружающих, всё это лишь верхушка загадочного и необъятного айсберга.

    Множество учёных и любителей по всему миру исследовали необъяснимые и потому игнорируемые официальной наукой явления, вызываемые свойствами пирамид: изменение структуры воды, отклонение стрелки компаса, мумификация живой материи, самопроизвольное заострение бритвенных лезвий, превосходная всхожесть семян, побывавших в пирамиде и усиленный рост растений, превышающий обычный в среднем на треть…. Основных условий чудодействия  было два: пирамида должна быть сделана в соответствии с золотым сечением и располагаться строго по частям света… Материал для их изготовления мог быть любым, но желательно диэлектриком...хотя и это правило оспаривалось некоторыми исследователями.

    Пирамиды в последнее время всё настойчивей мелькали по телевизору и в прессе. Но мелькание это, словно неведомой силой, умело и тонко направлялось в русло экзотической развлекухи и ставилось в ряд с инопланетянами, Атлантидой, экстрасенсами и прочими далёкими от жизни обычного обывателя сюжетцами, слегка пощекатывающими нервы.

    Николай Николаевич с головой ушёл в исследования. Он сделал несколько картонных пирамид разных размеров, поставил в них банки с водой и, выждав неделю, выпил её…через полчаса жидкость привела его в экстаз: мозг стал будто невесомым, исчезло внутричерепное давление, всякое напряжение ушло из глаз, захотелось прыгать, смеяться, шутить…Первый раз он отнёс это к самовнушению, но через два дня эффект был тот же. В одной из книг он прочёл, что подобные явления вызваны способностью пирамид полностью стирать всю информацию, накопленную водой, и делать её идеально структурированной. Он не верил своему счастью. На расстоянии вытянутой руки находился ключ к безграничным возможностям, здоровью, счастью, силе…и кто знает к, чему ещё?

    В интернете Николай Николаевич с огромным удивлением обнаружил, что уже несколько лет в Подмосковье на тридцать восьмом километре Рижского шоссе построена сорокаметровая пирамида, открытая для свободного посещения. Он стал регулярно наведываться туда и до краёв наполнялся светлой энергией, изменявшей свои свойства внутри грандиозного сооружения.

    Библиотекаря поначалу мучил вопрос: является ли чудесное действие пирамид конкретно на него объективным фактом, основанным на неизученных пока, но всё же научных законах, или же всё это происходит с ним через удачное самовнушение. Понаблюдав себя какое-то время, отметив улучшение самочувствия, настроения, укрепление веры в себя…Николай Николаевич отбросил излишние самокопания, решив, что если это и самовнушение, то очень полезное, приятное  и запредельное. Какая, в сущности, разница, что делает тебя здоровее и энергичнее? Ведь не кровь же младенцев он пьёт в конце концов!

    Жизнь вокруг него, тем временем, тоже стремительно менялась…Танька, с детства привыкшая к побоям отца и безропотному подчинению, безоговорочно приняла его условия. Демонстрация силы подействовала на неё лучше всяких речей, ведь, как говорил Аль Капоне: «Пистолетом и добрым словом можно добиться большего, чем одним лишь добрым словом.» Он, конечно, понимал, что она затаилась и не упустит удобный момент, чтобы вернуть утраченное положение, но пьянство и злость разрушали её, а пирамиды делали его всё сильнее. Тёща больше не появлялась в его квартире, да и все остальные приятели и клиенты жены обходили стороной. Танька продолжала варить самогон и торговать спиртом, но теперь Николай Николаевич, находясь в стороне от этого бизнеса, обязал её выплачивать ему половину выручки. Она стала регулярно убираться дома и стирать его вещи.

    Коллеги с удивлением замечали изменения в библиотекаре: он стал аккуратно стричься, следить за ногтями, вылечил и отбелил зубы, купил новую комфортную добротную одежду и обувь, много улыбался и шутил, энергетика его значительно возросла…Но пирамиды, будто сварливая жена, требовали всё больше.

    Библиотекарь углублялся в эксперименты, помешал в пирамиды молоко, хлеб, семена растений, насекомых…записывал свои наблюдения. Но самый замечательный, вроде бы обычный день в его тоскливой жизни настал, когда Горемыка попробовал медитировать, одев пирамиду на голову…и стало получаться. В такие моменты приходили образные видения. Николай Николаевич решил всерьёз заняться здоровьем, вернее это пирамиды распространили на него своё могучее созидающее действие.

    Начать нужно было с самого слабого места – ног…постоянно холодных, потеющих, слабых и тонких. В одном из видений он увидел мышцы бёдер в виде крестьян в старых заштопанных рубахах, несущих на своих худых, ободранных плечах немалую тяжесть. Пришло время упорных, первые месяцы изнурительных, тренировок. Годы сидения на стуле не прошли даром, но теперь он точно знал: пока сердце бьётся - всё можно изменить. Особое внимание пришлось уделять задней поверхности бёдер, ягодицам, спине и брюшному прессу. Библиотекарь изучил множество различных оздоровительных систем и гимнастик. Питание особо менять не пришлось: родители его были вегетарианцами и он, хотя и ел мясо, но количество фруктов и овощей всегда значительно преобладало в его рационе. Уже через полгода его крестьяне принарядились в красные косоворотки и расшитые жилеты. Они стали носить украшенные хризантемами картузы и играть на гармониках весёлые песни…песнями этими они, конечно же, зазывали девок.

    Бодрость, подаренная пирамидами, и пьянящий полёт мысли часто не давали уснуть. Библиотекарь полюбил поздние прогулки в окрестностях пирамидального кургана славы…этого мистического места силы. В глубине леса из-под земли бил родник, оборудованный удобным подходом. Николай Николаевич, напившись чудодейственной воды, блуждал, не разбирая дороги по ночному лесу, снимал обувь и носки, заряжался от земли, обливался в лунном свете кристальной обжигающей водой, обнимал деревья, смотрел на звёзды, разговаривал с духами природы, радовался, плакал от умиления, просыпался утром отдохнувшим счастливым человеком, не смотря на шестичасовой сон.

    В одну из таких замечательнейших прогулок Горемыка впервые увидел самого главного своего врага…посмотрел на него в упор, не испугался, понял, вдруг, что вопреки всей современной науке может самостоятельно его одолеть, не только может, но и обязательно одолеет…вместе с этим добрым лесом, этой ароматной землёй, сладкой водой, звёздным небом…пирамидами.

    Николай Николаевич давно приметил эту скромную, но мощную берёзу, росшую на краю высокого обрыва немного в стороне от стройных белых подружек. Он стал приходить к лесной красавице, подолгу стоял, обняв и прислонившись лбом, к прохладному шершавому стволу. Пирамиды побуждали искать. Однажды, задумавшись о постоянно ноющей спине, он плотно прижался позвоночником к дереву, закинул руки за голову и, обхватив ствол, сомкнул пальцы в замке…потянулся, прижимаясь и наращивая усилия. Позвонки сухо захрустели. Николай Николаевич стал извиваться, как змея, вибрируя и похрустывая всем скелетом. Наконец устав, но всё ещё не отпуская ствол и прижавшись к нему, он расслабился. Спина больше не ныла, позвоночник словно слился с деревом. Он ощутил, как мощный энергетический поток, поднимаемый  красавицей из земли, ускоряет поток энергии и в его позвоночнике. Это было чудесно. Сладостная щекочущая истома заструилась по главному энергетическому столбу. Вот тогда-то и увидел он своего врага. В верхней части грудного отдела чуть левее от центра поток энергии натыкался на преграду, словно на подводный камень. Сразу следом за камнем находилось подобие омута, углубившегося в сторону сердца и давившего на него всю жизнь с самого рождения. Николай Николаевич без страха старался в упор и под разными углами рассмотреть своего врага, словно опытный инженер, обдумывал план устранения причин неполадки. Несколько последующих месяцев он упорно день за днём, микрон за микроном продвигал камень в сторону омута…и в один прекраснейший день ощутил, что ни преграды, ни ямы на пути энергии больше нет.

    Именно после этого момента его осенила мысль о том, что только люди могут по-настоящему сохранять своё здоровье и лечить себя, заглядывая вовнутрь. Врачи, если по-хорошему, нужны лишь для экстренных случаев.     

    Николай Николаевич забыл про лекарства, он почувствовал, как со стороны укрепившихся от регулярных занятий ягодиц и спины, мягкая, сладкая волна катилась в низ живота и отзывалась там желанием. Заметно усилившиеся ноги всё чаще сами шли поближе к женщинам. Такого с ним не случалось даже в юности. Наконец, переборов стеснительность и страх, он стал оказывать знаки внимания тридцатитрёхлетней учительнице математики, довольно симпатичной и одинокой. И она ответила взаимностью... Как самый голодный хищник не мог он насытиться её телом, и как самый искусный и изобретательнейший любовник не мог наласкаться. Знания, почерпнутые из многих книг по психологии и сексологии, не зря ждали своего применения.  Светлана же, так звали вторую его за сорок лет женщину, была на небесах от свалившегося на неё счастья. Они встречались в её крохотной квартирке, свою же комнату, закрывавшуюся на ключ от посторонних, он про себя именовал Гизой – по названию долины пирамид в Египте и никого в неё не пускал.

 

    Николай Николаевич был очень доволен. Около двух лет минуло с самой главной в его жизни ночи…Он медленно, но верно улучшал здоровье, черпал новые знания и опыт, недоступные большинству людей, наконец, он был влюблён и любим. Но пирамиды настойчиво звали дальше в неизведанное. Библиотекарь открыл в себе журналистский талант: некоторые газеты и журналы нередко печатали его статьи о науке, природе, людских взаимоотношениях и школьной жизни… Он поставил в своей комнате большую пирамиду из оргстекла, такую чтобы можно было сидеть внутри…В такие минуты всё тело становилось невесомым, а душа ликовала и уносилась в другие измерения.

    Он никому ни разу не рассказал о своих экспериментах и увлечениях, но мысль о необходимости приобщения как можно большего количества людей становилась всё настойчивее. Он всерьёз обдумывал способы реализации своей миссии…в том, что именно в популяризации пирамид и состоит его миссия на земле, библиотекарь уже не сомневался…

    Многие исследователи и любители занимаются изучением пирамид, но большинство людей всё же почти ничего не знают об этом. Нужен  такой простой и эффективный метод приобщения к этой радости, что даже самый тупой и ленивый не сможет избежать чудодейственного воздействия.

 

   

 

 

* * *

 

Такого яркого и отчётливого сна в его жизни ещё не было.

    Он шёл в полутьме по дворцу. С двух сторон тянулась величественная колоннада, между циклопическими, уходящими в тёмную высь колоннами, стояли статуи египетских божеств, фараонов, животных…редкие масляные светильники, чадя, мерцали в полной тишине.

     Впереди показался яркий свет…он поспешил, осознавая, что там ждут именно его. Впереди было огромное залитое светом помещение. Со всех сторон по бокам стояли люди в белых одеждах. Прямо перед ним на высоком золотом троне неподвижно и величественно восседал фараон в золотых одеяниях и высоком головном уборе с коброй и соколом на лбу. Справа от фараона стоял тот самый походивший на черепаху жрец, коснувшийся тогда его лба. Повисла тишина. Николай Николаевич не знал, что делать и просто стоял посередине зала.

-         Здравствуйте, Николай Николаевич. – эти слова произнёс Слава Мостовой, ученик седьмого «б», неизвестно откуда появившийся перед ним. Одет он был в обычный свой светло-коричневый костюм, на носу поблёскивали очки. – Вот, возвращаю вам книгу про арабов. – сказал мальчик протягивая руку с томом. – Посмотрите, Николай Николаевич, как новенькая…все страницы на месте, кроме двух. Но их уже давно нет.

-         Ещё что-нибудь будешь брать? – библиотекарь привычно осмотрел книгу.

-         Вообще-то мы для другого вас позвали.

-         Для чего?

-         Экзамен у вас, Николай Николаевич. – Слава был очень серьёзен, даже официален. – Готовы?

-         Не знаю, Слава. – пожал плечами тот. – Всё равно это сон…можно попробовать.

-         Это не сон. – мальчик поправил очки.

-         А что же?

-         Это настоящий экзамен, Николай Николаевич. Вы готовы?

-         Да, готов. – библиотекарь смиренно кивнул головой.

-         Что вы собираетесь делать с полученным даром? – видимо начал опрос экзаменатор.

-         Хочу поделиться с людьми.

-         Зачем?

   Николай Николаевич хотел было сказать про пользу человечеству, миллионы осчастливленных, прорыв в науке и технике, про обретение веры людьми, имена которых он никогда не узнает…но взгляд его наткнулся на пронзительные изумрудные глаза жреца, вдохнувшего в него жизнь. Он почувствовал, что это ещё и его экзамен…проверка способностей выбранного им кандидата. Он так же осознал, что каждая его мысль известна всем этим людям, и они с нетерпением ожидаю ответа. Нужно говорить только правду.

-         Хочу быть известным! – крикнул библиотекарь, и гулкое эхо отозвалось где-то вверху. – Хочу, чтобы моё имя стояло в одном ряду с именами великих мыслителей и философов!

-         Зачем? – так же бесстрастно повторил Слава.

-         Хочу много денег! – экзаменуемый пошёл ва-банк. – Хочу увидеть мир, все те места, о которых так много читал! Хочу много женщин! Красивых и молодых! Всё хочу: дома, яхты, лучшие машины! – он задумался на мгновение. – Хочу жить долго и счастливо! Хочу полететь в космос! Но самое главное…самое главное после смерти я хочу стоять в этом зале вместе с вами!

-         Думаешь, мы можем всё это дать? – теперь мальчик улыбался.

-         Можете! – твёрдо ответил Николай Николаевич. – Вы можете всё.

-         А ты не боишься, что навлечёшь на себя беду. – юный экзаменатор хитро прищурился.

-         Я в вашей власти. – склонил голову Николай Николаевич. – Но за что?

-         За то, что ты слишком много хочешь.

-         Взамен я могу много дать.

  Громогласный хохот раздался со всех сторон. Все, кроме будто окаменевшего фараона и стоящего рядом с ним жреца, неудержимо смеялись. Николаю Николаевичу на миг стало страшно, но он взял себя в руки.

-         Что же ты можешь нам дать? – снисходительно улыбаясь, спросил Слава, когда хохот утих, так же внезапно как и начался.

-         Я найду способ распространить чудо пирамид среди людей. – твёрдо заявил библиотекарь. – Вам ведь это нужно? – улыбнулся он, интуитивно поняв, что попал в яблочко.

-         Как ты собираешься это сделать? – недоверчиво спросил экзаменатор. – Пирамиды стоят уже больше двенадцати тысяч лет, и почти никому нет до них дела. – он вдруг закричал. – Ваше мерзкое племя только и может, что пожирать друг друга! Вы не видите того, что находится у вас под носом! В самом центре вашей столицы стоит пирамида с мумией! На зеленых бумажках, которым вы поклоняетесь, тоже изображены пирамиды! Пирамиды есть по всему миру!

-         Я найду способ! – твёрдо повторил Николай Николаевич. – Помогите мне.

-         Ты просишь у нас ещё больше силы?

-         Да! – решительно ответил Горемыка.

-         У силы две стороны. – заметил Слава. – Она, не разбирая, выполняет желания как светлые, так и тёмные…сила может реализовать твой самый давний страх. Помните свой детский страх, Николай Николаевич?

    Библиотекарь помнил свой детский страх…Во дворе на лавочке в любую погоду, словно зек, по кругу гулял, постукивая тростью, слепой инвалид войны дядя Коля. Он охотно рассказывал детям о войне и, выпив принесённого ими портвейна, плакал, горько сожалея о том, что никогда не увидит больше восхода солнца, искрящейся глади озера, обнажённой женщины… Маленький впечатлительный Коля Горемыкин очень жалел своего несчастного тёзку…жалел и пытался представить себе его жизнь, приходя в ужас от этих мыслей. Не было с тех пор для него  ничего страшнее потери зрения.

-         Это страшно. – экзаменуемый почувствовал, как холодный пот выступил на спине. Перед глазами пронеслись безрадостные картины. – Мне страшно. – тихо сознался он.

-         Тебе страшно. – грустно заметил мальчик, кивая головой. – И ты говоришь, что многое можешь?

-         В вашей воле погрузить меня в бездну боли, страха, отчаяния, бессильной злобы! – библиотекарь всю свою энергию вкладывал в эти слова. – Я буду страдать, тосковать, бояться, так же как многие несчастные до меня впаду в отчаяние! Вы не увидите ничего нового! Разве мало вы видели боли и страха! Зачем это вам? – он перевёл дух. Люди вокруг внимательно слушали. – Помогите мне! – он опустился на колени. – Подскажите! И, может быть, вы увидите небывалое торжество человека! Увидите то, чего ещё никогда не было! Я хочу исполнить вашу волю! – слёзы брызнули из его глаз, руки потянулись к восседавшему на троне. – Я в вашей власти! Подскажите мне!

  Повисла тишина. Взоры людей были обращены к фараону. Николай Николаевич заметил, что жрец, выбравший его, еле заметно улыбнулся. Взгляд его изумрудных глаз выражал теперь тепло и почти отеческую ласку.

-         Встаньте, Николай Николаевич. – улыбнулся Слава. – А чего вы к нам не приезжаете? У нас тут уже тысячи  лет, как всё готово.

-         Куда не приезжаю? – не понял тот.

-         Куда, куда? – передразнил его мальчик. – На кудыкину гору…

 

* * *

 

    Отдохнувший и загоревший Николай Николаевич задумчиво смотрел в иллюминатор самолёта, уносившего его на родину. Неделя, проведённая в Египте, была лучшей в его жизни.

    Он полностью разгадал сон на третий день. Его настойчиво звали к великим пирамидам. Книга про арабов, с двумя давно недостающими страницами, означала завоевание Египта арабами. Тогда своенравный султан приказал своей армии разобрать пирамиды. Сил и решимости завоевателей хватило лишь на то, чтобы снять два метра с великой пирамиды. Далее им пришлось отказаться от своей глупой затеи.

    Библиотекарь понял, что вблизи этой самой пирамиды должно произойти нечто…Но должен был существовать какой-то ритуал. Подсказка содержалась в фамилии юного экзаменатора – Мостовой Слава. Николай Николаевич, как вкопанный, замер посреди улицы, когда вдруг наконец понял, что там в глубине пирамиды нужно стать на гимнастический мостик. Одна женщина даже предложила вызвать ему скорую помощь. Николай Николаевич подал документы на кредит для поездки и рьяно принялся осваивать мостик.

    Один лишь вид гигантский сооружений, будто поглощавших близлежащее пространство и время, привёл его в торжественное состояние духа. Библиотекарь с недоумением смотрел на измотанных жарой туристов, лениво поглядывавших на пирамиды, и не понимал: как можно болтать о чём-то мелком и повседневном, находясь рядом с истинным апофеозом величия, грандиозности, простой торжественности и несомненного божественного присутствия.

     Вход не только на вершины пирамид, но и внутрь был давно закрыт. Николай Николаевич немного расстроился поначалу, но даже простое созерцание наследия древней цивилизации, вдыхание этого воздуха не могло не отразиться на его исследованиях. Где-то рядом с ним витала грандиозная идея, которой суждено изменить мир, заново подарив ему чудо пирамид.

 

    Вернувшись домой, библиотекарь продолжил свой поиск. В один из ничем не примечательных вечеров он сидел внутри своей пирамиды и почти вышел из тела, когда, вдруг, кто-то резко опрокинул сооружение. Он открыл глаза и увидел в комнате двух здоровенных мужиков в белых халатах. В дверь просунулась голова Таньки.

- Я же говорила вам, что он совсем с ума сошёл! – завизжала она. – Посмотрите сами.

- Да. – почесал голову один из санитаров. – Интересный случай.

  

 

 

 

 

   10. ДРАКОН

 

                                             Победивший дракона, сам становится драконом.

                                                                                               Е. Шварц

 

                                              Из всех насилий, творимых человеком над    людьми, убийство — наименьшее, тягчайшее же — воспитанье.

                                                                                        М. Волошин.

 

 

   Макс, можно было сказать и так, полюбил Олю. Но это была не слюнтявая страдальческая любовь, требующая верности, устраивающая истерики, желающая обладать и контролировать. Он назвал про себя это чувство - любовью возвращаться.

   Прошло уже около года с их первой ночи, и за это время они были близки всего пять раз…но каких раз! Долгожданным встречам предшествовала захватывающая смс дуэль с шутками, подколками, иногда даже издёвками и небольшими, смешными своей детскостью, обидами. Макс неожиданно для себя полюбил смс. Перед каждой встречей они совместно разрабатывали будоражущий воображение сценарий интересной игры и договаривались о неукоснительном его соблюдении. Словно стрелы отправлял он в цель острые послания и получал в ответ не менее интересные и откровенные признания. Оля была достойной и непредсказуемой соперницей в этом соревновании фантазий.

   Он конечно знал, что у неё есть другие мужчины. Были подружки и у него. Макс часто прислушивался к себе в поисках того самого разрушающего любовь чувства собственности, желания безраздельно обладать любимым человеком. Прислушивался и, казалось, не находил.

 

   Максим шёл по вечерней улице на свидание к очередной подружке. Мысли в голове преобладали всё больше радостные, жизнь продолжала раскрывать свои секреты; будущее, он в этом не сомневался, уже является светлым, наполненным чудесными событиями и интересными встречами...нужно лишь дожить на линии жизни до самого захватывающего. Эти мысли в который раз кружили в голове, подпитывая и подпитывая где-то в космосе его невидимый, но несомненно существующий, счёт в духовном банке. Одно он знает наверняка: позитива и радости на этом счете уже немало и он наверняка уже оплачивает им своё светлое будущее и настоящее…тоже светлое, наполненное невероятными мыслями и событиями…ожиданием немыслимого для подавляющего большинства людей взлёта, но такого естественного для него.

 

    На перекрёстке притормозил новенький Мерседес и в открытом окне он увидел её. Оля весело болтала головой в такт громкой клубной музыке. За рулём сидел тот самый Олег, его соперник в интеллектуальном соревновании на озере.

   Сердце Макса ёкнуло, он покраснел и остолбенел в нерешительности. Ему, вдруг, стало страшно, что она повернёт голову и увидит его растерянность. Он пришёл в себя и, сделав несколько быстрых шагов, спрятался за широкое дерево.

  Всё же где-то совсем глубоко жила ревность. Максим почувствовал, как она проснулась в своей берлоге и ворочается с бока на бок. Это, конечно, ничего не значило. Не стоило бояться или стыдиться этого чувства. «Убегая от мысли – ты сообщаешь ей силу.» - улыбнулся он сам себе, уже весело вспомнив своё замешательство. Истерический смех раздирал его изнутри. Великий человек, ожидающий момента своего небывалого взлёта в масштабах человечества, прячется за дерево, испугавшись, что его увидит обычная девица. Но с другой стороны, не такая уж она и обычная…не только его любовница, но и духовная сестра, ближайший по духу соратник, сильный воин, умница и хитрюга. Она свободна, он тоже. В конце концов ему вообще повезло близко общаться с такой шикарной девушкой без всяких там Мерседесов и ресторанов. Это совсем не означало, что он не хочет иметь много денег, но на данный момент дело обстоит так, и нужно спокойно всё это воспринимать.

   Макс пошёл дальше, разрабатывая план соблазнения новой подружки. В сумке звякнул телефон, оповещая о приходе смс. Писала Оля. Он открыл сообщение и, быстро прочитав, весело засмеялся. Жизнь подкидывала всё более интересные события. «Медленно двигаешься, чувак, - писала рыжая бестия. – Учись лучше, как ниндзя, закапываться под землю. Кусаю за попку.»

 

   Главным нерешённым вопросом в любви для Макса оставался пресловутый финансовый. Денег хватало на еду, жильё, одежду…кое-что даже оставалось…неограниченные возможности подстерегали впереди, но запросы росли постоянно и сейчас.  Он и раньше подумывал о том, что ему не мешало бы завести богатую подружку, такую как его бывшая Ирка. Со свободной хатой и кучей денег. Нет, ему не нужны были её деньги, но он трезво рассчитал, что обеспеченная женщина способна любить совсем по-другому, не отвлекаясь на нерешённые бытовые проблемы типа старых сапог, склок с родителями на тесной кухне и прочей ерунды. К тому же во всех этих красотках, гордо проезжающих мимо на своих машинах, виделось  что-то особенно для него привлекательное…их кажущаяся недоступность. Это стало его новой интересной задачей, требующей свежих способов решения.

   Максим создал в так полюбившейся программе «Ключ к будущему» затейливый не спеша извивающийся узор из коричневых, розовых и бежевых завитков, подобрал понравившуюся музыку и стал созерцать. На экране с интервалом в пятнадцать секунд мелькала красная надпись: «Я есть обладатель шикарной богатой любовници.» Войдя в медитативное состояние он вообразил себе девушку, похожую на Барби. Она призывно улыбалась ему и махала рукой.

 

ИСИДА -  ОБЛАДАТЕЛЬ!!!!!! ну козёёёл!!!!

__________________________________________________________________

 

   Макс стоял на ступенях ночного клуба, уже собираясь войти, когда на ярко-красной спортивной машине на парковку клуба подъехала она. «Вот и Барби. - загадочно улыбнулся он, наблюдая как стройная, яркая блондинка поднимается по ступеням. - Доставка всего две недели…получите, распишитесь.». Её взгляд высокомерно скользил по присутствующим, не останавливаясь ни на ком. На красивом с римским профилем лице была маска глубокой скуки. Развитая занятиями интуиция безошибочно подсказала ему, что это точно она… «Идёт охота на волков! Идёт охота!» - весело зазвучало у него в голове. «Идёт охота на Барби.» - шепнул он себе под нос. 

 

   Она уже час сидела на высоком со спинкой стуле возле стойки и пила какой-то экзотический цветастый коктейль. Макс наблюдал за ней издалека. Её явно было скучно. Двое парней пытались с ней заговорить, но Барби была холодна и не только не проронила ни слова, но даже не захотела взглянуть на них. Нарисовался рядом с ней подвыпивший пузатенький дядя, демонстративно размахивавший веером денег. Он купил коктейль и настойчиво стал предлагать его блондинке. Она была непреклонна и, демонстративно отвернувшись в другую сторону, молчала. Настойчивости поклонника хватило минут на пять, и он отчалил.

  Максим с возрастом понял, что меньше всего стоит доверять вот именно такой показной холодности и равнодушию. За высокомерием Барби наверняка скрывается потребность в общении и одиночество...может быть, даже наверняка, гнетущее её до ночных истерик и тихих пьянок. Она обычный живой человек, ещё только слегка вкусивший жизни. Это всего лишь образ. Нужно только подобрать ключик. На вид ей было лет двадцать пять…хороший возраст для женщины. Уже кое-что позади и понятно как сделать так, чтобы лучшее было впереди. «Импровизация!» - бодро сказал Макс, опрокинул в рот остатки вина и двинулся навстречу приключениям.

-         Красавица, угости вином, пожалуйста. – громко и непринуждённо предложил Макс, поравнявшись с ней и глядя на стойку.

-         Чего? – она подняла на него дивные зелёные миндалевидные глаза и придирчиво оглядела нахала снизу вверх.

-         Красного полусладкого. – застенчиво и обворожительно улыбнулся он. – Я просто видел, что у тебя денег много…а хорошие дела возвращаются.

-         Бухой ты что ли? – никак не могла понять Барби.

-         Нет. – он развернулся и стал напротив неё, весело и непринуждённо глядя в глаза. – Просто я видел, что ты троим ни слова не сказала, вот и подумал: смогу ли я вытянуть из тебя хоть пару предложений?

-         И что?

-         Смог.

-         Наглый, малолетка. – наконец улыбнулась она. – Ну, и дальше что?

-         У меня есть программа минимум и максимум.

-         Ну, ну. – задорно мотнула она головой, сама, видимо, удивляясь тому, как он смог втянуть её в разговор. – Давай рассказывай.

-         Минимум – развести тебя на пару предложений и улыбку. А максимум…

-         Ну. – не выдержала она повисшей паузы. – Чего там у тебя в максимуме?

-         Так прямо и говорить?

-         Давай. Интересно, как ты это сделаешь.

-         Я стесняюсь.

-         Давай, мальчик, не бойся.

-         А максимум. – снова потянул время Макс. – Максимум – это развести тебя на целую бутылку вина.

-         Чего?

-         Ну а если повезёт, то на две.

-         Так бухнуть что ли хочешь?

-         Да, нет. – махнул он рукой. – Там просто у меня две девчонки классные…я на них уже все деньги спустил. Но ещё одна бутылка и они мои.

  Она застыла в недоумении. Максим непринуждённо и по-детски весело смотрел на неё. «Какие девчонки! – казалось читал он её мысли. – Разве не я королева! Загадочная и недоступная!»

-         Не. – наконец взяла себя в руки она. – Ты точно бухой, или накуреный…и очень самоуверенный, в твоём возрасте это нормально.

-         Да что ты всё про возраст! – засмеялся Макс. – Не такой уж я и старый! Мужчина в самом расцвете сил!

-         А сколько тебе?

-         Двадцать восемь.

-         Чего?

-         Ну, это когда было двадцать семь, но ещё не настало двадцать девять.

-         Врёшь! – блеснула глазами она. – Максимум двадцать два тебе!

-         Спорим! – предложил он, вспомнив, что по делам учёбы уже несколько дней таскает паспорт с собой.

-         Как докажешь?

-         А у меня паспорт есть!

-         Паспорт подделать можно!

-         Чего? – передразнил её Макс. – Ну если у меня ещё и паспорт поддельный, то ты на крючке у спецслужб, чувиха! Плохи твои дела.

-         И правда. – засмеялась Барби. – Показывай!

-         А бутылка вина будет?

-         Не. – игриво жалобно протянула она. – Как ты можешь у девушки требовать деньги на других баб?

-         Я не требую, а собираюсь выиграть в споре. Да и тебя ведь мужики не интересуют.

-         Чего?

-         Разве интересуют?

-         Не. – всплеснула она руками. – Я таких чудиков ещё не видела.

-         Да ладно с теми девицами. – махнул рукой Максим и развернул перед ней паспорт. – Если тебя мужики интересуют, то я лучше с тобой выпью.

  Барби внимательно изучила фотографию, несколько раз в уме произвела расчёты возраста и, наконец, вынесла вердикт.

-         Молодец. – с интересом смотрела она на него. – Хорошо сохранился. Как удалось?

-         Пить хочется. – закатил глаза Макс.

-         Вина бутылку! – крикнула она бармену. – Красного полусладкого! – наигранно высокомерно поглядела на него и добавила. – Вообще-то сладкое вино – это напиток плебеев…понимающие люди его и вином-то не называют.

  Максим быстро схватил открытую бутылку вина, поставленную барменом на стойку и два фужера.

-         Спасибо. – подмигнул он Барби и, резко развернувшись, пошёл прочь.

-         Чего? – открыла она рот, с недоумением глядя ему вслед.

  Он сделал небольшой круг по залу и, улыбаясь, вернулся к ней. На лице Барби метались эмоции. Злость сменялась недоумением.

-         Не злись. – ласково протянул Макс. – Просто я люблю веселиться…а ты такая грустная сидела. Не злись, пожалуйста. Хорошо ведь, когда весело.

-         Послать бы тебя. – блеснула глазами Барби. – Пинком под зад.

-         Может не надо? – жалобно попросил Макс, налив себе вина и предлагая ей чокнуться. – Послать успеешь всегда…а со мной интересно.

-         Чем занимаешься?

-         Я альфонс.

-         Ясно. – протянула она свой бокал, чокаясь с нахалом. – Спросом пользуешься?

-         Огромным.

-         И чего умеешь?

-         Если чего и не умею, – натренированно специально для подобных случаев блеснул он глазами. – То быстро учусь.

-         Ясно…а как сохранился так хорошо?

-         Много всякого. – лениво отвечал он, потягивая вино. – Но главное – эликсир молодости, свежий сок.

-         Какой?

-         Свекла пополам с морковкой.

-         Я не пойму. – улыбнулась Барби. – Когда ты шутишь, а когда серьёзно?

-         Про сок абсолютно серьёзно…только со свеклой осторожно надо – очень сильное вещество. Но если с умом, то кровь чистит и печень просто идеально, даже чувствуешь это.

-         А про альфонса соврал?

-         Нет.

 

Мазай: какой-то дешёвый развод девица типа крутая а он ей бред залечивает….не верю что поведется на такое в обычной жизни.

Исида: бывают у девушек такие моменты, МАЗАЮШКА, что готовы на любой бред повестись.

Галилей: согласен. Не поймёшь вас. Не раз видел как настоящие королевы с такими мудаками из клубов уходили.

Исида: Точка бифуркации.

Мазай: ЧЁ!???

Исида: Неустойчивое равновесие. Бывает у систем такое состояние, когда в нужном месте в нужное время совсем незначительное воздействие и всё с ног на голову J

Галилей: вы ж не забывайте. Он типа эту систему неустойчивую сам себе заказал….получить осталось на почте. J

 

 

   В недавно сформировавшейся, но чрезвычайно мобильной, системе ценностей Макса всё было обустроено предельно просто и очень удобно. В этой системе правда занимала самое почётное место, она была главным в жизни тем, что стоило говорить, искать и думать. Он не раз убеждался в том, что правда высокой степени очистки и значительной концентрации, но не хамовитая и немного осторожная, способна творить чудеса, служить ключом, открывающим все двери, непробиваемым щитом или без промаха разящим оружием. Все люди подсознательно готовятся к изворотливости и обману со стороны окружающих…поэтому правда часто оказывается абсолютно неожиданной и наиболее эффективной. И ещё он был убеждён, что наиболее важно быть честным с самим собой.

   Вместе с тем интересы саморазвития требовали скрывать свои планы и истинные цели. Не было никакого смысла объяснять праздно интересовавшимся о направлении и методах его занятий, пробуждении интуиции и управлении жизненными переменами силой организованной мысли…ничего кроме вреда в виде насмешек и подозрений в так называемой ненормальности подобные откровения не могли принести. Сначала при встречах с друзьями и знакомыми на вопросы о том, чем он занимается, Макс мычал нечто нечленораздельное, неумело врал, понимая, что врать нехорошо, или уходил в глухую молчаливую защиту. Такое поведение не могло остаться незамеченным и в среде знакомых поползли слухи о том, что у Макса слегка поехала крыша и он попал в секту. Со временем он перестроил свой внутренний мир и мнение окружающих перестало давить на него…он относился к суждениям посторонних просто как к информации, но не поводу примерять сказанное к себе и галопом пускаться в самокопания, прислушиваясь к бесконечным авторитетным мнениям. Ведь советы – это единственная вещь, которую люди готовы давать в любых количествах и безвозмездно, сами же ими не пользуясь…у них всегда есть мнения и рецепты, чтобы переделать чужую жизнь…только держи уши пошире.

  Дабы избежать неприятных моментов в общении с людьми и не мучиться от своего вранья, Максим, поразмыслив, пришёл к выводу, что истинные устремления можно скрыть не только за молчанием, но и за стеной из слов, но не ложью. Он вышел из этого щекотливого противоречия, придумав себе роль разведчика…а любому разведчику нужна легенда. Легенда нужна была весёлая, вызывающая улыбку, намекающая на шутку или обман, но не дающая возможность уличить обманщика и прижать его к стенке. Так же легенда должна быть непроверяемой для посторонних. Тогда-то и стал он успешным альфонсом.

-         Как дела, Макс? – спросил его как-то одноклассник Тоха, важно вылезая из десятилетней иномарки.

-         Хорошо, Тошич. – улыбнулся он.

-         Всё, смотрю, пешком ходишь.

-         Всё хожу.

-         Чем занимаешься, дружище…где работаешь?

-         А, братан. – улыбнулся Максим. – Завёл себе двух тётек богатых и работаю с ними…а они со мной.

-         Серьёзно? – удлинилось лицо собеседника.

-         Конечно серьёзно.

-         И долго ты так продержишься…годы-то идут.

-         Да, не думаю я об этом, братан. Пускай идут. Как-нибудь вынесет.

   В моменты таких откровений собеседник понимал, что правду он не узнает, ритуал беседы соблюдён, все остались довольны. Но покоя не давало любопытство, наводились справки, ходили разнообразные сплетни. Максим выглядел хорошо: молодо, подтянуто, энергично, приветливо улыбался, остроумно отшучивался и не давал повода, уже начавшим отращивать животы и с головой ушедшим в мелкие бытовые проблемы сверстникам, поучить его жизни. Со временем такая его загадочность и их пытливое недоумение стали веселить Макса и прибавлять дополнительный интерес жизни, как приправа пище.

-         Всё ты, Макс, как мальчик бегаешь. - часто пытались поучать его знакомые. – Когда остепенишься, женишься, детей заведёшь?

-         Не хочется пока. – улыбался он. – Только жить начинаю так, как задумал.

-         Но ведь надо!

-         Кому?

-         Человеку надо свой род продолжать.

-         Насколько я знаю. – пожимал плечами Максим. – Человечество на данный момент успешно размножается.

-         Так это китайцы!

-         А что вы имеете против китайцев? Лично я не делю людей по расовому признаку…

  В нём, вдруг, появилось ощущение всеобщего глубокого заблуждения. Вкусив твёрдой уверенности присутствия незримой всеохватывающей грандиозности, влияющей на всё сущее, Максим не мог уже воспринимать всерьёз измышления, ограниченные рамками видимого мира. И он не придумал ничего лучше, чем общаться с окружающими, как с неразумными детьми, но главное не принижая и не глумясь над ними.

  Разговаривая же сейчас с Барби он безудержно фантазировал. В общении с женщинами Максим допускал любые словесные ухищрения и выдумки. Ведь его целью было доставить удовольствие ей и себе…такая цель оправдывает любые средства, кроме противозаконных, естественно.

  «Очень удобная беспринципная позиция.» - скажет какой-нибудь моралист. «Удобная. – охотно согласится Макс. – А кто сказал, что должно быть неудобно?» Вообще он часто вёл воображаемые диалоги с носителями традиционных, устаревших, по его мнению, ценностей. «Всё дело в том. – улыбаясь продолжал говорить он некоему собирательному образу. – Что все люди постоянно меняют свои взгляды и ценности, но упорно продолжают провозглашать существующие на данный момент совершенными… Зачем? Не проще ли признать себя и жизнь, как нечто постоянно изменяющееся и с лёгким сердцем менять свои ценности и взгляды в соответствии с ситуацией. Это единственно разумный путь. Застывшая статичная система в абсолютно подвижном изменяющемся мироздании обречена…»

  Сам же он внутри себя обозначил несколько взаимопроникающих уровней социального бытия. Главный принцип звучал просто: если тебя окружает более низкое сознание – оставайся собой, если более высокое – постарайся соединиться с ним.

  Это проявлялось во всём: музыке, пище, взглядах… Оказываясь в группе людей, носителей так называемого агрессивного невежества, он больше молчал и, вставляя несколько характерных фраз, без труда сходил за своего. Максим часто с улыбкой вспоминал как в пору его работы на стройке, бригадир во время обеденного перерыва сказал что бедуины, оказывается, это погорельцы на Руси, потому что с ними случилась беда. Макс, обескураженный таким бредом, влез тогда в разговор и был морально раздавлен всей бригадой, ставшей на сторону самого авторитетного её члена.

   Оказываясь с родственниками за одним столом он налегал на овощи, рыбу, если и ел немного мясо, то очень свежее и пил только вино, принесённое с собой. На многочисленные вопросы о том, что с ним случилось и почему он так изменился, Макс даже не пытался донести до них своё мнение по вопросу питания и что-то объяснить…незачем. Но он не через силу терпел более низкое окружение…нет. Он просто спокойно пережидал, оставаясь всё ж открытым и доброжелательным по отношению ко всем и нисколько не пытался показать своего всё усиливающегося превосходства.

  Спокойное доброжелательное отношение, однако, не означало, что Макс не может весело послать куда подальше надоедливого пьяного соседа, подсевшего ему на уши, или спокойно и остроумно указать своё место тому самому всезнающему агрессивному невежеству.

-         Конь ты такой здоровый, Максимка. – шамкала беззубым ртом Филипповна. – Чаго ты водку не пьёшь, как не мужик

-         А мужик это тот, кто водку пьёт? – парировал он, отпивая вино из гранёного стакана.

  Ответ этот вызвал тогда за большим семейным столом несколько добрых улыбок и массу кривых усмешек.

  Макс с удовольствием танцевал в клубах под громкую музыку. Спокойно слушал в компаниях радио и всякие попсовые хиты…даже подпевал. Но дома занимался хозяйственными делами под малоизвестные сказочные песни групп «Мельница», «Северо-восток» и «Флёр». Когда же дело доходило до спокойных, полумедитативных размышлений он включал божественного Шопена, или Генделя…любил и Моцарта с Бетховеном. Подобные вкусы пришли к нему в процессе саморазвития…сознание само стало искать красоту и гармонию во всём, что окружало. И красота широким радостным потоком сама хлынула в его жизнь.

  Самое же приятное заключалось в том, что переходы с одного уровня сознания на другой происходили мягко, быстро, спокойно и просто…подобное отношение к бытию стало для него естественным и нисколько ненасильственным.

  Предвосхищая вопрос чванливого моралиста о том, что даёт ему право считать своё сознание, находящимся на значительно более высоком уровне, чем у подавляющего большинства окружающих людей, Максим отвечал: «Такое право даёт красота и гармония, которую я уже без труда вижу во всём; опытно подтверждённое стремление творить свою жизнь, а не плыть по течению, глубокое понимание причин происходящих вокруг процессов, начавшее проявляться удивительное интуитивное предвидение, основанное на тонком чувствовании структуры бытия…»

  Максим вёл все эти диалоги лишь в своём воображении. Он страстно хотел ринуться в бой и прилюдно схватиться со стереотипной глупостью и одержать блестящую победу…но время такого боя ещё не настало. Нужно пока, слегка подразнивая неприятеля, копить силы для решающего наступления.

   Он прекрасно понимал, что главным и единственным аргументом, заставляющим агрессивное невежество заткнуться и благоговеть были и остаются деньги… скоро будет по-другому, не без его помощи, но на данный момент дело обстоит именно так. Только деньги могут заставить большинство окружающих проявить уважение к его словам…естественно сюда не относится небольшое число высокоразвитых личностей, презирающих материальные блага. Макс не презирал деньги…он любил их и охотно тратил. Он просто ждал момент их массового прихода, ещё точно не зная направления, с которого они появятся в его жизни, но в том, что они появятся, он не сомневался. В этом и заключалось мастерство: нужно как можно чаще во всех подробностях представлять себя обладателем желаемого, не задумываясь о возможностях и путях его появления. Жизнь располагает бесконечным количеством вариантов как наказаний, так и поощрений. И если человек просчитывает десять ситуаций и заявляет о своей полной готовности то жизнь, играясь с таким умником, обязательно подкинет принципиально непредвиденное. 

   Приглашая деньги в свою жизнь, Максим делал основной упор на друзей, знакомых и родственников, используя их бесхозную энергию в своих целях. Он до мельчайших нюансов  мимики и интонаций знакомых голосов слышал и видел, как они выражают захлестнувшие их эмоции, узнав о его неожиданном для них успехе. В своём воображении Макс уже создал этот вариант реальности, постоянно подпитывал его и нужно было лишь время, чтобы настоящий момент достиг той самой точки успеха на линии его жизни. 

   Макс лишь обще наметил широкий, со множеством вариантов, магистральный путь прибытия богатства и славы. Скорее всего, он сможет генерировать достаточно дорогостоящие идеи…но это будет немного позже. А сейчас он готовится к их появлению, готовится к выполнению некой значительной миссии, приближение времени исполнения которой он чувствует всем своим существом.

  Максим, ощутивший в последнее время недостаток образования, узость кругозора и слабую эрудированность…одним словом несоответствие себя нынешнего грядущей значительной роли, принялся, как губка, впитывать знания буквально отовсюду. Он давно знал, что хорошо воспринимает информацию через зрительные каналы и стал загружать свободный, подготовленный саморазвитием мозг недостающими килобайтами.

  Макс целыми сериями покупал DVD с выпусками National geographic, Diskovery, World history…слушал, перемещаясь по делам, плеер с аудиокнигами, много читал… Цветовые анимации «Ключа» мягко, но вместе с тем в значительной степени повысили способности интеллекта воспринимать и обрабатывать большие количества информации…со временем появился даже некий информационный голод, настойчиво требовавший утоления.

  Он открыл для себя грандиозный мир знаний…и сначала даже немного ужаснулся масштабами своего неведения. Сколько интересного, порой невероятного, захватывающего, приводящего в восторг открывалось перед ним…он настойчиво расширял границы понимания, проводя сначала смелые разведывательные операции, а потом наступая на позиции невежества всем фронтом.

  Максим стал внимательно смотреть новостные и культурные каналы, перенимая стиль речи политиков и учёных, записывая незнакомые слова и находя их в словаре. Он вспомнил, как ещё в детстве смотрел фильм про молодого Ленина, выгнанного за революционную деятельность из университета, но блестяще освоившего всю программу самообразованием, и отождествил себя с вождём мирового пролетариата.

  Вместе с тем Максим не превратился в книжного червя…так называемого ботаника. Наряду с многими часами самообразования он находил время для веселого активного досуга…бильярда, ночных клубов, поездок на шашлыки и конечно женщин. В такие моменты он отдыхал и черпал силы для продолжения своих занятий. У него даже появилась теория о равномерном развитии личности, включающем в себя не только чёткое следование к своей цели по намеченному пути, но и весёлые шумные привалы и больше всего волнующие моменты общения с горячими мягкими, прекрасными телами.

  Ознакамливаясь с трудами многих философов и мыслителей, он неизменно старался узнать о их личной жизни. И оказывалось, что большинство выдающихся умов и великих творцов были по различным причинам обделены женским вниманием, и неизменно страдали от этого. Потому-то и творчество таковых было агрессивным, бросающимся в глаза, привлекающим внимание и завоёвывающим умы современников, но с другой стороны однобоким, не выдерживающим испытание временем, в какой-то степени даже неполноценным. Макс во время спокойных образных раздумий в мельчайших подробностях представлял, как остервенело и истерично металась в таких мощных умах неудовлетворённая сексуальная энергия, усиленная богатой фантазией и приправленная комплексами и чувством вины, вызванным беспросветным самоудовлетворением. Нет…это не его путь. Он будет спокойно и равномерно, но без излишеств, брать от жизни всё самое интересное и прекрасное. Ведь бог просто не мог создать чего-то грязного и недостойного человека…всё это измышления, обделённых радостями несчастных людей, возведших свою обделённость в ранг духовного подвига. Свой же подвиг Максим видел в пресловутом чувстве меры, возведённом им, в свою очередь, в ранг главной человеческой добродетели…чувстве меры во всех жизненных проявлениях, будь то радости или продвижение к цели, упоение игрой плоти или излишнее сосредоточение на страдании как своём, так и попавшем в поле зрения. Спокойно, весело, без лишних метаний и истерик, молча удерживая промежуточные этапы в сознании, твёрдо веря, но без фанатизма и остервенения…таковы были его принципы, но принципы не неизменные и окончательные, а подходящие для этого момента и этих обстоятельств.

  Как молитву твердил Максим волшебную фразу, прочтённую им в книге К.Сельчёнка «Ключ к будущему», фразу, ставшую его яркой путеводной звездой… Слова эти придавали ему сил и терпения: «Стремительно продвигающийся лучшими путями всегда остаётся незаметным для окружающих, пока не оказывается впереди всех.»…аминь. Как же хотелось оказаться впереди всех!  

 

  А пока совершенствование умений и навыков, необходимых для будущих грандиозных свершений.

  Сегодня приятная, весёлая, возбуждающая охотничий азарт и подстёгивающая воображение тренировка на Барби.

-         Кстати. – протянул он руку. – Меня Максим зовут…а тебя?

-         Анжела.

-         Странно бы было такой замечательной девушке иметь какое-нибудь обычное имя.

-         Ой, ой, ой. – сморщилась она. – Ты свои дешёвые приёмы оставь для других девочек.

-         А какие приёмы работают с такими, как ты?

-         Дорогие… – округлила глаза Анжела. – Тебе на такие денег не хватит.

-         Вау! – стрельнул глазами Максим. – Ты, я смотрю, не в курсах последних модных и актуальных женских тенденций. – изобразил он удивление.

-         Каких тенденций?

-         У красивой современной девушки должно быть минимум три мужика… Первый за всё платит; второй вздыхает, выполняет мелкие поручения, принимает на себя издевательские садистские удары её стервозности…а третий… – он сделал выразительную паузу.

-         Чего третий? – улыбнулась она, по достоинству оценивая его остроумие и выразительную мимику.

-         Третий решительными шагами уносит её на могучих, смелых руках в сказочный шатёр и погружает в пучину безумной, горячей, обволакивающей, пьянящей, необузданной страсти. – он оскалил зубы и зарычал низким грудным звуком.

-         Это, типа, ты? – дивные миндалевидные глаза влажно блестели.

-         Ты ещё и умная! – всплеснул руками Макс. – Молодец!

-         А то! – задрала она подбородок. – Ты тоже не промах.

-         Просто я знаю про тебя один очень важный секрет.

-         Какой?

-         Думаешь, ты хочешь услышать правду?

-         Давай рассказывай. – потребовала Барби.

-         Видишь ли. – неторопливо со знанием дела начал Макс. – У большинства мужчин в сознании присутствует обожествление очень красивых женщин. Они наделяют вас некими фантастическими чертами богоподобных существ и не решаются к вам подступиться.

-         А ты, значит, смелый?

-         Я просто вижу тебя такой, какая ты есть.

-         Какая я есть?

-         Ты одинокая. Тебе хочется ласки и тепла больше, чем остальным. Ведь с одной стороны твоя красота настраивает тебя на то, что ты очень желанна и вправе рассчитывать на это самое тепло. С другой стороны красота, как свежая капуста, привлекает стада всяких козлов, и ещё красота загоняет тебя в некие рамки, заставляет соответствовать некоему чуждому образу, который тебе, как девушке находящейся в центре внимания, просто необходим. И самое главное – тебе страшнее, чем другим, думать о старости.

-         Чего тебе надо? – недоверчиво скосилась она, помрачнев после услышанного.

-         Я на тебе тренируюсь.

-         Даже не надейся…ничего не обломится.

-         Тяжело в учении – легко в бою. Я ни на что и не рассчитываю…просто поговорить, вина выпить. – он спокойно улыбнулся. – Зря я лишнего сказал…да?

-         Проехали. – Анжела закурила сигарету. – Хоть бы огня даме предложил…альфонс.

-         Я не курю…да и мне от тебя ничего не светит. Зачем зря напрягаться?

-         Для тренировки. Сам же говорил.

-         Главный урок я уже получил.

-         Какой?

-         Такая правда только всё портит.

-         Нормальная правда. – грустно улыбнулась она. – Мозги у тебя работают.

-         Я на психолога учусь. – продолжил импровизировать Макс.

-         Без работы не останешься.

  Интуитивно Максим почувствовал, что самое время ему уходить. Он удачно затронул в душе Барби некие тонкие струнки, показал себя интересным, понимающим человеком и по всем законам психологии он должен уйти на пике её интереса, оставив в растревоженной душе лёгкое чувство сожаления о его исчезновении…сожаления и вины за то, что она сама обрубила его, без сомнения неординарные, попытки завязать знакомство с продолжением.

  Он не мнил себя таким уж великим соблазнителем. Просто в этих дивных глазах он безошибочно увидел столько грусти и жажды тепла, что его появление без труда может стать последним градусом наклона после которого не держат уже никакие тормоза. Грех было не воспользоваться этим и не согреть продрогшую девочку.

-         Ладно. – решительно сделал он шаг в сторону. – Пора мне…завтра, вернее уже сегодня, рано вставать. Пока. – посмотрел он весело и долго прямо ей в глаза.

-         Пока. – на лице Анжелы легко угадывалось беспокойство, вызванное его неожиданным решением.

-         Приятно было познакомиться. – подмигнул Максим и, не оборачиваясь, пошёл к выходу.

  Слегка улыбаясь, он твёрдо знал, что она сейчас ругает себя последними словами, страстно хочет кинуться следом, оставить телефон, может быть даже позвать в гости… Равнодушие – вот самое действенное средство в соблазнении женщин…равнодушие и терпение.

  Немного отойдя, он тут же засомневался. В действительности она могла и не испытывать к нему таких ярких чувств…они говорили всего-то ничего…сколько мужиков появляется рядом с ней каждый день… Но Максим твёрдо решил, что в силах внушить ей желание увидеть его снова своей натренированной мыслью. С ней нужно играть на противоречиях и заставить метаться…от любви до ненависти один лишь шаг. Наверняка сейчас она его уже ненавидит за то, что возбудил интерес, но не стал настаивать дальше, обманул её шаблонные ожидания. Пройдёт лишь несколько дней, и она, он не тешил на этот счёт лишних иллюзий, она забудет эту встречу, волна внезапных чувств отхлынет… Но у него есть тайное оружие - вера в силу своей мысли и неожиданный сюрприз для Барби.

  Он достал из кармана блокнот, вырвал листок и написал на нём номер своего мобильника, присовокупив несколько слов: «Опытный психоаналитик, врачеватель душ и телес. Просто интересный собеседник и понимающий друг. Выезд в любую точку города. Максим. P.S. Извини за неожиданное исчезновение. » Сложив записку пополам, он аккуратно засунул её под дворник красного спорткара, представляя себё облегчённую улыбку Барби, после обнаружения этого послания.

  Где-то глубоко снова приподняли голову мысли-препятствия: а вдруг она не заметит записку, кто-нибудь вытащит листок, она запрётся гордостью и не позвонит… Максим каблуком решительно раздавил все сомнения. Он заказал Барби, оплатил доставку своей энергией и она уже его…точка!

  Придя домой, Максим достал телефон и, написав смс с текстом: «Как дела?», принялся рассылать послания всем девушкам, чей номер был записан в телефонной книге…таковых набралось больше двадцати. Он с улыбкой представлял, сколько противоречивых эмоций вызывают эти послания в три ночи.

  Закончив рассылку, Макс выключил телефон, одел на голову пирамиду, уставился в тематичную композицию «Ключа» и мысленно стал перемещать возмущённую смэской женскую энергию на Барби, представляя как она неустанно думает о нём, сама не понимая, что с ней происходит. Этот странный метод воздействия он придумал только что, возвращаясь домой. В глубине души уже давно поселилась уверенность в успешности всех подобных экспериментов и начинаний.

 

* * *

 

  Телефон зазвонил поздно ночью ровно через неделю. Максим, благодаря занятиям, просыпался мгновенно и тут же врубался в ситуацию. Он иногда даже думал во сне, осознавая вместе с тем, что спит.

  Протягивая руку к трубке, он уже догадался, кто может звонить так поздно.

-         Привет красавчик. – лениво ворочала языком Барби. – Не спится?

-         Да всё о тебе думаю. – зевнул он, уловив что собеседница немного пьяна.

-         Привет.

-         Узнал?

-         Узнал.

-         А мне скучно. – бесстрастно констатировала она.

-         Бывает. – выдержал он неловкую для неё паузу.

-         Ладно. – замялась Анжела. – Спи.

-         Да куда уж спать. Пока такси приедет нужно ещё умыться, одеться, зарядку сделать…

-         Какое такси?

-         А какое ты вызовешь…или мне вызвать?

-         Зачем?

-         А вино у тебя есть? – не обращал Макс внимания на вопросы. – Или мне по дороге купить? Я красное пью…наверное помнишь?

-         Нахалёнок.

-         Да. Я нахалёнок. Звоню по ночам одиноким девушкам, зажигаю сердца надеждой, а потом отправляю спать.

-         Ну и…- засмеялась Барби.

-         Не люблю я телефоны…хочу тебя видеть.

-         Зачем?

-         Увижу - решу.

-         Что решишь?

-         Зачем я хочу тебя видеть.

-         А сейчас не знаешь?

-         Нет. Точно не знаю…только догадываюсь.

    Она задумалась, громко засопев в трубку. Максим ощутил лёгкое возбуждение и огромную радость. Его тонкая игра шла точно по задуманному сценарию. Какое же это счастье и ни с чем несравнимое удовольствие. У него в который раз захватило дух от мыслей об уровне мастерства которого он сможет достичь через годы.

-         Приезжай. – решилась Барби. – Но только я сразу предупреждаю: ничего не будет. Поговорим часик – другой и ты уедешь. Просто мне не спится. Такси я оплачу…не парься по этому поводу. Возьми в магазине чего захочешь…о деньгах  не думай.

-         Умная ты всё же. Я тоже только хотел сказать, чтобы ты ни на что такое не рассчитывала…я типа доктора. Психолог я.

-         Нахалёнок ты…

 

  Анжела жила в большой новой квартире в престижной новостройке. Макс, усевшись в кресло, окинул взглядом главную комнату со всеми атрибутами достатка: домашним кинотеатром, кожаной мебелью, дорогой отделкой…

  Барби словно терялась в этой обстановке. Такая неприступная и шикарная в клубе, сейчас она бесцельно и виновато оглядывалась по сторонам, не могла решить какую посуду ставить на стол, не смотрела на него… Она словно оказалась в незнакомой ситуации и стеснялась ночного гостя. Глаза её виновато бегали, губы то и дело несмело шептали никчёмные оправдания.

-         Извини, что разбудила. – в который раз виновато улыбалась она, пожимая плечами. – Я вот так в первый раз ночью кому-то позвонила.

-         Да нормально всё. – ободрил её Максим, не спеша оглядывая комнату. В дальнем углу на высокой стеклянной этажерке он увидел несколько семейных фотографий. На снимках радостно улыбалось на фоне моря счастливое семейство, вот Барби позирует, полуобнажив своё худощавое ещё совсем девчачье стройное тело, очаровательный мальчик лет пяти  оседлал огромного Миккимауса… - А это кто…муж? – Едва качнув головой выдохнул Макс, имея в виду крупную фотографию бравого омоновца в камуфляже с автоматом наперевес.

-         Муж. – покраснела она.

-         Бывает же. – закатил глаза Максим, едва сдерживая улыбку. Он безошибочно узнал на снимке всё того же Олега, его соперника с пляжа и поклонника Оли. – А сейчас он где?

-         По бабам бегает, наверное. – фыркнула Анжела.

-         Не появится, как в анекдоте?

-         Мы уже год вместе не живём…не бойся.

-         Мальчик от него?

-         Да.

-         А он где?

-         У матери моей. Хватит может меня допрашивать.

-         Осторожность. – засмеялся он. – Давай вина. – разлил он по бокалам.

-         Давай. – согласилась Барби, чёкаясь и делая большой глоток. – Я вообще почти не пью. Только когда Сашку к матери отправляю.

-         А подруги у тебя есть.

-         Да. – махнула она рукой. – Название одно…змеи, одним словом.

-         А что ты любишь в свободное время делать?

-         Сына воспитываю, телевизор смотрю, иногда по городу катаюсь.

-         Машину муж подарил.

-         Да. Он Сашку любит страшно. Денег не жалеет, чтобы я ему всё самое лучшее покупала…ну и сама чтобы достойно выглядела. Мы с ним мирно разошлись…полюбовно. Он вообще классный. – допила она бокал махом и подставила Максу для новой дозы. – Любила я его…- мечтательно закатила глаза Барби. – Сильный, красивый, смелый…а потом ещё и богатым стал. Ничего. что я про него рассказываю? – спохватилась она.

-         Давай. – подмигнул он. – Я же твой психоаналитик.

-         Одно только плохо. – горестно вздохнула Анжела, продолжая. – Чуть выпьет – крыша едет. Это у него после Чечни…после кантузии. Сколько он мне обещал не пить, сколько клялся, умолял простить. Пьяный скот скотом. – зло оскалилась она. – Пару раз меня чуть не покалечил. Потом подарками засыпает, за границу посылает, на руках носит... Но это как на бомбе сидеть…не знаешь когда рванёт. Один раз, прикинь. – истерично захихикала она. – Вижу с балкона: из такси выползает еле живой. Ну, я замок защёлкнула на засов и не пускаю. Он поорал, постучался и ушёл. «Ну, - думаю. – Пронесло.» Не тут-то было. Купил на соседней стройке лом и давай дверь вышибать. Я ментов вызвала. Так он, прикинь, наряд на лестнице положил и дальше дверь вышибает. Только Омон его и успокоил.

-         А деньги у него откуда?

-         Бандит. – отрезала она. – Официально у них ЧОПы, но по сути бандиты.

-         Ясно. – задумчиво почесал за ухом Макс.

  Беспокойство завладело им. Страх, казалось, обесценивая все усилия и многомесячные труды саморазвития, беспрепятственно испачкал душу и сделал липкими ладони. Он подумал ещё и о том, что опасность, может быть, угрожает Оленьке…его маленькой рыжей девочке. Фантазия мигом поспешила нарисовать перекошенное от ярости лицо пьяного Олега, издевающегося над ней. Мысли понеслись дальше, захватывая по пути и множа всевозможные варианты развития событий…ужасные и пугающие. Мозг, отвыкший за последнее время от негатива, в ужасе сжался. Мир сузился. Безрадостная перспектива пасть в неравном бою с отмороженными бандитами, защищая дорогого человека и себя, заслонила собой всё.  Барби, не без удовольствия, наблюдала за его реакцией. Её стервозность, высвобожденная вином, торжествовала.

-         Не бойся. – ласково и с издёвкой позвала она. – Он ничего не узнает.

-         Страшно всё же. – признался Максим.

-         Честный мальчик…ничего ведь не было.

-         Да. – согласился он. – Поэтому ещё и обидно.

-         Чего обидно?

-         Что ничего ещё не было, а риск пасть смертью храброго уже есть.

-         Боишься? – сощурилась она, сверкая глазами. – Он иногда ночью приезжает меня проверить.

-         Боюсь.

-         Трусишка.

-         Нет. Просто отвык. Я в последнее время слишком много и долго думал о хорошем…видимо, потерял иммунитет к плохому. Я настроился на приятный во всех отношениях вечер, а ты заразила меня своим страхом, передала часть его мне. – он старался говорить как можно мягче и нежнее. – Мой страх – это всего лишь минутная слабость. Основа моего существа неколебимо стоит на уверенности в том, что со мной, да и ни с кем в мире не происходит ничего незаслуженного. Единственный способ избежать наказания – это его не заслужить. И по-другому, если наказание заслужено, то его не избежать. Сейчас я начинаю вспоминать, как тщательно ты закрывала засов и прислушивалась к шуму в коридоре. Не бойся, маленькая девочка. Я взял часть твоего страха, я смогу без вреда переварить его.

-         Незаслуженно, говоришь? – сделала она последнюю попытку вывести его из равновесия. – Ты же трахнуть меня пришёл. – язык Анжелы слегка заплетался. – А мы с ним ещё не разводились. Я его жена!

-         Я пришёл, чтобы согреть тебя. Ещё в клубе я понял, что тебя что-то мучает и пугает. Сейчас мне многое понятно. Мы заблудились. – грустно улыбнулся Максим. – Нужно сделать перерыв…пойду я в туалет а потом посижу в ванной…подумаю минут десять. Подумай и ты, пожалуйста. Если когда я вернусь, мы не сможем предложить друг  другу ничего тёплого и радостного, то я уеду.

 

  В ванной Максим пришёл в себя. Мысли стали спокойнее и глубже. Страх, словно лавина, с пугающим грохотом и клубами снега стремительно пронёсся мимо, обнажая к его великому удовольствию монолит веры. Веры в свои силы и справедливость жизни. Именно вера в справедливость выстраивала удивительную логическую цепочку, приводившую его к убеждению в том, что хотя он небезгрешен и наверняка имеет внутри ещё достаточно саморазрушающих и подрывающих установок, регулярно пополняемых из общего информационного пространства…но не смотря на всё своё несовершенство он ощущал внутри себя некий кредит доверия, полученный от космоса. Он подумал о том, что пытающихся осознанно жить людей на самом деле совсем немного и жизнь не позволит обладающему таким мощным настроем изменить себя и помочь измениться другим просто пострадать в нелепом и дешёвом бытовом конфликте. Его продолжала наполнять удивительная вера, мощь которой он  ощутил так ясно после быстрого и бесследного растворения интенсивного импульса страха, казавшегося всеобъемлющим, но не изменившего ровным счётом ничего.

   «Мой страх уже не море, в котором я тону, а лишь лужица, криво отражающая действительность.» - вспомнил он чей-то умняк.

   Вслед за исчезновением страха пришла спокойная способность мыслить.

   Нужно попробовать в качестве эксперимента переломить ситуацию…

 

- Ты знаешь, Анжела. – продолжил разговор Максим, вернувшись из ванной. – Я в последнее время заметил, что правда – это самое замечательное и эффективное средство…что думаешь?

- Смотря для чего это средство? – безразлично ответила она.

Он заметил, что Барби успокоилась и, видимо, приняла ещё стаканчик.

- Практически для всего. Вот, например, наш предыдущий разговор.

- И что наш разговор?

- Я разработал план по выходу из кризиса общения.

- Как так задний ход дать, чтобы я растаяла, слюни распустила и сама тебе дала?

- Точно. – засмеялся он. – Именно сама об этом попросила.

- Сама не пойму. – громко выдохнула Анжела. – Чего тебя до сих пор не выставила отсюда?

- На этот вопрос я отвечать не буду.

- Это почему же?

- Ответ по понятиям нашего общества будет звучать. – он замычал, подыскивая слова. – Как бы это…откровенно, что ли. Или вульгарно. Но в самую точку.

- Трахаться хочу? – в упор спросила она, вызывающе глядя мутными глазами. – Ты это хочешь сказать?

- Не только это.

- А что ещё?

- Не нравится мне слово трахаться.

- Ой. – кукольно простонала она. – Любовью заняться…да? 

- И это тоже не совсем то.

- А чего то?

- Тепла хочешь…обмена энергиями. Но главное. – он сделал многозначительную паузу, заостряя внимание. – Хочешь этого на постоянной основе…гарантированно, полноценно, многогранно, интересно. Хочешь понимания, заботы, нежности, сочувствия…любви хочешь, одним словом. Устала ты без любви.

   Губы Барби быстро задрожали, из глаз буквально брызнули слёзы, она согнулась, обхватив колени, и замерла, всхлипывая.

   Максим давно отметил, что если в такие моменты попробовать успокаивать, показывать сочувствие или жалость, то истерика, словно получая топливо от внешнего источника, продлится дольше. И, наоборот, если посидеть молча и просто подождать, то слёзы, как правило, быстро прекращаются. Не стоит вестись на эту разводку.

  Так случилось и на этот раз. Анжела не проплакала и пяти минут. Она разогнулась, вытерла лицо салфеткой и, вымученно улыбнувшись, спросила.

- Чего не наливаешь?

- Уже наливаю. – в свою очередь сдержанно улыбнулся Макс.

  Он, словно гладя на себя со стороны, увидел фантастического гипнотизирующего дракона перед которым от страха сжалась маленькая белая кошка. И хотя кошка пробует шипеть и выпускать коготки, она прекрасно понимает, что ей это не поможет.

  Но интересна ли дракону такая охота? Доставляет ли ему удовольствие поедание маленькой беззащитной жертвы? Да, там в клубе среди дворовых котов и кроликов она смотрелась сногсшибательно. Но сейчас перед ним просто испуганная кошка. Это добыча не его масштаба. Он уже всё понял. Неужели его мысли работают так сильно и явственно? Неужели его трюк с ночной смэской и возмущённой женской энергией, направленной на это испуганное беззащитное существо, сработал? Или это он настолько верит в себя, что ещё там в клубе подчинил её своей воле, и она лишь из последних сил, направляясь ему в пасть, старается держаться молодцом. Он улыбнулся. Или всё это им придумано, а перед ним всего лишь одинокая пьяная девица, желающая мужика?

  Тут же пришла мысль о том, что единичный случай или даже пару-тройку подобных можно отнести к случайностям. Но в том-то и дело, что таких моментов торжества уже накопилось немало…и их количество всё возрастает! Так что он, несомненно, и есть, дракон! Блистательный фантастический могучий персонаж! Подчиняющий своей воле, изменяющий реальность, совершенствующийся и раскрывающийся всё больше и больше!

  Ему представился будущий далёкий мир…а может быть не такой уж и далёкий. Мир в котором люди с самого детства будут овладевать своими мыслями и обмениваться ими на любые расстояния, где просто невозможными станут ложь, подлость, низость…они, словно комья грязи на белоснежном полотне, будут мгновенно бросаться в глаза. В этом мире на смену «Я богаче! Властнее! Хитрее!» придет «Я интеллектуальнее! Духовнее! Созидательней!»

 

- Чего молчишь? – совсем уже спокойно и немного заискивающе спросила Барби.

- Задумался.

- О чём?

- О жизни.

- Женат был?

- Нет.

- И детей нет?

- Нет.

- Плохо.

- Почему же.

- Дети нужны.

- Успею ещё…наверное.

- Надоела я тебе…дура…да?

Максим молчал, глядя перед собой.

- А любви и правда очень хочется…но не конкретно твоей. Вернее в тебе есть что-то…но ты любить не будешь. Тебе это не надо. Ведь так?

- Мне любовь не надо?

- Не такая.

- Какая не такая?

- Не женская любовь тебе надо.

- Мужская? – засмеялся Макс, обрадовавшись самой возможности посмеяться.

- Любовь…обычная любовь. – она с трудом подбирала слова. – Обычная любовь это когда чего-то не хватает. И люди вместе, чтобы друг другу что-то дать. И чем больше люди друг другу дают, тем сильнее любовь. А у тебя, словно, всё есть уже…и тебе брать ничего не нужно. Вернее у меня нет того, что тебе нужно. Тапочки у меня, ужины с обедами, телевизор на диване…покупки да тихая жизнь скучная. А ты дать не можешь, потому что мне, к примеру, то, что ты можешь дать не подойдёт… маленькая я для этого, понимаешь?

- Если честно, то с трудом.

- Да холодный ты какой-то! Или глубоко в тебе тепло…мне не разбудить. – махнула она рукой. – Не как обычный человек со слабостями и недостатками…со всем тем, на чём играть можно и манипулировать. Скука у тебя в глазах и ничем тебя не заинтересуешь. Словно дракон какой-то…

- Дракон? – у Макса ухнуло сердце и на мгновение потемнело в глазах. Он почти на ощупь нашёл на столе бокал с вином и залпом выпил.

- Ну да дракон. – подтвердила Анжела. – Вроде и земной зверь, но с примесью потустороннего чего-то. Ты в бога веришь?

- Это в которого?

- Бог один.

- Тогда верю.

- Это мне Сашка сказал. – она пожала плечами. – Ну, что бог один.

- Какой Сашка?

- Сын.

- А сколько ему?

- Почти семь.

- А ему кто сказал?

- Сам придумал.

- А подробней можно?

- Мать моя всё переживает, что ребёнок не крещёный. А мы с  самого начала с Олегом решили, что когда он вырастет то, если захочет, сам крестится. Это Олег меня убедил после Чечни. Он там с мусульманами общался много и ему понравилось. Не то чтобы он мусульманином стал…нет. Но он твёрдо решил, что его сын сам себе веру будет выбирать, когда подрастёт. А мать моя как-то, когда ему ещё только пять лет было, начала меня подводить к теме, дескать, неправильно это, когда русский ребёнок не крещёный. Дескать, бог защитить не сможет от напастей. А когда подрастёт, то его смогут сектанты сманить ну и всё такое. А Саня игрался и всё это слушал. Подходит и спрашивает: «Бабушка, а кто такой бог?» «Бог, - она отвечает. – это главный защитник и помощник человека…это его отец небесный тот, кто сотворил и небо, и землю, и человека, и всё, всё, всё вокруг. Бог невидимый, но всё видит и знает про каждого.»  «А он только крещёным помогает?» - не отстаёт Саня. Мать моя обомлела и не знает чего ответить. А у него взгляд такой, словно рентген. Он видит, когда ему врут и очень не любит, если не отвечают на вопрос. А мать, если честно, какая же верующая, как и большинство у нас: в церковь ходит, попам в рот смотрит, крестится, поклоны бьёт, а в жизни и злится, и ругается, и соседку проклинает, и врёт, и обманывает…не то чтобы она очень уж плохая…обычный человек, каких море, а просто показуха у большинства вся эта вера…не глубокая она и не настоящая. «Бог всем помогает, -  нашлась мать, наконец, что Сане ответить – Но наш бог любит, когда наши люди крещёные.» «Почему он это любит?» - Саня спрашивает. Он вообще, когда неладное чует, словно следователь на чистую воду вывести старается, и такие простые и прямые вопросы задаёт, что не по себе становится. «Это тайна. – обрадовалась моя мать, что нашла такой ответ, который положит конец неприятному разговору. – Бог – это одна большая тайна и нам не нужно знать, что он хочет и зачем. Нам нужно лишь в него верить и молиться.» «Я буду верить в такого бога, у которого нет тайн. – выдаёт Сашка таким тоном, словно прогулку во дворе обсуждает. – И в такого, который всем помогает, а не только крещёным.» «Это где ж такой?» - оторопела мать. «Везде. – Саня отвечает. – Самый главный бог над всеми богами. Один бог для крещёных и некрещёных.»

- Индиго. – со знанием дела заключил Макс.

- Ой не знаю. – выдохнула Анжела. – Индиго или ещё какой, но тяжко с ним неимоверно. Воспитатели стонали, теперь вот учителя стонут. Таких детей они ещё не видели. Не слушается, не подчиняется, на всё у него ответы есть…и самое главное, что ответы эти совсем недетские. Правда в них голая. Он глупость глупостью и называет. Если ему понятно и честно не объяснить, то он делать не станет. И никакие наказания ему не страшны. Тяну его домой, помню, чтобы на сериал успеть и говорю: «Саша, сынок, у меня живот болит…пойдём домой.» А он на меня рентгеном посмотрел и отвечает: «Пойдём, мамочка. Но зачем ты врёшь? Так и вправду живот заболит.» - Анжела повела головой. – В тот же вечер, прикинь, живот мне скрутило так, что скорую вызывали.

   Максим улыбнулся. Он вспомнил, как совсем недавно одна девица после его удачной и меткой шутки очень эмоционально назвала его язвой. В тот момент он понял, что всякое с ним может случиться в жизни, но вероятность язвы теперь ничтожна. Глупенькая девочка своим языком забрала себе саму вероятность его язвы.

- Не помню, как тётку эту звали. – вышел он из раздумий.

- Какую тётку? – не поняла Барби.

- Да, была тётка, которая в восьмидесятых первой заметила необычную ауру индигового цвета у некоторых детей и сказала, что это новые люди, которые изменят мир. А сейчас вслед за индиго появились и дети-кристаллы…эти ещё круче.

- Ой, не знаю. – сокрушённо кивнула Анжела. – Как там насчёт мира, но как с ним совладать я не знаю.

- А зачем с ним владать?

- Как?

- Они выше и мудрее нас. А подчиняться не хотят потому, что видят лживость и глупость окружающего мира. Не хотят они этой лжи подчиняться и правильно делают.

- А жить-то он как будет, если не подчиниться?

- А они и вправду мир изменят, чтобы не подчиняться.

- Дурик ты. – махнула рукой Анжела встала и, шатаясь, направилась к выходу из комнаты. – Скоро приду…не скучай.

   В который раз Максим почувствовал пропасть между собой и остальными людьми…и пропасть эта становилась всё шире. Что же это за массовое помешательство на почве своего бессилия, ничтожности, неспособности мечтать и фантазировать, нежелании взглянуть в небо. Видимо прав был тот, кто сказал, что труднее всего убедить людей в их силе…в слабость большинство верит охотно. А скорее всего слабость слишком долго внушали, вот она основательно освоилась и расплодилась на щедро удобряемой почве.

- Расскажи лучше, чем ты занимаешься…что ешь, чтобы таким молодым оставаться? – спросила Анжела, когда вернулась.

- Много чего.

- Например?

- Элементы свои нужно найти.

- Какие элементы?

- У всех есть свои особенности в потреблении микроэлементов и витаминов. Основных немного: йод, железо, кальций, селен, фосфор, янтарная кислота… Нужно понять, чего тебе конкретно не хватает и восполнять. Затраты копеечные, а окупается с процентами. У всех нас, к примеру, постоянный дефицит йода.

- А ещё что?

- Да я много экспериментов над собой провожу. Есть простые истины соблюдение которых элементарно улучшает жизнь.

- Например?

- Например, перед едой не пить и еду не запивать. Я утром кефир с отрубями пью…усилие нулевое, а эффект огромный. Воду талую пью. Соки делаю свежевыжатые и вообще стараюсь, чтобы половина рациона из фруктов и овощей состояла. Перед холодами месяц жир барсучий или медвежий ем…пергу ем, мёд, витамины Е, В, А, токоферолы, лецитин обязательно много ещё чего пробую, ищу, комбинирую… – он остановился, заметив снисходительную улыбку Анжелы.

- Да ты просто помешался на здоровье и старости боишься покруче любой бабы. 

    Максим и сам поначалу не раз задумывался о чрезмерном количестве потребляемых витаминов, БАДов, травяных чаев, фруктовых соков, структурированной воды из пирамиды, мёда, перги, цветочной пыльцы…и тому подобных полезностей. Кроме этого его рацион изобиловал свежими овощами и фруктами, соками, орехами и семечками…салаты заправлялись маслами первого холодного прессования: оливковым, льняным, кунжутовым, тминовым…

    Потоки энергии с завидным постоянством гармонизировались им с помощью самомассажа, бани с обливаниями ледяной водой, гимнастики для позвоночника и суставов, дыхательных упражнений…

    Сознание настраивалось на позитив, могущество, возможностность и саморазвитие с помощью аффирмаций – позитивных настроек, переписываемых левой рукой и проговариваемых вслух, а так же «Ключа к будущему», анимации которого он созерцал, сидя с картонной пирамидой на голове.

   Ну и своеобразным апофеозом всему перечисленному становились регулярные посещения внутреннего пространства большой пирамиды в центре «Водолея».

   Значительное облегчение и прогресс наступили после того, как Максим снял квартиру и стал жить один.

   Родители, откровенно говоря, попросту мешали ему заниматься.

   Отец посмеивался. Мать беспокоилась.

   Они пытались приводить ему в пример знакомых или одноклассников, купивших машины, делающих карьеру, рожающих детей…живущих, одним словом, обычной земной человеческой жизнью, а не летающих в облаках.

   Улыбаясь про себя, Максим представлял, что вот так же, наверное, переживали родители полурыбы, наблюдая, как их дети делают первые робкие шаги по суше…а потом и потомки вышедших на сушу рыб с опаской смотрели на отваживающихся летать в воздухе. Именно такие глобальные сравнения имеют смысл. Ведь управление жизнью силой мысли по своему масштабу и потенциалу глобальных перемен ничуть не уступает выходу на сушу или первому полёту…а скорей всего намного превосходит все подобные революции, лишь предворявшие эту…самую главную в истории жизни.

   Он понимал, что это то самое стадное неудобство при стремлении к полноте здоровья, самореализации, развитию потенциалов всех уровней и направлений.

   Ну не принято в нашей стране, да и не только в ней, пережившей бесконечные голода и холода, вереницы трагедий, реки крови, выжавшей из сознания людей не поддающееся исчислению количество боли и страха, не принято быть здоровым, стратегически активным, независимым, управляющим своей судьбой, самостоятельно задумывающимся о вечности и смеющим без титулованных посредников общаться с богом и выражать своё мнение.

   В пределах нормы урвать кусок, неважно у кого: государства, соседа, пенсионера…урвать и проглотить, не жуя, чтобы как можно быстрее иметь свободный рот для следующего куска.

   Жрать без меры здесь и сейчас всякую дрянь, не задумываясь о простейших законах физиологии и последствиях.    Дышать табачным дымом и смрадом от машин, заводов, свалок. Придумывать разрушающие планету технологии, но дающие сиюминутную примитивную выгоду.

  дей не поддающееся о________________________________________________________________________________________________стремлении к полноте здоровья, самореализации, развити.большой пирамиды в  Здесь и сейчас! Не задумываясь о последствиях! Потому что завтра может и не быть! Так приучили! Ведь какой смысл пестовать своё здоровье, заниматься саморазвитием и прочими «непрактичными» глупостями…занимаясь всем этим можно пропустить момент, когда мимо проплывёт жирный кусок, когда в коллективном сознании домокловым мечом висит установка на то, что в любой момент твою жизнь и здоровье могут кинут под гусеницы государственной машины, как бывало не раз. Что может начаться война или придти безжалостный диктатор…или вообще наступить конец света. Зачем, находясь на краю пропасти, заниматься собой и планировать на годы и десятилетия?

   Сознание хищника, живущего одним днём, владеет не только его страной, но и  подавляющей частью цивилизации. Запад смотрится более лощёным лишь потому, что его когти и зубы отполированы более тщательно и смотрятся ухоженней…но всё равно это атрибуты примитивного кровожадного хищника.

  -  Чего молчишь? – вырвала его из задумчивости Барби.

  - Пора мне. – решительно встал он, поняв всю бесперспективность ограниченность и неинтересность этого общения. Он, вдруг, во всех подробностях представил свою прекрасную Олю и немного смутился, как мог он оказаться тут, рядом с этим несчастным закомплексованным существом, зажатым стереотипами и неспособным воспринять даже малую часть его мира, когда у него есть самая настоящая богиня.  Максим, улыбнувшись, вспомнил, как совсем недавно они с рыжей бестией на полном серьёзе обсуждали механизмы, которые позволят им не потеряться в следующих воплощениях или в потустороннем мире. Это было настоящее единение душ и сердец…полное физическое и интеллектуальной слияние. А зачем он здесь? Что он ищет тут?

  - Никуда ты не пойдёшь! – ухватила его за рукав Анжела.

  - Пойду. – он вырвался и оказался в коридоре.

  - Трус!

  - Да, да. – бубнел Макс, одевая обувь. – Самый настоящий трус.

  - Подожди! – повисла она у него на шее и попыталась поцеловать. 

  - Не надо. – отстранил он её и открыл один замок.

  - Максим! – взмолилась Барби и, став на колени, принялась судорожно расстёгивать ремень его джинсов.

  - Всё, всё. – лязгнул он засовом и выскочил в подъезд. – Прощай!

  - Козёл! – рыкнула она и громыхнула тяжёлой дверью.

 

 

 

 

 

       

11. ГЛАВНАЯ СТРЕЛКА

 

                                   Думают люди в Ленинграде и Риме,

                                  Что смерть это то, что бывает с другими.

                                                                             Гр. Сплин

 

 

-         Они-то думают что я ничего не вижу и не знаю. – Пётр Сергеич Красин ходил по шикарному кабинету, как привык когда-то в камере, и эмоционально изливал душу своему лучшему другу и компаньону. – Ты прикинь, Олег, Машка моя, дура набитая, трёх мальчиков по очереди трахает. А Сашка, гадёныш, торчит по полной на сентетике, так ещё и приторговывает на дискотеках, дома подворовывает, учиться не хочет…жопа в семье полная.

-         Говорить пробовал? – Сошин Олег Евгеньевич краем уха слушал друга и лениво поддерживал разговор. – Денег не давать?

-         Я ему уже давно не даю, так она же подкидывает, материнскую любовь проявляет, защищает его, мне мстит, что дома не живу. Говорит, что ребёнок такой потому, что я ушёл.

-         Ну, в чём-то она права.

-         Да я сам знаю, что права! – остановившись, закричал Красин. – Чё делать-то теперь? Ребёнок всё таки…родной! А ты мне тут общие фразы! Совет дай нормальный, ты же умный!

-         Готово! – радостно потёр руки Сошин. Он сделал на столе две толстых дорожки кокаина и протянул другу золотую трубочку. – На. Успокойся. Щас обдумаем.

 

  Дружба их началась ещё в школе и продолжалась   много лет. Настоящая мужская дружба, проверенная женщинами, войной, радостями и невзгодами и самым серьёзным испытанием – очень большими деньгами. В этой неразлучной парочке здоровенный  Красин или Краз был мускулами, а Сошин, прозванный Сохатым, был мозгом. 

  Вместе занимались они борьбой в школе, стрельбой с военруком, в подвале изучали карате по иностранным журналам, вместе служили в Афганистане. На горной дороге попали они в засаду и Краз, сильно рискуя собой, вытащил раненого друга из горящего бронетранспортёра. Сам великан получил контузию и стал оттого очень нервным.

  Такая классическая киношная дружба продолжилась по всем законам боевиков: демобилизация, непонимание окружающих, многочисленные правонарушения, знакомство с неволей. Потом лихие бандитские времена, завоевание авторитета, опять неволя, но уже комфортная и недолгая и, наконец, крупный легальный бизнес со всеми атрибутами: купленными чиновниками, недвижимостью за границей и влиянием на политику.

  Сохатый был из очень интеллигентной семьи и родители на всю жизнь привили ему любовь к чтению. Романтичный, со слабым здоровьем, он не находил понимания у сверстников и потому всё детство провёл за книгами. Доходило до того, что мать выгоняла его на улицу подышать свежим воздухом. Краз же наоборот терпеть не мог учиться, но зато был забиякой и хулиганом. Родители его простые люди искренне любили сына, но наказания были единственным доступным им способом воспитания.

   Мальчики познакомились в пятом классе, когда будущего Краза перевели из другой школы. Олег Сошин очаровал Петю Красина невероятными рассказами про рыцарей, мушкетёров, индейцев и путешественников. Краз взял под своё крыло хилого друга и с тех пор бился за него с любым, как за себя. Сохатый же вложил в их тандем интеллектуальное и духовное начало. Он обставил их дружбу обрядами, заимствованными из книг, здесь были и клятвы кровью, и тайнопись, пригодившаяся кстати в тюрьме, и своеобразный кодекс чести. Позднее мозг организации, названной «Братство равных», стал находить способы заработать. Занимались они помывкой машин, торговлей мороженым и сигаретами, записью видеофильмов…нефтью и газом.

   Всё чаще в последнее время вспоминали друзья  лето восемьдесят пятого, свою клятву и взрыв в центре ночного города.

   Вернувшись из Афганистана, они рьяно начали создавать союз воинов-интернационалистов, хотели привнести в него дух своего братства. Но идея молодых романтично настроенных психических полуинвалидов не пришлась по вкусу властям, старавшимся как можно меньше упоминать об этой войне. После бесчисленных хождений по кабинетам, безнадёжных поисков правды, понимания и помощи, после знакомства со зловонной трясиной равнодушного чиновничества и даже после двух задержаний органами, где доходчиво объяснили, что существование подобных организаций недопустимо, у друзей не выдержали нервы.

   Летней ночью в здание обкома партии влетела канистра бензина с ручной гранатой. Акция имела огромный резонанс. А через три дня на улицах города появились листовки, сделанные по утверждению экспертизы с помощью кустарного печатного станка. Текст листовок переписывали и пересказывали по всей области:

 

  Вы, свиноподобные скоты, погрязшие в банкетах, опомнитесь!

  Следствием вашего послевоенного детства явилось лишь одно желание – отожраться! И получив возможность вы жрёте, забыв обо всём: о людях, кровью и потом заработавших победу и восстановивших страну, об их детях, поставленных вами в нечеловеческое положение детей побеждённых а не победителей, об истории и культуре великого народа.

   От имени всех людей призываем и предупреждаем – опомнитесь, пока не поздно! Поглядите на себя: от бесконтрольного доступа к благам у вас появилась психология свиней, тонущих в своём дерьме, но продолжающих жрать. Вы уже не замечаете, что вокруг вас люди, которым вы обязаны помогать.

   Каждая слеза, каждый стон будет проклятьем для вас. Накопленный жир задушит вас. А ваши собственные дети понесут на себе ваше проклятье. Земля будет гореть у вас под ногами. Отныне никто из вас пусть не чувствует себя в безопасности. Опомнитесь пока не поздно!

 

   Даже всесильный КГБ не смог раскрыть этого немыслимого для тех времён преступления. Сохатый позаботился обо всём: алиби, показания, отсутствие каких бы то ни было улик. Лет на десять раньше бывших воинов-интернационалистов, подозревавшихся в первую очередь, допросили бы с пристрастием, но времена были уже не те, и им всё сошло с рук.

   Вот тогда-то и принесли друзья клятву, скреплённую кровью, что главной целью их жизни будет помощь простым людям. Вся эта романтика не слишком пригодилась для лихих времён. Бывшие на войне спортсмены быстро нашли применение своему опыту и злости. Братва прозвала их Бони и Клайд. Слава о подвигах этой парочки гремела во многих городах страны. Они действовали как наёмники. Ум, знания и чутьё Сохатого уберегали их во многих непростых ситуациях. Пришли большие деньги и они, забыв обо всём, стали делать то, за что взрывали обком – отжираться. Громкие кутежи по ресторанам, элитные проститутки, дорогие вещи, путешествия по миру…жизнь, словно насмехаясь над ними, давала всё больше и больше. Как в пьяном угаре, пролетело двадцать пять лет.

   Сейчас денег хватало. Их было очень много и обещало стать ещё больше. Но многое приелось и не доставляло радости. Друзья занялись благотворительностью: построили несколько церквей, взяли шефство над детскими домами, открыли приют для бездомных… Но увлёкшийся мистикой Сохатый вводил в ужас безоговорочно доверявшего Краза своими предсказаниями о возврате зла. И зло, казалось, начинало возвращаться. Оно било по самым близким и дорогим, превращалось в панический страх и суеверия, и страх этот рос, как на дрожжах. От него не спасала ни охрана, ни строительство церквей, ни паломничества по святым землям, ни беседы с монахами, гуру, колдунами, ясновидяшими, астрологами, хиромантами и прочими специалистами по душе… специалистами настоящими и шарлатанами, рвущими свой кусок.

 

-         Щас мозги заработают и решим твою проблемку. – начинающий толстеть Сохатый скинул пиджак и, быстро шмыгая носом, забегал по кабинету, делая наклоны и разминая кости. – Главное, что тебе хоть есть, кого исправлять. Не то что у меня. – он нервно поморщился, вспомнив, что дома с няней ждёт его десятилетняя дочка, страдающая с рождения ДЦП. Жена же, некогда безумно любимая, третий раз за два года лежит в наркологической клинике.

-         Хер редьки не слаще. – махнул рукой Краз. – Хоть бы влюбиться, господи! У всех же, бля, одни баксы в глазах. Вот точно знаю, что Светка Ковалёва любила меня, аж вены вскрыла. Потому знаю, что не было у меня тогда ничего. А сейчас смотришь на бабу и понимаешь, что она прикидывает, сколько от тебя оттяпать можно.

-         А ты фильмы смотри. – засмеялся друг. – Там богатеи в народ идут невесту искать. Замутись под работягу. Водку сможешь вместо вискаря жрать? Не забыл ещё?

-         Да пошёл ты. – грустно улыбнулся Краз. – Как-то всё не так.

-         Там хорошо, где нас нет. А нас нету в детстве.

-         Так что же теперь счастья не ждать? А? – с искренней надеждой в голосе спросил Краз. – Нахера всё это, если не радует? –  показал вокруг себя.

-         Ой не знаю, Петруха, сам ночами не сплю…думаю. В политику плотно заскочить? Так один хрен, лоб разобьёшь об этих, которые там намертво засели…слуги народа. Ничего не изменишь, только нервы ещё больше загонишь.

-         Чего с Сашкой-то моим делать? Лечить?

-         Да не то всё это. Кретином его там сделают. – Сохатый поднял палец. – Ты меня послушай, а там решай сам. Дело на первый взгляд стрёмное, но если подумать,  то верное. Его кайф как хочет изогнёт да и поломает. – мотая ладонью он изобразил безрадостную перспективу. – А гнёт человека, когда стержня нету. Сколько воров на герыче сидят…в думе в туалете пробу брали – круче чем в ночном клубе, мы с тобой с Афгана дурь курим, сейчас, как крутые, по коксу проходимся. Поди ка ты нас изогни…хер! – речь подкрепила выразительная фига. – Ему надо стержень в душу вставить. Он же с детства всё даром получает, сколько хочет. Потому и не ценит, не знает, как жизнь лихо обломать может, в сказке живёт.

-         Так как же я обломаю? – зло зашипел Краз. – Дура эта отказать ему не может. У неё же пять салонов…денег навалом. А меня он видит – убегает…знает, что по голове получит.

-         Ему надо отсидку организовать. Имитацию.

-         Ты чего сбрендил?

-         Ты же сам сказал, что он ядом торгует, так?

-         Так.

-         Всё равно рано или поздно нахватят, так?

-         Ну, скорее всего.

-         Так вот и надо нормальных ментов на это дело подрядить. – в который раз Сохатый разжёвывал другу придуманную комбинацию и почти всегда его удавалось убедить. – Проплатить на тюрьму, чтобы к нему пару рысей подсадили с заданием. Ты же знаешь, какие там встречаются мастера. Они ему про жизнь и расскажут, а обстановка урок забыть не даст. И всегда можно вытянуть, и плохого ничего там с ним не случится, и жёнушка твоя его раньше тебя не вытащит. Догоняешь ты тему?   

-         Интересно получается. – заулыбался Краз.

-         Если заранее договариваться то в тридцатку уложишься с головой…а если нахватят сами, то будешь бегать и ещё не факт, что возьмут, да намного и дороже выйдет…

 

* * *

 

 У Сохатого и Краза был человек, способный на какое-то время вернуть им спокойствие, веру в себя, интерес к жизни…Человеком этим был их друг детства Сашка Конев, главврач психиатрической клиники.

  Иногда они встречались втроём и снимали накопившийся стресс алкоголем и откровенной дружеской беседой. Во время этих встреч, когда градус поднимался достаточно высоко, доктор Конев основательно перетряхивал внутренний мир друзей и тем действительно становилось легче. Он отмечал, что успешность этой терапии состоит главным образом в том, что они знакомы с детства и самое главное, доктор умело привязывал  характеры и поступки друзей к их семьям, в которые был вхож.    

-         Нет! – отрезал рукой Краз. – Вот ты мне чётко скажи: возможно человеку вообще без беспокойства жить или нет? – они беседовали уже пять часов, заметно разгорячившись и не собирались останавливаться.

-         Да. Теоретически возможно. – уверенно кивнул доктор.

-         Ну хотя бы теоретически нарисуй. – заинтересованно попросил Сохатый. Встреча проходила на его загородной даче, и он ухаживал за гостями. Прислугу в таких случаях не звали.

-         В идеале жизнь человека это своевременная замена ценностей. – тщательно подбирая слова объяснял доктор Конев. – Именно своевременная. Вот, к примеру, красивая баба. Она каждую морщинку замечает, время пытается остановить, психует по этому поводу и в итоге стареет даже быстрее. Ей бы ещё в молодости принять спокойно, что наступит время, когда она не будет так красива, что к этому времени ей нужно найти другие интересы…вовремя подготовить и безболезненно заменить ценности.

-         А если богатая, или актриса? – Краз изобразил руками рельефную женскую фигуру. – Они сейчас медицину такую купить могут.

-         Лажа! – твёрдо заявил Сохатый. – Только смотрится неплохо а вблизи и на ощупь…Никакая медицина не заменит молодой попки! Уух! – он изобразил покусывания. – Да и опыт тоже вещь спорная. Мне вот нравиться молоденьких девок под себя делать. – он отпил минералки из стакана. – Да и знаменитости  сначала поднимаются, пока жопастые да сисястые…вкусные превкусные, а потом, идиотки, начинают на диетах сидеть да сохнуть, как воблы. Превращаются в никакушек. А на тощих девок модельеры-педики моду ввели потому, что они на мальчиков похожи, а остальные в им рот смотрят.

-         Да. – согласился доктор. – Я когда гляжу, как вокруг старых тёток бегают подхалимы всякие. Кричат про них в рейтингах: «Самая красивая женщина планеты!». Так и хочется сказать: «Посмотрите, как элегантно увядает эта роза!»

-         Да. – подключился Краз. – Таких надо трахать и бежать побыстрее, иначе она тебя своими депрессиями и комплексами загрузит под завязку.

 

Исида – не!!!! Я протестую!!! Как такое про женщин можно писать!!!???!!! Я же говорю -женоненавистник. Обидели его наверное очень крепко вот и отыгрывается.

Мазай – да правда это всё ЗАЕ..ЛИ ЭТИ ИЗМОЖДЁННЫЕ СУЩЕСТВА СРЕДНЕГО РОДА НА ПОДИУМАХ И В ЖУРНАЛАХ!!! ЖЕНЩИН ДАВАЙ!!! НАСТОЯЩИХ ЖЕНЩИН!!!

Галилей – согласен. Не знаю кто его обидел но жгёт жёстко но правда чисто откровенно мужской базар. Смирись детка

Исида – вы серьёзно?????!!!!! L

Мазай – серьёзно

 

  Сашка Конев с детства обладал способностью просто смотреть на вещи. Никто не был удивлён, когда он стал психиатром. Вот и сейчас, даже будучи изрядно пьяным, он, тем не менее, придерживался заготовленному черновику этой беседы и подводил друзей к нужным ему выводам.

-         Человек сам от себя правду утаивает…оттого и плохо ему. – печально заключил он.

-         Отчего мне плохо? – Краз ухватил себя за ворот рубашки. – Так херово бывает, что ну просто жопа.

-         Честно сказать? – пристально поглядел на него доктор.

-         Конечно.

-         Руки у вас в крови, ребятки.

-         А я тебе говорил. – обратился к компаньону Сохатый, разливая по рюмкам. – Не будет грешникам покоя ни на земле, ни на небе. Давайте тяпнем!

Друзья выпили, поморщились, закусили. Сохатый, всхлипнув по-детски, продолжил.

-     Руки в крови. – глубоко вздохнул он и запрокинул голову. – Это ты верно сказал, братан.   Приходят ко мне жмуры мои. По молодости, когда самая заваруха была, я смеялся над байками этими…ну про совесть и  приходы жмуров во сне. А лет пять назад и у меня началось. Бухали мы как-то несколько дней…крепко бухали. Вот они мне после этого и приснились. Жутко так стало, а проснуться не могу. Психологу рассказал – он руками разводит. Мол, такие закидоны только сам псих распутать и может. С тех пор они частенько ко мне приходят…кровь мою попить.

-         А тебе хорошо, Саня? – спросил доктора Краз, закусив маринованным огурцом. – Вот конкретно тебе спокойно?

-         Меня напрягает, что в науке я ничего нового не могу свершить. – признался тот, недовольно мотнув головой. – Ничего выдающегося. Вот у профессора моего друг есть, физик один, тоже профессор. Так вот, он волны открыл, которые быстрее света носятся и якобы опыты показывают, что они всю информацию во Вселенной содержат. Щемили этого мужика по полной, а это верный признак великого открытия. Тупые умных всегда щемят. Он утверждает, что и душа из этих волн состоит.

-         Я вот тоже часто про душу думаю. – согласился Сохатый.

-         А псих один у меня. – доктор засмеялся. –Я же совсем забыл! Он же такое задвинул! Сейчас выдам!

   Компаньоны любили слушать рассказы про интересных пациентов и с предвкушением удовольствия смотрели на друга.

-         Этот чудик смотрел мультик про Маугли и, когда удав Каа сменил кожу, его осенило, что в библии змей совратил Еву, подсказав ей идею одеться, и что первая одежда была из змеиной кожи, и что баба скрыла свою штучку во время месячных.

   Доктор Конев добавил к истории Иванова несколько своих импровизаций, выданных затуманенным сознанием на ходу. Так ему показалось интереснее и пикантнее, а может быть даже он только что внёс свой вклад в эту интереснейшую теорию.

-         Продуманный чел. – одобрил Сохатый.

-         Дальше слушайте. – продолжал азартно доктор. – Получается что мужики, лишённые возможности видеть святая святых, начали фантазировать и это запустило механизм развития. Ну и тёплая одежда дала возможность уйти из рая.

-         А ты помнишь в пионерском лагере, Петруха? – Сохатый задыхался от смеха. – Ты прибежал в палату и сказал, что у завхоза в комнате висит плакат с голой девкой…и что мы в один голос спросили?

-         Письку видно? – дико заржал Краз. – И потом всю смену к нему в окно смотрели!

-         Вот. – подытожил доктор. – Обычный, вроде, парень, а такое дело раскрыл. Вообще он много интересного рассказать может.

   Беседа продолжалась ещё долго. Потом парились в бане, плавали в бассейне, жарили шашлык в камине, снова пили…

-         Ты если друг, то честно скажи, как душу облегчить? – обняв доктора Краз вернулся к интересовавшему его больше всего. – Только ты без всяких стеснений…правду давай.

-         Покаяться. – сжал кулак доктор. – Только очень искренне, понимаешь? Искренне! Пойдёмте я вам покажу.

   Он увлёк друзей к бассейну, взял кусок мыла и кинул его в воду.

-         Вот видите волны? Одна за одной идут от центра.

-         Ну. – в один голос отвечали компаньоны, мутными глазами наблюдавшие за этим.

-         Мыло причина, а волны следствие, так?

-         Ну.

-         Без причины не будет и следствия, так?

-         Ну.

-         Чтобы убрать все беспокойства нужно убрать их причину, так?

-         Так.

-         А какая у людей причина? – доктор выжидающе смотрел на друзей.

-         Смерть! – догадался Сохатый. – Как ты её уберёшь?

-         Смерть не уберёшь. – согласился доктор Конев. – А страх смерти можно и нужно убрать. Тот, кто умрёт до того, как умрёт, не умрёт тогда, когда умрёт.

Друзья задумались на минуту, раскручивая в умах хитрый лабиринт из слов.

-         Как, о великий, просвети! – сложил руки в молитве Краз.

-         Надо поверить в душу, почувствовать её, убедиться, что она есть. Это первое. И нужно очистить её от всего плохого, чтобы после смерти на самой главной стрелке с тебя не за что было спросить...

-         Как очистить? – Сохатый глупо и беспомощно улыбался.

-         Вопрооос. – глубокомысленно протянул Сан Саныч. – Вопрос не по адресу. Я, как представитель классической науки, будь она неладна, о душе ничего сказать не могу. Но могу сказать о чувстве вины, которое вас терзает. Нужно вам своё чувство вины как-то на хрен из души выкорчевать.

-         Да как?!

-         Ну вот жмуры твои, например, Олежка… Попробуй, когда снова припрутся, внушить себе и им, что ты всего лишь орудие бога, исполнившее приговор. А с орудия какой спрос? – развёл руками доктор.

-         Ну, пидоры. – зло скрипнул зубами Сохатый. – Приходите. Давайте, давайте. Я вам обосную. Спасибо, братан.

-         Это ты пока бухой такой смелый. – заржал Краз. – А припрутся – в штаны навалишь и неделю потом бухать будешь.

-         Посмотрим… 

 

 

 

 

 

12. ПАРАДИГМА

 

У нас, на Земле, среди нас, действует сила… и даже не сила, а силища! И мы о ней ничего не знаем. Вернее, знаем только то, что нам разрешают знать, а это, согласитесь, едва ли не хуже, чем полное незнание. Неуютно, а?                                                                                                       

А. и Б. Стругацкие

 

Познание мира как мира целостного

становится одновременно

интеллектуальной и жизненной

необходимостью… Познание

изолированных информационных

сведений недостаточно. Надо

располагать эти сведения в контексте, в

котором они только и обретают смысл

Э.Морен

 

 

     Максим с нетерпением ждал выхода Конева на сцену. Как много поменялось в его жизни с того судьбоносного выступления этого замечательного человека. Прошло почти два года. Тот же зал, даже погода похожа, некоторые лица знакомы с того дня…но он совсем другой. И лица эти другие. Посветлевшие, одухотворённые, уверенные в себе, радостные, смелые, излучающие здоровье и энергию…

    Сан Саныч вышел на сцену. Раздались дружные аплодисменты.

  - Да ладно вам, друзья! – улыбаясь, замахал руками Конев. – К чему эти ложные почести?

  - Вы заслужили их! – крикнул кто-то из зала. 

  - Заслужили! – подхватили ещё несколько голосов.

  - Ну если вы настаиваете. – принял важный вид Конев. – Тогда пора бы подумать о моих бюстах в филиалах, гимне в мою честь, всеобщем праздновании дня рождения…

   Аудитория грохнула дружным задорным смехом.

  - Давайте уже к делу! – более решительно махнул оратор, недовольно поморщившись. – Разговор будет серьёзный.

   Слушатели замерли.

  - Перво-наперво сразу скажу, что я не учитель, а ваш равноправный собеседник. Выскажу мнение о своём видении ситуации и призываю к дискуссии если не сейчас, то позже в сети. Вопросы очень важные. Важные не только для каждого из нас или организации, но и всей страны. Не только для России, но и всей цивилизации. Скажи я вам при первой встрече, что через тройку лет мы с вами будем решать вопросы спасения цивилизации, немногие сочли бы меня здравым человеком. Сейчас же я не вижу ни одной ухмылки…и это говорит о вашей готовности и способности эффективно действовать. Перед встречей вам рекомендовалось прочесть книгу Грофа, Рассела и Ласло «Революция сознания». Этот труд боле менее ясно формулирует суть вопроса и подтверждает понимание проблемы некоторыми серьёзнейшими и авторитетными исследователями. Вместе с тем проблема там ставится достаточно обще и с некоторыми ошибками. Решение же видится туманно, но в целом верно. Наша задача выработать действенную схему. Не очередную утопию, а реально осуществимый план. Для этого необходимо для начала чётко сформулировать проблемы цивилизации, найти их истоки, определить деструктивные механизмы и системы, понять их источники энергии, найти способы эти источники энергии перекрыть и многое другое. Даже не представляю, куда может нас завести эта беседа.

   Он громко выдохнул, прошёлся по сцене и продолжил.

  - Кто мы с вами в моём понимании! Мы! Самостоятельные, самодостаточные, активные, саморазвивающиеся, автономные частицы глобального сознания! Вместе с тем взаимосвязанные, взаимозависимые, неразделимые, вечные, неуничтожимые! И самое прекрасное заключается в том, что вы все прекрасно меня понимаете…понимаете, о чём я говорю, хотя и каждый по-своему! Уровень проникновения вечного сознания во временные тела у разных людей очень сильно разнится. На полюсах этой разницы находится с одной стороны полное отождествление себя с космическим сознанием и ощущением иллюзорности своего временного тела с выходом из этого тела. На другом полюсе находится наоборот полное отождествление себя со смертным временным телом без допуска даже мысли о присутствии в этом теле вечного сознания. Подавляющая часть людей на земле держится ближе ко второму варианту. Они не хуже нас, но настолько глубоко увязли в материи, что не видят оттуда бесконечного звёздного неба! – Конев почти крикнул. – Но мы ведь видим! Тонкий мир не снится нам, не бредится! Тонкий мир сознания явно проявляется именно в нашей материальной жизни! Выстраивает события в поистине фантастические комбинации, помогает в повседневной жизни, одаривает невероятными интуитивными прозрениями, делает жизнь лёгкой, радостной, полной здоровья, созидающей силы, красоты, гармонии! Мы проснулись! О том, что людям нужно проснуться говорилось тысячелетиями величайшими мыслителями! Мы проснулись! Проснулись благодаря совсем нехитрой методике! Да на самом деле и нет ещё никакой методики! Есть закономерности и некоторое понимание цели! И глубинное желание идти к этой цели! И проснулись мы для того, чтобы разбудить остальных. Разбудить как можно больше людей и как можно быстрее. Вам не давались жёсткие установки на то, куда вам идти. Вас не призывали поддерживать какую-то конкретную идею, жить по некоторой схеме. Вам давались лишь закономерности и аксиомы. А так же пожелания, основанные на духовной логике. Из аксиом самая основная заключается в том, что сознание первично! Вся наша жизнь…жизнь человека или страны материализуется вследствие причудливой игры наших мыслительных процессов, которые разнятся по мощи и направленности, взаимодействуют, сливаются вместе или отторгаются друг другом. Из целей самая главная – свет! Лучше идти к свету! Выгоднее и полезнее быть добрым, приветливым, честным, созидательным, любящим! Из механизмов достижения главные это красота, гармония, доверие жизни, настойчивость, смелость, поиск, вера в себя, расслабление, созерцание, независимое свободное мышление! Из необходимых условий самые главные это хорошее здоровье, внутренняя чистота, регулярная уборка тела, физическая активность, работа с текущими по телу энергетическими потоками, настройка на связь с абсолютом и усиление этой связи! Именно поэтому вы здесь! Вы счастливые! Самое главное заключается в том, что вы не боитесь смерти физического тела! Вы знаете о том, что после смерти физического тела вы не умрёте! Вы словно уже умерли! Тот кто умрёт до того как умрёт, не умрёт тогда, когда умрёт! – Сан Саныч замер, подняв руку и указав на окно. – А там несчастные! Друзья, там миллионы несчастных! У многих из этих несчастных имеются дорогие вещи, достаток, работа, любящие семьи, друзья, увлечения. Но они несчастны относительно того уровня сознания, к которому прикоснулись мы. Но мы не фашисты, не коммунисты, не сектанты. Нам не нужны определения и названия. Оно у нас есть, но лишь для обозначения, принятого в общении. Нам не нужно маршировать строем, устраивать митинги, что-то кому-то доказывать или спорить. Но мы не можем ошибаться! Как мы можем ошибаться, когда нащупали путь, протоптали тоненькую тропку в вечный божественный мир бесконечного, бессмертного сознания! Это путь к тому  самому библейскому дереву бессмертии. Пока мы уже притронулись к бессмертию духовному, но наверняка сможем притронуться и к бессмертию телесному, потому что нужная для этого информация находится в мире духовного! Но и духовного бессмертия уже достаточно для того, чтобы понять насколько несчастны те, кто не помнит, не знает о своём духовном бессмертии. От этого они мучаются страхами, попадают в плен к предрассудкам, становятся жертвами корыстных манипуляторов, порождают насилие, страх, боль, несправедливость, плодят и множат свои несчастья! Вместе с тем мы достаточно мудры, чтобы понять следующие вещи: они не хотят меняться, лень, страх, боль, страдания, предрассудки настолько глубоко засосали их, обложили со всех сторон, словно ватой, что любые призывы двигаться к свету в лучшем случае останутся без ответа, а чаще всего вызовут агрессию! Такие призывы звучали и звучат всю человеческую историю, но остаются не услышанными основной массой людей…массой, достаточной для коренного перелома ситуации в лучшую сторону…в сторону света! Но порождая боль, страдания, несправедливость и страх они топят наш общий корабль! Потому у нас нет иного выхода! Вопрос изменения сознания цивилизации – это вопрос в том числе и нашего с вами выживания конкретно в этих телах! Именно поэтому нам с вами жизненно необходимо в кратчайшие сроки разработать ясную, хитрую, простую модель, методику, схему…как хотите называйте. Но мы просто обязаны каким-то образом ненасильственно обойти всю эту тупость и гадость в душах наших земляков  и посеять семена добра, любви, света, красоты. Под земляками я понимаю не только жителей России. Перед нами стоят примеры Будды, Иисуса, Мухаммеда. Мы видим, как их чистые откровения в руках бесконечных корыстных трактователей, посредников, интерпретаторов и прочих паразитов превратились в застывшие схемы. Схемы эти заржавели и почти не действуют. Они не способны изменить людей массово. А только массовое изменения в душах к лучшему может изменить и спасти нашу цивилизацию! Каждый человек в идеале должен стать самостоятельно ищущим всё более и более высокой связи с тонким миром вселенского сознания. Люди должны уметь осуществлять такой поиск постоянно, понимать его механизмы и принципы, его пользу и действенность. Они на своём собственном примере должны знать, что высокая связь с тонким миром дарит удачу, радость, красоту, здоровье, любовь. Они должны хотеть и уметь передавать этот навык своим детям. Поощрять их развиваться всё выше и выше…в бесконечные выси и светлые глубины!  Ведь на данный момент жить с таким огромным потенциалом, который имеется у человека и не использовать его – всё равно, что всю жизнь кататься на современном сверхзвуковом самолёте по аэродрому, не пытаясь взлететь, не веря в то, что можно взлететь, даже не представляя о его истинном предназначении и потенциале. И глядя на единичные смелые полёты других, отмахиваться, признавая увиденное галлюцинациями. Общение с тонким миром, осознанное судьбоплавание должно стать таким же естественным навыком, передаваемым подрастающему поколению, как умение читать и писать. Но детей нельзя в который раз учить статичным схемам, засорять их сознание догмами, правилами, устоями. Говори и слушай – вот всё, что им нужно знать. Учись правильно формулировать свои мысли и посылать их в космос. Будь внимательным, смелым, чутким…чтобы услышать ответ, рассмотреть знаки, найти оптимальный путь. Будь мудрым, чтобы сопоставить свои вопросы и ответы, понять особенности ответов на различные вопросы. В подобной системе даже нет сомнения для самой возможности общаться с тонким миром. Такое общение в счастливом обществе будет восприниматься как само собой разумеющееся. И мы с вами настолько счастливы, что стоим у истоков становления этого общества. Такой грандиозный массовый духовный прорыв был предсказан очень давно немалым числом высокодуховных личностей. Мы с вами представляем из себя как бы технологов этого нового мира. Всё давно предсказано. Критическая масса страданий и понимания несовершенства существующего мироустройства и человеческого духа близка как никогда. Поэтому в таких непростых условиях, при таком количестве накопленного негатива, возможно на грани самой большой войны, небывалых кризисов всех мастей… В такой непростой ситуации, в которую себя поставило человечество, как ни парадоксально это прозвучит, но только эффективная, универсальная, простая, по-настоящему массовая технология быстрого и безболезненного перевода сознания на более высокие уровни способна вывести цивилизацию из крутого пике. Если же не выведем, то крушение. И это не громкие слова. Вы сами изменились, наверняка пробовали изменить других. Смотрите на мир иными глазами…открытыми глазами проснувшихся людей. Вы ценны тем, что прошли этот путь и можете его оценить. Естественно ваш путь бесконечен, но на данный момент мы говорим о границе понимания. Речь идёт о таком моменте, когда человек, глядя на определённые чудесные события в своей жизни, начинает без вариантов замечать её закономерности, проявление своих мыслей, реализацию желаний. Когда он понимает, что тот самый бумеранг работает и он пролетел рядом вчера, позавчера больно ударил по голове…и в следующий раз он эту голову проломит, если продолжать в том же духе. Естественно у каждого в голове разное количество извилин, но вы точно знаете, что если заниматься по системе, то вдруг происходят такие события, что задумается даже самый неверующий, а когда задумается, то непременно получит доказательства. Доказательства того, что обманывать и красть просто невыгодно, что радость возвращается с процентами, что смерти нет, что жизнь и в самом деле хочет человеку лишь добра. А всё остальное он создаёт себе сам. Подобная модель взглядов на жизнь, господствующая в обществе, называется цивилизационная парадигма. Вот её нам и предстоит изменить.

  Он открыл блокнот и с умным видом замер, что-то читая в нём. Потом продолжил речь.

  - Итак. Цивилизационная парадигма - это  исходная концептуальная схема, модель постановки проблемы и её решения. Нынешняя цивилизационная парадигма, если охватывать коротко и обще, называется материализм. Этому всех нас учили в школе и именно поэтому эта тема настолько важна. Материализм говорит, что из неорганической материи в следствие случайных физико-химических процессов появилась  органическая материя. Органическая материя в следствие опять же случайных процессов, охарактеризовать которые уже не берётся ни один здравый человек, появилась жизнь. Считается, что первая клетка случайно собралась из питательного бульона в древнем океане, возможно при прохождении молнии. Один мудрый человек сравнил вероятность случайного сбора первой клетки из жизнеобразующих элементов с ураганом, пронёсшимся по свалке и собравшим Боинг. Естественно у этих сочинителей речь о космическом сознании, руководившем процессом сборки клеток, не идёт. Смешно, понимаю. Но смешно не всем. Идём дальше. Дальше у нас…вернее у них эволюция жизни посредством опять же случайных факторов создала высокоорганизованные организмы, которые в свою очередь породили сознание. Таким образом по материализму сознание является порождением высокоорганизованной живой материи, не существует вне такой материи и бесследно исчезает вместе с ней. – Сан Саныч громко выдохнул и вытер пот со лба. – Бред! – констатировал он грустно. – Эти товарищи, которые нам совсем не товарищи, поставили телегу впереди лошади. У них конечная ограниченная материя вместила бесконечную информацию. Подобные несуразности укрепляются каркасом из громких научных авторитетов и подаются массам на съедение. Мы с вами, к нашему счастью и благодаря занятиям и увлекательнейшему поиску, сейчас на многочисленных примерах из наших жизней точно знаем, что некое всеобщее глобальное сознание существует вне живой материи, что сознание это изначальное, вечное, неуничтожимое, первоначальное, всепроникающее и всеохватывающее. Мы знаем, что постоянно обмениваемся информацией с глобальным полем сознания и друг с другом, делаем это в основном неосознанно, но иногда и прекрасно это осознаём. Степень такой осознанности возрастает вследствие нехитрых перенастроек внутреннего мира. Уверен, что массовое неумение общаться с тонким миром и между собой силой мысли проистекает именно из сбоя этих самых тонких настроек. Уверен, что подобная чувствительность присуща нам всем от рождения, но попадая под чудовищный пресс коллективного внушения, опять же бессознательного, утверждающего, что подобное не только невозможно, но и свидетельствует о душевном недуге.  Мы видим влияние этого сознания на наши жизни и жизнь цивилизации в целом. Недоумеваем от того, насколько немногие в мире понимают такие элементарные для нас вещи. Мы учимся жить в резонансе с этим сознанием и жизнь эта гармонична, интересна, красива, удачлива, легка, здорова, энергична. Мы точно знаем, что после нашей смерти наша индивидуальность не исчезнет, что мы перейдём в другой мир и переход этот уже осуществлялся нами не раз и не два. Но основной вопрос заключается в следующем: наш общий на данный момент дом - планета Земля находится в опасности. – он задумался и брезгливо закивал. – Хотя, не стоит себя переоценивать. Земля не в опасности и жизнь на Земле как таковая тоже не в опасности. В опасности прежде всего человеческая цивилизации и большинство популяций наземных животных и, возможно, растений. Причина заключается в том, что человечество в целом, как и всё сущее, имеет два полюса. На одном полюсе стремление к грандиозному созиданию, на другом соответственно к разрушению. На данный момент все признаки говорят о том, что разрушающее…саморазрушающее начало человечества преобладает и продолжает усиливать своё разрушающее действие. Наивные надежды на то, что саморазрушение сможет самостоятельно остановиться в последний момент у края пропасти не стоит принимать в расчёт по-настоящему здравомыслящим людям. Я не случайно начал с цивилизационной парадигмы и материализма. Не смотря на то, что материализм отрицает определяющую роль сознания на окружающую действительность, сознание не перестаёт действовать. Это можно представить таким образом, что ярые материалисты, будучи такими же могучими излучателями мысленных энергий, воздействующих на все процессы, просто сами себе перекрывают доступ к осознанию этих процессов. Они как бы, будучи волшебниками, сказали себе волшебные слова: «Мы не хотим понимать истинной сути и строения мироздания, роли в нём сознания, и мы не хотим видеть доказательств этой роли ни в своей жизни, ни в любых других процессах.» И жизнь выполняет их пожелание…опускает пелену удивительной неспособности видеть очевидные вещи и игнорировать любые доказательства. Эти же волшебные слова говорят с самого детства формирующиеся личности в подавляющем большинстве наших образовательных систем. В итоге получается масса людей основными жизненными принципами которых являются следующие: «Живём лишь раз!», «Нужно взять от единственной жизни всё!», «Беря от единственной жизни всё, всё и дозволено!», «Нет никаких закономерностей в нашей жизни, а лишь нагромождение случайностей!», «Наши мысли и поступки никак не влияют на нашу дальнейшую жизнь, кроме очевидных причинно-следственных видимых взаимосвязей!», «После смерти ничего не будет!» Существующее положение усугубляется тем, что большинство людей, которые  принимают самоуничтожающие решения от имени миллионов людей и за счёт средств и энергий этих миллионов являются носителями этого самого материалистического мировоззрения. Причём они нередко демонстративно религиозны и показушно добродетельны. Нашего противника не стоит недооценивать, но не стоит и переоценивать, делая из него всемогущего и всеведающего монстра. Кто же наш противник? Что он из себя представляет? По форме он представляет из себя пирамиду. Большую часть пирамиды составляет невежество, страхи, предрассудки, комплексы подавляющего числа жителей планеты. На вершине пирамиды находятся те, кто умело манипулирует этими страхами и этим поразительным невежеством. Манипуляторы от части неплохо осознают истоки своей власти и тратят немалые усилия на поддержание в обществе нужных им страхов, мифов, предрассудков, заблуждений…всего того, что делает людей безвольными и послушными, не ведающими своей истинной божественной природы. Можно сказать и так, что система ими поставлена настолько эффективно, что глупость в обществе при минимальных усилиях с их стороны самовоспроизводится. Но ничего не стоит на месте. Всё развивается. Не может не развиваться и человечество, даже зажатое страхами. Манипуляторы это прекрасно понимают. Они понимают, что не могут удержать естественный и необратимый интеллектуальный рост подвластного им стада. Поэтому ими был выбран наиболее логичный и эффективный вариант из всех возможных – направить интеллектуальный импульс людей по ложному пути, совпадающему с их интересами. Этот путь и есть материализм. Людям сказано: «Вы биороботы, живущие лишь раз, подчиняющиеся электромагнитным импульсам, исчезающим бесследно вместе с вами». Но человек исконно божественен. Никакая пропаганда не может уничтожить его суть, она рано или поздно прорвёт. Пастухи готовы к такому прорыву. На этот раз они готовятся пустить духовный импульс людей по другому ложному следу. Они надеются запутать духовный и интеллектуальный поиск в бесконечных обрядах, догмах, заповедях, сектах…  Подменить истинный индивидуальный, самостоятельный духовный поиск организованной религиозной процессией в нужном им направлении. Самый страшный их кошмар – это общество людей, осознавших свою божественность. Невозможно управлять богами. Возникает несколько вопросов, на мой взгляд совершенно закономерных. Первое: насколько сами пастухи осознают принципы функционирования сознания всех уровней, от индивидуального до вселенского? Второе: мировая история и отдельные факты из нынешней нашей жизни говорят о том, что всё же существует некая сила, ведущая человечество к гибели. Вопрос звучит так: осознают ли люди, проводящие политику этой деструктивной силы или она использует их в тёмную? Вопрос третий: какое количество людей должно поднять уровень своего сознания, чтобы всё общество изменилось к лучшему? И ещё одно интересное наблюдение: на мой взгляд оптимальным будет такой вариант при котором подвластное стадо, вдруг, непостижимым для пастухов образом резко вырастет духовно, интеллектуально и физически…вырастет и окажется намного выше пастухов, предоставив им возможность продолжать копаться в навозе некоторое время, а впоследствии просто выкинет их за пределы полноценного существования, подвергнет отчуждению, потому что ложь, жестокость, алчность бывших пастухов, вдруг, окажется вся как на ладони и они просто не выдержат пристального взгляда представителей высокого сознания.

 

 

 

13. ПОСЛАННИК

 

                                                                 Первый луч новой эпохи блеснет

                                                               новым пониманием учения Христа.

                                                                                                         Е. Рерих

 

 

    Алу Шурпаев неторопливо готовил себе ужин. В который раз за последнее время разогревал он на примусе тушёнку из баранины, смешанную с вареным рисом…порядком надоевшее это блюдо весело шкварчело.

    Почти три недели небольшой отряд Алу безвылазно сидел в подземном укрытии в лесу недалеко от границы с Дагестаном. Кругом рыскали федералы. После громкой акции всегда приходилось ложиться на дно, отсиживаться и ждать новой возможности проявить себя.

    Подземное убежище насчитывало пять комнат в двух этажах; сделано оно было мастерски и замаскировано отлично. Находился тут и склад оружия, и большой запас пищи, и медикаменты, и снаряжение – всё необходимое для долгого ожидания и последующей борьбы.

  Бездействие и замкнутое пространство давило на людей и опытные боевики почти не общались между собой, чтобы не спровоцировать конфликт. Большую часть времени проводили они за чтением религиозных книг и молитвами…копили силы моральные и физические.

  Происходящее на поверхности отслеживали с помощью специальной аппаратуры и выдвижного перископа, как на подводной лодке. Иногда высылали разведгруппы, чтобы выяснить обстановку и выйти на связь подальше от убежища.

-         Мы вернулись, Алу. – вошедший Салтан Баркаев был правой рукой командира и сильнейшим борцом со сломанными ушами, расплющенным носом и бычьей шеей. – Беслан и Тимур ждут под висячим камнем…мы взяли русского.

-         Кто такой?

-         Гражданский. Одет в камуфляж, но без оружия и с длинными волосами. Похож на студента. Вот паспорт, был при нём. – борец повёл плечами. – Похож на сумасшедшего.

-         Марков Иван Сергеич. – прочитал в паспорте командир отряда. – Не женат. – он устало потёр глаза. – Что  говорит?

-         Радуется, что наконец нашёл нас и просит, чтоб мы его убили…я же говорю дурачок. – Салтан зло улыбнулся. – Не похоже, что у него есть деньги. Может зарезать?

-         Успеем, брат, зарезать успеем. На аппаратуру слежения проверили?

-         Да. На нём ничего нет.

-         Тащите его сюда, посмотрим, что за самоубийца.

  Через сорок минут в комнату к командиру затащили и поставили на колени щуплого человека в болтающемся камуфляже, связанного и с мешком на голове. Когда мешок сняли, то перед ним предстал молодой парень, внешне похожий на Иисуса, с такими же волосам, бородкой и тонкими чертами лица. Он, не переставая, бормотал про себя молитву, смотрел куда-то в пространство, ничего не замечая и, видимо, приготовившись к смерти.

-         Ты кто такой? Откуда появился? Куда шёл? – командир начал допрос, поставив перед собой чай.

-         Убейте меня, я ваш враг. – голос пленника звучал тихо но твёрдо. Он всё так же смотрел в никуда и бормотал молитву.

-         Зачем ты хочешь, чтобы мы тебя убили? Ты сделал какое-то зло?

-         Убейте меня я ваш враг. Я ваш враг. – повторял он монотонно.

-         Наверное, ты хочешь, чтобы мы тебя распяли? – догадался Алу. – Ты хочешь повторить путь Иисуса?

 Пленник вздрогнул, поднял глаза на сказавшего это и улыбнулся.

-         Ты умный человек. – промолвил он. – Да! Я хочу пройти путь Иисуса!

-         Иисус не враг нам. – засмеялся командир. – Развяжи ему руки, Салтан.

  Последние слова заставили парня занервничать. Он напряжённо оглядывался, растирая руки и облизывая губы.

-         Ты успеешь умереть. – Алу взял вторую пиалу и налил чай. – Расскажи мне твои мысли, а потом мы тебя убьём.

-         Ты издеваешься надо мной! – выкрикнул тот.

-         Нет. Просто я не встречал ещё человека, желающего повторить путь Иисуса…мне очень интересно. Я и мои люди в любой момент готовы умереть во имя Аллаха…Расскажи мне. – он протянул чай.

-         Зачем ты хочешь слушать эту безумную собаку? – вмешался борец, стоявший в дверях.

-         Иди отдыхать, Салтан. – прикрыв глаза, чтобы не сорваться сквозь зубы выдавил командир. – Я позову, когда нужно.

  Сверкнув глазами, боевик вышел. Пленник отпил чай и уселся поудобней. Он поглядывал на собеседника, как бы прикидывая, стоит ли рассказывать тому хоть что-то.

-         Иисус не отказывал людям в помощи. – Алу улыбался, видимо обрадовавшийся новому человеку, как глотку свежего воздуха. – Ты же не хочешь даже поговорить со мной, Иван.

-         Почему ты сказал, что Иисус не враг вам? – спросил тот.

-         Я отвечу тебе на многие вопросы, но сначала расскажи свои мысли.

-         Я верую в Иисуса - сына божьего, верую в страшный суд и хочу быть достойным рая. Я войду в него как мученик за веру…

-         Я знаю писание. – прервал боевик. - Как ты сюда приехал?

-         С миссией Красного креста и позавчера убежал.

-         А ты хочешь, чтобы люди узнали о твоём подвиге?

-         Мне всё равно. – парень смиренно опустил голову. – Я делаю это для бога.

-         Думаешь, ему это нужно? – Алу смеялся. – Как вообще тебе в голову пришли такие мысли?

-         Иисус знал, что он сын божий. – пленник мгновенно преобразился: глаза засверкали, голос стал твёрже и выше, он выразительно жестикулировал. – У него были доказательства существования бога, у него был дар творить чудеса, он получал ясные свидетельства…Но он просил отче, чтобы чаша сия миновала его. Понимаешь? – он вопросительно поглядел на собеседника. – Иисус имел невероятную силу, помощь бога, его свидетельства и всё равно боялся и сомневался…

-         И ты решил, что если простой человек добровольно повторит этот путь, то его подвиг будет намного выше? – снисходительна ирония в глазах командира боевиков привела Ивана в замешательство.

-         Да! – неуверенно воскликнул он. – Я, сын человека, иду на смерть добровольно и мой поступок выше. Как мы можем судить муравьёв за их жизнь! Мы не были муравьями! Так и бог не может судить человека – он не был человеком. А Иисус был! Он был человеком, подвергался человеческим соблазнам и страхам, но выстоял. У него есть право судить нас!

-         Ты не дурак и даже не религиозный фанатик. – с грустной задумчивостью и разочарованием в голосе заключил Алу. – Ты намного хуже. – он замолчал, видимо выжидая.

-         И кто же я по-твоему? – не выдержал испытания повисшим вопросом пленник.

  Боевик улыбнулся, встал, прошёлся по комнате…немного постоял за спиной сидящего на ковре собеседника и, наклонившись к нему, прошептал:

-         Ты невежда. – засмеялся он, видимо ощущая себя котом, играющимся с мышкой. – Ты даже не утрудил себя внимательным прочтением христианского писания… Я даже не говорю о Коране. Ты ведь не читал Коран?

-         Нет! – вздрогнул тот. – Ты даже не пытайся склонить меня!

-         Молчи! – Алу ухватил пленника за шею и прижал его к полу. – Ты, грязная свинья, пришёл к врагам Иисуса! Ты даже не знаешь, что Коран признаёт и Иисуса, и Моисея, и многое из вашего писания! – он отпустил шею и Иван жадно втянул ртом воздух.

-         Как? – парень был ошарашен известием. – Ты врёшь.

-         Муса! – крикнул боевик в открытую дверь.

  Через минуту в комнату вошёл невысокий худой чеченец возраст которого сложно было определить из-за густой длинной растительности на лице.

-         Спроси Мусу. – указал на вошедшего командир. – Он учился в медресе…смелее, спроси.

-         Что в Коране сказано про Иисуса? – несмело выдавил из себя Иван.

-         Ответь ему Муса. – попросил Алу, указывая на место рядом с собой. – Сделай это для меня.

-         Мухаммед признал Иисуса посланником бога. – невозмутимо вымолвил Муса, принимая пиалу с чаем из рук командира. – Бог много раз обращался к людям через посланников, но они называли посланников богами. – он степенно отхлебнул чай. – Язычники назвали Иисуса сыном бога и стали поклоняться ему и его матери. Пророк Мухаммед, да светится его имя, называл христиан многобожниками, поклоняющимися трупам, называемым мощами и идолам – иконам.

-         Язычники? – недоумённо выдохнул пленник. – Кого ты назвал язычниками?

-         Христиане – язычники. – всё так же невозмутимо продолжал боевик. – Твои предки высекли славянских идолов и кинули их в реку, а вместо них стали поклоняться доскам с изображениями людей, которых они приравняли к богу.

-         Иисус сын божий! – возразил тот.

-         У бога нет детей. – ни один мускул не дрогнул на лице Мусы. – У бога никогда не было подруги. Иисус просто посланник. Он один из многих. Его задача была лишь передать, что сказал ему бог. Пришедшие после него извратили писание, чтобы править от имени бога.  

-         Бог один. – вмешался командир. – Он вечен. Он создал всё сущее. Он даёт людям знание истины через посланников. Но люди называют посланников богами и поклоняются им. Этим люди гневают бога. Их ждёт страшная кара.

-         Когда наступит время. – продолжал Муса. – Восстанут все души на суд, спросит тогда бог Иисуса: «Скажи Иисус, сын Марии, когда я посылал тебя своим пророком говорил ли я тебе, чтобы люди верили в тебя и мать твою, как в богов?» «Что ты, господи! – воскликнет Иисус. – Я передал им только то, что ты велел и ничего больше. Я не отвечаю за то время, которое они были без меня. Твоя воля наказать их или пощадить.»

-         В исламе нет изображений ни людей, ни животных. – Алу увлёкся беседой. – Бог везде… Он всё вокруг… Он один… Он хочет, чтобы люди поняли это… Но люди слабы и глупы… Им нужно видеть перед собой доску или истукана и просить их о помощи…Но вот упала доска и сама себе помочь не может… Даже в ветхом завете бог запрещает создавать кумиров или другие изображения и поклоняться им.

-         Зачем вы мне всё это говорите? – Иван смотрел затравленным зверем.

-         Ты хочешь найти истину. – командир боевиков улыбнулся. – Истина открывается достойному и готовому к ней. Истина вокруг нас. Для людей рассудительных полно знаков и знамений.

-         Но вы же считаете за честь убить христианина! – голос пленника уже выражал сомнение. – Вы проливаете кровь, не согласных с вами.

-         Мы защищаем свою землю. – отрезал Алу.

-         Скажи, Иван. – Муса пристально смотрел в глаза. – Разве мусульмане начали Мировые войны или создали ядерное оружие? Разве мусульмане пришли на твою землю и разрушили твои дома? Скажи мне, Иван, разве мусульмане продали душу дьяволу за нефть и золото и готовы ради них уничтожить миллионы людей?    

-         Мы не станем тебя убивать. – принял решение командир. – Тебя отведут подальше и оставят. Сегодня у тебя второй день рождения. – улыбнулся он. – Ты очень смелый и сильный человек. Направь свою силу на поиски истины и помощь людям…умереть ещё успеешь.

 

* * *

 

    Ваня Марков никогда не видел своего отца. Мать ещё в детстве отбила у сына охоту спрашивать о родителе. В их маленьком, похожем на барак, домике на окраине города царила строгая аскетичная обстановка. Иван неизменно вспоминал строгую богобоязненную мать в чёрно-серых одеждах, с платком на голове, хмурую, почти никогда не дававшую волю эмоциям. Засветло уходила она в храм, находившийся неподалёку, и возвращалась поздно; кормила сына, молилась перед сном… В церкви мать выполняла различные хозяйственные работы: уборка, стирка, приготовление пищи… Казалось, она всю жизнь намеренно мучила себя, пыталась искупить свой ужасный грех – рождение сына. Иван боялся мать, инстинктивно испытывал некое чувство вины за своё появление на свет. Их соседка тётя Люба, приняв как-то свою обычную дозу самогона, рассказала Ивану, что его бабку хватил удар, когда она узнала о беременности шестнадцатилетней дочери. Через шесть месяцев она умерла, всего за день до рождения внука, а девушка впала в глубокую депрессию, и врачи с трудом уговорили её не оставлять ребёнка в роддоме. 

    Жили они в самом убогом районе города. Кругом была грязь, покосившиеся сараи, серые давно не крашенные бараки, построенные ещё пленными немцами. В воздухе смешивались запахи нечистот, плесени, дыма и ещё чего-то затхлого и тоскливого. По улицам нетвёрдой походкой, держась за покосившиеся изгороди, пробирались горькие пьяницы. Шустро шмыгали в укромные уголки худые парни с бегающими жёлтыми, гепатитными глазами. Дрожащими руками вставляли они подобранную палку в край задранного рукава, перетягивали до синевы руку и искали вену…

   Благополучней всех в этом забытом богом и властями краю чувствовали себя цыгане, снабжавшие наперегонки поспешающих на тот свет жителей округи дешёвым пойлом и наркотиками.

   Важно вышагивали пузатые давно не бритые главы их огромных семейств, гордо обнажая при удобном случае ряды золотых зубов, сверкая массивными перстнями и брезгливо перешагивая через лужи остромысыми давно не чищенными, лакированными туфлями. Шумно ругаясь быстро перемещались разновозрастные группы смуглых женщин, одетых в длинные разноцветные юбки и кожаные куртки. Гордо прокатывались по району на ржавых копейках и пятёрках чернявые юнцы, не решавшиеся выезжать на большие дороги.

  Процветало воровство, грабежи, пьяные драки, многих смерть настигала прямо под забором… Как пришельцы с другой планеты, появлялись иногда милицейские машины, предпочитая всё ж охранять периметр и предоставляя возможность аборигенам вариться в собственном соку.

  При любом удобном случае каждая хоть немного уважающая себя семья старалась на любых условиях покинуть это, без преувеличения, гнилое место.

  Когда Ивану было восемь лет, его мать подхватила сильнейшее воспаление лёгких. Измотанная чрезмерно аскетичным образом жизни и мрачными мыслями она угасла всего за неделю, заранее смирившись со своим концом. Незавидная судьба ожидала сироту, если бы не приютивший мальчика настоятель того самого храма отец Сергий.

  Священник воспитывал Ивана в строгости, послушании, непререкаемом авторитете священного писания и неукоснительном следовании всем канонам православия. Отца Сергия, без преувеличения можно было назвать фанатиком веры. Он абсолютно не приемлил инакомыслия и на корню пресекал любые мысли юноши, выходившие за рамки христианского мировоззрения, которое трактовал весьма своеобразно.

  К двадцати трём годам Иван мог припомнить не более двух десятков посещений города, пугавшего его своим шумом и обилием спешащих по своим делам людей. Он не попал в армию из-за психического расстройства, отмеченного у него ещё в детстве. Иван панически боялся открытых пространств и громкого шума. День за днём проводил он в молитвах, хозяйственных работах и чтении церковных книг, которые вместо букваря использовал его наставник. В школу мальчик никогда не ходил. 

   Иван в некотором роде был лишён детства в самом распространённом понимании этого слова. Детства с шумными играми и забавами, солдатиками и стреляющими присосками пистолетами, был он лишён и общества сверстников, не говоря уже о сверстницах. Он боялся даже посмотреть на воплощение порока, прятал глаза при появлении рядом молоденьких девушек и старался тут же уйти прочь. Несколько раз ещё в юности отец Сергий уличал воспитанника в греховном интересе к некоторым свои органам и нещадно бил того палкой по рукам а потом по нескольку часов заставлял стоять на коленях, громко читая молитвы.

   Со временем Ивана всё больше стал впечатлять образ Иисуса. Сначала по-детски непосредственно, но с возрастом вполне осознанно юноша всё настойчивей пытался представить себе всю невыносимую тяжесть мучений спасителя. Нечеловеческая боль, испытанная сыном бога, липким тошнотворным комом ворочалась во впалой груди. Он сначала легко колол себя иголкой, но со временем добрался до гвоздей и тисков…поначалу бескровно, но затем и с кровью. Несколько лет Иван методично истязал себя, отодвигая болевой порог всё дальше и дальше…куда-то за пределы человеческого тела. Однажды, за несколько мгновений до перехода от жутких конвульсий, вызванных болью, в сладостное бессознательное состояние, Иван, вдруг ясно ощутил, что тело ослабило свою хватку и душа, радостно затрепетав, коснулась небес…и мимолётное прикосновение это наполнило его до самых пределов существа такой всеохватывающей верой, что он испытал долгий сладостный оргазм. Мощная горячая струя семени обожгла живот…цепная реакция высочайших вибраций несколько раз пробежалась по всем клеточкам тела, расплавив позвоночник.

   Находясь в бессознательном состоянии, Иван впервые в жизни познал видение. Откуда-то из тумана на него смотрели добрые бездонные глаза Иисуса. Юноше, вдруг, стало стыдно за свой оргазм, но взглянув в эти глаза, он понял, что это была не животная, недостойная человека похоть, а дар спасителя…настоящий религиозный экстаз.

   Отец Сергий давно  заметил эти  устремления воспитанника, поощрив того и дальше умерщвлять грешную плоть во имя спасения бессмертной души…священник был по-своему доволен.

  Однажды услышав от наставника о незаживающих стигматах, появляющихся у некоторых верующих в тех местах, где были нанесены раны Иисусу, Иван страстно возмечтал о них. В своих многочисленных молитвах юноша истово просил бога испытать его веру, указать путь, подать знак. Молитвы его с каждым годом становились всё глубже, искренней, неистовей. Начинал он, как правило, тихо и неуверенно, но уже через десять-двадцать минут состояние исступления овладевало им и молитва становилась по-настоящему неистовой.

  В такие моменты Иван терял ощущение реальности…он плакал, то заламывал руки, то простирал их к распятию…стирал кровяные корки с едва заживших коленей.

- Господи! – стенал он, вкладываю всю доступную энергию в каждое слово. – Господи Иисусе! – молитва эта лилась из его души, была придумана им много лет назад, после того, как наставник разрешил обращаться к богу своими словами. – Спаси и сохрани! Подскажи, господи! Подскажи и дай сил понять! Дай сил уразуметь! Дай сил следовать твоему указанию! Испытай меня господи! Ни боли я не боюсь, ни смерти, ни неволи, ни зла людского…одного лишь боюсь, господи, не услышать и не понять тебя!  Пройти мимо промысла твоего, мимо слова, мимо знака, не уразумев и не исполнив! Убереги от греха, господи! Научи, защити, направь, образумь….

 

    В один из весенних вечеров после напряжённой молитвы Иван вышел в заброшенный цветущий сад, тянувшийся почти от самого храма до обрывистого берега реки. В сгущающихся сумерках хорошо было видно зарево большого костра, полыхавшего где-то в глубине между деревьями. На фоне огня мелькали человеческие фигуры, слышались громкие пьяные голоса, бренчала нестройно гитара. Иван огорчился тому, что не сможет пройти по узкой извилистой тропе, ведущей между яблонями, к его любимой скамейке на крутом утёсе, нависшем над водой. О том, чтобы столкнуться в темноте с пьяной компанией не могло быть и речи…другого же пути к его укромному месту не было, мешали непролазные кусты. Раздосадованный он развернулся чтобы уйти, но замер, остолбенев от услышанного. Несколько хриплых голосов затянули песню: «С причала рыбачил апостол Андрей; Спасистель ходил по воде! И Андрей доставал из воды пескарей, а спаситель погибших людей…» Никогда и нигде Иван не слышал раньше эту песню. Почти перешедшие на крик хмельные певцы давали ясный ответ на так давно и настойчиво мучавший его вопрос: «Видишь – там на гореее, возвышается крест! Под ним десяток солдааат! Повиси-ка на нёёём! А когда надоееест – возвращайся назад!  Гулять по воде, гулять по воде, гулять по воде вдвоёёём!» Второй и третий припевы юноша слушал, уже стоя на коленях, рыдая и шёпотом благодаря бога.

 

 

-         Ты не смог. – не то спросил, не то констатировал отец Сергий, когда Иван появился в храме после поездки в Чечню.

-         Они не захотели убивать меня. – глядя в пол вымолвил юноша. – Они не враги нам.

-         Что? – священник сверкнул окружёнными паутиной морщин глазами.

-         Они признают учение Иисуса.

-         Ты слушал их? Как ты мог? Они извращают учение!

-         Я не мог не слушать.

-         Ты не мог заткнуть уши! – впалая щека отца Сергия нервно и быстро дёргалась. – Но сердце твоё должно было остаться глухим!

-         Я хочу лишь понять! – Иван впервые в жизни повысил голос на наставника.

-         Кто ты такой, чтобы подвергать сомнению вековые истины! Ты мог лишь покорно молиться о спасении! Ты предал святую веру, предал Иисуса, предал меня!

-         Я не предавал Иисуса! – юноша поднял глаза на наставника, и тот вздрогнул.

-         В тебя вселился бес! – попятился он, неистово крестясь. – Вон отсюда! Изыди! 

 

 

   Иван несколько дней пролежал в старом доме, оставшемся после смерти матери. Он иногда и раньше уединялся тут. Свет давно отключили, было грязно и сыро. Он питался одними сухарями, топился хворостом, собранным во дворе, молился при свете свечей.

   Что-то изменилось в нём. Какое-то сомнение прокралось в его метущуюся душу. Он по-прежнему молился Иисусу, был предан ему всем сердцем…но слова боевиков о том, что Иисус всего лишь один из многих посланников, постепенно открывающих людям божественную истину, не шли у него из головы. Текучие живые мысли эти без труда преодолели неподвижно застывшие каноны, обогнули вековые столпы веры и занесли зёрна сомнений. Иван, ощущая как медленно рушится его вера, не знал, что делать. Вернее вера не рушилась…она получила побуждение развиваться, расти и выйти за рамки, отведённые ей ранее.

   На Пасху Иван страстно захотел яиц. Словно из склепа вышел он на залитую весенним солнцем улицу и, щурясь, неторопливо направился в ближайший магазин.

   В обшарпанном давно не крашеном продуктовом павильоне, обклеенном разноцветными рекламными плакатами, стояла Роза – дородная цыганка в пушистом шерстяном платке и потёртой кожаной куртке поверх аляповатого коричневого платья. Три чумазых ребёнка непонятного пола лет пяти-семи облепили прозрачную витрину с колбасами и рыбой. Когда вошёл Иван, Роза, громко горланя и быстро тыкая пальцами в разные стороны, выбирала товар.

-         Печенье хорошее? Вон то!

-         Да. – как заведённая, металась за прилавком молоденькая светловолосая продавщица.

-         Нет. – тут же давала отбой цыганка. – Лучше шоколад…этот хороший?

-         Хороший.

-         Ещё воду вон ту мне давай! – Роза одним пальцем прижимала к блюдечку около кассы пятисотку.

-         Апельсиновая пойдёт?

-         Пойдёт. – она подвинула деньги вперёд, и как только девушка взялась за купюру, цыганка крикнула так, что та отскочила. – Соль! Ай, чуть соль не забыла! Рома мой сало солить собрался!

-         Пожалуйста. – продавщица  бросала беспокойные взгляды то на покупательницу, то на неожиданно начавших громко клянчить детей.

-         Всё. Быстрее сдачу давай! – махнула рукой Роза, кидая продукты в пакет и отталкивая обступивших её цыганят. – Спешу я.

-         Восемьдесят три рубля. – выдохнула девушка облегчённо.

-         Я же тебе пятисотку дала!

-         Как?

-         Только что дала! Вон туда ты её положила! – цыганка потянулась через прилавок к кассе.

-         Вы не давали! – оттолкнула её руки девушка.

-         Ах, ты такая молодая, а уже аферистка! – Роза поставила пакет на стойку. – Забери товар! Отдай деньги! Больше сюда не приду и всем расскажу, как вы тут работаете!

-         Вы не платили! – продавщица потянула пакет на себя.

-         Подавись! На свечки себе мои деньги оставь! Себе и родным своим! За пятьсот рублей беду в дом приведёшь!

  В глазах девушки появился животный страх, она отпустила пакет и попятилась назад. Глаза её,  моля о помощи и в поисках поддержки, встретили взгляд Ивана.

-         Пошла отсюда вон! – крикнул он на цыганку.

-         А ты чего лезешь? – обратила та на него чёрные бездонные глаза. – Тоже на тот свет спешишь?

-         Как бешеный пёс не принесёт охотнику добычу, так и незаслуженное проклятье не сбудется! – уставился юноша на Розу. – Твоё к тебе вернётся! – медленно пошёл он на неё. – Забирай всё своё себе! Именем Иисуса! – Ивана мелко и часто затрясло, но это был не страх, а невероятная сила…состояние, испытанное им не раз во время молитвы вмиг накрыло его, словно образовав между ними огненную стену, испепелившую чары, исходившие от цыганки. 

  Несколько мгновений этого магического противостояния Иван, не мигая до предела открытыми глазами смотрел на соперницу, ощущая  ничтожность своры той нечестии, которую она привычно спустила, желая пробудить животный страх.

  Роза замолчала…как-то сразу сникла, осунулась, приняла виноватый вид. Она, не глядя, нащупала позади себя одного ребёнка и потянула к выходу, остальные послушно поспешили следом.

-         Спасибо. – вытирала слёзы продавщица. – Она очень меня испугала.

-         Не бойся. – Иван словно смотрел на себя со стороны и не узнавал. Он не мог понять, откуда взялся тот второй, который смог так отважно и умело дать отпор, быстро найдя нужные слова, мобилизовав мысли и чувства. – Три яйца дай мне, пожалуйста. – вспомнил он зачем пришёл. 

 

   Иван не знал, что делать дальше, как жить. У него не было не только работы и профессии, но даже образования. Почти закончились деньги, которые дал ему отец Сергий перед поездкой в Чечню. Из документов были только паспорт и военный билет в котором стояла статья, красноречиво говорившая о его психическом расстройстве.

   Самым же тяжким испытанием стала для него любовь. Впервые в жизни он приоткрыл маленькое окошко в своё сердце, но этого оказалось достаточно, чтобы сильное, приводящее в дрожь чувство, захватило его почти не знавшее нежности и тепла существо. Предметом обожания стала Света – та самая продавщица из павильона. Она была искренне благодарна Ивану за своё спасение. Как от чумы бежал он тогда прочь, держа пакетик с яйцами. Лишь нескольких минут разговора с ней, её слёз, улыбки было достаточно, чтобы парализовать его волю, заставить вопреки здравым рассуждениям приходить каждый вечер к закрытию павильона и наблюдать за ней из кустов, а потом неистово молиться, прося Иисуса избавить его от греховных мыслей.

 

  Как и в каждый вечер за последнюю неделю Иван ближе к восьми часам занял место в кустах напротив павильона. Он ждал, когда выйдет она.

-         Хорошая девочка.

  Услышал он тихий голос рядом с собой и обернулся… Слева от него внимательно наблюдая за павильоном на корточках в светящихся в сумраке белых одеждах сидел Иисус.

-         Ты? – только и смог спросить юноша.

-         Я. – ответил он, улыбнувшись.

-         Как?

-         Ты же звал. – удивился Иисус. – Я и пришёл.

-         Как? – задыхался от волнения Иван

-         Как, как…во сне. – передразнил он Ивана. – Как же ещё?

-         А зачем ты пришёл?

-         А зачем ты звал?

-         Я хотел спросить, что мне делать?

-         Жить.

-         Как?

-         А как ты хочешь?

-         Я хочу верить в тебя, господи! – Иван сильно волновался.

-         Как же я устал. – выдохнул Иисус. – Знаешь, сколько меня просят? Сколько зовут?

-         Не знаю.

-         Моё дело было принести весть. – продолжал он, сокрушённо кивая. – Передать слова, как почтальон, понимаешь? – Иисус выставил, видимо в доказательство своих слов, тёмно-синюю дермантиновую сумку с гербом и надписью «Почта России».

-         Да.

-         А что креста касается…так не было просто выхода другого. Я и не представлял, что про меня столько придумают всякого…мне потом так за это всё влетело. – он поморщился, видимо вспомнив что-то неприятное. – Слова мои главное, понимаешь? Главное то, что мне передать поручено было. А вы, неразумные, вцепились в крест, вместо исполнения заветов бога. Крест ничего вам не даст. Только истина может спасти.

-         Во что верить, господи! – взмолился юноша. – В святое писание…в проповедь?  Подскажи!

-         В любовь, в жизнь, в свои силы верь. – пожал Иисус плечами. – А что писания касается…так можешь верить, тут я не указ, но знай – писание через сотни лет после меня составлено…домыслы во всех ваших писаниях, без исключения. Религия – творение человека. Истина вечна, а любое ваше творение исчезнет рано или поздно. Истину ищите, а не ритуал, движение к свету ценно, а не монотонное однообразие. Мне самому ничего не скажут, пока я со всем этим не разгребусь.

-         С чем? – не понял Иван.

-         Да вот с такими, как ты. Думаешь все ваши молитвы исчезают. – он грустно улыбнулся. – Каждую разобрать нужно, справки навести…а информации у меня очень мало. Нужно у главного спрашивать. – он вдруг щёлкнул пальцами. – Помоги мне!

-         Как? – Иван ничего не понимал.

-         Скажи там, когда проснёшься, чтобы к самому главному напрямую обращались.

-         А как его зовут?

-         А. – поднял палец Иисус. – Вот это-то вам и мешает. Не нужно имён никаких. Их там и быть-то не может.

-         Ничего не понимаю. – прижал ладони к лицу Иван.

-         Стучите, и отворят. Это я точно говорил. – похлопал Иисус по плечу собеседника. – Это я помню… Света выходит! – указал он на павильон.

-         Да не до этого. – отмахнулся Иван.

-         Да кто тебе вообще сказал, чтобы ты без любви себя мучил? – возмутился Иисус. – Сергий твой! Да плюнь ты на него! Как можно от любви отказываться! Иди к ней, глупый!

  Он встал, повернулся и пошёл прочь. Иван, еле дыша, смотрел ему вслед. Вдруг Иисус остановился и хлопнул себя по лбу.

-         Совсем забыл. – повернулся он к Ивану. – Ты моим именем больше людей не пугай! Не надо. Я никакой не судья. Каждый сам себя судить будет. – он хитро подмигнул. – Своим там это тоже передай.

-         А как себя  же судить? – в который раз удивился Иван.

-         Потом узнаешь… 

 

    Весь следующий день после удивительного сна Иван не находил себе места. Мысли метались в его голове                                                                                                                                                                                                                                                                              с огромной скоростью. Было страшно и радостно одновременно. Два образа Иисуса стояли перед его глазами одновременно: изнемогающий в страшных муках жертвующий собой человек, и подмигивающий, хлопающий себя по лбу, совсем как прохожий с улицы. Ему больше нравился второй, но первый привычно занимал в его душе очень много места. И именно чувство вины перед страдающим Иисусом беспокоило Ивана больше всего.

    Ближе к вечеру всё существо его неумолимо потянулось к ней. Желание увидеть свою возлюбленную на время примирило двух Иисусов…тем более что второй настоятельно советовал идти к павильону.      

    Иван, воодушевлённый сном, решил на этот раз подойти к Светлане и заговорить. Он умылся, расчесал волосы, подстриг усы и бородку, почистил одежду и обувь…

-         Добрый вечер. – обратился он к ней, остановившись в нерешительности посередине пустого павильона. – Узнаёшь меня?

-         Да. – девушка испуганно смотрела на него.

-         Что-то случилось?

-         Роза умерла. – выдохнула Света, закрывая ладонью рот.

-         Как? – его бросило в пот, колени задрожали.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                           

-         За три дня сгорела. – она обхватила голову. – Мне страшно. Приходили цыгане, спрашивали про тебя.

 

   На ватных ногах, пошатываясь, Иван брёл по ночной улице, не разбирая дороги. В голове гудели слова Иисуса: «Ты моим именем больше людей не пугай…не пугай…не пугай…»

   Откуда-то выскочила собачья свадьба. Чёрная средних размеров сука подошла к Ивану и стала его обнюхивать. Несколько здоровенных кобелей окружили его, те что поменьше стояли вдали, словно резерв. «Сейчас они меня разорвут. – подумал Иван. – И слава богу.»

   Он сел на землю и рванул ворот куртки, обнажая шею. Сука внимательно посмотрела ему в глаза  и лизнула в щёку. Ивана заплакал, обхватив лицо руками.

   Собаки, возбуждённо дыша, скрылись в темноте.

 

   Иван не знал, сколько часов ходил по освещённой редкими фонарями и полной луной округе. Наконец ноги принесли его в тупик, образованный деревянными заборами.

   Слева в частном трёхэтажном доме,  напоминавшем большой сарай, горел свет. Двор был заставлен машинами, на крыльце курило несколько человек.

- Розу поминают. – раздался справа слабый скрежечущий голос. – Второй день уже поминают. – захлюпала в чьём-то горле мокрота.

   Иван пригляделся:  около покосившегося забора на каком-то бревне сидел маленький ссохшийся дед. В руке его еле тлела папироса.

- Розу? – выдохнул Иван.

- Помёрла Роза. – подтвердил дед. – Туда и дорога ведьме этой.

   Иван, словно заворожённый светом больших окон, миновал полуоткрытую калитку и направился к дому. Куривших мужчин уже не было, они оставили дверь распахнутой, и он беспрепятственно проник в дом. Прошёл сквозь просторный коридор, заставленный обувью и через высокую арку вошёл в огромный зал.

  За большим заставленным едой и бутылками столом сидело около полутора десятков цыган, только мужчин. Видимо старший из них, пузатый и седовласый задумчиво развалился во главе стола в напоминающем трон кресле. В комнате слева за отдельным более скромным столом сидели женщины.

  Когда вошёл Иван, глаза мужчин молча уставились на него. Кто-то выглянул из женской комнаты.

- Тебе чего? – брезгливо спросил один из них, молодой, высокий и крепкий на вид.

- Вы меня искали? – спросил Иван, почему-то глупо улыбнувшись.

- Кто тебя искал? – не понял спрашивавший.

- Ты из церкви? – сощурился старший. – Ученик Сергия?

- Да.

- Это он тебя прислал?

- Нет.

- Чего тебе надо!? – встал молодой и отодвинул стул, заметно нервничая. – Водки хочешь?

- Это я Розу убил. – снова улыбнулся Иван, но уже не виновато, а почему-то зловеще. – Именем Иисуса убил. А Иисус сказал, чтобы я больше никого его именем не убивал.

   Цыгане вытаращили глаза. Молодой, не глядя, сел на стул, едва не промахнувшись. Женщины слева застонали и зашептались.

- Убивать меня будете? – Иван истерически засмеялся. – Я с самого детства приношу людям несчастья…убейте меня, пожалуйста.

   Первым в себя пришёл старший. Он что-то забормотал на своём языке и остальные мужчины еле заметно закивали.

- Выпей. – бегая глазами предложил молодой, наливая стакан водки. – Помяни рабу божью.

- Это можно. - согласился Иван, до того пробовавший лишь кагор.

   Он залпом осушил предложенный стакан и согнулся, задыхаясь. Две пары сильных рук подхватили его и быстро понесли из дома.

  Иван видел всё, как в тумане. Крыльцо, тёмный двор, белая машина,  заднее сиденье.

  Один из цыган сел рядом с ним, придерживая, второй за руль. Машина быстро поехала по ночным улицам.

  Сквозь опустившуюся пелену на Ивана глядел Иисус и улыбался.

- Я иду к тебе, господи. – улыбался ему в ответ Иван. – Совсем немного осталось.

  Но Иисус, продолжая улыбаться, еле заметно отрицательно покачал головой.

  Наконец где-то через полчаса машина остановилась на незнакомой тёмной улице. Водитель, не глуша двигатель, торопливо вышел, открыл заднюю дверь и бережно вынул Ивана, поставил на ноги, убедился, что тот не падает, так же торопливо вскочил за руль и машина, взвизгнув колёсами, быстро рванула с места.

  Иван сначала ждал удара ножом, потом выстрела…наконец он подумал, что его собьют машиной. Но цыгане уехали. Он истерически захохотал, опустившись на колени. Потом, не меняя положения, горько заплакал.

  Через некоторое время его одинокую фигуру осветили фары. Сзади остановилась машина.

- Чего, дружок, присел. – послышался веселый голос и приближающиеся шаги. – Устал?

  К нему подошли два милиционера и стали по бокам. Один наклонился, взял его за подбородок и повернул лицо к себе, внимательно рассматривая. Второй обшарил карманы и вынул документы.

- Ты чего на дороге расселся?

- Плохо мне.

- Перебрал?

- Смерти ищу, а она от меня бегает. – идиотски хихикнул Иван. – Чеченцы отпустили, не убили, цыгане отпустили, не убили…даже собаки не загрызли. 

- Как колобок значит. – засмеялся один из милиционеров. – Ну и мы, ты уж извини дружок, тоже убивать не будем. Грузи клиента. – обратился он к коллеге.

 

  Скорчившись в клетке ментовского бобика, Иван отдался апатии. Ему уже было всё равно, куда его везут и что с ним будет.

  Один из милиционеров включил радио и из динамиков зазвучало: «Онемел спаситель и топнул в сердцах по водной глади ногой: «Ты и верно дурак!» и Андрей в слезах побрёл с пескарями домой…»

 

 

 

 

 

 

 

14 ТРОИЦА

 

Каждый член иерархической организации  продвигается по службе, достигая уровня некомпетентности.

                                                                                      Л. Питер

 

  Пожалуй никогда ещё Максим так явственно не ощущал своей силы…хотя…моменты её, как правило неожиданного, проявления в его жизни являли собой такие яркие вспышки света, тепла, всемогущей радости, способной растопить лёд любых препятствий и разногласий, что всё происходившее до того, даже самое замечательное меркло и именно нынешний приход силы казался исключительным. Но старая жизнь цеплялась, словно тонущий за прутик, отвлекали бытовые мысли, мелкие неприятности силились вышибить его из седла. В такие моменты иногда приходило желание уйти из мирской жизни в тишину и покой уединения, но верх брал азарт борьбы, особый кайф ожидания новых проявлений силы именно среди этого дурдома и несовершенства, этих вспышек света на бледно-сером фоне, среди депрессивного и заблуждающегося окружения.

   Бывали до этого удивительные интуитивные прозрения, заключавшиеся чаще всего в предвидении встреч с определёнными людьми…и даже программирование этих самых встреч. Неприятные ситуации уже не раз рассасывались самым удивительным образом прямо на глазах, вопреки своему обыкновению некоторые из принципиальнейших педагогов и знакомых легко изменяли своим принципам и шли ему навстречу. Про замечательнейшие синхронизмы говорить и не приходилось… Максим уже привык к этим поначалу загадочным, иногда даже шокирующим совпадениям, заставлявшим мозг радостно вибрировать. Может быть и раньше вокруг происходило нечто подобное, а он просто не замечал этого. Ведь он неизменно обращал внимание знакомых и близких, находившихся рядом…но они лишь пожимали плечами, иногда подозрительно глядя на него и в их снисходительных ухмылках читалось нечто вроде: «Займись ты, Максим, чем-нибудь стоящим, вместо того, чтобы всякую ерунду подмечать.» Под стоящим делом каждый понимал разное, кто воспитание детей, кто карьеру, кто копление денег на какую-нибудь, в понимании Макса, бесполезную хрень. Вернее он точно знал, что бесполезная хрень, типа красивых и дорогих консервных банок…всех этих мерседесов и лексусов или модной одежды…всё это и так ему уже полагается в любых количествах за его внутреннюю работу и что самое важное в жизни человека находится выше, шире и глубже видимого материального. Но почти никто за пределами сообщества не разделял его мыслей по этому поводу. Всякая хрень неизменно стояла на первых местах в мечтах и целях. 

  Поняв, однажды, всю бесполезность  попыток обратить внимание окружающих на некую систему закономерностей, то тут то там проявляющуюся в жизни Максим придумал и с гордостью записал свой первый афоризм: «Смотрящие под ноги никогда не поймут заглядывающих за горизонт».

 

- Слышал? Ты слышал? – возбуждённо хватал Максим за рукав Старого приятеля Вована.

- Чего? – ничего не понимая озирался тот.

- Ну мужик тот сказал: «Кому и кобыла невеста!» Слышал?

- Ну.

- Ты же это мне пять минут назад сказал, когда мы про женитьбу говорили…помнишь?!

- Ну и чего?

- Ты помнишь?

- Да помню, блин! Чего такого? Ну сказал и сказал?

- Синхронизм, понимаешь? – по инерции увлечённо продолжил объяснять Макс, понимая, однако, бесполезность всего этого. – Система себя проявляет. Такие синхронизмы, это как бы участки гармонии или закономерности…или системы опять же в океане хаоса.  Система во всём есть, понимаешь? – спрашивал он грустно и глаза его потухали от обиды. – Это же самое главное…раз система есть – значить не нагромождение случайностей жизнь наша, значит правила имеются. Не может система без правил существовать…значит узнать эти правила можно и жить по ним…а может быть и изменить в соответствии со своими пожеланиями! – запинался он, смущаясь. - Мы, понимаешь, всё вокруг мыслями своими выстраиваем…управлять всем можем – добавил напоследок больше для себя.

- А кредит твоя система за меня отдать может? – ехидно улыбался Вован.

- Она всё может…но только не она за тебя, а ты сам с её помощью всё можешь, чего только пожелаешь. Заниматься нужно мышлением.

- Ну, ну. Тренинги твои сказочные.

- Ты представить себе не можешь, насколько всё это реально! Вован, братан! Только начать и через три месяца ты летать станешь!

- Да некогда мне летать! – разозлился тот. – Кредит висит, машина поломалась, жена с дочкой мозг весь пропарила! Тебе-то конечно! Чего не летать! Живёшь в своё удовольствие! Не работаешь, только тренингами своими занимаешься! А чего тебе не радоваться, когда ты ни за что не отвечаешь и тебе не о чем париться? Ни семьи, ни детей. У тебя даже ничего нет, кроме доли в хате с родителями! Да люди в твои годы миллионами ворочают, мир по пятому разу пересматривают, а ты в небесах всё летаешь! На землю опустись, братан, пока не поздно…

 

  Максим всё явственней ощущал пропасть между окружающими и ним. Это было одиночество на которое обрекает огромная сила. Но одиночество не тягостное, а в некотором роде великолепное. Он, оперируя всё нарастающими интеллектуальными возможностями, понимал, что нужно держать свои проявляющиеся способности незаметно. И способности, не особо сопротивляясь, притихали. Их уже не тянуло так настырно как на начальных этапах показать своё превосходство, рассказать о прелестях силы.  Они стали ждать и от этого ожидания крепли всё сильнее.

  Но напряжённая, без усталости однако, внутренняя работа не могла не творить. Мышление становилось всё многограннее и образнее. Оно переливалось всеми цветами радуги, ничего не упускало, ловило каждый даже самый незаметный оттенок на лицах, в голосах и жестах. Улавливало знаки, угадывало мысли, предсказывало поступки, всё видело, понимало и переигрывало любого пока лишь в мысленном прогнозе различных ситуаций, опережало по всем направлениям и оказывалось в нужном месте в нужный момент.

  Это была пока лишь увлекательная тренировка. Лицо оставалось непроницаемым и Макса пёрло от осознания внутренней власти интеллекта...или скорее силы духа. Рядом, без сомнения, находилась масса талантливых, компетентных в своих областях людей, но всё же насколько поверхностны были они! Как же мелко плавали! Никто из встреченных им вне сообщества единомышленников не видел истоков происходящего вокруг дальше своего носа…дураков и дорог, плохой власти, бездуховности, парникового эффекта, происков недоброжелателей, случайных событий, несправедливого отношения, людской подлости, греховности, распущенности молодёжи, несовершенства законодательства…и прочих, прочих, прочих видимых проявлений взаимодействия невидимых энергий. Как говорится: карта местности воспринимается ими за саму местность. И уж никто, подавно, даже не заикался о наличии в его жизни какой бы то ни было системы закономерностей. Мелко и скучно становилось Максу уже через несколько минут разговоров с ними. Всё же при встрече нового человека мелькала надежда на то, что ну хоть этот да задумывался над ролью сознания в жизни не только его, но и всей цивилизации, не говоря уж о Вселенной…но тщетно. Мелко, дёшево и снова скучно.

  Но мышление Макса продолжало творить, оно  творило неустанно. Его накрывали волны радости от невероятного богатства внутреннего мира. С такой кипучей внутренней жизнью ни о каком одиночестве речи просто не шло. Ему не  скучно в общении с самим собой…и это самое главное

 

  Вот тогда-то и оформилось всё невысказанное в этой замечательной троице, появлявшейся для того, чтобы по ролям разыграть ситуацию и рассмотреть её со всех сторон. Они были плодом его бурной фантазии: романтик – идеалист Ленский, покоритель высоких целей, ревнитель традиций, создатель идеалов. На другом конце шкалы ценностей находился шалопай Фагот из свиты Воланда – развязный тип, болтающий всё подряд, но почти всегда по делу и в точку, но очень уж откровенно и цинично.

  Ленский носил в точности как на картинке из томика Пушкина чёрный фрак с белым кружевным жабо и вьющиеся волосы. Голос его был высок и звонок, жесты плавны и возвышенны.

  Фагота же Макс нарисовал сам в точности по описанию из любимой книги: длинный, худой, в жокейском сюртуке и клетчатой кепочке, с торчащими усами и пенсне с одним стеклом. Его скрипучий голос и резкие жесты постоянно выводили Ленского из себя и он нередко обижался, замолкал, уходил в себя, а однажды даже вызвал Фагота на дуэль, но тот лишь скрипуче рассмеялся, достал рогатку, подобрал засохшую какашку и растворился в воздухе, засадив перед этим свой снаряд Ленскому прямо между глаз.

  Третий же был по-настоящему великолепен. У него не было имени, голоса или жестов… Третьим был могучий межпространственный воин света в серебристых доспехах.

  В левом ухе его висела больная серьга с драгоценными камнями и крупной жемчужиной, бритую на лысо блестящую голову венчал длинный казацкий чуб…такие же казацкие усы дополняли мужественный образ.

   Он молчаливо и спокойно восседал на широком троне, покрытом пушистыми мехами. Тонкие черты лица и его бледная кожа выдавали благородное происхождение, шрамы на щеке и шее, а так же жилистые мускулистые руки и блестящий, стоящий у трона, великолепный меч – всё это завораживало Макса, говоря об огромном боевом опыте этого персонажа и внушало доверие. Взгляд воина светился голубыватым огнём, напоминая о космической силе и высоком статусе его обладателя. Воин общался с Максом мысленно. Ни Фагот, ни Ленский даже не смотрели в его сторону. Они цепляли друг друга, Фагот изводил Ленского своим цинизмом и издёвками, Ленский смешил Фагота своими надуманными правилами…воин же представлял собой главную жизненную цель Максима – власть над своими мыслями и чувствами, владение собой и окружающей действительностью, полное понимание всего и всех. До спокойствия и силы воина было ещё далеко, но само его присутствие подпитывало решимость идти этим путём. Само наличие запредельной цели говорит о возможности её покорения…а любые пределы – суть свидетельства беспредельности.

  Он прекрасно помнил момент их первого появления…это был непростой день.

 

  Максим вышел во двор  дома тёти Маши – родной сестры матери и сел в беседку, задумавшись.  Кругом со скорбным видом ходила многочисленная родня и сослуживцы дяди Коли. Сам же дядя Коля иссиня бледный лежал в гробу, стоявшем в зале.

  Макс с детства помнил дядьку, как непоседливого остряка и хулигана, душу компании, доброго и участливого человека. Года не дожил он до пятидесяти лет. Много курил, часто пил, пропадал на любимой работе, не обращая внимание на боли в сердце. Умер дядя Коля утром прямо в своём кабинете от инфаркта.

  На автобусе приехала делегация с предприятия. Вынесли венки, женщины как могли успокаивали тётку и её дочь, мужики угрюмо смотрели по сторонам.

  Максим слушал себя и не без удовольствия замечал, что он безразличен ко всем этим страданиям. Естественно он делал непроницаемое лицо, негромко говорил, но липкий страх, тяжкая тревога, которая ныла в душах всех без исключения  присутствующих, даже не приближалась к нему. Страх не приближался не потому, что Макс умело от него спрятался или нашёл способ надёжно отгородиться…просто страху, как и всему сущему, для существования нужна энергия. И именно этой самой энергии Максим ему не дал.

  Он старался, как обычно в таких ситуациях, разобрать свои чувства на составляющие…проанализировать, всё взвесить самым тщательнейшим образом. Благо всё возрастающие возможности интеллекта позволяли делать подобные операции без особого напряжения.

  Тогда-то на помощь и пришла так полюбившаяся им позднее троица.

- Горе в семье. – грустно заметил Ленский. – Дочку жаль…да и жену тоже. Нескоро рана затянется.

- Есть немного. – согласился Фагот-Коровьев. – Но ведь это его выбор. Никто не вправе покушаться на его выбор.

- Ну хоть сейчас не начинай ты этого… - взмолился поэт.

- Чего этого?

- Рассуждений про душу и вечное бытие.

- Почему это?

- Горе у людей. Не время сейчас разглагольствовать. Не соболезнуешь, так просто помолчи, ради бога.

- Так потому и горе, что не помнят и не хотят помнить о вечном битие души! Если бы об этом помнили, то не было бы горя. Да ушёл человек из воплощения. Освободилась душа из тела…воспарила. Какое же тут горе?

- Да ну тебя! – отмахнулся Ленский.

- Как говорится. – развивал тему фагот, не обращая внимания на просьбу оппонента.- Оттуда никто не возвращался и мы не знаем что там. Так? Так. – ответил он сам на свой вопрос. – А раз никто не возвращался, и мы якобы не знаем что там после смерти, то почему автоматически выбирается плохой вариант?

- Ну почему плохой?

- Ну они же скорбят и плачут. Значит плохой.

- Они плачут потому, что он ушёл от них, а не потому, что ему там плохо.

- Так им себя жалко?

  Ленский открыл рот, но запнулся и укоризненно посмотрел на собеседника.

- Ненавижу тебя. – сморщился он. – Ненавижу тебя и твои мерзкие рассуждения. 

- А вот живут на свете племена дикарей, которых так называемая цивилизация считает примитивными. Так вот эти дикари умерших провожают с веселыми песнями и танцами и радуется тому, что человек ушёл в лучший мир. Искренне радуются. Им и в голову не приходит плакать и скорбеть. Потому что все их предки радовались переходу близких в иной мир и потомки будут радоваться…если конечно цивилизованное человечество их не осчастливит, как оно это обожает делать, не научит их плакать и страдать. – лицо фагота засияло радостью от удачной реплики. – Как тебе, поэт, мысль…соображаешь?

  Как Ленский не отбрыкивался от обсуждения, но лицо его выдало энергичную умственную работу, вызванную словами собеседника. Задуматься действительно было над чем.

- Это их культура и менталитет. – выдал он после недолгого раздумья. – У нас совсем другая.

- Оставим это пока. – выставил ладонь фагот. – Теперь насчёт выбора.

- Какого выбора?

- Выбора дяди Коли.

- О чём ты?

- Хватит придуриваться, поэт! Он курил? – начал загибать пальцы фагот. – Курил. Бухал? Бухал! Почти не двигался, обжирался чем попало, психовал…- фагот изобразил на лице крайнее недоумение. – И конечно не знал, к чему это приводит. Не знал, а поэт?

- В глубине души конечно знал. – согласился Ленский, как честный человек.

- Значит. – потянул паузу фагот. – Это его выбор. Так? Сердце-то давно болело, но он ничего не делал. Глотание валидола не в счёт. И все эти…глянь на них…- указал на группу мужчин, куривших на углу. – Курят, кашляют особенно по утрам, так что того и гляди лёгкие выплюнут, вечерами пиво около телевизора пьют, по выходным водочку глушат…и, словно пришибленные живут, озираются трусливо, друг друга хоронят потихоньку и неизвестно на что надеются. – он резко и звонко закричал. – Да туда им и дорога! Меньше народа – больше кислорода! Закопать всю эту рухлядь гниющую побыстрее, да новую жизнь начать!  

- Ты! – затрясся Ленский. – Ты фашист! Убью!

- Засохни, плесень благородная! – загоготал Фагот. – Что ты несёшь! Какой я фашист, идиот!? Они же сами себя убивают! Сами! Я лишь выступаю за то, чтобы все эти самоубийцы побыстрее реализовали своё право на смерть и не коптили бы небо, не заражали своим примером детей и не плодили бы новых самоубийц! Я за то, чтобы освободить место для тех, кто хочет полноценно жить и любит жизнь!

 

 

* * *

 

Сегодняшний вечер был особенным. Воин больше обычного присутствовал в нём и это частичное присутствие, казалось, подсвечивало взгляд Максима голубым мерцанием звёзд.

  В большом шумном ресторане среди разношёрстной толпы уже больше трёх часов гуляло около двух десятков бывших его одноклассников.

  Длинный стол ломился…никто не хотел экономить и даже те, кто не очень много зарабатывал с радостью раскошелились на такой редкий в их жизни праздник.

  Максим сидел посередине стола между Проктер энд Гембл – двумя неугомонными подружками Викой и Светкой, постоянно наклонявшимися друг к другу и опиравшимися на бёдра Макса, и тёршимися об него разогретыми коньяком грудями, и дышавшими жарко…

  Напротив развалил своё белое рыхлое тело Семён Альтман по прозвищу Швондер, высокомерно и поучительно рассказывавший о своих успехах в бизнесе, поездках по миру, количеству покупок…

  Ему в рот смотрел Коля – Крыс, всё такой же тщедушный и жалкий.

  Королева класса Вика Медникова кидала на Макса заинтересованные взгляды. А когда-то упорно игнорировала, гуляла с богатыми дядями по ресторанам…вышла замуж за коммерсанта, родила сына, развелась… Королева была ещё хороша, румяна…но прежняя прелесть пропала, в глазах появилась усталость, скука, тщательно скрываемая, но точно уловившаяся Максом глубокая депрессия.

  Он пил вино больше обычного…хмелел по-лёгкому. Разгорячённая кровь всё быстрее бежала по сильному чистому телу. Сегодня, возможно, он переберёт с вином. Потратит больше обычного витаминов, сожжёт кучу клеток…но восполнит ментальную энергию, возрадуется правильности своего пути, побудит себя к ещё большим свершениям.

  В самый разгар веселья появилась занимательная троица.

- Чуешь, братан. – подмигивал Максу сквозь отсутствующее в пенсне стекло фагот. – Вот твои сверстники…два десятка тут. Чуешь, как тебя прёт? Ты понимаешь, что один лишь здесь имеешь по-настоящему светлое будущее? Не стоит обращать внимание на ранние и кажущиеся успешными старты. Пока они кто на велосипедах, кто на машинах ломятся вперёд, не разбирая дороги…и пока те, кто вырвался вперёд, недальновидно показывают отставшим факи. Ты, братан, медленно, но верно собираешь на стартовой площадке ракету. – он округлил глаза. – Да что ракета – керосинка тупая! Летающую тарелку ты собираешь для межгалактических перелётов!

- Они все по своему хорошие ценные люди. – задумчиво встрял Ленский.

- Опять ты лезешь. – поморщился фагот. – Кто говорит, что они плохие? Кто тут сказал, что они не ценные? – заводился он всё больше. – Я тебя спрашиваю, мечтатель хренов.

- Какой ты мерзкий. – морщился в свою очередь поэт. – Приземлённый и пошлый!

- Ай, ай! – кривлялся фагот. – Ты глянь на этих ценных и хороших! Королева эта поняла, наконец, что такое секс и на любого готова запрыгнуть! Поняла, да только время её уходит! Каждый день вспоминает, сколько ребят классных обломала да обидела. Домой сегодня бухая придёт, по дороге ещё пару коктейлей купит, будет догоняться и около зеркала голой крутиться, плакать навзрыд, сантиметры со складками да морщинами на талии и жопе считать. Вспоминать шансы упущенные, женихов богатых, представлять, как с некоторыми на островах сейчас загорала бы. Проспится, кофе напьётся и опять, как белка в колесе: работа, ребёнок, телевизор…- фагот расходился в своих обличительных речах. – А толстый этот домой на такси поедет. Шлюху знакомую вызовет и будет тащиться минут пять. А потом заснёт, похрюкивая довольно. В выходные жрать будет целыми днями с такими же вкусовыми пупырышками да на толчке сидеть. В понедельник на фирму свою поедет от запоров весь на нервяке. Всех там покусает, властью своей насладиться, а там и обед…пожрёт, ещё с умным видом походит, а там и ужин. Телевизор посмотрит…за границу поедет, там опять много пожрёт…удалась жизнь, одним словом. Он же машину свою вылизывает…соринки в неё сдувает…а тело своё загадил под самую завязку! В машину он только фирменное масло льёт и бензин с проверенной заправки, а в себя всякое говно непрестанно пихает!

- А Киря? – довольно улыбнулся Ленский.

- Киря мне нравится - искренне согласился фагот. – Спортсмен, не пьёт, не курит, двое детей, жена красивая, работа неплохая и перспективы имеются. Умный, спокойный…молодец, одним словом.

- Вот видишь! – примирительно поднял палец поэт. – Не все плохи.

- Ты вот дворянин, вроде, но брешешь, как собака!

- Что?

- А то. – подбежал к Ленскому фагот. – Я всего на всего сказал, что у Макса единственного из них, да и из многих вокруг по-настоящему светлое будущее.

- Это что же за будущее такое?

- Осознанная жизнь, стремление к пониманию что, откуда, куда и почему? С самым главным у него в порядке! Фундамент он под всю жизнь возводит мощный. А эти сразу без фундаментов строить принялись и ввысь тянутся. Только строения эти хотя у некоторых и очень высокие, но ветром шатает и дождём подмывает! С Кирей нашим замечательным или близкими всё в порядке, думаешь?

- Думаю – да!

- Хрен на! – показал костлявую фигу фагот.- Он весь такой правильный и спортивный потому, что боится непрестанно! Дед у него от рака умер, а батя от сердечного приступа. Киря, бедный, три раза в год полное обследование проходит…чуть где кольнёт – он сразу смертельную болезнь у себя находит. Вот сейчас нажрётся, а завтра с бодуна ему все мыслимые болезни померещатся. Да случись что настоящее с ним или близкими…изведётся же весь…а с такими мыслями навязчивыми обязательно что-нибудь случится!

- А Макс не изведётся?

- Нет! Потому что знает, что вечен! Не верит, а знает! Знает! Знает! Знает, баран ты стихоплётный! Грести он по этой реке учится, кое-что получается и получится больше! А случится что с ним, так он вечен. А значит ничего случится не может!  А если с близкими чего, то переживёт легко…потому что знает – они тоже вечны и ничего с ними случиться не может! Больно может быть и страшно перед опасностью настоящей и смертью, но ни  самая сильная боль, ни опасность не смогут убить в нём осознание вечности своей истинной сути. Шире и глубже он смотрит и видит…да и жить так же учится!

- А если безумие?  - хитро сощурился Ленский. – Если сознание померкнет?

- Тут ты прав. – констатировал фагот. – Сама вечная сущность никуда не денется, но понимание её как таковой может исказиться до неузнаваемости…тут признаю. Но опять же…вечная-то сущность неизменной останется даже в этом случае и рано или поздно даже самый безумный здесь вернётся в свою тонкую энергетическую сущность. Безумие-то оно в теле, а не в душе…

  Тут же на заданную тему Королева класса через стол кричала Вике со Светкой

- Настя Мурсова из параллельного…ну длинная такая…волосы мелировала стрелками…ну вспоминайте!

- Ааа. – закатила глаза Вика. – Которую мы шваброй звали?

- Точно. – хлопнула по столу Королева.

- Ну и чё она?

- А ничё. Пошла аборт делать. Инфекцию занесли и через три дня в землю. – развела она руки. – Вот и все дела. Была швабра и не стало.

- Ужас какой. – прижала ладони к щекам Вика. – Страх. – в поисках поддержки посмотрела она на Макса.

  Он пожал плечами, нелепо улыбнулся и сделал глоток сока.

- Вот что ты лыбишься? – укоризненно спросила Вика.

- Так. – махнул он рукой. – Вырвалось.

- Ну, ничего себе вырвалось. Девке тридцати не было…родителям горе, а он лыбится.

- Я не радуюсь. – пожал снова плечами Макс. – Просто смотрю на это всё немного по-другому.

- Ай. – махнула рукой Светка. – Макс всегда немного с приветом был, а теперь вот ещё и в секту какую-то попал. Они там с ума по-своему сходят.

- Максим. – округлила глаза Королева. – Это правда?

- Нет. – нейтрально кивнул он.

- Что не правда? – начала расследование Светка. – Скажи ещё, что ты не в секте?

- Не в секте.

- Ну это может не сектой называется…но ведь ты же в сборищах каких-то участвуешь на Профинтерновской в синей высотке новой? Вы там совместно типа развиваетесь. Ходишь на Профинтерновскую…ходишь? Я тебя там уже больше двух лет регулярно вижу. Ходишь?

- Хожу. – Макс громко засмеялся, закинув голову.

- И что там тебе хорошо?

- Ну да.

- Спасайся, пока не поздно…хочешь, мы поможем? – предложила Вика.

- Я подумаю. – не мог остановить хохота Макс.

- Опять ржёт. – недоумевала Вика. – Человек умер – ржёт, в секте мозги промывают – опять ржёт. А если тебе завтра мать зарезать прикажут в секте своей…тоже ржать будешь?

  Макс заметил, как разговор этот уловил и ждёт момента вступить Швондер, недолюбливавший его всегда, как Королева завела свою внутреннюю стерву… Крыс мутными глазами неодобрительно смотрел на него.

  Максим молча поднялся и направился в туалет.

  «Ну, ну. – думал он по пути. – Давайте теперь на меня ещё киньтесь сворой…какая же всё таки тоска зелёная и тут настигла!»

- Это не тоска. – впервые услышал он голос воина света в серебристых доспехах.

- А что же? – спросил Максим мысленно.

- Испытание. – блеснул глазами воин. – Поединок.

- И мне их нужно победить? – с досадой заметил Макс. – Так не хочется спорить и ругаться.

- Самая великая победа. – улыбнулся загадочный собеседник. – Это когда ты делаешь из врага друга.

- Разрешите мы с поэтом их разделаем под орех? – заискивающе обратился к воину фагот.

  Широким властным жестом воин показал, что даёт им полную свободу действий и не особо заботится о результатах.

- Значит так. – радостно стал потирать руки фагот. – Сейчас мы их…сейчас.

- Нельзя унижать и указывать на ошибки. – напомнил Ленский. – Этим мы их только ещё больше врагами сделаем.

- Да знаю я. – махнул рукой тот. – Умею чистые дела делать и натуру людишек насквозь вижу! Ежу понятно, что нельзя им напрямую выложить: господа одноклассники, вы клоуны, напрямую бездумно двигающиеся по накатанной колее. Накатанной вашими такими же шаблонными предками и все ваши ценности, понятия о добре и зле, любви и справедливости не имеют ничего общего с истиной. Вся убогость и неэффективность этого хлама неисчислимое количество раз доказывалась и будет доказываться бесконечными войнами, глобальной ложью и простейшим самообманом, высокой и ранней смертностью, подчиненностью низким кровожадным скотам, раболепством перед никчемными побрякушками, болезнями от лени и элементарного невежества, пустыми страхами и смешными предрассудками. – фагот решительно отрезал рукой. – Этого говорить нельзя! Но вместе с тем нужно прекрасно понимать, что в этом возрасте к ним уже приходят первые навязчивые мысли о смерти и бренности бытия, слабеют и стареют родители, всё чаще рядом уходят люди… У них уже полетели первые ласточки так называемого кризиса среднего возраста. – рассуждал он больше сам с собой. – А всякие религии и прочие толкователи смысла жизни больше подходят старушкам или должны вдалбливаться с детства параллельно с отключением критического мышления. А у наших ребяток стереотипы ещё не все мозги заполнили…кое-что они ещё соображают и значит, сюда мы и будем воздействовать!

- Сформулируй ложную мысль правильно, и она сама себя опровергнет. – подсказал воин света.

   Максим всё же с некоторым неудовольствие собрался уже вернуться за стол и задумался над тактикой победы, которой совсем, признаться, не желал, как его окрикнул кто-то на выходе из туалета.

- Макс!

  Он обернулся и увидел самого лучшего своего друга детства Матвея Сколышева, семь лет просидевшего с ним за одной партой.

- Здорово, Сколыш. – широко улыбнулся он. – А я уж и не думал, что ты тут появишься.

   Они обнялись.

- Ну как там. – спросил Матвей. – Наших много?

- Много.

- А обстановка как?

- По мне так не очень. – Макс закатил глаза. – Чё-то они меня жизни учить надумали…аж идти не хочется назад.

- Так давай и не поёдём. – хмыкнул друг детства. – Я сюда только из-за тебя и пришёл. Давай рванём куда-нибудь, посидим.

- А, давай в натуре. – обрадовался Макс и махнул рукой. – Деньги я по предоплате за себя отдал уже…даже и подниматься не нужно.

   Перед Максом заискивающе появился фагот.

- И правильно. – улыбался он. – Битвы это очень хорошо, но когда сердце не лежит, то и незачем напрягаться, если без ущерба можно избежать.

- Всё же от вызова уклоняться как-то не благородно. – засомневался Ленский.

- Во, во. – заскрежетал фагот. – Вот ты из-за одного слова пустякового землю парить и пошёл.

- Я честь свою защищал!

- Ну так и дал бы просто в морду…умирать-то зачем?

- Тебе, плебею, не понять!

- Да никому от там ничего не докажет. – примирительно зашептал фагот. – Пьяное бодалово у них там получится и всё. Слабые мозги именно тем и сильны, что их не взять аргументами.

  Макс в поисках ответа поглядел на воина света.

- По-настоящему великий воин сам выбирает себе место и время битвы. Слушай своё сердце. – блеснул он голубыми глазами.

 

   Друзья устроили ночной вояж ещё по трём кабакам. Пили, ели, знакомились с девушками…гульвасили одним словом.

  Матвей уже три года работал в областной администрации на невысокой должности и откровенно рассказывал Максу о взгляде изнутри.

- Так а как они вообще. – спрашивал Макс. – Ну как люди, если обще посмотреть? Что не так и можно ли всё исправить?

- Честно ответить? – Сколыш игриво посмотрел на него.

- Конечно честно.

- Черти они, братан. Черти самые настоящие.

- В смысле?

- Воры. Мелкие воры мечтают стать крупными. Вот и вся политика. А как всё исправить. – он закатил глаза. – Сам постоянно думаю, но не придумал ещё. Я рассказец сочинил…попёрло меня как-то слегка на эту тему. Пришлю тебе по электронке. Прочти взгляд изнутри.

 

* * *

 

  Семён Вениаминыч, не мигая, смотрел в монитор компьютера. Испарина выступила на лбу, горячей волной прокатилась по спине, обожгла ягодицы…волосы на голове шевельнулись. Сладковатый на вкус лавинообразный ужас, вклинился тупым тараном в сердце, мгновенно смешав в его богатой фантазии стройные ряды уверенности в спокойном и предсказуемом завтра. Всего одна маленькая буква…ничтожная чёрная закорючка на белом поле. Она смотрела на него и беспощадно цепляля острым своим краем.

 

  Без малого тридцать лет прошло с тех пор как он окопался в органах власти…именно окапался. Из соседних окопчиков и блиндажей выглядывали коллеги, внимательно наблюдавшие друг за другом. Холодные штормовые ветры перемен часто валили самые высокие деревья, суховеи иссушали мелкую поросль и кустарник…середняки же были наиболее устойчивы ко всем этим катаклизмам.

  Семён Вениаминыч успел поработать на благо родины в самых разнообразных областях… ещё комсомольцем поднимал сельское хозяйство, потом лёгкую промышленность…в лихие перестроечные времена рьяно боролся за качество в госприёмке, затем руководил отделом в департаменте культуры…Имел при этом за плечами институт физической культуры и несколько долгосрочных повышений квалификации и переподготовок.

  И за все эти годы, при разных режимах, первых секретарях обкома а потом  и Губернаторах области твёрдо и уверенно держался он на плаву, никогда не поднимался выше заместителя начальника управления, но чаще всего возглавлял небольшие отделы. Как правило, его заботы, независимо от направления деятельности, сводились к координации работы нескольких узких специалистов, своевременному отправлению ими отчётов и ответам на многочисленные запросы. 

  Жизнь Семёна Вениаминовича текла неспешным узким потоком, лишь слегка булькая и всплёскивая  пивком, коньячком или водочкой по пятницам и субботам с друзьями в  бане…воскресенье посвящалось отходняку от бульканий разной степени тяжести и приготовлению к рабочей неделе.

  За годы, проведённые на госслужбе, Семён Вениамыныч стал непревзойдённым крючкотворцем…он владел важнейшим для любой чиновничьей структуры искусством составлять бумаги любых уровней сложности от постановлений Губернатора и служебных записок, до областных законопроектов. Наиболее же ценным для каждого начальника департамента, или управления являлось виртуозное ведение Семёном Вениаминовичем рабочей переписки между различными инстанциями, подразделениями, структурами, физическими и юридическими лицами.

  Суть такой переписки, как правило, сводится к изображению кипучей деятельности и затягиванию времени…но самое главное в этом тонком деле – это умело уйти от постоянно предпринимаемых коллегами попыток свалить на кого-нибудь часть своей работы, обязанностей или функций. Семён Вениаминович, теребя с хитрым прищуром аккуратненький ус, умело отфутболивал очередной пустой запрос дальше по инстанции…

  И всем вокруг было понятно, что если по-настоящему желать продвижению дела, то проще пройти один-два этажа и из первых уст от специалиста узнать интересующую в работе информацию, или даже позвонить и попросить сбросить документы по электронке…благо вся Администрация области подключена и к безлимитному интернету, и интранету, и всем мыслимым правовым базам…Но это если хотеть делать дело…а если изображать деятельность и иметь её документальное подтверждение в виде папок со всеми этими письмами, запросами, регламентами, приказами, уведомлениями…то тогда нужно мастерство Семёна Вениаминовича…и какая-нибудь ненужная структурка начинает замыкать на себе концы и заваливать всех вокруг нелепыми запросами и давать такие же нелепые ответы.

- Бюрократическая бумага может содержать тупость. – любил повторять молодым подчинённым Семён Вениаминович, щурясь поверх очков. – Они, как правило тупость и содержат. – продолжал откровенничать он. – Но! – поднимал палец. – Выглядеть наши бумаги должны безупречно!

  И неслись…вернее ползли во все концы бланки с синими гербами области и эмблемами Управлений и Департаментов в левом верхнем углу, оставляя разлучённого бумажного близнеца в папке секретаря для прикрытия тыла…такого-то и такого-то числа на такое-то письмо с таким-то входящим номером был отправлен ответ с таким-то исходящим номером…подпись начальника под текстом…фамилия исполнителя и его телефон мелким шрифтом в самом низу.

  2 см. от левого края, 1 см. от правого и 2, 0 снизу.

4,4 см. от верхнего края  справа адресат:                             

 

 

                                                           Начальнику Департамента

                                                           молочных поросят,

                                                           свежего сена и утят

                                                           Ж……с…ой области

 

                                                          Ф.Ф. Фанфурину

                                 

 

                                     Уважаемый Филипп Филиппович!

 

     Главное управление молодых всходов, нетрудовых доходов и целевых расходов Ж…..с…..ой области на Ваше письмо от 00.00.0000 года № 00/00 сообщает о том, что количество молодых всходов будет учтено не ранее чем после подсчёта целевых расходов и нетрудовых доходов.

    План мероприятий на  третий квартал 0000 года по учёту молодых всходов, нетрудовых доходов и целевых расходов прилагается.

    Просим Вас до 00.00.0000 года представить свои предложения для включения их в долгосрочную областную целевую программу учёта молодых всходов, нетрудовых доходов и целевых расходов.

    Так же для более детальной и компетентной проработки вопроса учёта молодых всходов, нетрудовых доходов и целевых расходов считаем целесообразным создать межведомственную рабочую группу с включением в нее представителей заинтересованных ведомств.

     Одной из целей создания указанной рабочей группы будет разработка концепции развития, которая, в свою очередь, послужит основой для разработки стратегии, а в долгосрочной перспективе адресных целевых программ.

 

Приложение: на 3л. в1 экз.

 

Начальник

Главного управления                                                                                          М.М. Коробок 

 

 

В.В. Вантус

999-99-99                

 

- Пусть культуру запросят. – привычно разгребал стопки макулатуры Семён Вениаминович. – Эту информацию мы дать не можем, статистика только в начале следующего года будет...так и ответьте. – задумывался он на мгновение. - Хотя! Пускай-ка они сами статистику запрашивают…у них ведь договор с ними тоже имеется. – Грыз дужку очков. - Тут мы им письма из экономики приложим…хи, хи…пускай голову ломают.

  Семен Вениаминович иногда любил лично относить разнообразные бумажки в кабинеты огромного здания.  Не спеша и вальяжно прогуливался он по длинным коридорам, заглядывал к знакомым, иногда получал приглашение на чай или кофе, обсуждал новости и распространял сплетни, льстиво шутил с вышестоящими персонами…разгонял при этом застоявшуюся кровь, проходя несколько пролётов по лестнице.

  Работа в кабинетах подчинялась негласному графику. С девяти до десяти утра чаепитие. За час до обеда мучения голодом и моральная подготовка к самому обеду. Час после обеда сладкая истома с полудрёмой. И за два часа до окончания рабочего дня так называемое чемоданное настроение.

  Случались иногда и авралы. Приходилось спешить и закапываться в работу…оставаться на несколько часов вечером. Но подобные исключения из правила случались не часто и вся система неминуемо стремилась вернуться в сладостное полудрёмное состояние.

 

  Но неверно было бы сказать, что и управление в котором сейчас работал Семён Вениаминович, и все остальные ведомства производили только макулатуру и зря просиживали штаны и юбки.

  Какая-то деятельность всё же велась…экономика и социальная сфера кое-как выживала и даже делала небольшие успехи. Писались иногда и по-настоящему полезные бумажки, влекущие за собой ощутимые изменения в реальных делах….но настолько медленно ползла эта государственная машина, так глубоко вязла она в этих бумагах, ограниченности и некомпетентности, ненужных согласованиях, пустых совещаниях, межведомственных комиссиях, координационных советах и рабочих группах, долгосрочных концепциях и программах…столько бумаги, электричества и оргтехники потребляла при этом…требовала зарплату своим работникам и, самое неприятное, постоянно поднимала муть в которой могли отрывать куски различной величины более удачливые и предприимчивые коллеги Семёна Вениаминовича, которому за все годы службы лишь несколько раз удалось откусить от общего пирога. Его всегда держали на бумажках и ценили за это…но не более. Туда где шла настоящая делёжка ему попасть так и не удалось. Коррупция, как в слоёном пироге, цвела на самом низу, там где чиновник имел непосредственное общение с гражданами и наверху, там где принимались решения о распределении ведомственных средств, операций с недвижимостью или заключении контрактов от имени государства и прочих вкусностях. В среднем же звене деньги видели лишь на бумаге в виде виртуальных безликих цифр и никакого отношения к их распределению не имели, а значит и откусить не могли. Семёна Вениаминовича такая ситуация по-своему удручала. Он успокаивал себя тем, что не имеет денег, но зато и не рискует присесть на пару-тройку годков, как некоторые. И вместе с тем как опытный бюрократ он примерно подсчитывал сколько можно откусить от того или иного куска, имея возможность принимать определённые решения.

  С нескрываемым почтением смотрел он на настоящих аппаратных игроков, признаваясь себе в том, что он недостаточно смел, напорист, подл, лжив, подобострастен, многолик, расчётлив…

  Азартные и высокомерные тузы делали в этой игре серьёзные ставки. Падали, поднимались, шли на пролом, выжидали, объединялись на время в союзы, выигрывали, нередко если своевременно предавали…самые хищные и беспринципные, съев сородича, всё выше и выше несли на тоненьких ножках свои важные пузатые тела в блестящих костюмах…

  Имелось лишь одно направление деятельности, которое неизменно удавалось системе на ура…то, что она делала безупречно. Завидная мобилизация и беспримерная слаженность участников процесса наблюдалась при организации разнообразных показных мероприятий: встреч высоких гостей, награждений всех уровней, помпезных празднований годовщин и юбилеев… Безупречно проходили дарения подарков, проведение банкетов и фуршетов с пустыми громкими речами, фальшивыми улыбками, громкими аплодисментами, подведениями итогов, зачитыванием показателей…и прочими характерными атрибутами бессмертной советской системы, лишь добавившей пышности и обставившейся техническими новшествами, модными иностранными названиями да диковинными деликатесам, одним словом всеми прелестями недавно ругавшегося капиталистического общества.  

 

  Но сегодняшняя пятница была по-настоящему ужасна… «Чёрная пятница.» - подумал про себя Семён Вениаминович. Всё вмиг потускнело в конце так любимого всеми последнего рабочего дня недели.

  Потускнели ожидания горячего пара и душистого веника, пенного пива, шашлыка и ледяной водочки, тёплого дружеского разговора с давними проверенными друзьями и совместного пения в караоке.

  Всего одна маленькая закорючка на мониторе компьютера и испарился покой.

  Неделю назад Семён Вениаминович лично подготовил важное распоряжение губернатора, провёл его через правовую и лингвистическую экспертизы, всего за три дня собрал подписи всех двенадцати замов и самого губера…

  Пять минут назад он лениво заглянул в виртуальную правовую базу администрации области чтобы убедиться в том, что распоряжение занесено туда и…обомлел.

  В самом низу документа, где  жирным шрифтом значилась фамилия главы области он перепутал всего одну букву и, надо же случится такой подлости, эта буква превращала вполне нейтральную фамилию губернатора в грязное ругательство.

  Семен Вениаминович вытер вспотевший лоб и подумал было, что все тумаки посыпятся на лингвиста, проверявшего правописание… Но проверяла совсем молоденькая девочка, только пришедшая в администрацию. Ей, конечно, достанется. Но, Семён Вениаминович в этом не сомневался, крайним, как автор текста, окажется именно он.

  Недавно с самого верха пришло указание о двадцатипроцентном сокращении сотрудников. Люди сразу как-то притихли, гадая, по кому придётся удар. Каждый надеялся, что именно его обойдёт горькая участь. Семен Вениаминович чувствовал себя до этого момента вполне уверенно…но финт с фамилией губера резко меняет расстановку сил.

  Сегодня за сорок минут до конца рабочей недели никто не полезет в базу…скорее всего никто. А вот в понедельник… Семён Вениаминович зажмурился, представляя, как с огромной скоростью распространится по администрации весть о новой фамилии губернатора. И тогда, кто знает, как всё это отразится на его судьбе.

  Возникла мысль о том, чтобы пойти в протокольный отдел покаяться и попросить изменить в тексте всего одну букву.  В сущности это пустяки. Но у Семена Вениаминовича, абсолютно бесконфликтного человека, в администрации был всё же всего один враг…и именно эта мымра – начальница протокольного отдела.

  Пару лет назад, серьёзно нагрузившись на новогоднем банкете, он пригласил её танцевать, шептал на ухо какие-то липкие комплименты, а потом жарко целовал в тёмном коридоре. Одинокая грузная дама все новогодние каникулы знойно тосковала по внезапно свалившемуся на голову горячему смелому кавалеру, но была оскорблена до глубины души его ледяным равнодушием и насмешками всеведающих коллег. Одним словом и речи не могло быть о том, чтобы изменить ужасную фамилию губернатора в базе через протокольный отдел. 

  Махнув на всё рукой, но с очень тяжёлым сердцем и дурным предчувствием Семен Вениаминович после работы направился в так любимую им ежепятничную баню.

 

  Баня в которой уже почти семь лет собиралась компания из полутора десятков мужчин находилась за городом в частном доме Валерия Николаевича - старого друга Семёна Вениаминовича.

  Обычно шумная компания парилась до красных квадратиков на коже, обдавались кто с визгом, а кто, сжав зубы, ледяной водой из кадки, подвешенной к потолку в мойке…зимой разгорячённые кидались прямо в снег. Тут же в просторной комнате отдыха, добротной и уютной жарили шашлыки в камине, закатывали послебанные пирушки, до хрипоты пели в караоке.

  Душа и тело после таких процедур парили где-то в небесах, на время проходила ломота в пояснице и коленях, нормализовывалось давление. И хотя нередко случались переборы, банный бодун был всё же приятным и лечился наутро прямо тут в не успевшей ещё остыть парилке. Благо места было много, и значительная часть компании обычно оставалась ночевать.

 

  Семен Вениаминович парился сегодня вяло без обычного азарта. Проклятая фамилия губернатора никак не хотела уходить у него из головы. Возможное сокращение усугублялось немалым ипотечным кредитом, который они с женой взяли, купив квартиру сыну после его свадьбы, висел и кредит на машину. Они с супругой всё здраво рассчитали: свои зарплаты, расходы, выплаты. Резко замаячившее впереди  сокращение могло принести семье немалые неприятности…если не сказать больше.

 

- Ну как ты Сёма!? – плюхнулся за стол пузатый, красный как рак, хозяин бани. – Что-то невесел, дружище.

- Ай. – отмахнулся чиновник. – Неприятности на работе.

- Бывает. – понимающе кивнул тот. – Всё пройдёт…не тоскуй. Главное здоровье.

- Пройдёт. – кивнул Семён Вениаминович, наливая себе водки.

- Правильно! Гонять вас всех надо. – наигранно крикнул жилистый Митяй, работавший мастером на заводе и никогда не упускавший возможность ехидно подшутить над товарищами. – А то окопались там, как сурки, и ничего не делаете!

- Они о России думают! – заржал Иваныч, работавший главным инженером на оборонном предприятии. – Отдохнуть им некогда! Всё думают и думают!

  Подобные шутки случались и раньше. Семён Вениаминович не обращал на них внимание, отшучивался, включал дурака. Если же его всерьёз начинали спрашивать о сути работы в органах власти и задавать вопросы, почему жизнь в стране, мягко говоря, оставляет желать лучшего, он обычно начинал переводить разговор в то русло, дескать со стороны только всё просто кажется, он ведь не берётся судить о работе главного инженера, что имеются исторические и социальные закономерности развития страны и общества, что нужно время в новых условиях хозяйствования, что само общество ещё не созрело для лучшей жизни. В подобных обходных манёврах беседа на тему эффективности власти обычно и затухала. Никогда осторожность старого волка не позволяла ему даже с самыми близкими рассуждать искренне о государственной власти. Но сегодня  чиновника словно перемкнуло. Внутреннее напряжение и обида хлынули через край. Давние тайные мысли вдруг настойчиво попросились наружу.

- Раз нет хорошей жизни, значит не заслужили. – задумчиво констатировал он и, не предложив никому чокнуться, опрокинул рюмку в рот.

- Как это не заслужили? – насторожился Митяй. – Пенсионеры, здоровье Родине отдавшие, не заслужили? Или работяги честные…или дети малые?

- А никто значит не заслужил. – хрустнул огурцом чиновник.

- Тихо. – миролюбиво попросил хозяин бани, уловив плохое настроение друга. – У Сёмы неприятности.

- Да пусть балакает. – успокоил тот. – Я не против. Даже готов честно всё рассказать.

- С чего-то вдруг. – поднял глаза средней руки коммерсант Мухин.

- А просто так. – улыбнулся натянуто чиновник. – Почему, спрашиваете, жизнь в стране плохая?

  Он вызывающе оглядел восемь внимательных красных лиц и налил себе ещё водки. Выдохнул и, опять никому не предложив чокнуться, залпом выпил.

- Я вам скажу правду. Считайте меня перебежчиком с той стороны. Всё как оно есть без утайки. Хотите?

- Конечно хотим! – озорно согласился Митяй, озираясь в поисках поддержки.

- Да не насилуй себя Сёма. – продолжал попытки упредить конфликт Валерий Николаевич. – Ничего нам от тебя не надо. Мы же пошутили. Ты ведь почти ничего там не решаешь.

- Народ имеет право знать. – глубокомысленно констатировал Семен Вениаминович.

-Имеет! – согласился Митяй. – И требует!

- Вся эта система, братцы, сделана не для того, чтобы жизнь лучше стала. Всё равно ей как народ живёт…до фонаря…понимаете? – рассказчик неожиданно почувствовал, как эти слова приносят ему несказанное облегчение и его понесло дальше. – Власть, как и любая система, она живая. А любая система живая прежде всего занята собой. Своей жизнедеятельностью и ростом. Потому как если система не растёт, то она уменьшается. – он хлопнул рукой по столу. – А вы сидите молча и смотрите, как она из вас соки сосёт! Ну и сидите дальше! Ничего само не изменится! Не для перемен система создана, а для самообеспечения и самоизоляции! Клан это, если хотите, как мафия…почти закрытый. Посторонний человек туда почти не попадает…всё по знакомству. Ещё на входе отбор происходит, и потом просеивают постоянно. Пауки в банке дерутся и самые сильные, хитрые и подлые в этой драке побеждают! И победившие пауки свою пехоту подтягиваю, потому как победившим паукам не нужны умные и компетентные! Им нужны свои! Те, кому они доверять могут, кто уже делами мутными замазан! Есть, конечно, хорошие люди, но система их или под себя переделывает, или выкидывает на хрен. Раньше и уничтожала слишком активных…но, слава богу, эти времена прошли. Хотя. – скривился он. – И сейчас грохнуть могут, если конкретную информацию кто-то слить попробует.

- А ты не боишься сейчас, Сёма? – поинтересовался удивлённый хозяин бани.

- Да. – махнул рукой тот. – Похоже, накрыло меня девятым валом. Сократят. Есть работа какая? Могу банщиком пойти. – натянуло улыбнулся он.

- Это верняк…про сокращение?

- Посмотрим. – пожал плечами чиновник. – Но если оставят, то с меня банкет.

- Хочется остаться? – уже без иронии с некоторой долей участия поинтересовался Митяй.

- А что я умею…кому я нужен на старость лет? – хмыкнул Семён Вениаминыч. – Конечно хочется.

- Ну а как ты всё это изнутри-то видишь?

- Много чего изнутри видно. Но самое главное во власти это те, кто готов ей подчиняться. Все подчиняются, хотя понимают, что власть глубоко порочна. Без давления эта система сама не изменится…ей и так хорошо. Она вместо дела создаёт виртуальную реальность и с нею борется…потому, что с виртуальной реальностью легче бороться, чем настоящим полезным делом заниматься.

- А зачем виртуальная реальность? – нервно замахал руками Митяй. – Я не понимаю! Почему жизнь в стране лучше не сделать?

- А смысл? – тоже замахал руками чиновник. – Тем, кто сверху при этой системе хорошо обламывается и они прекрасно понимают, что если её переделать, то им места в ней не будет. А тем, кто снизу всё равно. Зарплата одинаковая хоть работай, хоть видимость создавай. Вы когда-нибудь двадцать лет в кресле неподвижно сидели? Монотонную скучную работу делали? Да тысячи способов имеются затормозить любое дело просто из лени. А лень там почти у всех. Лень телесная и интеллектуальная. Там через дверь могут часами по телефону разговаривать, а жопу не оторвут от кресла. Болото из уставших, неподвижных, ограниченных, ленивых людей. По отдельности вроде хорошие и даже замечательные, а вместе болото непролазное, в котором любое дело если не тонет, то уж вязнет точно. Но ленивые активных или не пропускают, или переделывают, или давят. Контроль опять же.

- Какой контроль?

- Контроль власти почти за всеми сферами жизни общества. Да минимум половина наших, так называемых, контролирующих и координирующих функций не нужны. Система свой нос везде сунуть хочет. А контролировать удобнее на низких скоростях. Вот всё и затягивается специально. И работают не за результат и пользу дела, а за оценку начальника…ни больше, ни меньше. Дело никого не интересует. Главное выполнить задание, чтобы начальник был доволен. А если начальник дурак, то он глупые задания и даёт, но они выполняются. А человек, попавший в кресло, главной своей задачей видит удержание этого кресла. А кресло удержать можно, только если начальник будет доволен. Иногда, конечно, совпадает довольство начальника с интересами дела, но главное, чтобы подчинённые не слишком умные были, чтобы на его место не заскочили…не обошли.

- Много воруют? – грустно не то спросил, не то констатировал Митяй. 

- Не считал. – фыркнул Семён Вениаминович. – А где, кстати, воруют?

- Ну у вас…во власти?

- По некоторым оценкам. – сделал глубокомысленную паузу рассказчик, задумчиво завращав глазами. – По некоторым оценка это примерно второй ВВП страны.

- Чего? – вытаращился Митяй и несколько человек из компании.

- А вы чего думали? – засмеялся Семён Вениаминович. – Вы думаете гаишники, пожарники, те, кто всякие лицензии выдаёт…они ворую? – он отрезал рукой. – Ворую, конечно. Но такая мелюзга только для отвода глаз ловится, и внимание на неё обращают для того, чтобы на настоящих воров не смотрели. Настоящие куски откусываются там, где решается судьба бюджетных миллиардов. Там, где решается кто, когда, а, главное, за сколько будет строить дороги, мосты, дома, одевать и кормить армию…поставлять ей вооружения, убирать улицы, продавать или сдавать в аренду имущество, леса, поля, недра… Куча всяких конторок и институтов за серьёзные деньги исследуют направления ветров, подземные воды, социальное положение, общественное мнение, искоренение коррупции наконец… И всё легально! Везде проводятся конкурсы и аукционы на право заниматься этими делишками, только участвуют в них по заранее разработанному сценарию и только те, кто нужно…выигрывают тоже свои, и за выигрыш отваливают, а чтобы не прогореть цену за свои работы ломят…но эту завышенную цену утверждают на совершенно законных основаниях. А потом везде трубят о борьбе с коррупцией. Одна группировка другую сольёт, чтобы себе дорогу расчистить. И коррупционеров берут периодически, и места для новых  освобождаются.

 

 

 

 

15. ГАДИНА

 

 

                                                                           Запомни, Шарапов: наказания  

                                                                           без вины не бывает.                                                                                                                                                    

                                                                                                     Г. Жеглов

 

-         Здрасте, дядя Олег. – сказал Саша Красин, озираясь беспокойными бегающими глазами, когда его привели на свидание в следственный кабинет через сутки после ареста. – Мне всё подкинули…это не моё! Я вам клянусь!

-         Успокойся. – Сохатый давил сына друга своим взглядом. – Я знаю всё, что ты хочешь сказать, знаю, что случилось. Хочешь, чтобы я тебе помог?

-          Да…а где отец?

-         Ты же бегал от него. – он выложил на стол одноразовый контейнер с бутербродами. – Мать тебе пакет с вещами передала… Я буду тебе помогать.

-         Когда меня выпустят?

-         Саша! – дядя Олег подался вперёд. – Всё только начинается. У тебя двадцать колёс взяли, особо крупный размер. Ты ещё не понимаешь всей жопы. Это свидание тысячу баксов стоит. – он убедил Краза разрешить ему заняться перевоспитанием Сашки.

-         Сколько мне тут быть?

-         Вообще по таким делам на первый раз четыре года дают. Буду искать ходы.

-         Ну, можно же заплатить!

-         Можно, но надо подождать.

-         Сколько?

-         Я тебе ещё раз говорю: наберись терпения! – Сохатый увлёкся воспитательным процессом. – Сам обосрался, сам сюда попал – теперь терпи. Вот настоящая жизнь…добро пожаловать во взрослый мир.

-         Неужели нельзя под подписку?

-         Слушай внимательно, что делать и говорить. – принялся загибать пальцы бывалый сиделец. – Наркота не твоя. Ничего не подписывай без адвоката.

-         Уже заставили подписать.

-         Ну и дурак.

-         Я же не знал. – на глазах юноши навернулись слёзы. – Обещали под подписку отпустить.

-         Разберёмся. – махнул рукой Сохатый. – Главное не это. Главное, ты скоро на тюрьму поедешь. Запомни следующее: языком не трепать, не спорить, ничего не просить, ни во что не играть, нос никуда не совать, про богатых родителей никому не говорить и главное – не дай бог тебе кого заложить…заложишь – я тебе не помощник. Понял?

-         Да. – Сашка кивнул и опустил голову.

-         Всё, пока. Я пошёл. Не ссы.

  Сохатый спустился на улицу и сел в машину, где его ждал Краз.

-         Ну как там? – спросил он, заметно нервничая.

-         Нормально. – лениво ответил друг и засмеялся – Там безопаснее чем на улице.

-         Чё ты ржёшь?

-          Да не ребёнок он давно! Восемнадцать лет уже! Полезно ему будет! – Сохатый мог умело надавить на компаньона. – Он там под присмотром.

-         Да, да. Ладно…не баба в конце концов. Сам заслужил, перед ним все дороги открыты были. – согласился тот. - Давай с психом бухнём, умеет он настроение поднять.

-         Хорошая идея…звони.

 

   Мелкая дрожь била Сашу Красина. Казённая система, сложившаяся много лет назад и почти не дающая на первоходах сбоя, бесстрастно принимала маленького испуганного человечка. Сухие фразы, мрачные кирпичные стены, леденящее равнодушие… Стандартные процедуры: запись в распределителе, трёхчасовое ожидание в стакане – крохотной камере без света размером метр на метр, десять часов в подвале корпуса без еды, медосмотр с флюрографией в холодном кабинете, помывка в грязном душе, отпечатки пальцев, опять подвал.

    У тюрьмы есть свой особый запах, голос, вкус... Запах её складывается из гнилой сырости, протухшего пота, табачного дыма и отходов жизнедеятельности… Голос состоит из гулких шагов, звяканья огромных ключей, лая собак где-то на дворе и криков зеков на решётках камер. Особый привкус придаёт алюминиевая посуда липкая и грязная, недокипячёная вода и добавляемое везде дешёвое подсолнечное масло.

    Внимания заслуживают люди, работающие тут. Особая это порода. Видимо сильно обиженные в детстве, нашли они место для выхода своей злобы и жажды хотя и призрачной, но власти. Непросто по-другому объяснить желание добровольно находиться в этом противоестественном месте, нагоняющем тоску и необратимо изменяющем психику.

    Вот и камера. За Сашкой с грохотом закрылась дверь и душная, прокуренная, с тремя рядами нар, переполненная, с тусклым светом, свешивающимися ногами, руками, головами…камера почти равнодушно приняла его. Фильмы и книги про неволю по неизвестной причине в большинстве своём дёшево врут, не показывают многих важных деталей и нюансов подневольной советской жизни. Именно советской, сложившейся ещё во времена ГУЛАГа, в несколько дней внушающей  впервые попавшему сюда, что он никто и звать его никак. Нечеловеческие условия лишают не только свободы, но и здоровья, достоинства, элементарной гигиены…словно окунают с головой в яму с помоями, пропитывают непередаваемой ни на что не похожей вонью одежду и загаживают душу. Основная ошибка заключается в том, что часто путают тюрьму и зону – места во многом различные.

    В больших общих камерах следственного изолятора, по-простому тюрьмы, переполненных до того что на одно место приходится по два а то и больше человек, жизнь кипит полные сутки. Суетятся около единственной розетки желающие замутить чифира, кофе или  заварить быстрой вермишели, умело управляются они с кипятильниками заводскими и сделанными тут же из двух кусочков жести и спичек Кто-то жгёт газету от запаха, находясь за занавеской на дальняке – отхожем месте и предупредив присутствующих о своём намерении, чтобы те не начинали есть.

Разбились на группки, по двое, трое, некоторые всегда одиноки. Спят, читают, пишут письма, играют в шахматы, шашки, реже в запрещённые режимом карты, мастерски изготовленные из проклеенной хлебным клейстером газеты. Редко перестают в большой камере стучать зарики – игральные костяшки для нард. Кто-то поддерживает бродяжий ход: славливается с соседними камерами по воздушным или дальняковым дорогам, передаёт он малявы, слухи, приветы, прогоны, чай, сахар, сигареты…и даже одежду, книги. Самые умелые и предприимчивые находят общий язык с мусорами и через них отправляют и получают всё, что нужно, включая наркотики, водку, деньги.

   Тюремные дороги – интереснейшее изобретение подневольного человека. Славливаютя камеры плетёными из распущенных вязаных вещей нитями. Делается это через унитазную трубу или окно. Предварительно договорившись через пустую гулкую трубу, и поставив кого-нибудь на шухер около двери, в унитаз смывают шнур определённой длины с грузилом на конце и привязанными торчащими спичками. В другой камере делают то же самое. Нити переплетаются, цепляются спичками и получается дорога по которой переправляют всё, что угодно, плотно упаковав в полиэтилен.

   Воздушные дороги устраивать сложнее и опаснее, но зато так из некоторых камер словиться можно даже с волей. Из нескольких слоёв газеты склеивают духовую трубку и выстреливают бумажной стрелой с грузиком, тянущей за собой тонкую нить, на волю или на бумажный крюк, торчащий из окна другой камеры. За тонкую нить притягивают прочный шнур и готово. Риск заключается в том, что под окнами ходит мент с крюком и обрывает дороги, разживаясь куревом, сахаром, чаем…малявы относит он операм. Иногда самые рьяные из дворовых ментов обнаруживают в сорванных грузах какашки и слышат громкий гогот в камере.

   Большинство следственных камер тюрьмы похожи на  проточный водоём. Постоянно тусуют людей туда-сюда, из одной камеры в другую, кого на этап, кого на суд…Большую часть населения этих мест составляет так называемая теплотрасса – бомжи, пьяницы, деревенские мужики и молодёжь. Нет у них поддержки с воли, едят много баланды и довольны, сигареты и деликатесы могут получить за услуги: стирку, уборку, принеси-подай иди на х.. не мешай. Часть теплотрассы добровольно заезжает в тюрьму перед холодами в поисках пропитания, тепла, интересной компании…

   Другая часть сидельцев состоит из стремящихся. В основном это молодёжь, приверженная блатной романтике, живущая семьями и  наставляемая опытными зеками, покрытыми наколками, беззубыми, постоянно чего-то мутящими и неизвестно как оказавшимися на общем режиме вместо строгого. В таких семьях обычно один-два человека получают скудные передачи, которые делят на всех. Помимо этого выигрывают они в карты, меняют, иногда даже приходит что-то из общака, находящегося при смотрящем за корпусом.

   Громко сипя отжимаются от шконок молодые лысые бандиты. Такие, как правило, живут одиноко, не спеша перемешивают они тушенку с макаронами в глубокой миске и достают из тугого баула пару сигарет, чтобы обеспечит помывку посуды. Спят такие по одному не смотря ни на какую загруженность камеры и вечерами тихо разговаривают по сотовому телефону, закрывшись наглухо занавесками.

   Иногда попадаются совсем серьёзные люди. Держатся они обособленно, равнодушно и стараются попасть в другие камеры, менее населённые и более спокойные. 

   Может заскочить на несколько дней опытный маклер. Таким менты таскают по несколько здоровенных баулов, набитых вещами и продуктами. Активно выясняют они обстановку, ищут общих знакомых и земляков, меняют, играют и почти всегда выигрывают. Исчезают маклеры быстро, когда прощупывают сидельцев и ухватывают что можно. У них всегда есть деньги для перемещения по тюрьме тем более, что стоит это недорого. Ментам всё равно, где будет сидеть человек, если только по отношению к нему нету оперского интереса.

   Самые главные на тюрьме это опера. Через них можно сделать всё. Они имеют компромат почти на всех сотрудников изолятора и их козни бывают хитроумнее любого детектива. Если в интересах следствия на человека нужно оказать давление, то вольные опера связываются с опером тюремным и начинается разработка. Делается это через своих зеков, каковыми часто оказываются как раз те, кто громче всех поносит ментов и ратует за бродяжий ход. Ездят такие по тюрьмам страны под вымышленными именами с особыми сопроводительными документами. Никогда не работают они на родине, чтобы не нарваться на месть со стороны раскрученных ими земляков…

 

   Саша Красин двое суток просидел на краешке шконки около двери напротив параши. Спал он сидя. Доел бутерброды, принесённые дядей Олегом, попробовал картофельное пюре из порошка, угостили его чаем из вторяков. Почти никто не обратил особого внимания на парня с маленьким пакетиком, а по застиранной джинсухе лишь заядлый модник мог понять, что это богатенький сынок. Походил он на мелкого воришку. Усталость, неопределённость, теснота, тянущееся время, ужас от мысли, что в таких условиях придётся просидеть долго – эти безрадостные чувства терзали Сашку. Он оглядывался, прислушивался, ждал…

 

-         Тихо, бродяги! Прогон от смотрящего! – прыщавый крепыш лет тридцати с наколотой смертью на плече развернул пришедшую по дороге маляву и ждал когда наступит тишина. -  Слушайте все! На централ заехал наркоторговец. Он продавал самодельные колёса от которых умерло три девочки. Зовут эту мразь Красин Александр. Достойные бродяги определили его наказать. Любая хата, в которой окажется это животное обязана призвать его к ответу за жизни девочек. Ответ отправить смотрящему. Алик Железный подписался.

-         Есть такой? – спросил слезший с верхней шконки худой бледный зек в тельняшке. – Ты что ли? – уставился он на Сашку, подойдя поближе.

-         Я. – Сашка встал и прижался к стене. – Никто не умирал…это ошибка.

-         Вечером поговорим, когда Север проснётся. – худой подошёл к раковине и набрал кружку воды. – Думай, что сказать, парень.

   Потянулись часы ещё более томительные, чем раньше. Саня глядел по сторонам, прислушивался и ему казалось, что вся камера только и ждёт, когда представится возможность отомстить за каких-то девочек. Вдруг его прошибла током мысль – а что если и правда от последней партии кто-то умер? Ладони стали холодными и липкими, комок подкатил к горлу, сердце пустилось в галоп.

-         Красин! – крикнул в приоткрывшуюся дверь контролёр. – С вещами на выход!

   Сашку привели в кабинет на  первом этаже корпуса. За столом сидел круглолицый майор и пил чай с печеньем.

-         Ну что делать будем, Александр Петрович? – сухо спросил он. – Если честно, то хочется тебя отдать им, чтоб порвали…это же надо: три молоденьких девочки умерли. – он осуждающе смотрел на парня.

-         Это ошибка. – Саню колотило, мысли и слова путались. – Не может быть! Я сам пробовал!

-         Знаешь, сколько я этого тут наслушался. – равнодушно заявил майор. – Труп твой мне тут совсем не нужен…что же мне с тобой делать? – задумчиво почесал он подбородок.

-         А можно меня в подвал?

-         Да не положено. Проверки в любой момент могут придти.

-         Помогите мне! – Саня был на грани, голос его дрожал, во рту пересохло. – Родители мои вам…они могут вам…

-         Попробуем. – после напряжённых раздумий обнадёжил опер. – Пойдёшь в тихую хату на другой край корпуса. Фамилию тебе дадим Стёпин. Контролёров я предупрежу. Статья твоя будет 158- я, кража. Запомнил?

-         Спасибо вам…

 

   Лишь позднее Саня осознал весь глубокий смысл выражения: «Кому тюрьма, а кому и тюрьмочка». Камера в которой он оказался никак не была похожа на предыдущую. Если прежняя была рассчитана на пятнадцать человек, но вмещала тридцать, то новая была четырёхместной.

   Из четырёх шконок одна оказалась свободной, на ней даже был хороший матрац с подушкой. Стены были оклеены обоями в синий цветочек и плакатами с девицами и машинами. На полу лежал ковёр, а над входом висел телевизор.

   Трое зеков приняли его радушно. Напоили чаем, накормили, хотя он и сопротивлялся, но они убедили, что это от чистого сердца и что он попал в очень хорошую компанию и никто ничего здесь мутить не собирается.

    Вскоре Сане принесли дачку в трёх картофельных мешках. Продукты, одежда, мыльно-рыльные принадлежности, постельное бельё…опытная рука уложила всё необходимое.

-         Расскажи про волю. Как там сейчас? – спросил вечером Саню седой зек лет сорока, назвавшийся Трифоном. – Девки как там, трахаться не разлюбили?

-         Трахаются. – довольно подтвердил оттаявший на новом месте Сашка. – Я в основном на дискотеках снимаю.

-         А чего вы сейчас им залечиваете? На что они ведутся?

-         На наркоту. – он заговорщически понизил голос. – На колёса или амфик.

-         Ну, ну. Расскажи подробнее.

-         Ну даёшь им закинуться, они и колбасятся до утра. А утром обещаешь ещё и на хату целый табор заманиваем. Спать мы не можем и тянет на разврат ну просто невыносимо. Их главное завести, они такое вытворяют…

  Разговор продолжался долго. Малик и Сафрон, двое других сокамерников, тоже участвовали в расспросах. После невыносимых условий Сашка расслабился в благожелательной обстановке и охотно рассказывал про прелести дискотечной жизни. Одичавшие сидельцы постоянно возвращались к девкам, и он, в который раз, со всё большими подробностями описывал свои похождения.

-         Чего? – вдруг переменился в лице невысокий плотный Сафрон. – Саня, ты что лизал? – он испуганно переглянулся с остальными.

-         Ё моё! – Трифон хлопнул себя по лбу. – Не хватало на старость лет зафаршмачиться…да, прикололся ты над нами.

-         А что тут такого? – чувствуя как холодный пот в который раз за последние дни покрывает спину, пробормотал Сашка. – Это же все делают.

-         Ну и делай! – вскочил Трифон. – А мы с тобой из одной кружки пили, за одним столом сидели! Чё теперь делать, Малик, как думаешь?

-         Ну, вообще такая херня только кипятком смывается, если по понятиям…

  В камере повисла напряжённая тишина. На лицах опытных зеков играла смесь недоумения, разочарования, злости, даже отчаяния. Вся их долгая подневольная карьера была загублена всего одной, как казалось Сашке, обычной мелочью.

-         Фаршмаки мы теперь. – протянул Сафрон, выйдя из напряжённых размышлений.

-         Придушить гниду эту. – предложил Малик, зло сверкая глазами. – Раскрутимся ещё по пятаку, но зато честными бродягами сидеть будем…из нас-то троих никто не растрепится.

-         Единственный выход. – кивнул Трифон и, подойдя в массивной двери, стал в щели изучать движения на продоле.

  Камера поплыла перед Сашкой, голова закружилась…он попятился от стола по шконке и забился в угол первого яруса. От ужаса он стал немым и глухим. Только до предела выпученные глаза, не мигая, смотрели на сокамерников.

-         Или всё же кипяток? – словно взвешивая варианты, спросил Сафрон.

-         Масло есть. – пожал плечами Малик, всё так же зло косясь на Сашку.

-         Пускай живёт. – вернулся от двери Трифон и навис над Сашкой. – Слушай сюда, малец: сейчас литруху закипятим и будем рот полоскать…потом масла сразу, чтоб легче, ну в смысле ожёг смазать. Неделю поболит, но зато фаршмака с себя смоем.

-         Как кипяток? – еле слышно спросил Саня.

-         Так! – рыкнул Малик. – Ту тебе не дискотека. Лучше неделю потом не есть, чем несколько лет фаршмаком на параше тусоваться.

-         Мне в туалет. – промямлил Сашка.

-         Иди.

  Саня на дрожащих ногах подошёл к параше, замер на мгновение в нерешительности и, истошно завопив, стал остервенело колотить в гулко отзывающуюся на удары дверь.

-         Помогите! – кричал он, захлёбываясь. – Помогите! Убивают!

-         Кто тебя убивает, дятел? – засмеялся Сафрон, подмигивая товарищам.

  Через некоторое время в с лязгом открывшуюся кормушку заглянул заспанный контролёр.

-         Чего орёшь посреди ночи? – зло рыкнул он.

-         Убивают. – сорванным голосом нерешительно шепнул Саня. – Помогите.

-         Чего он? – спросил контролёр, глядя на старых сидельцев.

-         А хер его знает, Михалыч. – пожал плечами Сафрон. – Крыша у паренька едет…к маме хочет.

-         Забери ты его на подвал. – предложил Малик. – Спать не даёт совсем.

-         Мальборо куришь, Михалыч? – показал пачку Трифон.

-         Курю. – кивнул контролёр.

-         Убери ты его отсюда…замучил совсем психами своими.

-         На выход! – гаркнул Михалыч, громко вставляя огромный ключ в замок.

-          

 

* * *

 

   Словно маленькая выкинутая из тёплого уютного дома породистая собачонка, свернувшись калачиком, Саша Красин лежал на голом досчатом настиле в тюремном подвале.

   Маленький, уставший, перепуганный человечек находился глубоко в брюхе огромной плотоядной гадины. Гадины безжалостной, равнодушной, вскормленной миллионами жизней… неповоротливой и тупой, легко ломающей судьбы как гениев так и моральных уродов. Но иногда, вопреки всем законам бытия, редкие личности выдерживали нечеловеческие испытания. И, словно драгоценный алмаз, зародившийся где-то между тектоническими пластами, образовывался в их душах прочнейший кристалл, поражавший своей красотой и многогранность.

    Было холодно, страшно, гадко… Кутаясь в курточку и переваливаясь с бока на бок, чтобы запустить кровь в отлежанные на жёстком лежбище части тела, Саша впервые в жизни серьёзно задумался об этой самой жизни.

    Последние три года виделись ему словно в тумане. Лишь эти холодные доски и толстые мрачные стены казались теперь реальными.

    Родители разъехались когда ему было десять лет. Мать словно сорвалась с цепи. Ощутившая первые признаки неотвратимо надвигающейся старости некогда очень красивая женщина, получившая теперь неограниченную свободу и огромные, регулярно пополняемые денежные ресурсы, пустилась в дикий загул. Молодые любовники, поездки за границу, шумные кутежи с такими же молодящимися подругами… Саня почти на мог представить её себе без неизменного бокала белого вина. Всё воспитание сына свелось ею к выдаче ему совсем недетских сумм на карманные расходы. С каждым годом суммы всё увеличивались.

    Иногда появлялся отец. Он тоже дарил подарки, давал много денег и мало общался. Сане было одиноко. До пятнадцати лет он просидел за компьютером и хорошо проучился в школе, почти ничего не тратил из того, что давали родители и у него накопилась огромная даже для многих взрослых людей сумма в рублях и валюте. Так продолжалось до того весеннего ясного дня, когда первая красавица класса Алёна с двумя подругами, испытывая его, предложила угостить их мороженным. Это был момент истины. Саша Красин вдруг осознал огромную власть денег.

    Своё шестнадцатилетие Саня встречал уже в компании пятидесяти гостей и с гордым прозвищем Крез в честь легендарного персидского царя, прославившегося своим богатством…     Крез – сын Краза…это говорило о многом.

    Отец предоставил в его распоряжение новенький джип с водителем и умопомрачительной аудиосистемой. Мать подарила огромную квартиру в новом высотном доме в самом центре города.

    Саша стал центром собственной маленькой галактики. Вокруг него кружились яркие красивые звёзды и населявшиеся разными существами планеты, шипя, пролетали мимо кометы и вспыхивали сверхновые. Все эти небесные тела по одному мановению его всемогущей руки меняли орбиты, сталкивались, уходили за пределы галактики…в своём мире он был полновластный царь и бог.

    На ежевечерние вечеринки к нему домой заваливали огромные толпы молодых и не очень девиц. Они нередко жестоко дрались за право быть поближе к любимчику жизни. У Креза была немногочисленная, но преданная гвардия из нескольких близких друзей, ревностно оберегавших своё возвышенное положение.

   Примерно месяц после своего шестнадцатилетия Саня, заглянув домой к матери, не застал её, но увидел на журнальном столе драгоценную шкатулочку, полную кокаина. Словно получив не достававший элемент, жизнь раскрылась во всей своей прелести усиленных допингом ощущений и разнообразии ставших такими яркими красок.

    Настало время долгих мучительных дней и безумных стремительных ночей. Кокаин делал чудеса. Из обычных заурядных школьником в одну минуту он неминуемо творил гениев…остроумных, весёлых, жизнерадостных, энергичных. За одну ночь успевали объехать несколько клубов, ресторанов, казино. Шум, веселье, шампанское, девчонки, виски, музыка, танцы, коньяк. Под кокаином можно было выпить ведро и не запьянеть. Нюхали каждые полчаса. Ближе к полудню наступал предел возможностей…подростки валились с ног, но спать ещё не могли. Вповалку лежали они в квартире Креза, попивая вино, и лениво переговаривались. Поесть буквально заставляли себя хотя бы раз в сутки. Вся компания сильно похудела и скатилась по учёбе. Родители некоторых гвардейцев забили тревогу.

    Узнав об увлечениях сына, Краз пришёл в бешенство. Он избил Сашку солдатским ремнём, отобрал машину с водителем и приставил охранника, следившего за поведением отпрыска в школе и дома. Наступили тяжёлые времена. Ненавистная школа и надоедливые педагоги доставали сильнее, чем прежде. В душе у Креза, вкусившего сладкой жизни, зрел бунт.

    Мать, желая отомстить бросившему её мужу, продолжала давать сыну немалые деньги. Наконец, не выдержав, Саня убежал от охранника и снял с несколькими друзьями квартиру на окраине города.

   Денег стало не хватать. Кокаин стоил дорого и компания перешла на дешёвые синтетические наркотики. За сущие копейки можно было нанюхаться так, что колбасило целые сутки, а то и двое. Расплата приходила после. Энергитическое опустошение выливалось в сильнейшую депрессию. В такие моменты не хотелось жить. Всё вокруг казалось ужасным, беспросветным, не имеющим смысла и перспектив. Жизнь - говно, мир – говно, будущего нет…

   Постоянно беспокоил финансовый вопрос. Друзья стали торговать амфетамином и экстази на дискотеках. Жизнь снова наладилась. Кроме денег пришло уважение старших товарищей. Толстый блокнот Креза содержал записи сотен долгов больших и мелких.

   Если взрослые торчки во время тяжких отходняков постоянно ныли и рассуждали о том, что нужно завязывать, то подростки выжимали из своих щуплых тел всё, что только возможно до самого конца, не думая о последствиях, не испытывая ещё затяжных взрослых депрессий и ломок…они воспринимали всё это как интересную компьютерную игру с победами и поражениями и с неизменной возможностью просто встать и уйти, когда захочется…но пока уходить не хотелось.

 

-         Деньги через меня! – кричал в трубку Сохатый. – Я сразу предупреждал, что через наши счета погоним! Никаких возражений!

   Тюремный опер майор Миколайчук Юрий Николаевич, потягивая отличный коньяк из хрустального фужера, ждал, когда Олег Евгеньевич закончит телефонный разговор. Они сидели в шикарном лимузине всего в сотне метров от тюрьмы.

   Майор толстыми пальцами украдкой ощупывал рыхлую шоколадную кожу салона, втягивал носом невероятно притягательный тонкий аромат мужских духов…злоба и зависть, намертво придавленные необходимостью быть вежливым и заискивать перед этим богатым козлом, буквально испепеляли опера изнутри. Спокойное равнодушное высокомерие Сохатого, его ярко – жёлтый галстук, идеальные отполированные ногти, блестящие без единой складки туфли…злость душила тюремного опера. Миколайчук подливал ещё коньяк из ажурного графина. Майор уже знал, как закончится его день. Он возьмёт у этого козла деньги, накупит водки, закуски и закатит ночную пьянку с корпусными. Потом они пойдут устраивать обыски, будить строптивых зеков, выволакивать их на продол, бить дубинками по ногам…обязательно заглянут в женскую этапку, поглядят симпатичных девиц, пощупают их во время обыска, может быть уболтают на большее за бухло и курево. Среди зечек редко встречаются привлекательные, но уж если попадаются, то жизнь их становится или очень хорошей, это если сговорчивая, или невыносимой, если вдруг симпатяшка надумает строить из себя целку. Были у майора и проверенные подневольные подруги…бледные, покрытые прыщами, с грязными волосами, часто разрисованные наколками и с прокуренными грубыми голосами.

   Обязательно нужно заглянуть в подвал к Бесу. Неделю назад этот молодой гадёнышь решил состроить из себя авторитета и, понтуясь, обматерил опера. Миколайчук посадил его в самый промозглый подвал и лично каждый день обливал бедолагу с порога ведром холодной воды. Через неделю таких процедур понторезу гарантирован тубик.

   Слегка затравившись и захмелев, опер стал смелее поглядывать на олигарха…а как закончится его день? Дух захватило у майора, когда он представил всю неограниченную свободу и возможности этого человека.

   Любой ресторан, отель, казино…этот скот может оказаться в самом удалённом конце света всего через несколько часов. Ходить по красивым богатым городам, топтать своими погаными ногами песок любого пляжа, пить этот замечательный коньяк, есть самые невероятные деликатесы в любых количествах, не задумываясь о цене…

   Но самое главное, что не давало покоя майору: где бы не появился этот урод, все самые лучшие девки будут к его услугам…каких только он захочет. Опер ясно представлял, как часто стучат сердца и мокнут трусы у загорелых сочных красавиц, стоит лишь ему поманить их пальцем. Взгляды таких божественных созданий, одетых в дорогие воздушные одежды, никогда не задерживались на майоре, словно его не существует… Как же гадко и несправедливо устроена жизнь! 

-         Ну что там у нас, майор? – взглянул на часы Сохатый. – Излагай кратко.

-         Как вы и хотели, Олег Евгеньевич. – язык опера слегка заплетался, подобострастная улыбка застыла на губах. – Крестник ваш обработан по полной. В штаны наложил сильно. Сейчас сидит один в подвале.

-         Хорошо. – задумчиво протянул тот. – Теперь давай приподнимем его…урок давать будем.

-         Чему учить будем.

-         Жизни!

-         Есть какие-то конкретные пожелания?

-         Да. Рысь там у тебя мозговитая имеется?

-         Конечно, Олег Евгеньевич. – закивал майор. – Есть воспитатель от бога…профессор я бы сказал. Любого разведёт.

-         Хорошо. – почесал подбородок Сохатый. – Слушай сюда, майор.

-         Слушаю, Олег Евгеньевич.

-         Главное мальцу внушить, что он там не случайно, что вся гадость, которую он в маленькой жизни своей успел наделать, к нему вернулась…понимаешь, майор?

-         Да, Олег Евгеньевич.

-         Что когда он говно в людей швыряет – он в себя швыряет…только вопрос времени это. Его сейчас без наркоты поламывать начнёт…не сильно, конечно, ведь не на герыче сидел, но нервяк ему обеспечен. Так вот, майор, нужно ему внушить, что здоровье угробить – раз плюнуть. Он и так дохлый, а тут последние витамины и энергию добровольно отдаёт. Запоминаешь, майор?

-         Да, да.

-         Нужно ему внушить, что поколбасился и хватит, что новую жизнь нужно начинать, что перед ним все дороги открыты, что торчком жить – прямо в могилу или бомжатню. Внушите вы ему, что у каждого человека свой запас прочности от природы даётся, что осторожно нужно с этим запасом обращаться…иначе больно и страшно будет. Понимаешь, майор?

-         Да, да, Олег Евгеньевич.

-         Веру бы ему какую-нибудь нормальную…

-         В бога?

-         Да какой бог в восемнадцать лет! – махнул рукой Сохатый.

-         Попробуем, Олег Евгеньевич. Есть профессор. Вещает всем про законы жизни…так вещает, что заслушаться можно. Я сам после его рассказов на жизнь по-другому взглянул.

-         А чего говорит?

-         Ну, что всё в жизни от мыслей происходит, что жизнью управлять можно…но мне-то некогда его слушать, а в хате чего ещё делать, как ни слушать. Обработаем, Олег Евгеньевич, не беспокойтесь.

-         Матушка его примчится. – Сохатый взглянул в упор на собеседника. – Близко не подпускать курицу эту. Понимаешь, майор?

-         Понимаю, Олег Евгеньевич.

-         Не вздумай на два поля играть, слышишь майор?

-         Не беспокойтесь, Олег Евгеньевич.

 

* * *

 

 

  Перепуганный, напряжённый, продрогший и голодный Саша Красин очутился в новой камере. Шесть шконок с хорошими матрацами, красные обои, холодильник, телевизор, вентилятор… Одно место было свободным.

  Невысокий коренастый крепыш лет сорока явно был старшим. Он смотрел на новенького спокойно и скорее даже доброжелательно.

-         Заходи, бродяга. – улыбнулся он. – Садись к столу…попей чая…печенье бери.

-         Спасибо. Я ничего не хочу. – Саня твёрдо решил молчать и ничего ни у кого не брать. Все его вещи и продукты остались в прежней хате.

-         Ясно. – улыбнулся крепыш. – Давно на тюрьму заехал?

-         Три дня.

-         Из какой хаты к нам попал?

-         Три семь.

-         Ха, ха, ха. – незнакомец закатился от смеха. – Развели тебя там, да? То-то я вижу, что ты весь на измене.

  Саня стоял молча, склонив голову. Он валился от усталости и голода, но напряжение держало его на ногах.

-         Не ссы, малой. – подошёл к нему крепыш. – Ты среди нормальных бродяг теперь. – он приобнял Саню за плечи и провёл к столу. – Садись, отдохни.

-         Спасибо. – Саня присел на край шконки и откинулся спиной на холодную трубу стойки второго яруса.

-         Мы с Михой тоже у пидоров этих в три семь побывали. – свесив голову со второго яруса, весело подмигивал ему светловолосый паренёк – Правда, Миха?

-         Было. – шепелявя подтвердил долговязый прыщавый, бакланистый на вид юнец, сидевший напротив Сани. – Они много кого развели, козлы краснопёрые.

-         Меня Колян зовут. – подмигнул крепыш наливая Сане чай из большой металлической литровой кружки с обмотанной шнуром ручкой.

-         Саня.

-         Так вот, Саня. – улыбался Колян. – Тут люди живут. Живут правильно и справедливо. Фильмы всякие и книги забудь…лажа всё это. Если ты не стукач, не крыса и не насильник, то тебе бояться нечего. Понимаешь?

-         Да.

-         Осмотрись пока…главное не спорь, в карты или во что другое на интерес не играй, не посылай никого никуда. Понимаешь?

-         Понимаю.

-         Ни одна падла тебе ничего предьявить без доказательств не может. Ни у кого нету права с тебя спрашивать без причин. Тут твои права соблюдаются лучше, чем в любом суде, понимаешь?

-         Понимаю.

-         Поэтому. –широко улыбнулся Колян, показывая чёрные от чифира с большими пустотами ряды зубов. – Если я тебе предлагаю чего, то бери смело…все вокруг слышали, как я тебе это предложил. Мы тут семьёй живём. Дружно, весело. Будет тебе дачка – вольёшься. Можешь, конечно, в одиночку питаться, но это неудобно…согласен?

-         Согласен.

-         За что заехал?

-         За наркоту.

-         Нормальная статья. – засмеялся Колян. – Это тебя за девок умерших недавно искали?

-         Да. – сердце у Сани опять съёжилось, он подумал, что всё начинается по-новой.

-         Лажа. – округлил глаза собеседник. – Разводка ментовская…понимаешь?

-         Не знаю.

-         Девок этих умерших опер придумал, чтобы тебя напугать и тёплого рысям этим на съедение подать. Три семь – прессхата, ментовская…понимаешь. Многие бродяги хотели бы там оказаться, чтоб бошки сукам этим проломить. Но они только по первоходам работают, таким как ты, которые ничего не знают. Нормальный бродяга обязан первоходу рассказать, что к чему, чтобы тот косяков не напорол. А у этих тварей только одна цель – развести. У тебя чего было?

-         Жрачки три мешка, постельное всякое, паста зубная…мелочи, короче.

-         Это тебе мелочи. – увлёкся рассказом Колян. – А когда лет пять тут плаваешь, такие мелочи за счастье катят. Они на опера работают, народ на показания колют, а он им за это жирных карасей, таких как ты, закидывает…понимаешь? 

-         Понимаю. – облегчённо выдохнул Саня, узнав действительное положение вещей. В глубине души у него ещё было сомнение и он допускал, что это очередная ловушка, но желание поспать в сносных условиях и поесть было сильнее потенциальной опасности. Он устал бояться.

-         Есть хочешь? – угадал его мысли Колян.

-         Хочу. – покорно кивнул Саня.

-         Тут у нас слуг нет. В кране вода, вот макарошки быстрые, в холодильнике тушёнка открытая…давай сам суетись.

-         Спасибо.

 

    Сашка ничего не понимал. Он был убеждён, что деньги отца и матери могут открыть любые двери, но прошла долгая неделя, а он всё ещё сидел. Один раз пришёл мужик, назвавшийся его адвокатом, сказал, что дело серьёзное, но поправимое. Сколько ему придётся отсидеть, он точно сказать не мог, но уверял, что движения наводятся полным ходом. Больше никого не было…ни следователя, ни дяди Олега. Через адвоката Саня попросил сделать передачу и ему принесли всего один несчастный мешок продуктов.

-         Не парься, Саня. – ободряюще улыбнулся Колян, заметив на его лице разочарование небольшой передачей. – Может геморрои у родни твоей…знаешь сколько адвокаты стоят, сколько менты просят?

-         Да какие геморрои? – начал было возмущаться тот, прикинув что на передачу потрачено не более двух тысяч рублей, но прикусил язык.

-         Всякое в жизни бывает…радуйся тому, что есть. Многие вообще без грева сидят на одной баланде. Тут, братан, только на себя рассчитывать нужно. Ты же ведь знал, что за твои дела бывает?

-         Ну да.

-         Вот. Терпи теперь и жди. А главное. – Колян поднял палец. – Учись.

-         Чему учиться? – не понял Саня.

-         Жизни.

-         Да на хера мне такая учёба! – сорвался в истерику первоход.

-         Стоп. – наставник слегка хлопнул его по щеке. – Ну-ка рот прикрой. Вот первый урок: ты не баба…понял? – он снова хлопнул по щеке ученика. – В руках себя держи! Прекрати истерику! Понял!

-         Понял. – Саня слегка отстранился.

-         Даже если у твоих там бабок море, а дачька лажовая, что из этого следует…ну, включай мозги, Саня.

-         Воспитывают они меня.

-         Молодец. Умный бродяга…далеко пойдёшь.

-         Хер им!

-         Кому, дятел? Кому хер? Кому ты тут хуже сделать можешь? Только себе. – Колян разлил по кружкам заварившийся чай. – Давай мозги включай. Попробуй хотя бы. Давай вместе.

-         Давай. – нехотя согласился Саня.

-         Вот они сегодня тебя вытаскивают отсюда…и ты сто пудов через день к корешам своим поскочишь шнягу всякую нюхать да торчать, как прежде. Мама ведь с папой, если что, вытянут всегда. А они тебе показывают, что нет, сынок, мы тебя вытянем, только когда захотим и решим, что тебя можно вытягивать. А когда они захотят?

-         Когда?

-         А это тебе лучше знать…твоя ведь родня.

 

    Саня сначала очень злился на отца. Он был уверен, что это Сохатый придумал такое воспитание. Через пару дней злость прошла и он мечтал об одном – увидеть родителя и молить его об освобождении, обещать всё, что угодно, валяться в ногах, плакать…спустя некоторое время прошло и это. Он втянулся в режим ожидания, единственно разумный в таких условиях.

    В голове на воле рождается множество мыслей, сменяющих друг друга в течение дня. Различные события и встречи вносят разнообразие и меняют впечатления. Подневольный, особенно неопытный в своём новом положении, человек очень ограничен в новых встречах и  смене впечатлений. Мыслей у него немного и, как правило, все они крутятся вокруг свободы…крутятся долго, неустанно, всё набирая обороты и доводя иногда до сильнейших нервных срывов. Подобное состояние называется «думки».

-         Не садись на думки, Саня – советовал не раз Колян. – Нового ничего не придумаешь, только нервяк заработаешь. Отвлекись, в шахматы поиграй, почитай, с пацанами приколись за жизнь…только не загоняйся.

-         Попытаюсь. – грустно мотал головой тот.

    Постепенно Саня сошёлся с обитателями новой хаты. Колян был старшим, остальным было от восемнадцати до двадцати двух. Простые деревенские пареньки, заехавшие на тюрьму за угоны мотоциклов или пьяные грабежи. Послушав их рассказы о жизни в провинции, Саня сначала подумал, что они его разыгрывают, но потом понял, что всё рассказанное правда.

    Правда жизнь целой семьи на две тыщи рублей в месяц, правда и шестидесятилетний учитель математики, ведущий ещё и литературу, и русский язык, и химию с музыкой…правда и спившиеся мужики, не желающие и не имеющие возможности работать, разорённые колхозы, запущенные земли, массовые выходы шестнадцатилетних девочек на ближайшие трассы на заработки, километры алюминиевых проводов, снятые со столбов выстрелами картечи и на долгие месяцы оставленные без света деревни…

    Саня теперь уже очень осторожно рассказывал сокамерникам о другой сказочной жизни. Такой жизни, что даже давивший авторитетом, отсидевший треть жизни, Колян слушал, открыв рот.

-         Пацаны. – прижимал руку к сердцу Саня. – Я не понтуюсь…вы же сами просили всё по-честному рассказывать.

-         Давай, давай. – кивал Колян.

-         Ну не меньше десятки мы тратили в день на человека когда колбасились…а то и больше. – виновато улыбался он. – Намного больше.

-         В смысле, десятки? – не понял Миха.

-         Ну десять тысяч рублей.

-         Да ладно. – вытаращил глаза Матвей из Бубновки. – В день?

-         Даже больше. – не решился назвать Саня реальные цифры.

-         Давай подробнее. – махнул рукой Колян, порадовавшийся новому интересному сказочнику. «Красиво врёт. – думал он. – Что ж это опер так за него заботится?»

-         Ну ездим мы своей компашкой по клубам, кругом друзья и знакомые, кокса, колёс и амфа горы…про траву я даже не говорю. Ну, бухла там всякого для запивки тоже не меряно, полная машина тёлок…

-         Красивых? – облизнулся Миха.

-         А зачем нам страшные? Всех симпатичных каких встречаем сразу угощаем колёсами и телефоны наши оставляем…сами звонят и в гости просятся. Тёлки халяву любят…особенно приезжие.

-         А чего от колёс этих?

-         Прёт от них лихо.

-         Как прёт? – интересовался Матвей. – Как от водки?

-         Не. – засмеялся Саня. – Водка – бычий кайф. От колёс легко, сила появляется, как у терминатора, не устаёшь совсем, мозги нормально работают, танцевать хочется, шутить, прикалываться…

 

 

 

-         Для особо тупых ещё раз повторяю! – разорялся Колян, свесившись с верхнего яруса. – Сознание первично! А для самых винторогих баранов разжёвываю и перевожу: что в голове, то и в жизни!

-         Это как? – недоверчиво кривился Матвей.

-         Чё думаешь, то и получаешь!

-         Это я себе камеру придумал…так что ли?

-         Да!

-         Погоди. – чесал голову Миха. – Я точно в тюрьму не хотел и представить не мог, что сюда попаду…отвечаю.

-         Песни блатные пел? – коршуном смотрел Колян.

-         Пел. – согласился тот.

-         Байки про зону слушал…фильмы смотрел…представлял себя в тюрьме…крутым быть хотел, как Ванька сосед?

-         Так и чё! – заржал Матвей. – Я и про космос смотрел. Что же мне теперь с бластером бля бегать?

-         Ну бля тупые. – закатил глаза наставник. – Валенки деревенские.

-         Погоди, Колян. – аккуратно вмешался в разговор Саня, заваривавший чай около розетки. – Я вот не деревенский и в школе элитной учился, и повидать успел таких чудес…но твою тему тоже не догоняю. Что значит, что в голове, то и в жизни? Ты спокойно объясни.

-         Ладно. – задумался тот, морща лоб. – Вы самое главное-то во всей этой системе поймите, пацаны, то что вы думаете осознанно это всё фуфло. Вернее. – замычал он, поднимая голову вверх и подбирая слова. – Это всё хорошо, но не так важно. Это всё сознание…оно маленькое. Ну, обдумаете вы как чифира замутить, письмо домой написать, помните как кого тут зовут и кто что вчера говорил. Это как прилавок в большом магазине. Такие мысли как бы на виду. Но самое-то главное в магазине – это склад, по-научному подсознание. – он обрадовался удачному сравнению. – А из склада всё сразу на витрину не положишь. Но богатство и разнообразие склада на торговлю больше всего влияет.

-         Слышь. – протянул Миха. – Чё ты нам тут вещаешь…я не пойму.

-         А то! – снова начал заводиться Колян, брызгая слюной. – У каждого на складе его мысли за всю жизнь подуманные лежат. Никуда ни одна мысль деться не может! Ни одна! То, что вы на прилавке держите, мало кого волнует! На прилавке все, друг перед другом понтуясь, самое красивое ставят. Смотрите типа какой я весь охеренно хороший! На прилавке самое красивое, кто чего может, а на складе может уже протухло всё и крысы давно ползают с тараканами! Самое главное на складе происходит! Но на обычном складе товар просто лежит, а мысли, о которых вы и думать забыли, постоянно работают, взаимодействуют, борются…кипиш там у них недетский постоянно. Вот думал ты много о хорошем, думал и о плохом. Темы эти, как на весах, спорят: какая тяжелее, та и в жизни происходит. Это как среднее арифметическое: три, десять, пять…в сумме восемнадцать, а в среднем шесть. Так вот и результат из твоих мыслей получается. Приблизительно так.

-         А. – вспомнил Саня. – Это тема модная про материальность мыслей?

-         Да. – обрадовался Колян. – Это же так просто! Мы все, как бараны, виноватых ищем, крайних…а их просто нет! Есть лишь продукт нашего мышления.

-         Не верю я в херомантию во всю эту. – скорчился Миха.

-         Не верь. – пожал плечами Колян. – Знай только одно: незнание закона не освобождает от ответственности. То, что ты в силу мыслей не веришь совсем не означает, что они не работают.

-         Да как! Как они могут работать? – не выдержал Матвей. – У них чё руки, ноги есть? Чё ты тут залечить хочешь, Колян?

-         Твои руки и твои ноги, дятел! – заржал тот, широко раскрыв беззубую пасть. – Если ты, или любой другой баран, считает в глубине души, что жизнь говно, например, то такие мысли направят его ноги именно прямиком в навозную яму. Ты своими руками и ногами построишь себе жизнь такую, какой ты её считаешь. А проблема основная состоит в том, что почти все вокруг жизнь говном считают и детям своим с пелёнок это внушают. Нет! – крикнул он, растопырив пальцы. – Если любого спросить то он, конечно, завопит, что хочет быть здоровым, богатым и счастливым…это уж ему подайте. А на деле всех кругом дураками и пидорами считает, жизнь ему таких и подбирает. Боится всего, как родители и прочие педагоги учили: «Туда не ходи! Это не трогай! Это нельзя! Ничего не получится! Ты хуже всех!» Тех, кто языком эти гадости детям в голову заколачивает спроси – они естественно ни при чём. Они же, типа,  воспитывают и добра желают! Их родители опускали, тех деды…так в бесконечность эта тупость и уходит: мы ни при чём, это всё враги, наше поколение было ух, а вы все недоделки конченные и дебилы! А то, что если ребёнка дураком называть, он дураком и становится, они же, типа, и не догадываются. Это же просто слова. Короче. – сделал грустный вывод Колян. – Стадо мы баранье понтовитое. Только распальцовку можем делать, друг перед другом понты колотить. А на самом деле живём и даже не догадываемся откуда всё идёт. А ведь тут много ума не надо.

  Он полез под подушку за сигаретой, жестом показал, чтобы ему дали спички…долго смотрел на огонь, глубоко и жадно затянулся, закашлялся и, наконец, прервал задумчивую тишину.

-         Эх, пацаны. Я вот уже одиннадцать лет с небольшими перерывами сижу. Что я в жизни видел? Ещё пятёру мне минимум тут кантоваться. Я на воле неуютно себя чувствую. Вышел, помню, четыре года назад, огляделся… Как жить, что делать? Батя у меня бухал, матушка бухала, я с малолетства по интернатам да ночлежкам. Я читать-то в тюрьме толком научился. Я работать не умею…мешки тягать здоровья нет. Вот и бухал я ровно две недели. Потом упырь этот нарисовался, который меня на х.. послал. Я этого сам хотел, это я теперь понимаю. Он меня послал, я его вилкой в брюхо пять разков и домой на централ к бродягам. Тут жрачка, курево, общение интересное…телевизор…книги…баня.

-         И ты на волю не хочешь. – спросил Саня.

-         Хочу немного. Но чужой я там. Все красивые, при деле. А я кто? – спросил он и сам ответил. – Никто. Человеку важно понимание, дело, общение. А это всё я только тут могу получить. Вот вы меня слушаете тут, а там бы послали на три весёлых буквы…особенно ты, Саня.

 

    Незнакомый новый мир продолжал открываться Саше. При всей противоестественности своего нынешнего положения он прекрасно понимал, что продлится всё это конкретно для него недолго. Первые бурные эмоции, закономерные и предсказуемые, отхлынули. Нервы успокоились и восстановился некий порядок в мыслях и чувствах.

    Он тут на экскурсии. Где-то в глубине души Сашка с высокой правдоподобностью чувствовал и представлял напряжение отца, видел и слышал истерики матери. Наверняка очень скоро их нервы не выдержат. Естественно, дядя Олег, имеющий огромное влияние на отца, будет настаивать на продолжении воспитательного процесса, но и он навряд ли захочет держать крестника в таких условиях больше трёх месяцев…именно столько Саня почему-то намерил себе. Итак, оставалось ещё семь недель.

  Бессонными ночами Саня представлял себе бесконечное удовольствие от простой пешей прогулки по центру города…ужин в кафешке, горячий душ два раза в день, вкусную девчонку…

  Одна его большая часть твёрдо заявляла о том, что с наркотиками и безумными изматывающими ночами покончено. Все парадные фасады его мыслей были завешаны лозунгами типа: «Даёшь учёбу!» или «Выше, дальше, быстрее! Спорт, спорт и ещё раз спорт!» Но за нарядными фасадами бегал всё тот же худой Сашка, строчащий слова, как из пулемёта, шмыгающий  онемевшим от кокса носом, танцующий около огромных колонок с бутылкой минералки…

  Сидя на нарах, он словно азартный игрок в тотализатор изучал данные этих двух противоположностей и ожидал их неминуемой схватки.  Ожидал схватки и опять же где-то очень глубоко в душе честно признавался себе, что не сможет, возвратясь к обычной жизни, отказаться от хрустящей, словно свежий снег, дорожки кокса.

   Не последнюю роль в будущем противостоянии двух его устремлений играл самый важный в жизни разговор. Сидя на шконке и уже привычно выискивая вшей во внутренних швах одежды, Саня часто думал, что проживи он ещё хоть сто лет, такой встречи уже не будет.

 

  Лишь один человек в их шумной компании нисколько  не уступал   Крезу, а во многом превосходил и был ему особенно дорог.

   - Мой папа был турецкий подданный. – загадочно улыбаясь, неизменно представлялся новым знакомым Остап Романов, прозванный Бендером, или просто Осей.

   Он с семи лет колесил по всему свету на деньги любимого папочки, о котором Крез знал лишь, что тот ещё с советских времён возглавляет какой-то нефтегазовый регион Сибири. Ося, подражая некоторым голливудским актёрам, никогда не имел постоянного жилья и кочевал по дорогим гостинцам, съёмным особнякам и пентхаузам.

   Этот стройный, чернявый, очень красивый молодой человек двадцати трёх лет, всегда безупречно и немного небрежно одетый в лучшем английском стиле, к которому он пристрастился во время учёбы в одной из самых престижных частных школ туманного альбиона, своими изысканными манерами, сдержанным шиком во всём и глубоким демоническим взглядом производил просто таки магическое впечатление на всех, кому доводилось его видеть, не исключая даже и таких бывалых парней, как  Краз и Сохатый.

   Нередко за глаза его ещё называли лордом.

   Словно загипнотизированная жертва, новый знакомый обычно поддавался обаянию Оси и, если везло, узнавал его поближе, не переставая удивляться талантам и эрудиции этого денди, наследника Чайльд Гарольда и Дориана Грея российского разлива. Но разлив этот был настолько качественный, что Остапа признавали за своего даже молодые представители чопорной европейской аристократии.

   Он прекрасно разговаривал на трёх  языках: английском, французском и немецком, играл на фортепиано и саксофоне, мог поддержать любой разговор о политике, финансах, философии, истории, литературе, религии…, не стесняясь при этом признаваться в своей неосведомлённости по некоторым вопросам, если таковые обнаруживались в процессе беседы. Мило улыбался, остроумно шутил, замечательно танцевал…одним словом сиял и манил.

   Само собой девушки сходили по нему с ума. С ними он был щедр, изобретателен, страстен, но непостоянен и почти всегда неуловим после незабываемого соблазнения.

  

    Саня Красин познакомился с Остапом на одной из шумных тусовок. Золотой молодёжи подобной пробы всё же не так много и рано или поздно они все неизбежно знакомятся, становясь чаще непримиримыми соперниками, старясь разграничить сферы влияния, в которых могли бы блистать, не мешая друг другу.

    Ося же блистал по-особенному. Он никому ничего не доказывал, не раскидывал денег без нужды, но и не жалел, позволяя себе всё, что угодно, появлялся неожиданно, исчезал надолго, делал без причин оригинальные подарки знакомым и постоянно старался придумать что-то новое в любых сферах человеческой деятельности.

   Особенным было и их первое знакомство с Крезом.

   После тусовки в клубе человек тридцать поехало на какую-то загородную дачу, где и продолжилось веселье.

   Всё было как обычно: кокаин, девочки, виски, абсент, мартини, музыка…в перспективе долгий сладкий секс и томный отдых в сауне с бассейном.

   - Я только что придумал новый сногсшибательный коктейль! – провозгласил Остап. – Вы не возражаете, господа, если я назову его своим именем?

   - Называй! – поморщившись, согласился Михей, недовольно распределяя на большом зеркале, положенном на стол посреди зала, последние два грамма кокса. Он не был золотым и даже позолоченным, скорее серебряным, но очень самодовольным и заносчивым. Недовольство же его объяснялось просто: кокса мало, а халявщиков много.

    - Для приготовления коктейля мне нужен грамм. – улыбнулся лорд, глядя на Михея. Видимо уже тогда он приготовил ему тонкую западню.

    - Щас. – хмыкнул тот. – На херню какую-то целый грамм первоклассного…

    - Не такой уж он и первоклассный! – пожал плечами Бендер.

    - Одним носом меньше!

    - Как прикажете. – согласился Ося.

    Михей оприходовал самую толстую дорогу и широким жестом предложил присоединиться остальным, демонстративно игнорируя выскочку, который, впрочем, нисколько не подал виду, что обиделся. Он вышел куда-то ненадолго, а, вернувшись, уселся в глубокое кресло в углу, медленно и манерно потягивая виски со льдом. 

    Саня Красин немного пожалел Остапа, который ему чем-то понравился, но с поставками кокса и вправду в последнее время были какие-то непонятки. Всё наладится, но сейчас он ничем не смог помочь этому красавчику.

    Девочки жадно облизали зеркало и веселье продолжилось.

 

    Остап  снова вышел на сцену где-то через час, в самый критический момент, когда по десятому разу были оборваны телефоны всех знакомых дилеров и людей, которые могут знать, где взять…но тщетно.

   До утра было ещё далеко, а всех уже отпустило. Нехотя компания подналегала на алкоголь.

 

    Неожиданно в комнате совсем погас свет и оборвалась музыка. Послышались недовольные возгласы, зачиркали зажигалки.

     Распахнулась дверь и в зал торжественно вошёл лорд, неся большой поднос с рюмками, бокалами и горящими свечами.

    - Коктейли «Остап», господа! – провозгласил он. – Уверен, вы оцените и полюбите!

    - Вау! – застонала одна из девиц, чуть не упав в обморок.

    - Кокс! – подхватила другая, рассмотрев, что ободки всех рюмок и бокалов на подносе обильно припорошены белым порошком.

    - Мальчикам абсент, девочкам мартини! – командовал волшебник.

    - Мёд! – продолжала стонать девица, облизывая ободок своего бокала. – Мёд с коксом…как изысканно! Обожаю! Ты такая душка!

    - Сам придумал? – поинтересовался Крез, выпив абсент и одобрительно глядя на Осю.

    - Сам. – подтвердил он и повернулся к Михею, который нерешительно стоял в стороне и делал вид, что ему всё равно, но глаза кричали об обратном. – Снизойдите и отведайте. – предложил Ося, жестом приглашая к столу. – Я не опускаюсь до мести в таких ничтожных вопросах.

     Михей подошёл, опрокинул рюмку в рот и холодно заключил.

    - Недурно.

    - Кстати. – Бендер небрежно швырнул на поднос объёмный пакет с вожделенным зельем. – Возвращаясь к разговору о первоклассном…это именно он.

 

    Саня восхищался Остапом, завидовал ему и ревновал.

    Тот же, прекрасно осознавая своё влияние, словно играл,  распределял себя между поклонниками и поклонницами, тщательно выверяя дозу и неизменно оставляя сожаление о недостатке общения с ним.

    Даже находясь в центре своей вселенной, Крез часто с надеждой брал зазвонивший телефон, желая услышать там знакомый глубокий голос, мурлыкающий что-то типа: «Искандер,  покоритель Азии и Египта, сын Амона. Тебя приветствует скромный сын турецкоподданного…»

 

     Один лишь раз Сане удалось по-настоящему насладиться общением со своим кумиром и заглянуть в поистине бездонные его глубины. Ничего подобного не испытывал он в своей небольшой жизни. Любые, даже самые громкие и диковинные персонажи казались мелкими лужами в сравнении с этим океаном.

     - Чем ты занят, любимец богов? – вместо приветствия спросил однажды обожаемый голос в трубке.

     - Только проснулся. – с замиранием сердца ответил Саня.

     - У меня день рождения.

     - Когда?

     - Сегодня.

     - Поздравляю! – ещё сильнее застучало сердце Креза.

     - Приезжай.

     - Куда?

     - Я пришлю машину через час…успеешь собраться?

     - Да!

     - Подарков не надо.

 

  Присланный Осей лимузин вывез Саню за город. Не смотря на просьбу именинника приглашенный всё же захватил с собой бутылочку коллекционного вискаря, так любимого Остапом.

  В просторном зале стильного шале со вторым светом и зимним садом был творческий беспорядок. Всюду валялись разбросанные книги и журналы, стоял дымящийся кальян, на столе белела горка кокса.

  Виновник торжества встретил Креза, сдержанно поздоровавшись. Он казался отвлечённым и задумчивым. Принял бутылку, молча выслушал поздравления…так же рассеянно кивнул.

  Выпили по стакану, причём к Саниному удивлению Ося, вопреки своему обыкновению, махнул всё залпом, не морщась, и налил снова.

  Разложили по жирной дорожке…покурили душистых шишечек, снова выпили и улеглись на цветастые турецкие диваны друг напротив друга.

  Остап молча курил сигару, глядя в потолок.

  Саня, поймав кайф, лениво осмотрелся.

  - «Психология умирания.» – прочёл он название одной из книг. – «Тибетская книга мёртвых.» – перевёл взгляд на другую. – «Египетская книга мёртвых.» – рассмотрел третью.

   Десяток остальных изданий, валявшихся поблизости, так же касались вопросов психологии, религии и философии.

  - Депрессуха? – с пониманием спросил он именинника.

  - Типа того. – еле слышно ответил тот.

  - Бывает.

  - Не у всех.

  - Депрессуха у всех рано или поздно бывает. – безапелляционно заявил Саня. – Вопрос времени.

  - У большинства левая. – не отрывал взгляда от потолка Ося. – Тут обоснованная.

  - Чё случилось?

  - Умру скоро.

  - Когда? – хихикнул Крез.

  - Если не затуплю, то быстро.

  - А если затупишь?

  - Если затуплю, то ещё долго можно пробарахтаться. Лет десять можно.

  Нехорошее предчувствие засосало у Сани в груди.

  - Чё случилось то?

  - СПИД.

   Сердце ухнуло  в груди Креза, голову захлестнула горячая волна.

  - Это точно? – он сел на диване и напрягся.

  - Точнее не бывает. – именинник пронзительно глянул на собеседника.

  - Да щас нормально с этим…ну в смысле иммунитет держат. – тот слегка заикался. – Медицина вот-вот лечить сможет. Бабки есть ведь…это главное. Не парься, Ося.

  - Отпарился уже. – он тоже сел на диване и уставился перед собой. – Две недели парился, а теперь порядок. – улыбнулся натянуто.

  - Вот и правильно. – одобрительно закивал Саня. – Главное бодряком держаться.

  - Зачем держаться? – Остап смотрел, не мигая.

  - Как зачем? – не понял Крез. – Бороться нужно.

  - С кем бороться? – заржал истерично Ося. – Зачем бороться?

  - Со смертью. – нерешительно промямлил Саня, опуская глаза.

  - Есть шанс побороть? Что такое смерть? Что такое жизнь? Что после смерти? Как правильно умирать? – выдал именинник очередь вопросов.

  - Этого никто не знает. – грустно констатировал Саня. – Совсем побороть не удастся…но ведь можно отсрочить…и неслабо отсрочить. Нам с тобой ещё лет по пятьдесят жить, если по хорошему.

  - Вот! – громко крикнув, вскочил Остап и погрозил пальцем. – Вот где вся жопа, Саня! Вот где наша слабость самая главная…пята наша ахиллесова! Вот!

  - В смысле?

  - Всё давным-давно известно! Тысячи лет уже известно! А мы все ничтожества! Мы все высокомерные неучи и невежды! Мы весь мировой тысячелетний опыт отринули! Грандиозные глобальные знания отвергли! Знания о Вселенной, о человеке, о жизни и смерти! Науку умирания и направленного перевоплощения! Мы, ничтожные убогие твари, отвергли великие знания, тысячелетиями копившиеся самыми великими мудрецами! Мы высокомерные нули! Мы отвергли самое главное и оставили на месте самого главного пустоту! У всех нас под ногами пустота! Мы подвешены в воздухе…в пустоте! Мы сами вышибли у себя из под ног грандиознейший прочнейший фундамент бытия и существования! – он громко выдохнул и ухнулся на диван. – Вот так Саня. – заключил уже спокойно и разлил виски по стаканам.

  - Всё хорошо будет. – промямлил Крез, смущённо чокаясь.

  - Конечно хорошо. – согласился Ося. – Другого и быть не может. Проигрыш в этой игре не предусмотрен.

  - Наверное…- Саня подумал, что его собеседник немного не в себе и решил соглашаться со всем.

  - Вы будете умирать с радостью…знаешь, кто сказал? – Остап принялся раскладывать ещё по дорожке кокса.

  - Не знаю.

  - Циолковский. Он самое главное понял! Представляешь себе общество людей, которые умирая, как бы возвращаются домой из интересного приключения…возвращение неизбежно и оно всегда приятно. Как тебе? – он нюхнул и передал трубочку Сане.

  - Прикольно, наверное. – пожал плечами тот и тоже втянул кокс поглубже в ноздри.

  - Думаешь у меня крыша поехала? – вскочил Остап и стал вприпрыжку ходить по залу. – Честно только ответь!

  - Не совсем поехала, но чудишь немного.

  - Я сначала психовал пару дней, а потом злость меня взяла. Неужели конец после смерти наступит?  Неужели все мысли, чувства, поступки, радости…неужели всё это исчезнет без следа вместе с этим мясом? Я давно ещё слегка изучал философию…религию…всякие древние мифы. Вот под этим нервяком снова закопался в тему, но уже основательно! И знаешь, чего нашёл…до чего додумался?

  - До чего?

  - Всё давным-давно известно! Нам ничего открывать и не нужно! Почему нас учат, что после смерти ничего нет, когда все древние учения в один голос твердят, что тело лишь временное вместилище души…вечной и неуничтожимой души? Почему нам твердят, что ничего этого нет, что все эти древние знания не более чем предрассудки и сказки? Почему так происходит?

  - Наука доказала. – предположил Саня.

  - Хер на науку! – заорал Остап. – Наука и все эти, кто решает что правильно, а что неправильно…все они за одно! Вся эта система придумана, чтобы мы стали их рабами! Хозяева знают, что смерти нет, а рабам внушили, что смерть есть!

  - В смысле смерти нет?

  - Именно в том смысле её и нет! В том смысле, который мы в неё вкладываем! Конца нет! Другая жизнь по другим законам и принципам есть! Трансформация энергий есть! Но ни пустоты, ни конца, ни страшного суда…ничего этого нет! Я тут прочёл немало и сделал открытие!

  - Какое? – Саня подозрительно смотрел на Остапа.

  - Про трансформатор знаешь?

  - Слабо.

  - Мы поля вырабатываем, понимаешь? Знаешь как?

  - Как?

  - Кишечник первичная обмотка, а костный мозг вторичная…а сами кости диэлектрик! – Остап метал молнии из глаз. – По рёбрам ток течёт в позвоночник а оттуда вверх в мозг! Так это чакры…про них тысячи лет назад знали! А знаешь, чего в мозге?

  - Чего?

  - А мозг – это экран! А позвоночник – это трубка, как в телевизоре, подаёт поток на экран и получается кино! А знаешь, кто смотрит это кино?

  - Кто?

  - Те, которые в мире духов! Ну как?

  - Не знаю. – признался Саня.

  - Знаешь! Все знают. Только дураками прикидываются, что не знают! Знаешь, почему прикидываются?

  - Почему?

  - Потому что рабы! Хозяева так приказали! – Остап нёс уже всё подряд. – А знаешь, почему наркотики запрещают?

  - Вредно. – предположил Саня.

  - Кому вредно!? Душе вредно!? Что душе может повредить!? – именинник схватил бутылку и отпил из горла. – Наркотики запрещают потому, что они дорожку к бессмертию протаптывают…от рабства освобождают! Мы с тобой разведчики! Мы с тобой, когда торчим, словно за линию фронта ходим…всё дальше и дальше изведуем…границы отодвигаем! А остальные просто ничтожные рабы! Но хозяева боятся, что мы, разведчики, откроем нечто такое, что разрушит их власть! Они боятся, что мы расскажем это их рабам и рабы откажутся подчиняться и тупо работать на своих хозяев! А знаешь, Саня, что мы можем рассказать?

  - Что?

  - Что смерти нет! Нет! Нет!

  - Да мы с тобой, вроде, не очень-то и работаем. – осторожно привёл аргумент Крез.

  - Как не работаем? – раздосадовано махнул рукой Остап. – Ты так ничего и не понял, Саня!

  - Да где мы работаем? Колбасимся целыми сутками.

  - Я про кино говорю!

  - Какое кино?

  - Мы духам кино показываем своим мозгом! Я же тебе не зря про чакры и позвоночник рассказывал! 

  - А. – сообразил Саня и не смог сдержать смех. – Я думал ты про капиталистов всяких…типа фазеров наших.

  - Да они же тоже рабы! Мы все им кино своими мозгами показываем, а они, когда новый фильм хотят посмотреть, всякие пакости нам строят, а мы введемся!

  - Но не только пакости. – не согласился Саня. – Хорошее ведь тоже бывает!

  - Бывает. – устало плюхнулся на диван Ося. – Но всё равно это их кино. Все мы под их дудочку пляшем.

  - Так это…- хихикнул Саня. – Получается, что если твоя тема работает, то мы, когда умрём, тоже кино смотреть сможем.

  - Сможем, Саня, обязательно сможем! Но я подозреваю, что для того, чтобы там интересное кино смотреть, нужно, чтобы здесь тебя как можно больше народу помнило.

  - Зачем?

  - Сценарий будущего фильма закладывается, когда душа в теле что-то большое и громкое делает. Она тут творит, а потом, когда назад возвращается, кино смотрит.

  - А может не кино?

  - А что?

  - Игра.

  - Может и игра. – согласился Остап. – А может и фестиваль фильмов…и жюри нереальное!

 

 

16 . СЫН ВОДОЛЕЯ

 

Ученый человек — сосуд , мудрец — источник.
У. Олджерай

 

 

-         Здравствуйте, Михаил Иванович.

-         Здравствуйте.

  Профессор Колпин поздоровался машинально, ещё не зная с кем говорит…но голос был очень знакомый. Он оглянулся и увидел Соломона, сидевшего на маленьком диванчике в его домашнем кабинете. Царь был одет менее торжественно, чем при первой и единственной давней встрече: на нём был оливкового цвета расшитый золотыми узорами халат, из под длинных пол выглядывала ступня, обутая в изысканные кожаные сандалии, украшенные жемчугом. Богатые чёрные волосы с проседью всё так же свободно ниспадали на плечи.

-         Я так хотел вас видеть. – выдохнул Михаил Иванович взволнованно. – Почти четыре года прошло…мне так много нужно у вас узнать…

-         Знаю.- улыбнулся Соломон. – Вы много работали всё это время.

-         Да. Но результаты не радуют…скорее даже огорчают.

-         Поэтому я здесь.

-         Вы поможете! – радостно выкрикнул профессор.

-         Конечно.

-         Слава богу!

-         У меня столько вопросов! – Михаил Иванович кинулся к ящику письменного стола и достал общую тетрадь с записями. – Вот тут! Я записал все вопросы!

-         Михаил Иванович, успокойтесь. – привыкший повелевать царь приложил к словам красноречивый парализующий взгляд. – Присядьте и слушайте.

-         Да, да. – профессор, не отрывая взгляда от собеседника, нащупал рукой кресло и покорно сел.

-         Вам нужен помощник.

-         Но у меня уже есть…

-         Не то. – улыбнулся царь. – Ваши помощники ремесленники и вы ремесленник, хотя и мните себя великими творцами.

  Профессор смутился и даже обиделся. В его лаборатории и институте работали многие выдающиеся учёные. Среди его помощников были замечательные молодые люди с незаурядными способностями. Что позволяет себе этот приснившийся сотрап!

-         Вы адепты вашего рационального мышления. – продолжал Соломон. – Рациональное мышление похоже на курицу, вроде и птица, но не взлетит. Там где нет истинных знаний, невежество именует себя наукой.

-         Невежество? – Михаил Иванович вскипел. – Да мы за шестьдесят лет такой скачок в науке и технике сделали! Мы…

-         Военной.

-         Что?

-         Вы преуспели в способах убийства, с этим я не спорю. Вся ваша хвалёная наука работала на убийство…кое-что перепадало людям, чтоб совсем с голода не подохли.

-         Мы вынуждены были защищаться! Нам нужен был ядерный щит!

-         Успокойтесь, Михаил Иванович.

-         Ты всего лишь сон! Я могу прогнать тебя!

-         Вспомните день, когда я пришёл к вам. – Соломон словно нажал на тайную кнопку и профессор вмиг сник.

-         Это был великий день. – тихо согласился он. – Почему подобное больше не произошло? Я каждую секунду ищу чуда, но тщетно.

-         Потому что вы не верите в чудо. Вы прожили большую жизнь в неверии в чудо. Мой приход к вам был тяжелейшим прорывом сквозь ваше неверие. Когда вы вернётесь назад и увидите свою жизнь со стороны, вы удивитесь бесконечности своих заблуждений. Вы скованы по рукам и ногам своим рациональным мышлением. У вас и ваших приземлённых помощников нет перспектив в единой науке будущего. Вы хорошие ремесленники, способные лишь работать с грубыми, ощутимыми проявлениями материи. Чтобы решить вставшие перед вами вопросы нужно абсолютно новое мышление, предельное раскрепощение сознание, доверие интуиции, свободный полёт фантазии, общение со вселенским разумом…вот о каком помощнике я говорю. Вы топчитесь на месте, ходите по кругу. Вам нужен человек, способный взглянуть на вещи по-другому.

-         Как?

-         Предельно просто. По-детски непринуждённо. Абсолютная простота – вот единый принцип устройства мироздания.

-         Что я должен сделать? – смиренно спросил профессор.

-         Найдите лучшего среди сынов «Водолея». Неужели вы думаете, что всё произошедшее той весной было чередой случайностей? Уже созрели личности, способные решать серьёзные задачи. 

-         Как я узнаю его?

-         Узнаете, Михаил Иванович. Не сомневайтесь.

-         И что я должен буду делать, когда найду его?

-         Сначала вы расскажете ему обо мне, а потом последуете за ним. Он будет получать истинные знания, а вы переводить их на язык вашей науки.

-         Откуда мне знать, что это всё не мои фантазии? – застонал профессор.

-         Займитесь делом, Михаил Иванович, и сами всё увидите…

 

 

 

-         Здравствуйте, Сан Саныч. – профессор Колпин решил позвонить доктору Коневу, стоявшему у истоков «Водолея». – Михаил Иванович беспокоит…узнали?

-         Конечно, Михаил Иванович…здравствуйте! – голос доцента звучал бодро и весело. – Куда же вы пропали? 

-         Работал много...

-         Понимаю. Решили, видимо, что сами сможете всё постичь…что наш чудесный консилиум тогда был случайностью?

  Профессора бросило в пот от бесцеремонности собеседника, но больше всего оттого, что в этой беззаботной фразе заключалась вся правда.

  С доктором Коневым они увиделись ещё всего раз на похоронах профессора Торшина, умершего той же ночью после его дня рождения. Михаилу Ивановичу врезалась в память фраза,  сказанная ему доктором около гроба усопшего: «Человек умирает, когда от него уже ничего не зависит. – спокойно, даже не пытаясь изобразить скорбь, негромко вымолвил Сан Саныч. – Профессор выполнил свою самую главную в жизни задачу и ушёл…уверен, что с лёгким сердцем.»

  Михаила Ивановича тогда задел за живое цинизм молодого психиатра. Немного придя в себя, профессор, воодушевлённый чередой, без преувеличения, чудесных событий рьяно принялся за работу. Он был всё же убеждён, что мистика мистикой, но только научные исследования, эксперименты, планомерный, опирающийся на фундаментальную науку, поиск может принести реальные результаты.

  Через два года замелькали в газетах и по телевизору репортажи о набирающей силу новой организации. Профессор знал, что за всем этим стоят люди с которыми он познакомился на дне рождения Торшина, но увлечённость работой была настолько сильной, что он не придал должного внимания таким, по его убеждению, мелочам. Приятно, конечно, что появилась, не без его участия, умная креативная молодёжь, смелая в своём мышлении, оторванная от стереотипов, заявляющая о себе как о реальной силе…но не жёсткой разрушающей силе, а силе созидающей, улучшающей окружающую действительность и, что самое нехарактерное для любой силы, готовой терпеливо ожидать удобного момента, того момента, когда подготовленное планомерной кропотливой работой общество само, добровольно признает право этой силы на существование и активное действие. 

-         Наверное я зря так откровенно, Михаил Иванович. – весело продолжал Конев. – Но, с другой стороны, ничего неприятного в правде не должно быть для здравомыслящего человека. С возращением вас!

-         Спасибо.

-         С нетерпением жду ваших пожеланий, Михаил Иванович!

-         Каких пожеланий? – у профессора сложилось такое впечатление, что собеседник заранее знал о его звонке и успел хорошо подготовиться.

-         Наверняка вам нужна наша помощь, и мы готовы предоставить всё, что в наших силах! Вы нам тоже очень нужны, Михаил Иванович!

-         Как-то всё это неожиданно. – замялся профессор. – Мне действительно нужна ваша помощь…но.

-         Но вас удивляет, откуда мне это известно? – смеялся Сан Саныч.

-         Ну, в некоторой мере…да.

-         Всё очень просто, Михаил Иванович. Раз уж нас свели вместе для такого грандиозного начинания, то узы эти очень крепки…крепче брачных. – продолжал шутить доцент. – Не забывайте, Михаил Иванович, вы один из отцов «Водолея», а большинство удалившихся от воспитания отцов по прошествии времени начинают интересоваться судьбой взрослеющих детей.

  Профессору показалось, что доктор пьян…или того хуже: принял наркотики. Он шутил и дурачился, как ребенок. Вместе с тем в по-детски прямых и на первый взгляд бесхитростных словах была чрезвычайно высока концентрация здравого смысла, владения ситуацией и невероятного предвидения.

-         С радостью сообщаю, Михаил Иванович! – Конева понесло, как Остапа. – Ребёнок жив, здоров! Растёт быстрее, чем могли предположить самые отъявленные оптимисты! Делает невероятные успехи в учёбе и общем развитии! Наверняка вы хотите узнать больше?

-         Хочу.

-         Хорошо, Михаил Иванович. – Сан Саныч стал серьёзен и по-деловому краток. – Я действительно очень рад вас слышать. Расскажите вкратце о том, что побудило вас позвонить.

-         Соломон приказал мне найти помощника среди ваших воспитанников…помните, Сан Саныч, мой рассказ о Соломоне.

-         Помню, помню…- в голосе доцента появился неподдельный интерес. – Это очень хорошо. Просто замечательно! Значит начинается новый виток развития нашего дела!

-         Полагаете? – несмело спросил профессор, разрывавшийся пополам между привычным рациональным мышлением и неумолимо манившим мистическим.

-         А кто конкретно вам нужен…он уточнил?

-         Сказал, лишь, что я его узнаю. – Михаила Ивановича буквально передёрнуло. Он обсуждал на полном серьёзе указания приснившегося человека, как будто это была письменная директива совмина. Но собеседник, казалось, даже не задумывался о нелепости ситуации и на полном серьёзе обдумывал пути её разрешения.

-         Что ж, Михаил Иванович. – принял решение Конев. – Вам нужно на наш сайт. Там вся наша деятельность, работы участников…всё разбито по разделам, авторы обозначены. Заодно и оцените наши успехи.

-         Как называется?

-         Я вам скину название смской. Там нужно небольшой тест пройти перед регистрацией.

-         Какой тест?

-         Это своеобразный интеллектуально-духовный ценз и классификатор личных предпочтений…чтобы проще было родственные души находить.

-         А я пройду. – замялся профессор. – Ну тест этот самый?

-         Конечно пройдёте. – снова засмеялся доцент. – Мы никого не хотим принизить или дискредитировать, Михаил Иванович, но чтобы попасть в наше смысловое пространство нужно кое-что всё же иметь в голове. Мы взращиваем элиту, но не с пелёнок же…по крайней мере пока не с пелёнок. Ну и чтобы попасть на наш сайт и пообщаться со светлянами любой желающий, даже не занимающийся по нашей системе, должен иметь базовые представления об окружающем мире. Там плавающая сотня вопросов по географии, литературе, истории…короче, ничего выходящего за рамки школьного курса.

-         А классификатор предпочтений что такое?

-         Это если вы из тридцати музыкальных, литературных, художественных произведений отобрали то, что вам нравится, плюс цвета, ещё там кое-что, то вам присваивается определённый цветовой фигурный значок, означающий, что посетители сайта с похожими значками скорее окажутся близкими вам по духу. Но это совсем не означает, что вам нельзя общаться с носителями противоположных ценностей. Наш главный принцип – взаимоуважение, несмотря на любые расхождения во взглядах на мир.

-         Интересно. И много посетителей со стороны?

-         Очень много. Особенно последний год. У нас ищут, и самое главное находят, свежие идеи для бизнеса, искусства, науки, политики…и это, заметьте, только начало нашей деятельности. Наших ребят всё охотней берут на работу в разные структуры…отзывы, как правило, очень лестные. Спецслужбы нами интересуются, но у нас ничего противозаконного нет. Политики старые, естественно, очень недовольны нашей деятельностью. Ведь мы показываем реальные пути преобразования политических институтов в которых совсем не будет места взяточникам и манипуляторам общественным мнением. Мы их, как больной зуб, пока расшатываем…но вырвем обязательно. Придёт и такой момент.

-         А официальная власть что говорит? – увлёкся беседой Михаил Иванович. – А церковь?

-         Власть выжидает. Церковь в шоке. – хихикнул доктор. – Ну с церковью всё понятно…они на школу нацелились – это их единственный шанс сохранить своё влияние. Но мы им детей не отдадим. А вот власть. Видите ли, Михаил Иванович, власть у нас сейчас боле менее адекватная, относительно прошлых десятилетий...хотя вопросы и  к ним имеются. Они сделали прогнозы, неплохо всё рассчитали, я развитие страны имею в виду, провозгласили программу. А мы им, если так можно сказать, карты немного спутали. Мы реально показываем, что их расчёты очень осторожные и с учётом использования наших возможностей достичь можно большего и в более короткие сроки. Видимо, они не готовы к такому повороту ситуации. Они не могли предположить, что за пару лет мы сможем привести общество в такое активное состояние. Но я думаю, что там умные люди сидят и рано или поздно они выйдут с нами на связь, чтобы объединить усилия. Цели–то у нас одни, по крайней мере на начальном этапе.

-         А в дальнейшем?

-         Они всё изоляционисты. Хотят построить достойную жизнь в России. Мы же рассматриваем Россию в качестве примера для остального мира и не успокоимся, пока не изменим всё! Слышите, Михаил Иванович, земля наш общий дом, а не только Россия…а потом и космоса очередь придёт!

-         Вы глобалисты? – с удивлением спросил Колпин.

-         Естественно. – хмыкнул Конев. – Глобализация глобализации рознь, Михаил Иванович. Если все силой загоняются в долговое рабство под одного господина, то это естественно зло. Но если объединение происходит добровольно на основании взаимного уважения и созидания, то это несомненно благо. Но для второго варианта плоды всех цивилизаций должны созреть…поспешность тут недопустима.

 

 

  Профессор Колпин радовался, словно ребёнок, отвечая на вопросы теста при регистрации на сайте «Водолея».

  Напишите трёхзначное число «Пи»?

  Назовите самую длинную реку мира?

  Кто такой Хлестаков?

  Назовите самое крупное млекопитающее?

  Сколько революций было в России?

  Что такое процесс горения по сути?

  Почему сменяются времена года?

  Из ста возможных Михаил Иванович набрал девяносто семь баллов…для прохождения на сайт достаточно было семидесяти пяти.

  Вслед за тестом эрудиции профессор составил личную шкалу индивидуальных предпочтений: цветовых, гастрономических, музыкальных, литературных, кинематографических, ситуационных, сексуальных… Программа завела на нового посетителя персональное досье, со свободным доступом в него любого из членов сообщества, присвоила ему значок в виде фиолетово-зелёного ромба и пропустила на сайт.

 

  Уже пять дней Михаил Иванович Колпин, забыв про всё, плавал по волнам «Водолея». Он и представить себе не мог, что запутанные, кажущиеся непреподъёмными, старые мировые проблемы рассыпаются в прах при рассмотрении их с помощью простоты, честности и беспристрастности.

  Казавшиеся верхом совершенства достижения мировой культуры и искусства просто терялись на фоне смелых замыслов молодых фантазёров.

  За каждой сноской скрывалось море идей, из под каждого тематического пункта бил свежий источник вдохновения… Основой элегантных, простых, эффективных ментальных конструкций была простота. Огромная сила их черпалась в правде и непредвзятости. Непреодолимая притягательность идей обеспечивалось удивительно логичным предвидением ситуации.

  Профессор искал человека о котором говорил Соломон. Он просматривал материалы из разных разделов то со снисходительной улыбкой, то округлив глаза, по достоинству оценивая прочитанное… Неизменным условием передвижения по сайту была оценка представленных идей. Программа просто не пускала дальше, если посетитель забывал присвоить баллы очередному творению творческой мысли.

  Некоторые наиболее заинтересовавшие его тексты, Михаил Иванович выносил на свой компьютер, чтобы показать потом коллегам.

 

 

  Пот прошиб Михаила Ивановича…слёзы навернулись на глаза. Он нашёл его. Руки задрожали. Неужели это не сон? Как такое может быть?

  Михаил Иванович несколько раз прочёл пост человека, назвавшегося Максимусом. Он предлагал разработать систему стихотворных воздействий на общество. Ведь многие знают песенку про ёлочку или фразу: мороз и солнце, день чудесный… Подобные известные всем стихотворные изречения давно стали чем-то большим, чем просто стихами. Это своеобразные универсальные коды, воздействующие на коллективное сознание.

  Максимус предлагал создать подобные универсальные стихотворные коды, но уже с учетом опыта «Водолея». «Представьте только себе. – писал он. – Что любой ребёнок, который будет знать наизусть сильное позитивное, жизнеутверждающее и пробуждающее стихотворение получит некое материальное вознаграждение, существенно для большинства детей. Со временем такие стихотворения прочно займут место в коллективном и индивидуальном подсознании, помогая достичь желаемого результата – желания, привычки и умения общаться с тонким миром Вселенной.

  В качестве примера ниже приводилось такое стихотворение, сочинённое сами Максимусом.

 

 

Твой каждый миг на этом свете

Всё чем живёшь и чем ты жил.

За жизнь свою лишь ты в ответе

Что есть, что было заслужил

 

Твои поступки, мысли, речи

Не исчезают без следа,

Они вернуться брось сомненья

Пусть даже и пройдут года

 

Посеешь зло и будь уверен

Когда забудешь ты о нём,

Придёт беда голодным зверем

Испепеляющим огнём

 

Всё наши мысли это волны

Мгновенны, тонки, вездесущи

Не обмани себя, готовься

К возврату их возросшей мощи

 

Ты зло творил – теперь болеешь

Ты крал – украли у тебя

Любил судить – теперь примеришь

Всех осужденье на себя

 

Не обмануть законы жизни,

Жизнь знает, что ты заслужил

Она покажет если ропчешь,

Что плохо ты ещё не жил

 

Принять спокойно наказанье,

Понять к чему урок такой

Не ошибаются законы

Поверь - тем душу успокой.

 

 

Но страха нет когда спокойно

Глядишь ты в прошлые года.

Не осуждал, не лгал, не злился

Проходит стороной беда

 

Ты уж забыл как добрым словом

Помог кому-то или спас.

Добро росло, витало рядом,

Чтоб опуститься в добрый час

 

Лишь помни: никогда не поздно

Уйти в себя и разглядеть

В душе всех мыслей тёмных пятна

Чтоб покаяньем их стереть

 

Поверь, то счастье несравнимо

Чистосердечно, не спеша,

Ты чистишь душу,

Словно птица, взлетит счастливая душа

 

Затем придут успех, достаток

И лёгкость звонких ясных дней

Желаний чистых исполненье

С любовью, верой и быстрей

 

Ты спросишь дальше что

Всё просто известно всем из века в век

Зачем смеётся, плачет, дышит

На этом свете человек

 

Известно всем, но всё ж пытаясь

Урвать сейчас а что потом

Стараются пока не думать,

Но можно ли забыть о том

 

Забыть нельзя и если внешне

Всё хорошо, довольный вид

Не верь тому ведь ты не знаешь,

Что в глубине души болит

 

Там глубоко растут обиды,

Плодятся страхи и гнетут

На этой почве неудачи

Болезни, беды прорастут

 

Душа бессмертна тело бренно

Всё это слышал ты не раз,

Что не растёт, то погибает

Вот это главный нам наказ

 

А значит смысл развиваться

Заложен в сущем и в тебе,

Куда идти следи по знакам

Их множество в любой судьбе

 

Очисти душу но и тело

Не обходи своей заботой

Используй опыт поколений

И мышци закали работой

 

Прими одно: уже на свете живём мы

Трудно спорить с этим

И знай: за каждый взмах ресницы

Мы все когда-нибудь ответим

 

Так лучше ж жить без страха кары,

Призвав на помощь силы света

Чем с дрожью ожидать момента

За прожитую жизнь ответа

 

Ищи смелей и ты узнаешь:

На все вопросы есть ответы

И космос с радостью откроет

Достойному свои секреты

 

 

   Михаил Иванович слезящимися глазами долго и с внутренней мольбой смотрел на пожелтевшую фотографию, на которой во всей красе светился здоровой радостной улыбкой великолепный сталинский сокол Максим Колпин. Его старший брат, кумир, глубинная ноющая боль, тоска и неземная запредельная любовь.

  Всю жизнь Михаил Иванович мысленно разговаривал со своим братом, советовался с ним, представлял его ответы.

  Лишь полчаса довелось им пообщаться в далёком сорок втором…страшном и великом.

  Миша был ещё очень маленьким, когда брат ушёл в армию, а потом поступил и с отличием окончил лётное училище. Первые его воспоминания о детстве были неизменно связаны с рассказами матери о Максиме. Она по нескольку раз перечитывала вслух его письма и разговаривала с фотографиями. Тому всё никак не удавалось приехать домой. Один раз он вырвался перед самой войной, но Миша был в деревне у бабушки.  

   И вот их встреча состоялась. Максим получил Героя и однодневный отпуск. Михаил Иванович хранил воспоминания об этих мгновениях, как самую драгоценную реликвию, стараясь удержать в памяти запах брата, его голос, прикосновения горячих сильных рук и его слова, смысл которых он осознал только сейчас, когда прочитал стихотворение  Максимуса.

  - Я тоже хочу на войну. – глядя недетскими глазами твёрдо заявил Мишенька брату. – Хочу бить фашистов, как ты.

  - Малышь. – крепко обнял тот его и прижался колючей щекой. – Когда-нибудь через много, много лет ты обязательно найдёшь способ не допустить войн и сделать так, чтобы фашистов не было совсем. Слышишь! Обещай мне, что ты станешь умным и сильным, будешь хорошо учиться и заботиться о матери, будешь защищать слабых и говорить правду. Обещаешь?

  - Да. – прошептал Мишенька на ухо брату. – А где будешь ты?

  - Я всегда буду рядом…слышишь? Я всегда буду рядом с тобой, любимый мой братик.

  - Где рядом?

  - Рядом…всегда рядом. Запомни самое главное, Мишенька, даже самый злой фашист был ребёнком. Нужно ещё с детства найти такие слова, которые западут глубоко в душу и сделают невозможным само превращение  весёлых, добрых и радостных детей в злых, жестоких фашистов.

  - Какие это слова?

  - Стихи. – улыбнулся брат. – Стихи и музыка могут сделать всё это… Стихи и музыка поселят красоту в душах людей и сделают невозможным появление фашистов… Возьми это и храни. – Максим протянул братику лист бумаги со стихами. – Возьми и когда вырастешь, ты поймёшь, что с этим делать.

  

   Миша не умел ещё читать и, день за днём украдкой глядя на ровные строфы, выведенные аккуратным почерком, представлял себе великую тайную силу, заключённую в них. Силу, которая сможет победить фашистов и изменить мир. И поэтому трудно было выразить всю трагедию от потери этого драгоценного листка бумаги во время одной из бомбёжек. Тяжесть от этой утраты перевешивалась лишь утратой брата, пропавшего без вести где-то в районе Сталинграда.

  Михаил Иванович уже не сомневался, что на склоне своей жизни обрёл утраченное сокровище…что это именно те самые стихи, что Максим и в самом деле всё это врем был и остаётся рядом с ним.

 

* * *

 

Профэссор: Здравствуйте, Максимус. Мне сказали, что вы представляете огромную ценность и просили передать кое-что. Вы готовы принять информацию?

Максимус: Здравствуйте, профэссор. Я готов принять информацию.

Профэссор: Вы даже не спросите, кто вам передал информацию и кто, собственно, я?

Максимус: Насколько я понимаю вы недавний гость на нашем сайте?

Профэссор: ДА.

Максимус: Тут не принято задавать лишних вопросов или чему-то удивляться. Каждый постоянно генерирует запросы и рано или поздно может получить ответы на них из самых неожиданных источников. Весь во внимании…

Профэссор: А если я скажу ВАМ, что некая могущественная потусторонняя сила выбрала ВАС в качестве мощнейшего проводника своей воли...ВАС это тоже нисколько не удивит?

Максимус: Трепет, восторг, ожидании чего-то……. Но удивление. Мы настойчиво и методично ищем именно связи с такими силами. К тому же ещё нужно узнать вашу информацию. Всё возможно, уверен вы в этом ещё убедитесь.

Профэссор: Уже убедился.

Максимус: Поздравляю.

Профэссор: Меня зовут Михаил Иванович, я на самом деле учёный, профессор, физик, химик, математик. В 1996 году моей лабораторией были обнаружены поляризационные волны. Слышали о них?

Максимус: Да. Претенденты на роль хроно и гравитационных волн, а так же на роль носителя энергоинформационного поля Вселенной.

Профэссор: Отрадно, что не придётся объяснять элементарного. Около трёх лет назад мне явно было указано на главу из библии «Премудрость Соломона» в которой без вариантов описывается энергоинформационное поле. Без вариантов, учитывая, что меня туда буквально ткнули.

Максимус:  Каким образом?

Профэссор: Прочесть главу побудило имя Соломон, достаточно редкое, но услышанное в течение дня три!!! Раза!!! До этого Библию в руки не брал. Потом появился и сам Соломон во сне. Я так же присутствовал и принимал участие при формировании замысла создания вашей организации, хотя и отстранился от последующих активных действий. Я в том самом сне получил задание от Соломона разработать технологию холодного термоядерного синтеза. Занялся исследованиями, но прорыва не видно даже на горизонте. Мы в тупике. Соломон снова появился дней десять назад и сказал, что для прорыва мне нужно найти самого достойного среди людей «Водолея» и он совершит такой прорыв.

Максимус: Почему вы решили, что это я?

Профэссор: Соломон сказал, что я ВАС обязательно узнаю и я действительно ВАС узнал. Не могу рассказать подробно, это очень личное и дорогое. Но вы указали на, пожалуй, важнейшие судьбоносные события в моей жизни и логично заняли своё место в них, явившись, как бы закономерным продолжением.

Максимус: Какая-то конкретика от Соломона имеется и ваши соображения по этому поводу?

Профэссор: В первом сне Соломон показал мне рисунок пирамиды с сидящим внутри человеком, исходящими от его головы завихрениями и буквой Н, означающей по его словам водород.

Максимус: Ваши мысли?

Профэссор: Для запуска термоядерного синтеза нужны колоссальные силы для, грубо говоря, сжатия атомов водорода, чтобы ядра стали сливаться с выделением огромной энергии. Имеются два пути, если мы хотим, к примеру, закипятить воду, то можно нагреть её на огне т.е. воздействовать термически или частотно, как в микроволновке. Теоретически имеются такие температуры, при которых ядра водорода будут сливаться, естественно при высоком давлении. Это горячий термоядерный синтез – процесс практически неуправляемый и очень опасный. Если же мы найдём возможность сжать, грубо говоря, водород с помощью волн при комнатной температуре, то получаем абсолютно управляемый процесс. Управляемый через напряжение тех самых волн. Так, кстати говоря, происходит в звёздах.  Что-то же заставляет их сжиматься!!!

Максимус: А зачем в пирамиде Соломона сидел человек с завихрениями от головы?

Профэссор: Не знаю. Наверное это намёк. Нельзя же сны вот так буквально воспринимать.

Максимус: Думаю, профэссор, именно тут и кроется принцип. Я в этом почти не сомневаюсь.

Профэссор: Поясните.

Максимус: Водород сжимается силой мысли оператора, а пирамида эту энергию фокусирует.

Профэссор: Буду откровенен, молодой человек. Подобные предположения лежат за рамками моего мировоззрения. Я завидую самой способности рождать подобные идеи, но признаю, что напрочь лишён такой способности. Если у вас появятся какие-то конкретные теории, требующие опытного лабораторного или иного научного изучения, то я сам, моя лаборатория и все мои познания к вашим услугам. Я передал просьбу Соломона, нашёл ВАС и сообщил о нём. Теперь вы знакомы и можете общаться по любым вопросам.

Максимус: Спасибо за откровенность и информацию, профэссор.  

 

 

 

 

 17. САМОРАЗРУШЕНИЕ

 

Слишком сильное сосредоточение на себе  порождает  ужасную усталость.  Человек  в  такой  позиции  глух  и  слеп  ко всему остальному. Эта странная усталость мешает ему искать  и  видеть чудеса,  которые  во  множестве  находился вокруг него. Поэтому кроме проблем у него ничего не остается.              К. Кастанеда

 

 

-         Я скажу банальные вещи, Павел Иванович. – начал разговор с новым пациентом доктор Конев. – Но мне действительно очень хотелось бы, чтобы между нами возникла если и не дружба, то уж точно спокойные деловые отношения…доверительные я бы сказал. – он сделал паузу. – Это между прочим в ваших же интересах.

-         Можно попробовать. – успокоившийся и взявший себя в руки майор Рыжов выглядел намного лучше, чем три дня назад. Он с любопытством оглядывал шикарный кабинет. – Никогда ни в одном медучреждении не видел таких условий для работы. – удивлённо кивал он.

-         Я редко беседую с пациентами в этом кабинете. – улыбнулся Сан Саныч. – По вашему делу ясно, что вы стали жертвой стечения неблагоприятных обстоятельств. Я искренне хочу вам помочь и во всём разобраться.

-         Спасибо, доктор.

-         Сан Саныч. – уточнил тот.

-         Уверен, Сан Саныч, что мы с вами поймём друг друга. – улыбался пациент. – Мы ведь родственные души.

-         О чём вы?

-         Я о тренажёрах и вашем хорошем здоровье. – подмигнул военврач. – Нас так мало.

-         Да, я прочёл рапорт следователя и характеристики с места работы о вашей неравной борьбе за здоровый образ жизни.

-         Вот именно. – сокрушённо закивал Павел Иванович. – Неравной борьбе.

-         Расскажите, как вы пришли к такой непримиримой позиции по этому вопросу. Ведь именно ваша воинственная непримиримость и сыграла с вами злую шутку.

-         А как иначе, Сан Саныч! – воскликнул пациент, сжимая кулаки. – Мрут, как мухи, в пятьдесят! Тонус низкий, лица серые, угрюмые. И ладно бы война или эпидемия какая, нет! Сами же себя травят! Уничтожают на корню! Но при этом мечтают о панацее, которая без их собственного труда в один момент сделает всех здоровыми и счастливыми!

-         Вы в бога верите, Павел Иванович? – осторожно поинтересовался доктор.

-         Да. – твёрдо ответил тот.

-         А подробней можно?

-         Можно. – удивлённо повёл плечами военврач. – Я верю в некий космический разум, создавший законы и принципы развития всего сущего.

-         Прекрасно. – согласился Конев. – А можно в соответствии с вашей концепцией предположить, что существующее положение вещей отвечает целям и задачам этого самого космического разума?

-         Нет. – твёрдо отрезал майор, после недолгого раздумья. – Самоуничтожение людей – это торжество тёмных разрушающих сил.

-         То есть на лицо противостояние?

-         Да. Противостояние добра и зла, света и тьмы!

-         Кем вы видите себя в этом противостоянии?

-         Это будет звучать киношно, -  улыбнулся пациент. – но я вижу себя воином света.

-         В таком случае ваша стратегия видится мне, как бесконечные лобовые атаки на очень хорошо укреплённые позиции неприятеля. – скептически заметил доктор. – Так вы найдёте лишь героическую гибель, но никак не славную победу.

-         Возможно. – Павел Иванович задумался. – Вы предлагаете смириться и оставить всё как есть?

-         Нет. Меня самого очень многое не устраивает. По роду деятельности я имею представление о психическом здоровье общества. – Сан Саныч принялся загибать пальцы. – Алкоголизм, наркомания, игромания, депресии, фобии… Вы знаете сколько в последнее время появилось новых фобий и зависимостей?

-         Могу себе представить.

-         Страх остаться без связи, страх потолстеть, боязнь терактов… А зависимости от сериалов, антидепрессантов даже от рекламы. – доктор махнул рукой. – Представьте себе, Павел Иванович, что было бы со мной, принимай я всё это близко к сердцу.

-         Но хоть какой-то выход вам видится? – с надеждой спросил майор.

-         Чисто теоретический. – развёл руками Сан Саныч. - Пока мы лишь, значительно отставая,  догоняем ситуацию. Занимаемся теми, кто уже сорвался, не выдержал натиска. Ну а достойно противостоять всем этим многочисленным напастям сможет лишь подготовленная личность. Спасение только в воспитании и профилактике с ранних лет.

-         Я же говорю. – воспрянул военврач. – Нам нужен культ здоровья!

-         Вот и прекрасно. Давайте попробуем обозначить основные проблемы людей и представим себе пути их решения. Но одно условие. – Конев поднял указательный палец. – Никакого насилия, агрессии и неприятия окружающих, несмотря на всё их несовершенство. Согласны?

-         Можно попробовать.

-         Итак. – начал доктор. – Давайте составим иерархию основных разрушающих здоровье факторов.

-         Курение и алкоголь вне конкуренции. -  возбуждённо выпалил пациент.

-         Так называемая взрывная релаксация…согласен. – очень неторопливо и спокойно задавал тон беседе доктор. – Но мало обозначить явление…очень важно найти его причины.

-         Войны! – почти крикнул пациент. – Я уже думал над этим! Это пошло с войн!

-         Раскройте ваше предположение, Павел Иванович.

-         На войне солдатам всегда давали пить и курить! Это же так просто! Снимает стресс, ведь каждая минута может оказаться последней! Там о здоровье просто некогда думать!

-         Логично. – почесал подбородок Сан Саныч. – Я об этом как-то не думал.

-         Я был на войне! – возбуждённо восклицал майор. – Адреналин почти не даёт запьянеть. Без алкоголя на самом деле очень тяжело. Вот и наши отцы и деды, которым удалось выжить во второй Мировой, привыкли снимать стресс водкой и сигаретами, а их дети, как обезьяны, всё переняли! Я своего батю без папиросы просто не представляю!

-         Но пили ведь всегда…и не только на Руси.

-         Тоскливо людям. Забыться хотят.

-         В точку, Павел Иванович. – одобрительно кивнул врач. – В самую точку. Однообразие, тяжёлая работа или наоборот много свободного времени…молодёжь за взрослыми. Так этот ком и прирастает.

-         Но ведь занятий-то интересных море, доктор! Море! – сжал кулаки майор и зажмурился. – Кроме пьянок ведь столько увлекательного на свете! И ни деньги, ни времени много тут не надо! Мне иногда говорят, что некогда в спортзал сходить! Какой страшный самообман! Приседать, отжиматься, делать  наклоны, тренировать пресс…всё это можно делать дома. По лестнице пешком можно ходить, наконец!

-         Прекрасно у нас идёт дело, Павел Иванович. – подбадривал доктор. – Давайте продолжим работать с разрушающими факторами-!

-         Дальше идёт неправильное питание и малоподвижный образ жизни.

-         Давайте раскроем механизмы. – кивал Конев.

-         У нас кишечник травоядных! – военврач никак не мог справиться со своим возбуждением. – Он в несколько раз длиннее, чем у хищных животных. Белковая пища просто протухает и человек постоянно отравляется ею! Сравните запах протухшего помидора и куска мяса! Разница огромная!

-         Согласен с вами, Павел Иванович.

-         Знаете, почему ворон живёт триста лет?

-         Потому что падалью питается?

-         Да! – хлопнул в ладоши военврач. – Представляете, какая у него совершенная защита при таком питании!

-         Но ведь, если я не ошибаюсь, по одной из теорий именно мясо дало обезьянам необходимую энергию и освободило им время для развития интеллекта и превращения в человека. – направлял дискуссию доктор.

-         Да, согласен. – кивнул пациент, показывая что у него есть ответ и на этот вопрос. – Мало того что мясо дало энергию и освободило время от постоянных сборов низкокалорийных плодов и ягод, оно видимо ещё и особым образом отравило мозг, давая толчок развитию человека…или деградации…кто знает как это наше состояние нынешнее расценивать?

-         Нет худа без добра.

-         Но не забывайте, Сан Саныч, – прервал собеседника майор. – что первобытные люди редко доживали до тридцати. Они были в постоянной опасности. Мы на войне, как утки, почти не жуя, заглатывали тушёнку с хлебом и всё прекрасно переваривалось. Никакого намёка на запор! Адреналин – это сильнейшее вещество. Он настолько сильно активизирует все процессы, что при его постоянном присутствии в крови мясо переваривается с наименьшим вредом для здоровья! Ведь у человека позади сотни тысяч лет опасной жизни в постоянном напряжении и борьбе! А мы придумали режим, живём спокойно и сыто! В этом и кроется большой вред для здоровья!

-         По-вашему, нам нужна война?

-         Война ужасна. – поморщился пациент. – Не дай бог никому увидеть смерть друга у тебя на руках…когда он хватает руками воздух, агонизирует, хрипит, кровь вокруг, стоны, кто-то маму зовёт. – лицо его помрачнело от тяжёлых воспоминаний.

-         Понимаю вас, Павел Иванович. – кивнул доктор. – Какой же выход вы видите?

-         Только изменение отношения к питанию. Кардинально. – пациент будто стряхнул с себя грустные мысли. – Я прекрасно понимаю тех, кто ищет адреналин: с парашютом прыгает, в горы ходит, на мотоциклах гоняет…без опасности человек тряпкой становится. Но, доктор! Такой энергии, радости, светлости головы у меня не было в детстве и юности. И это все говорят, кто мясо к минимуму свёл, рацион не менее чем на половину свежими овощами и фруктами наполнил! Кто еду не запивает и тщательно её пережёвывает! Какая малость и какие преимущества!

-         Позвольте, Павел Иванович, я подведу небольшой итог. – осторожно спросил доктор Конев.

-         Подведите.

-         Если кратко, то ваша задача доказать людям, что их главные враги это то, что они привыкли видеть с детства на своём столе, от чего они получают удовольствие, чем пользовались их предки, что вошло в культуру: песни, стихи, литературу…непростая миссия, мягко говоря. – врач внимательно посмотрел на пациента. – Уже погиб человек, вы находитесь тут. – он говорил очень мягко и спокойно. – Может стоит поискать другой путь, Павел Иванович?

-         Но я же на своём опыте всё испытал! – взорвался тот. – Я был гибкий, как кошка, выносливый, как ишак! В афгане голыми руками духов душил, как котят! – он выставил вперёд дрожащие ладони. – А пришёл домой, тридцать лет мне было, и зажил как все: пил, жрал, курить начал! И в тридцать пять в старика превратился! Лежал я как-то утром и задумался – страшно стало. Понял я, что если не изменю всё, то сдохну в болезнях и немощи! И я изменил! Понимаете, доктор! Я же сам прошёл этот путь! Это было как второе рождение! Это как из трясины выбраться! – он заплакал. – Я же им руки подаю! Хочу из трясины этой вонючей вытащить, а они руки отталкивают и на дно идут.

-         Успокойтесь, Павел Иванович.

-         Доктор! – взмолился майор. – Как успокоиться! У меня сосед от рака лёгких умер в пятьдесят с небольшим! Всё курил на лестнице до последних месяцев! – он постучал себя костяшками пальцев по голове. – Сыну его двадцать три года! Тоже стоит на лестнице курит! Я его спрашиваю: «Дима, сынок! Ты же видел как батька твой от боли орал! Он же на твоих руках в страшных муках умер! Что же ты с собой делаешь?» Смотрит на меня, как баран, и отворачивается. – военврач вытер слёзы. – Вот так же баран под нож идёт, не сопротивляясь. Ему горло режут, а он молчит и не рыпается. Но этот баран ещё тупее…он сам себе горло режет…

-         Всё так, Павел Иванович. – согласился Сан Саныч. – Но испортив свои нервы, вы никому не поможете.

-         Да знаю я. – отмахнулся он. – Я спокойный был. Это меня смерть полковника немного из равновесия вывела.

-         Понимаю вас, Павел Иванович…прекрасно понимаю. Смотрю вокруг и вижу массовое саморазрушение. Как говорится, народ голосует гробами и размножаться не хочет. Полагаю, что это особая форма протеста против существующего положения вещей. Где-то очень глубоко во всех живых организмах заложен механизм саморазрушения и сейчас именно у нас в нашей стране почему-то этот механизм набирает обороты. Вроде бы и жизнь немного наладилась. – пожал плечами Сан Саныч. – И голода нет, и одежда, и досуг разнообразный появился. А вот народ массово гробами голосует против этого всего. Никак не пойму, почему так происходит…не пойму и всё. Что же гнетёт то так, что заставляет так неистово себя разрушать?

-         Идеи нет сильной, Сан Саныч. Идея нам нужна. Жрачка, одежда, развлекуха дешёвая… - махнул рукой военврач. – Дёшево это всё для нас, мелко и неинтересно. Чужое это всё…чужое…извне искусственно привнесённое.

-         Думаете, нас только в голоде держать нужно, только тогда мы мобилизуемся и за жизнь цепляемся?

-         Не в голоде или достатке дело. Жизнь должна быть достойная в смысле материальных благ. Но материальные блага не должны быть конечной и высшей целью, вот о чём речь. Должно быть что-то великое…цель должна быть впереди грандиозная. Только тогда мы мобилизуемся. Так сделаны мы…не можем по иному жить. Не можем без великой цели, пускай и далёкой, и мифической…где-то наивной, но великой…по-настоящему великой!

 

 

 

 

18. ИГРЫ

Так же как поглощение пищи без удовольствия превращается в скучное питание, так и занятие наукой без страсти засоряет память, которая становится неспособной усваивать то, что она поглощает.
Леонардо да Винчи

 

 

-         В каком вы, батенька, сегодня расположении? – профессор Торшин расставлял шахматные фигуры на доске

-         и всем видом показывал своему другу Михаилу Иванычу Колпину, что он намерен повторить разгром, учинённый в прошлой серии игр.

-         А зуб-то я вылечил. – улыбался Михаил Иваныч, доставая чайные чашки из горки. – Это резко снижает ваши шансы, батенька.

-         Посмотрим…

-         Конечно посмотрим. Я вам сюрпризик подготовил.

  Великое шахматное противостояние продолжалось без малого десять лет. Друзья могли играть и целую неделю каждый день, но случались и месячные перерывы. Встречи эти были отдушиной для обоих. За это время явного перевеса не наблюдалось. Чаще исход игры решало настроение, место и время.

  Игры сопровождались шутками, переходящими в обмен интеллигентными колкостями, партнёры успевали обсудить многое: науку, семейную жизнь, политику…

  Сегодняшняя игра началась с мощного наступления белых Торшина; он завладел инициативой на левом фланге, развил успех и, наконец, с победным кличем ввёл в прорыв ферзя. Для чёрных ситуация становилась мягко говоря неприятной.

  Профессор Колпин, нервно почёсывая подбородок, в противоположность увлёкшемуся успешным наступлением развеселившемуся другу, молчаливо уходил в глухую оборону.

-         Что вас сегодня беспокоит, многоуважаемый? – веселился Торшин. – Надеюсь ничего серьёзного?

-         Беспокоит меня то, что сейчас ты, друг мой, начнёшь кряхтеть, стонать, ныть и называть себя всякими нехорошими словами. – он сделал ход. – Ваше слово, товарищ маузер.

-         Ах ты! – Семён Маркович хлопнул себя по лбу. – Ну я и кретин! Ну как же так можно! Ай, ай, ай…

  Белый ферзь был наглухо заперт в тылу врага и находился под боем. Максимум за что его можно было отдать это конь и пешка.

-         Почём нынче ферзи? – теперь уже Колпин весело потирал руки. – Не переживайте вы так, батенька. Не всё ещё потеряно.

-         Да, да. – бодрился тот. – Просто ты меня не возьмёшь. Рано радуешься! И как же я так увлёкся-то нападением? Ай, йа, яй.

 Потеря ферзя поставила белых в затруднительное положение. Чёрные предприняли мощную контратаку на другом направлении и от мата Торшина спасла лишь ракировка. Он весь сразу сник, стал глядеть по сторонам, зевать, заговаривать на другие темы.

-         Может сдашься? – виновато улыбнулся Колпин.

-         Нет уж. Ты ещё помучайся. Голову поломай.

-         Самоубийство грех, ты это хочешь сказать?

-         Какое самоубийство? – не понял Торшин.

-         Ну, сдаться значит совершить самоубийство. – Михаил Иваныч округлил глаза. – Это я аналогии с жизнью провожу.

-         Бороться до конца всегда было делом чести.

-         Но ты же не борешься! Вот в чём дело. – Колпин уже не глядел на шахматы. – Ты просто спускаешь игру и ждёшь следующей чтобы совершить то, что задумал. Ведь так?

-         Ты же знаешь, что в любой момент всё может перемениться. – упрямился Семен Маркович.

-         Теоретически может. – согласился оппонент. – Но для этого нужно постараться. А ты после потери ферзя просто двигаешь фигуры, ты потерял интерес конкретно к этой игре, которую при желании можно переменить в любой момент…но ты этого не хочешь.

-         Миша, ты на что меня разводишь? Хочешь, чтоб я сдался?

-         Да я уже давно не про шахматы. – махнул рукой физик. – Представь бомжа.

-         Кажется, начинаю понимать. – перебил психиатр. – Ну, ну…давай дальше.

-         Вот жил человек. Было у него детство, родители, образование, работа…жизнь как у всех.

-         Но тут он теряет ферзя!

-         Да! – профессор Колпин хлопнул в ладоши, обрадованный тем, что друг подключился к рассуждениям. – Получает от жизни сильный удар, ну и перестаёт бороться, пропускает удары и дальше…но и не сдаётся окончательно, не кончает самоубийством…нельзя.  А следующую игру хочется начать побыстрее. Вот и загибается тихо за несколько лет, а то и месяцев.

-         Думаешь, следующая игра будет?

-         Думаю не одна.

-         Оппа! – Семён Маркович наигранно изучающе уставился на друга. – Ты стал верующим? Ну надо же!

-         И счастлив от этого. – приложил тот руку к сердцу. – Так легко и спокойно…ты не представляешь.

-         Что послужило стимулом…приболел?

  Михаил Иванович во всех подробностях рассказал другу о Соломоне и его связи с поляризационными  волнами, о которых рассказывал не раз, поделился своими воспоминаниями о детстве…умолчал лишь о сне про ООН, решив, что в глазах психиатра это уже слишком будет смахивать на психоз.

-         Ты знаешь, Миша. – задумчиво произнёс Торшин. – А ведь я тоже с библией недавно столкнулся при очень любопытных обстоятельствах. Знак мне, наверное.

-         Расскажи. – выдохнул Колпин.

  Семен Маркович, в свою очередь, подробно поведал историю пациента Конева

  После необычных историй друзья молча пили чай. Каждый из них не сомневался, что рассказ друга правдив и объективен, но как-то очень уж странно выглядело подобное совпадение.    

  Наконец, Михаил Иванович, будто решившись на нечто очень важное, неторопливо помахал указательным пальцем у виска.

-         Одну минуту, друг мой. Сейчас я кое-что тебе покажу.

  Он, старясь не шуметь, приоткрыл дверь, ведущую в соседнюю комнату и, вытянув шею, словно мудрая черепаха, заглянул внутрь.

-         Иди сюда. – поманил он гостя.

-         Что там? – на цыпочках подобрался к другу Семен Маркович.

  Михаил Иванович аккуратно отворил дверь пошире и увлёк того за собой.

  Около окна, спиной к профессорам за компьютерным столиком сидел любимый внук Мишенька. Мальчик был увлечён компьютерной стрелялкой. Он дёргался, извивался, сидя на стуле, издавал громкие воинственные звуки.

  Герой, ведомый Мишей, с автоматом в руках пробирался сквозь джунгли, уничтожая бесчисленных врагов. Кровь лилась рекой, умело брошенные гранаты разрывали тела на куски. Из маленьких динамиков вырывались резкие автоматные очереди, сухо трещали винтовки, ухали гранатомёты, стонали и поднимали тревогу истребляемые без жалости персонажи.

  Ребёнок растворился в азарте боя и совсем не слышал, как друзья вошли в комнату.

-         Мишенька. – позвал, наконец, Михаил Иванович. – Мишенька.

-         Да, дедушка. – нехотя оторвался от упоительного занятия внук, поставив игру на паузу.

-         Поздоровайся с Семёном Марковичем.

-         Здраааствуйте. – протянул тот, повернувшись вполоборота на крутящемся стуле.

-         Добрый вееечер. – в свою очередь задумчиво протянул Семён Маркович, заложив руки за спину. – Увлёкся ты битвой, Михаил. – констатировал он глубокомысленно.

-         Мы ненадолго. – погладил внука по голове профессор Колпин. – Вот хотим посмотреть, на чём наши внуки растут. Расскажи нам про игру.

-         Нуу. – пожал плечами мальчик. – Нужно задания всякие выполнять…уровни сложные проходить…убивать террористов и бандитов…освобождать заложников.

-         А если убьют?

-         Если убьют, то заново начинаешь, но если игру сохранять, то с момента сохранения в неё можно войти. Если раненый, то можно лечиться…

-         А ты, Мишенька, когда-нибудь думал о том, что ему больно? – улыбнулся Михаил Иванович

-         Кому больно? – не понял внук.

-         Солдату твоему.

-         Ха, ха, ха. – заливисто засмеялся ребёнок. – Он же не настоящий! Ты что, деда?

-         Шучу. – хихикнул тот. – Ладно…мы пойдём…жалей всё же своего парня. Не рискуй зря.

 

 

-         Ну, что думаешь? – поинтересовался Михаил Иванович, когда друзья вышли из комнаты.

-         С одной стороны хочется сказать о том, что такое живое  вовлечение в насилие, пусть и виртуальное, не может не сказаться на психике. – пожал плечами Семён Маркович. – С другой стороны такие игры могут служить своеобразным клапаном для выхода насилия инстинктивного, заложенного глубоко в нас. Для серьёзного исследования ситуации, как ни крути, нужно дождаться пока виртуальное поколение подрастёт и всё заложенное в детстве проявится в масштабах, достаточных для системного анализа.

-         Ясно.- кивнул собеседник глубокомысленно. – Бывших психиатров не бывает.

-         Не понял.

-         Я тебя про игру вообще-то спрашивал. Ничего не напоминает?

-         Дети всегда играли в войнушку…с этой позиции современным может быть стоит позавидовать. Хотя, с другой стороны, общение с компьютером навряд ли можно признать более развивающим, чем со сверстниками.

-         Ясно. – всё так же глубокомысленно констатировал профессор Колпин.

-         Да что тебе ясно? Ты можешь, наконец, перестать тут из себя умника строить! Миша!

-         Да не знаю я, Сёма! В том – то и дело, дружище, что после Соломона этого у меня в голове перемкнуло что-то…в хорошем смысле перемкнуло! Вот и мерещится всякое.

-         Что тебе мерещится?

-         Помнишь ещё в мифологии греческой боги принимали облик людей и опускались на землю чтобы развлечься…помнишь? Им их жизнь вечная и всезнание со всепониманием казались скучными по сравнению с непредсказуемой жизнью человека…помнишь?

-         Ну.

-         А Мишенька мой выбрал себе героя, как бы на время стал им, и гуляет в другом мире. Мы этот мир, естественно, считаем ненастоящим. А что если эта игра повторяет в масштабе игру души, когда она входит в тело на время, чтобы развлечься или с другой какой-то целью. Как тебе мысль?  Что если мы всю свою историю все вместе и каждый в отдельности стараемся лишь воспроизвести другой мир, существующий на высоких вибрациях?

-         Ты всё про волны свои?

-         А как же! После Соломона я вообще ни о чём больше думать не могу! Ты вот послушай меня внимательно.

-         Слушаю, дорогой…конечно слушаю.

-         Я внимательно за играми этими компьютерными смотрел.

-         И? – по давней привычке Семён Маркович любые долгие монологи воспринимал как информацию для анализа личности и принимал непроницаемый вид.

-         Мы свой прогресс строим на подражании природе. По сути мы ничего не придумываем, а лишь подглядываем и воспроизводим.

-         Автомобиль, например, мы где подсмотреть сумели? – выдержки некогда терпеливого психиатра, для которого умение внимательно слушать являлось одним из определяющих, хватило ненадолго.

-         Конь железный! Есть питание, выделение продуктов распада, преобразование физико-химических взаимодействий в механическое движение…есть и мозги примитивные. Любой организм так работает, только намного совершенней.

-         А колёса?

-         Колесо – это, конечно, сила! Это чисто человеческое приобретение…величайшее достижение, подсмотренное в природе. Мы усовершенствовали организм, для эффективности передвижения поставив его на колёса. Но и колесо мы всё равно подсмотрели в природе. – профессор почесал лоб. – Ты меня отклоняешь от темы.

-         Я лишь хочу показать, что не всё есть в природе.

-         Всё! Человек лишь из природных идей составляет различные комбинации…на то мы и творцы. Но основные идеи давно существуют!

-         А где мы в природе колёса подсмотрели? – не унимался Торшин.

-         Сёма! – не выдержал Михаил Иванович. – Хватит может! Ты извини меня, дорогой, но один дурак столько вопросов задаст, что и тысяча мудрецов не ответит!

-         Ты конечно мудрец.- насупился гость.

-         Это я к слову. – смутился Михаил Иванович. – Так хочется интересную идею обсудить, а ты палки в колёса вставляешь…старый брюзга, ей богу.

-         Всего за минуту и дураком и брюзгой обозвал! Сможет мне уйти совсем?

-         Ну как ребёнок. – засмеялся по-доброму хозяин дома.

-         Ребёнок. – передразнил собеседник. – Давай свою интересную идею.

-         Ствол дерева покатили и колесо придумали.

-         Давай, давай. – смягчился Семён Маркович. – Что там у тебя за идея?

-         А идея такая. – глубоко вдохнул профессор Колпин и задержал дыхание. – Значит и игры эти всякие тоже существуют где-то, а мы лишь их оттуда переняли. Я ведь не случайно спросил Мишеньку, не жаль ли ему того парня в компьютере. А что если душа вот так же управляет телом и даже не задумывается о том, что ему может быть больно и страшно? А дети современные, Сёма, не только с компьютером играют, но всё больше друг с другом по сети. И не только стреляют и бегают. Но и империи строят, города, экономики развивают, армиями руководят, корпорациями… А что если души так же соревнуются…играют? Или на самом деле за энергию борются? Или разные силы там противостоят? В той же мифологии битвы богов описаны.

-         Ну похоже немного. – сморщился Семён Маркович. – Но на уровне предположений всё это.

-         Похоже не то слово, дружище! Ты дальше послушай.

-         Слушаю.

-         Игрок любой лишь выбирает из множества вариантов развития игры…но все варианты уже существуют! Понимаешь?

-         Не совсем.

-         Создатели игры уже заложили на диске все возможные её варианты! Вариантов много и потому игра кажется интересной! Но в компьютере всё равно любые варианты игры уже заложены!

-         И что?

-         Как что? – подскочил Михаил Иванович и стал ходить по комнате. – Все варианты нашей жизни и жизни общества уже существуют! Мы ничего не создаём а лишь выбираем различные комбинации уже готовых событий! Естественно Вселенная – это не компьютерная игра! У Вселенной вариантов бесконечность! Именно потому-то так интересно! Но и у нас в голове, дружище, не чайник электрический! У нас тут компьютер грандиозный! – он постучал себя костяшками по макушке. – И если голова работает, то кое-что можно просчитать. Ведь если все варианты существуют и представляют из себя некое общее тонкое поле сценариев жизни, то мы к этому полю подключены! Отсюда и прозрения, предсказания, предчувствия, вещие сны! Мы просто можем при определённых условиях рассмотреть ближайшие наиболее вероятные сценарии! Это же как камень на дороге богатыря: налево пойдёшь – коня потеряешь, направо пойдёшь – голову сложишь! Этот камень – просто символ. Судьба именно это имеет в виду! Мы выбираем куда повернуть, но варианты для нас уже готовы, понял ты, наконец, или нет?

-         Мысль твою я понял, Миша, но соглашаться спешить не буду. А вообще, если честно. – прижал руку к груди Семён Маркович. – Устал я очень, Миша…устал.

-         В смысле устал?

-         Просто устал и всё. От жизни устал…

 

 

 

19. ЗНАК

 

Я провожу принципиальное различие между тем, что было произведено и присвоено моими собственными сознательными усилиями, и тем, что ясно и безоговорочно является продуктом бессознательного ума. Кто-то захочет возразить, что бессознательный ум все же принадлежит мне, а потому такое различение излишне. Но я не могу сказать с уверенностью, является ли бессознательный ум - моим, так как понятие "бессознательное" предполагает, что я даже не осознаю его наличия.

                                                                                                  К.-Г.Юнг

 

 

-         Николай Николаевич, я не склонен видеть в вашем поведении каких-то серьёзных отклонений. – доцент Конев беседовал с новым пациентом в своём втором кабинете, небольшом и типичном для большинства медицинских учреждений. – Каждый человек имеет право на некие чудачества, не выходящие за определённые рамки. Прошу лишь вас помочь мне разобраться, внести некую ясность во всё это дело…это, между прочим, в ваших же интересах.

  Библиотекарю понравился этот спокойный, могучий человек. Себя, естественно, он всё так же продолжал ощущать наследником древней мудрости и проводником потусторонней воли. С некоторых пор Николай Николаевич рассматривал приближающихся к нему людей как возможных помощников, посланных ему для выполнения великой миссии. Но вполне вероятно, что существуют и некие силы, желающие воспрепятствовать задуманному.

  На первый взгляд доктор был абсолютно нейтрален и бесстрастен в выполнении своей привычной работы…но никогда не стоит обманываться внешней стороной вещей.

-         Я готов ответить на ваши вопросы. – слегка улыбаясь спокойно согласился пациент.

-         Вот и прекрасно. – Сан Саныч задумчиво почесал подбородок. – Как же получилось так, что вы заинтересовались пирамидами.

-         Да очень просто. – пожал плечами Николай Николаевич. – Я много лет библиотекарем в школе работаю…литература всегда под рукой, журналы свежие, теперь и программы компьютерные и интернет. Дети, знаете ли, всегда пирамидами интересовались…да и многие люди…Вам, разве, эта тема неинтересна?

-         Интересна. – согласился доктор. – Я, признаться, когда в Египте был и сам пирамиды увидел. – он округлил глаза. – Впечатление, скажем так, грандиозное они производят…по фотографиям этого не поймёшь.

-         Вот видите. – покровительственно улыбнулся пациент. – А если заглянуть поглубже и принять во внимание, что традиционная история игнорирует и замалчивает многочисленные вопиющие факты о том, что самые великие пирамиды строились по технологиям и с применением инструментов, не доступным даже нынешней цивилизации… По всему свету с маниакальным упорством древние великие и загадочные строители возводили пирамиды… Ээх, доктор, вот вам бы прочесть книгу Склярова «Обитаемый остров земля»…там настолько подробно и логично всё рассказано и с кучей фотографий. На сайте «Лаборатории альтернативной истории» её найти можно.

-         Николай Николаевич, впечатлиться пирамидами одно, а заставить ими всю комнату и сидеть внутри, согласитесь, всё же немного другое.

-         Согласен. – кивнул тот. – Я всего лишь увлёкся экспериментами. Неужели в этом есть что-то предосудительное. Большинство великих учёных, к коим я себя никак не причисляю, а говорю это просто для примера, так вот большинство из них были чудаками и с головой уходили в науку.

-         Эксперименты это прекрасно…эксперименты очень нужны. – кивал в ответ Сан Саныч. – А какие-нибудь результаты ощутимые вы получили от своих экспериментов?

-         Да, нет. Ничего особенного. – почесал лоб пациент, изобразив на лице попытку вспомнить. – Ну, стрелка компаса отклоняется над пирамидой, вода от примесей очищается, бодрость и прилив сил после нахождения в пирамиде наблюдается…но я склонен отнести это к самовнушению….вроде ничего больше интересного не было.

-         А видения вас посещали? Голоса, навязчивые мысли?

-         Ничего такого.

-         Хорошо. – постучал пальцами по столу доктор. – А вот жена ваша утверждает, что вы её и тёщу своими рабынями называли не раз…а себя великим воином.

-         Моя жена и тёща алкоголички. Они в большей степени ваши пациенты, чем я.

-         Возможно, возможно. – тянул слова Сан Саныч. – Тем не менее, Николай Николаевич, санитары, вас сюда доставившие, тоже утверждают, что вы им именем фараона угрожали. У меня есть полное основание их словам доверять.

  Библиотекарь словно скинул с себя маску. Выражение лица его изменилось…из простодушно-невинного оно стало властным и сосредоточенным, плечи расправились, глаза сверкнули.

-         Что вам нужно, Сан Саныч? – голос прозвучал твёрдо и с большой внутренней силой.

-         Разобраться. – Конева слегка смутило неожиданное преображение собеседника.

-         В чём разобраться?

-         В вашем расстройстве.

-         Зачем?

-         Это мой врачебный долг.

-         Это не тот случай, Сан Саныч.

-         Что вы имеете в виду, Николай Николаевич?

-         У меня нет расстройства.

-         А что, по-вашему, у вас?

-         Я не уверен, Сан Саныч, что вы готовы услышать от меня правду. Это может быть опасно для вас.

-         Каким образом это может быть опасно для меня? – доктор понял, что поймал нужную волну и внутренне похвалил себя за своё мастерство.  

-         Если я расскажу вам правду. – вздохнул Горемыкин. – То вы признаете меня психом и это затормозит выполнение моей миссии. – он сверкнул глазами. – Я не знаю, как отнесутся мои покровители к человеку, препятствующему выполнению моей миссии…они могут просто убрать вас с дороги. Понимаете?

-         Понимаю. – с серьёзным видом кивал доктор. – Вы на спецслужбы работаете?

-         Сан Саныч…оставьте вы эти свои хождения вокруг да около. Вы прекрасно понимаете, о чём я говорю.

-         Вы поддерживаете связь с некими потусторонними силами? – спросил напрямую доктор.

-         Навряд ли это можно назвать связью…но некая договорённость есть.

-         Какая договорённость?

-         Вы уверены, что хотите это знать? – Николай Николаевич прижал ладонь к сердцу. – Я не знаю, как убедить вас в своей адекватности и истинности моих слов. Неужели вы готовы все многовековые свидетельства о сверхъестественном отнести к помешательствам? Я могу лишь привести мои слова и ощущения…я не могу предоставить вам никаких доказательств истинности своей информации. А это стопроцентная психушка…ведь так?

-         Я не думаю, Николай Николаевич, что у вас широкий выбор. – пожал плечами Конев. – В любом случае вам лучше мне всё рассказать. А что касается психушки, как вы изволили выразиться, то мой опыт подсказывает мне, что если у вас и есть небольшое расстройство, оно не связано с тяжкой паталогией или агрессивным поведением…навряд ли в этом случае речь пойдёт о принудительном стационарном лечении.

-         Но наблюдение у участкового психиатра мне уже гарантировано?

-         Давайте не будем торопить события.

-         Хорошо. – принял решение пациент. – Но одно условие…вернее оговорка.

-         Слушаю.

-         Если всё что я вам расскажу имеет под собой реальные основания, то вы, Сан Саныч, получите очень скоро ясный знак. Если это произойдёт, пожалуйста, отнеситесь ко всему серьёзно и постарайтесь посодействовать всему этому делу – Николай Николаевич виновато улыбнулся. – Иначе вы сами себя заведёте в неприятную ситуацию.

-         Обещаю, Николай Николаевич. – охотно согласился доктор. – Если я получу ясный знак, то вы будете первый, кто об этом узнает.

-         Моя миссия заключается в том, чтобы донести чудо пирамид до жителей планеты. – потупив глаза негромко заговорил Николай Николаевич. – Дело в том, что пирамиды неким образом изменяют поток энергии, протекающий сквозь них. Множество проведённых в самых серьёзных лабораториях исследований подтверждают этот факт.

-         Как вы получили своё задание?

-         Во сне.

-         Думаете стоит так серьёзно доверять снам?

-         Не только сон. – не поднимал глаза пациент. – Даже одетая на голову картонная пирамида через несколько минут изменяет состояние мозга…это очень просто почувствовать на себе. Вода, выдержанная в пирамиде десять дней, придаёт сил и энергии. Я стал совсем другим человеком…я неузнаваемо изменился всего за год. Я превратился в активного, здорового, энергичного, уверенного в себе…Это всё пирамиды. Но главное. – наконец поднял он радостные глаза. – Пирамиды откроют путь к принципиально новой энергии.

-         Какой энергии?

-         Холодному термоядерному синтезу.

-         Вам это тоже во сне сказали?

-         Нет. Это я нашёл в интернете на сайте New age masters.

-         И что там говорится?

-         Там говорится, что реактор для запуска реакции соединения ядер водорода должен иметь пирамидальную форму. Мы на пороге великих открытий…понимаете, Сан Саныч?

-         А вы обладаете достаточными познаниями в физике, чтобы открыть принцип холодного термоядерного синтеза?

-         Нет. Навряд ли это предстоит сделать мне.

-         А что предстоит сделать вам?

-         Я же сказал. – сокрушённо кивнул головой Никола Николаевич. – Моя задача донести весть о том, что пирамида, одетая на голову, изменяет структуру сознания.

-         Вы уверены в безопасности этой процедуры?

-         Что вы имеете в виду, когда произносите слово безопасность?

-         Я имею в виду, что эта процедура не должна вносить необратимые изменения в психику и вредить здоровью.

-         Эта процедура вносит необратимые изменения в психику. – улыбнулся пациент. – Она открывает глаза на красоту и простоту мироздания, придаёт сил, дарит прозрение, снимает ограничения и убирает страхи, открывает источник бесконечной радости, мудрости и знаний…

-         Панацея, одним словом. – скептически заметил Сан Саныч.

-         Время покажет. Я точно знаю, что где-то на земле уже есть мальчики и девочки, которые воспользовавшись пирамидами смогут творить чудеса. Я уже представляю себе их светящиеся глаза и радостные одухотворённые лица. – пациент задумался. – А панацея, доктор, существует…но это не пилюля или волшебное слово.

-         А что же это?

-         Саморазвитие.

-         Готов с вами согласиться. – кивал доктор одобрительно. – Но саморазвитие достаточно широкое понятие.

-         А нет в природе, доктор, ничего изолированного. В точности по Чехову всё должно быть прекрасно и душа, и тело, и мысли. Человек представляет из себя замечательнейшую многоуровневую систему. С бесконечной иерархией обрабатываемых энергий. Саморазвитие призвано сдвинуть с мёртвой точки именно осознание себя как этой самой системы. Пирамиды сами по себе почти ничего не делают…они, словно, вдохновляют на действия. Ведь я сам по себе знаю о том, например, какое же это счастье быть обладателем сильных ног…особенно задней поверхности бёдер и ягодиц. Ведь даже самые дорогие и эффективные лекарства смогут лишь до поры нейтрализовывать продукты распада, образовывающиеся в этих несчастных постоянно сдавливаемых дряблых мышцах. И только регулярная нагрузка…прокачка системы, поддержание кровеносного русла в тонусе…только это способно по-настоящему исправить положение. А когда ты после самых настоящих ломок, вызванных адаптацией к новым нагрузкам, начинаешь чувствовать себя сильнее, энергичнее, моложе. Когда ты хочешь продолжать занятия, становиться ещё сильнее. Выводить из себя всю эту гнетущую гадость, накопленную за всю жизнь. Ты словно время назад мотаешь! Фантастика просто. А в здоровое энергичное тело приходят и светлые радостные мысли. А радостные мысли формируют радостные события! И во всём этом самое активное участие принимают пирамиды. Они словно опытный тренер не дают расслабиться и постоянно поощряют идти дальше и дальше. Ты начинаешь чувствовать свою энергию, интересоваться тем, что об этом говорили и думали древние мастера. Ты, вдруг, обнаруживаешь, что это всё не сказки и выдумки…это всё в тебе! Ты начинаешь пробовать руководить энергетическими потоками, перераспределять их по телу, повышать скорость их бега! И, оглядываясь назад, ты понимаешь, что лень и глупость – вот единственные факторы, сковывающие всех нас. И нет ничего слаще и дороже, чем избавление от этих демонов!

-         А как вы собираетесь донести это ваше чудо до большого количества людей?

-         А вот решением этого вопроса я и должен был сейчас заниматься. – тяжко выдохнул Николай Николаевич. – А вместо этого доказываю вам тут, что я не псих.

-         Не люблю я это слово. – сморщился Сан Саныч. – Какое-то оно очень примитивное.

-         Тем более когда не знаешь что за ним действительно стоит. – подхватил пациент

-         Да…широкое понятие…пространное.

-         Вы, Сан Саныч, производите впечатление здравого человека. Могу я вам сейчас сказать то, что действительно думаю обо всём этом. 

-         Это было бы очень кстати, Николай Николаевич. Говорите смело.

-         Я не совсем про себя или пирамиды…я скорее о вас хочу поговорить.

-         Обо мне?

-         О современной психиатрии, невольником которой я сейчас являюсь.

-         Я готов выслушать вас по любым вопросам, Николай Николаевич. Но не более часа.

-         Мне хватит и половины.

-         Пожалуйста, Николай Николаевич, начинайте.

-         У вас, Сан Саныч, очень непростое призвание. Огромная ответственность лежит на вас и огромное заблуждение.

-         Заблуждение?

-         Да, доктор, именно заблуждение. По самым несмелым опросам более трети людей испытывают мистические переживания, но боятся в этом признаться. Боятся признаться потому, что общество гнетёт тупая и примитивная до безобразия механистическая теория устройства бытия. Она связала души по рукам и ногам, не даёт взлететь человечеству в прямом и переносном смыслах. А ревностно охраняют эту протухшую тупость жандармы с дубинками…это вы, доктор.

-         Мы жандармы с дубинками? – слегка улыбнулся Сан Саныч.

-         Да. Стоит лишь кому-то настроиться на высшие смыслы и попытаться жить вне понятий этого общества – тут же появляетесь вы, со своим представлением о нормальности, и выбиваете, как вам кажется, всю дурь из головы.

-         По вашему, Николай Николаевич, психические больные не нуждаются в лечении?

-         По вашему, Сан Саныч, вы умеете их лечить? – парировал пациент. – Ключевая фраза в определении психоза – это точная оценка реальности. Вы узурпировали право на оценку реальности. По мнению инквизиции Коперник неправильно оценивал реальность. Вы те же инквизиторы. Вы не знаете самого главного в своей деятельности…я говорю об истинной природе психики. Ведь вы этого не знаете, но беретесь лечить ее, по вашему выражению, расстройства. Вы убеждены, что мозг вырабатывает мысли так же, как почки мочу…и вы относитесь к мозгу соответственно. Вы убеждены, что для каждой ненормальной мысли, существует ненормальная клетка мозга. Но вы же ведь так и не имеете стройной, а главное эффективной и безопасной, системы так называемого лечения. Вы можете придерживаться в зависимости от сугубо индивидуальных предпочтений отдельно взятого врача различных методик. Я, может быть буду груб, но вы выбираете между различными по силе глушащими внутренний мир человека способами воздействия. Вы не можете справиться с отдельной, как вам кажется, неправильной психической программой и просто глушите несчастных динамитом, как рыбу…пичкаете отупляющими лекарствами. Вы боитесь признаться обществу, что не знаете откуда берутся психические расстройства. И если можно ещё понять, когда вы пытаетесь исправить мозги какого-нибудь маньяка или публичного онаниста, то ваши попытки заглушить мистические переживания людей просто чудовищны, аморальны и противоречат всей логике мироздания. Ведь мистические переживания выше нормы…мы должны развивать в себе дремлющие способности. А вместо этого на человека, который слышит голоса или общается с инопланетянами, смотрят как на источник большой опасности. Сейчас в эру стремительных информационных потоков уже невозможно игнорировать множество доказанных свидетельств аномальных способностей. А ведь тут нет ничего сверхъестественного. Просто существует очень тонкий мир различных энергий и информации, пронизывающий всё сущее. Мы неотъемлемая часть этого мира. В силу каких-то причин мы на время забыли об этом, но во все времена появлялись люди, напоминавшие нам о существовании и определяющем влиянии этого мира. Но ваша братия упорно продолжает глушить и признавать тонко чувствующих людей кретинами.

-         Захватывающий монолог. – кивнул доктор.

-         Сан Саныч, вы же наверняка по долгу службы читали о трансперсональном источнике психических отклонений?

-         Читал, естественно.

-         Но официальная ваша, так называемая наука, отвергает саму возможность влияния дородового опыта на человека. Вы же не хотите признать, что корни большинства наших чудачеств, привычек, способностей, наваждений и прочих составляющих личности…всё это в большей степени принесено нами оттуда. – округлил глаза Николай Николаевич.

-         Откуда? – насторожился доктор.

-         Из мира тонких энергий. Ну, поглядите вокруг. Ни одна пушинка не упадёт просто так. Всё вокруг пронизано причинами и следствиями. Ну неужели же жизнь человека начинается только после физического рождения и состоит из случайностей...бессмысленных, бессистемных нагромождений. Неужели вы и вправду считаете, вслед за стариком Фрейдом, что все таланты, способности, страхи, радости, комплексы и прочее…всё это берётся из детства. Да эта теория давно уже показала свою несостоятельность. Большую часть мы приносим с собой из тонкого мира, не только приносим, но и пополняем в режиме реального времени. Мы все на связи…всегда. Сан Саныч! – взмолился библиотекарь. – Ну ослабьте путы. Дайте людям, а заодно и себе, больше свободы. Признайте же, наконец, трансперсональный опыт. Ведь вы тоже все оттуда. Ведь всё что нам нужно – это просто задумываться об этом, делиться своими мыслями, не боясь, что тебя посчитают дурачком. Но самое главное, Сан Саныч, мы должны детей своих с детства поощрять держать связь с тонким миром. И если так произойдёт, то человечество преобразится. – пациент перевёл дух. – А пирамиды, в моём понимании, они словно помогают настроиться на это тонкое восприятие. Вроде ничего и не происходит, но как-то по-другому мыслить начинаешь, замечаешь что каждый день, казалось бы самый обычный и скучный, наполнен самыми настоящими чудесами…подчинён структуре и логике, а значит прогнозируем и изменяем по желанию. Знание устройства – ключ к  управлению…это всего касается. Но нужно лишь убрать из сознания весь этот механический бред. Пусть железки работают по механике, а человек должен жить по космической целесообразности тонких энергий. А иначе это не жизнь, а страдание…примитивное существование гусеницы. Кто больше отрицает, тот меньше постигает. А вы не просто отрицаете, доктор, вы репрессируете.

-         Репрессируем?

-         Да…диссидентов, например, в психушки сажали, а ваша братия их обрабатывала. Вы серьёзно скомпрометированы, как социальный институт.

-         А какие чудеса ваши дни наполняют, Николай Николаевич? – внимательно следил за пациентом доктор.

-         Они дни любого наполняют, доктор. Нужно лишь внимательно смотреть.

-         Пример приведите…если не трудно.

-         Да сколько угодно. – задрал голову пациент. – Я, признаться, поначалу всё запоминал, да записывал…а потом их столько навалилось, что я расслабился и просто наблюдать и радоваться стал тому, что они происходят.

-         И всё же. – напомнил Сан Саныч. – Можно несколько самых ярких примеров.

-         Да, да. – сморщил лоб библиотекарь. – Одно из самых ярких произошло в школе, где я работаю. Разгадал я интереснейший кроссворд, Сан Саныч. И только последнее слово никак не могу вспомнить…вернее я его и не знал.

-         Какое слово?

-         Граница света и тени на поверхности Луны…знаете?

-         Нет, признаться. – пожал плечами доктор.

-         А между тем мы все это слово прекрасно знаем, только совсем в другом значении. Вот смотрю я в кроссворд и гадаю: первое- т, третье- р, пятое- и, последнее – р. Треть букв известна, а слово угадать не могу. Тут заходит ученик сдавать книги и поверх стопки кладёт мне на стол книгу под названием «Терминатор»! Я сразу подумал: «Ну надо же, как подходит робот этот мне в кроссворд»! Принимаю я у ребёнка книги и лезу в интернет за ответом. И что вы, Сан Саныч, думаете?

-         Терминатор?

-         Да!

-         Любопытно.

-         Любопытно – не то слово. Я этот случай всю жизнь помнить буду. С него моё осмысленное бытиё началось. Я после терминатора этого многое замечать стал.

-         Например.

-         Ну еду, например, в маршрутке, даёт мне водитель сдачу  сорок два рубля, а по радио в тот самый момент когда я деньги в руки беру, говорят какой-то телефон и на тот самый момент когда эти сорок два рубля мне в ладонь ложатся, по радио тоже говорят - сорок два. Или ещё вот: немного некрасиво, но всё же – виновато улыбнулся Николай Николаевич. – Закупаюсь я как-то на оптовом рынке. Передаёт мне продавщица сдачи аж на целых пятьдесят рублей. Я промолчал. «Значит нужно так.» - ещё, помню, подумал. В следующем ларьке передают мне лишнюю десятку, а ещё в одном три рубля. И всё это за полчаса.

-         А что даёт-то вам всё это? – искренне не понял Сан Саныч.

-         Как же? – не понял в свою очередь пациент. – Вы что, доктор.

-         Что?

-         Это же ясно показывает, что у жизни есть структура. Что мысли – это энергии. Что мы воздействуем друг на друга именно мыслями. Ведь это же доказательства, а с доказательствами совсем другое дело, чем без них.

-         И?

-         А раз есть структура, то мы можем её понять и изучить…а впоследствии и управлять.

-         Мы и так ею управляем.

-         Это нам так кажется. Мы марионетки в руках энергий, собою же и порождённых. Но энергии эти, как правило, носят нас из стороны в сторону вопреки нашим пожеланиям. А происходит так потому, что мы привыкли всех винить в своих неприятностях и бедах, отказываемся признать свою ответственность за всё, даже самое неприятно что с нами происходит. А чудеса эти настраивают на мысль о том, что только ты сам свою жизнь творишь. Что нужно очень осторожно и внимательно к своим словам и мыслям относиться. Ведь большинство из нас метут языком, как помелом, а потом удивляются – откуда на них столько гадости и горестей сваливается. А самое главное в том, что если ты неопровержимо  видишь проявления своих мыслей, то это значит, что смерти нет…душа действительно существует. А это знание делает тебя неимоверно спокойным и сильным. А ещё, Сан Саныч, самая главная отговорка тех, кто упорно не желает признавать закономерности превратностей судьбы такова. – он скорчился и, кого-то передразнивая, пробубнел. – Если всё в жизни заслуженно, то почему умирают маленькие дети или становятся калеками…они-то это всё когда заслужить успели?

-         И когда, по – вашему они это заслужили?

-         А может быть выбрали?

-         Выбрали?

-         Может быть и  так.

-         Не очень приятный выбор, признаться. Когда же они это выбрали?

-         В прошлой жизни. Если не строить из себя неизвестно что и просто признать наличие прошлых жизней или воплощений, я точно не знаю, то всё очень просто и логично становится на свои места!

-         Интересные совпадения давно наблюдались многими людьми, Николай Николаевич. Вы всё это к вашим чудесам относите?

-         Нашим чудесам, Сан Саныч…нашим. Такие совпадения, словно очертания древнего храма, угадываются под грудами нашей стереотипности и неверия в себя. – пациент напустил на себя идиотское удивление. – Какие могут быть закономерности, Сан Саныч? Где тут связь между великими древними цивилизациями, остервенело строившими пирамиды по всему миру. Случайности! – махнул он рукой.

-         Форму гор повторяли в архитектуре. – невозмутимо ответил врач. – Вполне логично…горы всюду есть.

-         Вот именно! – обрадовался библиотекарь. – Форма гор! Форма природных пирамид! Это на игру такую похоже!

-         Какую игру?

-         Цивилизация достигает определённого уровня развития и строит пирамиды. А потом массово эвакуируется с планеты. Может быть в другие миры?

-         Кто эвакуируется? – не понял Сан Саныч.

-         Дух цивилизации эвакуируется. Самый яркий пример такой массовой эвакуации это коренные народы Америки. Их испанцы всего за несколько лет извели. Кого не зарезали, тех европейские болезни выкосили под корень. С египетской цивилизацией тоже не очень понятно. Была…и исчезла.

-         Вы думаете, они этого добивались осознанно?

-         Скорее нет. Вернее на уровне энергий и коллективного духа народа такое желание было, ну а тела до конца за жизнь боролись и бороться будут. Я тут, Сан Саныч, даже некоторые закономерности усмотрел.

-         Какие закономерности?

-         Египетский путь заключается в том, чтобы немногих избранных отправлять в другие миры. Я фараонов имею в виду. Я уже говорил о том, что над пирамидой мощнейший ионный столб зафиксирован. Вот, видимо, души фараонов прямиком по этому столбу куда-то и уходили. Тут вспомнить стоит и о том, что египетские пирамиды расположены в точности по звёздам пояса Ориона. А внутри гробницы мистические тексты написаны, чтобы знал чего делать и не заблудился. Самое смешное в этой истории, Сан Саныч, это мы.

-         Мы?

-         Да. Мы себя такими уж продвинутыми и умными считаем, что даже не задумываемся, когда все их ритуалы и верования к бреду и суевериям относим. А они, скорее всего, на самом деле своих фараонов после смерти в другие миры отправляли и не куда-нибудь а с высокой точностью в нужное место. А может быть и не после смерти…может быть ещё при жизни души избранных из пирамид по космосу путешествовали.

-         Интересно. – чмокнул губами Сан Саныч. – А что если наоборот они этот ваш ионный столб как ориентир использовали для нового воплощения…ведь они верили в новое возрождение? – проглотил последние слова доктор, немного смущаясь.

-         Интересная мысль! – обрадовался пациент. – Вы, Сан Саныч, я вижу, подключаетесь!

-         Да это я так.

-         Давайте, давайте! Стоит лишь начать о таких вещах думать…ничего в жизни так не радует, как успешные интеллектуальные занятия. Тем более полезно, когда эти занятия открывают такие удивительные сферы! – он задумался на мгновение. – А ещё налицо американский путь использования пирамид. Они ведь тысячи жизней на вершинах пирамид отняли. А пирамиды у них с уступами. Я так думаю, Сан Саныч, что уступы эти позволяют энергию пирамиды регулировать. И все эти души в торжественной обстановке с соответствующими ритуалами и в нужное время отправлялись с пирамиды прямиком в космос по ионному столбу. Ну а там уже свои законы. Факт лишь в том, что все эти кровожадные цивилизации за очень короткое время сгинули без следа. А хорошо это для них или плохо…я не знаю.

-         Интересно. – признался задумавшийся доктор. – Заинтересовали вы меня, Николай Николаевич.

-         А мы ведь в некотором роде наследники Египта. Ленин-то наш, вечно живой, в пирамиде лежит, как мумия. И поклонялись ему, как фараону. А может он в прошлых жизнях и вправду фараоном был? – библиотекарь фонтанировал. – А ещё, доктор, американский путь жертвоприношений, похоже, опять даёт о себе знать!

-         В смысле?

-         11 сентября…столько человек на высоте погибло!

-         Там же не пирамиды.

-         Ну это я так. – согласился пациент. – Не пирамиды, конечно, но задуматься есть о чём.

-         Кстати, Николай Николаевич, - почесал лоб доктор. – А что традиционная наука про эти свойства пирамид говорит? Про ионный столб и прочие эти чудеса с водой и…ну там…прочее.

-         Да какая разница, что она говорит! – всплеснул руками пациент. – Традиционная наука всего лишь своеобразный профсоюз ремесленников! Конечно они ремесленники высшего, так скажем, класса…но всё равно ремесленники! Да они работают с высокими технологиями! Да они способны проводить невероятные вычисления и эксперименты! Но всё равно они работают с материей! Не им вести человечество в будущее! Нынешняя наука – прислужница денег, власти и войны. Весь двадцатый век, прошедший под идеей абсолютного торжества материалистического мировоззрения, показал насколько опасно доверять судьбу земли подобным бредовым идеям! Сейчас человечеству жизненно необходимо обратиться к философам и мыслителям нематериалистическим…черпающим свои знания из области высших смыслов! Промедление будет означать глобальную катастрофу! Будущее принадлежит тонко чувствующим и целостно мыслящим личностям, безоговорочно признающим неделимость бытия и определяющее влияние тонких энергий, которые навряд ли удастся когда-либо измерить рукотворными приборами! Единственный механизм, способный с этими энергиями работать – это мы сами! Нам нужно лишь разрешить себе быть таковыми!

-         Да, да…Николай Николаевич. – кивал Сан Саныч задумчиво – И всё же. Ответьте представителю материалистического взгляда…имеются ли серьёзные научные исследования по этим вопросам?

-         Признаться честно, Сан Саныч, я читал лишь массу ссылок на подобные исследования. Но присутствует и огромное количество резко негативной критики пирамид со стороны вашей братии. Но вам ведь не впервой.

-         В смысле?

-         Я, к примеру, имел удовольствие прочесть выдержки из истории болезни Циолковского. Ваши учёные коллеги без зазрения совести считали душевнобольным человека, рассуждавшего в начале двадцатого века о полётах в космос. А когда Жюль Верн принёс издателю книгу «Париж в 20 веке», в которой описал автомобиль, факс, электрический стул и прочие обычные для нас вещи, то издатель заявил, что тот перегибает палку и сочинил совсем уж откровенный бред. Так что, при всём уважении, Сан Саныч, но не вам решать подобные вопросы. Подпустить вашу братию к тонким вопросам о ментальных энергиях – всё равно что автослесаря попросить молотком и зубилом настроить виолончель.

-         А кто, по-вашему, уполномочен решать эти вопросы?

-         Избранные!

-         Кем?

-         Космосом! Богом! Жизнью! Судьбой!

-         И вы, Николай Николаич, видимо, один из них?

-         Видимо да. – не моргнув глазом согласился библиотекарь. – Вы ведь, Сан Саныч, наверняка должны знать об огромной силе самовнушения.

-         Ещё бы! – хмыкнул тот. – Самовнушение может творить просто чудеса! Совсем недавно у одной  девочки, внушившей себе, что она беременна, вырос живот и даже отошли воды!  Человек себе всё что угодно внушить может. Очень хорошо, Николай Николаевич, что вы это тоже понимаете!

-         Конечно понимаю. Прекрасно понимаю и то, что даже если пирамиды никоим образом не работают с энергиями, что навряд ли, но люди с их помощью способны внушить себе всё что угодно. Пирамиды и так достаточно известны во всё мире. Нужна лишь искра, чтобы эта бомба рванула! Коэльо в своей книге совершенно справедливо написал, что жизнь – это безумие. Важно лишь выбрать себе правильное безумие! Мы все выбираем себе безумие, Сан Саныч! Беда лишь в том, что чаще выбирается паника, страх, массовые разрушительные истерии, боязнь болезней, террористов, скрытых врагов и прочие ужасы. Я же предлагаю иное безумие! Я предлагаю безумие пирамид, дающих силу, прозрение, здоровье, мудрость, любовь, мир! И если пирамиды способны своим многовековым авторитетом помочь людям внушить себе всё это, то мне жизни не жаль для такого дела!

 

* * *

 

    Библиотекарь вошёл в свой двор и не узнал его. Двор точно тот…ошибки быть не могло. Но в то же время, что-то сильно изменилось.

    Николай Николаевич пригляделся повнимательней и понял, что его смутило. Кругом была чистота и красота. Фасад отремонтирован и покрашен, новые лавочки и двери подъездов, всё пространство вокруг украшали благоухающие цветами клумбы, молоденькие деревца и аккуратно подстриженные кусты. Виднелись новенькие песочницы, детские горки и карусели. На деревьях расположились скворечники с выглядывающими из них птицами.

   Но на этом удивление его не закончилось. На спортивной площадке тренировалось несколько человек, ещё одна группа окружили стол, за которым шло ожесточённое шахматное противостояние. Это было непривычно для их старого двора, но терпимо. Самым же непостижимым явилось то, что в тренирующихся и играющих в шахматы людях Горемыка узнал окрестных алкоголиков…и сейчас стол был уставлен не баклашками с пивом или бутылями с борматухой, а пакетами с кефиром, бутылками минералки, печеньем и фруктами. Да и сами алкаши таковыми уже не выглядели…чистые, трезвые, аккуратно подстриженные и приветливые.

  «Странно. – буркнул еле слышно про себя Николай Николаич. – Что могло случиться?»

   Удивление не отпустило и в чистом отремонтированном подъезде, и в прихожей своей квартиры. На вошедшего пахнуло чистотой, свежестью, ароматной выпечкой…

   - Коля! – радостно встретила его жена, выскочив из комнаты и бросившись ему на шею. От неё ненавязчиво пахло духами вместо перегара и табака. – Мама! Коля вернулся!

   - Здравствуйте, Николай Николаевич! – раздался из комнаты голос тёщи. – Заждались мы вас! Мне буквально километр остался…вы уж извините. Закончу и удалюсь!

   Он заглянул внутрь и обомлел в конец.  В углу чистой отремонтированной и непривычно большой комнаты с новой мебелью по беговой дорожке летела его тёща… но не толстая и грязная, а постройневшая и посвежевшая, одетая в новенький розовый спортивный костюм.

   Библиотекарь почувствовал, что теряет сознание.

   - Коля! – засуетилась вокруг него Светка. – Что с тобой?

   - Голова что-то кружится. – закатил он глаза и увидал на огромном потолке роспись из Сикстинской капеллы. – Господи…неужели и правду с ума схожу?

   - Воды! – словно девочка, спрыгнула с дорожки тёща и бросилась в другую комнату. – Живой воды из нашей пирамидки! Из радости нашей…

   - Из пирамиды? – мгновенно пришёл в себя библиотекарь. – Вы пьёте воду из пирамиды?

   - Ну да. – смутилась Светка. – Тебе что жалко?

   - Нет конечно.

   - Спасибо тебе зятёк. – подоспела тёща с полным стаканом. – К жизни ты нас возвратил.

   - Пожалуйста. – выпил он, начиная соображать, что к чему. – А эти во дворе…тоже пьют?

   - Все пьют. – в один голос подтвердили женщины, синхронно кивая.

   - Неужели работает? – снова закружилась у него голова, но на этот раз уже от счастья.

   - Работает, Коленька, работает, милый. – ласково щебетала жена, усаживая его на кресло и заботливо снимая с его ног туфли.

   - Тебя когда упекли. – потупила глаза тёща. – Ты уж извини… так вот мы деньги твои нашли ну и накупили водяры не меряно. Светка мне и говорит: «Давай мол несколько бутылок к дураку этому в пирамиду поставим…может сильнее балдеть будем.» Мы и поставили.

   - И что? – библиотекарь смотрел по сторонам и начинал соображать, что эта квартира в несколько раз больше его…и окон слишком много, да и потолки очень уж высокие со сводами и расширяются, словно купола.

   - Ну недели через две мы до пирамидных бутылок и добрались. –  улыбаясь ровными белыми, а главное всеми без исключения зубами, продолжала тёща. – Выжрали их, как обычно, и дальше живём. Живём значит живём…но что-то не так. – она скривила изумлённое лицо. – Бухать хочется всё меньше и меньше! Наконец от одного запаха воротить стало! Чудеса!

   - Всё так и было, Коленька. – радостно подтвердила Светка. – Всё так. Поначалу думали, что пройдёт…но оно сильно припекло. А пить не можем, вот и на работу нормальную устроились, ремонт сделали, спортом занялись…

    - Сигареты! – крикнула тёща.

    - Да, да. – вспомнила жена. – Мы потом и сигареты в пирамидушку положили. Одним словом, всем напастям разом конец пришёл!

    - Потом мы и хронов наших дворовых этой водярой напоили. – умилённо всплеснула руками тёща. – Какое счастье людям принесли…как нас благодарили потом! 

    - Мы уже тысяч пять человек от водки-то спасли! – радостно доложила тёща. – Денежек берём за это немного…не без этого. Но что эти деньги в сравнении с такой радостью!

   - И что? – Николай Николаич понял, наконец, что спит. Слишком уж невероятно всё это звучало и выглядело. – Все без исключения пить бросают?

   - Не все. – развела руками тёща.

   - Процентов семьдесят бросает. – вопросительно поглядела на мать Светка.

   - Да. Около того. – согласилась та.

   - Да, у нас типа коммуны образовалось. – тёща достала телефон и стала показывать фотографии. – У нас и фермерское хозяйство, и мебель делаем, и строим, и шьём…всё алкаши бывшие. В «Работницу и крестьянку» написали про водку из пирамид. Сказали бабам, чтобы мужей своих втихаря этой водкой поили. Столько писем с благодарностями  получили…сказка просто.

   - Да, да. – подтверждала жена. – Всё так. Сейчас вот переговоры ведём с иностранцами всякими, чтобы их пьян на путь истинный наставить.

   - А что же мы всё в коридоре стоим? – спохватилась тёща. – Ты же дома, Коленька! Проходи! Я там блинов напекла, чай заварился! Вы отдыхайте…супруги всё же, как никак. А я пойду, чтобы не мешать!

 

 

 

20. ЗОЛОТО

 

Зная о могуществе нашего мозга, мы смиренно признаем ту степень невежества, на которой в настоящее время находимся, и в то же время понимаем, что у нас есть завораживающие перспективы превратиться в богов, если мы научимся управлять нашим мозгом.    Т. Лири

 

 

  Макс обливался потом. Безжалостное белое солнце прямо над головой нагревало мозг напрямую, словно ни черепа, ни волос попросту не существовало. Ноги беспомощно вязли в горячем сыпучем песке. Кругом была жёлтая пыльная пустыня. «Ещё полчаса и я умру. – подумал Максим, облизывая пересохшие губы. – Как я умудрился тут оказаться?»

  Он оглядел себя: чёрные брюки от костюма, белая рубашка, начищенные до блеска но уже покрытые пылью туфли…обычно именно так он одевался на экзамены. В голове наступал предел возможностей. Мозг отказывался функционировать в такой жаре.

  Максим собрал быстро тающие силы и, проваливаясь в песок чуть не до колен, пошёл к ближайшему бархану, надеясь оглядеться с относительной высоты. Он стал на четвереньки и, склонив голову, пополз наверх. Тяжёлые веки со слипшимися от соли и пыли ресницами почти закрыли глаза, оставив лишь узкие щелочки, сквозь которые проникал вездесущий слепящий свет.

  Он не мог бы сказать, сколько времени понадобилось ему, чтобы преодолеть небольшое расстояние до вершины бархана. Максим с трудом поднял голову и застонал…примерно в трёх десятках  метров прямо перед ним начинался оазис.

  Между высокими раскидистыми пальмами в тени ярко-зелёных кустарников с какими-то жёлтыми и красными цветами прямо из земли небольшим искрящимся фонтаном бил источник. Макс ясно слышал весёлое журчание воды. «Мираж.» - грустно подумал он, но всё равно пополз вперёд. Одной рукой он ухватил ворот рубахи и натянул её на голову…через некоторое время мозгу стало немного легче, но обнажённая поясница приняла на себя удар обжигающих лучей.

  Все мысли, чувства и желания исчезли. Осталась только нестерпимая жара и сверкающая вода впереди. Макс упорно полз к источнику. Оазис медленно становился ближе и казался настоящим.

  Наконец буквально на последнем издыхании Максим добрался до тени деревьев. Никогда в жизни не было ему так плохо, как сейчас. Считанные шаги отделяли его от воды и эти шаги были самыми тяжкими…

  Макс опустил лицо в выложенное камнем округлое углубление, наполненное драгоценной влагой, и стал жадно пить. С трудом двигая руками он черпал воду и обливал шею, плечи, старался посильнее намочить спину. «Теперь можно жить.» - подумал он, вдоволь напившись и чувствуя, как тело всасывает едва не утраченную жизнь в прямом смысле этого слова.

  Рядом послышались шаги. Максим взглянул через плечо и увидел двух арабов в белоснежных одеждах. «Что же это происходит?» - никак не мог понять он.

  Арабы подошли к нему, поставили рядом подобие носилок, молча подняли Макса, уложили на носилки и аккуратно понесли.

  У него не было ни страха, ни даже удивления. Мерное покачивание  убаюкало его и он заснул.

 

 

  Максим проснулся в незнакомом месте. Первым делом ему в нос ударил немного навязчивый, но очень приятный экзотический запах. Он оглянулся. Стены кругом были матерчатые, украшенные восточным орнаментом. «Шатёр.» - тут же появилась догадка. Сам же он лежал на мягком ворсистом ковре. Одет Максим был в такие же белые одежды, как и принесшие его сюда. Рядом на небольшом резном столике стоял серебристый с затейливой чеканкой кувшин и фрукты…

  Одна из стен была чем-то вроде полупрозрачного тюля. Всё ещё ощущая слабость, Максим встал, подошёл и отодвинул полог. Прямо перед ним, словно истукан, стоял один из тех самых арабов. Он поклонился и указал гостю рукой. Макс вышел в некоторое подобие предбанника, позади в щель между створками ткани было видно яркое солнце, с трёх остальных сторон висели такие же тюли. Араб подошёл к одному из них, отодвинул край и ещё раз указал гостю, чтобы тот вошёл.  

 

   Макс прошёл вперёд и оказался в огромном высоком шатре. Свод подпирали четыре деревянных столба, покрытых тонкой резьбой, полудрагоценными камнями и разноцветной бахрамой; весь пол был устлан цветастыми коврами; тусклый свет проникал откуда-то сверху… В глубине шатра на широком возвышении среди круглых подушек восседала неразборчивая фигура человека.

  Как из под земли с двух сторон перед гостем появились две женщины в полупрозрачных бирюзовых и фиолетовых одеждах. Из под тонких вуалей на Макса глядели две пары глубоких чёрных глаз. Скромность и одновременно какая-то испытывающая игривость этих взглядов хлестанули его где – то внутри и взбодрили…никогда в жизни ни в журналах, ни в кино он не видел таких по-настоящему прекрасных женщин.

  Чаровницы взяли его за руки и повели вглубь шатра…к неподвижной фигуре.

-         Здравствуй, Максим. – услышал он глубокий мужественный голос. – Рад тебя видеть.

-         Здравствуйте. – ответил Макс, пытаясь в полутьме разглядеть человека.

-         Присаживайся сюда.

-         Спасибо.

  Макс присел на мягкий ковёр, опёрся локтём на подушку. Женщины тем временем принялись зажигать позолоченные светильники с разноцветным стеклом. Постепенно стало светло…

  В двух метрах от Макса полулежал смуглый красивый мужчина лет сорока с аккуратной чёрной бородой и длинными вьющимися с проседью волосами. Одет он был в золочёный шёлковый халат с тёмно-красной оторочкой.

  Между ними стоял невысокий резной стол со множеством фруктов на драгоценных чашах, несколькими изящными кувшинами…из остальных разнообразных яств Максим узнал только щербет… Около стола стоял высокий и, как всё вокруг, искусно украшенный кальян. Макс поймал себя на мысли, что эта мягкая матерчатая, какая-то приятно обволакивающая томная восточная роскошь намного ближе ему по духу, чем та холодная каменная, виданная им во дворцах Петербурга и Москвы…и если бы пришлось выбирать, он предпочёл бы жить среди этих тканей и затейливых орнаментов. Какая-то неторопливая расслабляющая приятная нега витала здесь. И только лишь очутившись тут, он готов был остаться навсегда. Не последнюю роль в этом желании сыграли и те прекрасные женщины, незаметно и бесшумно удалившиеся.

-         Ты, наверное, уже догадался…кто я? – властно посмотрел хозяин на гостя.

-         Да. – выдержал взгляд Максим. – Вы Соломон.

-         Ты, наверное, ещё слаб?

-         Есть немного. Зачем нужно было подвергать меня такому риску?

-         Всего полчаса в пустыне. – улыбнулся царь. – Мы живём тут всю жизнь…я хотел чтобы ты имел представление о пустыне…чтобы почувствовал как зной, словно когтями, безжалостно и неотвратимо выцарапывает из человека жизнь. Многих из западной цивилизации стоило бы оставить на несколько часов в пустыне.

-         Зачем?

-         Чтобы вы поняли, наконец! – повысил голос Соломон. – Чтобы вы, родившиеся и выросшие в краях, где жизнь низвергается с неба щедрыми потоками, течёт по землям, обильно орошает поля! Чтобы вы почувствовали, что значит жить тут…ценить каждую драгоценную каплю.

-         Вы про воду?

-         Да! Да! И ещё раз да! Вы и представить себе не можете, что такое пыльная буря, засыпающая источники и иссушающая поля, обрекающая на голод и жажду!

-         В наших краях тоже бывают бедствия. – несмело вставил Максим.

-         Бывают. – согласился Соломон. – Время от времени вас могут захлестнуть ураганы, наводнения, смерчи…но вдумайся, Максим. Человек состоит из воды! Люди пустынь постоянно живут в бедствии. Они не жалуются или плачут! Они лишь хотят, чтобы когда вы берётесь судить о них, их культуре, ценностях и мотивах…они лишь хотят, чтобы вы помнили об условиях, в которых выживали их предки и в которых вы не протянули бы и нескольких дней! 

-         Я не совсем понимаю…к чему вы это?

-         Поймёшь. – улыбнулся царь. – У нас впереди долгий разговор. Тебе нужно восстановить силы.

  Соломон взял длинный мундштук кальяна, затянулся несколько раз, задумчиво задержал дым, не спеша выпустил ароматное сизое облако и протянул Максу.

  Максим тоже затянулся. Приятный фруктово-ментоловый холодок наполнил лёгкие.

-         Попробуй это вино. – царь разлил искрящийся гранатовый напиток в золочёные бокалы. – Такого вина ты нигде и никогда больше не отведаешь.

-         Спасибо. – Максим ощутил невероятно притягательный аромат напитка.

-         Тебе тут нравится? – улыбнулся Соломон, смакуя вино небольшими глотками.

-         Очень. – улыбнулся в ответ Макс, наслаждаясь чудесным вкусом. – Жаль, что это сон.

-         Ты можешь всё это иметь наяву.

-         Каким образом?

-         Ты выбран, чтобы приоткрыть людям новые стороны бытия…ты сможешь облечь эти знания в доступную их пониманию красивую форму и получишь за это любую награду, какую только пожелаешь.

-         Почему я?

-         Ты относительно хорошо помнишь свой абсолютный опыт.

-         Что такое абсолютный опыт?

-         Это высшее божественное бытие в котором каждый из вас пребывал и будет пребывать вне физического тела.

-         Ясно. – кивнул Макс, улыбаясь.

-         Что тебе ясно?

-         Да это я так. – замялся гость. – В смысле необычно…

-         У тебя очень непростая и великая миссия. – царь закатил глаза, подбирая слова. – Интересная, важная, щедро оплачиваемая между прочим…тебя ведь это сейчас больше всего интересует.

-         Это радует. – Максим осмелел. – Насколько щедро оплачиваемая?

-         Всеми богатствами мира…славой, властью, мудростью…

-         А что нужно для этого? – почти давился от смеха Макс.

-         Слушать меня внимательно и запоминать. – Соломон одарил собеседника долгим многозначительным взглядом. – Не сдерживай себя, посмейся вволю…это нормально. Тысячи лет твои предки убеждали себя в своей ничтожности, слабости, глупости… Посмейся над ними и над собой прежним потому, что из этого разговора ты выйдешь преображённым.

-         Извините.

-         Не извиняйся.

-         Я на самом деле ничего не понимаю. – пожал плечами Максим. – Ведь это сон?

-         Сон.

-         И вы хотите сказать, чтобы я относился к вашим словам серьёзно?

-         Периодическая система элементов, которую ты терпеть не мог в школе, пришла к Менделеву во сне…отнесись он к этому так же легкомысленно…

-         Но почему я?! – закричал Максим. – Раз я настолько велик! Я хочу знать причины!

-         Ты ведь уже не сомневаешься в том, что мысль – это особая всемогущая энергия? – царь был невозмутим. – Ты ведь знаешь это?

-         Да!

-         Вселенная наполнена мыслями о чудесах и сокровенных знаниях. Мыслями о волшебстве и сверхвозможностях. И это мысли не перепуганных, зажатых взрослых, задавленных предрассудками, недоверчивых своей природе, засорённых стеротипами и шаблонами… Я говорю сейчас о чистых светлых мыслях детей, тысячи лет слушавших сказки и искренне посылавших свою чистую энергию в космос. Именно сейчас эта энергия достигла некой критической массы и готова преобразить ваш мир. Ей всё равно: войдёт она через тебя или кого-нибудь другого…тебе я вижу тоже всё равно, что с тобой будет.

-         Мне не всё равно. – спохватился Макс.

-         Ты помнишь свои детские мечты, Максим?

-         Какие именно?

-         Ты задавал слишком много вопросов об устройстве мира, но родители и все, кто были рядом, не могли тебе ответить. Чтобы не упасть в грязь лицом они говорили тебе, что ты ещё маленький для этого…а иногда они просто запрещали тебе спрашивать всякие глупости и даже наказывали тебя за твою надоедливость. – глаза Соломона блестели, словно маленькие звёздочки. – Но твоя любознательность не знала границ. Ты хотел знать про космос и древние страны, про устройство организмов и материи… Ты с радостью пошёл в школу, надеясь получить там ответы на свои вопросы, но учительница запретила тебе спрашивать так много…она терпеть тебя не могла, ты раздражал её своей любознательностью. Она пожаловалась твоей матери и вместе они, наконец, отучили тебя так много спрашивать. В итоге ты с трудом закончил школу и нехотя учишься сейчас в колледже. Но есть одно но…

-         Какое? – на глазах Макса навернулись слёзы. Перед ним ясно во всех оттенках мыслей и чувств предстала давняя детская обида на родителей, щедрых на тумаки и оскорбления и учительницу, лицо которой перекашивало крайнее раздражение каждый раз, когда он тянул руку. Ком обиды, силящийся выжать из глаз слёзы подкатил к горлу.

-         Ты очень искренне и страстно представлял, что к тебе по ночам приходит добрый волшебник-звездочёт в синем колпаке со звёздами, как на картинках из сказки про золотого петушка, приходит и подробно даёт ответы на все твои бесконечные вопросы… Помнишь, Максим? – ласково улыбнулся Соломон, доставая из-за спины тёмно-синий высокий колпак с золотыми звёздами и одевая его на голову. – Ты готов слушать?

-         Готов. – не выдержал тот и зарыдал во весь голос словно ребёнок, не стесняясь и не сдерживая себя.

-         Поплачь, мальчик…поплачь. Слёзы смывают грязь с души. – затянулся дымом царь. – У тебя смелая и опытная душа.

-         В смысле? – всхлипывал Макс.

-         Ваш мир предпочитает не замечать чудес. А ведь всего одного чуда, если бы вы были по-настоящему разумны, было бы достаточно, чтобы вы побросали все свои ничтожные дела и интересы и бросились искать это самое чудо.

-         Какое чудо?

-         Вы прежде всего в своих образовательных системах утверждаете, что окружающий вас мир понятен, подчинён известным вам законам…а если какие-либо законы вам пока неизвестны, то вы обязательно до них докопаетесь. Вы видите себя некими машинами, движимыми органическим топливом, а своё сознание вы ограничиваете пределами черепной коробки. Этому вы обучаете ваших детей. Вы подозреваете о существовании чего-то потустороннего, но твёрдо убеждены в его принципиальной непознаваемости…эту же вашу ограниченность веками вам в головы вбивали и ваши религии. Но в ваш мир всегда приходили и приходят смелые опытные души, нарушавшие все известные вам законы, творившие чудеса. Я не буду тебе рассказывать про Иисуса, ходившего по воде или видевшего будущее Нострадамуса. Я не упомяну чудотворцев прошлого, чтобы ты по привычке не отнёс рассказы о них к сказкам. Но вы настолько примитивны, что предпочитаете не замечать и нынешних посланцев тех, кого вы засняли на плёнку, о чьих чудесах есть тысячи свидетельств. Ваша высокомерная наука вешает ярлыки шарлатанства на всё, что она не в силах объяснить, а многое она просто брезгливо игнорирует. Масса слабых и боязливых давит на смелого и могучего, пытается всеми силами опустить его до своего уровня или уничтожить. Массе не приходит в голову подняться выше…гораздо проще опустить великого до своего уровня. И в этом вы преуспели.

-         Вы это про кого?

-         Достаточно назвать Вангу, Порфирия Иванова, Нинель Кулагину, Вольфа Мессинга, Эдгара Кейси, Сашу Левита…  

-         Как это происходит, как они приходят…что это за смелые опытные души?

-         Ты один из них.

-         Я могу творить чудеса?

-         Каждый из вас может творить чудеса. Просто в каждом эта способность находится на различной глубине, придавленная нагромождениями рационального мышления. Чудеса противоречат не законам физики, а вашему пониманию этих законов.

-         А как вообще всё это происходит?

-         Душа, когда попадает в тело, как бы получает контузию и теряет большинство своих способностей и знаний. Ограниченная материя не в силах вместить бесконечные вибрации. Но некоторым душам, не раз оказывавшимся в таком положении, удаётся сохранить часть абсолютных знаний. Для некоторых из них вхождение в тело может напоминать ваш экстрим, такой как прыжок с парашютом, или скейтбординг…это поверхностное сравнение. Ну а такие души как у Будды, Иисуса или Мухаммеда – это мастера высшего класса…такие путешествуют из мира в мир и способны сохранять значительные знания. Но! – Соломон поднял палец. – Запомни раз и навсегда, Максим: какая бы совершенная связь не была у души с абсолютом, никто и никогда не мог и не сможет принимать информацию оттуда без искажений…искажения неизбежны так же как неизбежно изменение видения предметов, опущенных в воду. Материя есть материя, и чистые знания преломляются в теле посланника.  Вы же настолько наивны, что принимаете всё за чистую монету и воздвигаете вокруг любой красивой идеи стену и охраняете её, унижая инакомыслие. На самом же деле слова любого пророка – это лишь пища для размышления, побуждение вам искать знания внутри себя…

-         Зачем приходят знания?

-         Вы сами постоянно просите их и всегда просили, но, получив, поступаете по-прежнему примитивно и глупо.

-         Почему так происходит?

-         Потому что вы не видите всей картины в целом. Каждый из вас где-то в глубине души или в сознании носит лишь часть истины. Вы как будто говорите: «Мы не станем добрее и чище, пока не поймём устройства мироздания и бога. Мы не хотим верить пустым словам пророков и священников без настоящих наглядных доказательств. Дайте нам механизм в действиии!» И самое интересное в том, что вы абсолютно правы. Пришло время дать вашей цивилизации принципы  устройства бытия на более тонких уровнях и действенные механизмы манипуляции действительностью.

-         А можно ещё про душу. – увлёкся разговором Максим.    

-         Сходные по своим характеристикам волны могут гасить или усиливать друг друга…когда материя захватывает высокие божественные вибрации, называемые вами душой, рождается новый человек. Тоже самое происходит у животных и растений…только их материя способна захватить и удержать более грубые волны. – царь грустно улыбнулся. – Хотя, наблюдая некоторых людей, невольно отдаёшь предпочтение животным.

-         А можно подробнее. – осмелел Максим, ощутивший прилив сил и остроту мысли. – Точнее механизм этот описать…можно? Человек способен в течение жизни повышать вибрации?

-         Да. В повышении вибраций и заложен секрет развития. Вы ежесекундно словно плыветё в божественных волнах…ищите новые смыслы, идеи, вдохновения…или безжалостно опускаетесь вниз и тело умирает…отпускает душу.

-         А какова первопричина? Ну сам бог…или как это называется?

-         Это вы осознаете только после смерти…вы сольётесь с абсолютом…с первопричиной. Когда волны гасят друг друга, они не исчезают. Ничто не может исчезнуть…запомни это раз и навсегда. Просто энергия этих волн переходит в другие процессы и взаимодействия. Это и есть глубокий механизм, приводящий в движение ваши физические тела.

-         А смысл нашей жизни? Он есть?

-         Вы часть бога…смысл вашей жизни в творении этой самой жизни. Вы в каждый момент творите себя, мир вокруг вас, свою жизнь… Это приключение, радость, новые впечатления. Это похоже на прыжок в воду. Ведь вы не можете жить в воде или летать в воздухе, но вы прыгаете в воду, чтобы испытать ощущения в среде, непривычной для вас. Рано или поздно вы должны выбраться на сушу. В другой среде вы испытываете новые ощущения, можете плавать в воде, или лежать на её поверхности. Так и материя была создана для развлечения души и всего лишь. Оторопь берёт, когда приходится услышать ваши сказки про испытания души, её плен, посмертные мучения и ограничения…но ещё веселей слушать про богов, имеющих потребности…мало того имеющих потребности, но и неспособных эти потребности удовлетворить и за это злящихся  на смертных и подвергающих их наказаниям…накладывающих обязанности. То, что вы всю историю называли богами – лишь опытные души, находящиеся на грани вашего мира. У них там есть иерархия и свои интересы…в том числе и корпоративные. Эти опытные души умело используют энергию, выделяемую вашими телами под руководством менее опытных душ. Но и самая зажатая материей душа и самая смелая и опытная, не задумываясь прерывающая воплощения в материи и смело ныряющая в новые воплощения…любая душа является неотделимой, неуничтожимой частью одного единственного тончайшего абсолюта. Когда душа словно ныряет в материю, она, как и вы в воде, теряет часть своих способностей и знаний. Ты же не можешь бежать под водой так же быстро, как по суше. Когда ты находишься под водой, тебе нужно периодически высовывать голову, чтобы вдохнуть, так и душе нужно периодически питать себя абсолютной энергией, связываться с абсолютом…вы делаете это во сне. Поэтому маленькие дети постоянно спят, их душа адаптируется к новым условиям. Это похоже, как я уже говорил, на контузию души при резком снижении вибраций. Материя постоянно глушит вибрации души, отсекает её связь с абсолютом всевозможными мыслями и заботами о своём существовании. Ваши органы чувств постоянно посылают информацию, чтобы заглушить душу и удержать её в теле. Человек, погружённый в абсолютную темноту и тишину, не получающий сигналов от органов чувств очень быстро выходит на связь с абсолютом, впадает в медитативное состояние. Именно поэтому некоторые отшельники уединяются в пещерах. Ведь медитация – это полное отсутствие мыслей о материи и прямая связь с абсолютом…прямая, но не окончательная. Даже во время медитации тело удерживает душу. Полное освобождение произойдёт только после физической смерти. У Ванги, кстати, забрали зрение, чтобы отключить самую сильную глушилку. Постоянно поступающая информация от зрения сильно отвлекает от внутреннего мира...мира души.

-         Так просто? – пожал плечами Макс. – Наш мир – развлечение для душ?

-         Так просто. – согласился Соломон. – Всё на самом деле даже проще, чем вы можете себе представить. И ваш мир, включающий не только Землю и Солнечную систему, но и всю Вселенную, создан именно для развлечения души, хотя это слово не совсем подходит. Вернее будет сказать, что всё это создано для того, что бы отдельные части бога, то есть ваши души, смогли испытать удовольствие от творения процесса жизни. Но запомни: бог ни в чём не нуждается, ему не нужно ваше поклонение или страх. Бог, наделённый человеческими чертами – плод ваших воспалённых фантазий. Но когда я говорю бог, я имею в виду первоисточник, а не опытные души, называемые вами богами, духами, демонами…, находящиеся на грани миров и воздействующие на физическую реальность. Тонкие полевые структуры непрестанно взаимодействуют между собой…взаимно усиливаются или ослабляются. В тонком мире души ведут борьбу за свою целостность, для этого они могут расформировывать души менее опытные и более слабые. Именно для этого приносились и приносятся жертвы. Духи, внушившие необходимость жертвоприношений поджидают души жертв и поглощают их энергию, поддерживая и усиливая себя.

-         И сейчас, вы сказали, есть жертвоприношения.

-         Да. Любая война – это жертвоприношение. Опытные духи, словно вороны, кружат над местами боёв или убийств и поглощают души погибших. Угадай, Максим, кому доставались души солдат, кричавших перед смертью: «Ура!».

-         Не знаю. – пожал плечами Макс.

-         Раб, радуга, работа. – перечислял Соломон. – Радость, разум…ура!

-         Ра?

-         Конечно. – улыбнулся царь. – Когда перед жертвоприношением произносится молитва с упоминанием конкретного духа, то он как бы приобретает на душу жертвы дополнительные права. Но не всё так просто, Максим, в мире духов. Совсем непросто. Некоторым опытным душам удавалось и удаётся сохранить свою целостность. В тонком мире существуют незыблемые законы. Духи, даже самые опытные и сильные не могут просто взять и отнять энергию у других душ. Для этого души должны саморазрушиться.

-         Как души саморазрушаются?

-         Только страхом саморазрушается душа. Если при жизни в теле накоплено много негатива, внутренних противоречий, страха, то при выходе из тела всё это словно разрывает душу на части и делает её легкой добычей. Но целостные праведные смелые души не по зубам даже таким мощным духам, как Ра. Для поддержания жертвоприношений мощные духи некоторой своей частью входят в тела людей и проводят нужную им политику, ведущую к войнам и убийствам.

-         А есть духи, проводящие иную политику?

-         Конечно есть. Такие духи существуют на более высоких вибрациях, недоступных для поглотителей душ. Они поддерживают свою целостность за счёт объединения с себе подобными…они принимают только тех, кто смог пробиться через слой поглотителей. Это светлые духи. Они тоже входят в тела и проводят свою политику. Но они обладают слишком высокой энергией и немногие тела способны удержать такую душу.      

-         Значит смерть благо?

-         Смерть не благо и не зло…смерть тела лишь окончание очередного приключения души.

-         А ад или рай существует? Все ли души сливаются с абсолютом после освобождения от тела?

-         Рано или поздно все. – кивнул царь. – Бывают лишь души, которые, оказавшись вне тела и не осознав этого до конца, привязываются к знакомым материальным проявлениям, родственникам, местам…такие души вы называете привидениями. Так бывает, что эти души одновременно и сохраняют целостность, не становясь добычей поглотителей и задерживаются на грани физического мира. Стоит лишь такой душе подумать об абсолюте, и она мгновенно сольётся с ним, но пока она этого не делает, её может затянуть новая материя. В буддизме это называется колесо перевоплощений. Или же если некто, творивший зло на земле, умирает, то его душа под впечатлением телесного опыта ожидает ада…она его и получает…сама придумывает себе ад, как она его представляет. Но и такой душе стоит лишь подумать о рае, и она тут же в нём окажется.

-         Значит для души нет никакой разницы, как живёт тело?

-         Тебе же есть разница в какие игры играть, каких женщин хотеть, что пить и есть…душа тоже хочет играть в интересные игры.

-         Что значит для души играть в интересные игры?

-         Состязаться с другими душами.

-         Души состязаются?

-         Конечно.

-         Как? – Максим в недоумении смотрел на этого древнего царя и где-то на задворках понимания периодически мелькал страх проснуться прежде, чем он успеет узнать самое важное.

-         Как вы состязаетесь у кого красивей тело или мощней машина. Души состязаются в том, каких вибраций достигнет их тело и какие божественные смыслы сможет понять и привнести в материальный мир.

-         Как! – почти закричал слушатель. – Как это происходит!? Ты же сказал, что душа хочет выбраться из тела!

-         Не забывайся, простолюдин! – грозно сверкнул глазами царь. – Не смей мне тыкать!

-         Извините. – потупил глаза Макс.

-         Когда пловцы соревнуются в скорости, они соперничают  друг с другом в преодолении сопротивления воды. – продолжил Соломон, смягчившись.

-         А в чём конкретно соперничают души?

-         Души стремятся, чтобы их тела достигли максимальных вибраций. А после смерти души могут получать энергию от  тех, кто их помнит. Вот почему вы так хотите войти в историю и прославиться. Получая достаточно энергии от находящихся в физическом мире, душа получает больше возможностей и способна при следующих попаданиях в материю воспроизводить большую часть абсолютных знаний. Некоторые самые сильные и опытные души могут даже изменять законы вашего физического мира.

-         А как усилить душу, находясь в теле?

-         Расслабиться, сделать так, чтобы тело как можно меньше ограничивало душу.

-         В смысле?

-         Вас сковывает страх. Страх ваш главный враг. Страх не даёт вашему телу вибрировать максимально, гармонично и чисто.

-         Страх чего?

-         Страх смерти – вот ваш главный страх…все остальные страхи и беспокойства проистекают из него. Страхи – это огромные бесполезные склады энергии. Вы тратите огромное количество энергии на то, чтобы сдерживать свои страхи, прятаться от них, пытаться их заглушить. Избавьтесь от страхов, и получите колоссальные энергии для своего развития.

-         Как…как это сделать?!

-         Вы должны жить с твёрдой уверенностью в том, что после смерти вы не исчезните, что вы это не тело. Уже при жизни с самого детства вы должны знать о том, что вашей главной задачей после смерти будет сохранить свою целостность. А избавиться от страхов можно лишь смело взглянув им в глаза. Большинство из вас настолько сильно заглушили в себе ощущение присутствия души, что не имеют даже примерного представления о том, что ждёт их после смерти тела. В поисках облегчения вы готовы выслушивать всякие несуразные фантазии, но они больше похожи на непонятные сказки. Ваши религии противоборствуют с официальной наукой, но вы видите, что отчасти каждая из этих форм познания бытия в чём-то права, но так же имеет свои недостатки и не даёт полной картины мироздания.  Отсюда и всё несовершенство и мучения вашего общества и каждой отдельной жизни. Но и душа и абсолют вполне могут быть поняты на примере знакомых вам законов и истин. В мироздании нет ни одной закономерности, с которой вы не сталкивались бы в повседневной жизни. Устройство Вселенной проще всего понять, изучая себя…свои желания и мечты. Но вы беспорядочно мечетесь, гонимые страхами, вместо того, чтобы успокоиться и просто подумать…не измышлять сложных теорий и схем, а отбросить наносное, лишнее и максимально всё упростить.

-         Как всё это исправить?

-         Потерпи, Максим. – мягко улыбнулся царь. – Давай сначала разберёмся, как вы до всего этого дошли.

-         Давайте. – перевёл дыхание Макс. – Как вообще появилась материя…первая живая клетка?

-         Я этого точно не знаю.

-         Вы не знаете? – недоумённо и недоверчиво посмотрел на собеседника Макс.

-         Нужно кое-что уточнить. – засмеялся Соломон. – Как ты думаешь, Максим, кто я?

-         Вы Соломон.

-         Это по форме… А по сути?

-         Вы дух Соломона, пришедший ко мне во сне. – несмело предположил Макс.

-         Я – это твой сон. – не мигая смотрел на собеседника царь. – Всё что я тут говорю – это твои знания, переходящие из бессознательного в твоё сознание. Ты, словно рыбак, поймал эти идеи и теперь, придумав меня, вытаскиваешь их на свет.

-         А как же Михаил Иванович? – разочарованно и растерянно спросил Максим.

-         Похожие идеи взаимодействуют и их носители притягиваются друг к другу. Михаил Иванович получил сильное озарение…ты искал озарения. Ваши идеи совпали и вы встретились таким причудливым образом. Хотя должен тебе сказать, что в вашем мире возможны любые чудеса…вы сами не хотите их принимать.

-         Так значит, я всё это придумал?

-         Конечно. Но придумал не в том смысле, что создал своё из чего-то…придумал в том смысле, что твоё тело, поощряемое душой, настроилось на высокие вибрации и получило эти знания. Немногим удаётся привнести в физический мир такие сильные идеи. Наш разговор только начинается. Хочешь его прервать из –за недоверия самому себе. Кстати, ваше недоверие своей божественности – это ещё одна очень большая ваша проблема.

-         Почему так происходит? – без былого энтузиазма вяло осведомился Макс.

-         Мы дойдём до этого вопроса. – всё понимая, продолжал улыбаться Соломон, в его глазах мелькнуло лукавство. – Если дослушаешь меня до конца, то получишь тех красавиц…сразу обеих.

-         Во сне. – засмеялся Макс.

-         Кто знает. – подмигнул царь. – Вы поглядите только на него! – воскликнул он. – Получает самое настоящее откровение и ещё недоволен.

-         Но это же всего лишь мои фантазии!

-         Ты не первый…и не десятый. Каждый пророк в истории мучился этим самым вопросом.

-         Каким вопросом?

-         Ну, идёт ли откровение от бога, или от его воспалённого воображения?

-         И что?

-         Так ты и есть бог! – раздосадовался Соломон. – Просто ты на время забыл об этом! Все вы части бога! Неотделимые! И каждый из вас рано или поздно неизбежно воссоединится с ним! – он хлопнул по столу. – Ты будешь слушать или нет?

-         Буду. – смиренно кивнул Макс.

-         Давай вместе подумаем о клетке. – предложил царь. – Так будет эффективнее. Я прямо сейчас на такой серьёзной головоломке покажу, как на самом деле всё просто и устроено по подобию…давай?

-         Давайте. – выдохнул Максим.

-         Вот смотри. – замычал царь, подбирая слова. – Чтобы что-то понять, нужно искать уже понятное и похожее. А можно из двух непонятных но похожих сложить систему и понять оба. А похоже в мироздании абсолютно всё…точнее имеет схожую структуру, всё видимое разнообразие исходит из невидимой однородности, и если кто-то этого не замечает, то это его проблемы!

-         Чего?

-         Того. – хихикнул Соломон. – Человек создан по образу и подобию бога. Отсюда следует, что если мы поймём суть человека, то будем иметь информацию о боге.

-         Так, так, так…- подался вперёд заинтересованный Макс.

-         Так что такое человек в глобальном смысле?

-         Не знаю.

-         Ну что вы делаете в мире живой материи? – поморщился царь, недовольный пассивностью собеседника. – Возьми шире…что вы делаете в мире органики?

-         Всей органики?

-         Да! Всей органики в масштабах планеты! Что вы делаете с органикой?

-         Потребляем?

-         Да! Наконец-то! – обрадовался царь. – А точнее, вы её перерабатываете! Миллиарды тонн органики извлекаются вами из недр и запускаются в круговорот! Газ, нефть, уголь, дерево…вы поистине ненасытны! Вы преобразуете органику в новые соединения! Вы самый грандиозный механизм жизни для переработки органики! Вы перерабатываете её в миллионы раз больше, чем вам необходимо для жизнедеятельности! А теперь, сынок, найди во Вселенной похожий механизм, но на других уровнях.

-         Кто ещё перерабатывает органику?

-         Какую органику! При чём тут органика? Она кроме вас больше никому не нужна! Другие уровни, Максим, другие! Что, так же как и вы, засасывает всё вокруг и перерабатывает? Что это?

-         Чёрная дыра! – взялся за голову Макс. – Чёрная дыра – это бог! Уууу! – завращал он глазами.

-         Чёрная дыра – это точка искривления абсолюта, возникшая для того, чтобы создать неравномерности в однородном бытие. Вот как тебе про первую клетку рассказать? С одной стороны живая клетка порождает вибрации, которые и приводят в действие чёрные дыры, а за ними и все процессы во Вселенной. С другой стороны – клетка существует благодаря энергии звёзд, которые возникают на спиралевидных силовых линиях, закрученных по направлению к чёрной дыре. Тонкие волны сжимают материю в чёрной дыре, образуют энергетические сгустки в виде звёзд на пути к чёрным дырам…а бессчётное количество бактерий перерабатывают органику на её пути к вашему потреблению. Вы состоите из триллионов живых клеток, по сути эгоистичных, но сплотившихся в сложные организмы с целью – вернуть застывшую органику в круговорот, разнести жизнь дальше по Вселенной.  Прямая аналогия проходит между тончайшими волнами, приводящими в движение материальную Вселенную и мириадами бактерий из которых вы состоите и которые обеспечивают вашу жизнедеятельность. Этот процесс взаимодействия живых организмов и различных энергий протекает сам, но был первотолчок…а вот про это я уже ничего не знаю, Максим.

-         Круто.  – вытер пот со лба Макс.

-         Так вот. – продолжил Соломон, задумавшись на мгновение. – Неважно как образовалась первая живая клетка. Важно то, что на вашей планете жизнь появилась не так давно… Мутации ДНК клеток управляются космическими лучами из других галактик. Ваши учёные давно отметили, что организмы мутируют под воздействием радиации. Ваши предки очень здраво признавали себя потомками различных животных. Вся физическая жизнь – это бесконечные варианты мутаций, управляемых галактическими лучами, в том числе и из химических элементов таких как, к примеру, Уран. В других мирах могут быть разумные тараканы или жирафы. Они оттуда посылают вашим ДНК свои данные. Среди людей есть далёкие потомки и медведей, и различных птиц, и ящериц…эта вера вашими учёными была названа тотемизмом. Ты же похож на коршуна…тебе никто не говорил об этом. – с улыбкой пошутил – царь. – Отсюда и знаки зодиака. Лучи из разных галактик попадают на землю в разное время…отсюда и астрология черпает свои знания. Информация с вашей планеты попадает через Солнце другим звёздам, а оттуда в центр галактики. Луч из вашей галактики, в свою очередь, влияет на жизнь в других мирах…подвергает её мутациям. Так различные миры обмениваются информацией.

-         Минуточку. – поднял палец Максим. – Что значит галактики из химических элементов…там тоже галактики?

-         Конечно. Размеры не имеют значения…размеров попросту нет. Всё зависит от точки зрения.

-         Это как?

-         С расстояния нескольких километров любое здание зрительно уместится у тебя между пальцами, но это не значит, что оно на самом деле маленькое. Вы ограничены в своих возможностях и поэтому вам кажется, что ваша галактика, к примеру, несравнимо больше галактики, расположенной в атоме Урана…но это лишь иллюзия, искривление пространства - времени в вашем сознании.

-         Круто. – озадаченно кивнул Макс. – Похоже на сказку…неужели этого никто раньше не знал? Я что, первый?

-         Это очень давно знают. – улыбнулся Соломон. – Это и многое другое.

-         Кто же это знает?

-         Про душу её перевоплощения и другие миры, и про великую пустоту, породившую всё вокруг, давно было сказано в ведических, буддистских, даосских и многих других древних восточных текстах.

-         А почему же мы не обращаем на это должного внимания? – виновато улыбнулся Максим.

-         А почему подростки считают себя умнее взрослых и предпочитают много раз разбивать лоб, прежде чем убедятся в том, что их не обманывали и показывали готовый, лучший, самый короткий и безопасный путь? Мудрость спокойно взирает на то, как всезнающая юность в который раз изобретает колесо, вместо того чтобы просто катиться дальше. Мудрости древних цивилизаций просто в голову не приходит доказывать кому-то или принуждать...потому-то она и называется мудростью. Громкое самонадеянное провозглашение своего всезнайства характерно только твоей молодой цивилизации…я имею в виду прежде всего, так называемую, западную цивилизацию. Свою способность убить много людей, они ошибочно восприняли, как силу. Запомни, Максим, ещё одно: агрессия – это вернейший признак слабости и глупости, несмотря на размеры, физическую силу, или громкое образование. Агрессия говорит лишь о неуверенности и страхе. Но! – царь снова поднял палец и хитро улыбнулся. – Это с одной стороны. С другой, такая разница между цивилизациями – часть большого замысла. Между западом и востоком огромная разница. Восточные языки при описании мира используют в основном глаголы, характеризуют окружающее, как процессы, запад же умертвляет и обездвиживает окружающее пространство застывшими прилагательными.  Восточное мышление видит мир целостно и в своём исследовании идёт от общего к частному, запад же наоборот: не привык видеть картины в целом и раздробил мироздание на части, изучаемые по отдельности. Древний восток провозглашал одну единственную метанауку, включающую в себя и религию, и философию, и естествознание…запад же посчитал, что для понимания мира его нужно разделить на множество частей и изучить каждую часть в отдельности. Но главная ошибка как раз и заключается в том, что мир в принципе неделим. Потому-то ваши гении были вынуждены изучать несколько, как вам кажется, раздельных областей знания…но знание лишь одно. И сейчас вы, как и большинство заносчивых самонадеянных подростков, постепенно приходите к пониманию этого. Единственная ваша помеха – это ваша гордость и всё тот же страх.

-         Почему!? – сгорал от нетерпения Макс. – Почему так получилось!?

-         Зри в корень, Максим, как сказал один ваш мудрец. Зри в корень и ты всегда будешь на несколько шагов впереди других. Наибольшая мудрость пришла к людям, жившим в предгорьях Гималаев. Человеческое тело – это вода. Их тела питались талой структурированной водой из высокогорных ледников, именно их тела смогли настроиться на высокие волны абсолюта. Вода – это жизнь, Максим. Вода – это знания. Сами же горы – суть гигантские пирамиды. В Гималаях много великих пирамид…другие цивилизации по всему миру во все времена пытались воссоздать это чудо. Пирамиды – это гармония, знания и связь с космосом. Рядом с гигантскими горами человек ощущает свою малость…рядом с горами он созерцает и размышляет, отстраняется от бесконечных частностей и устремляется мыслями к основам мироздания. Именно в высокогорье сохраняются древние знания об абсолюте…ведь сюда не доходят потопы, смывающие цивилизации.

-         Потопы? – уточнил Максим. – Их было несколько?

-         Конечно.

-         Потоп угрожает и нам?

-         А ты разве не видишь, что сейчас творится? Неужели ты думаешь, что начавшиеся изменения климата сами прекратятся?

-         Это можно предотвратить?

-         В любой момент.

-         Как?

-         Давай сначала разберёмся с вашей цивилизаций. – предложил Соломон. – Чтобы остановить то, что вам угрожает, стоит понять, откуда оно проистекает. Согласен?

-         Согласен.

-         Ваша цивилизация сплавилась в местах далёких от гигантских пирамид. Египет удачней всех попробовал вернуть в окружающий мир гармонию, но им помешали тяжёлые природные условия пустыни. Чтобы выжить в пустыне египтянам пришлось предельно централизовать власть, обожествив её и унизить людей до скотских условий, сделав их рабами. Это удалило их от гармонии и привело к гибели. Но самое большое начало в западной цивилизации принадлежит всё же кочевникам – азиатам и переселенцам с севера из Скандинавии. Ты только представь себе, Максим, бессчётные орды диких кочевников, которые смели Римскую империю и заложили основу нынешней Европы. Ты мог слышать об этом не раз, но сейчас я хочу сказать тебе о другом. Самое главное понять их менталитет и духовность, изменения в ценностях, произошедшие с ними в новых землях. Напомню, что мы говорим о мысленной энергии, накопленной народами. Смелые, гордые, стремительные и свободные, словно ветер, кочевники-скотоводы неслись по бескрайним просторам. Это как звонкая проточная вода. У них не было много имущества, потому что непросто увезти много добра с собой. Они оставляли где-то позади могилы своих родственников и предков…а ведь это очень важно, когда в культуре и духе народа нет постоянных кладбищ, изо дня в день напоминающих о смерти и отравляющих землю. Ведь именно на кладбищах по вашим понятиям живёт подавляющее количество всевозможной нечисти.  Для кочевников же предки были не гниющие поедаемые червями тела, закопанные недалеко от дома…их предки были могучие духи, незримо присутствующие рядом и готовые помочь. Свежий ветер обдувал их, унося болезни и плохие мысли. И вот эти лавины одна за одной смели ненавистную и непонятную им культуру…смели и осели, превратившись в гнилое болото. Кочевники как бы представляют из себя сильнейший поток семени. Мужчины, привыкшие с детства сидеть в седле, имеют очень сильные ноги, спину, ягодицы, простату…они очень сильны сексуально и выносливы. Именно эта сексуальность толкала их вперед.  Ты только представь, Максим, что произошло в душах вольных кочевников, когда они осели на одном месте, занялись копанием в земле, накоплением имущества, когда поселения их обросли кладбищами и помойками. Это очень важно, Максим. Когда народ переходит с места на место, ему нет нужды заботиться о своих отходах, он не привык к этому. Во всех античных городах была прекрасная канализация, центральный водопровод и культура чистоты тела. Но орды переселенцев не имели этой культуры. На несколько веков Европа буквально утонула в нечистотах, эпидемиях…отсюда и крайняя депрессивность средних веков. Ведь представь, Максим, они очень долго почти не мылись. Свежая проточная вода зацвела и затохлась. Именно обычная грязь наложила клеймо противоестественной порочности на прекраснейшие отношения мужчины и женщины. Жизнь для этих людей стала большим страданием, ведь они уничтожили античные науки сельского хозяйства, врачевания, строительства… Несколько веков прошло прежде, чем они вернулись к этим ценностям и назвали своё возвращение Возрождением. Отсюда-то и получила западная цивилизация, которая пытается верховодить сейчас в мире, свою крайнюю агрессивность. Они приняли религию, провозглашающую жизнь, как страдание и отвечающую тому, что они видели вокруг. Смерть от голода, болезней, бесконечных войн буквально витала по Европе. Смерть стала их обыденностью. Отсутствие истинных знаний и обыденность смерти породили жестокость, жадность, предрассудки и суеверия. Именно западная цивилизация из всех наук охотней всего развивала военную. Кто знает, догадались бы когда-нибудь китайцы, изобретшие порох для фейерверков, отпугивающих злых духов, применить его для убийства. Западная цивилизация, задавленная страхами, запретами, раздираемая раздорами и не имеющая истинных знаний, но алчная и ненасытная, жаждала убивать как можно больше. Все искренние желания сбываются. Порох дал им такую возможность. Порох позволил одному человеку лишать жизни многих других на расстоянии, быстро и эффективно. Доблестный воин с копьём бессилен перед трусом с ружьём. Способность много убивать дала иллюзию силы и правоты. Зачем прислушиваться к мнениям других народов, не доведшим искусство убийства до такого совершенства, если можно просто стереть их с лица земли? Но! – в который раз поднял палец царь, обозначая важность момента. – Всё это я говорю тебе не для того, чтобы осудить твою цивилизацию, или заклеймить позором…во все времена и везде люди убивали. Нет. Мудрость не способна осуждать. Но мудрость должна беспристрастно, спокойно и ясно понимать. В этом и есть самая большая сложность твоей миссии.

-         Какая сложность? – громко выдохнул заворожённый Максим.

-         Ты должен принести страдающим людям весть о том, что они сами порождают свои страдания…но самое главное, Максим, ты должен принести в мир весть о том, что страдания нет! 

-         Как нет?

-         Так. – улыбнулся Соломон. – Тело – это лишь мизерная часть вас. Вы - это не тело. Вы – это душа, часть бога, которая сольётся с ним рано или поздно. А душа не может страдать…материальные страдания нематериальной души – это одно из абсурднейших представлений в истории мысли. Страдает только тело. Нет разделения на ад или рай…есть только рай. Ваша жизнь тут не больше, чем игра. По окончании игры вы все попадаете в рай. Существует только один всепроникающий абсолют и все вы в любой момент можете слиться с ним. Вдумайся в следующие слова: приятие мысли о том, что каждого из вас в любом случае ожидает рай, даёт возможность и полное право покинуть тело в любой момент по вашему желанию. Человек, живущий с этим знанием, просто не может иметь страха…а раз нет страха, то нет и страдания. Страдание приходит только вслед за страхом.

-         Вы про самоубийство?

-         Почему бы и нет?

-         Разве это не грех?

-         Греха нет…есть только всепроникающий тончайший абсолют…вечный, не имеющий конца и начала. Всё остальное – иллюзии, созданные им. Все ваши обычаи, верования, страхи, радости и несчастья…всё это ваши вымыслы, не имеющие ничего общего с конечной реальностью. И каждый из вас в любой момент волен соединиться с абсолютом, без всяких грехов и прочих вымыслов. Я говорю тебе об абсолютной свободе. Прими свободу! Прими жизнь, как интересную игру, которую ты можешь прекратить в любой момент и ты станешь самым счастливым человеком на свете! Естественно, я не предлагаю тебе кончать самоубийством прямо сейчас. Живи, радуйся, играйся с жизнью, твори…но помни, что у тебя всегда есть кнопка от катапульты в рай. Вас никто не подпускает к обсуждению нового оружия или ведению войны. Вам, как кость, кинули право обсуждать можно ли умертвлять безнадёжно больного человека, потерявшего человеческие черты и мечтающего уйти. И вы чванливо обсуждаете: стоит ли ему ещё существовать в страшной боли и своих отходах, или можно уйти. У вас в головах сидит сказка о грехе и вы раздумываете. Раздумывали б вы лучше перед тем как ненавидеть, оскорблять, осуждать…- Соломон снова затянулся дымом. – Во время своих депрессий вы думаете о смерти и готовы смириться с внезапным уходом, но покрываетесь холодным потом, когда представляете, что ваше любимое тело у вас на глазах будет пожирать какая-нибудь гадина, типа рака. Хотя, если бы вы любили своё тело, вы бы не доводили его до такого плачевного состояния. Но если ты будешь знать, что в любой момент сможешь уйти в рай, то это совсем другое дело. Ты уже имеешь это знание, Максим. Пройдёт совсем немного времени, и твоя жизнь станет ещё спокойнее и светлее. Мысль о свободном спокойном уходе в рай в любое время приживётся в тебе, пустит корни, зацветёт и принесёт прекрасные плоды. А питательная почва для этого знания – понимание причин происходящего и закономерностей устройства бытия. Знания – сила!

-         Это очень заманчиво. – улыбался Макс. – Если все примут эту мысль, то никто не захочет работать, напрягаться…все будут только радоваться и кайфовать.

-         Вот и прекрасно. – энергично потёр руки Соломон. – Вот и кайфуйте. Но! – сделал он знакомый жест пальцем. – Есть одно но. Все сразу не смогут принять эту мысль…да это пока и не нужно. Если быть честным до конца, Максим, то тебе сейчас и таким, как ты, достаются плоды духовного труда миллионов людей живших ранее и живущих сейчас. Находясь в страданиях, люди всё же тысячелетиями мечтали о счастье, панацее от болезней и бед…бери панацею, Максим…вот она.

-         А можно точнее?

-         Панацея кроется в понимании механизма. Все вокруг постоянно мечтают и фантазируют, желают и боятся… В твоей жизни и жизнях всех без исключения людей полно примеров упущенных шансов. Признайтесь себе в этом…осознайте насколько небрежно вы относитесь к появляющимся возможностям, насколько патологически вы не привыкли доверять жизни. Как часто при неожиданном  возникновении новой возможности, появлении интересного предложения, вспышке удивительного везения вы, вместо доверия жизни и использования ситуации, пускались в бесплодные ограниченные размышления и упускали шанс, может быть годами готовившийся в ответ на ваши искренние пожелания. Сколько раз каждый из вас, мечтая о близком человеке, привычно не реагировал на неожиданную улыбку или знак внимания, а потом жалел об этом, казнил себя, рисовал в воображении захватывающие картины несостоявшихся знакомств и счастливых мгновений. Как часто, мечтая о достатке, вы не принимали интересного предложения или не пользовались шансом, показавшимся вам тогда сомнительным. Вы хотите всё знать наперёд, получить от жизни гарантии, думаете, что способны своими примитивными пока калькуляторами просчитать варианты, генерируемые глобальным энергокомпьютером. Всё что вам нужно для счастья – это полное доверие жизни. Жизнь всегда, неизменно и настойчиво желает вам добра и счастья. Всё плохое вы создаёте себе сами своими страхами и неверием в свои возможности. Вдумайся, Максим, ведь в конечном итоге вы ничего не теряете, вы просто не можете что-то потерять. Проигрыш в этой игре не предусмотрен. – увлёкся кальяном Соломон. – Мысли на высоких вибрациях порождают хорошие события, мысли низких вибраций, соответственно, плохие. Естественно у каждого человека есть некая пропускная способность на материализацию его мыслей...пропускная способность эта может как возрастать, так и уменьшаться. При развитом умении любой сможет силой мысли творить самые настоящие чудеса. Схожие мысли складывают свою силу и проявляются. Мысли, кроме проявления в жизни отдельного человека, складываются и в общий ментальный фон человечества, отдельной страны, фирмы, семьи… Обычная физика, такую и школьник поймёт. Некоторые эти энергии называют эгрегорами.

-         Туговато и абстрактно…- признался Макс.

-         Хочешь примеров?

-         Если можно.

-         Римляне называли вождя гуннов Аттилу «бичом божьим». Они понимали, что это наказание послал им бог. Они убивали, грабили, травили зверями на потеху…но не сомневайся, Максим, у каждого из них в душе был страх наказания за эти дела. Аттила и его воины жаждали добычи, подвигов и чужеродной крови, а римляне подсознательно ждали наказания за свою жестокость и боялись. – Соломон сощурился. – Понимаешь, куда я клоню?

-         Да. – так же хитро улыбнулся Макс.

-         Их желания совпали и реализовались. Мысли стремятся материализоваться с наименьшими энергетическими затратами…и они, можно сказать и так, очень тщательно подбирают друг друга. Когда вы изучаете историю или жизнь отдельного человека или целого государства, не затрагивая тонких энергий – это изучение ничего не стоит. Если ты будешь рассматривать все, без исключения, процессы с точки зрения тонких энергий, их породивших, то ты сможешь предугадывать будущее.

-         Предугадывать будущее?

-         Конечно! В этом нет ничего сложного. Если кто-то громко заявляет о своих планах, намерениях, обладании чем-то или о своём превосходстве, уме, богатстве – будь уверен, рано или поздно он получит обратное…это касается не только людей, но и целых стран. Если некто берётся осуждать – окажется на месте осуждаемого. Это и раньше было известно, но сейчас мы прибавляем сюда энергию волн и всё становится на свои места…мы даём объяснение. Когда кто-то громко о чём-то заявляет, то мысли других людей вольно или невольно искажают заявленную мысль, снижают её эффективность. Поэтому неминуемо торжество идей прилюдно осмеянных, осуждавшихся и запрещавшихся…подобные запреты ослабляют друг друга и усиливают энергию осуждаемой идеи. Так происходит потому, что в глубине души каждый запрещающий и осуждающий знает о своей неправоте…никто из вас не вправе запрещать и осуждать…это-то глубинное знание и обладает наибольшей мощью. Оно в глубине, понимаешь? Его не высказывают, и отсюда его мощь. Глубинное убеждение – самое сильное и не искажённое чужими мыслями. Слова – суть пена на поверхности смысла. Дунул ветер – и нет её. Но это не касается слов, сказанных наедине с собой…такие слова во много раз мощнее мыслей. Отсюда и огромная сила молитвы.

-         А как же массовые молитвы?

-         Массовые молитвы – тоже огромная сила, если они совершаются верующими в то о чём молятся. Наличие среди молящихся даже одного человека, сомневающегося в молитве, способно свести все усилия на нет. Он словно вставляет палки в колёса, понимаешь? В совместной молитве самое главное войти в резонанс…если это удаётся, то возможности поистине безграничны.

-         Все без исключения громкие заявления искажаются?

-         Только лживые и несправедливые. Как ни крути в глубине души у каждого есть понятие справедливости и правды…ещё глубже есть и истинное понимание бытия. Вам нужно это лишь напомнить. Вот увидишь, Максим, когда до большого количества людей дойдёт весть о том, что их неминуемо ждёт рай в глубине души они несказанно обрадуются, хотя во всеуслышание завопят об абсурдности этого заявления. Им станет обидно за то, что при всеобщем, как им кажется, неравенстве на земле, они абсолютно равны и счастливы в абсолюте. Но постепенно это знание примется большинством и изменит ваш мир. Ведь именно громкое неприятие этого знания, но одновременно внутренняя радость, воспоминание об истине и желание чтобы именно так всё и было…всё это сделает эту идею необоримой и обречёт её на успех.

-         Думаете, так всё и будет…вы серьёзно?

-         Непростая наука, Максим, научиться не верить тому, что говорят люди и что они из себя строят. Но запомни раз и навсегда: нет для человека ничего важнее смерти. И хотя ты видишь перед собой таких разных людей: богатых и бедных, сильных и слабых…выкинь из головы любые сомнения. У каждого из них внутри тикает будильник, ведущий обратный отсчёт. Но самое главное заключается в том, что никому не дано взглянуть на этот будильник. Никто не знает как и, главное, через сколько он умрёт. Истина заключается в том, что вся ваша кипучая деятельность или бездействие, забота о здоровье или наоборот нещадное самоуничтожение…всё это вы делаете лишь для того, чтобы отвлечь себя от мыслей об обратном отсчёте. И знание о неизбежном рае бьёт прямо в цель…заметь именно знание, а не вера. Вера – это нечто абстрактное, мы же говорим об абсолютном знании.

-         Но я всё же не понимаю. – решил быть честным Максим. – Как я буду убеждать в этом…я сам-то ещё не уверен.

-         Никого убеждать не надо, это во первых. – выразительно кивнул Соломон и вершина синего с золотыми звёздами колпака очертила эллипс. – Это знание примут лишь те, кто готов и никак иначе. Для них твоя весть станет ключом к жизни. Представь только себе человека, знающего о неизбежном рае, без всяких дополнительных условий…такому человеку нет дела до обратного отсчёта, ему всё равно когда и как он умрёт, и это единственный путь к свободе и счастью. Такой человек не будет искать смерти, при опасности он будет спасаться до последнего, а, испытывая сильную боль, может быть, будет визжать громче всех. Никто не говорит о том, что в смертный час он не будет беспокоиться или испытывать страх…речь не об этом. Речь о том, что всю остальную жизнь этот извечный вопрос будет для него решён, ему не придётся постоянно возвращаться к этой мысли, она не сможет периодически отравлять его существование, приводить к депрессиям и нервным срывам. Он умрёт лишь один раз наяву, а не тысячи в своих мыслях, понимаешь? Такое внутренне состояние – это огромное преимущество. Со временем у таких людей даже появятся приятные мысли о смерти, сопровождаемые любопытством. Я скажу больше: такой человек, выражаясь языком вашего общества, будет бесчеловечным, потому что он просто не сможет воспринимать ни свои, ни чужие страдания как нечто ужасное, ведь любые страдания можно прекратить в любой момент и свалить, как вы говорите, прямиком в рай…просто выйти из игры. Представь только, Максим, что скажут тебе люди, если ты заявишь им, что массовые убийства – суть массовые исходы душ в рай и что уход из жизни обусловлен выбором души…тебя проклянут. Но у вас нет другого пути. Именно осознанный разумный отказ от страха перед страданиями и смертью способен изменить ситуацию, значительно уменьшить количество страданий в вашем мире. Ведь именно страх притягивает страдания. Когда вы плачете об умершем человеке – вы оплакиваете свой эгоизм. Вы плачете потому, что вам будет скучно без него, потому что ему легко, радостно и свободно…а вам всё ещё нужно ходить на работу, мучиться болячками, испытывать страх, утолять желания…вы плачете от зависти, Максим, но как всегда лицемерно обманываете себя, сожалея об уходе.

-         Я всё же хотел бы подробнее узнать про механизм. Неужели ада и вправду нет, как же так?

-         Да очень просто. – засмеялся царь. – Представь себе рай.

-         Как?

-         Как тебе захочется… Представил?

-         Ну да.

-         А теперь представь ад… Представил?

-         Представил. – замялся Макс. – Не уверен, правда, что у меня это правильно получается…

-         Ты сейчас будто бы смотрел телевизор…наблюдал со стороны. Но даже сейчас ты волен выбирать программы, ты посмотрел сначала рай, а потом ад. А после смерти, поверь Максим, тело перестанет сдерживать тебя и ты станешь просто мыслью…вездесущей, тончайшей, всепроникающей, мгновенной…ты не будешь смотреть на это не со стороны, ты станешь частью этого. Твои возможности возрастут многократно. Сейчас ты и представить себе не можешь таких возможностей. Неужели ты думаешь, что существуют механизмы, способные остановить мысль? Неужели ты думаешь, что там будет стоять некая стенка, которая сможет отгородить ад от рая? Эта несуразность пришла в голову тем, кто решил, что абсолют может быть поделён на изолированные части. Даже наблюдаемый вами мир неразделим, все окружающие вас предметы лишь волны разной частоты. Любая даже самая твёрдая материя некогда была мыслью и в своё время вернётся в это тончайшее состояние.

-         Но вы говорили, что души могут запутаться после смерти, представить себе ад, привязаться к знакомым местам, родственникам, дому…

-         Могут. – согласился Соломон. – Но ты-то тут при чём? Ведь ты уже знаешь, что тебе нужно думать о свете и ты мгновенно окажешься там. Но специально для таких душ, кстати говоря, во многих культурах были, так называемые, «книги мёртвых». Эти тексты жрецы читали около умершего человека, подсказывая его душе правильный путь. Ведь даже самый кровожадный тиран был некогда ребёнком, смеялся и радовался, любил и мечтал. Никто не вправе отнять у него эти мысли, после смерти он всегда сможет уйти на высокие частоты.

-         Удобная позиция. – хмыкнул Макс. – Ничего не скажешь. Так можно творить всё что угодно, любые гадости и беззакония.

-         Гадости и беззакония творят от страха. Любые знания, которые избавят вас от страха, автоматически уберут и гадости с беззакониями.

-         А это как?

-         У любого человека внутри существует механизм саморазрушения. Чем больше страха у человека внутри, тем сильнее он себя разрушает. Кто-то пьёт и курит по-чёрному, кто-то своим страхом навлекает на себя болезни и несчастные случаи, а кто-то переносит свой внутренний страх на окружающих, трансформирует его в агрессию, убивает, унижает, причиняет боль...передаёт, как бы, свой страх другим людям, но это не решает его проблемы, потому что страх появляется вновь и требует выхода, страх словно находит удобное русло. В итоге же любой злодей мучается и доводит себя, даже не сомневайся.

-         А что это за механизм саморазрушения?

-         Ваш опыт прежде всего. Вы почему-то решили, что вам хватит ста лет, да и то с натяжкой. Вы сами приговариваете своих детей к коротким жизням, когда говорите им об этом.

-         Разве не плохая экология, вредные привычки и прочие агрессивные  факторы сокращают жизнь людей?

-         Биологическая жизнь способна приспособиться ко многим условиям. Жизнь в своей эволюции прошла кислотные дожди и вулканические источники, чудовищные всплески радиоактивности и прямое воздействие космических лучей. В глубинной генетической памяти любой живой клетки заложены механизмы приспособления и выживания в чудовищных по вашим меркам условиях. Единственное препятствие – это ваше самоограничивающее сознание. Вы сами не даёте себе приспособиться, умираете от ничтожной дозы безвредных, по сути, ядов.  Ваша эволюция ни на секунду не прекращалась. Очень смешно звучит, когда вы провозгласили себя венцом эволюции или, ещё смешнее, «царём природы». Если уж быть откровенным, то ваши тела – суть огромные пастбища и дома для бактерий и прочих, как вы говорите, примитивных форм жизни. Подавляющая часть биомассы земли именно бактерии, и не стоит рассчитывать на то, что они менее разумны, чем вы. И ваши тела, как механизмы, порождены сознанием бактерий, как господствующей формы жизни. Если же вернуться к экологии, то вы как всегда боитесь не того…бояться вообще ничего не нужно, но если выбирать, что вам вредит больше всего, то тут на первом месте, вне конкуренции, будет стоять ваша агрессивность, порождённая всё тем же страхом. Вы способны приспособиться и к радиации, и к прочим загрязнениям…да что способны! – воскликнул Соломон. – Вы уже делаете это! Естественно для адаптации нужно некоторое время, но приспособление неизбежно. Живая материя намного жизнеспособней, чем вам кажется. Вы все мутанты! Вы рождаете мутантов! Ваша эволюция всё время ускоряется…и это закономерно! Вы сами это придумали. Ведь вы же слагали и продолжаете слагать истории о супергероях с невероятными способностями. Эти мысли набрали мощь и ищут пути для воплощения в материи. И ваши, так называемые, «дети индиго» - это первые ласточки супергероев недалёкого будущего. – Соломон перевёл дыхание и затянулся дымом. – Если вы возьмёте человека, ничего не знающего о курении, скажете ему, что сигареты наполняют здоровьем – он будет курить и становиться лишь здоровей. Ваши мысли способны привлекать как саморазрушение, так и самоисцеление…вопрос лишь в том, что вся ваша цивилизация отравлена страхом. Вы боитесь войти в свои права сотворцов и вплотную заняться клонированием и генной инженерией. – царь поморщился. – Воевать и ненавидеть вы не боитесь, а вот реализовать своё право на творение новых видов растений, животных и людей вам страшно.

-         Так мы такого натворим. – улыбнулся Максим.

-         Ну и что? – удивился царь. – Творить лучше, чем разрушать. Вы рождены творить новое, потому что вы неотъемлемая часть бога-творца! Неужели ты наивно думаешь, что в секретных военных лабораториях сейчас не идут такие эксперименты?  Отбрось эти сомнения. Но худшие из вас используют сейчас эти знания для создания всё более совершенных убийц или для разработки новых механизмов подчинения…вот в чём вопрос, а вас, как всегда, не спросили. Вас вообще веками, как стадо, гоняли и гоняют на убой. Пришло время изменить это. Это одна из основных миссий вашей организации.

-         Какая миссия?

-         Миссии…их несколько и они взаимосвязаны. – царь засмеялся, закатив глаза. – Готовься, мальчик, то что ты услышишь и передашь людям повергнет в шок их глупость и ограниченность, но вскоре пробудит их божественную суть. Эти знания своей кардинальностью и призваны сначала контузить и отключить самоограничение, вызвать споры и осуждения с одной стороны, но приветствия и готовность действовать с другой. Максим, ваша цивилизация должна плотно заняться клонированием. Вы должны выкинуть из головы всю эту дурь про роль бога, которому только позволено создавать новые организмы. Вы сами боги…это ваш волшебный ключик. Вы удивитесь, но потомки, которые станут совершенствовать  свои тела назовут великим человеком Майкла Джексона – героя, который первым отважился изменить свою природу…рискуя здоровьем и жизнью реализовал своё право творца. Не смейтесь над ним. Он великий первопроходец.

-         А кого клонировать?

-         Людей, конечно! Животных! Растения! – как ребёнок смеялся царь. – Только Россия каждый год теряет больше ста тысяч человек! О чём вы ещё хотите рассуждать? У вас только два пути: иностранцы или фабрики детей…есть ещё третий – вымирание! Но у фабрик детей есть огромные преимущества.

-         Какие?

-         Вы сможете с высокой долей вероятности закладывать нужные качества, и эти люди будущего будут настоящими супергероями… Они не будут привязаны к вашим привычным ценностям и прочим выдумкам. Они не будут входить в этот мир через адские страдания и проблемы матери. Их ничто не будет держать на планете…это будет именно то поколение, которое отправится в глубокий космос. Ведь большинство из вас заплачет, если его захотят надолго разлучить с мамочкой, берёзками у дома и прочими вашими ценностями. А у клонов этих сюсюканий просто не будет. Вы будете мыслить на разных уровнях…рождённые в боли возненавидят свободных детей космоса, не знающих страхов и страданий и живущих поэтому в разы дольше, настроенных на космическую любовь и абсолют.

-         Разве не будут они бесчеловечными…чёрствыми, безразличными?

-         После крови, которую вы пустили, сынок, не вам заикаться о бездушности и человечности! Клоны, как раз, будут выше вас духовно, потому что страдания рождения минуют их. Они будут созревать под прекрасную музыку и при оптимальном питании.

-         Я всё же думаю, что это будут тупые биороботы. – решительно закивал Макс.

-         Узнаете скоро. Эти технологии становятся всё доступнее. Вы этого не избежите. И, к слову сказать, скоро вас ждёт грандиозная встряска. Клоны по сравнению с этим просто пустяки!

-         А подробнее?

-         Самое главное. – акцентировал внимание царь. – Ваша планета приближается к переходу на новый более высокий уровень энергетических и информационных взаимодействий. Это будет воспринято вами как глобальный катаклизм. Но вы готовитесь к нему, сами не осознавая того. Ваши рентгеновские аппараты, сотовые телефоны и ядерные испытания с экологическими катастрофами постепенно подготавливают ваши тела к повышению радиоактивности и прочих космических излучений. Повышение радиоактивности – это не угроза жизни, а глобальное ускорение её  эволюции. Точно как в ваших компьютерных играх на более сложных уровнях ускоряется и ход игры. Но Вселенная предельно рациональна. В вас вложено много энергии, но если глобальный компьютер просчитает вашу бесперспективность, вы будете уничтожены, как Атлантида, к примеру.

-         А где была Атлантида?

-         На её месте сейчас Антарктида. Некоторые из атлантов спаслись и привнесли часть знаний в новую цивилизацию.

-         Это была смена магнитных полюсов?

-         Да. Но переход на другой уровень может происходить как мягко, так и беспощадно жёстко…всё зависит от вас. 

-         Что именно зависит от нас?

-         Ваш страх, ваше чувство вины. Часть вашей цивилизации пытается унизить или обмануть другую, а иногда просто уничтожить. Но, как я уже говорил, даже у самого безжалостного и циничного захватчика и убийцы внутри неизменно работает сильнейший моральный закон, притягивающий рано или поздно его наказание. Так два кардинальных богоборческих режима Сталина и Гитлера наказали друг друга, а ещё раньше просвещённая Европа провозгласила торжество научного атеизма, принялась грабить колонии и ввергла себя в мясорубку Первой мировой войны.

-         Но ведь они отвергли христианство.

-         Да.

-         Но вы же сказали, что наши религии не имеют никакого отношения к истине.

-         Так и есть. – встряхнул колпаком Соломон. – Но тысячи лет веры в злых мстительных богов и неизбежную расплату за творимые грехи укоренили в массовом сознании представление о неминуемой расплате за обиду таких богов и их отвержение. Вы сами придумали себе беспощадных богов, потом отвергли их, а потом сами же себя за это и наказали…вот такая захватывающая игра, не имеющая с абсолютом ничего общего.

-         Голова идёт кругом. – выдохнул Макс и сделал несколько больших глотков вина. – Как всё просто. Так а что теперь делать?

-         У вас есть неплохой шанс переломить ситуацию. Основную роль в этом будет играть Россия.

-         Россия?

-         Да.

-         Почему…разве мы не часть той самой убивающей всех без разбора западной цивилизации?

-         Отчасти так. – согласился царь. – Но Россия не только западная, но в значительной степени и восточная цивилизация. Но самое главное в том, что вы – третий Рим. Вы получили эту своеобразную эстафету по наследству и оплатили её огромной кровью. Никто в истории ваших цивилизаций не отдавал столько жизней. В физическом мире поступление любой энергии ограничено…это касается всего. Имеется свой своеобразный лимит страданий и катаклизмов…вы исчерпали этот лимит. Вы, как бы, смыли свои грехи, выстрадали и страданием сожгли их. И хотя греха не существует и смывать его не надо, но вы искренне подсознательно верите в это и эта вера делает вас по-настоящему могущественными. Вы угадываете логику волн, на которой построено всё бытиё. Вы знаете, что за большими страданиями неминуемо идёт большая радость…за пролитую вашим народом большую кровь, вы неминуемо притягиваете свой небывалый расцвет.

-         Что значит: греха нет?

-         Бог ни в чём не нуждается и не способен осуждать. Это всё ваши фантазии. Грех – тоже ваши фантазии… Грех – это способ держать вас в подчинении.

-         Значит третий Рим? – довольно потирал ладони Макс.

-          Это не просто слова. Это направление развития вашей цивилизации. Рим – это символ духовно – культурного вектора, некоего цивилизационного абсолюта, это обладание логикой развития, несущий стержень цивилизационной конструкции. Это даёт вам право для умеренной гордости, но в большей мере наделяет ответственностью.

-         Так, так, так. – собрался Максим. – А вот тут максимально подробно, если можно.

-         Можно. – улыбнулся Соломон. – Цивилизационные волны тех самых варваров-кочевников проходили через территорию России…некоторые историки даже называют её «плавильный котёл Европы.» Самые нетерпеливые, жестокие и жадные устремлялись в богатые средиземноморские земли, чтобы грабить и убивать. В итоге их там набилось очень много, словно рыбы в садке. Со временем эта агрессия, будто электрическая искра, накопилась и перепрыгнула через Атлантику, уничтожив почти всех аборигенов северной Америки, додумавшихся приносить людей в жертву на вершинах пирамид…это к слову о наказаниях. На территории России оседали в основном миролюбивые, философски настроенные люди. В ваших бескрайних лесах и болотах можно было затеряться и укрыться от всех этих кровожадных кочевников и прочих шумных метущихся толп, гонимых судьбой неизвестно куда и зачем. Невысокая плотность населения, леса  и болота, огромные территории, много места для свалок и кладбищ, культура чистоты, основанная на большом количестве воды и дров, давно сформировавшемся устое осёдлой жизни – всё это привнесло в ваш менталитет некую дремучесть и спокойную, как бы выжидающую, пассивность. В западной же Европе жизнь, что называется, била ключом…это как очень насыщенный химический раствор. В тесноте они плотно общались, быстро перенимали опыт, развивались технически. Отличной базой служил им наглядный пример древнеримских дорог, домов и прочих культурных достижений. Хотя нужно признать, что кочевники с такой ненавистью стерли эллинистическую культуру, а церковь довершила это, что большинство древних письменных знаний попало к ним не напрямую от потомков римлян, а через арабов.  Заносчивая Европа всегда свысока смотрела на неосвоенные просторы России. Нужно отметить, что очень часто ваши правители ощущали некую ложную неполноценность перед хорошо освоенными, педантично ухоженными европейскими землями, ваша власть, интеллигенция и так называемая элита проявляли подобострастие перед, как им казалось, высокоразвитой цивилизацией…и немало примеров в вашей истории есть того, как запад пользовался этим… Но в большей степени европейцы смотрели и смотрят на вас со страхом, они словно находятся на краю огромной загадочной пропасти, населённой дикими зверями. Иногда они сбивались в большие толпы, спускались в неизведанное и пытались приручить зверей…не одна их хвалёная армия растворилась тут без остатка. А иногда и сами звери выползали из этой бездонной пропасти на цивилизованные просторы и неизменно сеяли панику. Мало того что пропасть населена страшными зверями, так она ещё и заполнена несметными богатствами. Столько раз вас грабили и обманывали, а вы всё равно становитесь на ноги…ну как вас не бояться и не ненавидеть а, Максим? Вашей цивилизации нужно было время, чтобы дойти до некого активного творческого состояния. Основная причина здесь кроется в огромных расстояниях. Даже самое позднее в Европе рабство было у вас потому, что не прикрепи дворяне крестьян силой к земле – те убегут далеко…земли-то море, не то что в западной Европе: вся земля имеет хозяина, и крестьянин сам идёт и нанимается, да ещё и способы для повышения урожая ищет, да и торгует сам…расстояния небольшие, дороги хорошие, покупателей и продавцов много… В огромной же крестьянской России проехать можно было только летом, когда сухо, или зимой, когда замёрзло. В остальное время большинство населения сидело по домам. Ведь даже двадцать-тридцать километров, что для России ничто – это тоже немало. Во времена конных переходов это тормозило развитие, но сейчас, Максим, приходит ваш звёздный час. Вы в ущерб сиюминутным выгодам и прочей мишуре смогли приобрести и сохранить главные богатства – землю и воду. Даже нефть и газ не будут иметь в не таком уж далёком будущем большого значения – эти примитивные источники энергии канут в лету. Но весь мир понимает, что вы обладаете истинным сокровищем…не только обладаете, но и можете его защитить, что и доказывали не раз. Но что бы ни говорил Запад, как бы вам не улыбался запомни одно: вы устраиваете их лишь в качестве рабов или трупов. А ваша земля интересна им только без вас. Они не могут победить вас в открытом противостоянии и поэтому постоянно ищут различные непрямые способы вашего уничтожения.

-         Так а что…что нам делать? Как правильно себя вести? – Макс сиял от счастья. Ни разу в жизни он не был так горд за свою этническую принадлежность.

-         Вы сможете диктовать условия…но. – царь погрозил пальцем. – Вы будете диктовать не раздор, превосходство, насилие и несправедливость… Вы будете диктовать мир, единение и созидание, и диктовать не совсем то слово. Вы завоюете мир своим положительным примером, беспрецендентной последовательностью в деле созидания и взаимопомощи, практическим воплощением истинного народовластия и человеколюбия. Настоящие доброжелательность и миролюбие возможны лишь как результат свободного выбора. Вы можете безнаказанно угнетать и творить зло, но выберете добро.  Это  всё заложено в вашем характере. Вы уже не раз были грубо обмануты и обворованы. Вы построили в бедных странах предприятия, электростанции и много другого, но сделали это на свой манер безвозмездно. Вы в ущерб своей экономике отдавали последнюю рубашку, абсолютно искренне называли народы братьями, прощали долги… Такое не забывается, Максим. Естественно у вас было и рабство, и экспансия. Но ваша экспансия была опять же своеобразной. Обычно колонии захватывают, чтобы качать из них ресурсы, вы же, обделяя коренной народ, наоборот вкачивали огромные средства в свои колонии. Многие из них были недовольны таким положением потому, что вам был чужд дух рвачества, зарабатывания любой ценой и спекулянства и вы пытались насадить своё мировосприятие. Вы где-то в глубине души понимаете, что зарабатывание любой ценой развращает, несёт вражду и зависть, становится причиной войн и подлостей. Ваш народ, в силу широты души, основанной на широте просторов, всегда искренне верил в равенство и братство. Проблема лишь в том, что для реализации этой идеи был подобран неподходящий момент…вы поспешили. – царь подмигнул. – Будем считать СССР генеральной репетицией. Поспешность состояла в том, что вашим лидерам, искренне верившим в светлые идеалы, очень хотелось увидеть плоды своих трудов ещё при жизни, и они перенапрягли страну, да ещё в неподходящий момент. Мир просто не был готов для таких прогрессивных идей.

-         Вы хотите сказать, что коммунизм возможен? – поморщился Максим.

-         Абсолютно возможен. – твёрдо заявил Соломон. – Мало того, что коммунизм реально достижим, так у вас просто нет другого выбора…или коммунизм, или уничтожение всей человеческой цивилизации. Но. – царь поднимал палец каждый раз когда сообщал самое важное, сделал он так и сейчас. – Нужно уточнить это понятие. Когда мы говорим про коммунизм будущего, мы не имеем в виду всеобщую уравниловку, подгон всех под какие-то общие стандарты или насаждение единой идеологии. – он на мгновение задумался. – Давай всё же отодвинем термин коммунизм,  дискредитированный вашими коммунистами, в сторону и назовём общество, основы которого вам предстоит заложить, обществом равных возможностей…этот термин, кстати, уже не раз звучал в различных интерпретациях.

-         Нам предстоит?

-         Вам.

-         Кому нам?

-         России предстоит свершить свою историческую миссию. А движущая сила и идеолог на начальном этапе – «Водолей». Ваша задача состоит в том, чтобы грамотно подать эту идею обществу и сообща приступить к её реализации. Затем вам предстоит поделиться своим успешным опытом со всем миром.

-         Очередная фантастическая утопия. – с грустным сарказмом заметил Макс.

-         Утопий не бывает. Бывает лишь неподходящие время, место и условия для реализации смелых передовых идей. В который раз повторюсь, Максим, у вас нет другого выбора. Ежесекундно вы своими страхами притягиваете наказание за зло, творимое вами. Если это не остановить, то наказание рано или поздно неминуемо вас настигнет, и тогда разговаривать будет уже не с кем. Вернее, скорее всего, на Земле останутся немногочисленные представители человечества, но они будут заняты вопросами элементарного выживания, а не построением нового общества.

-         Но ведь всё когда-нибудь заканчивается…должно закончиться и существование человечества на Земле, да и сама жизнь планеты.

-         Естественно. Но при хорошем раскладе вы без серьёзных катаклизмов можете существовать ещё миллионы лет. Жизнь, породившая вас, заинтересована в распространении по Вселенной. Жизнь можно распространить на космических кораблях, но можно и с помощью метеоритов, образовавшихся из обломков вашей планеты…решать только вам. Вы пока только делаете несмелые шаги за пределами колыбели, но и тут уже норовите притащить в околоземное пространство оружие. Как при таких устремлениях можно выпускать вас в космос? Вам просто не дадут этого сделать.

-         Кто не даст?

-         Да вы сами и не дадите. Я тебе это уже много раз говорил. Этого не даст вам сделать основополагающий моральный закон, заложенный глубоко в вас. Закон, провозглашающий космическую любовь и единство, радость и сотрудничество, взаимопомощь и созидание…

-         Запутался я немного. – признался Максим. – Можно по порядку?

-         Начнём с общества равных возможностей. – потёр ладони Соломон. – Никто не говорит о том, что у всех должно быть одинаковое количество дорогих вещей или уравнительное распределение благ. Конкуренция заложена в природе человека и это, несомненно, один из основных движителей вашей активности…заметь. – заострил внимание царь. – Именно активности, а не развития. Вашу готовность в конкурентной борьбе убивать, обманывать, игнорировать страдания ближних никак нельзя назвать развитием, о чём постоянно заявляют ваши лицемерные политики. Это именно активность. Так вот, общество равных возможностей будет гарантировать базовые стандарты жизни для всех без исключения людей. Ведь сейчас миллионы просто в прямом смысле слова умирают от голода и прозябают в трущобах, не имеют доступа к элементарному образованию и здравоохранению, подвергаются насилию и всевозможным видам дискриминации, не имеют возможности выражать свои мысли и полноценно общаться…

-         Вы считаете всё это можно решить?

-         Конечно.

-         Как?

-         Как всегда. – улыбнулся царь. – Разложить ситуацию на составляющие, понять, что вам мешает и действовать.

-         И вы думаете именно «Водолей»?

-         Да! В этом – то и состоит вся мудрость и даже хитрость! Ты и представить себе не можешь, Максим, какую силу вы призываете! Лишь сотни умелых мыслителей в пирамидах способны творить чудеса! При этом пирамиды усиливают хорошее и не пропускают плохого! Ведь подавляющее большинство людей в мире отрицает саму возможность использования в своих целях энергии организованной мысли! Такого никто не ожидает! Жизнь всегда действует неожиданно! Все эти кретины просчитывают без конца силовые ходы, политические подлости, выбирают между малой и большей кровью…их ограниченные умы и представить себе не могут, что прямо у них под носом зарождается сила, которая сметёт их, развалит изнутри глупость, костность, стереотипность, изменит устройство мира, перевернёт ход истории. Чем дольше они не будут вас воспринимать всерьёз, тем сильнее вы окажетесь! И самое главное – на вашей стороне правда, мудрость Вселенной и полное отсутствие страха…ведь вы будете знать, что в любом случае вас ожидает рай!

-         А что конкретно нам нужно делать?

-         Во первых принять аксиомы. Первое: сознание первично. Это как движение на двух ногах. Первый шаг поднимает уровень сознания, а поднятое сознание, в свою очередь, подтягивает действительность. Улучшившаяся действительность поощряет к дальнейшему развитию сознания…но первый шаг всегда начинается с подъёма сознания. В вашем случае сознание должно поднять предельно ясное и доступное формулирование базовых идей и принципов того, что вам предстоит сообща свершить, а так же понимание того, что вам мешает. Основная помеха в развитии вашего материального мира – это ограниченность энергетических ресурсов и несовершенство имеющихся технологий…их низкое кпд, опасность, загрязнения, трудоёмкость, ненадёжность… Мироздание наводнено энергией. На следующем этапе вы не должны платить за энергию так же как вы не платите за воздух. Представь только себе, Максим, хоть на минуту, что человечество получило в любых количествах доступную, безопасную, даровую энергию. Обогреваемый асфальт, сады и поля, мелеорация пустынь, многократное снижение издержек при производстве всего необходимого...

-         Это возможно?

-         Конечно. Речь идёт о принципиально новых технологиях и глобальных знаниях. Вместе с энергией вы получите искусственный интеллект и всеобщую роботизацию. Людям не придётся больше носить тяжести и класть кирпичи. Реальностью станет вся та фантастика, которую вы видели и читали в фантастических фильмах и книгах. Роботы будут работать круглосуточно без перерыва на обед и забастовок.

-         Как нам получить эти знания?

-         Вы их уже имеете.

-         В смысле?

-         У вас уже есть текст всех секретов Вселенной, нет лишь ключа для его прочтения.

-         Это как?

-         Я говорю про число Пи.

-         Пи?

-         Да. Это трансцендентное, бесконечное число…это цифровая запись всех возможных знаний в материальном мироздании. Материальное мироздание использует сферу или шар как оптимальную, максимально открытую и вместе с тем максимально закрытую форму для хранения сгустков энергии…я прежде всего звёзды имею в виду.

-         И что там записано.

-         Всё! – радостно воскликнул Соломон. – Там есть твой телефон и номер паспорта. Ваши компьютеры просчитали уже триллионы цифр после запятой и продолжают это делать. Я тебе больше скажу: если ты хоть всю жизнь будешь сидеть и наугад писать цифры, то точно такая комбинация наверняка окажется в числе Пи…может быть и не раз.

-         Да ладно. – недоверчиво улыбнулся Макс. – А почему об этом никто не знает?

-         Кто не знает?! – разозлился царь. – Кто не знает?! Математики знают! Интересующиеся люди тоже знают! Чтобы знать нужно интересоваться, а не сериалы и прочий бред смотреть!

-         Я не смотрю сериалы. – стал оправдываться Максим. – Давно уже не смотрю.

-         Ты похож на того раджу. – смягчился Соломон.

-         Какого раджу?

-         Которому по легенде мудрец принёс шахматы. Радже игра понравилась и он сказал что человек может просить любую награду.

-         Я знаю эту историю. – обрадовался своей компетентности Макс. - Мужик тот попросил рис. На шахматной доске шестьдесят четыре клетки и он попросил класть на каждую клетку зёрна в два раза больше, чем на предыдущую…сначала одно зёрнышко, потом два, потом, четыре…

-         Да! Вот все вы, как на ладони, в этой истории. Пытаетесь, не подумавши, строить выводы да ещё и навязываете их. Когда рис тот посчитали – оказалось, что столько на земле и не растёт. – Соломон по – доброму засмеялся. – Так и я тебе говорю: хоть всю жизнь числа пиши, всё равно в числе Пи такая последовательность найдётся. Оно бесконечно, как и Вселенная…понимаешь? Ваши учёные обходными путями всё же добиваются кое-каких успехов. Ещё несколько лет назад никто и не мечтал о возможностях, открывающихся с приходом нанотехнологий. Но все эти открытия и исследования, кажущиеся вам сейчас грандиозными, всего лишь черепашьи шаги по сравнению со стремительным полётом, который ожидает вашу цивилизацию в том случае если вы поставите всё на свои места и признаете логику мироздания.

-         Что именно нужно поставить на свои места? – не стесняясь уточнял Макс.

-         Сознание первично! Любому сгустку энергии, как этот ковёр или твоё тело, предшествовала мысль. Не стоит отрицать этой очевидной последовательности лишь потому, что вы не видите явной работы тонких энергий и не можете в основной своей массе осознанно и целенаправленно ими управлять. Ведь любому понятно, что для того чтобы поднять тяжёлую штангу нужно долго и упорно тренироваться…чтобы концентрацией сознания сдвинуть пушинку нужно тренироваться ещё больше, но именно развитие такого мастерства стоит всех спортивных рекордов, при всём уважении к спорту. И именно в массовом развитии способностей, кажущихся вам сейчас сверхъестественными, заключается ваша дальнейшая эволюция. При любых допингах и системах тренировок потенциал тела всё же ограничен. Возможности же мысли поистине неисчерпаемы. Вы должны прежде всего перестать бояться подобных способностей и начать поощрять ваших детей к внутреннему поиску и активизации глубинных резервов. В обществе рано или поздно должна сформироваться культура, направленная на развитие глубинных возможностей, заложенных в каждом из вас. Прочтение же кода числа Пи вопрос духовности а не физико – математических знаний, понимаешь?      

-         Пытаюсь. Так а как нам его прочитать?

-         Изменить устройство вашего общества, сделать невозможным распространение насилия за пределы планеты…и ключ сам появится. Вы сами разрешите себе прочесть эти тексты.

-         Легко сказать.

-         А вот тут вторая аксиома: честной, порядочной, искренне заботящейся о людях власти просто не бывает. Отсюда следует, что вы должны упразднить власть немногих, то что называется олигархией. Пока вами верховодят наименее достойные из вас – не видать вам знаний по той простой причине, что ваша так называемая элита тут же попытается применить эти знания для укрепления своей власти и придумывания новых способов насилия и контроля за обществом. Они и так делают успехи в этих областях, но получение ими глобальных знаний просто неприемлемо. – царь, закатив глаза, потеребил бороду. – Но из любого правила, как говорится, имеется исключение. Махатма Ганди, пожалуй, был государственным деятелем праведником, бескорыстным, честным, бесстрашным. Таковых мало и они являют пример и идеал. Но чтобы достичь уровня общества при котором подобные лидеры будут востребованы, необходимо массовое развитие сознания. Пока же ваши продажные, лживые и бездушные политики являются таковыми потому, что таково ваше общество…нравится это кому или нет, но это истина. Есть честные люди, но их мало.

-         Революция?

-         Никаких революций. – отрезал царь. – Только рост сознания. Высокое сознание без труда вытеснит более низкое.

-         Это как?

-         Ваши нынешние правители при всей их хитрости и коварстве люди из другой эпохи. Они не смогут противостоять новому поколению. Успех человека заключается в успешности подражания природе. Все ваши достижения – лишь не очень удачные попытки скопировать природу. Но при всём этом самая удачное ваше достижение – это интернет. Во Вселенной существует всеобщее энергоинформационное поле. Вы получаете идеи, озарения и мысли именно оттуда. Интернет – это хотя и очень крупная, но всё же модель такого поля. При всём его несовершенстве и ограниченности интернет – это ваш шанс. Интернет – это привычка получать любую информацию и общение, это свобода мнений и мгновенный обмен этими самыми мнениями. Интернет – это стратегическое подавляющее преимущество прогресса и истины. Именно любовь и секс – самые многочисленные запросы в интернет поисковиках…это вселяет оптимизм. Ваши политики имеют власть до той поры, пока вы разобщены. Но интернет стирает границы, сословия, расы и прочие условности. Ещё немного и сеть станет по-настоящему глобальной. Естественно олигархия понимает опасность, исходящую от интернета, и попытается подчинить его себе, поставить под контроль. Но можно сопротивляться вторжению армий, и совсем невозможно сопротивляться вторжению идей, ставших актуальными. – Соломон задумался, почесал подбородок и, наконец, встрепенулся. – Так вот! Вы должны через интернет продуманно и настойчиво распространять идеи «Водолея». Так же вы должны объединять молодёжь вокруг идеи о том, что власть должна перестать быть властью и стать просто системой управления, ограниченной жёсткими рамками закона и контроля. В сознании жителей земли вами должна культивироваться идея о том, что система управления государствами должна контролироваться обществом. Именно сейчас для этого впервые в истории вашей цивилизации появились реальные возможности, методы и средства. Что мешает сделать власть открытой и подконтрольной…преобразовать её в беспристрастную систему управления? – спросил Соломон и сам принялся отвечать. – Этому мешает прежде всего ваша пассивность, идеи о том, что кругом есть враги, желающие государству зла, неравномерность экономического развития и прочие отговорки. Посмотри, Максим, что на самом деле происходит.

-         Смотрю. – улыбнулся Макс, захваченный разговором без остатка.

-         Возьмём сейчас лишь ведущие, так называемые, передовые демократические страны. Гражданам этих стран каждые несколько лет показывается увлекательное, дорогостоящее, феерическое представление, называемое демократические выборы. Главная задача – создать у граждан иллюзию их живого участия и определяющего влияния на ситуацию. Самое интересное, что для многих внимательных наблюдателей уже не секрет то, что такая система несовершенна и реального влияния на неё они не имеют, что их мозги обрабатывают немудрёные, но эффективные психологические приёмы и срежиссированные политтехнологии. По сути дела на какой-то срок, страна со всем её бюджетом, войсками,  остальными возможностями и ресурсами отдаётся в полное распоряжение некой команде азартных игроков. Именно игроков, потому что ничто в мире не сравнится с удовольствием повертеть как захочется даже самой маленькой страной, не говоря уже о сверхдержавах. Власть – самый сильный наркотик.  Неверно будет говорить о том, что представители власти – это некие кровожадные вампиры, услаждающиеся страданиями, хотя встречаются и такие. Вернее будет сказать, что правила игры требуют от них периодически жертвовать неким числом жизней…всё зависит от игровой ситуации. Они  воспринимают эти жизни как нечто неодухотворённое, эдакие статистические единицы. Игра захватывает их настолько, что они иногда совершенно искренне верят в то, что страдания и жертвы могут быть оправданы  высокими целями.

-         Так что делать? – нетерпеливо чесал ладони Максим.

-         При всём уважении к вашему старшему поколению. – прижал к груди руку царь. – Оно невероятно пассивно и неспособно провести кардинальные перемены. Это должны сделать вы…те, кто только входит в активную жизнь. Сама власть добровольно никогда не пойдёт на изменение существующей ситуации. Вы уже давно доверяете компьютерам управление ядерным вооружением, денежные операции, прочие важные функции. Сама логика развития говорит о том, что с помощью компьютеров общество может и должно иметь доступ к текущему контролю движения денег внутри страны, принятию решений и выдвижению идей, к отстранению от работы управленцев всех уровней, не отвечающих требованиям. Единицы из вас знают о том, что мать ваших псевдодемократий афинская демократия имела одну очень важную особенность о которой не принято вспоминать. Раз в год граждане были обязаны голосовать о доверии ведущим политикам. По итогам голосования их могли подвергнуть астракизму, конфисковать имущество и выслать вон… Ни одна же из ваших лицемерных псевдодемократий не имеет реального рычага отстранения политиков высокого ранга от власти. Ведь вдумайся, Максим, насколько часто встречается ситуация, когда президент или парламент уже не пользуются поддержкой граждан, но продолжают исполнять свои функции до истечения срока…это же бред! Мало того они ещё и обладают иммунитетами…это вообще сверхнаглость! А если президент или крупный управленец, например, сошёл с ума! Они апеллируют к тому, как сложно и дорого организовать выборы по привычной бумажной схеме. Власть до последнего будет культивировать святость и неприкосновенность существующих псевдодемократических систем, уже воняющих плесенью. Главный их аргумент – это наличие внешнего врага. Они скажут, что если финансы и управление государства вдруг станут открытыми, то недремлющий враг поспешит этим воспользоваться и нанести вред. Но вы должны быть хитрее и мудрее. Контроль можно вводить постепенно и уж никто не сможет ничего разумного сказать против того, чтобы контролировать местное самоуправление, городские и областные бюджеты, местных чиновников и губернаторов. Пускай войска, спецслужбы и внешняя политика до поры останутся закрытыми…главное запустить этот процесс. Вы должны добиваться проверок на детекторе лжи всех чиновников и госслужащих на предмет их добросовестного исполнения своих обязанностей…это же лежит на поверхности! Все госслужащие должны давать публичную присягу, клясться быть честными и действовать в интересах общества. Спрос с нарушившего присягу совершенно справедливо должен быть жёстче, чем с обычного человека. В обществе постепенно должна созреть культура контроля за управлением государством. Это должно стать гражданской обязанностью. Нету нужды сейчас обсуждать технические моменты…как обеспечить всем гражданам доступ к компьютерам, или объяснять жителям тёмных деревень их права и обязанности. Это всё технические вопросы. Мы сейчас обсуждаем стратегию.  – Соломон закатил глаза вверх и, поймав нужную мысль, продолжил. – Вас, как всегда, обманули.

-         В чём именно? – засмеялся Максим. – Нас так много обманывали.

-         Монархи и тираны никогда не давали отчёта гражданам о своей личной жизни и так называемой нравственности. Эти вопросы были закрыты. Когда же пришли так называемые демократические институты правления, то власть попросту кинула вам обглоданную кость! – царь сделал рукой характерное движение. – Вам дали иллюзорную возможность иногда покопаться в грязном белье правителей…ваше внимание отвлекли от самого главного. Все эти хвалёные демократии периодически порождают сексуальные или коррупционные скандалы. Людям на съедение отдают несущественные мелочи, не затрагивая основы основ – практически неограниченной власти правящей так называемой элиты. Это всё пережитки вашего обожествления власти, идущее из глубин истории. Что это за бредовая, в современных условиях, вера в то, что правитель должен представлять из себя некое средоточение морали и добродетели в том виде, как вы их понимаете…к слову сказать: ваше понимание морали и добродетели не имеет ничего общего с космической любовью и мало того за вашу историю борьба за эти самые мораль и добродетель породила несчётное количество бед и несправедливостей. Были бы вы честными – задали бы простой вопрос: какое отношение к эффективной по-настоящему созидательной работе на благо общества может иметь количество любовниц, сексуальная ориентация, отношения с женой и прочие скандальные подробности личной жизни? Ваши политики многолики, как и все вы. Многоликость в природе людей. Но вы проглатываете эту наживку, готовы пускать слёзы, наблюдая показную семейную идиллию ваших политиков. Ведь любому здравому человеку понятно, что люди идут во власть исключительно для того, чтобы пользоваться всем тем, что большинству и не снилось. Но вы, как дети, радуетесь если на свет удаётся вытащить хоть что-нибудь пикантное. Вы довольствуетесь крохами, хотя имеете право на полный контроль власти…не только имеете такое право, но, сейчас наконец, и реальные возможности для его реализации. Заявите об этом праве! Возьмите его! Только низведение произвола псевдоэлит практически на нет, исключение самой возможности принятия решений, судьбоносных для миллионов людей, кучками политиков, опьянённых азартом геополитических игр…только такие меры способны остановить ваше самоуничтожение. Ведь миллионы погибших в многочисленных мясорубках за всю вашу историю так по-настоящему никогда и не знали, за что сложили свои головы! Все ваши национальные, межрелигиозные, социальные, расовые, имущественные и прочие распри существовали и существуют лишь благодаря усилиям умелых манипуляторов. Когда вы разобщены и окружены придуманными врагами – вами так просто управлять! Так было. – Соломон указал на Максима. – Но вы другие! Ваше поколение невозможно удержать в прежних рамках! Прежде всего потому, что вам уже тесно в старом мире! Вы выросли на многократно возросших потоках информации! Ваш мозг работает быстрее, чётче, эффективнее! Вы устремлены в космос! Да, да! Именно в космос! Вы с детства смотрите фильмы про космос, и именно бескрайние звёздные просторы ваша главная мечта и задача! И следующие поколения уже в космосе будут играть в похожие игры: манипулировать внеземными цивилизациями, торговать между галактиками…да мало ли что ещё там можно делать и во что там можно поиграть! Всё что вам нужно – это мир, любовь и спокойствие на Земле! Только так вы сможете получить доступ к технологиям будущего! На вашем пути стоят лишь те, кто всё ещё мыслит категориями раздора, алчности, насилия, жадности, превосходства…это не их вина. Они лишь дети своего времени. Времени не плохого или хорошего а такого, какое оно было. Им пора уйти. И первый, самый важный шаг на этом пути – контроль власти. Начните с малого. Начните с контроля маленьких чиновников, местных бюджетов, судов и полиции, и дойдите до контроля стратегий целых государств…постепенно спокойно, но настойчиво, тщательно продумывая каждый шаг и внимательно отслеживая реакции общества и деструктивных сил, несомненно попытающихся сохранить своё отравляющее влияние. Но они всегда будут слабее, потому что на вашей стороне логика развития Вселенной и самой жизни…научитесь лишь использовать эту силу. Репрессивный этап развития Homo sapiens подходит к концу. Это не означает, что всё получится само собой. Вселенная на стороне любви, но конкретно на отдельном этапе зло может победить…тысяча или даже миллион лет для вечного космоса – ничто…такие сроки имеют лишь значение для вас, находящихся в этих телах здесь и сейчас.

-         Даа. – протянул Макс, вытирая пот со лба. – Грандиозно…больше и сказать нечего. А можно подробнее про Россию?

-         Можно. – вновь наполнил бокалы Соломон. – Страны, если посмотреть обще, ничем не отличаются от людей. Вот и смотри, Максим: как бы запад не кричал о своей судьбоносной миссии, но он неминуемо загнивает. Европа попросту вырождается. Носители абсолютных  ценностей даже не в состоянии воспроизвести сами себя. Это похоже как если бы раковый больной кичился своей силой…смешно. Это напоминает о нецелесообразности громкого заявления неких ложных истин. Они так много кричали о своей избранности, что истратили на эти крики почти всю свою энергию.

-         Россия тоже вырождается, насколько я знаю.

-         Россия всегда терпимее всех относилась к смешению кровей. Вы в большей мере проточный водоём, чем все остальные. Ваша судьба, при разумном варианте развития событий, заключается в том, чтобы создать и испытать у себя модель нового общества, а потом запустить на свои бескрайние просторы самых достойных из других народов. Так вы сплавите суперэтнос будущего. Что бы ни кричали сторонники сохранения чистоты крови, но это противоречит логике жизни, а чистота крови синоним вырождения. Главное не пытаться ускорить эти процессы.

-         Значит и Америка тоже суперэтнос?

-         Да. У Америки огромный потенциал. Но их проблема заключается в том, что не будучи зрелыми исторически, они громогласно претендуют на мессианскую роль. В ближайшем будущем их ожидают серьёзные неприятности. На какое-то время они отойдут на задний план. Сейчас это сложно вообразить, но космические законы не дают сбоев. Их афроамериканцы – небывалый в человеческой истории эксперимент по искусственному выведению породы людей. Сотни лет самых сильных отлавливали в Африке, месяцы везли в душных трюмах при минимуме воды и еды, потом, оставшиеся в живых, работали на плантациях в тяжелейших условиях и при этом воспроизводили потомство. Афроамериканцы – это скелет, несгибаемый стержень будущего Америки. Сейчас белые настолько примитивны, что позволяют себе унижать их. Но наступит момент и всё вернётся с процентами. Расовая ненависть будет одним из основных механизмов, которые отбросят США на задний план. И наличие у них многих кровей станет основой их последующего возрождения. Логика жизни вообще заключается в том, чтобы смешать самое отдалённое. Нечто невообразимое и принципиально новое получится при массовом смешении самых северных и экваториальных народов. Но вы пока не готовы для подобных идей. Провозглашаете добродетель сохранения чистоты крови, противоречащую логике жизни и эволюции.  

-         Классно! – блеснул глазами Макс. – Штаты получат по голове!

-         Да, да. – иронично кивнул Соломон. – В мире найдётся немало кретинов, пожелающих попинать попавшего в большие неприятности обидчика…такие неизменно будут следующими в очереди за наказанием. Между странами всегда существовали противоречия и трения. Спор о том кто первый начал драться не имеет смысла. Важно кто первый прекратит и сумеет заразить своим примером других. Россия пролила немало крови, творила и беззакония, и произвол… Но, как я уже говорил, во первых вы, как бы, искупили свои грехи, в свою очередь, огромной кровью, и вы в советский период совершенно искренне провозглашали космические идеи, братство и единение народов…не только провозглашали, но и безвозмездно помогали миллионам людей на земле…так помогали, что на время ослабили свою экономику. Именно поэтому входящие в активную фазу в недавнем прошлом маловлиятельные народы будут вашими союзниками. В момент вашей слабости нашлись глупцы, пожелавшие насладиться победой…это, в свою очередь, было началом их падения. Вы же значительно поскромнели и, хочется верить, поумнели. Запад с ужасом наблюдает за вашим фантастическим возрождением. Их элиты рисуют своим гражданам ужасные картины неуправляемой варварской по сути России, жаждущей реванша. Тем проще выбить из под них стул. Самые сильные и эффективные ходы делаются в абсолютно неожиданном для соперника направлении. Ваш соперник – это агрессивные псевдодемократические западные элиты. Будучи духовно и интеллектуально ограниченными, они ожидают от вас силовых вариантов, хитрых козней, интриг, обмана…они судят о вас по себе. Поэтому самым эффективным в борьбе с ними будет путь помощи слабым, защиты угнетаемых, единения и союзничества. Но этого мало. Именно Россия, чтобы по праву стать лидером, должна предложить миру нечто принципиально новое. При всей своей исключительной кровожадности Европа всё же является родиной псевдодемократии, принесшей однако в своё время огромный прогресс в сравнении с абсолютными монархиями и диктатурами. Несовершенство состоит лишь в провозглашении идеальности этого строя. Вообще большинство традиций и устоев – это уловки властей, чтобы вы ничего не хотели поменять и при этом ещё гордились древностью своей недееспособности и пассивности. В нынешнем виде псевдодемократии обслуживают интересы транснациональных корпораций, в значительной степени милитаризованных, поддерживающих тление конфликтов и разжигающих новые. Ваши военные бюджеты – это кладезь средств и недостающих рабочих рук. Духовное развитие общества и как следствие избавление от выдуманных политиками врагов, позволит разоружиться и снять тяжёлое бремя с ваших экономик. Так вот именно Россия может принести в мир и первой начать реализацию идеи о полном компьютеризированном контроле за властью со стороны общества в режиме реального времени, а не от выборов к выборам. Нужно лишь быть смелее, настойчивее и честнее. Проникновение этих идей в остальной мир и их проработка снимет, наконец, ненужную напряжённость. Ведь подавляющему большинству людей просто не хочется войны. Достаточно заразить этими идеями Францию…остальные псевдодемократии рано или поздно последуют за ней.

-         Почему именно Франция?

-         В этой стране силён революционный дух. Они менее всего склонны терпеть произвол властей и доказывали это не раз. До Штатов это дойдёт в последнюю очередь.

-         Почему?

-         Американцы чрезвычайно пассивны и консервативны. Их элиты, оградив основную массу населения от необходимости интеллектуально – духовного развития взамен обеспечили своих граждан самым высоким уровнем потребления в мире, и граждане им безмерно доверяют. Но грядущие большие неприятности заставят их задуматься…хотя и во время неприятностей они будут покорно доверять властям, национальной гвардии, всяким спецназовцам типа Рембо, в одиночку спасающим мир, и прочим бетменам…

-         Какие неприятности их ожидают? О чём вы всё время говорите?

-         Трудно точно сказать. – поджал губы царь. – Вселенная непредсказуема в проявлении своих закономерностей…вернее вы пока не обладаете достаточными силами для полноценного анализа. Я всё же полагаю, что в эпоху изменяющегося климата они будут истощены природными катаклизмами. Ведь если посмотреть, то США лишь не такая уж и широкая полоска суши между двумя грандиозными водными стихиями. И именно глубинное континентальное расположение России даёт в таких ситуациях стратегическое преимущество. Это ещё раз говорит о том, что ваши предки обладали большой мудростью, оседая на ваших просторах, выбирая старую равнинную платформу, удалённую от непредсказуемых океанов и поясов землетрясений…делали они это в основном бессознательно, но в пору изменения климата такой их выбор для вас настоящий подарок. Даже большое небесное тело недавно падало на вашу территорию…я Тунгусский метеорит имею в виду. Хотя неясно до конца, что там рвануло. Два снаряда в одну воронку не падают…смекаешь? – подмигнул царь. – И Чернобыль вам крупнейшую техногенную катастрофу уже подкинул…

-         Смекаю. Почему США смогли нарастить такой потенциал?

-         Америка – это та же Англия. Их развратила относительная безнаказанность. Даже тридцать километров моря, отделяющих всё же Британию от континента, сыграли судьбоносную роль в их истории и становлении особой островной агрессивности и редкостного авантюризма. Нужно отдать им должное – британцы прекрасно воспользовались своим положением. В них возник и развился особый дух пиратства мирового масштаба. Да, да. Они смотрели и смотрят на весь остальной мир, как на добычу. Представь, Максим, что значит жить на небольшом острове на краю строптивого океана, имея религию, предсказывающую потоп, случавшийся ранее. Отсюда их смелость, авантюризм, привычка идти навстречу опасности и упреждать ситуацию. Страшно сидеть на месте и смиренно ожидать, когда тебя смоет. Нужно идти вперёд, строить корабли, осваивать искусство мореплавания и исследовать мир! Островное положение, относительно безопасное, избавило Англию от разорения крупными континентальными войнами. Водная защита и вынужденное превосходство флота натолкнули их на  логичную мысль о стратегии военных экспедиций, десантов, колоний, влияния на политику мира, без значительной угрозы для родины. Сильный флот позволил развивать торговлю, обмениваться опытом, оказывать значительное влияние. Так же и США делают ставку на свои флоты. Они интригуют и разжигают конфликты по всему миру, чтобы половить рыбку в мутной воде, но при этом стерегут мир и спокойствие на своём континенте. Их солдаты участвовали во многих войнах, но их территории остались неразорёнными, экономические потенциалы росли, как на дрожжах, используя слабость обескровленных и разрушенных экономик. Но при этом у них существует некий комплекс. Их культура очень молодая, этнос собран из разношёрстного сброда. Как здоровый молодой парень они кичатся силой, комплексуя при этом и ощущая свою генетическую молодость и историческое несоответствие заявляемой глобальной роли. Но водная преграда, являясь защитой, в долгосрочной перспективе оказалась значительным минусом. Вернее будет сказать, что очень недальновидные, а проще глупые люди варварски грабили колонии, убеждённые в том, что месть никогда не дотянется через моря и океаны. Россия, имеющая со своими соседями протяжённые сухопутные границы…практически прозрачные не могла позволить себе так свободно и массово наживать врагов. Если англичане в колониях основную ставку делали на силу, устрашение и свою великую цивилизаторскую миссию, дававшую им полное моральное право безнаказанно уничтожать «низшие» народы у которых по их мнению даже не было души, то русские с самых древних времен старались ассимилироваться на новых землях, наладить культурное и социальное взаимодействие, попытаться изучить культуру и быт, привязать новые народы родственными и хозяйственными связями. Ваши соседи имеют к вам претензии, но они не сравнимы с претензиями других народов к так называемым западным колонизаторам…поверь, Максим, жестоким колонизаторам ещё предстоит собрать богатый урожай жестокости и варварских ограблений…никто не забыт и ничто не забыто. Но время всё расставляет на свои места, нравится это кому или нет…время или излечит, или покалечит. – скаламбурил Соломон, засмеявшись. – Что выбираете вы, Максимка?

-         Мы выбираем здоровье!

-         Правильно. – кивнул Соломон. – Зубы у вас уже подросли, которые вы об крепкий камешек обломали.

-         Какой камешек?

-         Есть такой камешек, Максим. Александр Македонский ещё там свою непобедимость потерял, потом Англия, потом вы…Афганистан – это тот камешек об который империи ломали зубы. Теперь американцы решили свою голливудскую улыбку подпортить. Но у них всё с ещё большим размахом, цинизмом и абсурдом происходит. Они додумались ещё и второй камень для верности раскусить…я Ирак имею в виду. Если вы в Афганистане косвенно с американцами воевали, против их денег и оружия, то они там сами с собой воюют.

-         В смысле?

-         Оружие талибам через Пакистан идёт, а Пакистану его сами же американцы и поставляют…ну там ещё для массовости другие страны затянули, чтоб их кровью испачкать и тем самым рот заткнуть. Несколько кланов просто зарабатывают на военных бюджетах…огромные деньги.

-         Сломают зубы, думаете?

-         Вероятность высока. – завращал глазами царь. – Они свою ошибку поняли. Им и уйти сложно, и остаться. У них руки чешутся разом всё решить…ядерным оружием, например. Для этого им нужна крайняя нестабильность в мире. Их задача теперь как можно больше конфликтов разжечь и главное вас в них втянуть. Если обстановка в мире выйдет из под контроля, то они присвоят себе полное моральное право на самые жёсткие меры. Заигрались детки, одним словом. Вот и испытание, достойное вашей многовековой мудрости, которая должна бы уже сформироваться и проявить себя. Только изнутри их можно взять, пробудив в их гражданах понимание того, что такая политика тянет мир и конкретно их прямо в пропасть. Но прежде чем изменить других, нужно сначала изменить себя.

-         А успеем? – лихорадочно соображал Максим.

-         Не знаю. – пожал плечами царь. – А выбор какой у вас? Они ведь не навоевались…у них в генах войны мало. Их жители думают, что война всегда будет далеко и по телевизору. А политики их вообще непонятно чем думают. Но насилием и угрозами Америку не исправить…только миром и своим примером. Они сейчас в сильный кризис попадают…сначала экономический. Ведь это старая история.

-         Какая?

-         Ну всегда так было, что люди готовы заботу о своих средствах отдавать любому, кто пустит им пыль в глаза и красиво пообещает сохранность и приумножение. А когда этот прохвост наделает ошибок, то люди начинают разбирать эти финансовые дебри и нагромождения. Очень скоро они поймут, что из них делали круглых дураком, но зато они жили, ни о чём не думая. Они и дальше рады бы жить так же. Пусть кто-то вертит их деньги и зарабатывает, гоняя туда сюда пустой воздух. Людям главное, чтобы у них было что поесть, где развлечься, поспать и немного заработать. Но когда у них отнимают это немногое, они в ярости готовы перерыть всё до основания и найти виновных. Это-то и ожидает в скором будущем США.

-         А какая причина у их кризиса?

-         Основа, как всегда, в энергиях. – напомнил царь. – Они заслужили этот кризис своей заносчивостью, глупостью, агрессивностью, страхами и переживаниями. Ну а физически кризис сделали люди, которые элементарно не смогли совладать со своей жадностью. У них и так было столько денег, что за несколько жизней не потратить. Но деньги – это кровь государственного организма. Банковская система – это сердце. Так вот, используя это сравнение, можно сказать, что США сейчас имеет такое непропорционально огромное сердце, что его приходится катать на большой тележке. А если ещё проще, то они очень долго жили не по средствам. Украденные деньги никому никогда не принесли радости и удовлетворения. Так и прочие колониальные державы профукали всё отнятое у других стран, до безобразия тупо пустили основную массу этих богатств на войну и потопили свои народы в реках крови. – Соломон хлопнул в ладоши и потёр их одна об одну. - Но именно сейчас Америке крупно повезло!

-         В чём?

-         Они заслужили большую трёпку. В мире имеются и силы, способные им эту трёпку задать. Но этого не будет!

-         Почему?

-         Потому что тупость не должна в который раз победить. Если вы на них накинетесь и захотите отомстить, то грош вам цена и значит вы так ничего и не поняли. Вы должны забыть все старые обиды и сообща выбираться из всего этого. Кто-то должен сказать – хватит! И именно Россия та страна, которую послушают во всём мире. Глупые и недальновидные люди поспешили объявить свою победу в холодной войне…не только объявить, но и громко её отпраздновать. Именно миролюбие сильного стоит много. Миролюбие ценно лишь тогда, когда оно является результатом свободного выбора. Ведь слабым ничего не остаётся кроме мира или героической погибели, а вот когда самый сильный выбирает мир, хотя мог бы и воевать – такая позиция по-настоящему вдохновляет. И если вы вместо ускоряющего пинка подадите падающей Америке руку помощи…это будет самый сильный исторический и, самое главное, беспрецендентный энергетический ход. Они будут близки к отчаянию и панике. В непростой ситуации они вдруг увидят, что у них нет надёжных союзников, жители их абсолютно не приспособлены к трудностям и психически неустойчивы, финансы в полном расстройстве, долги огромны, экономика держится на иностранной рабочей силе и привозных ресурсах, деньгами заправляют спекулянты и мошенники. Не стоит думать, что финансовый кризис был неожиданностью для всех. В мире всегда найдутся силы, которые выигрывают при самых тяжких потрясениях. Но силы эти смогли выиграть лишь в деньгах. Им не дано понять той простой истины, что, ввергнутые в панику, миллионы простых людей способны своими мыслями создать самые невероятные катаклизмы. Вот тогда-то и никакие деньги уже не помогут. Вообще очень богатые люди, как правило, по-настоящему ограничены. Большие деньги создают такую искусную иллюзию определяющего влияния на окружающую действительность, что человек, вокруг которого вертится весь этот мирок, просто начинает неадекватно воспринимать вашу реальность. Вы все её неадекватно воспринимаете, но богатые люди тут вообще невероятно преуспели. Они неизменно ставят себя в центр мироздания.

-         А почему мы все неадекватно воспринимаем реальность…в чём это проявляется?

-         Вы думаете, что всё, что вам нравится, должно вам принадлежать. Вещи, люди, их любовь и дружба, земля и деревья. Вы похожи на ерша, который жадно держится за кончик червяка, даже не попав на крючок, и которого за эту жадность отправляют прямо на сковородку. Богачи должны знать своё место. Их задача лишь в том, чтобы гонять кровь по венам. Но много крови – это большой вред, впрочем, как и малокровие. Вы сами позволили им сесть себе на голову. Ведь по-настоящему богачи – лишь ремесленники, работающие с деньгами. Настоящую ценность для любой зрелой цивилизации Вселенной должны составлять мыслители, философы, пророки…те, кто может улавливать нити здравого смыла и вести вас через пространство и время. Ведь никакие деньги всех банков мира не спасут вас от наводнений, метеоритов, солнечной радиации…задумайтесь, наконец, об этом…люди! Всему своё время. Пока же вы находитесь на том уровне развития, когда мыслители и пророки уничтожаются вами и подвергаются насмешкам. Естественно какая-то часть учений остаётся в ваших душах, но недалёкие, корыстные трактователи так извращают здравые мысли, а сами думать вы так не любите, что вы никак не можете выбраться из порочного круга тупого насилия, нищеты, голода, болезней… Грош цена всем вашим достижениям, которыми так любит кичиться так называемый цивилизованный мир, пока на планете миллионы умирают от голода! 

-         У меня неприятный вопрос. – немного покраснел Макс.

-         Задавай.

-         Не принимайте близко к сердцу. – прижал он руку к груди. – Но, наблюдая нынешний экономический  кризис, на ум приходит навязчивая мысль о вине евреев. При всём уважении к равноправию наций и прочим несомненным ценностям. – всё сильнее смущался Макс и глаза его не решались посмотреть на царя. – Но факты упрямая вещь…

-         Какие факты? – начинал заходиться от смеха Соломон.

-         Ну ведь основная масса банкиров тех же самых штатов состоит из евреев…разве не так? И те люди, которые, по вашему, не смогли совладать со своей жадностью…разве это не они?

-         Они! Кто же ещё! – наконец во весь голос засмеялся царь. – Вернее – мы! – хлопал он себя по коленям. – Ты ведь так смущаешься, потому что я из их племени?

-         Есть немного. – сознался гость.

-         Я тут не для того чтобы обходить какие-то вопросы, которые показались тебе неприятными, Максим. Ты никак не сможешь ни обидеть меня, ни задеть. Так что спрашивай смело и без всяких стеснений. В конце концов – я всего лишь твоя фантазия! Как ты будешь изменять мир, если стесняешься собственных фантазий?

-         Виноваты евреи или нет? – решительно спросил тот.

-         Нет. – так же решительно ответил Соломон.

-         Вы хотите сказать, что еврейские банкиры не имеют никакого отношения к крушению созданной и возглавляемой ими финансовой системы, разжиганию мировых войн, становлению кровавых диктатур, разрушению природы?

-         Самое непосредственное отношение они к этому и имеют. Я больше тебе скажу - именно сыны Израиля чаще остальных в истории западной цивилизации провоцировали социальные бури, революции, кризисы…двигали науку и искусство, приучали вас к роскоши и культу денег, сеяли смуту и, попав под очередные репрессии, заставляли вас потом мучиться от чувства вины.

-         И они не виноваты?

-         Нет! Нет! И ещё раз нет!

-         Это как же?

-         А это так потому, что вины нет! Вину придумали люди, а в абсолюте её не существует. Есть лишь ваш выбор. Есть черты, особенности и предназначение отдельно взятого народа. Предназначение евреев служить среди людей своеобразным катализатором. Ускорять ваше развитие. Толкать вас через бури и потрясения к торжеству истины!

-         Подробнее, если можно.

-         Можно. – подлил вина в бокалы царь. – Прежде чем начать массовый поиск истинных ценностей, вам необходимо воочию убедиться в иллюзорности ценностей материальных. Прежде чем искать высших бесконечных духовных удовольствий, вы должны понять пагубность и бесперспективность удовольствий физических. Чтобы начать строить мир и любовь, вам необходимо подойти к последней черте и остановиться на краю погибели. Ты, мальчик, как ни крути, периодически подумываешь сейчас о том, как ты продашь эти мысли и сможешь иметь много прекрасных женщин, дорогих вещей, славы и почестей. Это хорошо! Бредовая идея как раз и состоит в том, чтобы убедить не вкусивших  земных наслаждений в их иллюзорности и суетности. Вкуси! Испробуй всё! Пойми самое главное – как только ты откусываешь первый кусок самого замечательного яства, ты начинаешь насыщаться…а когда ты постепенно насыщаешься – проходит и удовольствие! Так же дело обстоит и со всеми остальными плотскими радостями. Лишь духовные удовольствия общения с тонким миром бесконечны.

-         А евреи тут при чём?

-         Они построили и возглавили хищные финансовые системы, унижающие целые народы и даже уничтожающие их из всепоглощающей жажды наживы, они возглавили кровавые революции и репрессивные режимы, создали культуру потребления, заставившую вас поверить в то, что только деньги и власть имеют смысл в этом мире. Именно еврейские умы возглавили бездушную механистическую науку и так ловко с помощью множества изобретённых хитроумных машин и броских открытий, заставили вас забыть о тонких материях и поверить в бред механистического мира. Достаточно произнести имена Маркса, Ротшильда или Эйнштейна. Сейчас вы подошли почти к самому краю пропасти. Вы полны ненависти, жадности, страха, злости, саморазрушения, неведения… Именно евреи привели вас к краю этой пропасти. Но это не их вина, а их миссия. Сейчас у вас открываются глаза. Лишь на краю пропасти вы можете по-настоящему задуматься о ценностях, накопленных за последние шесть тысяч лет. И именно на краю пропасти вы стоите перед выбором: сделать шаг вперёд и погибнуть, или взлететь. Кризис, Максим, это возможность резко вырасти над собой, или глубоко деградировать. Очень часто жертвуя собой, евреи выполняли свою миссию. Их миссия заключалась в том, чтобы показать вам всю разрушительность и бесперспективность эгоизма. Кто-то должен был выполнить эту миссию.

-         А почему именно они?

-         А почему мозг – это мозг, а небо – это небо? Во всей этой грандиозной игре они выбрали такую роль. Шесть тысяч лет евреи хранят тайные знания, полученные из тонкого мира. Кому-то из них очень давно удалось с минимальными искажениями настроиться на высокие волны абсолюта. Они называют этого человека Авраамом, до него знания получал Адам, а после Моисей. Были, наверняка, и другие выдающиеся умы. Причиной может служить и то, что это были прямые потомки Ноя, который, как известно, вышел из ковчега в районе горы Арарат. А от Арарата до междуречья очень близко. Еврейский народ родился именно в междуречье, на территории нынешнего Ирака. Если их предки выжили во время потопа, то значит их энергетика достаточно высока. Междуречье, само по себе – один из самых благоприятных районов для земледелия за всю человеческую историю. Немного существует таких солнечных, обильно орошаемых двумя полноводными реками низменных равнин. Но евреи принципиально не стали земледельцами. В своих молитвах они даже благодарят бога за то, что он не сделал их земледельцами, ковыряющимися в земле. Помнишь, Максим, я уже говорил тебе про кладбища и помойки земледельческих культур?

-         Помню.

-         Евреи по сути кочевники. У них так никогда и не было настоящей родины, в вашем понимании. Волей неволей, оказываясь на чужой земле им приходилось приспосабливаться к её коренным обитателям. Если они и оседали где-то, то очень ненадолго. Именно среди кочевников впервые зародилась настоящая торговля…следом и ростовщичество, банковский капитал. В истории немало кочевых народов, но стоит признать, что евреи являются носителем особого интеллектуального начала. Они невероятно адаптивны и приспособляемы. Если принять движение биологической жизни по различным направлениям и рассматривать людей в некоторой степени, как очень дальних потомков различных животных, я тотемизм имею в иду, то в этом ключе, евреи обладают духом паразитизма. Самым ярким примером служит тут ростовщичество. Они просто нашли способ присосаться к финансовым потокам – питательному соку государственных систем…присосаться и со временем возглавить эти потоки, снимать сливки с кропотливых трудов миллионов работяг, произошедших от пчёл или, например, муравьёв. Они возглавили интеллектуальные и духовные потоки. Дали начало двум мировым религиям…Христианству и Исламу. Их поэты, актёры, писатели, учёные вкладывали вашим народам свои мысли. Совершенно закономерно и то, что периодически в разных местах назревал бунт. Евреев бессчётное количество раз изгоняли, унижали, пытались уничтожить…как изгоняют паразитов. Кстати – поднял палец царь. – Именно глубокие знания природы паразитов легли в основу традиционной еврейской кашерной пищи, тщательно отобранной и сводящей к минимуму возможность заражения этими самыми паразитами. Евреи, обладая значительной частью абсолютных знаний, дали по небольшой их части христианству и исламу, обеспечив тем самым извечное противоборство этих религий…противоположных образов жизни.

-         Почему эти образы жизни настолько различны?

-         Зри в корень, Максим…зри в корень. Что лежит в основе биологической жизни?

-         Вода?

-         Вода, мальчик, именно вода. Ты не случайно начал сегодняшнее путешествие с жестокой пустыни. Люди состоят из воды, жизнь способна выдержать многие лишения, но отсутствие воды для неё самое губительное несчастье. Вся жизнь пустынь заключается в экономии влаги. Растения, животные, люди…все живут, старясь сохранить энергию воды. Западной цивилизации этого не понять, если только не оказаться в пустыне. Именно поэтому мудрость Корана запрещает употреблять алкоголь, обезвоживающий живые клетки. В споре цивилизаций и образов жизни именно христиане первыми вынули меч и обагрили его кровью. Одурманенные вином, потерявшие разум на жарком солнце крестоносцы поразили жителей востока своей бессмысленной жестокостью и звериной кровожадностью…

-         А при чём тут евреи?

-         Арабы времён Мухаммеда не имели единой религии, мифов, письменности…они с уважением относились к иудейским общинам, хранившим древние знания и имевшим многочисленные письменные источники. Арабы постоянно враждовали и были разрозненны. Мухаммед, несомненно, получил многие знания из абсолюта, но так же и многое принял от иудейской мудрости. Вернее будет сказать, что еврейские мудрецы дали то, что сочли нужным…так же, впрочем, как и Христианству. Себя же они как бы поставили между молотом и наковальней, чтобы провоцировать конфликты и ускорять ваше продвижение к пониманию губительности материального пути. Ведь крестоносцы двинулись на восток освобождать Иерусалим – еврейский город. Понятно, что причины крестовых походов кроются прежде всего в жадности, желании убрать из Европы взрывоопасные банды рыцарей-грабителей и дальнем корыстном расчёте, но еврейская история послужила тем самым катализатором, запустившим серьёзное противостояние цивилизаций. В современном же мире само существование Израиля является надёжным залогом такого непрекращающегося конфликта. Мощным же ответом ислама на крестовые походы было взятие турками Константинополя. Но в некотором смысле Римскому Папе такое событие было до некоторой поры на руку…но это уже бесконечные частности. Куда важнее понимать суть процессов и, самое главное, их энергетику.

-         А какая религия на самом деле ближе всех к истине?

-         Никакая.

-         А если всё же попробовать рассмотреть?

-         Если, как ты просишь, сравнивать, то несомненно ближе всех к абсолюту Буддизм, Ламаизм и прочие духовные практики, рождённые в предгорьях Гималаев…мы об этом уже говорили. Эти религии не являются частью политических систем, они словно арбитры, наблюдающие за суетой остального мира. Их знания глубоки, почерпнуты из вечности, но трудно воспринимаемы для большей части человечества. Их позиция созерцательна и направлена на внутренний мир отдельно взятого человека. Им не нужны достижения ваших технологий и культур. Им чуждо потребление и соперничество. Эти образы жизни и мышления невозможно использовать для угнетения и одурачивания. Они черпают бесконечную радость в саморазвитии и общении с абсолютом. Их роль оставаться хранителями вечных знаний и генофонда человечества. Именно жители Тибета не раз были прародителями цивилизаций после очередного глобального катаклизма, стиравшего всех остальных, живущих в низменностях.

-         Почему так происходит?

-         Вы верите в существование тёмных и светлых сил. Это справедливо, кроме одного – существуют различные силы, играющие вашим миром, но они не плохие или хорошие. Они просто соперничают между собой, оставаясь при этом неотделимыми частями глобального абсолюта. Та часть сил, которую у вас принято считать тёмной делает свою ставку на то, что вам не удастся осознать свою божественную сущность и вступить в права полноценных сотворцов своих жизней и самого материального мира. Они постоянно пытаются пробудить в вас страхи и неуверенность, убеждают в вашей греховности, ограниченности, слабости, провоцируя при этом на такие поступки, мысли и желания, за которые вы бы потом искали себе наказания и, наконец, находили его в виде болезней и несчастий в отдельно взятой жизни и в виде глобальных катаклизмов на уровне цивилизации. Но при этом зла, как такового, просто не существует и вы всё равно попадаете в рай. Эти противоположные силы, играющие вашим миром, являют из себя лишь различные полюса. Чтобы создать ваш мир и начать эту увлекательнейшую многоуровневую игру необходимо было из однородного всепроникающего абсолюта выделить нечто ограниченное в своих возможностях, а для этого нужно было искривить пространство-время и создать полюса. Всё ваше бытие построено на полюсах…разнице потенциалов. Созерцательные же религии, такие как буддизм, постигают суть, но как бы остаются при этом пассивны. Тонким энергиям, соперничающим между собой, они неинтересны именно из-за этой пассивности. Эти знания постигаются опытными душами, воплощавшимися не раз, хорошо ориентирующимися в этих вопросах и оттого как бы являющимися бесстрастными арбитрами. Ведь тибетские Ламы, например, точно предсказывают место и время своего следующего перевоплощения. Это красноречивый признак мастерства и опыта. Их просто невозможно вовлечь в игру. И поэтому в игру вовлечены все остальные. Сначала всегда моделируемая физическая реальность имеет определяющее влияние на человека. Всю предшествующую историю цивилизации вы в основном тащились за изменявшимися условиями, страдая и жалуясь, приспосабливались к ним. Но постепенно вы всё же постигали свои грандиозные возможности. Так называемые светлые силы постоянно посылали и посылают вам души, наглядно демонстрирующие вам чудеса. Ведь по сути ваши возможности манипуляции материей практически неограниченны. И именно сейчас вопрос стоит по - игровому остро – успеете ли вы мобилизоваться и перескочить на другой уровень, или ворота захлопнуться перед вашим носом и тысячелетний путь придётся проходить сначала. Повторюсь – даже если ваша цивилизация будет уничтожена – это ровным счётом ничего не значит для вечного, ни в чём не нуждающегося абсолюта. Это лишь игра.

  Максим почувствовал, что устал. Он сделал большой глоток вина и откинулся на подушки, задрав голову. Немалое количество полученной информации предстояло ещё обработать. Сейчас же он не готов был сделать хоть какие-то выводы.

     - Ты устал. – улыбнулся Соломон. – Понимаю тебя. Давай я остановлюсь на некоторых сугубо  практических вопросах, и будем завершать разговор.

     - Давайте.

     - Что бы я туту тебе не говорил, но твоя молодость и активность в первую очередь озабочена материальной стороной жизни. Это хорошо. С деньгами нужно вести себя как с красивой женщиной, привыкшей к постоянному вниманию. Все хотят денег и потому они очень капризны. С одной стороны ты должен быть к ним равнодушен, но с другой надо вести себя так, как будто они у тебя уже есть. Много ваших психологов учили этому, я лишь хочу остановиться на более тонких и очень важных  моментах. Очень важно получить благословение жрецов денег. На высоких уровнях это банкиры и крупные бизнесмены, а на твоём уровне это кассиры, официанты, бухгалтеры…

      - Кассиры? – разговор снова заинтересовал Макса и он поднялся с подушек.

      - Конечно. Эти люди постоянно работают с деньгами и видят, у кого они есть. Их мысли по этому поводу очень важны. Если эти люди будут думать о тебе, как о состоятельном человеке, то так оно и будет.

      - Очень интересно. Я внимательно слушаю.

     - Перво-наперво, забудь слово хочу.

     - Хочу?

     - Да. Во первых, когда ты говоришь о своих желаниях – ты тратишь их энергию, а во вторых, когда ты говоришь хочу, ты имеешь в виду процесс хотения…желания, но никак не имения желаемого. Тот, кто чего-то хочет, так и останется хотящим. В мыслях ты должен всё иметь…быть имеющим желанное и это состояние притянет действительность. Помнишь, как ты представлял Олю?

     - Помню. – засмеялся Макс.

     - Ты просто раздевал и ласкал её…не задумывался о вероятности материализации этого желания, а просто очень грамотно, настойчиво и достоверно моделировал его в своём сознании.

     - А что кассиры?

     - Да очень просто. – пожал царь плечами. – Не спеши доставать деньги, всегда помни, где они лежат и сколько их примерно имеется сейчас, чтобы не шарить нервно по карманам. Бедные любят долго стоять в очереди, зажав купюры в руке. Богатые достают деньги спокойно и не спешат это делать, они источают уверенность в своей платёжеспособности и жрецы денег безошибочно видят это, поддерживая их платёжеспособность своими мыслями. Но не стоит путать устойчивую платёжеспособность с понтами бедняка, получившего крупную сумму. Такие часто демонстративно не берут сдачу, любят светить деньгами, относятся к ним пренебрежительно и обычно очень скоро возвращаются в бедность. Золотая середина между поклонением деньгам и пренебрежением…спокойствие и уверенность – вот твой путь к достатку.

     - Спасибо.

     - Передавая знания людям помни о главном. – поднял палец Соломон. – Чем больше и вернее ты передашь, тем больше получишь.

     - Что значит вернее?

     - Ты должен делать это бесстрастно…без лишних эмоций и ожиданий. Любой, кто получит от тебя знания, просил их. Но это совсем не значит, что он готов применить эти знания. Если внутри имеется определенное количество силы, то и одного слова будет достаточно, чтобы человек начал работать над собой и изменяться. Если же силы внутри недостаточно, то и вся мудрость мира не сможет его пробудить. Говори, передавай мудрость, принимай её сам взамен отданной, но никогда не настаивай на том, чтобы люди действовали…это личное право и выбор каждого. Если будешь действовать так, то мудрость потечёт через тебя устойчивым усиливающимся потоком. Помни о том, что у людей, не готовых работать над собой, найдётся множество нелепых отговорок и оправданий…нередко они совершенно искренне будут верить в свой бред. Переживания по этому поводу – это не твоё дело. Люди измыслили идол случая, чтобы скрыть собственную нерассудительность…и идол этот силён.

      - Много я сегодня узнал. – закрыл глаза Максим и помассировал веки. – Даже не знаю, что со всем этим и делать.

      - Отвечать на вопросы.

      - Какие вопросы?

      - В кризис возникнет много вопросов. Слушать будут того, кто даст наиболее адекватные и логичные ответы. Главный вопрос будет касаться финансовых систем. Время бумажных денег, не обеспеченных реальными ценностями, проходит. Скоро все эти пузыри лопнут. Перед этим, естественно, произойдёт много интересного, но знай наверняка – будущей финансовой системе понадобится надёжный эквивалент стоимости, а не пустая бумажка, которую, грубо говоря, напечатать может любой желающий.

      - Золото?

      - Ничего лучше придумать невозможно. Конечно золото. – глаза Соломона заблестели. Он достал бирюзовый мешочек из какой-то плотной ткани, растянул завязки и высыпал на стол горсть крупных золотых монет, негромко звякнувших и мягко заблестевших. – Вот реальная и вечная мера ценности. Золото.

 

 

 

 

 

21. ПАДЕНИЕ

 

Жизнестратегия противостоит

танатополитике - стратегии смерти.

                                           Ю.Громыко

 

Сила империализма - в темноте народных масс, обогащающих своих хозяев и

кующих  себе  цепи  угнетения.  Но темнота масс  - вещь  преходящая, имеющая тенденцию неизбежно улетучиться  с течением времени,  с  ростом недовольства масс, с  распространением революционного движения. Капиталы  капиталистов...но кому не известно, что капиталы бессильны перед неизбежным? Именно поэтому господство империализма недолговечно, непрочно.  И. Сталин

 

 

   Оленька Малахова упругой лёгкой походкой шла по вечерней, залитой долгим июньским солнцем улице…шла на свой триумф. Задумчивая самодовольная улыбка блуждала по прекрасному загорелому лицу. Она взрослая красивая женщина в самом расцвете и прекрасно знает об этом. Красивая, но не холодная…а жгучая, даже обжигающая, притягивающая завистливые женские и восхищённые мужские взгляды.

   Наибольшее удовольствие доставляло ей недоумённое раздражение на лицах долговязых плоскозадых девиц, так называемой модельной внешности, важно, словно цапли, вышагивавших неестественной подиумной походкой ровно до той поры, пока не видели её…спортивную, упругую, расслабленную, по-настоящему уверенную в себе, задорную…шикарную.

   Тяжелее обстояло дело с толстушками. Олю, как она не внушала себе, что каждому своё и, что её внешность плод многих трудов как физических, так и мысленных, всё ж приводили в смущение их тайные завистливые взгляды. «Такова жизнь.» - мысленно улыбалась она.

   Оля была в своей лучшей форме и откровенные джинсовые шортики с короткой маечкой едва прикрывали зрелое, словно наполненное соком, смуглое тело. Она прекрасно знала самые неотразимые нюансы своей фигуры; давно упорно и осознанно создавала себя и теперь искренне наслаждалась плодами кропотливых трудов. Ни торчащих костей, ни дряблого жирка…гладкие упругие, без выступающих сухожилий мышцы, равномерно покрывающие всё тело. Но главное, те самые нюансы, не всегда уловимые малоопытным глазом, но неизменно воспринимаемые подсознанием… Узкая, объятая упругим мышечным корсетом талия, особенно две волнующие филейные полоски, поднимающиеся от округлых ягодиц вдоль позвоночника и держащие спину в изящном прогибе; пышные сверху, играющие при ходьбе бёдра, заканчивающиеся хрупкими, но не тощими, коленями; высокая круглая грудь, привлекающая прежде всего не хорошим размером, но плавным, без торчащих рёбер переходом от ключиц вниз…короче: самая настоящая российская секс-бомба, но не тупая здоровенная чугунная болванка, уничтожающая без разбора всё вокруг, а высокоточное интеллектуальное супероружие последнего поколения.

   Если же рассматривать вопрос ещё глубже и, что называется циничней, то встречные люди больше на уровне подсознания враз понимали, что по улице грациозно идёт зрелая сильная самка, способная с высокой долей вероятности выносить и родить полноценное потомство, передать ему любовь к силе, здоровью и позитивной энергетике…всему тому чего так не хватает многим из окружающих и что так игриво светится в этих ясных озорных глазах. 

   Конечно у неё были хорошие исходные данные и она прекрасно это осознавала, но множество примеров запущенных и бесхозных, но некогда красивых тел давали повод для гордости. Вместе с тем Оля на корню пресекала частые попытки своей внутренней стервы  поглумиться...ведь поводов было море и стерва, чего уж кривить душой, частенько подавала голос, но ту же получала по голове.

   В ней неизменно чувствовалось некое ровное доброжелательное расположение к людям, такое доброжелательное, что даже отказы многочисленным поклонникам, изъявлявшим желание познакомиться, делались ею настолько весело и непринуждённо, что оставляли соискателей в хорошем настроении и совсем не обижали…почти не обижали.

 

   Оля спешила на девичник в сауну. В таком составе они не собирались с самого окончания школы…почти десять лет. Неделю назад из Америки приехала Ирка Соткина, ныне миссис Вайш, и с ностальгией начала наводить движения, рьяно собирая некогда дружную девичью тусовку. И вот момент истины настал. Оля ясно представляла, какое впечатление произведёт она на потрёпанных жизнью в основной массе своей разочарованных и всем вокруг недовольных бывших подруг.

  Она наметила в голове некий план мероприятия: пообщаться, послушать, попытаться выявить тех, кому реально можно ещё помочь, взять телефон и потом обработать индивидуально…в том что окружающим нужна помощь она перестала сомневаться давно. И конечно же Оля без ложного стеснения собиралась поблистать. Гадкий утёнок, наконец, стал прекрасным каштановым лебедем.

 

-         Олька! – радостно кинулась ей на шею американка Ирка. – Какая ты красивая!

-         Ты тоже очень даже ничего. – Оля, словно покупая, нисколько не стесняясь, оглядела лучшую подругу детства. – Очень даже ничего! – хлопнула она рукой её по попе.

  Оля намеренно опоздала, придя последней. Ирка только что вылезла из бассейна и покрасовалась перед подругой абсолютно обнажённой. Она была в хорошей спортивной форме…жилистая, подтянутая, в некоторых местах даже перекачанная. Оля с радостью отметила превосходство в плане женственной округлости своих не менее спортивных форм. Всё же подруга выглядела уставшей, при пристальном рассмотрении даже измождённой и старше своих лет.

  Остальных восемь подружек Оля мысленно разделила на рахитов и бройлеров…без каких- либо переходных форм. Где-то совсем глубоко в душе захохотало стервозное злорадство, но основным чувством всё же было спокойное без лишних эмоций недоумение: неужели из десяти бойких задорных девчонок только две стремятся жить полноценной жизнью?

  Вот, вытянув бледные тонкие, с варикозными звёздочками ноги, сгорбившись угрюмо сидит Юлька Рогова…некогда весёлая королева танцполов. Светка Шпак и Юлька Иванова, укутав в простыни рыхлые белые тела, расправляются с курицей гриль, запивая её пивом. Танька Кузнецова и так никогда и не была красавицей, а теперь…жадно прихлёбывает дешёвый коктейль из банки, курит одну за одной сигареты.

 

-         Девочки, может вы в тамбуре курить будете. – разгоняя полотенцем сигаретный дым предложила Оля. – Есть ведь некурящие.

-         Справедливо. – поддержала её американка. 

-         Да ладно. – лениво протянула Светка Шпак, закуривая сигарету. – Ничего с вами от одного раза не станет. – захмелевшие глаза её уставились на спортивных выскочек, демонстративно до этого с визгами прыгавших в бассейн.

-         Неприятно просто дышать. – Оля, подразогретая красным вином и парилкой, с трудом душила в себе агрессию.

-         Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт! – загоготала Юлька Иванова, тоже закуривая. – Сто лет жить хотите, красотки?

-         Неважно сколько. – Оля держала себя в руках и улыбалась. – Главное полноценно и энергично.

-         А мы, значит, неполноценные? – с нескрываемой радостью ухватилась за возможность поскандалить Танюха Кузнецова.

-         Пойдём париться! – Ира ухватила Олю за руку и потянула от стола.

 

 -     Не копоши, пока не воняет. – улыбнулась Ирина, когда подруги уединились в парилке.

-         Жаль. – грустно заметила Оля. – Какая весёлая и дружная компания была.

-         Да я сама жалею, что сборище это затеяла. Видела, как они на нас смотрят?

-         Ничего нового.

-         Я всё же думала, что прежняя дружба сильнее бабской зависти…ошиблась.

-         Как же помочь хочется. – с досадой хлопнула себя по бёдрам Оля.

-         Молодец. У меня даже мыслей таких нет.

-         Каких?

-         Помочь. – Ира пожала плечами. – В Америке это не принято.

-         Как там вообще? Расскажи.

-         Плохо.

-         Да ладно. – недоверчиво посмотрела на собеседницу Оля. – Реально плохо? 

-         Плохо, подруга…очень плохо. Это, конечно, тем кто немного дальше носа своего смотрит и о будущем думает. Мы ведь туда от голодухи сваливали. В изобилие сказочное попали. Ну, вот я теперь взрослая. Наелась, напилась, одета, обута, машина, дом, работа, карьера. – Ира сделала ладони в виде чаш весов. – Это с одной стороны. А с другой: лицемерие, жадность, долги, обязанности, условности…может просто ностальгия у меня. Но главное, подруга, страх. Страх за своё будущее и за детей своих. Не хочу я, чтобы дети мои там жили. Кстати, многие наши, да и не только наши, так думают.

-         Та, так, так. – замотала головой Оля. – Давай-ка поподробней. Очень интересно.

-         Ты как вообще с политикой…дружишь?

-         Дружу, дружу. Ориентируюсь хорошо…давай раскрывай свои тезисы.

-         Во первых. – стала загибать пальцы Ира. – Мы по рукам и ногам повязаны всякими кредитами и обязательствами перед государством. Крутимся, как белка в колесе, чтобы банкротами не стать. Не мы одни. Почти все так живут. Тут, кстати, я тоже посмотрела: народ по неопытности в долговое рабство лезет большими пачками. Это не шутки совсем.

-         Согласна.

-         Но это, Олька, всё бы мелочи были, если бы страха не было.

-         Какого страха.

-         Я психологом работаю в фирме одной…шринками нас там называют. Нас там целый штат. Так что я тебе не фуфло тут толкаю, а информацию из первых рук.

-         Сленг ты помнишь.

-         Мы там, ну в смысле русские, плотно общаемся.

-         Так что там про страх. – нетерпеливо напомнила Оля.

-         Запомни, подруга, и всем рассказывай смело. Вы тут, когда про штаты говорите, вы про те штаты говорите, которые до одиннадцатого сентября были. Я и по ящику тут всякие бредни слышала…забудьте! Нет больше хозяев мира! Другая страна! Другая!

-         Какая?

-         Стадо перепуганное! Царство страха! Точно по Бехтереву психические вирусы их съедают…и меня тоже, кстати. Яблоко с червями эти штаты. Снаружи вроде смотрится, а внутри всё съедено.

-         Ничего себе перепуганное! – удивилась Оля. – Во всём мире войны ведут!

-         Бараны потому что! Заднего хода у них нет! Страх можно и как тормоз, и как газ использовать. Они от страха ещё агрессивнее становятся…но это до поры. Им бы помириться попробовать, покаяться перед всем миром…да и не только им. А они вместо этого ещё глубже себе яму роют. Что войны, подруга? Войны только деньги сосут и страх сеют. Вот их солдат триста тысяч по миру. – Ира округлила глаза. – Вот считай: у каждого солдата, допустим, десять человек близких и все за него боятся. Плюс террористов боятся дико, плюс экономический кризис, преступность, эммигранты, одиночество…всего боятся. А иммунитета к страху нет. Они же всю жизнь только жрали. Это мы, как сорняки, за жизнь цепляемся, а они так не умеют. За них всегда власти думали. Они тихо сидят, пока пожрать есть…тихо сидят и что говорят, то и  делают, лишь бы не трогали и ничего не меняли. А власти их нынешние ситуацию не просчитали. Всё, подруга, упустили они свой шанс!

-         Надо же. – задумчиво кивала Оля.

-         Я тебе больше скажу, подруга. Вот мы когда с немцами воевали, у нас тыл был монолит, надёжная опора. И не на страхе всё держалось…на единстве, общности! Эти идиоты считай со всем миром воюют, а тыл у них болото! У нас если двумя словами выразить, то звучит так: сам погибай, а друга выручай. Понятно, что всякие уроды везде встречаются…но выручать и помогать – это наша исконная тема, она в русских на генетическом уровне заложена. А кто сам помогает, тот помощь настоящую и получит в самый трудный момент. А у них, если опять же коротко выразить, национальная идея звучит так: кинь всех, обмани, извернись, ограбь, убей, укради…но стань богатым. А если ты богат, то ты в принципе неподсуден не только юридически, но и морально!

-         В каком смысле?

-         В прямом. – округлила глаза Ирка.

-         Это у тебя ностальгия. Ты просто чужая там.

-         А я тебе о чём говорю…Оля! В том-то и дело, что там таких, как я, море. Чуть жареным запахнет - все свалят по домам. Я тебе больше скажу, подруга. Это мы туда с надеждами на лучшую жизнь приезжали, но разочаровались. А вот всякие китайцы, вьетнамцы, арабы, латиносы…эти приехали с одной целью – урвать! Знаешь, вот я на них гляжу и вижу, что они будто сигнала ждут…дождутся, и разорвут их на куски изнутри! Разорвут и по домам разнесут всю их хвалёную империю. Колосс на глиняных ногах вся эта Америка…вот помяни моё слово! – Ира перевела дух. – Чёрные ненавидят белых! Белые ненавидят жёлтых! Бедные богатых! И, заметь, почти у каждого психа по два-три ствола! Страшно мне самой там стало жить и, главное, за детей страшно.

-         Кажется, понимаю тебя.

-         Я тебе честно скажу. – Ира уставилась на подругу. – Я сюда приехала разнюхать…запасной вариант подготовить. Наши многие тоже сваливать собираются.

-         И как впечатления?

-         Хорошие. – засмеялась Ирка. – Вот девки наши в бычку попёрли, но зато искренне. Там такого нет. Все, как клоуны, друг другу улыбаются, а потом к нам, ну к психологам, бегут, как один. После одиннадцатого сентября психическое здоровье нации ухудшилось в разы! Это я тебе авторитетно заявляю! Они же там такую панику подняли, что соседи и друзья друг друга бояться стали…Или эмансипация эта. – засмеялась Ира. – Бабы их где-то годов с восьмидесятых активно попёрли на мужиков. Исками за домогательства и ущемление прав все суды завалили. Теперь у них психозы с одиночеством связанные на первом месте…разучились общаться. Дети у них с самого малолетства в очередь на приём таблеток стоят перед обедом в школе. А знаешь зачем?

-         Зачем?

-         Чтобы фармацевтические компании смогли заработать. Там вообще всё с одной целью делается…чтобы бабок срубить. Разводят друг друга а их всех вместе банкиры разводят…а банкиры, которые побольше разводят тех, которые поменьше. Война непрекращающаяся идёт ради денег, пугалки всякие миллиардные придумывают, чтобы денег из бюджета вытянуть. Деньги любой ценой! Вот их главный девиз, религия и цель в жизни. Богатые прячутся по виллам с армиями охраны и им на всё наплевать. И у всех мечта купить говна всякого побольше…побольше…побольше. – она стала остервенело загребать воздух руками. – Из жопы  уже торчит, а им всё больше и больше нужно! Столько бесполезного борохла покупается и выкидывается…а жрачки сколько пропадает! – выдохнула Ирка. – Народ по всему миру от голода мрёт, а у них тысячи тонн пропадают…

-         А что ты тут у нас интересного, нового увидела?

-         Отжирается народ. – засмеялась Ира. – Оно понятно: после голодухи многовековой…но опасно это очень. Таким же жирным тупым стадом станет, как и там. Их ведь спроси: «Кто вторую мировую выиграл?» «Мы» - так и ответят без капли сомнений. 

-         Ну, в чём-то они правы.

-         В чём?

-         Мы основную тяжесть на себя приняли и заплатили больше всех, а они заработали на этом и очень неплохо. Смотря, что победой считать.

-         Да хрен с ними. – махнула рукой Ирка. – Посмотрим ещё…рано очки подбивать. Одно знаю точно, подруга, нельзя бесконечно на весь мир гадить! Кто они такие! Ни истории, ни цивилизации, ни языка, ни нации единой!

-         По одному из мнений в этом и заключается их сила.

-         Нельзя вест мир разводить бесконечно! Ненавидят их! Невозможно жить, когда тебя все ненавидят! Весь мир смотрел 11 сентября и радовался!

-         Воплощённый сон Голливуда. – вставила Оля.

-         Ещё одна разводка. – махнула рукой Ирка. - Пойдём лучше к девкам. Устроим победу разума над живой материей.

-         Не глумись над ними. – попросила Оля. – Им ведь и так тяжело…ведут неравный бой с жизнью.

-         Ты прямо смотрю, подруга, проповедник гуманизма. – удивлённо смерила её взглядом американка. – Ну будь по-твоему. Только ведь они сами такую жизнь выбрали.

-         Знаю. – улыбнулась загадочно Оля. – Но чтобы идти своим путём совсем не обязательно доказывать ошибочность пути других…мы тут не для того, чтобы судить.

-         А для чего?

-         Жить. Творить свою жизнь. Радоваться. Любить. Кто как выбирает, тот так и живёт…это незыблемое его право.

-         А. – понимающе кивнула Ирка. – Позитивное мышление и всё такое. Там это тоже модно. Ну, дело твоё.

-         Можно тебя попросить, ради нашей дружбы? – Оля прикинулась маленькой девочкой.

-         Ну, валяй.

-         Давай сейчас молча выйдем, помоемся, оденемся и так же молча уйдём…без всякой бычки. Поёдём куда-нибудь посидим…поужинаем, побалакаем, как в старые добрые времена.

-         ОК. – засмеялась миссис Вайш. – Без единого звука, чтобы твои чакры остались незамутнёнными.

-         А твои?

-         Со своими я разберусь как-нибудь.

 

 

 

 

22. МИССИЯ

                                                                                                                                Рассуждайте сколько угодно и  о чем угодно, только повинуйтесь!    И. Кант

 

 

 

-         Слушай, дядя, завязывай буруздеть! Ваш главврач - это наш лучший друг и никакие пропуски нам не нужны! -  Краз орал в окошко на проходной психиатрической клиники.

-         Уважаемый, позвоните доктору Коневу, пожалуйста. – подключился к разговору Сохатый. – Он действительно очень рад будет нас видеть. Иначе я не отвечаю за моего друга.

-         Я сам за себя не отвечаю! – заводился тот всё сильнее, ударяя кулаком по оргстеклу. – Звони быстро!

  Испуганный охранник, на лице которого свежи были приметы бурного возлияния накануне, набрал номер по внутреннему телефону и быстро залепетал.

-         Сан Саныч, проходная беспокоит…тут господа хотят пройти, говорят ваши друзья.

-         Дай сюда трубку. – Краз просунул руку в окошко и вырвал трубку из руки охранника. – Саня, здорово! Узнал? Мы с Олежкой прямо около тебя в пробку попали…намертво запечатало. Он мне и говорит: «С самого утра не клеится, значит надо отложить дельце. Пойдём, говорит, к Сане заглянем.» Ну мы машины на охранников оставили и к тебе, а тут упырь этот пристал… Всё, передаю трубку.

  Он передал трубку охраннику, тот выслушал и пропустил компаньонов на территорию, объяснив как пройти.

 

-         Ну у тебя тут прямо режимный объект! – Краз обнял доктора Конева, вообще он любил обниматься, как дон Корлеоне. – Нормальная обстановка, даже симпатично. – Оглядывался громила.

-         Не помешали? – поздоровался Сохатый. – Вот не лежала у меня душа в банк этот ехать сегодня. А когда около тебя замерли я и подумал – надо заскочить, хоть посмотреть как ты тут.

-         Правильно сделали. – суетился с чайником доктор. – Вы что будете чай или кофе?

-         Даже не пытайся спорить! – Краз со стуком поставил на стол бутылку виски. – Рюмки есть…закусить?

-         С тобой поспоришь. – выдохнул Конев. -  Всё в шкафчике возьми. Я схожу закусь организую.

  Первая бутылка быстро закончилась. Сохатый позвонил охранникам, которые припарковались около проходной клиники, и через полчаса стол был заставлен бутылками и деликатесами в разноцветных баночках и коробочках. И хотя было около трёх часов дня, рабочий день дружно  объявили завершённым.

-         Саня, а можно на твоего психа посмотреть? – Сохатый лениво развалился на диване и видимо жаждал развлечений. – Который тему за змея догнал?

-         Догнал? – засмеялся Сан Саныч. – Именно догнал…первым за тысячи лет. Не по-дружески было бы от вас такого товарища утаить. – он смущённо оглядел стол. – Обстановка вот только у нас тут не очень…да и сами мы немного того.

-         Да ладно. – подхватил интересную идею Краз. - Мы и ему нальём для беседы.

-         Ему нельзя. – встрепенулся доктор. – Он лекарства принимает.

-         Ну покажи. – заныл Сохатый. – Ты же тут хозяин…подумаешь бухло. Кому какое дело. Ты же не сутками тут пьёшь!

-         Счас прикажу. – согласился Сан Саныч.

-         Прикажу! – заострил внимание на слове Краз. – Вот это мне нравится. И санитарок парочку  с большими сиськами. – захохотал он раскатисто.

-         Да, да. – Сохатый ухватил мысль. – А есть же у тебя тут боевая подруга?

-         Да. – доктор сделал игривый голос. – И не одна. Но тут дело почище было…только вам, как лучшим друзьям. Только тсс. – он приставил палец к губам.

-         Могила. – в один голос сказали они  и подались вперёд.

-         Три года назад я был заведующим отделением и к нам привезли буйную фотомодель. – он руками нарисовал в воздухе фигуры, красноречиво говорившие о прелестях девушки. – Восемнадцать лет, красивая…ну просто дух захватило. Эту дуру переклинило, когда на показ в Италию вместо неё выбрали другую. Она на ту накинулась, поцарапала, покусала и даже глаз повредила. Покусала продюсера, она оказывается с ним трахалась, а он другую послал. Так вот, успокоили мы её только двойной дозой. – он красноречиво перевёл дыхание. – Мужики, я как подумал, что она в палате одна, беззащитная, ничего не помнит…еле удержался. Мука адская, я вам скажу.

-         Ну давай за силу воли. – разлил по стаканам Сохатый. – А может не удержался, а? – подмигнул он.

-         Удержался. – отрезал доктор. – Счас скажу, чтоб привели Иванова.

 

  Через два тоста привели Иванова. Он был в той же коричневой пижаме только не бритый и глаза его блестели ещё сильнее.

-         Добрый день Виктор Алексеевич. – язык у доктора заметно заплетался. – Вы не против этого? – он указал на стол. – Друзья вот старые зашли и вами после моих рассказов заинтересовались. Познакомьтесь. – он указал рукой по очереди. – Олег Евгеньевич и Пётр Сергеич.

-         Всё даже быстрее, чем я мог предположить. – пробурчал задумчиво пациент. – Очень приятно, господа. – улыбнулся он. – Разрешите, я сначала перекушу…стол у вас замечательный.

-         Конечно, конечно. – засуетился с посудой доктор. – Только вот выпить вам не предлагаем, уж не обессудьте.

  Немного удивляло спокойствие с которым Иванов ел под пристальными взглядами здоровенных незнакомцев. Они бесцеремонно, как в зоопарке, глазели на него.

  Сделав несколько больших глотков сока и сунув в рот жвачку доктор сказал, что ему нужно выйти в туалет и удалился. Лишь дверь за ним закрылась пациент, нисколько не смущаясь присутствия незнакомцев, взял со стола початую бутылку виски и большими глотками стал пить прямо из горлышка.

-         Что сейчас будет! – захихикал он, отхлебнув граммов сто. – Я шучу. – успокоил насторожившихся друзей. – Я ни одной их таблетки не проглотил…надеюсь, это останется между нами?

 Те чуть не поползли по полу от смеха.

-         Ну ты и клоун! – Вытирал слёзы Краз. – По ходу, не зря мы сюда заглянули.

-         Вы даже и представить не можете насколько не зря вы сюда заглянули, господа. – сказал он и захрустел огурцом.

-         Соку попей. – предложил Сохатый.

-         Нельзя после еды пить. – улыбнулся пациент. – Желудочный сок разбавляется…плохо перевариваться будет.

-         Чего ещё нельзя? – продолжал смеяться Краз.

-         Охотно расскажу. Вам действительно интересно?

-         Вещай. – лениво выдавил Сохатый.

  В кабинет вошёл Конев. Он был бледен, потерян и заметно пошатывался. Опытные носы уловили слабый запах рвотных масс.

-         Чё-то мне херово. – буркнул он, приземляясь на диван. – Мужики, я прилягу, а вы тут тихонько посидите. – доктор боком завалился на Сохатого.

-         Ложись, Саня. – подскочил тот. – Не парься. Попей соку. Петруха дай сок!

  Доктора накрыли здоровенным плащом Краза и он быстро вышел из игры.

-         Сан Саныч выполнил свою миссию. – задумчиво глядя в пространство, сказал пациент.

-         Какую миссию? – уставился на него Краз.

-         Он помог привести вас сюда.

-         Ты хотел сказать к тебе? – уточнил Сохатый.

-         Это было бы нескромно. – застенчиво улыбнулся Иванов. – Но ход ваших мыслей мне нравится.

-         В натуре, как-то уж всё в масть получается. – мотнул головой Олег Евгеньевич. – Выпьешь? – спросил он пациента.

-         Мне хватит.

-         А я ещё выпью. – потирал руки Краз. – Я вообще ещё и не начинал.

   Друзья ещё выпили, закусили, посидели молча, задумавшись.

-         Ну, раз уж нас к тебе привели. – прервал молчание Сохатый, улыбаясь. – Наверное, ты знаешь зачем?

-         Догадываюсь. – улыбнулся Иванов в ответ. – Но сначала меня интересует одно: вы искренни, когда говорите, что вас сюда привели, или считаете, что жизнь состоит из случайностей?

-         Отвечать обязательно? – осведомился Краз, будто выйдя из оцепенения.

-         Поймите меня правильно. – пациент приложил руку к сердцу. – Очень обидно будет, если я потрачу на разговор энергию и буду тут совершенно искренне распинаться, а вы лишь помотаете головами и побежите дальше по своим мелким делишкам…мелким, хотя и связанным с миллионами долларов. Хотелось бы видеть перед собой подготовленных собеседников.

-         Откуда про миллионы знаешь? – насторожился Сохатый.

-         По телевизору вас видел. – Виктор задорно засмеялся. – А вы всё хватаетесь за возможность объяснить всё человеческим фактором!

-         Я верю. – Краз многозначительно кивал головой. – Я позавчера сон видел…сейчас только вспомнил. Чётко видел, как ты из горла пил и книгу мне потом подарил.

-         Чего не рассказал? – тон Сохатого был укоризненный.

-         Ты чё сбрендил! – компаньон покрутил у виска. – Я буду тебе рассказывать, как во сне мужик из горла пьёт!

  Сохатый поднялся и подошёл к окну, остановился, засунув руки в карманы и заглядевшись на улицу.

-         И я верю. – задумчиво промолвил он, не оборачиваясь. – Чую я большое дело…а чуйка у меня тонкая. Да, Петруха!

-         А ты сейчас жопой или сердцем чуешь? – засмеялся тот. – Если жопой, то плохо дело.

-         Так что рассказывай смело. – Сохатый повернулся к Иванову, не обратив внимания на шутку. -  Мы готовы.

-         Вам не кажется, господа, что в последнее время в мире что-то происходит? – начал неторопливо пациент.

-         Допустим. – кивнул Сохатый. – В мире всегда что-то происходит.

-         Сейчас нечто особенное. – закивал тот. – Нечто абсолютно новое.

-         А ты где был, чтобы про мир говорить! – хихикнул Краз.

-         В Крыму пару раз. – улыбнулся Иванов. – У бабушки в деревне.

-         Во. – презрительно хмыкнул тот. – А мы почти всюду были. И что ты нам тут хочешь затереть?

-         Подожди ты, Петруха, - вмешался компаньон. – Он может нигде и не был, но про Еву разгадал…давай послушаем.

-         За Еву особая уважуха. Молодец! – потряс в воздухе скреплёнными в замок ладонями Краз.

-         Так речь и идёт об этом. – радостно кивал головой пациент. – Я нигде не был, но представляю себе, что творится. О чём это говорит?

-         Ну допустим не всё представляешь. – выставил вперёд ладонь Сохатый. – Представляешь лишь то, о чём по ящику говорят.

-         Да. – охотно согласился пациент. – И миллионы таких как я во всём мире прекрасно знают, что от них многое скрывается, что небольшие кучки людей ведут свою игру, разменивают человеческие жизни, манипулируют огромными бюджетами, как своими карманными деньгами…и всё это оправдывается интересами граждан.

-         Всегда так было. – махнул рукой Краз.

-         Согласен. Так было всегда. Но ещё никогда у общества не было таких возможностей и инструментов как сейчас.

-         Каких инструментов? – хмыкнул Краз.

-         Интернет! – подмигнул Иванов. – Люди в течение секунд могут абсолютно спокойно, без цензуры и в любых объёмах обмениваться информацией. Те, кто раньше не имел возможности повлиять на жизнь собственной семьи, смогут за счёт своего интеллекта указывать путь поколениям. К чему это по вашему приведёт рано или поздно?

-         Давай, давай. – покрутил рукой Сохатый. – Мы слушаем. Продолжай.

-         Рано или поздно общество потребует от власти полной прозрачности, подконтрольности, возможности влиять на ситуацию, политику, финансы…не так долго осталось до этого момента. Уже подрастает новое поколение, привыкшее получать любую информацию, управляющее чуть не с пеленок виртуальными империями, корпорациями... Это поколение встанет на дыбы, если какой-нибудь политик объявит им, что их право участвовать в управлении и планировании – это лишь пустые слова, записанные в конституции для приличия.

-         Ну есть логика в твоих словах. – согласился Сохатый. – Только вот там тоже не дураки сидят. Они прекрасно понимают, что стаду иногда свойственно становиться на дыбы. Но ты учти самое главное: им прекрасно известен момент, когда это самое стадо на дыбы и станет. Они, не дожидаясь спонтанного взрыва, сами его устраивают и направляют в нужное им русло. Под замес реальные властители почти никогда не попадают. Головы, если что, всегда летят у их марионеток. А у их марионеток названия могут быть самые разные и очень громкие: президенты, патриархи, мыслители, банкиры и прочие и прочие…те, кто на виду, одним словом... 

-         Не было такого! – дерзко прервал пациент. – Никогда в обозримой истории такого не было! Слышите!

-         Чего не было. – оторопел Сохатый.

-         Такого массового прорыва человеческой гениальности и таких возможностей по обмену информацией! Никогда такого не было!

-         Да, контролируют они весь твой интернет! – в свою очередь резко заявил Сохатый. – Все эти свободные сетевые мыслители пишут то, что нужно хозяевам. Пишут и спектакли разыгрывают, типа за правду борются…даже страдают иногда за своё инакомыслие.

-         Это не гениальность! – блестел глазами Виктор. – Это продажность! Настоящая гениальность всегда видна! Какой-нибудь мальчонка из тьмутаракани может взломать коды навороченных банков или секретные базы данных…и таких всё больше! Их не удержит никакая дезинформация!

-         Отключат нахер интернет, если припрёт. – вмешался в разговор Краз. – И всего делов.

-         Теоретически возможно, но реально очень маловероятно. – не сдавался оппонент. – Слишком плотно весь мир на сеть завязался и продолжает запутываться. Тут у них только один путь для сохранения своей власти: победа мозгами. А массово просыпающихся гениев победить смогут только гении. 

-         Ты что-то конкретное предлагаешь? – лениво откинулся на диван Сохатый.

-         Есть цель для общества…новая идея устройства. Осуществление делится на программу минимум и программу максимум.

-         Огласи.

-         Программа максимум: принятие всех без исключения важных решений в государстве путём голосования всех граждан, благо технологии уже позволяют это сделать, и сведение функций чиновников к выполнению чисто механических организационных операций, исключающих влияние человеческого фактора на жизнь общества. – Иванов перевёл дыхание. – Кто-нибудь может внятно объяснить мне, зачем в высоких кабинетах висят портреты президентов? Кто они такие?

-         Первые лица. – улыбнулся Краз. – Гаранты конституции.

-         Чем они конституцию гарантируют? Имуществом? Свободой? Может быть жизнью? Это пережитки обожествления власти. – жёстко отрезал Иванов. – Не будет полноценного развития, пока происходит так. А почему они усаживаются на фиксированные сроки, с какой стати всякие депутаты неприкосновенны? В хвалёных демократиях рейтинги падают до невероятных минимумов, а президенты продолжают сидеть на своих местах ещё годы…кому нужна такая демократия! Люди не имеют инструментов даже незначительного влияния на власть.

-         Ты революцию хочешь устроить? – засмеялся Сохатый.

-         Никакой революции. – пациент был очень серьёзен. – Только мирная, управляемая, спокойная эволюция.

-         А программа минимум? – осведомился Сохатый.

-         А вот это уже близкосрочная перспектива. Ведь вы поймите: общество уже становится на дыбы, помните студенческие волнения во Франции, которые отменили закон и отправили правительства в отставку. В штатах, вот увидите, устанут получать гробы и заставят свернуть войны в Ираке и Афгане. Люди по всему миру всё больше осознают свою силу, которая, как известно, в единстве. А единство через интернет – вопрос времени! Но главное – растёт потребность изменений. Ведь мир за последние пятьдесят лет преобразился неузнаваемо, а политические системы заржавели. Естественно сами себя они не изменятся…им и так хорошо!

-         Программа минимум. – настойчиво повторил Сохатый.

-         Программа минимум: усилить, направить и возглавить всё возрастающую активность общества в нужное русло…да и саму активность стимулировать.

-         Как?

-         Создание новой общественно-политической организации.

-         Их море. – отмахнулся Краз. – Толку мало. Болтовня одна. Вот про блокнота послушай…

-         Какого блокнота? – не понял Виктор.

-         Политика одного так кличут…имени называть не буду. Он по всему телевизору мелькает постоянно, коррупцию обличает, зубами клацает так, что, кажется, дай ему взяточника, он его загрызёт. В народце он очень популярен…настоящий борец за народные права. А знаешь почему блокнот?

-         Почему?

-         Блокнот у него есть с расценками на законы, указы, программы и прочую хрень. Ты ему говоришь, какой закон хочешь получить, а он в блокнотик лезет, смотрит долго, долго, прикидывает и цену называет. Ты таких бабок не увидишь никогда, а через него они рекой текут во всякие нужные инстанции. И если он цену назвал, то за результат можно не беспокоиться. Вопрос цены, но в принципе любой закон или указ протолкнуть можно.

-         Это понятно. – согласился пациент. - Я предлагаю нечто абсолютно новое.

-         Что? – Сохатый задумчиво смотрел на собеседника.

-         Только представьте себе партию, в которой все члены молоды, физически и психически здоровы, периодически сдают тесты и экзамены, проверяющие их физическую форму, духовное развитие, интеллект…но главное все в этой партии проходят проверки на детекторе лжи! Представляете избирателя, которому предложат партию, где всех членов проверяют на детекторе лжи… Это же никакой продажности, обмана, закулисных игр. Но главное - стратегическая задача: продвижение в сторону истинной демократии, настоящего народовластия. Только представьте себе, что лет через пять-десять человек не сможет пользоваться благами, если не проголосует по интернету по важнейшим вопросам. Никого не будут интересовать личная жизнь политика и его сексуальная ориентация…пусть он хоть транссексуалом будет. Главный критерий только один – хорошая работа. Набрались голоса недовольных им – пошёл вон! И никаких сроков! Никаких портретов в кабинетах! Никаких войн и закулисных переговоров! А главными стратегами продвижения общества должны стать учёные, философы, деятели искусства. Но они лишь будут предлагать варианты и обосновывать их. Решение будет принимать только народ. – Иванов отпил сок. – Это уже было в фантастических книгах. Но сейчас настало время! Вы заметили, что фантастика рано или поздно становится явью?

-         Заметили. – задумчиво протянул Сохатый. – Мы много чего заметил. Заметили и то, что каким бы крутым олигархом ты ни был, если полезешь без спроса не в своё дело, то запросто можно и состояния лишиться, и присесть плотно на кичу, и в яме безымянной оказаться или около подъезда с лишними дырками в тельце. В самом лучшем случае удастся в Ландон свалить, если оппозиционэром прикинуться да отстегнуть королевской рати.

-         Да, обмануть их можно! – обрадовался Иванов. – В этом-то вся и задумка! Я представляю, что твориться и понимаю, что сначала нужно вырастить из самых смелых и умных щенков огромную стаю… Настоящую дружину! Умных, смелых, запредельных, хитрых, жестоких, сильных! Нужно вырастить их столько и таких совершенных, чтобы никакие промывки мозгов или репрессии не смогли выкорчевать это новое свежее семя! Они должны быть неприхотливы, как сорняки. Они должны уметь сами нести новые идеи дальше людям! Один из них должен уметь за жизнь воспитать десяток себе подобных! Представляете такое?

-         А контролировать их как? – недоверчиво хмыкнул Сохатый. – Если они по твоим басням такие крутые получатся…как мы их сможем контролировать?

-         Никак. – обезоруживающе улыбнулся пациент. – Их не нужно контролировать. Им нужно помочь вырасти...или даже скорее не вырасти, а проснуться. А дальше они сами всё сделают. Сделают как нужно и именно то, что нужно. Они этих хитрожопых выведут очень скоро, как тараканов. Новый мир построят, в космос нас поведут…

-         А нам-то чего с этого всего? – искренне не понимал Сохатый.

-         Давайте теперь подумаем над тем, что получат инициаторы и вдохновители подобного движения. – предложил Иванов.

-         Ну. – поинтересовался Краз. – И что же они получат? – он заржал. – Головняк нереальный они получат, если без разрешения это болото взбаламутят.

-         Доброе имя, славу, долгую память и благодарность потомков.

-         И что со всем этим делать? – Краз залпом выпил ещё одну рюмку. – В карман не положишь. В могилу не возьмёшь…а расходы огромные.

-         Ошибаетесь. – хитро улыбнулся оппонент. – Это мероприятие и денег может принести и в могилу есть что взять…вернее на небо. Я душу имею в виду.

-         А есть она. – насторожился Сохатый. – Душа эта самая. Если бы ты меня хоть немного убедил в её существовании…

-         Давайте, господа, предельно откровенно. – предложил Иванов.

-         Конечно. – согласились компаньоны в один голос.

-         Вам ведь очень тяжело, не смотря на все ваши деньги. Всё вы попробовали, испытали, ничего вас не радует…даже если вы заработаете ещё очень много денег – это будет движение по кругу. А конец у всех один. Нужно спешить творить добро. Тем более я так понимаю, зла вы наворотить успели немало. Вот с вашими-то возможностями добра можно сделать много. Представляете себе ситуацию, когда миллионы людей благодарны вам в веках…это очень дорогого стоит! – он сделал паузу. – Плюс новое незнакомое дело, большая игра, свежие впечатления.

-         А душа? – напомнил Сохатый. – Ты про душу говорил.

-         Душа? – задумался пациент. – Ну, к примеру, возьмём мы стол, воздух и свет и увидим, что всё это материя, только она становится всё более тонкой. А электромагнитное поле мы даже увидеть не можем, но ведь знаем, что оно есть! Так!

-         Допустим.

-         И неужели вы думаете, что иерархия материи упрётся в некую стенку? Смешно так предполагать. Наверняка есть ещё более тонкая материя, только мы её пока не можем фиксировать, хотя отдельные экстрасенсы прекрасно её видят.

-         Складно базаришь. – кивнул Краз.

-         Я так думаю, господа. – сложил ладони лодочкой Иванов. – Встреча у нас сегодня очень важная. Силы, организовавшие её, настроены решительно. Вы в скором времени получите соответствующие знаки и доказательства. Поразмышляете спокойно…

-         Поразмышляем. – задумчиво протянул Сохатый. – Да, Петруха?

-         Значит ты думаешь, что пришло время всё изменить? – спросил тот пациента.

-         Выбор у вас, господа. – снисходительно улыбнулся Виктор. – Прозябать в материально обеспеченной духовной нищете и бесполезности, или попробовать что-то изменить. 

 

  

23. ИЕРОФАНТ  

Каждый в меру понимания работает на себя, а в меру непонимания - на тех, кто понимает больше…

 

    Максим почему-то не очень поверил Соломону. Недоверие это сначала носило интуитивный характер, но по мере анализа сказанного царём, Макс пришёл к выводу, что тот, хотя и старался представить себя очень значимым, всё же лишь посредник…причём посредник далеко не первого уровня.

  Царь ловко обходил некоторые важные вопросы видимо по двум причинам: чего-то он просто не знал…скорее всего не имел доступа к информации и кое-что умалчивал в непонятных пока целях.

Значительная часть сказанного Соломоном, могла представлять из себя сознательную дезинформацию, перемешанную для достоверности с яркими фактами и верными ответами на важные вопросы.

  Соломон почти с самого начала вербовал его…соблазнял богатством и женщинами…настаивал на том, чтобы Максим донёс до людей именно его информацию. Такая настойчивость и вызвала подозрения.

  Но главный вопрос был всё же в том, является ли этот сон его собственным интеллектуальным продуктом, или всё же некие энергосущности стараются воздействовать на физический мир посредством него.

  Часть сказанного царём определенно несло в себе серьёзные признаки мощного источника информации…но Максим всё настойчивей думал о доступе к источнику более высокого уровня.

  Полазив в  Интернете, Максим убедился в устойчивой связи древних евреев с Египтом. Тут же настойчиво мелькала и Атлантида. Но если существование Атлантиды более походило на миф, хотя, несомненно, и имеющий под собой реальные основания, то высокий уровень древнеегипетской цивилизации ни у кого не вызывает сомнения. Особенно в  последнее время стали массово и настойчиво появляться всевозможные сенсационные открытия, говорившие о том, что в древней Египте имело место нечто, выходящее далеко за рамки традиционного представления об истории. Россказни из школьных учебниках о тысячах полуголых рабов, создававших монументальные сооружения практически голыми руками с использованием бронзовых зубил и примитивных технологий не выдерживали никакой критики.

  Множество следов применения высочайших технологий по всему миру и особенно в Египте наводили и наводят на определенные мысли.

  Как это часто бывает практически во всех областях человеческой деятельности некая сила захватывает право на трактовку той или иной истины и защищает свою примитивную, но позволяющую сохранять  влияние на важные процессы модель до последнего, пока новая сила буквально не вышибет предыдущую, опять же нередко творя при этом самый настоящий беспредел и, обосновываясь на завоёванном месте, держит его, словно бастион, препятствуя дальнейшему развитию.

  Максим мысленно стал обращаться к древнему Египту.

  Он создал цветовой паттерн в проверенном не раз «Ключе к будущему». На тёмно-фиолетовом фоне не спеша перемещались девять песочно-оранжевых пирамид различных размеров…под восточную мелодию пульсировала установка «Я выхожу на серьёзный источник знаний древнего Египта». Неподвижный спокойный взгляд, картонная пирамида на голове, ровное плавное течение мыслей, уверенность в положительном результате…

 

  Максим пришёл в «Водолей» около двенадцати часов ночи. Охрана пропускала сверлян в любое время. Он с волнением зашёл в зал, где стояла большая стеклянная пирамида, слегка поблескивавшая в лунном свете, проникавшем из окна.

  Макс, не включая свет, молча сел на кресло, глядя на этот удивительный портал выхода и немного волнуясь. Наконец, глубоко вздохнув, он полез внутрь пирамиды, захватив принесенные из дома пару одеял и маленькую подушку, набитую гречневой шелухой.

  Устроившись внутри, Максим достал из кармана небольшой пузырёк мягкого снотворного, повертел его и отставил в сторону…предстоящее путешествие лучше проделать без посторонних стимуляторов.

 

  Слепящий свет появился неожиданно. Максим сощурил глаза и закрылся от источника сияния рукой.

- Не ожидал, что ты сможешь так быстро выйти на меня. – раздался голос у него в голове. – Видимо, время пришло.

- Кто вы? – так же мысленно спросил Макс.

- Посмотри…не бойся.

  Максим убрал руку. Свет стал мягче. Глаза освоились.

  Прямо перед ним стояла пирамида около трёх метров высотой, сделанная, видимо, из цельного куска какого-то полупрозрачного минерала и идеально отполированная. Вершину её венчал переливающийся всеми цветами радуги причудливый кристалл, словно собранный из двух взаимопроникающих пирамидок. Именно этот кристалл испускал свечение, ослепившее его вначале.

  Далеко ввысь уходил каменный пирамидальный свод большого помещения. 

  Несколько минут Максим наслаждался причудливой игрой кристалла. Он вспомнил магические шары всевозможных гадательниц, которые видел по телевизору. Но от тех атрибутов магии несло дешёвой бутафорией, кристалл же, казалось, обладает сознанием и невероятной мощью.

 - Кто вы? – повторил вопрос Максим, обращаясь к кристаллу.

 - Меня зовут Ра-та. – словно из невидимых наушников чётко и ясно возникали слова в голове Макса. – Хранитель знаний гармонии, иерофант, знающий будущее.

 - Вы в кристалле обитаете?

 - Я позади тебя.

  Максим вздрогнул и резко обернулся.

  Словно в фильме ужасов персонаж возник неожиданно и близко. Всего в полуметре от него неподвижно стоял среднего роста человек. Очень старый, абсолютно лысый, похожий на черепаху, с глубокими морщинами на смуглой коже. Одет незнакомец был в белую льняную тунику до пола, перехваченную широким кожаным поясом. На шее у него висело увесистое золотое ожерелье в виде змеи, держащей во рту анх.

  На гостя неподвижно смотрели необычайно пронзительные глаза удивительного изумрудного цвета.

  Жрец едва заметно улыбнулся и не спеша пошёл в сторону, как бы обходя пирамиду. Наконец он остановился в двух метрах от Макса и, повернувшись к нему лицом, видимо, приготовился к разговору.

  Сердце у Максима сильно билось. Он, опустив глаза, изучал жреца.

 - Что привело тебя, Максим? – всё так же мысленно спросил Ра-та.

 - Поиск знаний.

 - Зачем тебе знания?

 - Сам не знаю. – признался Макс. – Поначалу, когда начал заниматься в «Водолее», хотел заработать денег, накупить всего, попутешествовать, иметь много женщин… А сейчас. – он пожал плечами и улыбнулся. – Желания эти словно отступили. Вернее сказать, я знаю, что получу всё это…ещё не получил, но уже хочется большего.

 - Чего большего?

 - Знаний. Глубоких, истинных, древних знаний. Хочу понимать первопричины происходящего вокруг и механизмы. Хочу предвидеть будущее и управлять им.

 - Хочешь управлять своей жизнью?

 - Не только.

 - Жизнями людей?

 - Управлять не хочу…помогать.

 - Считаешь себя способным на это?

 - Да.                 

 - Спрашивай. – после небольшой паузы согласился жрец.

 - Что это за место?

 - Зал записей. В этом кристалле хранятся древние знания.

 - А вы много знаете?

 - Достаточно, чтобы дать тебе понимание того, что происходит с твоей цивилизацией. Очень немногие смогли оказаться здесь. Раз ты стоишь передо мной – значит достоин получить ответы на свои вопросы. Высокие знания предполагают короткие ясные вопросы и такие же ответы. Лишние слова – вернейший признак неведения.

 - Соломон – один из вас?

 - Нет.

 - А кто он?

 - Проводник нашей воли.

 - А вы кто?

 - Мы потомки атлантов.

 - Ваша цивилизация погибла?

 - Да.

 - Где она находилась?

 - На нескольких островах  в мировом океане.

 - А Соломон сказал, что в Антарктиде.

 - В Антарктиде находилась Лемурия – более древняя цивилизация.

 - Атлантида была высокоразвитой цивилизацией?

 - Наш уровень знаний был намного выше вашего, но гибель говорит о том, что по-настоящему высокого уровня мы так и не достигли. Для развитой по вселенским меркам цивилизации гибель невозможна…гибель цивилизации это такая же неожиданность, как рак лёгких у заядлого курильщика…это самообман. По-настоящему развитая цивилизация управляет жизнью планеты и поддерживает устойчивую связь с единым энергоинформационным полем Вселенной.

 - Вы общались с инопланетянами?

 - Да. В атлантах текла голубая кровь.

 - Голубая кровь?

 - Знания и гены нам передала цивилизация из пояса Ориона. У них голубая кровь, потому что вместо железа кислород клеткам доставляют, а углекислый газ уносят соединения меди. Именно они научили нас выращивать злаки и делать вино. Это помогало им находиться на нашей планете.

 - Как-то киношно. – признался Макс. – Инопланетяне…- протянул он, едва улыбнувшись.

 - Вам нужно начать составлять список антиинтеллектуальных мыслей.

 - В смысле?

 - Мыслей, противоречащих здравому смыслу.

 - Например.

 - На первом месте в таком списке, несомненно, должно стоять утверждение о том, что планета Земля является единственной заселенной жизнью во Вселенной и что человек – это единственное разумное существо во Вселенной. Или что человек – это венец творения природы. Вы создали множество антиинтеллектуальных мыслей. Но самое неприятное для вашего развития состоит в том, что подобные апофеозы глупости прочно стоят в основе вашего традиционного мировоззрения и, самое главное, воспитания. Естественно найдутся те, кто потребует от вас доказательств существования инопланетян или любой другой  жизни  вне вашей планеты. Не стоит тратить время на доказательства, ровно как и не стоит ждать встреч с иными мирами. Отношение к этому вопросу даёт вам прекрасную возможность разграничения по уровням духовного развития. На определенном уровне эволюции сознания в голову просто не может придти мысль о том, что в бесконечной по вашим понятиям Вселенной не нашлось ещё места для разумной жизни. Ты можешь никогда не увидеть инопланетян, но отрицать их существование просто антиинтеллектуально…вот и всё.

 - Что-нибудь более конкретное можете сказать?

 - Спрашивай. – всё так же неподвижно и с большим достоинством смотрел перед собой жрец.

 - Так жизнь на землю занесена инопланетянами?

 - Жизнь не нужно заносить. Космос буквально пропитан жизнью. Существуют микроорганизмы, которые пересекают любые расстояния и временные промежутки вместе с астероидами, кометами и даже космической пылью. Такие микроорганизмы не боятся ни радиации, ни любого иного комического излучения. Это так называемые нанобактерии. На вашей планете самый распространенный продукт их жизнедеятельности это глина. Они перерабатывали кварцевый песок в глину, постепенно эволюционировали и достигли более высокого энргоинформационного уровня при котором смогли напрямую усваивать солнечную энергию. Они содержат звенья молекул ДНК и собираются, как конструктор, когда попадают в благоприятные условия. После сбора молекулы ДНК начинается процесс образования клетки. Кстати, именно нанобактерии, производящие глину, и имеются в виду, когда в некоторых мифах говорится, что человек создан из глины.  

 - Разве клетка может образоваться сама?

 - Что значит сама?

 - Ну, без посторонней помощи?

 - Что ты подразумеваешь под посторонней помощью?

 - Разумное начало.

 - Ничто не может образоваться без разумного начала. ДНК – есть структура информационная.

 - То есть?

 - ДНК образует свою форму, повторяя спиралевидно закрученный свет…единицу сознания. ДНК – это резонансно настроенная система для поля сознания, для неё характерна многократная вложенность информационных структур одна в другую, как матрёшка, и кодовый интеллектуальный характер. Если выразится проще, то ДНК считывает информацию, словно антенна. Световой луч, как бы, заблуждается в ней и отдаёт, блуждая, часть своей энергии. Основной строительный материал ваших ДНК – это фосфор, который недаром светится и его название переносится, как несущий свет.

 - А что такое информация?

 - Это алгоритмический способ организации материи…её план. Материализм примитивен и антиинтеллектуален. Конечная материя не могла породить бесконечную информацию. Вселенная состоит преимущественно из информации.

 - А как образуется клетка?

 - Информация, считываемая ДНК, модулирует поля с различными характеристиками, которые собирают из подходящего строительного материала оптимальные клеточные структуры, испытывает их, проводит усовершенствования, отбирает самые жизнеспособные. Углерод наиболее оптимален, как строительные материал жизни. Его внутреннее строение позволяет собирать широчайший спектр структур от алмаза – прочнейшего кристалла, до графита – единственного неметалла, проводящего электрический ток. Поэтому в органических соединениях так много углерода.

 - Каков первоисточник информации?

 -  Я обладаю высокими знаниями, но первоисточник информации сокрыт от меня. Мне доступно многое…манипуляция материей и сознанием живых существ, межпространственные и межвревременные путешествия. Но изначальный импульс сокрыт от моего понимания на данном уровне развития сознания. Я полагаю, что полное понимание изначального источника информации доступно лишь после полного слияния с ним. Но при полном слиянии с абсолютом произойдёт и полное же обезличивание и потеря какого-то ни было индивидуального опыта. Слившееся с абсолютом сознание станет всем и ничем одновременно.

 - Что будет с нашей цивилизацией?

 - Сначала кризис, потом выбор одного из двух путей…небывалый расцвет, или глубочайшая деградация и гибель большей части людей с утратой основных знаний.

 - А конкретней можно?

 - Спрашивай.

 - Кризис экономический?

 - Нужно чтобы ты понимал важную вещь: масштаб мышления это редкий талант. Для людей с узким мышлением кризис видится финансовым, или экономическим, или, так называемым, духовным. Если же кому-то видится истинный масштаб, но он сознательно уменьшает его, то это страх, неспособность действовать, корысть, желание извлечь выгоду из кризиса. На самом деле вы входите в кризис цивилизационный...кризис всего вашего сознания. Нужно изменить всё ваше представление об окружающем мироздании и своей роли в нём. Мало того изменить, но и строить свои жизни и жизнь цивилизации в соответствии с вечными принципами гармонии. Только тогда вы сможете избежать гибели и выйти на новый уровень развития.

 - А как сформулировать суть цивилизационного кризиса. – Макс замялся. – Ну, если кто-нибудь спросит?

 - Ложь достигла своей критической массы.

 - Ложь? Какая ложь?

 - Ложь большая и маленькая, хотя между ними нет никакой разницы. Ложь всё, что говорят вам ваши  политики, а вы им отвечаете. Ложь то, что вы говорите своим детям, а они вам…то, что говорят вам ваши пасторы…ложь даже то, что вы говорите сами себе в своих самых тайных мыслях. Ложь все ваши демократии и экономики, ваша история и системы ценностей тоже ложь. Вы погрязли в лжи настолько, что вот-вот утоните и погибните…вы сыты ложью по горло и вас от неё тошнит. Это и есть цивилизационный кризис. Но самая главная ложь заключается в вашей вере в свою слабость и ничтожность, неспособность всё изменить…в бесполезность любых усилий всё изменить. Вы можете и просто обязаны измениться сами и всё изменить. Самое обнадёживающее в этой ситуации заключается в том, что вы начинаете понимать истоки лжи. Ложь не прислана вам с неба, не навязана политиками или религиями…она сочится из каждого, словно родники и сливается в мощные глобальные потоки…образует в итоге океан мировой лжи. Именно маленькая ложь в душах отдельно взятых людей создаёт ложь глобальную, потому что тот, кто лжёт сам, достоин того, чтобы лгали ему.

 - Но есть же где-нибудь правда. – взмолился Максим. – Не может же всё быть ложью!

 - Правда есть.

 - Где?

 - В словах детей. В их вопросах и суждениях. Но система лжи очень быстро превращает естественных и искренних детей в неестественных и лживых взрослых. В непосредственности ребёнка заложена величайшая сила, способная изменить ваш мир. Мощнейшая энергетическая сущность, воплотившаяся в Саманту Смит, совсем недавно спасла вашу цивилизацию, которую животное начало чуть не сожгло в ядерной войне. Её по-детски наивные слова сняли на время умопомрачение ваших правителей. Эта был ангел спасения…потому она так быстро и покинула ваш мир, исполнив свою миссию. Но когда я говорю о животном начале, то не имею в виду непосредственно животных…прекрасных, невинных по сути созданий. Это слово я употребляю, чтобы обозначить ваши самые отвратительные черты. Животные могут иногда мучить свою жертву, но удовольствие человека от мучений ближнего, ровно как и равнодушие к мучениям и несчастьям, всё это превосходит  мыслимые пределы.

 - Как нам выйти из кризиса?

 - Преждевременный вопрос.

  Макс ненадолго задумался.

 - Как сложилась нынешняя кризисная ситуация?

 - Жизнь существовала на земле в разных формах миллионы лет. Множество цивилизаций разумных существ жило здесь. Атланты были созданы как раса из человекообразных обезьян путём добавления внеземного ДНК. Наши колонии жили на островах по всей земле.

 - Почему на островах?

 - Чтобы не соприкасаться с первобытными дикими народами, которые шли эволюционным путём, но очень медленно. На земле одновременно существовал недочеловек, человек и сверхчеловек.

 - А как всё же наш нынешний кризис назрел?

 - Это часть нашего замысла. Когда Атланты получили знания, технологии и гены от братьев из космоса, наша цивилизация достигла высокого развития. Мы развили наши тела, и они смогли жить долго, энергично и вмещать более целостные и совершенные души. Но животное начало не было взято под полный контроль. Животное начало пробудилось, проявилось в агрессии, жадности, эгоизме… На более высоких уровнях развития любой перекос энергий влечёт за собой серьёзные и быстрые последствия, так же как поворот руля автомобиля на высоких скоростях. Пробудившееся в атлантах животное начало было уничтожено вместе с цивилизацией серией мощных катаклизмов. Острова оказались очень уязвимы при наводнениях. Планета периодически подвергается мощным катаклизмам. Но при достаточном уровне развития цивилизации, они просчитываются и негативные последствия сводятся на нет. На ещё более высоком уровне любые катаклизмы пресекаются в самом зачатке, через исправление соответствующей программы в едином энергоинформационном поле.  Нас же спаслось очень немного…мы утратили многие знания, но кое-что удалось сохранить. Спасшиеся атланты поселились в основном в Египте и центральной Америке, образовав касты жрецов и возглавив первобытные народы, принеся им некоторые знания. Именно поэтому ваши историки фиксируют несколько непонятных для них подъёмов технологий и знаний.

 - Это вы построили пирамиды?

 - Да.

 - Зачем?

 - С помощью пирамид мы пытались связаться с братьями из космоса.

 - Получилось?

 - Получилось, но мы утратили их доверие. Они сообщили, что мы самостоятельно должны подняться над своим животным началом. Мы попытались поднять уровень первобытных народов, но их животное начало было ещё очень сильно. Их тела обладали низкими вибрациями и не могли вмещать мощные души атлантов. Мы пробовали перевоплощаться, но тела доноров были очень слабы…они или погибали при помещении в них мощной души, или огромная часть знаний терялась.

 - Вы умели целенаправленно перевоплощаться?

 - Да. Пирамиды – это кроме всего и механизм для перевоплощения. Старый жрец помещался в нижнюю камеру, донор со стёртым сознанием в верхнюю. После особого ритуала душа старого жреца переходила в молодое тело. Но, как я уже сказал, атлантов спаслось мало, наши гены растворялись с первобытными народами и доноры были всё слабее и слабее. При воплощениях жрецы теряли всё больше и больше знаний. Понимая это, нами было принято решение о массовом совершенствовании тел первобытных народов, чтобы они смогли вмещать мощные души.

 - Получилось совершенствовать тела?

 - Да. Дети индиго – это души атлантов. Наша цивилизация постепенно возвращается в проявленный мир.

 -  А как вы развили тела первобытных народов?

 - Мы выбрали евреев проводниками нашей воли.  Моисей был одним из нас…жрецом высокой степени посвящения, ему помогали левиты, которые управляют вашим миром до сего дня. Левиты – это замкнутая каста с высоким содержанием генов атлантов. В Синайской пустыне евреи были зомбированы с помощь ковчега завета, сделанного из золота, в котором помещался генератор психических волн. В писании есть место, описывающее смерть от прикосновения к ковчегу.

 - Так вы обработали их психику?

 - Это не очень сложно, если обладать пониманием основ  ментального поля. Ваши правители изо всех сил сейчас рвутся к обладанию более эффективными технологиями манипуляции сознанием народов. Кое в чём они преуспели. Телевизор, кино, радио…это очень эффективные инструменты зомбирования. Но в Синайской пустыне, кроме излучателя, левитами были применены ещё приёмы массового многократного гипноза, психотропных веществ, а так же генная инженерия. Ещё они для усиления эффекта воздействия использовали всякие фокусы типа говорящего огня или образования источника ударом посоха. Подобные штуки выкидывал ваш путешественник Миклухо-Маклай на островах Полинейзии. Он поджёг спирт и пригрозил туземцам поджечь море…стал для них почти богом. Я это говорю для того, чтобы ты наглядно понял примерный механизм воздействия на дикарей элементарными фокусами без всяких запредельных чудес. Чудо – лишь незрелость восприятия. Вы мало отличаетесь от дикарей, когда заворожённо смотрите в экраны зомбоящиков-телевизоров. 

 - То есть вы целый народ загипнотизировали?

 - Да. Психика евреев была обработана левитами буквально на генетическом уровне. Во время обрезания еврей получает особую психическую травму, которая делает его покорным левитам. Ещё в Синайской пустыне левиты внушили евреям абсолютную ценность золота. С тех пор их главной целью стало обладание золотом…обладание не смотря ни на что. Ради обладания золотом они, сами того не понимая, совершенствовали породу людей.

 - Как?

 - Последние сто лет вы рождаетесь, живёте и плодитесь во всё возрастающем сонме различных полей, генерируемых вами же. Радиоволны, излучения от бытовых электроприборов, радиация от испытаний оружия и атомных электростанций, различные комбинации искусственных мутагенов, пихаемых вами всюду, в пищу, одежду и предметы быта. Но самым сильным воздействием на ваши тела на данный момент обладают сотовые телефоны.

 - А евреи при чём?

 - Всё это появилось благодаря их неуёмной жажде наживы. Они верят в то, что однажды всё золото мира будет принадлежать им. Они идут к этой цели по трупам через войны и революции. Еврейские мыслители и учёные создали религии, науки, учения и искусства, проповедующие наживу и потребление. Они насадили долговое рабство, в котором сейчас оказался весь мир. Весь ваш технический прогресс так стремителен, потому что его подгоняет бич ссудного процента и ничтожнейшая слепая вера в то, что смысл жизни сводится лишь к обладанию чем-либо любой ценой… Без фанатичной веры в свою избранность и грядущую власть над миром, евреи не смогли бы исполнить свою миссию. Но они лишь послушное орудие нашей воли. Во Вселенной золото  имеет ценности не больше, чем железо или азот. Оно было выбрано прежде всего потому, что своим цветом напоминает Солнце, встречается редко, легко обрабатывается и не ржавеет. Такая ценность абсолютно надумана и нужна лишь для обмана. Примитивного обмана, пригодного для вашего мира. Если здраво посмотреть на ваш мир в поиске адекватной ценности, то наилучшим вариантом будет вода. Вода – это ваша суть, жизненная необходимость, универсальный носитель информации… Именно вода на более высоких уровнях развития должна стать точкой отсчёта в системе ваших ценностей.  

 - А выход есть?

 - Выход всегда есть. Ваша цивилизация загнана в угол, вы находитесь на краю обрыва…и лишь два пути имеется: разбиться вдребезги, или воспарить. Вы рвёте друг друга на куски. Вас убедили в том, что для будущего ваших детей, вы должны отнять будущее детей других. Вам внушили, что вы окружены врагами и их истребление – это единственный выход. Но это мы создали и выпустили в мир этого зверя. Животное начало сгубило и нашу цивилизацию. И души атлантов, ожидающие своего воплощения, прекрасно знают, что хищное животное начало противоречит гармоничным законам вселенной. Но такова была необходимость. Пришло время людям осознать свою звериную природу и подняться над ней. Мы уже входим в ваш мир. 

 - Вы уже входите?

 - Да. Более высокое сознание уже входит в ваш мир.

 - Будет конфликт?

 - Конфликт с по-настоящему высоким сознанием невозможен. Если новое сознание не сможет войти в мир бесконфликтно, значит оно недостаточно высоко.

 - Я имею в виду агрессию низкого сознания по отношению к высокому.

 - По-настоящему высокое сознание, а именно такое просыпается сейчас в вашем мире, будет обладать способностью ненасильственно нейтрализовывать любые проявления агрессии. Сможет убеждать и обезоруживающе аргументировать свои проявления.

 - Что же нужно делать нам?

 - Вы должны активировать высокое сознание.

 - Что значит активировать?

 - Высокое сознание присутствует во многих людях, но нуждается в пробуждении. Ваша задача протрубить подъём. Зёрна высокого сознания есть везде. Среди казалось бы бездушных политиков и преступников, деятелей искусства, учёных, студентов, солдат, наркоманов и алкоголиков…одним словом – везде. Когда вы протрубите побудку, никто не сможет удержать пробуждение, потому что сила проснётся в самых разных людях. Самое главное в том, что она проснётся среди тех, кто считает себя хозяевами мира и своей жадность, глупостью, агрессией тянет его в пропасть: политиков, банкиров, крупных бизнесменов, военных, сотрудников спецслужб. Эти люди, обладающие реальной возможностью что-то изменить, вдруг, обнаружат в себе неутолимую потребность нести свет. Они удивятся сами себе…будут поначалу сопротивляться новым, неожиданным для себя потребностям…но пробудившаяся в них сила будет столь необорима, что они или подчиняться ей, или будут сломлены. Некоторое время они будут находиться, как бы, на нелегальном положении. Они будут просыпаться постепенно, понимая всю ничтожность, бесперспективность, пагубность для цивилизации существующих ныне политических, экономических, мировоззренческих, ценностных систем. Они будут изнутри кровожадных банков, лживых партий, продажных лобби и прочих напастей…будут изучать их, искать слабые места, поджидать удобный момент и, наконец, уничтожат всю эту нечисть. Это будут разрушители. Параллельно с ними пробудятся и создатели нового мира.

 - Кто такие создатели нового мира?

 - Это очень светлые души. Вам понадобятся прежде всего учёные, которые займутся очисткой планеты и открытием новых технологий. Никола Тесла уже среди вас. Его предыдущее воплощение было немного преждевременным, поэтому он и уничтожил описание самых важных своих открытий. Сейчас он незаметный прыщавый подросток, видящий удивительные сны.

 - А политики? Нам ведь понадобятся новые политики? – возбуждённо спрашивал Макс. -  Философы, педагоги, врачи…

 - Не стоит делить людей по направлениям мысли. Настоящая политика неотделима от философии или медицины. В идеале каждый человек сам должен быть себе доктором…следить за своей энергетикой. Но это немного позже. Здесь самое главное не мешать высокому сознанию раскрываться в ваших детях. Чем раньше ребёнок получить побуждение искать внутри себя свет, тем выше он разовьётся. Такая личность сама сможет регулировать своё здоровье, строить жизнь, общаться с космосом. Вам сейчас сложно представить, как можно не совать нос в мысли и дела ребёнка, но на самом деле вы наносите огромный вред отдельно взятому человеку и всему обществу, когда, словно кувалдой, своими примитивными педагогическими системами гробите зачатки высокого сознания. За детскую наивность вами принимается их неспособность лгать. И, наоборот, способность искусно лгать воспринимается вами как признак взрослого человека. Какая низкая глупость.

 - Как нам протрубить побудку?

 - С помощью пирамид. Как я уже сказал множество людей, живущих сейчас на земле, содержат в себе искры света. Пирамиды явятся горном, который раздует эти искры до мощного очистительного огня. Настало время вам открыто на весь мир заявить о том, что пирамиды, надетые на голову, значительно активизируют мышление. Используйте импульс врага для нанесения удара…это оптимальный путь.

 - В смысле?

 - В мире царит культ денег. Объявите о том, что пирамиды активируют мышление и помогаю заработать много денег. Найдите привлекательную форму подачи этой информации, а дальше жажда наживы всё сделает сама.

 - Деньги – это наш враг?

 - Нет. Деньги - это не друг и не враг. Деньги – это инструмент, облегчающий обмен товаров, инструмент накопления и сбережения, эквивалент жизненной силы, кровь экономики…много функций и определений у денег. Но сами деньги не являются злом. Никакой механизм или инструмент не может являться злом, но у него может быть злой пользователь. Много людей убито кухонным ножом, но сам нож тут ни причём. Деньги тоже ни причём. Зло рождается там, где решают, что ради денег можно ограбить, обмануть, убить… Где решают, что стоит лишь назвать грабёж, кражу или убийство красивыми словами типа налогов, приватизации, ссудных процентов, инфляции и обосновать их необходимость, то всё это сразу станет законным и моральным.

 - Одним словом, честно работать и зарабатывать – это хорошо.

 - Вот именно. Но рядом с деньгами собрано много негативной информации, которая стремится себя воспроизвести снова и снова…увеличиться в объёме. Поэтому сами деньги в вашем мире стали носителем этой заразной информации и они обладают вполне самостоятельной силой воздействия на людей, переделывая их под себя.

 - Что значит информация стремится себя воспроизвести?

 - Энергоинформационные процессы, как впрочем и все процессы, имеют вихревую структуру. Однажды зародившись в тонком мире такой энергетический вихрь для своего существования нуждается в энергии. Такую энергию ему поставляют мысли, сходные по характеристикам с теми, которые его и породили. Набрав силу, энергетический вихрь становится самостоятельным и может уже сам влиять на людей, побуждая их создавать жизненные ситуации, которые будут подпитывать вихрь энергией. Ты ведь видел людей засасываемых негативом, пьянством, страхом, злостью…они просто попали в мощный энергетический вихрь и сами уже не в состоянии из него выбраться. Он их засасывает всё глубже и глубже, пока, наконец, не заберёт всю их энергию.

 - А позитивные вихри бывают?

 - Естественно. Все процессы – это энергоинформационные вихри. Но позитивные обладают более высокой скоростью и энергией. Для материализации в физическом мире позитиву нужно больше времени, чем негативу. Поэтому негатив пока царит в мире. Эти как бы тяжелые фракции оседают первыми. Высокой энергии нужно время для, как бы, приземления. Но существует некая грань. После определенной степени энергетической накачки появляется возможность воздействовать тонкими энергиями на физическую материю. На этом уровне начинается самое интересное. Вы сейчас находитесь где-то около массового перехода к таким способностям. Но, как я уже говорил, любая ошибка при таких возможностях и уровнях энергий влечёт быстрые и серьёзные последствия. Высокие скорости и энергии – это кроме преимуществ ещё и большая ответственность и необходимость неустанного совершенствования своего мастерства…

- А пирамиды могут усилить плохие мысли?

- Нет. Пирамиды – это инструмент гармонизации энергий в окружающем пространстве. Они по мере возможности нейтрализуют плохое и развивают хорошее. Пришло время дать вам ещё один очень важный элемент.

- Какой?

- Кристаллы. – жрец вытянул вперед руку и разжал ладонь, показывая небольшой полупрозрачный стекловидный минерал.

- Что это?

- Флюорит. Но можно использовать и кварц, или алмаз. Любой кристалл, особенно благородный, является носителем и концентратором информации. Даже кристаллы сахара и соли способны сохранять информацию…именно поэтому Ванга просила кусочек сахара, чтобы считывать информацию.

- А что нам делать с кристаллами?

- Вмонтируйте их в вершины пирамид, которые одеваете на голову. Этот своеобразный пирамидион существенно сфокусирует и усилит излучения вашего мозга. Пирамиды с кристаллами послужат спусковым крючком интеллектуалитета.

- Можно прикрепить пластилином или жвачкой…это не помешает?

- Мало что уже  способно вам помешать.

- Неужели мы настолько мощны?

- Мощны волны, по которым вы скользите, словно опытные мастера серфинга. Миллионы людей генерировали эти волны, чтобы в один прекрасный момент появились те, кто будет способен на глазах у изумленных зрителей показать высшее мастерство.

- Пирамиды пробудят не всех?

- Только наиболее опытных. Хотя они полезны всем…могут поправить здоровье, облегчить жизнь. Но настоящих мастеров в сравнении с основной массой жителей Земли пробудится совсем не много.

- Что ещё нам мешает? Я людей вообще имею в виду.

- Вам очень мешает слова – не и нет.

- Нет?

- Во Вселенной полное изобилие. Во Вселенной не может быть отсутствия чего либо.

- Но вы же сейчас произнесли: «Не может быть…»

- Это просто ещё раз наглядно показывает ограниченность и ущербность вашего языка по сравнению с телепатией, которую вы утеряли и которую вам предстоит вновь обрести. Сейчас я транслирую тебе не мысли напрямую, слова, возникающие в твоём сознании. В идеале телепатия транслирует образы. Язык чрезвычайно ограничивает мышление. В моем сознании отрицание отсутствует.

- Насколько нам это мешает…ну в смысле слово нет?

- Поразмысли сам. Что по-твоему воспринимает энергоинформационное поле Вселенной, которое не знает отрицания, когда слышит ваши заповеди: не убей, не укради, не прелюбодействуй, не тяни руки в рот, не ври, не переходи улицу на красный свет…

- Получается, что мы учим: убей, и укради…

- Да. Бараны блеют бе, бе, бе…а вы ничуть не лучше. Блеете: «Не, не, не…» Эффект тот же. А теперь задайся вопросом: понимали ли это люди, которые принесли вам эти заповеди?

- Понимали?

- Которые принесли не понимали, а те кто их дал…прекрасно понимали и понимают до сих пор.

- Кто они?

- Это неважно. Важно, что они есть и методично ведут вас в стойло и на бойню. И вы им сами очень активно помогаете. Мир управляется ловко наброшенной системой мифов и кидается из одного противоречия в другое, от одной крайности к другой. Самый верный способ управлять вами, это обязать выполнять заранее невыполнимое, запретить естественные желания…мощные, непреодолимые, жизненно важные. И вот вы мучаетесь чувством вины. Вы космические существа, живущие по законам космоса, независимо от того понимаете вы это или нет, верите этому или не  верите. Вы в любом случае вселенские существа и живёте по высшим и вечным законам гармонии.  Но появляются некие силы, которые решают править вами, навязав вам представление о себе самих как о куске смердящего мяса. При этом они как сахарную косточку держат перед вами намёк на вашу бессмертную сущность, но намёк очень тонкий, ничего не объясняющий. И как только вы тянетесь к бессмертию, смутно вспоминаете о своём бессмертии, вам бьют по рукам и напоминают о том, что вы куски мяса, в большинстве своём недостойные бессмертия.  В вашей истории манипулирующая вами сила нередко меняла обличия, разыгрывала грандиозные спектакли и кровавые драмы с переменой мест и перевоплощениями. К примеру может показаться, что большевики и церковь были противниками, но на самом деле они работали в связке, как добрый и злой следователь. Репрессии большевиков против церкви лишь обеляли последнюю от грязи, накопленной за века, и готовили её триумфальное возвращение в виде гонимой и страждущей праведницы. Но обе эти идеи имеют один первоисточник.

- Левиты?

- Не только. На вашей планете существовало много цивилизаций. Каждая оставила энергоинформационные следы. Следы эти проявляются в физическом мире, объединяются, ищут пути получения энергии и своего развития, взаимодействуют, трансформируются, воздействуют на живущих в физическом теле. Главное заключается в том, что лишь вселенские законы гармонии неизменны и вечны. Всё, что ведёт к гармонии – благо для планеты жизни и космоса. Всё, что гармонию нарушает – тьма и зло. Но не рассматривай подобные процессы с точки зрения одного человека, семьи или даже страны. Ты и такие как ты призваны мыслить категориями эпох. Ради достижения гармонии свет готов жертвовать миллионами жизней…я даже не говорю о тьме. Многовековая трагедия братоубийства германцев, франков, и славян, апофеозом которой явились мировые войны, - это на самом деле грандиозный отбор человеческого материала в целях создания более совершенного тела и накопления опыта перехода между воплощениями. А Гитлер и Наполеон – это на самом деле одна и та же энергосущность очень высокого уровня мастерства, задача которой, как тренера, заставлять массы пловцов снова и снова нырять из тонкого мира в материю и обратно, накапливая тем самым опыт и перенося с собой всё больше информации. 

- Гитлер и Наполеон?

- Да. Энегосущности подобного уровня появляются в очень важные моменты, чтобы направить накопившуюся энергию в нужное русло. Наполеон – Гитлер, Линкольн – Кеннеди, Моисей – Маркс, Иван Грозный – Сталин… Достаточно внимательно посмотреть на параллели и ты увидишь, сколько общего в подобных судьбах. Совпадения чисел, имен, мест, событий… Непросто словами выразить всё убожество ваших исследователей, изучающих историю без энергетики. Тебе суждено основать новую грандиозную науку.

- Мне?

- Да, тебе. Ты станешь основоположником энергоистории. В вашей материалистической эпохе дух настолько углубился в материю, что остаётся или потеряться в ней, или трансформироваться вместе с ней. Если вы хотите трансформироваться вместе с материей, то вам придётся изучать жизнь и историю цивилизации без отрыва от энергоинформационных взаимодействий.

- Запутался я немного. Можно примеров?

- Сначала было слово. Помнишь это изречение…понимаешь, что оно означает?

- Сомневаюсь.

- Слово означает резкое снижение вибраций, когда чистая мысль становится звуком. В более общем смысле появление слова означает появление физического мира, консервацию энергии на некоторое время. Вся материя – это законсервированная на время энергия. Не может существовать материи, которая не вернётся назад в чистое энергетическое состояние. После появления физического мира часть информации стала транслироваться с помощью света звёзд. Для успешного и бесконечного существования жизни и в том числе и ваших тел этого света вполне достаточно.

- Света Солнца достаточно для бесконечного существования наших тел?

- Да. У вас достаточно строительного материла для постоянного воспроизводства клеток ваших тел…вопрос лишь в энергии и информации. Старение и смерть – это процессы энергоинформационные, как, естественно, и жизнь. Её энергоинформационная подпитка осуществляется в основном от Солнца, ну и ещё от излучения других звёзд и чёрных дыр. Во Вселенной постоянно производится бесконечный энергоинформационный обмен.

- Что нам мешает получать информацию?

- Ваша способность её получать. Есть, конечно, и физические преграды.

- Какие?

- Главная физическая преграда – это ночь. Основное старения происходит ночью, когда солнечный свет, то есть  инженер, отсутствует на строительстве и клетки воспроизводятся как попало с нарушением технологии.

- То есть, вы хотите сказать, что если теоретически всё время находиться на Солнце, то старение можно остановить?

- Теоретически да. Но в процессе эволюции у вас появились программы и механизмы, обеспечивающие выживание в таких условиях. Сон – один из таких механизмов. Кроме того вы питаетесь в лучшем случае второсортной и третьесортной солнечной энергией, переработанной до вас растениями и животными…переработанной и искажённой. Именно в искажении информации и заключается основной вред мяса.

- Не совсем понял.

- У первых клеток не было необходимости в питании подобному вашему. Первые клетки плавали в мировом океане и питались исключительно солнечной энергией. Вернее регенерировали себя бесконечно из органики и неорганики, получая информацию от Солнца. Но им понадобился механизм запасания солнечной энергии на ночь, когда нет Солнца. Они получили такой механизм. Каждая клетка обладает сознанием и памятью, каждая клетка потенциально бессмертна, так как может делиться бесконечно, копируя свою ДНК, а значит сохраняя информацию. Но периодически случались катаклизмы, которые закрывали Солнце пеплом или паром. В таких условиях одни клетки начали поглощать другие, чтобы использовать накопленные теми запасы солнечной энергии. Так зародился прообраз хищничества – по сути грабежа чужой энергии и информации с убийством её носителя… В целях противостояния, защиты и нападения клетки стали объединяться в организмы. С укрупнением организмам стало всё сложнее размножаться делением, вслед за гермафродизмом появилось половое размножение. Развитие организмов позволило со временем  разделить органы по специализации. Углубляющаяся специализация позволила выделить орган, наделённый функцией настраиваться на более высокие энергоинформационные волны. Это ваш мозг. Весь ваш организм, по сути, является системой, обеспечивающей ваш мозг питанием, безопасностью, подвижностью…возможностью настраиваться на различные волны и запоминать некоторые частоты. Кстати, вот ещё одно антиинтеллектуальное утверждение: мозг вырабатывает и хранит всю информацию, которая когда-либо в нём рождалась. На самом деле ваш мозг лишь передатчик, запоминающий частоты, на которых хранится та или иная информация. При вспоминании чего-либо вы не достаёте это из мозга, а, используя некоторые механизмы, настраиваетесь на нужную волну в абсолюте. И все свои даже самые повседневные мысли вы считываете из абсолюта. Разные участки мозга держат связь с разными волнами и запоминают эти частоты. Одни отвечают за повседневные дела и заботы, другие за высокий творческий полёт мысли. Но в мозге хранятся лишь координаты этих частот…большего и не нужно…да и невозможно. Невозможно в материальном объекте типа мозга хранить невообразимое количество информации, даже то, которое необходимо вам в повседневной жизни.

- Мы связаны со всей Вселенной?

- Не совсем верно. Вы имеете потенциал такой связи. Для того, чтобы настроиться на высочайшие волны ваши организмы нуждаются в серьёзных преобразованиях.

- Каких?

- Много чего, но прежде всего отказ от мяса, как основного носителя искажённой информации. Ваша стратегическая цель – это солнцеедение.

- Солнцеедение?

- Да. Даже атланты были очень далеки от этого. В будущем, если всё пойдёт хорошо, то ваши тела смогут отказаться от твёрдой пищи или свести её к минимуму и питаться солнечной энергией.

- А вода? Насколько необходима вода?

- Вы энергоинформационны. Структура воды – это  модель физического вакуума в масштабе. По сути механизмы сущего воспроизводятся бесчисленное число раз. Вода воспроизводит строение физического вакуума, энергинформационного поля. Вода хранит всю информацию о планете на двух жёстких дисках. Информация с жёстких дисков считывается Солнцем и через галактический луч вашей галактики транслируется в другие.

- Что за жёсткие диски?

- Ледяные шапки Арктики и Антарктики – это жёсткие информационные диски Земли. Лёд хранит информацию за миллионы лет вашей истории. Это огромная база данных, доступная для считывания высоким сознанием из других миров.

- Зачем высокому сознанию считывать данные из льда, если вся информация хранится в энергоинформационном поле Вселенной.

  Жрец впервые улыбнулся и более внимательно посмотрел на Макса.

- Хороший вопрос. Высокое сознание не означает возможность поиска и получения любой информации из абсолюта напрямую без материальных кодов. Ваша письменность, музыка, жесты…это всё коды, открывающие доступ к той или иной частоте. Проследи сколько мыслей, чувств, эмоций рождается внутри, когда читаешь книгу или слушаешь музыку. Высокое сознание считывает коды со льда на ваших полюсах и по ним получает доступ к информации в тонком мире абсолюта.

- А зимой информация тоже со льда считывается?

- Информация считывается всегда…со снега, льда, облаков, морей и океанов. Но дело в том, что информация эта хотя и считывается на очень высоких скоростях относительно ваших нынешних возможностей, но всё же недостаточно быстро, чтобы мгновенно оказываться у потребителя. К тому же подвижная вода представляет проблему для считывания…в ней активно продолжаются информационные взаимодействия. Многовековой лёд в этом смысле намного лучше и как бы представляет из себя статичную библиотеку. Любая кристаллическая структура может хранить и обрабатывать информацию. Вода хороша тем, что она легко переходит из жидкого состояния в твёрдое и пронизывает всю биосферу, как шпион, следя за всей жизнью и, застывая, сохраняет информацию обо всём на тысячелетия. Иногда происходит полное стирание жёстких дисков планеты, когда полюса смещаются и весь лёд на шапках тает. К слову сказать, пирамиды – это и есть модель элементарной составляющей кристаллической структуры. Наиболее оптимальны пирамиды, содержащие кристаллическое вещество, такие как кварц, который имеется во многих породах и строительных материалах. Но наиболее совершенна будет пирамида из льда, который образовался из воды, хранящей положительную информацию.     

- А зачем кому-то вообще информация о земле и её обитателях?

- А зачем вы смотрите новости о происшествиях в других странах? Разумные обитатели Вселенной внимательно следят за перспективными планетами типа вашей.

- Вмешиваются в процесс?

- Вмешиваются.

- Зачем?

- Они постигли больше вашей цивилизации, но познание бесконечно, даже для очень высокого сознания, воплощённого в материальном мире. В отдельно взятых мирах постоянно рождаются носители сознания, которые добавляют нечто в общую сокровищницу знаний. На вашей планете рано или поздно должны появиться носители высокого сознания, которые смогут оказаться полезными сообществу разумных существ Вселенной.      

- Они в шоке от нас? – виновато улыбнулся Макс. – По крайнеё мере на данный момент?

- Это ваш комплекс неполноценности. Вы идёте закономерным эволюционным путём…подобным шли все разумные существа во Вселенной. По скорости и эффективности вы не самые быстрые, но и не самые медленные. Да, на Земле существовал не один десяток цивилизаций, была не одна сотня серьёзнейших катаклизмов, стиравших большую часть жизни с её лица. Но, как я уже говорил, жизнь в принципе неуничтожима. Неуёмное энергинформационное поле планеты каждый раз начинает всё заново, но уже учтя ошибки и пробуя другие подходы и методы.

- Я опять запутался. Если вся информация принадлежит Вселенной, то как может быть энергинформационное поле Земли?

- Земля – это организм, который тоже способен запоминать координаты и частоты волн в едином энергоинформационном поле Вселенной. Пойми, наконец, вся информация уже существует! Абсолют – это совокупность всего! В нём имеются бесконечные сценарии роста и развития каждой клеточки твоего тела, каждой планеты, каждого народа. Вы лишь, словно плывя в бескрайнем океане, вольны выбирать направление и скорость…вы выбираете из множества сценариев…существующих сценариев.

- Всё равно не понимаю.

- Поймёшь, если захочешь.

- А вы лично ещё воплощались в нашем мире.

- Несколько раз, но удачно лишь однажды.

- Всего раз?

- Да. Как я уже говорил, ваши тела ещё очень слабы, чтобы вмещать высокоэнергетичные души, способные нести высокое сознание. В нескольких воплощениях моё тело или погибало ребёнком, когда дух понимал, что вошёл в материю недостаточно, или несколько раз я был по-вашим понятиям сумасшедшим, когда высокие энергии нарушали нормальное функционирование тела.

- А что за удачное воплощение?

- Я был Эдгаром Кейси…спящим пророком.

- Я слышал о нём.

- Многие слышали. Это воплощение было серьёзным нашим достижением. Удалось на редкость чисто для вашего мира и часто выходить на связь с тонким миром. Тысячи откровений Эдгара Кейси не могут быть подвергнуты сомнению ни одним из самых предвзятых ваших учёных, но тем не менее о них помнит лишь небольшое количество энтузиастов.

- Почему?

- Правящая вами негативная сила позаботилась о создании не только унижающих религий смерти, но и предложила как бы альтернативу – официальную науку. Вам на выбор постоянно предлагают две лжи, не подпуская даже близко к истине. Какую ложь вы не выберете, всё равно она родит в вас рабский менталитет и заставит смотреть в рот авторитетам, которые вложат вам в голову нужные мысли. А для достоверности две лжи непрестанно ведут между собой борьбу иногда очень жестокую и кровопролитную. Но обрати внимание, насколько единодушно две лжи объединяются в борьбе против истины, стоит лишь заикнуться о том, что вы представляете из себя бессмертные энергоинформационные сущности, эволюционирующие по законам вселенской гармонии, держащие постоянную связь с абсолютом, не нуждающиеся в посредниках при общении с богом. Официальная наука, как и всевозможные религии игнорируют бесконечные свидетельства о вашей истиной сущности. Не нужно тратить энергию на споры с ними и доказательства. Доказательств достаточно. Вопрос в том, что они не могут их принять. Принятие безусловной божественной сути человека означает конец их власти и влияния. Богочеловекам не нужны религии и наука в её нынешнем виде.

- Вы то упоминаете энергоинформационное поле Вселенной, то бога. 

- Это одно и то же, и вы неотъемлемая часть этого.

- Что это за негативная сила, которая правит нами?

- Это жизнеобеспечивающая информация живой материи.

- Жизнеобеспечивающая информация?

- Да. Это то, что вы назвали инстинктами. То, что обеспечивает выживание и размножение живой материи. Идеал Вселенной – это гармония. В вас должны гармонично сочетаться механизмы, обеспечивающие выживание с размножением и развивающие ваше сознание. Энергоинформационные механизмы, обеспечивающие выживание и размножение должны служить  находящейся в динамическом равновесии  базой для бесконечного развития сознания. Динамическое равновесие свойственно большинству здоровых систем, оно означает, что организм, достигнув некоторых оптимальных размеров, перестаёт расти, а лишь поддерживает оптимальные параметры, своевременно заменяя износившиеся структурные элементы новыми…это называется регенерация. Но бесконтрольный рост системы свидетельствует о её паталогии.  Сейчас же в большинстве из вас всё наоборот: статичное низкое сознание и стремящиеся к неограниченному развитию базовые энергоинформационные механизмы выживания и размножения. Иными словами вы ограничены в своём понимании себя, Вселенной, законов гармонии и не стремитесь к развитию такого понимания, а с другой стороны ваши жадность и агрессия разрастаются в геометрической прогресии. Ни один из миллиардеров не сможет объяснить тебе, зачем ему столько денег. После некоторого количества деньги из механизма обмена товаров превращаются в билеты на большую игру. Но никто из больших игроков не сможет объяснить, почему ими выбраны игры, разрушающие планету, унижающие себе подобных, убивающие живое, множащие ложь, смерть, несправедливость. Их сознанию недоступно понимание сути происходящих с ними процессов. Такой сбой происходит при экспоненциальном росте раковых клеток, алчно, жадно и жестоко захватывающих организм и не понимающих при этом, что они своим бесконтрольным ростом несут смерть всему организму. При этом бесполезно взывать к их совести, здравому смыслу, страху за жизнь свою и своих детей. Они просто лишены здравого смысла. В то время, как здравый смысл взвешивает варианты и обдумывает перспективы, раковые клетки начинаю захватывать жизненное пространство и уже не могут остановиться.

- Какой выход?

- Их несколько. Самый радикальный – это уничтожение раковых клеток…химиотерапия – революция. В вашем случае это не поможет…или поможет лишь на время. Самый эффективный способ – это энергоинформационный иммунитет. Раковые клетки набирают силу лишь при непротивлении окружения. Ваша покорность, вызванная прежде всего низким уровнем сознания, – вот основная причина того, что ваша цивилизация серьёзно больна.

- Мы обречены?

- Всегда есть шанс. Я уже достаточно сказал тебе. Вмонтируйте кристаллы в пирамиды и ваша связь с абсолютом существенно усилится. Мы будем помогать вам и постепенно входить в физический мир. А абсолют обязательно подскажет, как нужно действовать. Ваша основная задача сейчас заключается в том, чтобы научиться правильно формулировать вопросы, слышать ответы и правильно действовать.

     

 

24. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

 

 

-         Алло.

-         Добрый вечер, Сашенька.

-         Добрый вечер, Семён Маркович. Как здоровье?

-         Нормально, Сашенька, нормально. Юбилей у меня скоро, не забыл?

-         Что вы, Семён Маркович, дата ведь серьёзная.

-         Просьба у меня в связи с эти событием.

-         Всё что в моих силах, Семён Маркович. Вы же знаете.

-         Будет вместе с тобой человек пять, не больше. Хотелось бы отпраздновать в клинике…в твоём замечательном кабинете. Лучшего места не найти. Как думаешь, Александр, выполним мой каприз?

-         Конечно, Семён Маркович, почту за честь принять на своей территории ваших гостей.

-         Спасибо, Александр. Я планирую в субботу…часиков в семь.

-         Жду звонка в пятницу с уточнением подробностей.

-         Спасибо, дорогой. До свидания.

-         До свидания, Семён Маркович. Всего хорошего.

 

 

-         Спасибо за добрые слова, друзья! Спасибо, что нашли время посетить это скромное мероприятие!

  Профессор Торшин, застенчиво улыбаясь, благодарил гостей своего юбилея. Сегодня ему исполнилось семьдесят лет.

  За широким деревянным столом на кожаных стульях сидели его немногочисленные гости: хозяин кабинета доцент Конев Сан Саныч, весьма довольный тем, что смог порадовать учителя, организовав мероприятие в своём, без преувеличения, шикарном кабинете; старинный друг юбиляра профессор Колпин Михаил Иванович, постоянно ловивший себя на мысли, что он с некоторых пор ищет знаки в каждом слове и происшествии; присутствовал так же сосед Торшина некий Самсонов Игорь Игнатьевич бывалый капитан дальнего плавания, ныне пенсионер, считавший себя большим специалистом в области всевозможных оккультных наук, астрологии и внеземных цивилизаций; и пятым человеком за столом был родной брат покойной жены именинника профессор истории Касаян Тигран Ашотович.

  На столе было много овощей и фруктов, розовые жирные ломтики рыбы расходились на ура, под настоящий армянский коньяк, подаренный Касаяном. Было ещё вино, салаты, мясные закуски… Сан Саныч решительно отстранил учителя от любых приготовлений к застолью и всю обильную и разнообразную провизию купил сам на свои деньги, объявив яства подарком имениннику. 

  Капитан Самсонов преподнёс Семёну Марковичу поллитровую банку красной икры, присланную по его словам друзьями с флота. А профессор Колпин торжественно вручил другу новый сотовый телефон, обязав того отныне всегда быть на связи.

  Уже через час разогретые тостами и утолившие голод участники торжества углубились, как часто бывает на подобных мероприятиях, в воспоминания. Атмосфера за столом располагала к неторопливой дружеской беседе.

-         Помнишь, Саша, я рассказывал про олимпийского мишку? – сотрясаясь всем телом, смеялся юбиляр.

-         Конечно, Семён Маркович. – подхватил интересную тему доцент. – Расскажите всем.

-         Перед олимпиадой в Москве, - начал рассказ профессор. – Попал к нам чрезвычайно интересный пациент. Называли мы его олимпийским мишкой. Этот чудак пробился на приём к кому-то из шишек и стал с пеной у рта утверждать, что знает способ, как без допингов и с высокой вероятностью обеспечить победу чуть ли не во всех видах спорта!

-         Экстрасенс? – насторожился капитан Самсонов.

-         Не совсем. – мотнул головой Торшин. – Знаете сейчас модно это, особенно при соблазнении девушек, входить с ними в ритм дыхания и вести за собой?

-         Да, да. – кивал моряк, раскачивая длинными пышными, седыми усами.

-         Так вот и олимпиец наш утверждал, что десяток подготовленных людей, наблюдая за спортсменом на старте или во время выполнения упражнения, могут на расстоянии войти с ним в резонанс и сбить его дыхание, обеспечив тем самым нашу победу.

-         Реально. – категорично заявил Самсонов. – Намного реальней, чем может показаться.

-         Игорь Игнатьевич, я и не спорю. – согласился именинник. – Я его воздействие на себе испытал. Так ловко он под меня подстроился, что я задыхаться начал…страшно стало. – он перевёл дух. – А олимпиец этот отпустил меня, дал отдышаться и говорит: «Да что соревнования, доктор, так можно и политика на публичном выступлении ухандокать.»

-         И что с ним стало? – поинтересовался Касаян, разливая коньяк по рюмкам.

-         Приехали, предъявили удостоверения и забрали. – понизил голос рассказчик. – Больше я его не видел.

-         Ничего удивительного. – согласился шурин юбиляра. – Спецслужбы всего мира за людьми с особыми способностями всегда охотились.

-         Что-то я не помню, чтобы хоть один политик во время выступления умер. – наморщил лоб Сан Саныч.

-         Сейчас вам! – резко встрял бывший капитан. – Хрен нам всем и им тоже!

-         Вы это о чём? – не понял доцент.

-         Я о силах, управляющих жизнью на земле. – со знанием дела начал моряк. – Вы, я уверен, конечно сомневаетесь в том, что существует что-то дальше вашего носа, но существует в разы больше, чем может себе представить даже самое смелое воображение! Будьте уверены! – он спешил высказать свои мысли, пока владеет вниманием собеседников. – И силы эти, будьте уверены, не позволят, чтобы человек пользовался ими в своих мерзопакостных интересах. Ведь дай волю – люди передавят друг друга…доказательств тому море!

-         Зря вы так категорично. – заинтересовался разговором профессор Колпин. – Я как раз профессионально изучаю явления, физика коих лежит далеко за пределами видимого мира и человеческого понимания.

-         Не всякого понимания. – поднял палец Самсонов. – Позвольте, я вкратце расскажу одну занимательнейшую историю. Очень занимательную.

-         Как же мы можем не позволить. – примирительно улыбался Торшин. – Я же знаю – ты не успокоишься.

-         Давайте выпьем сначала! – предложил Тигран Ашотович. – За именинника!

  Выпили, крякнули, слегка закусили.

-         Так вот. – продолжил бывший капитан сразу после тоста, облизнув ломтик лимона. – В конце семидесятых встречался я в Германии с одним очень интересным человеком. Он каждый день в любую погоду ходил в одних трусах по берегу моря и купался не меньше трёх минут…

-         Ничего нового! – махнул рукой Сан Саныч.

-         Подождите вы! – раздражённо обрезал рассказчик. – Немец этот, звали его Ганс Шафнер, в войну был переводчиком у самого фельдмаршала Паулюса, того который в Сталинграде в окружение попал и сдался.

-         Могу по этому поводу дать подробную историческую справку. – настроился на разговор Касаян.

-         Потерпите, товарищи! – взмолился моряк. – История не об этом!

-         У тебя ещё три минуты. – выступил именинник в роли арбитра. – Видишь, у микрофона очередь.

-         Мне хватит. – согласился тот. – Так вот. Ещё до Сталинграда к Паулюсу привели Порфирия Иванова, и немец мой при всём этом присутствовал. Старика в одних трусах в двадцатиградусный мороз закапывали в снег, возили на мотоцикле, обливали водой…а ему хоть бы хны. Улыбается и пар от него валит. Паулюс потом Порфирию документ выдал, в котором всем солдатам воспрещалось трогать старика, так как он представляет интерес для науки. И Ганс этот, когда мне рассказывал, ну плакал, как ребёнок. Перед тем как уйти Порфирий и говорит ему: «Зря вы, детки, сюда пришли. Сгините вы тут. – указывает пальцем на Ганса и говорит. – От тебя трупом не пахнет, значит жить будешь. Холода не бойся, холод тебя от смерти спасёт.» Сказал это и босиком по снегу в минус двадцать не спеша побрёл. – капитан перевёл дыхание и отпил сок из стакана. – И вот когда он в плен к нашим попал, лагерь их где-то под Читой был. Холод, голод, болезни. И вот почувствовал Ганс этот, что конец ему пришёл: озноб, слабость невероятная, руки ноги заледенели…собрал он последние силы и стал молиться, вспоминая старика. Потом приседать стал, прыгать, разогреваться. Как он говорил: «Всё на кон поставил.» А когда немного разогрелся, вышел на мороз из барака, разделся и ведро воды на себя вылил. Думал, что не выживет. Но к нему, вдруг, силы откуда-то пришли. Жарко стало невыносимо, так что едва не задохнулся. Вот так он до освобождения в пятидесятом году холодной водой и спасался. Потом и в Германии у себя дома продолжил…А вы говорите. – округлил глаза моряк. – Порфирий без всякой физики откуда-то энергию брал. Такую энергию, что всем известным законам противоречит.

-         Случаются с некоторыми людьми чудеса. – соглашался Касаян. – Всю историю человеческую случаются.

-         Да мы сами неверием своим чудеса в свою жизнь не пускаем! – раздосадовался Самсонов. – Вот что мы про обычную воду знаем?

-         Кстати да. – согласился Сан Саныч. – Я читал про исследования воды.

-         Вода – носитель информации! – не унимался капитан. – Уже доказано, что человек своими мыслями может менять её структуру…вода всё помнит и знает. Помните в сказках: живая и мёртвая вода?

-         А каков механизм, можете уточнить? – насторожился профессор Колпин.

-         Как в цифровой записи: комбинации из единичек и нулей, так и молекула воды поворачивается плюсом или минусом. Вода потому такой хороший растворитель, что в её памяти хранится информация почти о всех веществах…она, словно ключик нужный подбирает, когда растворяет. – увлёкся разговором хозяин кабинета. – Мало того, вода в некоторых исследованиях всерьёз рассматривается на роль оперативной системы будущих компьютеров…системы, превосходящей по своим возможностям все имеющиеся даже на стадии разработок.

-         Календарь есть с фотографиями! Я сам видел! – махал руками Самсонов. – Японец создал! Как там его? – он похлопал себя ладонью по лбу. – Не помню! Ну так вот он мыслями, музыкой, рисунками воздействовал на воду и мгновенно замораживал…получались разнообразные кристаллы. При негативном воздействии уродливые и тёмные, а при благоприятном – красивые и яркие.

-         Да, да! – подхватил Сан Саныч. – Поэтому и молитву перед едой принято было читать, чтобы всю воду в ней правильной сделать.

-         Невероятно. – откинулся на спинку стула профессор Колпин. – Как же я сам не догадался!

-         О чём ты, Миша? – поинтересовался именинник.

-         Волны мои, по нашим предположениям, таким же образом действуют!

-         Какие волны? – вытянул красную шею капитан.

-         Я давно исследую сверхвысокочастотные волны…недавно чудесным образом мне посчастливилось узнать, что подобные явления описаны в Библии! Так вот мы всерьёз предполагаем, что эти волны являются носителями психической энергии и одновременно основой гравитации. И самое главное наше предположение в том, что, подобно воде, они имеют в своей основе поляр…структуру с плюсом, грубо говоря, и минусом. Иными словами. – ушёл в размышления профессор. – Вода – может оказаться укрупненной копией поляризационных волн…как бы посредником в передаче информации между энергоинформационным полем Вселенной и живой материей.

-         Всё это конечно интересно, но пока история человечества двигалась абсолютно материальными факторами. – снова попытался влезть в разговор историк Касаян, задирая свой выдающийся нос, с торчащими во все стороны волосинками. – Это я вам со всей ответственностью заявляю!

-         Что там у вас материальными факторами движется? – смело ринулся в схватку бывалый моряк.

-         История. – твёрдо ответил тот.

-         Да нас же, как кроликов, разводят, породы скрещивают, чтобы лучшие на другие планеты перебрались!

-         Куда вы хватили! – засмеялся историк.

-         А вы отстраните взгляд от того, что перед носом и взгляните на картину в общем! – махал руками Самсонов. – Нам же, как цыплятам в яйце, или гусеницам в куколке, питание в виде углеводородов заложили! Неужели не находите сходства!

-         Это всё измышления. – высокомерно кривил губы Тигран Ашотович. – Факты где?

-         Как о будущем можно в фактах говорить? – удивился капитан. – Вот закончится нефть с газом…вот тогда мы по-настоящему и полетим по Вселенной, как бабочка выберемся из куколки.

-         Скорее как спора жизни. – поддержал Сан Саныч. – Человек – спора жизни! – произнёс он торжественно.

-         А про прошлую историю я вам так, уважаемый, скажу. – продолжал уже более спокойно Самсонов. – Войны все наши и репрессии с тираниями всяческими имели одну цель – искусственный отбор человеческого материала и развитие технологий. Ведь вы посмотрите, какое ускорение развития получило человечество после самых грандиозных войн. Ведь как по-другому можно в короткие сроки такие людские массы в движение привести, перемешать, да самых жизнеспособных отобрать! Ведь сейчас в новую эру вступят потомки тех, кто выжил там, где девять из десяти погибали! Это же люди были с самой сильной энергией внутри себя! Как бы вы без войн вытянули в таких количествах людей из самых отдалённых уголков, да испытали их на прочность! И вы после этого хотите сказать, что никакого высшего замысла нет!

-         Война – это страшно. – грустно сказал Торшин. – Что ты такое говоришь, Игорь?

-         Я же не выступаю за войну! – хлопнул по столу моряк. – Я лишь пытаюсь понять! Это нам тут больно и страшно…а там. – он указал пальцем вверх. - Там видят весь замысел целиком и бесстрастно делают своё дело!

-         Какое дело? – с издёвкой в голосе спросил Касаян.

-         Породу выводят, которую можно во Вселенную выпустить! Такую породу, чтоб перед другими не стыдно было.

-         А на чём лететь собираетесь, господин фантазёр? – давился от смеха оппонент.

-         Да это такие, как вы, психоз нагнетают: дескать кончится нефть и всё пропало! Да скорей бы она кончилась! Засрали же всё вокруг! Не для того всё это затевалось, чтобы нас без источника энергии оставить! Будет энергия! Уже наверняка есть, но нефтяники разработки сдерживают, чтобы товар свой грязный продавать, как будто другим воздухом отдельно от нас дышат! – снова хлопнул по столу капитан. – Такая будет энергия, что фантастам и не снилось!

-         А что нужно, как думаете? – вполне серьёзно спросил Сан Саныч.

-         Нужно, чтобы люди у власти достойные стояли! Ведь если сейчас дать новую энергию… неограниченные возможности…представляете, что будет. – он завращал глазами и затряс головой. – Это же как дикарю ядерную бомбу. Садисты алчные у власти стоят! Они же миллионы жизней, не задумываясь, готовы уничтожить! У них же ничего святого нет! Слова одни!

-         Игорь Игнатьевич у нас убеждён, что наступает новая эпоха, эпоха Водолея. – с важным видом заметил Семён Маркович. – Так что не спорьте…он в астрологии силён.

-         Да наступает новая эпоха! – согласился капитан. – Эпоха более совершенного человека!

-         Астрология греховная лженаука. – замахал руками Касаян.

-         Кто сказал? – уставился на него Самсонов.

-         Церковь утверждает. – пожал тот плечами. – Но главное, что так утверждает комитет по борьбе с лженаукой при Академии наук.

-         А вы спросите у церкви: как они могут отрицать астрологию, то есть устойчивую связь между закономерностями бытия и расположением созвездий, одновременно признавая то, что великую судьбу Иисуса предсказала звезда…не только предсказала, да ещё и волхвов к нему привела?  Где тут логика? А про комитет этот даже и говорить нечего. Там вообще дальше своего носа ничего не видят, видеть не хотят и остальным мешают.

-         Даже и спорить не хочу…и слушать. – продолжал махать руками Тигран Ашотович. -  Богохульство это всё.

-         Бог без вас разберётся. – отрезал моряк. – Что богохульство, а что нет. Оставьте это…

-         Не оставлю! – вдруг повысил голос историк. – Я человек верующий! Я не позволю оскорблять то, чем мои предки тысячи лет жили! Кто дал вам право рассуждать о боге! Кто!

-         Сам бог и дал. – примирительно улыбнулся Самсонов. – Успокойтесь.

-         Тигран. – позвал родственника Торшин. – У тебя очень горячая кровь…не забывай об этом.

-         Вам дай волю – вы всё в комедию превратите! Ничего святого у вас нет! – не унимался тот.

-         Тигран Ашотович. – обратился вежливо Сан Саныч. – Вы только воспримите спокойно, но Семён Маркович и я. – он указал пальцем на профессора Торшина и себя. – Мы недавно присутствовали при…я даже не знаю, как назвать. Мы присутствовали при гармоничном слиянии науки и религии. Я вполне серьёзно.

-         Можно подробней? – заинтересовался моряк.

-         Можно. – покосился доцент Конев на Касаяна, принявшего безразличный вид. – Один мой пациент задался вопросом: если человек произошёл от обезьяны, то что послужило толчком развития интеллекта…

-         Несколько теорий существует. – разгорячённый Тигран Ашотович недолго смог изображать равнодушие.

-         Озвучьте вы сначала. – предложил Сан Саныч.

-         Основных три. – историк принял важный вид. – Мясо, давшее больше энергии, чем растительная пища и освободившее тем самым время для умственных занятий; глубокий горный разлом в центральной Африке, обнаживший урановые руды, запустившие процессы мутаций ДНК; и ЛСД, переведшее сознание приматов на некий принципиально новый уровень.

-         А как всё это с Библией согласуется? – осторожно поинтересовался доцент.

-         Библия – это красивый миф…но миф мудрый и очень важный в духовном и воспитательном смыслах. – грустно улыбнулся Касаян. – К реальной истории он имеет мало отношения.

-         А вы только что себя верующим называли! – ухватился за противоречие Самсонов.

-         Я верю в мудрость, заключённую в иносказательных сюжетах  Библии, а не в их историческую достоверность! Хотя некоторые факты, упомянутые там, действительно подтверждаются другими источниками.

-         И я верю в мудрость Библии. – согласился моряк. – Только я не верю в мудрость тех, кто потом на церковных соборах отбирал, во что верить и какие каноны людям соблюдать. Они доизмышлялись до того, что придумали бога, имеющего потребности…не только имеющего потребности, но и неспособного свои потребности удовлетворить! Они наделили бога человеческими чертами: жестокостью, мстительностью, тщеславием, ревностью…и сделали они это для того, чтобы править от имени бога! Перепуганными людьми легче управлять! Вы же, как историк, должны много знать о церкви!

-         Я много знаю о церкви. – согласился Касаян. – Церковь и эксплуататором была и судьёй, и палачом, и знания укрывала, прогрессу препятствовала…  Но было ведь и хорошее. Ведь именно церковь дала огромный пласт высоконравственных личностей именно вселенского масштаба! Должно же быть у людей что-то святое, некий нравственный и духовный идеал…ориентир.

-         Я же не берусь судить! – взмолился Самсонов. – Я лишь хочу понять! А чтобы понять нужно без всяких предрассудков, спокойно и бесстрастно на все эти процессы поглядеть! А они утверждают, что о боге нельзя рассуждать и спорить! Что бог в принципе непознаваем…мало того, что он непознаваем, но он, дескать, ещё и наказывает, дерзнувших познать его! Что существуют некие правила общения с богом, несоблюдение которых этим самым богом наказывается! У них «Мы не знаем.» превратилось в «Вам не положено знать.»

-         Подожди, Игорь. – вмешался именинник. – Позволь я расскажу о недавнем событии, связанном как раз с Библией, наукой и религией.

-         Конечно, Семён. – развёл руками моряк.

  Профессор Колпин внимательно слушал беседу. После невероятного появления Соломона в своей жизни он совсем по-другому относился к разговорам о Библии, боге, истории, сверхъестественном… Ему было даже немного жаль, что это произошло на исходе его лет. Как человек, мысливший всю сознательную жизнь, он понимал, что для обработки любого важного вопроса нужно время, а для такого важного, как бог, и целого века мало. Он представлял, как где-то в недрах подсознания, вмещающего все просторы Вселенной, сосуществуют тончайшие поля идей, прорывов, познаний, открытий… Нужно долго и терпеливо настраивать фильтр своего восприятия на некую волну, чтобы в один прекрасный момент мозг, сверкая словно молния,  осветило озарение. Ради таких моментов он и жил на свете. Моментов понимания хоть мизерной части бытия или закономерности его развития.

-         Так вот. – пожал плечами Семён Маркович. – Александр любезно пригласил меня послушать одного пациента…и представьте себе, друзья, я был, мягко говоря, удивлён гениальной простоте его умозаключений.

-         Величие простоты. – вставил Сан Саныч.

-         Да. – согласился именинник. – Этот пациент на вопрос: если человек всё же произошёл от обезьяны, то что послужило той самой искрой божьей? Так вот на этот неинтересный большинству обывателей, да и мне до того момента не особо интересный, вопрос нашёл совершенно элегантное решение…решение настолько простое и берущее свои истоки в самой основе библейского повествования, что я на некоторое время потерял покой.

-         Что…что за решение? – сгорал от нетерпения Самсонов.

-         Все мы тут мужчины, хотя некоторые и в отставке, но всё же поймём, о чём идёт речь. – смаковал повествование юбиляр. – Все мы прекрасно помним историю о первородном грехе и познании Евой запретного плода. Так вот, пациент этот утверждает, и мы с Александром не нашли противоречий в его умозаключениях…он утверждает, что Ева познала запретный плод тогда, когда скрыла от Адама свои гениталии первой одеждой…то есть она поняла преимущества, получаемые от этого акта, поняла, что с помощью запрета, введения некоего ценза на свой плод, она может манипулировать мужчиной, поднять свою цену в его глазах. А мужчина, лишённый привычного, доступного до того его взору предмета страсти, начал усиленно фантазировать. – рассказчик обвёл взглядом присутствующих. – Как вам, друзья, предположеньице?

-         Однако! – раскатисто засмеялся моряк.

-         Мне тоже очень понравилось, когда Семён мне поведал. – улыбался профессор Колпин.

-         Так, так, так! – вскочил со своего места Касаян и несколько раз быстро прошёлся по кабинету.

-         Ну, скажи же что-нибудь…Тигран! – смеясь, наблюдал за историком Семён Маркович.

-         А змей потому попал в эту историю, что сбрасывает шкуру, как одежду. – добавил Сан Саныч.

-         Да, да. – закивал Торшин. – Именно змей единственный из животных проделывает такие выкрутасы. Библия плюс Дарвин равняется божественная эволюция.

-         У бога нет рук, кроме человеческих. – немного отошёл от смеха Самсонов. – Ему некуда спешить. Он вполне мог подождать несколько миллионов лет пока обезьяна, по его задумке, превратится в Homo sapiens…Как теперь церковь станет выкручиваться…ума не приложу?

-         Совершенно с вами согласен! – хлопнул в ладоши Конев. – Но навряд ли речь идёт о миллионах лет…по-моему всё гораздо быстрее. Предлагаю тост за Еву!

-         Поддерживаю! – принялся разливать коньяк Семён Маркович. – Тигран! Иди к нам! Пьём за Еву!

  Тигран Ашотович молча вернулся на своё место. Гости торжества дружно чокнулись и выпили.

-         Тигран. – прожевав дольку лимона, обратился к шурину именинник. – Я вижу, что ты чем-то обеспокоен.

-         Я развиваю эту теорию.

-         Ааа. – протянул Семён Маркович. – И как успехи? 

-         Поразительные успехи. – недоумённо пожал плечами тот. – Вы только что дали в руки науке важное недостающее звено.

-         Это не мы дали. – уточнил Конев.

-         Неважно. – махнул рукой историк. – Вы только послушайте, что из всего этого получается.

-         Да, да. – в один голос произнесли Конев и Торшин.

-         Для истории является фактом то, что первобытные люди жили неким стадным сообществом, где самым главным был вожак, самый сильный и крупный самец. Самые лучшие, по их понятиям самые желанные, самки принадлежали ему, были у него в гареме. Большинство остальных самцов были изгоями, глотая слюну, наблюдавшими за красавицами со стороны. – Тигран Ашотович поднял палец. – А теперь представьте последствия нововведения Евы для всех самцов. Вожак, я думаю, был доволен…ведь он в любой момент имел доступ к плоду. А вот остальным и так ничего вкусного не доставалось, так теперь ещё и обзор перекрыли, гады!

-         Не повезло им! – веселился Конев. – Пациент наш сравнил первую одежду с плотиной на пути сексуальной энергии.

-         Похоже. – продолжал историк. – Более слабые всегда вынуждены были больше работать головой. Вот они-то, видимо, и придумали соблазнять красавиц, прямо как сейчас, какими-то подарками, соревновались в красоте и изысканности этих самых подарков, и получили шанс на продолжение рода…видимо такое отношение к женщине и стало причиной матриархата…её обожествления.

-         А почему вернулись к патриархату? – спросил Сан Саныч.

-         Видимо, настали времена, потребовавшие решительности и физической силы.

-         Странные пациенты у меня пошли. – пожимая плечами, рассуждал Конев. – Я их в одну палату поместил.

-         А что там ещё интересного? – поинтересовался Торшин.

-         Ещё один полковника непредумышленно убил…своего начальника. Интереснейшая история. Рыжов этот одержим здоровым образом жизни и всех хотел переделать, но наткнулся на непонимание начальника, довёл того до инсульта, а потом ещё и в больницу к нему пришёл…искренне помочь хотел. А полковник не выдержал, подманил его к себе и чуть не задушил, но сам помер. Другой чудик. – засмеялся Сан Саныч. – На пирамидах помешался.

-         Что? – встрепенулся профессор Колпин. – На каких пирамидах.

-         Ну как в Египте пирамиды. Он и дома у себя пирамид наделал…воду в них держал и в одной даже сидел.

-         Так это давно известно. – со знанием дела кивал Самсонов. – У пирамид особая энергетика…не зря их по всему миру строили.

-         Я согласен, что пирамиды это очень интересно. – кивнул доцент. – Но у него эта идея стала навязчивой и перешла в одержимость. Он же с пеной у рта утверждает, что в пирамидах спасение человечества, источник знаний, здоровья и неограниченной энергии.

-         Как он это утверждает? – замер Михаил Иванович. – У него есть какие-то конкретные схемы?

-         Я не вдавался в подробности, Михаил Иванович. Он вполне адекватен и после небольшого курса профилактической терапии мы его выпустим…это жена его в отместку сдала. Мы бы сразу его отпустили…пускай сидит в своих пирамидах. Но он санитаров покусал, невроз сильный у него налицо…нужна небольшая коррекция, одним словом.

-         Я теряюсь. – завращал глазами Колпин. – Столько необычного стало происходить со мной в последнее время.

-         Что снова? – осторожно поинтересовался Торшин.

-         Я, друзья, вкратце вам расскажу череду невероятных случаев, произошедших со мной совсем недавно. – перевёл дыхание профессор. – Две недели назад за один лишь день я три раза услышал имя Соломон. Первый раз женщина окликнула мужчину на улице, второй – в троллейбусе пьяница сказал, и третий, представляете, моя жена вечером дома кроссворд разгадывает и про Соломона этого меня спрашивает. Решил я тогда Библию про Соломона этого почитать…никогда в руки её не брал, а тут решил. И что вы думаете? – Михаил Иванович обвёл взглядом присутствующих. – Там чёрным по белому написано, что инструмент бога – это некая премудрость, которая всё знает, быстро распространяется и по структуре своей подвижнее всякого движения и по чистоте своей сквозь всё проходит и проникает. – он ещё раз обвёл взглядом гостей.

-         Ну и что? – скривился Касаян.

-         А то. – поднял брови Колпин и понизил голос. – Я уже говорил вам, что ещё двадцать лет назад у себя в лаборатории обнаружил волны, распространяющиеся в миллиарды раз быстрее скорости света и беспрепятственно проникающие сквозь любую материю. Мы так же обнаружили, что эти волны неким образом могут восприниматься и излучаться живой клеткой. Есть так же у нас и предположения, что Ноосфера Вернадского, то есть совокупность психической энергии,  и состоит как раз из этих самых сверхвысокочастотных волн. А тут Соломон этот со своей премудростью, по чистоте своей сквозь всё проникающей…

-         Интересная история. – заметил Сан Саныч.

-         Эта историю на старость лет всё мое мировоззрение перевернула. – развёл руками Михаил Иванович. – Видимо и вправду там что-то есть.

-         Несомненно есть. – бодро встрял Самсонов. – Действуйте по принципу разведчиков: если есть сомнение, считай, что сомнений нет! Воспринимаемый нами мир – лишь маленькая часть всего существующего! Вот увидите!

-         Где увидим? – засмеялся Касаян.

-         Самые приземлённые только после смерти. – парировал моряк. – А внимательные и умеющие тонко чувствовать могут увидеть кое-что и в этой жизни.

-         Я же с пирамид рассказывать начал, на которых ваш пациент помешался! – хлопнул себя по лбу профессор Колпин. – Соломон этот мне потом приснился и подсунул листок с рисунком пирамидального реактора холодного термоядера. Как сейчас перед глазами рисунок этот стоит. Вот почему я так этим пациентом вашим заинтересовался.

-         Холодный термоядерный синтез? – уставился на профессора Сан Саныч.

-         Ну да. – пожал тот плечами. – Вопрос весьма спорный и сугубо пока теоретический. Но Соломон сказал, что пока мы будем искать, они уберут от власти кровожадных садистов.

-         Что ж это творится-то такое? – закатил глаза доцент Конев.

-         А что такое? – не понял Колпин.

-         Буквально два дня назад этот самый пациент рассказывал мне о том, что некие потусторонние силы поручили ему распространить пирамиды по земле. – Сан Саныч виновато улыбнулся. – Он утверждает, что если одеть картонную пирамиду на голову, то сознание изменяется. – доцент поднял палец. – А сделать он это должен для того, чтобы другие люди смогли открыть именно холодный термоядерный синтез. И самое главное он сказал мне, что очень скоро я получу ясный знак о справедливости его слов. – рассказчик продолжал виновато улыбаться. – И вы про термоядерный синтез… Я за жизнь это понятие второй раз и слышу в разговоре…ну до этого пару раз по телевизору. Вот, в принципе, и всё…что скажете?

  В кабинете повисла тишина. Взрослые адекватные мужчины задумчиво молчали. Каждый из них не раз за жизнь с улыбкой явной или внутренней слушал истории про сверхъестественные происшествия и загадочные события…

  Даже бравый капитан Самсонов, под завязку заполненный теоретической информацией по таким вопросам, был в небольшом замешательстве.

  Нечто грандиозное происходило прямо сейчас…у них перед носом. Все они оказались участниками некоего загадочного действа. Причём загадочность эта невообразимым образом балансировала на тончайшей грани между откровенным чудом и чередой необычнейших событий, называемых чаще совпадениями…или, в речах наиболее мудрых, неразгаданными закономерностями Вместе с тем при всём желании никто из них не мог сейчас с улыбкой отмахнуться рукой и поднять ситуацию и обескураженных её участников на смех…им всем было не до смеха…не страшно, но и не до смеха. Речь, скорее, шла о шансе каждого из них слегка прикоснуться к главной тайне жизни, наконец воочию разглядеть полупрозрачный тающий на глазах след от присутствия пресловутого невидимого мира в структуре бытия. Ведь если там что-то есть и оно хочет намекнуть им о чём-то…то возможно не только черви, вечная темнота и тлен ожидают впереди…и сама какая-то по- детски простая, но невероятно глобальная эта мысль запускала бесконечную цепную реакцию в сознании.  Было над чем и отчего задуматься.

-         Уважаемые. – прервал молчание Сан Саныч. – Давайте попробуем проанализировать ситуацию.

-         Что мы имеем? – сложил ладони вместе Касаян. – Первое: Михаил Иванович три раза за день слышит имя Соломона и находит устойчивую неоспоримую связь между написанным в главе о Соломоне и своими исследованиями. Второе: этот же приснившийся Соломон говорит с ним о термоядерном синтезе в пирамидальном реакторе, и одновременно некий помешанный на пирамидах пациент тоже говорит доктору о термоядерном синтезе и утверждает, что доктора ждёт некий знак по этому вопросу. – он оглядел присутствующих. – Этим знаком доктору о термоядерном синтезе мы можем по праву считать рассказ Михаила Ивановича об этом же самом термоядерном синтезе и именно в пирамидальном реакторе…похоже всё?

-         Я бы не выносил за рамки данного вопроса пациента с интереснейшей историей про Еву. – добавил Торшин. – Он утверждает, что такие знания даются в очень важные этапы человеческой эволюции. Насколько я понял, Александр, они к тому же и в одной палате находятся?

-         Да. – кивнул Сан Саныч. – Интересные совпадения. Да и весь наш предыдущий разговор за столом очень уж необычным мне показался.

-         Миша. – обратился Семён Маркович к профессору Колпину. – Ты что думаешь?

-         Позвольте мне? – словно дисциплинированный школьник поднял руку Самсонов. – Подобные неслучайные совпадения исследовал Юнг и назвал их синхронизмами. Они давно известны: люди получают ответы на мучавшие их вопросы, включив телевизор, или увидав обрывок газеты, великие открытия делаются одновременно в разных концах света…и тому подобное.

-         А механизм? – возбуждённо закивал Сан Саныч. – Юнг ведь механизм не раскрыл.

-         Только предположения. – развёл руками капитан. – Одни лишь предположения…но примеров море.

-         Мне нужно увидеть вашего пациента. – вышел из раздумий Михаил Иванович и посмотрел на Конева. – Это может быть очень важно, Сан Саныч. Важно для человечества, не побоюсь этого слова.

-         Давайте в понедельник. – охотно кивнул доцент. – Позвоните мне с проходной…я выпишу пропуск.

  В кабинете вновь повисла тишина. На этот раз её причиной стало крайнее огорчение всех без исключения присутствовавших. Разрешение невероятной загадки откладывалось на неопределённое время и трое из участников разговора безжалостно выводились за рамки активного участи в череде загадочных событий.

  Неуютней всех чувствовал себя доктор Конев. Он словно только что вбил клин в дружную беспроигрышную команду…

-         Это нужно сделать сейчас. – наконец принял он решение. – Тем более я обещал Горемыкину сразу сообщить о знаке, если он произойдёт…я когда обещал и предположить ничего такого не мог.

-         Страшно даже подумать. – виновато улыбнулся Самсонов. – Что этот разговор может произойти вне нашего присутствия. Это было бы нечеловечески жестоко.

-         Вы хотите, чтобы я пригласил его сюда? – взмолился Сан Саныч.

-         Саша. – жалостливо посмотрел на ученика Торшин. – Я так неловко себя чувствую…но пожалуйста…сделай это. Очень тебя прошу.

-         Тут скорее не технические, а моральные сложности. – замялся тот. – Это может выглядеть, как если бы подвыпившая компания захотела развлечься и заказала клоуна…вам так не кажется?

-         Сашенька. – выразительно посмотрел на доцента Семён Маркович. – Неужели ты серьёзно считаешь, что сии достойнейшие люди могут дать повод для подобных измышлений? К тому же, насколько я понял, пациент этот наверняка услышит здесь нечто очень для него важное и будет весьма благодарен…

-         Решайтесь, Александр. – подмигнул доценту моряк. – Море воспитало во мне тонкую интуицию и поверьте старому морскому волку: это того стоит…решайтесь.

-         Да тут и решаться-то не на что. – улыбнулся Конев, решительно поднимаясь со стула. – Сейчас пойду и приглашу его сюда…надеюсь он ещё не спит.

  Сан Саныч вышел…в кабинете на некоторое время повисла тишина. Торшин, развалившись на диване, задумчиво гладил живот. Профессор Колпин неподвижно смотрел куда-то в пространство. Касаян неторопливо ходил по зимнему саду, важно заложив руки за спину, и внимательно изучая растения. Самсонов пережёвывал торт.

-         Обидно будет если всё это окажется каким-нибудь глупым фарсом. – наконец прервал молчание моряк. – Как думаешь, Семён?

-         Эхе-хе, Игорь. – тяжело вздохнул тот. – Устал я от всего и ничего особенного не жду. Ну знаки, ну удивительные совпадения, ну есть какие-то силы. – пожал он плечами. – Ты извини меня, но это тебе приключеньице на старость лет увлекательное, а мне…

-         Что тебе?

-         А то. –  многозначительно чмокнул губами Семён Маркович. – Я всю жизнь контактёров этих лечил. Знаешь сколько я повидал тех, кто голоса слышал, высшую волю исполнял, с духами общался…мне-то что прикажешь делать? Выходит я всю жизнь каким-то силам палки в колёса вставлял. Ведь ты посмотри что получается: самые близкие мои люди в этом замешаны, я им полностью доверяю…ну никак я это случайностью назвать не могу, как не верчу всё это в голове.

-         Проявите терпение, друзья. – вышел из раздумий Михаил Иванович. – Очень надеюсь, что скоро многое станет ясно.

-         Легко сказать, проявите терпение. – отозвался уже из тренажерного зала Касаян. – Я и не скрою, что возбуждён, словно юноша перед первым свиданием. 

  Наконец с лёгким скрипом открылась дверь и вошёл растерянный доктор Конев. Он остановился в нерешительности, словно на приёме у важного начальника. Все участники торжества нетерпеливо смотрели на него.

 

 

25. ОРУДИЕ БОГА

 

Не тратьте время и энергию на выдумки тех,

кто не знает о своём бессмертии. К. Кэрри

 

  Безмолвная кровавая толпа в который раз стояла перед ним. Все, кого он когда-то убил. Впереди всех, словно вождь мертвецов, возвышался Федул. Такой же огромный, как и при жизни, с массивным небритым подбородком, почти килограммовой золотой цепью на дубовой шее. Всё та же идиотская улыбка играла на бледно – синих губах. Рваная со сгустками запёкшейся крови дыра зияла на месте правого глаза гиганта…как раз там, куда Сохатый засадил свою пулю.

  Их было человек тридцать. Чуть в стороне, немного обособленно от общей массы, зло сверкали глазами бородатые духи. О них он особо не беспокоился. Это было на войне. Он выполнял приказ.

  Неприятней всего было смотреть на молодую женщину с окровавленным ребёнком на руках, двух школьников с ранцами и сухую старушонку. Они тогда, подстраховываясь, прикрепили побольше взрывчатки под днище мерседеса Вахтанга, и, накурившись до чертей, не заметили автобусной остановки поблизости. Хорошо, что хоть от самого низкорослого шумного авторитета не осталось и ведра костей. А то обязательно строил бы пакости и тут.

  Справа, поддерживая друг друга, стояли те четверо отмороженных дебилов в изрекошеченных автоматными очередями залитых кровью спортивных костюмах. Они даже не успели выйти из машины. В афгане Сохатый лучше всех в полку укладывал мишени из так любимого им калаша.

  Он почти привык к тому, что они приходят, пробовал стрелять в них, но пули летели медленно, как-то криво и не причиняли никакого вреда. Обычно после этого повторяющегося иногда даже несколько  раз в месяц кошмара он уходил в запой на несколько дней. Бывало, жмурики успокаивались…однажды даже их не было почти четыре месяца, но возвращались неминуемо, выдавливая холодный пот и отравляя жизнь. Сохатый научился, напрягая волю, просыпаться. Но сегодня он решил остаться перед ними…у него появилась надежда.

-         Хера вы припёрлись! – крикнул он мертвецам. – Чего вам надо?

-         Тебя ждём. – оскалился Федул.

-         Ну, так и ждите где-нибудь в другом месте! Чего вы тут маячите?

-         Так ты быстрее к нам попадёшь. – потёр руки гигант.

-         Хер вам! – ударил себя левой ладонью по сгибу правого локтя Сохатый. – Дела у меня ещё тут!

-         У нас тоже дела были. – подмигнул единственным глазом мертвец.

-         Я всего лишь орудие! Идите со всеми своими предъявами к тому, кто вас к себе позвал!

-         Чего? – искренне удивился громила

-         Того! – инстинктивно почувствовал слабину противника Сохатый. – Вы там что незаслуженно?

-         Он тоже заслужил? – выступила вперёд молодая женщина, показывая ребёнка, свисавшего с её рук.

-         Да!

-         Как? – вздрогнула она.

-         Не знаю! – истошно вопил Сохатый. – Бог не ошибается! Значит есть за что! Я всего лишь орудие! Мне не за что себя винить! Пошли вон отсюда! Уроды!

-         Мы люди подневольные, сынок. – вступила в разговор бабулька, пытаясь закрыть косынкой глубокую рану на виске. – Ты с совестью своей разберись.

-         Ты чего, старая, совсем страх потеряла! – заорал на неё Федул. – Чё ты козлу этому расклад выдаёшь?

-         Пусть знает! – гаркнул на великана один из парней в спортивных костюмах. – Тебе, дебилу, по кайфу его пугать, а нам надоело тут ошиваться! Мы больше сюда не придём! Правда пацаны? – обратился он к товарищам, те, как по команде, кивнули.

-         И мне надоело. – согласилась женщина с ребёнком. – Бабушка правильно подсказала. С него и так в своё время спросится. А смысла сюда ходить я не вижу.

-         Так ты один никак не успокоишься! – уставился на Федула Сохатый. – Больше всех тебе надо! И на том свете не изменился!

-         Ты, сука, меня ни за что грохнул. – зашипел тот, скрепя зубами. – Светка с сыном одна осталась…сука.

-         Светка твоя перекрестилась, когда тебя закопали. – засмеялся Сохатый. – Ты же ей жить не давал, садист кухонный. Она же от тебя столько натерпелась.

-         Не твоё дело!

-         Ну, так и скажи, раз тебе больше всех надо…скажи громко: бог ошибся! – Сохатый пошёл на великана. – Бог ошибся! Скажи! Я, Федул, умнее бога! Я ещё сто лет должен был жить! Бог ошибся! Скажи! Чего молчишь?

  Толпа испуганно шарахнулась от Федула он, растерянно моргая единственным глазом, попятился назад.

-         Чего молчишь! Страшно? Знаешь, козлина, что за дело! Знаешь?

-         Умные все стали. – сник тот. – Встретимся ещё. – он развернулся и пошёл прочь.

-         А вы чего стали? – обратился Сохатый к остальным. – Идите! Куда вам там…не знаю. – засмеялся он. – Идите по местам!

  Мертвецы молча развернулись и стали удаляться. Сохатый торжествовал. Он плакал от счастья.

-         Сынок. – обернулась к нему бабулька.

-         Что бабушка? – сквозь слёзы спросил он.

-         А нам ведь тут хорошо.

-         А чего вы тогда приходите?

-         Это совесть твоя нас зовёт, сынок…это ты сам себя мучаешь. А так нам тух хорошо.

-         Спасибо, бабушка.

-         Тебе спасибо, сынок…ни ревматизма тут, ни соседей шумных…

 

 

 

 

 

 

 

 

26. ВОЛКОДАВ

 

 

Путь Воина есть решительное, окончательное и абсолютное принятие смерти. Он означает стремление к гибели всегда, когда есть выбор между жизнью и смертью.             М.Мусаси

Жизнь принадлежит только тем, кто не боится ее потерять.      Р.Хайнлайн

 

 

- Назови себя и всех кто с тобой. – спокойно пробасил титанического вида мужик с тёмными вьющимися волосами, собранными на затылке в пучек, и густой кучерявой бородой. Он сидел полуразвалившись за огромным деревянным столом, подперев голову волосатым кулаком.

Максим оглянулся. Высокий объемный шатёр, освещаемый чадящими факелами, был полон суровых воинов всех времен и народов. Блестящие кольчуги перемежались со звериными шкурами, гимнастёрками, красочными мундирами и обнажёнными мускулистыми торсами. Несколько женщин-воительниц стояло отдельной группой, одна с мужеподобным решительным лицом, коротко стриженная, облачённая в блестящие средневековые латы, сидела за столом рядом с задавшим вопрос гигантом и, видимо, вела протокол собрания.

Всего за столом, окруженном разношерстной толпой, сидело двенадцать человек.

Помимо гиганта и женщины из сидящих за столом в глаза бросался стройный чернявый гусар, задорно покручивавший густой ус, и античный, видимо древнегреческий воин, в золочёном панцире, повторяющем рельеф тела, и пурпурной накидке.

«Собрание великий воинов – подумал Максим. – Вот это дела. – по телу пробежали мурашки. – А кого же он спрашивает?»

Макс посмотрел налево по направлению тяжелого взгляда вопрошавшего и увидел воина света из своих видений. Чубатый усач, расправив плечи и левую руку положив на висевший у пояса меч, стоял перед столом прямо напротив председателя собрания.

- Приветствую тебя, Спартак. – он слегка склонил голову женщине в латах. – Жанна…

Спартак ответил легким кивком, Жанна лишь на мгновение подняла блестящие ничего не выражающие  глаза.

- Я Святослав, сын Олега. – представился воин света. – Со мной Гагарин Юра. – он указал на улыбающегося майора в безупречно сидящей лётной форме, в котором Макс тут же узнал первого космонавта земли. – А это наша надежда. – Святослав повернулся и посмотрел на Максима. – Его имя пока ничего вам не скажет.

- Земеля! – радостно подскочил к космонавту худой носатый солдат красной армии времен второй мировой в застиранной гимнастёрке и лихо заломленной на затылок пилотке. – Не узнал? – растопырил он руки для объятий.

- Нет. – задумчиво поглядел на солдата космонавт.

- Егоров Миша! Знамя на Рейхстаге!

- Здорово! – обрадовался Гагарин и обнял солдата.- Извини…не узнал сразу.

- Бывает. – махнул рукой тот. – Свои ребята. – обернулся он к Спартаку.

По рядам пронёсся одобрительный гул.

- Здесь достойные ребята собрались. – продолжал улыбаться Егоров. – Меня самого чуть не сцапали…но я свой страх ещё на фронте своими руками задушил. – он посмотрел на удивлённое лицо Макса. – Ну, это я о том, что когда умираешь, то всякая погань душу пытается на составные растащить и поглотить по частям. Тут главное не бояться и свою целостность сохранить. Вот и все тут опытные в этом вопросе. Ведь эти твари, когда отсюда войны на земле устраивают, то тут массово души поглощают. Но нет худа без добра. Среди душ нет-нет да и находятся те, кто мимо них проскакивает, да ещё и по морде им даёт.  Так что мы уже серьёзная сила. Тысячи лет тут собираемся и ждём сигнала выступить.

- Приветствуем вас, великие воины. – слегка улыбнулся Спартак. – Зачем вы собрали нас здесь…повод должен быть очень серьёзным.

- Да. – подтвердил Святослав. – Повод очень серьёзен. – он посмотрел на Гагарина и слегка кивнул.

Космонавт, не переставая загадочно улыбаться, взглянул на часы.

- Прошу внимания. – произнёс он. – Великие воины Земли! Тысячи лет мы состязались между собой, преследуя друг друга через века и воплощения. Доблесть каждого из присутствующих не вызывает сомнений. Но грядёт иное время…великое время…время, которого мы все ждали тысячи лет.

- О чём ты говоришь? – блеснул глазами античный воин в пурпурной накидке.

- Я говорю о времени выхода нашего состязания за пределы планеты, Леонид.

Леонид громогласно засмеялся.

- Ты имеешь в виду эти жестяные банки, пожирающие тонны керосина и загаживающие всё вокруг, включая и орбиту…это ты называешь выходом за пределы планеты?

- Не только это. – невозмутимо улыбался Гагарин. – Любой даже самый долгий и протяжённый путь начинается с первого шага.

- Леонид. – вмешался Святослав. – Мы не наивные дети и не стали бы созывать столь уважаемое общество, если бы не имели перспективного плана и эпохального вызова!

- Что за вызов? – насторожился гусар, перестав крутить ус.

- Судите сами. – пожал плечами Гагарин и указал рукой в сторону.

Через мгновение в том направлении поднялся недовольный гул. Толпа зашевелилась, зачертыхалась. Несколько раз лязгнул металл.

- Пропустите посланника! – крикнул Святослав.

Воины нехотя стали расступаться. Остальные подались вперёд, желая ничего не пропустить.

Через некоторое время между ярко и неестественно осветившимся входом в шатёр и столом образовался широкий проход.

Все взгляды были обращены туда. Гул затих.

Прошло совсем немного времени и на фоне света появилась небольшая фигура и стала медленно приближаться к столу.

Максим, напрягая заслезившиеся глаза, пристально всматривался.

К столу шло худощавое существо около двух метров ростом, в плотно облегающем тело стального цвета комбинезоне. Его голова идеальных пропорций, с огромными неподвижно- глубокими индиговыми глазами, прямым узким носом и маленьким тонкогубым ртом, была обрамлена вьющимися до плеч пепельными волосами. Кожа гостя имела ровный бледно-голубой цвет.

Воины, не отрываясь, смотрели на пришельца.

Существо подошло к столу и остановилось. Оно медленно заскользило глазами по лицам присутствовавших. Не раз смотревшие в лицо смерти воины не выдерживали этого взгляда и отводили глаза. Спартак дольше всех сопротивлялся, но и его воля была сломлена пришельцем. Бесстрашный и могучий герой древности покрылся блестящей испариной и, сморщившись видимо от боли, запрокинул голову и закрыл глаза.

Наконец взгляд пришельца встретился со взглядом Максима.  

Макс не ощутил ни страха, ни боли. Он смотрел прямо в глубину этих индиговых глаз и улыбался. Это было удивительно. Возникла мысль о своей избранности, сменившаяся вскоре пониманием того, что это всё же сон.

Но и это был не совсем верный ответ. Истина пришла как всегда внезапно. Максим понял, что существо лишь отражает эмоции смотрящего на него с умноженной силой. И ему так легко и весело потому, что он смотрит в эти удивительные глаза с любопытством…уважением, но никак не с агрессией или страхом.

Пришелец, Макс это понял интуитивно, остался им доволен. Он неторопливо снял блестящую перчатку с левой руки, обнажив узкую длиннопалую кисть, и бросил её на середину стола. Всё так же плавно повернулся и стал медленно удаляться в сторону выхода, провожаемый всё больше растерянными взглядами.

 

- Нечисть какая. – принялся неистово креститься высокий широкоплечий воин в чёрной монашеской ризе с серебряным крестом поверх звякающей кольчуги, возвышавшийся позади гусара.

- Успокойся, Пересвет…это брат наш. – всё так же беззаботно продолжал улыбаться Гагарин. – Просто вызвал нас на поединок.

- Пусть вина принесут! – гаркнул пришедший в себя Спартак.

Между вышедшими из оцепенения  воинами пошёл недовольный ропот.

Служанки в длинных цветастых платьях принесли объемные чаны вина и поставили на стол.

Настроение присутствующих несколько приподнялось. Немного толпясь воины поочередно черпали вино из чанов несколькими глубокими ковшами и, сделав по несколько жадных глотков, передавали соседу.

Гагарин в числе первых скользнул к чану и, выпив сам, подал ковш Святославу. Князь задумчиво отпил и предложил Максиму. Отведал терпкого, похожего на креплёный портвейн, вина и Макс.

- Клянусь всеми богами! – забасил Спартак, раскатисто и громко захохотав. – Даже на арене со львами мне не было так страшно!

- Я не ослышался? – вызывающе уставился на Гагарина одноглазый средневековый рыцарь, с испещрённым шрамами лицом. – Ты назвал этого демона нашим братом?

- Да. – улыбнулся космонавт.

- Значит и ты сам демон! – завопил тот, хватаясь за меч.

- Остынь, Роланд! – послышался голос справа.

Макс повернулся и увидал высокого мужчину в средневековом камзоле и шляпе, худощавого и совсем не похожего на воина. Позади него стояло ещё несколько гражданских субъектов в разношёрстных одеждах разных эпох и континентов, нехарактерных для этого собрания.

Сидевшие за столом встали. Те, что были рядом с вошедшими, почтенно склонили головы.

- Это кто? – еле слышно выдохнул Максим.

- Коперник. – шепнул стоявший рядом Святослав. – Там дальше Циолковский, Вавилов, Сенека, Мартин Лютер Кинг, просто Мартин Лютер…ещё великие воины.

- Воины? – удивился Максим.

- Конечно воины. – улыбнулся впервые Святослав. – Кровавые битвы лишь начальные этапы становления великого воина. На более высоких уровнях идут битвы великих учений с силами тьмы…проще говоря с невежеством. Чтобы принести в мир великую идею нужно не раз и не два сложить свою голову в бою. Бесстрашно переходить между мирами. И только потом уже проносить с собой великие знания. Поэтому их здесь так высоко почитают.

- А ещё более великие воины есть?

- Да, несомненно.

- Кто это?

-Георгий Победоносец, например…Прометей, Данко… Они в других мирах и почти не появляются тут, хотя внимательно следят за этим миром и посылают своих представителей – великих пророков и мудрецов, ровно как и великих злодеев.

- А злодеев зачем?

- Всё узнаешь в своё время.

- А я воин? – напрямую задал Макс не дававший ему покоя вопрос.

- Да.

- Какого уровня?

- Узнаешь в своё время…слушай внимательно.

Коперник дождался пока уляжется шум и, задумчиво наклонив голову, негромко заговорил.

- Что вы видели в этих глазах, братья? Смогли ли вы, бесстрашные и могучие унять дрожь в своих членах. – он глубокомысленно кивал головой. – Нееет. – констатировал бесстрастно. – Это не вопрос силы или военного мастерства. Это вопрос энергии. Энергия нашего гостя превосходит нашу…и это стоит признать. Но перчатка на нашем столе говорит о том, что мы где-то рядом с обретением этой энергии.

- Где? – заревел вставая хмельной Спартак. – Где энергия, способная на равных состязаться с ними?

- Мы все присутствующие здесь, как проклятые каторжники, прикованы к этой планете уже тысячи лет. Те единицы, что вырвались отсюда и воплотились в других мирах воистину великие воины.  Они обрели огромную энергию.

- Да как же нам? – ревел Спартак. – Как нам это сделать?

- Вы сильны и смелы, но совсем не наблюдательны. – грустно улыбнулся Коперник. – Мальчик, приведенный Святославом, выдержал взгляд посланца. Он наша надежда.

Все воины уставились на Максима. Он, немного смутившись, пожал плечами.

- В чём твоя сила? – спросил Коперник.

- Это не совсем сила. – закатил глаза Максим, подбирая нужные слова. – Скорее закономерность или механизм действия.

- Что за механизм? – в голосе астронома уловилось нетерпение.

- Думаю, что посланник обладает огромной энергией и высокими знаниями, но здесь он ничего не применял…здесь вы имели дело сами с собой.

- Ты издеваешься над нами, мальчишка! – хлопнул по столу Спартак.

- Нет. – улыбнулся Максим. – Просто подбираю слова. Не каждый день приходится объяснять такое.

- Так подбирай побыстрее!

- Одним словом. – сделал выразительную паузу Макс. – Посланник каким-то образом возвращает вашу же агрессию вам, но в ещё более жёсткой форме. Я смотрел на него без агрессии и страха и мне ничего не было. Это существо гораздо более высокого сознания…космического сознания.

- Однако перчатку на стол бросил. – кивая головой задумчиво констатировал Коперинк. – Вызвал на бой.

- А если не на бой? – предположил Максим.

- А куда же?

- Он знает, что вы самая активная часть…- Максим хотел сказать общества, но понял неуместность этого слова.

- Ментального поля планеты. – подсказал Коперник.

- Вот именно. – поблагодарил его кивком Макс. – Этим вызовом он побудил вас искать выход, привёл в активность. А само наличие вызова говорит о том, что тут присутствуют способные на него ответить. Но ни о каком кровопролитии или ином насилии речи там и быть не может. – он обвёл взглядом присутствующих. – Слышите? Хватит боли и страха. Вы уже доказали свою способность смело перешагивать через животный инстинкт самосохранения прямо в тонкие миры. Вы, как никто другой, знаете о переходе. Пришло время применить этот опыт для общего блага.

- У тебя есть план? – сощурился Коперник.

- Я не уверен, что у меня есть план. Но я кое-что знаю и готов поделиться этим с вами, чтобы вместе придумать, как действовать.

Среди воинов пронёсся одобрительный гул. Многие подались вперёд, чтобы слышать получше.

- Вина ещё пусть принесут! – загоготав гаркнул Спартак. – Ты нравишься мне, мальчик. Мы внимательно слушаем тебя.

Мгновенно появились женщины с вином.

Воины снова пустили ковши по кругам, довольно покряхтывая, отпивали большими глотками. Максим снова приложился вслед за Святославом и Гагариным.

Мысли потекли веселее и дерзновеннее.

- Мы слушаем тебя. – наконец проговорил Коперник, когда опустошили все чаны.

Максим продолжил рассуждать.

- Как тут уже говорили, вы отличаетесь тем, что больше и решительнее других перешагивали порог воплощений. Вы искали битв, опасности, славы, признания среди себе подобных. Но вы лишь небольшая часть общего тонкого мира планеты. Упиваясь битвами вы порождали вокруг страх и боль остальных воплощённых. Последние войны начисто были лишены благородства. Миллионы в неисчислимых количествах генерировали животный страх.

- Да. – согласился Гагарин. – Пидоры, которые баб с детьми в хатах сжигали немало нагадили.

- Да все хороши. – вмешался Святослав. – Кто-то из присутствующих скажет, что на нем нету крови невинных? – он обвёл всех взглядом. – На мне есть.

- На всех есть. – грустно согласился Спартак.

- Вот и пора всем разом с этим покончить. – предложил Максим. – Завершите войны, раз вы великие воины. Хватит миру страдать.

- Во-первых. – поучительно начал Святослав. – Великий воин ещё не означает войны. Во-вторых…тут только по-настоящему великие воины. Тут только те, кто упивается боем, опасностью, соперничеством…смело смотрит в глаза смерти. Каратели и палачи – это не воины. Те, кто посылают ракеты в цель или сбрасывают бомбы тоже не воины. Они солдаты.

- А если прямой танковый бой с таранами или воздушный поединок асов? – с сомнением спросил Макс. – Неужели это не воины?

- Я объясню. – кивнул Гагарин. – В истории очень много смелых мужчин и женщин…даже детей, которые шли на смерть и совершали подвиги. Никто не умаляет этих подвигов. Но большинство из них были поставлены в такие обстоятельства. Великого же воина характеризует целенаправленное восхождение через воплощения к вершинам мастерства, смелости, мужества. Именно поэтому мы попадаем в историю. Немало совершено подвигов, но в памяти людей остались лишь наши. Это-то и является признаком великих воинов. Мы получаем энергию для дальнейших свершений именно из памяти людей. И то, что мы остались в истории говорит о нашем великом мастерстве само за себя. Великие воины больше всего ценят мужество, смелость, опасность, силу, битву. Мы пользовались властью, золотом, имели много женщин, закатывали грандиозные пиры…но мы не рабы всего этого. В этом зале нет рабов золота. А именно рабы золота являются источником страданий для народов мира. Это рабы золота замышляют и начинают большинство войн и вершат самые отвратительные злодейства. Да! Мы убивали, причиняли несчастья, несли страдания…но мы делали это в честном бою! Тут никогда не появятся те, кто бомбил Хиросиму или сжигал Хатынь.

- И вы не убивали мирных жителей…не насиловали? – никак не мог понять Максим. 

- Конечно убивали и насиловали мирных жителей. – усмехнулся Святослав.

- Так в чём разница? – Максим искренне недоумевал. – Какая разница, сколько убито мирных десяток, или тысяча?

- Так мы же сами знали, что нас рано или поздно убьют! – вскочил с места Спартак. - Как ты не поймёшь! Мы искали смерти! Те, кто удостоился стоять около этого стола искали смерти! Кидались в самую гущу боя! Тут почти нет тех, кто умер в старости на своей кровати! Мы состязались со смертью, заведомо зная, что она победит! Это особенное состояние души! Именно мы своим смелым переходом и постоянной готовностью уйти расширяем понимание тонкого мира. Ну да, для решения каких-то текущих вопросов мы убивали мирных. Ну насиловали…без этого никак. Но наша главная цель всегда была в изучении перехода за последнюю черту. И чем чаще мы переходили, тем лучше это у нас получалось.

- Плохо кончали, одним словом. – хмыкнул Максим.

- Плохо? – заржал Спартак так громко, что пламя на факелах заколыхалось.

- Очень плохо! – подхватил Святослав. – Погибали в весёлом бою в расцвете сил с оружием в руках, а не валялись месяцы дряхлыми и немощными в своих отходах…не думали мучительно день за днём о том, что ждёт нас за последней чертой. Это как бросок в ледяную воду, если заходить медленно, то очень неприятно и страшно, а если быстро, то лучше не бывает.

- Так что же теперь! – крикнул Максим, стараясь перекрыть хохот. – Всем смерти искать, чтобы до старости не дожить.

- Позволь теперь я объясню. – мягко предложил Коперник.

- Я на самом деле очень хочу понять. – признательно кивнул Макс.

- Каждому своё. – неторопливо начал учёный. – Кому-то искать смерть, а кому-то жить до ста лет спокойно и тихо. Речь идёт о другом. Ваша цивилизация доведена до края пропасти. Она доведена до края потому, что вы очень глубоко погрязли в материи, словно в смоле. Материя залепила вам уши и глаза…вы не видите очевидного. Вы не видите того, что подошли к краю и дальше лишь падение вниз и смерть. Но вы не потеряли способность видеть. Вы не имеете мужества видеть. А если имеете мужество видеть, то не имеете мужества говорить. И даже если некоторые имеют мужество говорить, то не имеют мужества действовать. Рабы золота…жрецы золота…алчные и жестокие…хитрые, вероломные. Они плетут свою паутину тысячи лет. Вы все находитесь в коконе из этой паутины. Вы боитесь думать, называть вещи своими именами, говорить открыто и честно, протестовать, действовать, бороться.  Вот потому и нужны воины. Потому ты здесь. Нужны те, кто не испугается видеть, говорить, действовать. Но действовать не слепо и безоглядно. Напрасная смерь не имеет отношения к воинскому мастерству. По-настоящему великие воины тут. Они не только смелы, но и хитры. Они умеют делать обходные маневры, находить слабые места противника, думать не только тактически, но и стратегически. Воины не недооценивают врага, но и не делают из него непобедимого монстра. Любой враг может быть побеждён. А жрецы золота и подавно. Самое главное всем вам понять, что они в конфликте с фундаментальными законами Вселенской гармонии.

- Да. – согласился Макс. – Иерофант тоже сказал, что нужно отказаться от  золота.

Коперник снисходительно засмеялся. Многозначительно хмыкнули и Святослав с Гагариным.

- Иерофант и есть один из жрецов золота самых высоких степеней посвящения.

- Вы серьёзно?

- Серьёзно. – продолжал улыбаться Коперник.

- Зачем же он мне всё рассказал? Зачем против левитов и золота выступал?

- Они увидели новую зарождающуюся силу. Пытались поначалу вас сдержать, но потом поняли, что не смогут и решили возглавить и направить. Им плевать на левитов, впрочем как и на вас. Им плевать на всё, кроме золота. Но им  нужны верные слуги. Левиты перестали их устраивать. Вы сильнее, и они решили сделать вас своими слугами.

- А зачем им золото?

- Золото очень хорошо аккумулирует и излучает энергию определённой частоты. Особенно его свойства усиливаются, когда оно собрано в больших количествах. Левиты тысячи лет собирали для них золото и сейчас они владеют его подавляющей частью. Большинство евреев служили левитам…помогали осуществить этот замысел. Евреям было обещано, что однажды всё золото мира станет их. Их убедили в том, что они избраны богом править миром. Эта вера была заложена им на генном уровне. Без этой фанатичной веры и целеустремлённости они не смогли бы добиться таких результатов. Но жрецам золота всё равно, что будет с евреями, левитами и всем человечеством. Жрецы золота, в свою очередь, тоже слуги и собирают золото для своих хозяев.

- А кто их хозяева?

- Мифические боги с небес. Однажды они прилетели на землю, развили группу людей до нужного уровня и оставили их как бы наместниками по сбору золота.

- Инопланетяне?

- Да.

- А им зачем золото? Энергию добывают?

- Энергия добывается из энергоинформационного поля. Им не нужно золото в качестве источника энергии. Им нужен был некий материальный эталон, для привязки сознания людей. Точка отсчёта координат. Шкала измерения вашего развития. Они улавливают излучение золота и оценивают ситуацию на планете…уровень вашего развития.

- А эти боги с небес разве не понимают, что золото ведёт нас к гибели?

- Конечно понимают. Но движение к гибели ценно именно тем, что оно рано или поздно ставит перед жестким выбором и заставляет мобилизоваться и искать нестандартный выход. Вот и вам сейчас ничего не поможет, кроме по-настоящему коренного преобразования сознания всей цивилизации в рекордно короткие сроки…а иначе катаклизм огромного масштаба.

- Это я уже слышал в разных интерпретациях. – растерянно пожал плечами Максим. – Можно теперь ваш рецепт для цивилизации…есть что-нибудь по-настоящему действенное и реалистичное?

- Конечно есть. – хитро улыбнулся Коперник. – Слишком глубоко пустила корни всякая гадость…в самых глубинах ваших душ. И никак иначе не получится вылечить людей, если только не выкорчевать эти поганые корни. Это с одной стороны. И всякая нечисть ждёт удара именно отсюда. На этом направлении её оборона достаточно глубока и надёжна. – учёный подмигнул. - Но есть и другой путь. Зло, каким бы изощрённым оно не было, никогда не сможет превзойти свет ни по скорости, ни по энергии. Я сейчас говорю не только о продажных и жестоких политиках. Я говорю о каждом из вас. Нет никакой разницы между ворующим миллионы министром и работягой, укравшим на заводе запчасть. Нет никакой разницы между ложью большого политика и ложью маленького ребёнка. Самое важное для вас понять именно это. Те, кто принимают решения о войнах, обманывают и обкрадывают вас являются вашей неотъемлемой частью. Они лишь самые лживые и циничные, жестокие и наглые, воровитые и продажные. Но они питаются из вашей общей почвы. А ваша общая почва засорена воровством, ложью, злостью, завистью… Вы должны понять это и в буквальном смысле наступить на горло своим порокам. Перекрыть кражу чиновниками миллионов можно лишь сделав недопустимой кражу копейки ребёнком. Избавиться от лжи, обманывающей целые народы, можно лишь после избавления от самообмана каждого из вас. Вот задача задач. Естественно у пороков есть свои крайние адепты агрессивные и готовые всеми способами защищать их существование. Они будут до последнего держать в неприкосновенности ваши нормы морали, обычаи, политические устои, религии…всё то, что позволяет им безнаказанно воровать, обманывать, убивать…и, самое главное, поставлять им верные кадры для посвящения в свою веру алчности, лжи и продажности. А власть их держится пока ложь, алчность и продажность допустимы во всём обществе. Потому-то они так старательно и проповедуют эти пакости среди вас. Ложь, воровство, алчность  являются нормой. А держится это на очень простом утверждении: «Все это делают. Почему мне нельзя?»

- Это всё понятно. – вежливо перебил Макс. – Вы механизмы реальные обещали, чтобы ситуацию исправить.

- Обещал. Я сейчас к ним перейду.

 

- От нашего стола – вашему столу! – послышался громкий весёлый голос.

Максим оглянулся и увидел пару экстравагантных новичков с большой глиняной бутылкой, которую один из них, голый по пояс, покрытый татуировками крепыш, залихвацки поставил на стол.

- Шикарнейший двадцатилетний вискарь! – довольно сказал он. – Налетай, великие воины!

Лицо татуированного показалось Максиму знакомым. Второй тоже был немаленький, но происходил явно из совсем другой эпохи. Одежда выдавала в нём  невысокого достатка жителя средневекового европейского города.

Некоторые воины проигнорировали предложение, но нашлись и те, кто с радостью двинулись к столу и зазвенели кружками.

- А это кто? – удивлённо спросил Максим у Коперника.

- Воры. – хмыкнул тот, кивая. –  Робин Гуд и ваш Слава Япончик.

- Точно! – вспомнил Макс. – Япончик! То-то я смотрю лицо мне знакомо.

- Я тут! - расслышал вор свою кликуху и двинулся к Максиму. – Кто меня звал?

- Я не то чтобы звал. – улыбнулся Максим. – Просто узнал вас и сказал громко.

- Ну тогда давай выпьем! – протянул ему стакан Япончик. – Ты кто такой?

- Максим. – выпил он виски и поморщился.

- Надежда наша. – пояснил Коперник. – Кстати, Вячеслав, вы могли бы нам помочь.

- Чем?

- Вам прекрасно удаётся формулировать некоторые важные вопросы…чётко, понятно, справедливо.

- Есть такой талант. – согласился вор.

- Расскажите молодому человеку о правителях, раз уж вы тут.

- А чё тут рассказывать. – пожал плечами Япончик. – Ведь ты пойми, малой. – улыбнулся он Максу. – И людям это передай доходчиво. Вы все должны чётко понимать, как всё это работает, и кто чего стоит. И, самое главное, как с кого и за что можно спросить. – он опрокинул стакан в рот. – Ведь во всех конституциях написано, что главная цель государства заключается в  благополучии граждан. У государства есть общие потребности типа дороги построить, армию сделать, в космос полететь, ментов, опять же содержать нужно… Вот и решили люди сделать для этих целей общак и отчислять в этот общак долю от своих кровных. Выделили и смотрящих за общаком, чтобы они на эти деньги общественные дела вершили. – он зло оскалился. – А к общаку крысы пробрались и свою крысиную политику ведут. Те, кто у своих крадёт называется крысами и разговор с ними, если по-хорошему, должен быть короткий. Но вы все – лохи. Не. Вы даже не лохи, вы бараны…стадо безмолвное и тупое.  А крыс вы называете элитами. А продажность коррупцией. А когда вас крысы на убой массово против других крыс гонят за свои крысиные делишки, вы это национальными интересами называете.  И крысы сейчас в жопу пьяные от своей безнаказанности! – Япончик перешёл на крик. – Они творят с вами, что хотят! Конфискуют наркоту и тут же её перепродают, делают оружие и тут же устраивают войны, чтобы его израсходовать, кормят вас всяким ядом, загаживают землю, воду, воздух, строят, ремонтируют, закупают, себя тешат на общаковские деньги в тысячи раз дороже, чем это того реально стоит! Оглядываются на вас…а вы молча глотаете. Ну и глотайте дальше. Туда вам и дорога, стадо молчаливое, трусливое и тупое.

- Мы тебя поняли, Слава. – вмешался Святослав. – Спасибо за откровение.

- Это всё правда! – засверкал глазами вор.

- Ты говоришь зло и слишком эмоционально. С таким настроем нельзя победить.

- А как мне по-твоему про крыс говорить?

- Не обвинение наша цель, а понимание! – словно скала, невозмутимо стоял Святослав. – Не раздор и наказание наши цели, а поиск путей выхода из этого кризиса. Едины мы все перед лицом напасти этой. Напасти всё это!

- Что это? – выпучил глаза Япончик.

- Слабость, жадность, продажность, лживость…болезни это ваши. Но лечить их всем вместе нужно, потому что едины вы…едины, понимаешь?

- Я с крысами не един! – упрямой и бесстрашной волной бился о скалу Япончик, закалённый в соревнованиях воли и духа. – Слушай дальше, малой. – он снова повернулся к Максу. – Самое слабое у крыс место – это как раз в том, что они знают, кто они есть. Прикидываются кто орлами, кто тиграми и даже львами…ради маскировки даже быками прикидываются или волками, но душонки их крысиные! Знают они, что отцов и матерей своих обворовывают, детей и внуков своих по миру пускают. Знают это и дрожат в глубинах своих крысиных душонок. Не! – крикнул вор. – Вид-то у них, как правило, очень серьёзный! Морды наглые и довольные, брюхи набитые, костюмы дорогие, удавки на шеях разноцветные да блестящие от модных дизайнеров навороченные. Дома у них огромные, машины, как танки, неприступные, слуги у них отмороженные до зубов вооружённые…но всё равно они крысы трусливые! Боятся они все в глубине души, потому что не правы. Неправильно это…у своих красть.

- Это братья и сёстры наши, а не крысы. – сказал Святослав. – Заблудились они в материи. Слышишь, вор! Души их глубже других в материю увязли, от того и темнее им там!

- Да, я вор! – согласился Япончик. – И не понтуюсь, на другое не претендую! Моё место в тюрьме, если поймают. Но я пенсии да детские пособия не крал! Страну без дорог, тепла, еды не оставлял! Я лишь у жирных и зажравшихся отбирал! Только у тех, у кого из жопы торчало!

- Это болезнь их и несчастье. – в голосе князя послышался лязг железа. – Помочь им нужно избавиться от этого.

- Удобные болезни! – никак не унимался вор. – Катаются, как сыр в масле! Рожи нажрали, народ за холопов держат!

- А если они не только глубоко в материи, а ещё и мало света с собой взяли. – вмешался Максим. – От того и темно им там?

- Справедливо. – согласился Коперник, внимательно следивший за перепалкой. – Но при прохождении сквозь материю изначальный свет тратится. Нужно или очень много с собой взять, или на месте в глубине материи его добыть в нужном количестве и как можно более высокого уровня и качества. Ведь очевидно, что самые неприятные вещи происходят, как правило, в темноте. Вернее сейчас гадости творятся и открыто, но изначально негатив зарождался как страх темноты, наполненной неизвестностью и опасностями. А страх, как и любые мысли, реализуется рано или поздно, тем более его ресурсы регулярно восполняются. Справиться со страхом может только свет.   Вот вы, когда костры жечь начали и прочие углеводороды, тогда свет и стали добывать. Но это свет слабый. Такой способен лишь на невысоком уровне сознание поддерживать. Все ваши ракеты полетели, когда первый из людей зажёг первый костёр. Принцип тот же…горят углеводороды, но в трубе и очень быстро, создавая реактивную тягу.  Сейчас речь-то и идёт о том, что вам другой свет нужен. Тот, который больше энергии несёт и копоти не оставляет…который по своим энергетическим и информационным показателям ближе к свету звёзд. Но тут и возникает основной вопрос, который заключается в том, что свет и энергия более высокого порядка способны нести как огромное созидание, как и непоправимое для цивилизации разрушение...не только разрушение вашей цивилизации, но и, возможно, галактики. Так же как и от первого человеческого костра мы пришли не только к мирным полётам в космос и обогреву жилища, но и к напалму, крематориям концлагерей, военным ракетам… - учёный обратился к вору. – Спасибо вам, Вячеслав. Вы прекрасно и доходчиво нам обрисовали ситуацию, но предлагаемые вами методы доказывали свою неэффективность не раз и не десять. Грабить награбленное стратегически бесперспективное занятие. Мы вполне в состоянии, наконец, предложить цивилизации нечто принципиально новое.

- Так что же…смириться? Вы смириться предлагаете с тем, что у некоторых скотов крыша едет от того, что им хотеть больше нечего, а по всей стране люди еле концы с концами сводят. Всё как есть оставить предлагаете?

- Ни в коем случае. – снисходительно улыбнулся Коперник. – Оставить всё как есть, означает погубить цивилизацию. Ведь эти товарищи, хотя и значатся как элита даже потомственная и благородная, но по менталитету своему обычные плебеи, внезапно обогатившиеся. Об этом говорит хотя бы та грязь, которую они оставляют после своих нефтедобыч и производств. Если они не способны понять, что эта грязь рано или поздно окажется и у них под окнами, в их стаканах воды и воздухе, их духовно-интеллектуальный уровень, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Но намного больше их невежество проявляется в настойчивом стимулировании порождения боли и страха огромным количеством воплощённых людей по всей планете. Массовые боль и страх готовят гибель цивилизации. Но дело в том, что они не способны это понять. Они находятся в темноте, глубоко в материи, которая ограничивает их понимание. Поэтому иного выхода, кроме как открыть им глаза на себя самих и мир у нас нет. А когда их сознание совершит революционный подъём – они сами всё отдадут…вот увидите, Вячеслав.

- Сами отдадут? – недоумённо вытаращился тот, подозрительно скосившись на учёного.

- Принесут на блюдечке с голубой коёмочкой. – подтвердил Гагарин. – Когда общество завоюет новая грандиозная мечта. Мечта, которой никто не сможет противиться.

- Какая такая мечта?

-  Мечта созидать. – космонавт не в силах был сдержать смеха, глядя на подозрительный взгляд Япончика.

- Так вы психи! – заржал тот. – Разводите меня! Жлобы возмечтают созидать! Ничего смешней и идиотичнее в жизни не слышал! Ха, ха, ха!

Япончик посмотрел несколько секунд в лицо Копернику, затем Максу…смерил взглядом Святослава. Наконец, видимо интуиция старого опытного волка подсказала ему, что не стоит накалять обстановку. Он развернулся, кивнул Робин Гуду и парочка, пошатываясь, направилась к выходу.

 

- Пора и нам прогуляться. – обратился Святослав к Максиму. – Пойдём.

Они вышли из шатра и оказались под огромными раскидистыми дубами, освещёнными сверху ярким солнцем, с трудом пробивавшимся сквозь листву. К Святославу и Максу присоединился и Гагарин.

- Пойдём пройдёмся. – улыбнувшись предложил князь.

- Видишь, Максим, какие разночтения по всем этим вопросам. – сказал Гагарин. – Не то, чтобы мы им не доверяли, но конкретный план действий  лучше обсудить втроём.

- Вы серьёзно? – насторожился Максим. – Вы серьёзно считаете, что я способен возглавить какое-то движение?

- У тебя другая задача. – положил ему руку на плечо Святослав.

- Какая?

- Ты должен протрубить подъём воинам света.

- Я должен протрубить подъём?

- Да, именно ты. – улыбнулся Гагарин своей знаменитой улыбкой.

- Ты уже провёл очень удачную операцию и получил важные сведения от иерофанта. – совершенно серьёзно продолжал Святослав. – Информация про флюорит  очень важна. Сейчас в «Водолее» уже есть проснувшиеся, но их пока мало и почти никто не воспринимает себя как силу, способную изменить не то что мир, но и своих близких. Пирамиды с кристаллами объединят вас в сеть, которая сначала охватит Россию, а затем объединит весь мир.

- Какая сеть?

- Сообщи всем о том, что пирамиды с кристаллами пробуждают и фокусируют мысленную энергию. Складываясь в общее таким образом, ваши мысли с помощью пирамид обретут мощь, в разы превосходящую обычную сумму исходных составляющих.   Многие воины проснуться…активируют свои дремлющие способности. – Святослав развернул Макса к себе лицом и заглянул ему в глаза, гипнотизируя своим космическим взглядом. – Сообщи пробуждающимся воинам, что они должны настраиваться друг на друга, усиливая себя, развивая общее поле, связываясь с космосом. Воины должны выходить на связь каждое девятое, восемнадцатое и двадцать седьмое число каждого месяца в восемь часов вечера по Москве. Ничего страшного не произойдёт, если отдельный воин будет делать это раз в месяц, или даже в полгода. Но лучше регулярно. Никому не нужно знать о том, что их сын, брат, муж, сосед или дочь занимается этим. Достаточно пятнадцати минут, чтобы в короткие сроки создать таким образом мощнейшее энерогинформационное поле воинов света. В стране вас найдутся тысячи, но мощь ваша очень скоро будет превосходить мощь сотен миллионов. Потом к вам присоединятся воины из других стран…и со временем из других галактик. Сейчас это кажется смешным и нелепым, но твоё дело донести эти знания до людей. Знания сами найдут своих адресатов. Во время сеансов связи каждый воин должен шептать дословно следующее: «Я есть несущий свет, радость, гармонию, красоту, любовь. Я есть огромная созидающая сила. Я есть рассеивающий тьму. Я есть получающий абсолютные знания. Я есть воин света из великого воинства света. Я есть усиливающий себя и своих братьев. Мы есть оплот мира, красоты, гармонии, правды, справедливости, созидающей силы». Уже через несколько месяцев вы станете ощущать присутствие друг друга. Скоро вы сможете обмениваться мыслями на любые расстояния. Но! – Святослав скривился. – Обязательно сообщи следующее: молчание, молчание и ещё раз молчание! Вы должны делать это по - возможности в тайне. Глупость не верит в силу мысли, но пользуется ею. Ваши противники просчитывают силовые варианты противодействия, обдумывают материальные подлости, надеются на страх, боль, зависть, жадность…на всё то, чем они до сих пор держали вас в повиновении. Тьма не ожидает такого и должна до последнего оставаться в неведении. Вы поймёте, когда придёт время выступить. Сразу предупреди, что любой, кто войдёт в вашу сеть со злом будет перемолот, как зерно в жернове. Поэтому не стоит бояться шпионов. В лучшем для них варианте они впустят в себя свет и станут вашими верными соратниками и братьями. Это путь к настоящей телепатии, утраченной вами. Важное промежуточное звено к беспрепятственной передаче мыслей. Уже через некоторое время общее поле воинов света, которое вы создадите, станет функционировать самостоятельно и будет вбирать в себя энергию и информацию, которая послужит решению заявленных вами задач: привнесению в мир гармонии, красоты, любви, здоровья, правды, справедливости…мира.

- Сказка какая-то. – пожал плечами Максим.

- Мы рождены, чтоб сказку сделать былью… - пропел Гагарин.

- Дети индиго это и есть сказка, становящаяся явью. – продолжил Святослав. – Это вселенские сущности очень высокого уровня. Они уже в вашем мире. Они пришли, чтобы изменить его. Само их появление сводит на нет предсказания о конце света. Вселенная даёт шанс вашей цивилизации.

- А иерофант говорил, что это атланты. – сказал Макс.

- Атланты были жестоки и алчны. Они хотели поработить весь мир, получить доступ к энергии и продолжить порабощать другие цивилизации. – оскалился Святослав. – Оставшиеся из них живыми после серии катастроф прошлись по известной вам истории культами смерти и рабства. Ассирия, Вавилония, Египет, Майя, Ацтеки, Левиты… они несут смерть и разрушение. Христианство тоже разработано ими, но это более мягкий и сокрытый культ смерти. Сокрытый и от того более действенный.

- Христианство придумали атланты?

- Их последователи. – кивнул Святослав. – Эта религия призвана сделать из свободолюбивых и жизнерадостных народов задавленных депрессивных рабов. Вас очень тонко почти на генетическом уровне порабощают с помощью символов.

- Каких символов?

- Пятиконечные звёзды. Ваше подсознание неизменно считывает их как символ смерти и рабства. Это очень деструктивный символ.

- Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить! – торжественно провозгласил Гагарин.

- Вот именно. – согласился Святослав. – Мавзолей Ленина – это зиккурат, работающий до сих пор.

- Что такое зиккурат? – сморщился Максим.

- Транслирующая пирамида. – начал объяснять Святослав. – Мавзолей транслирует на всю страну смерть и рабство. То же самое делают звёзды на погонах и башнях Кремля. О смерти и страданиях так же неустанно напоминают кресты, на которых изображён умирающий страдающий Иисус. Заметь, что крест  до христианства был очень положительный знак. О тех временах напоминает ваши математические знаки: плюс и умножение. А шестиконечная звезда Давида, которую сейчас использует Израиль, в противоположность пятиконечной звезде даёт большую силу и способность бросать вызов всему миру.  Вы живы и сопротивляетесь такому губительному и глубинному воздействию лишь благодаря невероятно мощному генетическому потенциалу, унаследованному от великой расы Гипербореев.

- И вы туда же. – хмыкнул Максим. – Всё в легенды.

- У вас осталось не так много сил для сопротивления. Если вы ближайшие несколько лет не вынесете Ленина из мавзолея, то будет совсем печально. Население России и так стремительно уменьшается. Русские не размножаются под знаками смерти и рабства. – Святослав жестами помогал себе объяснять. – Взгляни на факты.

- Какие факты?

- Место около мавзолея полито кровью тысяч казнённых, вдоль кремлёвской стены, увенчанной звёздами, по всем ритуалам захоронены мертвецы более низкого ранга, а главный мертвец лежит в ступенчатой пирамиде. Ленина убирали из мавзолея с сорок первого по сорок шестой годы. Народ воспрял духом и победил фашистов. Потом энергетический стержень этой мерзкой системы поместили на место, и вы снова стали послушны и безвольны.

- Я вас понимаю. – кивнул Максим. – Но навряд ли мне массово поверят люди.

- Есть ещё один очень важный факт, говорящий об осознанности строителей мавзолея.

- Какой?

- Зайди внутрь и предложи это сделать всем сомневающимся. Что вы там увидите?

- Что?

- Вы увидите на стенах огромную красную зигзагообразную линию, проходящую через весь зал с саркофагом. Не звёзды, не серпы с молотами, не советские гербы, а огромный зигзаг. Этот зигзаг уже сотни тысяч лет у всех древних народов означает энергию. Ты найдёшь зигзаги в огромных количествах и в египетских, и в индейских пирамидах, и в дольменах. – Святослав громко выдохнул. – Если и это кого-то не убеждает в том, что строители мавзолея знали, что и зачем делают, то это или глупость, или соучастие. Пускай кто-нибудь попробует объяснить тебе странное строении переднего угла мавзолея, обращённого в сторону исторического музея…именно туда, откуда шествуют толпы людей во время демонстрации.

- А что там?

- Там двойной угол. – пояснил Гагарин. – Каждый желающий может придти и посмотреть своими глазами. Угол засасывает энергию, а двойной вдвойне.

- А нам мавзолей снести нужно?

- Не нужно ничего сносить. – поморщился Гагарин. – Достаточно вынести и захоронить Ленина. Без него эта пакость работать не будет, а вам останется наглядное напоминание.

- А ещё иерофант сказал, что это они строили пирамиды для связи с космосом…это так. – спросил Макс.

- На земле множество древних пирамид. – начал объяснять Гагарин. – Их строили великие боги с небес…инопланетяне, если проще.

- Зачем?

- Для межгалактических полётов.

- Как?

- Даже сейчас из великих пирамид Египта исходят ионные столбы, уходящие далеко в космос. Если же в камерах царя и царицы поставить генераторы, то ионные столбы усилятся и будут прямиком направлены в определенные места Вселенной…другие галактики. Корабли богов скользили по ионным столбам, как по фарватеру, и выходили в нужном месте. Вся Вселенная изобилует такими порталами межгалактических переходов.

- Пирамиды строятся и на других планетах.

- Конечно. – подтвердил космонавт. – Тут главное, чтобы у планеты было активное магнитное поле, как у Земли.

- А как они скользили по ионным столбам?

- Точно не могу сказать. – пожал плечами Гагарин. – Как-то создавали вокруг корабля антигравитацию. Вы вполне способны получить эти знания уже в недалёком будущем. Создайте эгрегор с помощью пирамид и флюорита, потом задайте ему вопросы…и получите ответы.

- Есть над чем подумать. – голова кругом пошла у Макса. – Должны же быть и у нас жизнеутверждающие символы и знаки.

- Конечно. – согласился Святослав. – Атланты очень постарались, чтобы отнять их у вас. Они замарали крест, присовокупив к нему умирающего человека и поставив его на могилах… Но самое сильное негативное воздействие они оказали, когда отобрали у вас свастику. Свастика – это ваш исконный жизнеутверждающий символ. Если вам удастся вернуть свастику, то ваша духовная сила увеличится в разы.

- Это не поймут. – закивал Максим. – Однозначно не поймут про свастику. Навлечём на себя столько геморов.

- Нужно быть хитрее и смотреть шире. – подмигнул Гагарин. – Что свастика означает? 

- Что?

- Галактику. Это стилизованное изображение именно галактики. Потому-то оно и обладает таким глубоким положительным воздействием…оно напоминает вам о том, что ваши предки видели галактику со стороны, что они были в далёком космосе. А раз были они, то сможете и вы. В древности её называли коловрат…вращающийся на колу…лучи свастики – это рукава галактики, а кол, на котором она вращается – это галактический луч, исходящий из центра активной галактики.

- Всё равно не поймут. – повторил Максим.

- Так не обязательно же возрождать именно фашистскую свастику. – недовольно поморщился космонавт. – Я же говорю: будьте хитрее и смотрите шире.

- Есть более совершенный символ, родственный свастике и незаслуженно забытый. Вы должны использовать его и черпать из него силы…и никто в мире не сможет вам ничего предъявить.

- Что за символ?

- Колесо с семью изогнутыми лучами. Рукава галактики загнуты именно так и поэтому он несёт больше энергии. Высшие светлые  проявили мудрость, когда отдали последователям атлантов угловатую свастику, а более совершенный символ приберегли до лучших времён. – Святослав широко улыбнулся. – Эти времена настают.

- Времена бесстрашных! Осознающих свою вечность! – ликовал Гагарин. – Скоро вас соберётся большая непобедимая дружина! Вам станут приходить озарения! Вы получите новые по-настоящему высокие технологии и не будете платить за энергию,  вы освоите телепатию и эффективные способы рассеивать тьму. Но самое главное будет в том, что вы получите способность воздействовать на людей, способность пробуждать в их душах свет, раздувать божественную искру, возвышать их до единственно достойного и возможного состояния - богочеловеков!

- Сопротивление будет? – поинтересовался Максим. – Иерофант говорил, что нет.

- Будет. – утвердительно кивнул Святослав. – Настраивайтесь на жестокое сопротивление.

- Атланты?

- Да.

- Я всё думаю, какую роль всё же играет для них золото? – задумчиво рассуждал Максим.

- Огромную. – усмехнулся Гагарин. – Чем больше золота, тем лучше.

- Я это понимаю. Но что значит больше? По хранилищам его что ли держать? Должно быть что-то определённое?

- Если бы это конкретно узнать, то было бы очень хорошо. – сказал князь, теребя ус. – Думай, Максим…думай.

- Пирамида! – вскрикнул Макс и зажал себе рот рукой.

- Какая пирамида? – в один голос спросили Святослав и Гагарин.

- Золотая пирамида. – почти шёпотом ответил Максим. – Огромная золотая пирамида.

- Верно. – констатировал Святослав.

- Как же мы сами не догадались. – хихикнул Гагарин.

- Это она на долларе нарисована. Тринадцать каменных ярусов основания и золотой сияющий пирамидион-навершие с глазом. Видимо, когда это произойдёт, их хозяева в космосе получат сигнал и что-то сделают…но вот что?

- Для них это будет сигналом того, что небывалая жадность восторжествовала. – сказал Святослав. – Без всепоглощающей жадности такое количество золота собрать невозможно. А где жадность, там и кровь, жестокость, страдания, смерть. Как они на такой сигнал отреагируют?

- Наверное, и место должно быть определённое? – предположил космонавт.

- Тут уже совсем просто. – самодовольно улыбнулся Максим. – Храмовая гора в Иерусалиме. Прямо над краеугольным камнем сотворения мира. Такая чёткая привязка уже тысячи лет известна, что и сомнений быть не может. Видимо именно там и должна эта пирамида стоять. А сама гора в основе прямоугольная и по частям света грани расположены. А купол скалы куда? А мечеть?

- Они не остановятся. – констатировал Святослав.

- И самое непонятное, что в этом плохого, если именно это их цель. – уже ничего не понимал Максим. – Пирамида ведь не должна, по идее, нести что-то плохое.

- Пирамида, несомненно, благо. – согласился Святослав. – Если она там появится, то это принесёт на планету по-настоящему космическое сознание. – он казался смущённым. – Что ж нам теперь им помогать?

- Я в замешательстве. – признался Гагарин. – Получается легенда о том, что мир преобразуется под руководством евреев правда?

- Почему под руководством именно евреев? – спокойно рассуждал Максим. – Космическое сознание поднимет всех. Евреи лишь стали теми, кому было поручено собрать строительный материал для пирамиды и построить её. Пускай и дальше верят в свою исключительность. Пускай левиты строят пирамиду, веря в то, что с её помощью получат власть над миром. Не нужно им в этом мешать. Чудесные же плоды принадлежат всему человечеству.

- Крови ради этого пролито сколько. – сокрушённо закивал Гагарин. – Неужели так нужно? А сколько ещё крови прольётся. Гора-то сейчас им не принадлежит.

- Это вопрос. – согласился Святослав.

- Самый главный вопрос. – подтвердил Максим.

- Песня нужна. – сказал Гагарин и запел. – Нам песня строить и жить помогает…

- Да. – согласился князь. – Есть у тебя на примете подходящая…чтоб огонь в сердце воинов поддерживать.

- Есть. – твёрдо ответил Макс. – «Волкодав» группы «Мельница». – он достал телефон, присоединил наушники, нашёл песню и воткнул по одному динамику в уши своих спутников.

Те внимательно выслушали песню и по окончании одобрительно закивали.

- Подойдёт. – констатировал Святослав.

- Верный выбор. - поддержал Гагарин.

 

 

   Максим, Святослав и Гагарин вернулись только под утро.

   Видимо, после их ухода великие воины славно погуляли. Весь огромный шатёр напоминал поле битвы. Всюду валялись размякшие от вина тела…стоял сильный запах перегара, со всех сторон доносился разноголосый храп.

   Святослав, осторожно ступая между спящими, пробрался к бочонку с непонятно как оставшимся вином, набрал ковшик и отпил. Он постоял некоторое время и, видимо, приняв какое-то важно решение, стал обходить воинов бережно пробуждая их и предлагая отхлебнуть вина. Воины, видимо будучи людьми, доходящими до крайностей во всём, в том числе и в пьянстве, просыпались с трудом, протирая мутные глаза.

   Святослав, словно заботливый отец, уделял внимание каждому. Наконец, зазвучал его могучий громкий голос.

 - Пора! Пора просыпаться, великие воины! Пора просыпаться и пробуждать свою силу! Пора просыпаться и вспоминать свою великую сущность! Пора просыпаться и точить свои грозные мечи! Пора просыпаться и собираться в великое воинство! Пора просыпаться и идти в судьбоносный поход! В который раз поднимает голову нечисть поганая, не добитая, подлая, жестокая и злая! Унижает нечисть наши народы, загоняет в рабство наших матерей, отцов, детей, братьев и сестер…обездоливает наших стариков. Убивает нечисть и калечит беззащитных! Лишает нечисть всё живое свежего воздуха и чистой воды, загаживает матерь нашу Землю, выворачивает на изнанку белый свет и добрую правду, сеет раздоры и затуманивает сознание, взращивает жадность, продажность, ненависть, равнодушие, слабость, страх, глупость… Не видит нечисть великих воинов, способных бросить ей вызов. Опьянённая вседозволенностью и безнаказанностью, уже открыто носится нечисть по белу свету…не таится и празднует глупая нечисть свою скорую и полную победу. Что ж…веселого праздника тебе, нечисть поганая!!!

- Да мы их!!! – заревел Спартак, выхватив из ножен свой меч. – Мы их на куски порежем.

- Нет, брат. – передал ему ковш Святослав. – Никого резать не будем. Хватит резать…нарезались уже.

- Так а чего же ты призываешь делать, если не резать? – не понял гладиатор.

- Мы подчиним их своей воле, брат. Не было ещё на земле такой силы как та, которая сейчас пробуждается. Эта сила подчинит рабов золота своей воле и излечит их от умопомрачения…снимет многовековое проклятье с их несчастных душ!!!

 

 

 

 

27. ПАЛАТА 27

 

Если интерес к личностному развитию будет продолжать расти такими же темпами, и если этот интерес найдет свое выраже­ние в изменении сознания, то мы станем свидетелями процесса позитивной обратной связи, ведущей к экспо­ненциальному ускорению внутренней осознанности. Чем больше пробуждается людей, чем шире распространяется знание о факторах, культивирующих внутреннюю осознанность, — тем благоприятнее становит­ся социальная среда для дальнейшего пробуждения, поощряя к пробуждению все большее число людей. В результате вероятность изменения в сознании растет, и само изменение становится более легким. Такое раз­витие может спровоцировать коллективный скачок в сознании.

                                                                                               П. Рассел

 

  Николай Николаевич решил просто ждать. Он был убеждён, что его возвращение домой, лишь вопрос времени. Сидения в пирамиде и небольшой истерики недостаточно для того, чтобы признать человека невменяемым.. Но главным было то, что в тот самый момент, когда санитары вынимали его из пирамиды, пришло озарение. Он нашёл гениальное решение на поставленную задачу, оправдал ожидания своих покровителей, обеспечил себе бессмертие в веках, место в истории цивилизации.

  Ему тут даже немного нравилось: уютная обстановка, чистота, хорошее питание, спокойные соседи…все кроме одного. Этот-то один и мозолил глаза библиотекарю. Невысокий, усатый крепыш стремительно перемещался по палате, разминался, делал различные упражнения, стойки, садился на шпагат…все свои действия он сопровождал комментариями о пользе физических нагрузок, правильного питания, здорового образа жизни. В общем - настоящий псих, помешавшийся на здоровье.

  Всего в палате, вместе с Николам Николаевичем, находилось четыре человека. Кроме физкультурника был ещё худой лысыватый парень, проводивший большую часть времени за написанием каких-то заметок в толстой тетради. Он часто сидел в полной неподвижности, уставившись на стену и грызя карандаш, а потом, вдруг, выходил из оцепенения и, улыбаясь, подолгу писал что-то, торопливо проговаривая одними губами.

  Четвёртый обитатель палаты редко поднимался с кровати и всё больше неподвижно лежал, бормоча, судя по некоторым словам, молитвы. Да и сам он походил на Иисуса – худощавый, с длинными волосами, бородкой и усами.

 

-         Вы даже не представляете, господа, какие огромные преимущества дают сильные мышцы корпуса и хорошая гибкость. – весело вещал физкультурник, делая глубокие наклоны в центре палаты.

-         Куда уж нам. – негромко буркнул Николай Николаевич.

-         Зря иронизируете. – подмигнул тот, услыхав. – Вот если бы вы под моим руководством занялись собой, то уже через пару недель почувствовали бы себя значительно лучше.

-         Да откуда тебе знать, кто есть кто? – не выдержал библиотекарь. – На посмотри и отвали!

  Николай Николаевич вскочил с кровати, вышел в центр, посторонил рукой улыбающегося крепыша и с лёгкостью циркового артиста, прогнувшись назад, стал на глубокий гимнастический мостик. Под изумлёнными взглядами всех пациентов, он сделал ещё стойку на голове и несколько наклонов, касаясь лбом коленей.

-         Доволен? – обратился он к физкультурнику. – Полезно иногда сначала узнать, кто есть кто…а уж потом учить.

-         Павел Иванович. – протянул руку тот. – Майор медслужбы.

-         Николай Николаевич. – смущённо ответил он на рукопожатие. – Библиотекарь.

-         Очень приятно. – довольно кивал военврач. – Что ж вы лежите? Форму не поддерживаете?

-         Да как-то настроения нет.

-         Так нельзя. Надо себя заставлять и настроение появится.

-         Наверное, вы правы. – улыбался Николай Николаевич. – С завтрашнего дня начну.

-         Я вам напомню. – хитро сощурился майор.

 

 

  Жизнь интереснейшая штука. Майор Рыжов и библиотекарь Горемыкин рассмеялись бы пару недель назад, скажи им, что они встретят настоящую мужскую дружбу в стенах клиники для душевнобольных. Двое взрослых мужчин, как немолодые любовники, с трепетом и благодарностью судьбе окунулись в нахлынувшее чувство. Ведь оба они так изголодались по интересному  человеческому общению, им обоим так не хватало единомышленника. Три дня они не могли наговориться. Обсуждали оздоровление, политику, общество, историю…лишь, как подводные камни, обходили стороной всё, что касалось причин их пребывания в этом заведении… 

-         Коля. – вздыхал сокрушённо военврач. – Что же делать, милый? Как же всё запущено…все только о деньгах и думают. – он прижал руку к груди. – Я деньги тоже люблю…но здоровье-то важней. Зачем больному деньги? На дорогие лекарства?

-         Паша. – хлопал друга по плечу Николай Николаевич. – Успокойся, дорогой, главное, что мы с тобой это понимаем. Ты даже не представляешь, какую уверенность в победе ты мне придал.

  Они сидели на кровати майора и пили чай с шоколадом. Тут же между ними стояла шахматная доска с незаконченной партией.

-         Какая победа, Коля? – нервно махнул рукой военврач. – Вот и Сан Саныч сказал, что человек во многих своих проявлениях – самоубийца.

-         Есть способ! – весело подмигнул тот. – Поверь мне, Паша, такой способ, что мир можно изменить!

-         Мир? – Павел Иванович недоверчиво посмотрел на друга, но тут же отвёл глаза, испугавшись, что тот уловит смысл этого взгляда.

-         Ты думаешь, что я псих! – засмеялся звонко библиотекарь.

-         Ну зачем ты так, Коля. – укоризненно произнёс друг. – Просто странно, согласись, слышать в дурдоме подобные слова.

-         Какие слова?

-         Ну, с претензией изменить мир.

-         Самое место для таких слов. – продолжал смеяться Николай Николаевич. – Большинство из тех, кто рожал гениальные идеи, становившиеся потом достоянием кретинов, современники признавали сумасшедшими!

-         Так-то оно так. – всё же недоверчиво тёр подбородок военврач.

-         Да, именно так! – хлопал друга по плечу библиотекарь. – Им же проще гения сумасшедшим назвать, чем своими ржавыми мозгами поработать.

-         Ну, может быть ты тогда посвятишь меня в свой гениальный план. – неуверенно спросил майор. – Если конечно это возможно.

-         Возможно, дорогой…всё возможно.

  Николай Николаевич задумался на минуту, смерил собеседника взглядом, словно портной, подбирающий оптимальный фасон для клиента, и начал повествование, выразительно жестикулируя.

-         Всего два года назад я, Паша, влачил жалкое никчемное существование. Абсолютно одинаковые, неотличимые друг от друга дни, вечера и ночи. Вызывающая отвращение алкоголички жена с её мамашей, полное отсутствие реальных перспектив и возможностей что-то изменить. – он сделал паузу, подняв указательный палец. – Но была другая жизнь…я поживал её в книгах. Я всем существом своим уходил в придуманный мир. Там я путешествовал, влюблялся, сражался, совершал подвиги страстно, искренне, как ребёнок. Понимаешь?

-         Да, Коля. – военврач внимательно слушал друга.

-         Несмотря на отсутствие даже намёков на возможность изменений, где-то в глубине души у меня была уверенность в неизбежности прихода перемен…уверенность эта была какой-то трудноуловимой, но очень стойкой. Видимо чувство это основывалось на том, что огромное количество психической энергии, затраченной мною на создание фантазий, должно себя рано или поздно проявить. Мне непросто сейчас сформулировать свои мысли в то время, но это походило на покупку товара через почтовую рассылку. – Николай Николаевич отхлебнул остывший чай, лицо его покраснело от волнения, голос слегка дрожал. – Словно ты заплатил огромные деньги и ждёшь бандероль. И хотя ты всё правильно оформил, заполнил реквизиты, фирма и товар проверены не раз…всё же тебя мучают сомнения: вдруг потеряется, или что-то не так заполнено, или обманут, или перепутают…

-         И что же произошло?

-         Чудо.

-         Расскажи, Коля. – Павел Иванович ёрзал от нетерпения.

-         Однажды ночью я оказался возле кургана славы в Реадовке. Видел его?

-         Конечно.

-         И вот представь только себе. – рассказчик ладонями рисовал в воздухе большую пирамиду. – На тёмном фоне кургана сияли три яркие звезды…они составляли идеальную пирамиду. Я не помню как оказался наверху, но там у меня случилось видение: я видел древнего египетского жреца, который коснулся моего лба. – он засмеялся. – Я всё понимаю. Как говорят молодые: крыша у меня потекла, но, Паша, я спустился оттуда другим человеком. И какая разница, что изменяет твою жизнь к лучшему. Я не украл, не убил. Да, у меня было видение. Да, моя психика кардинально изменилась. Короче, Паша, милый, я помешался на пирамидах.

-         Не ты один. – заметил улыбаясь военврач. – В истории немало примеров одержимых пирамидами исследователей.

-         Да. – кивнул тот. – Но ведь они же абсолютно без затрат и особого труда дают столько, что и сравнить-то не с чем.

-         Ты это о чём?

-         О воде. Обычная картонная пирамида делает из водопроводной воды эликсир молодости и силы.

-         Я слышал про такое. – чесал лоб майор. – Было, было. И передачу показывали…там ещё лезвия затачиваются и мясо мумифицируется.

-         Да! – вскочил с кровати Николай Николаевич. – Все знают про пользу физической нагрузки и вред курения, но лишь единицы способны собой заняться! А вода эта из такого хлюпика, как я за считанные месяцы великого воина сделала! Я себе образ этот придумал и он меня изменил!

-         А что чувствуешь, когда выпиваешь?

-         Эйфорию! – библиотекарь потрясал руками в воздухе. – А когда пирамиду на голову надеваешь, или ещё лучше в большую залазишь…там вообще что-то невообразимое творится!

-         Что?

-         Уносит куда-то. – он пожал недоумённо плечами. – Хрен его знает, Паша, куда уносит! Может в космос, или другое измерение.

-         Ну ты молодец! – радовался за друга Павел Иванович.

-         Дальше ещё круче дело стало!

-         Что!

-         Приснился мне сон…не обычный сон, а ясное видение. Всё чётко, понятно, короче, сны такими не бывают.

-         И что там?

-         Если в общих словах, то фараон поставил мне условие…вернее я взял на себя обязательство распространить пирамиды по миру. Пообещал я найти способ донести чудо это до всех людей.

-         Нашёл?

-         Да!

-         Как?

-         Не поверишь. – смеялся Николай Николаевич. – В Египет меня фараон позвал, и я туда недавно слетал.

-         Ну ты, Коля, даёшь! – хлопал в ладоши Павел Иванович.

-         И как раз перед тем, как меня сюда запрятали. – он обвёл взглядом палату. – Я такое придумал, что аж дух захватывает…как всё сходится.

-         Что придумал?

-         Прости, Паша, но пока это тайна. – библиотекарь прижал руку к сердцу. – Нужно сначала отсюда выйти.

-         Как скажешь. – согласился майор, с трудом скрывая разочарование.

-         Вот так, Паша. – грустно заключил друг. – Нужно лишь погромче заявить о пирамидах…а они сами мир преобразуют. Сила в них огромная! Даже не знаю – есть ли ещё где такая сила.

-         Даа. – задумчиво протянул Павел Иванович. – Про пирамиды я давно слышал много всякого…

-         Извините, что вмешиваюсь. – обратился к друзьям коротко стриженый с залысинами пациент, постоянно писавший что-то в тетради. – А что и вправду если на голову надеть, то… – он не мог подобрать нужного слова.

-         Переводит сознание на принципиально новый уровень. – бесстрастно констатировал Николай Николаевич.

-         Гениально! – воскликнул молодой человек и вскочил с кровати. – Спасибо вам! – он подошёл к друзьям и стал пожимать им руки. – Вы даже не представляете, господа, что сейчас тут происходит! – он стал быстро ходить по палате. – А я-то думал, что недостающие звенья найдутся нескоро и в другом месте. А всё тут! – возбуждённо выкрикивал он. – Всё тут! Это же уму непостижимо!

-         Что вы имеете в виду, молодой человек? – удивлённо поинтересовался библиотекарь, присаживаясь обратно на кровать.

-         Виктор! – радостно выкрикнул тот. – Меня зовут Виктор!

-         Николай Николаевич.

-         А чего ждать? – резко остановился Виктор, уставившись на удивлённых друзей. – Прямо сейчас всё и начнём!

  Он подошёл к двери и стал ожёсточённо колотить в неё. Через несколько минут послышалось лязганье замка и в палату заглянул здоровенный усатый санитар.

-         Витёк! – лениво произнёс он, зевая. – Чего шумишь?

-         Михаил. – улыбнулся тот. – Нам срочно нужен картон и клей. Очень нужно. – сделал он акцент на последней фразе.

-         Ну клей есть. – задумчиво вращал глазами санитар. – Но картон. Сколько картона?

-         Миша. – пациент нетерпеливо семенил ногами. – Найди, пожалуйста. За мной не заржавеет.

-         Это понятно. Сколько картона?

-         Чем больше, тем лучше.

  Санитар удалился на поиски. Виктор снова стал торопливо ходить по палате, нервно кусая губы.

-         А вы сказали, что всё же нашли способ распространить влияние пирамид по всему миру. – обратился он к Николаю Николаевичу, резко остановившись.

-         Нашёл. – твёрдо ответил тот, кивнув.

-         Поделитесь! Это очень важно!

-         Видите ли. – нерешительно начал библиотекарь. – Эта идея, как любимый ребёнок…

-         Понимаю. – кивнул Виктор. – Но у нас тут дело почище. – он стоял широко расставив ноги и заложив руки за спину. – Я тоже, в некотором роде, разгадал одну из основополагающих загадок человечества. Мы совсем не случайно оказались тут вместе с вами. Понимаете?

-         Коля раскрыл значительную часть своей идеи. – вмешался майор. – Я думаю, молодой человек, будет справедливо если и вы, в свою очередь, обозначите суть вашего открытия…а там поглядим.

-         Охотно! – согласился тот. – Я тоже рискую немало, раскрывая свой гениальный замысел. Но вы люди особые! Поверьте, господа, я знаю, о чём говорю!

-         Спасибо. – улыбнулся Николай Николаевич. – Похоже на сон…интересный сон.

-         Ещё интересней будет. – подмигнул молодой человек. – Как вам, господа, мысль о том, что вся человеческая история пошла не совсем верным путём, неправильно истолковав миф о запретном плоде Евы?

-         Этот миф достояние не всего человечества. – уточнил Павел Иванович.

-         Значительной его части. – небрежно махнул рукой Виктор. – Хотите знать, как всё было на самом деле?

-         Мы внимательно слушаем. – нетерпеливо кивал библиотекарь.

-         Ева познала запретный плод, когда скрыла свои гениталии от взгляда мужчины первой одеждой, а змей подсказал это ей своей способностью менять кожу, как одежду. Каково! – рассказчик гордо задрал подбородок.

-         Что-то я не совсем уловил. – с сомнением покачал головой майор.

-         Очень интересно! – воскликнул библиотекарь. – Очень смело! Паша, дорогой! Это же так просто! Ведь одела же какая-то из обезьян первую одежду! Нет, ну вы только подумайте! Поздравляю вас, молодой человек!

-         Спасибо. – улыбался тот. – Ведь самое-то главное в том, что полностью убирается противоречие между наукой и религией! Ветхий завет описывает то же что и теория Дарвина!

-         Да, да, да, да, да. – шептал Николай Николаевич, запуская пальцы в волосы.

-         А почему запретный? – не унимался военврач.

-         Был доступный, а стал запретный. – терпеливо объяснял Виктор. – Когда мужчина не увидел своего любимого предмета, он начал фантазировать и дофантазировался вот хотя бы до этого радиоприёмника. – пациент указал на аппарат, висевший на стене.

-         Это очень важное звено эволюции. – торжественно констатировал Николай Николаевич.

-         Теперь понимаете? – подмигивал Виктор. – Неужели случайно оказались в одной палате тот, кто разгадал самую главную тысячелетнюю загадку и тот, кто нашёл верный, доступный и лёгкий способ перевода сознания на новые уровни? Случайно?

-         Даже обидно. – негромко произнёс военврач.

-         Что обидно? – спросил Николай Николаевич.

-         Что я ничего не разгадал. – засмеялся тот. -  Так просто. – сокрушался Павел Иванович. – Запретный плод… Взяла и запретила.

-         Подобные озарения происходят в определённые моменты человеческой истории. – Виктор снова стал ходить по палате. – Появляется человек подобный Копернику, Ньютону или Иисусу…говорит несколько слов, и мир изменяется необратимо.

-         Дух захватывает. – вращал глазами библиотекарь.

-         Николай Николаевич. – пристально посмотрел на него молодой человек. – Поделитесь своей задумкой. Это очень важно. Мы должны объединить наши усилия.

  Библиотекарь встал с кровати и прошёлся по палате, заложив руки за спину. По его напряжению было видно, что он принимает непростое решение. Наконец он мотнул головой, словно скидывая головной убор, и, пристально посмотрев на собеседников, выпалил.

-         Кока-кола или Пепси!

-         Да! – закричал Виктор и закрутился волчком на месте. – Вы гений!

-         Погоня за прибылью этих ненасытных монстров принесёт людям счастье. – продолжал библиотекарь. – Вы только представьте, что будет, если в их всепроникающей торговой сети появится питьевая вода, в пирамидах!

-         Коля! – захлопал в ладоши Павел Иванович. – Коля, ну ты молодец!

-         Я уже вижу мощную рекламную компанию. – мечтал Николай Николаевич, прикрыв глаза. – Представляете возможности их рекламы! Люди во всём мире узнают, что в любом магазине можно купить чудесную воду. – он водил руками. – Я вижу холодильники в которых ровными рядами стоят пирамиды с водой. В холодильники вделаны компасы. Вижу людей по всему миру: чёрные, жёлтые, белые…они пьют воду, отрезают днища от пирамид и носят их на головах…со всего мира приносятся срочные сообщения о гениальных прозрениях, изобретениях, чудесных способностях. Начинается эра пирамид!

-         А компании согласятся? – нерешительно спросил Павел Иванович.

-         А это уже забота тех сил, которые нас тут собрали. – засмеялся Виктор.

-         А чего им не согласиться? – пожал плечами Николай Николаевич. – На этом товаре можно очень хорошо заработать…там не дураки сидят.

  В палате повисла тишина. Библиотекарь задумчиво смотрел в окно, Виктор торопливо записывал что-то в свою тетрадку, военврач массировал виски.

  Послышался лязг замка. В палату заглянул всё тот же санитар.

-         Витёк. – позвал он.

-         Да, да! – подбежал тот. – Принёс?

-         На. – протянул усатый громила тюбик ПВА и неровную стопку картона. – Картон еле нашёл.

-         Спасибо. – сунул ему деньги пациент. – Ты настоящий друг. Если нужно будет ещё - позовём.

  Санитар исчез. Виктор радостно посмотрел на друзей и потряс в воздухе принесёнными материалами.

-         За работу! – выставил он вперёд руку, как Ленин.

-         За работу! – подхватил Николай Николаевич.

  Библиотекарь опытной рукой принялся размечать на картоне нужные фигуры. Виктор достал откуда-то из тумбочки лезвие от бритвы и стал вырезать заготовки. Павел Иванович вызвался клеем соединять между собой стороны и через десять минут на его голове уже красовалась первая пирамида.

-         Пошёл процесс! – подмигивал ему Виктор, весело смеясь.

-         Пошёл! – хихикал тот.

-         Так мало что получится. – увлечённо рисовал Николай Николаевич. – Сейчас всё сделаем и в тишине сосредоточимся. Если смеяться и двигаться, то ничего не выйдет.

-         Сделайте мне тоже, пожалуйста. – слова эти произнёс четвёртый пациент палаты, молодой человек с волосами и бородкой, как у священника. Он сидел на своей кровати и затравленным зверем смотрел на увлёкшихся сооружением пирамид. – Сделайте, пожалуйста. – повторил он жалобно.

-          Возьми мою. – протянул ему свой головной убор Павел Иванович.

-         Спасибо. – он, хромая, подошёл, бережно взял пирамиду, так, словно от неё зависела его жизнь и вернулся на кровать, усаживаясь и аккуратно водружая сооружение себе на голову.

  Все присутствовавшие впервые услышали внятную речь парня и внимательно следили за его действиями.

-         Тут ещё на одну пирамиду с лихвой хватит. – прервал тишину Николай Николаевич, указывая на остатки картона.

 

  За окном стемнело. Все четверо обитателей палаты №27, закрыв глаза, неподвижно сидели каждый на своей кровати. Головы их украшали картонные пирамиды. 

-         Мозги, кажется, расплываются. – негромко нарушил тишину Виктор. – А у вас как?

-         Не пойму. – ответил военврач.

-         Днём информация поступает из космоса в пирамиду, а ночью обратно. – поделился информацией библиотекарь. – Так обмен происходит…ритмы у неё такие.

-         Иисус. – застонал молодой человек, похожий на священника.

-         Что Иисус? – насторожился Виктор.

-         Я понял, что с ним произошло. – ответил Иван, закрыв лицо руками.

-         Что? – в один голос спросили Павел Иванович и Николай Николаевич.

-         У него не было другого выхода. – задыхаясь от слёз начал молодой человек. – В писании есть место, где женщина втайне прикоснулась к нему и излечилась, а он почувствовал, что от него ушла сила и спросил о том, кто прикоснулся, понимаете?

-         Дальше, дальше. – нетерпеливо вмешался Виктор.

-         Все эти люди были за что-то наказаны недугами. – продолжил рассказчик. – А Иисусу для убедительности его слов была дана энергия, чтобы он мог творить чудеса. Но с каждым чудом энергия иссякала. И, наконец, подошла к концу. Он должен был умереть. Но кто поверил бы в его учение, если бы он умер молодым от болезни или просто исчез! – Иван заплакал. – Не было другого выхода, кроме мученической смерти! Смерти, подтверждающей его слова! Понимаете?

-         Похоже, работают пирамиды твои, Николаич. – засмеялся Виктор.    

 

 

 

 

 

 

 

 

 

28. ПЕРЕМЕН

 

 

                                         Перемен! Требуют наши сердца!

                                         Перемен! Требуют наши глаза!

                                         В нашем смехе и в наших сердцах импульсация вен!

                                         Перемен! Мы ждём перемен!

                                                                              В. Цой

 

  Макс Ерёмин, подперев голову рукой, лениво наблюдал как рассаживаются на свои места журналисты. Справа от него с абсолютно безразличным видом сидела Оля, пальцами правой ступни, освобождённой от босоножки, периодически пощипывавшая под столом его ногу и напускавшая при этом на себя ещё больше важности, так забавлявшей Макса. Слева расположился Саша Красин, который настраиваясь на серьёзный разговор, не спеша массировал уши.

  Два десятка журналистов уже расселись на офисных стульях напротив небольшой сцены с тремя молодыми людьми на ней и снопами разнообразных микрофонов с цветастыми логотипами и по большей части известными названиями. Кто-то настраивал аппаратуру, некоторые негромко переговаривались с коллегами, несколько человек копались в своих ноутбуках.

  Но почти во всех взглядах, долгих прямых и брошенных украдкой, Максим без вариантов улавливал смесь недоумения, некоего недоверия, снисходительной иронии, кое-где даже досады… Впервые за три года своего существования «Водолей», уже успевший наделать немало шума и породивший множество слухов и домыслов, объявил о проведении пресс-конференции для отечественных и иностранных журналистов. И, оперируя стереотипами обычного человека, можно было понять настроение маститых взрослых мастеров печатного слова, пришедших из первых уст услышать наконец информацию о стремительно набирающей обороты загадочной организации, и увидавших перед собой трёх недавних юнцов.

  Светляне неспешно, но настойчиво появлялись в жизни общества. Они были скромны, но уверены в себе, энергичны, здоровы, были способны выдавать смелые свежие идеи, творить новое, интересное, привлекающее людей. Первым делом они проявили себя в шоу бизнесе и современном креативном искусстве…там где смелый, ничем не скованный полёт мысли, оценивается быстрее всего и возвращается хорошими деньгами. Засияли сверхновые звёзды: молодые талантливые композиторы, поэты, писатели, дизайнеры, модельеры, певцы, режиссёры, актёры. Словно свежий ветер подул в широко открытое окно. На подходе были учёные новой формации, рассматривающие мир как единство всех проявлений  видимых и невидимых, и учитывающие это в своей работе. Уже подтягивались политики новой волны, идущие не хапать, обманывать, врать, но сознающие свою ответственность, уважающие даже самых маленьких людей, желающие приносить реальную пользу. Таковые ещё молча ходили по длинным высоким коридорам, молча выполняли поручения продажных и ограниченных, изучали ущербную систему изнутри и готовились в удобный момент изнутри же её и разрушить…потому что перестраивать эту систему не имеет никакого смысла.

  «Да. – говорили они без рисовок и пафоса. – Мы новые люди, дети «Водолея». Это огромная радость, невиданная энергия, серьёзная ответственность. Присоединяйтесь к нам, и вы сами всё поймёте.»

  Одна журналистка записалась в организацию и через полгода опубликовала свой дневник, мгновенно ставший бестселлером. После этого люди стали смотреть на «Водолей» по-новому. С уважением, интересом, завистью...опаской и даже страхом.

    Макс понимал всё это и даже намного больше. Все трое, сидевших за столами на сцене, выглядели на пять-семь лет моложе, одеты были ярко, и вообще мало походили на серьёзных зрелых людей, способных дать внятные ответы на очень сложные и разнообразные вопросы, приготовленные журналистами, привыкшими всё больше общаться с хмурыми дядями, наглухо закрытыми непробиваемыми доспехами серо-синих костюмов, важных и обличённых большими полномочиями. Настроение печатной братии можно было выразить как предчувствие лёгкой и оттого неинтересной победы. Их острый нюх уловил уже запах крови юных жертв, отданных им на растерзание кем-то могущественным и затаившимся до поры. Что ж, они готовы принять жертву, безжалостно растерзать её на глазах у всего мира и решительно потребовать к ответу тех, кто спрятался за спинами вчерашних детей.

  Повисла тишина. Все были готовы к работе.

-         Добрый день, дамы и господа! – начал Максим, слегка улыбаясь. – Меня зовут Ерёмин Максим Сергеевич. Справа от меня Малахова Ольга Игоревна. Слева, соответственно, Красин Александр Петрович. Мы представляем организацию, именуемую «Водолей». У нас нет каких бы то ни было званий или рангов, у нас это не принято. То что именно мы находимся сегодня перед вами обусловлено нашей личной активностью, высокой способностью оперировать информацией, хорошим знанием целей, задач и идеологии «Водолея» а так же мы тут потому, что генерировали значительное количество идей, по достоинству оценённых нашим сообществом, насчитывающим, к слову сказать, на данный момент уже более двух с половиной тысяч активных членов и значительное количество обучающихся по нашей программе и сочувствующих, без негативного оттенка этого слова.

  Макс перевёл дыхание, сделал паузу и обвёл взглядом журналистов. Он почувствовал, как радостный вихрь закручивается у него внутри. Он видел, как гаснут и тушуются, удивляясь сами себе, наглые откровенные взгляды при встрече с лучами, испускаемыми его светящимися глазами. Как хотел он этого, как ждал! Эти люди даже представить себе не могли, что лишь спустя несколько минут через них  мощными потоками польётся невиданная доселе энергия. Энергия созидающая, светлая, ожидавшая своего часа, копившаяся где-то во вселенной, пришедшая преобразовать захламлённый страхами мир. Мир, раздираемый враждой, липкий от глупости и инертности, уставший сам от себя, метущийся в поисках истины, но убегающий от неё в панике. Мир прекрасный в своей потенциальности и бескрайних возможностях. Его мир! Их мир! Наш мир! 

-         Широкой общественности о нас известно достаточно много. – продолжил Максим. – Мы не делали тайны ни из своих целей, ни из своих методов. Но сегодня мы заявляем о себе официально. Причин нашего долгого молчания несколько: во первых нам нужно было проверить свои предположения и накопить достаточный опыт, необходимо было привлечь и обучить значительное число единомышленников. Наше молчание, обрывки информации и слухи о нас неминуемо должны были создать атмосферу ожидания и любопытства, что значительно усилит эффект нашего воздействия. Вам в общих чертах уже известно, что мы занимаемся преобразованием людей, придаём значительный импульс саморазвитию личности. Достигаем мы этого через глубокое всестороннее оздоровление организма, раскрытие жизненных потенциалов, многоразовое увеличение энергетики человека, расширение границ восприятия окружающей действительности в лучших её проявлениях, освоение управлением своими мыслями и переменами в жизни каждого, пожелавшего того по-настоящему. Это лишь краткое, не способное в полной мере передать всю многогранность наших методов, описание. Цель! – Максим почти крикнул последнее слово, максимально сфокусировав внимание аудитории на себе. – Цель – изменить мир! Изменить к лучшему! Ненасильственно! Эволюционно! Через постоянное, терпеливое, неумолимое увеличение количества личностей новой эпохи в общем числе жителей планеты. Через увеличение процента таких личностей до некоего критического числа, после достижения которого, мы сможем смело заявить о необратимости процесса!

  Он опять сделал паузу и обвёл зал неторопливым спокойным взглядом. Снисходительные улыбки, пырскавшие смешки, шептания на ухо соседу. Собравшиеся, как и большинство людей, совсем не представляли что происходило прямо у них под носом.

-         Ну что? – шепнула Оля, опять ущипнув Макса за бедро. – Возьмём их, пока тёпленькие?

-         Я тебя потом покусаю. – негромко ответил он.

-         Ай боюсь, боюсь. – закачала головой она.

-         Тут собрались взрослые, трезвомыслящие, здравые люди! – обратился Макс к аудитории. – В жизни которых есть место логике, фактам, причинно – следственным связям и нет места чудесам, о которых я тут рассказываю. Но мы по-разному видим чудеса. Нет чуда в раскрытии своих глубинных возможностей, заложенных в каждом из нас. Нет чуда в расширении границ восприятия сущего, ограниченном порогами наших чувственных анализаторов, через развитие анализаторов сверхчувственных, притупившихся в процессе деградации человека, ошибочно поставившего материальное на первый план. Нет чуда в том, что мы можем, по сумме признаков общих для всех процессов, определить на каком этапе находится сейчас человечество. Нам вера в чудеса видится совсем по-другому! – он опять повысил голос, привлекая и без того значительное внимание. – Люди верят в чудеса, когда надеются, что зло, творимое ими исчезает без следа! Они верят в чудеса, когда гонят от себя мысль о том, что им, не дай бог, придётся ответить за каждый поступок, каждое слово, каждую мысль! Ответить может быть ещё при жизни, но после смерти точно! Верят они и в чудеса, когда списывают природные катаклизмы на углекислый газ, парниковый эффект, самопроизвольную активность солнца и прочие бредни…хотя давно было сказано, что за грехи людей придут бури, наводнения, смерчи! Верят они в чудеса и когда надеются, что всё решится само собой! Что получится остаться в стороне! Что наименее достойные из людей, захватившие власть, смогут побороть в себе алчность, жестокость, глупость, недальновидность…что они, разменивающие тысячи жизней, как монеты, сами вдруг изменятся и без участия общества всё устроят наилучшим образом! – Максим встал. Цветущий молодой мужчина словно светился изнутри, глаза его блестели. Он по очереди, как котят,  давил взглядом растерявшихся журналистов. – Мы пришли заявить вам – не будет таких чудес! Не получится творить зло и жить в спокойствии! Оставьте эти иллюзии! Вопрос на планете земля стоит остро! Или мы изменимся к лучшему и впустим в себя свет, или наша цивилизация будет сметена как многие до неё! – он уселся на стул. – Мы не просим помощи и не ищем союзников, хотя и рады таковым, если они истинно разделяют основные наши взгляды, мы рады поделиться своими знаниями и готовы принять новое… мы пришли сказать, что начинаем действовать…нравится это кому-то или нет. «Водолей» не претендует на истинность в последней инстанции. Нет! Но мы твёрдо утверждаем – пришло время осознания колоссальной мощи, заложенной в мыслях каждого из нас. Пришло время поиска пути приятия человеком ответственности за все свои чувства, эмоции, любые проявления сознания! Наш личный опыт показывает, что нам удалось создать некую методику освоения этой, скажем так, науки! Мы открыты для сотрудничества, обмена опытом, поиска новых решений! – Максим улыбнулся, весьма довольный произведённым эффектом. – А теперь мы готовы ответить на ваши вопросы.

  В зале повисла тишина. Люди, вращая глазами, словно выходили из гипноза. Ухмылки исчезли с их лиц. Что-то мощное и неуловимое почувствовали они в молодом ораторе. Через пару минут корреспонденты вошли в деловой рабочий ритм.

-         Здравствуйте. – представился мужчина лет сорока в сером костюме с короткими седыми волосами. – Алексей Коротков, «Комсомольская правда.» Насколько нам известно, у вас существует стойкое негативное отношение ко всем существующим религиям. Поясните вашу позицию в этом вопросе. И подвопрос: можно ли проповедовать, как вы говорите свет, унижая одновременно многовековой религиозный и духовный опыт наших предков. Спасибо.

-         Спасибо. – кивнул Максим. – Хороший вопрос. Ещё академик Бехтерев предположил, что мысль человеческая – есть особая форма энергии и, следственно, по закону сохранения энергии она просто не может исчезнуть. Данное предположение является для нас аксиомой. Всё видимое нами материальное – есть лишь малое проявление ментального, невидимого, духовного, обитающего в бесконечных частотах различных волн и полей, материализующихся в следствие снижения вибраций в плотном мире. Твёрдое, искреннее приятие человеком данной аксиомы возносит его бытиё на новые недосягаемые ранее уровни, наделяя огромной ответственностью, одновременно делает жизнь простой, радостной, наполненной смыслом и лишённой беспокойств и страданий. Все существовавшие и существующие религии видятся нам как ступени в восхождении человека к осознанию этой простой и вместе с тем великой истины. В нашей политике нет и быть не может места какому-либо осуждению или унижению. Это неблаговидная риторика наших оппонентов. Мы лишь с позиций здравого смысла объясняем события человеческой истории и роль религий и культов  в ней. Мы открыты для разумного диалога. Готовы дискутировать по любым вопросам, и изменять свою точку зрения под воздействием здравых аргументов. Недовольство религиозных деятелей видится нам в том, что, являясь лишь ступенями в восхождении истины, почти все религии, через своих иерархов, объявили в своё время себя носителями истины в последней инстанции и обосновали своё превосходство, подкрепив недостаток аргументов насилием и жёстким неприятием инакомыслия. Позиция эта со временем укоренилась при покровительстве власти светской, заинтересованной в наличии механизма воздействия на духовную жизнь масс. Тем неприятней пробуждение от иллюзий. Мы не собираемся очернять или идеализировать историю. В истории любой религии было как хорошее, так и плохое. Речь не об этом. Речь о том, что человеческая мысль одинаково стремительно пронизывает и небо, и землю, и звёзды. Всю свою историю человек шёл к осознанию этой, я повторюсь, великой истины. Шёл через поклонение идолам, амулетам, статуям, иконам… Человеку непросто было осознать неограниченные возможности, заложенные в его мыслях. Ему требовалось видеть перед собой проекцию адресата своих молитв. Любая религия основана на откровении, полученном пророком, сумевшим настроиться, в следствие высокого уровня своего развития, на высокие частоты божественного смысла, вселенской истины. Далее откровения такого пророка перерабатывались его последователями – людьми менее подготовленными для этих целей и зачастую корыстными. Так формировалась религия и занимала своё место в жизни общества, обмирщалась, обрастала новообразованиями, изобретала механизмы воздействия, выживания, приспосабливалась к условиям. Мы прекрасно понимаем, что существуют мощнейшие нематериальные, ментальные образования, созданные миллионами последователей мировых религий, так называемые эгрегоры. Мы не боимся столкновения с ними потому, что работаем на более высоких частотах, и всех желающих приглашаем присоединиться к нам. Мысль последователя большинства традиционных культов привязана к неким символам, личностям, материальным объектам…этим самым мысль значительно ограничена в своих возможностях. Мы же выступаем за то, что при общении с высшим, назовём его так, разумом, энергия от человека должна расходиться в пространство равномерно, не ограничивая себя никакими материальными проявлениями, временем суток, ритуалом…каждого из нас слышат всегда и везде, громкость только у всех разная. Вернее сказать у нас имеются некоторые специфические моменты настройки на соответствующие частоты, которые могут подпадать под понимание ритуалов, но это точно не догма, обязательная к исполнению, а лишь система, согласованная с логикой устройства мироздания…система подвижная, развивающаяся, свободно ищущая  оптимального состояния, настраивающая на индивидуальную работу над собой. – Максим сделал паузу. – Ведь у Иисуса, Будды или Мухаммеда не было идолов, статуй, неких изображений. Они потому и получили свои знания, что не ослабляли своих мыслей никакими материальными проявлениями, а обращались к вселенскому разуму напрямую.   Что же касается основных религий, то я обозначу коротко наше отношение к ним, основанное на фактах без эмоций и пиетета. Для нас неприемлемо жёсткое унижение женщины, объявление её носительницей порока, первопричиной человеческих страданий. Неприемлемо традиционное трактование так называемого грехопадения. Познание женщиной запретного плода видится нам как наполненный божественным смыслом шаг, переводящий эволюцию на новый виток. Как можно рассуждать о развитии человечества, когда в трактовке ислама, христианства или иудаизма большая половина людей, то есть женщины,  заклеймены как первопричины всех бед. Каково живётся нашим матерям, сёстрам, жёнам с этим несмываемым клеймом. Весь регресс людей как раз и видится нам в неправильной трактовке этого эпизода. Несостоятельным нам видится и поклонение материальным объектам. В этом плане наиболее прогрессивен ислам, запретивший изображение людей и животных, но более остальных унизивший женщин. У всех этих проявлений имеются объективные причины, но речь сейчас не о них. Если же обращаться к буддизму, то его основное положение о причине страданий, кроющейся в желаниях, видится нам абсолютно справедливым. Но вопрос тут состоит в том, что избавление от желаний доступно лишь личностям, находящимся на очень высоких уровнях развития. Применяя же это утверждение к основной массе современных людей, мы провозглашаем следующее: все страдания от неумения пользоваться механизмом исполнения желаний, открывающимся вслед за освоением контроля над своим мышлением и определённой перестройкой внутреннего мира. – оратор замолчал, предоставив журналистам самим решать кто будет задавать следующий вопрос.

-         Мария Максимова «Аргументы и факты». – представилась светловолосая сутулая девушка. – Нам известно, что в «Водолее» очень жёсткие требования предъявляются к физической форме членов организации. Узнав о ваших нормативах, я пришла в ужас. Мне это напомнило стадное ГТО и парады сталинских физкультурников, подогнанных под нормы и стандарты. Расскажите об этом подробнее. И каковой видится вам ваша политика в работе с людьми по этому вопросу. Ведь немногих можно заставить стать на мостик, или спать на жёстком матрасе. Спасибо.

-         Я девушка простая и скажу без прекрас и прямо. – начала отвечать Оля, слегка улыбаясь и выбрав роль простушки правдорубки. – Лучше уж много стандартных физкультурников, чем тьма одинаковых немощных рахитов! Жёстко? – она, смеясь, хлопнула по столу. – Но справедливо! Теперь серьёзно. Видимо вам попались наши высшие нормативы. Требования возрастают постепенно. Но смею вас заверить: нет большей радости чем та, которую ощущаешь когда чувствуешь, что ты становишься сильнее, гибче, быстрее… Это не насилие! Это радость! В слабое больное тело не придут здоровые светлые мысли! Для нас это аксиома. А в работе с массами я приму на себя ответственность и жёстко и смело заявлю во всеуслышание: всем нужно избавиться от кретинических иллюзий, от глупых необоснованных надежд обмануть свою физиологию! И я, зная что многие меня осудят и возненавидят, громко заявляю: люди, чуда не будет! Вам не удастся обмануть природу! И если вы курите, пьёте, обжираетесь, мало двигаетесь, злитесь, сквернословите, осуждаете… – готовьтесь к раку, инфарктам, инсультам, циррозам и прочим прелестям неполноценного существования! – она уставилась в зал. – Страшно? Так измените себя! Начните сегодня! Сколько можно влачить жалкое существование? Мы можем и хотим помочь! Приходите к нам! – Оля так же резко стала спокойной, как и возбудилась. – У меня всё. Спасибо за внимание.

  Монолог Оли покоробил многих в зале. Максим ощутил это явно.

-         Виктория Шмидт «НТВ» - вызвалась задать вопрос представительная женщина средних лет в брючном костюме. – Всё же не до конца понятно: вы постоянно упоминаете силу мысли и возможность ею управлять. У вас есть какой-то секретный механизм для этого? Можете вы уточнить этот вопрос? Спасибо.

-         Никакого секрета. – улыбнулся Максим. – В жизни любого человека есть огромное количество случайностей, совпадений, подсказок и всевозможных знаков. Так же у каждого найдётся немало примеров интуиции, воздействия мыслями на людей, невероятных необъяснимых случаев. Несовершенство состоит лишь в том, что все эти проявления люди относят к случайностям, бессмысленному нагромождению причуд жизни, неким бессистемным проявлениям. Занимаясь по нашей системе, человек по-новому рассматривает все подобные события, он систематизирует их, разгребает завалы случайностей и к своему огромному удивлению обнаруживает, что его прошедшая жизнь наполнена реализацией его желаний и страхов, его предупреждали о неприятностях и бедах, подсказывали лучший путь но он не слушал и, набив шишек, убеждался в необходимости уметь слушать подсказки. Подобная внутренняя работа, как магнит, начинает притягивать новые и новые события, убеждающие его в наличии невидимого мира, влияющего на его жизнь каждую секунду. Наша система, грубо говоря, даёт человеку неопровержимые доказательства существования незримого мира. Современный человек, воспитанный на вере во всемогущество точных наук и доверяющий только тому, что может потрогать или увидеть, получает в свои руки такие доказательства материальности мысли, что даже самые закоренелые скептики кардинально и в зрелом возрасте изменяли своё мировоззрение. Достигается это мягким неторопливым воздействием на подсознание. Мы помогаем человеку посмотреть на мир иначе, внимательней, больше доверяя жизни. Ну а при твёрдой уверенности в том, что мы – это то, что мы думаем, непросто решиться творить зло, твёрдо зная что оно вернётся. Приходит понимание того, что зло невыгодно. – Максим опять встал и повысил голос. – Все страхи, неврозы, депрессии исходят от невозможности человека осознать смерть! Большинство из вас просто гонят от себя мысль о смерти, но она, как пар, прорывает в самом неожиданном месте! Это происходит от того, что у вас нет уверенности в том, что за последней чертой вообще хоть что-то существует! Так вот знайте – существует! И каждую секунду вы тут формируете своё бытиё там! Наша система помогает почувствовать душу, твёрдо осознать незримый мир, перестать беспокоиться, бояться, и начать жить полноценно! Жить полноценно, можно лишь решив для себя вопрос смерти, думая о ней без страха, спокойно, глубоко и часто! Принимая её как радостное  неизбежное событие! Как важный экзамен, к которому хорошо подготовился! И это не бредни или пропаганда, это единственно разумный путь! Следующий вопрос, пожалёйста. 

-         Елена Мисина «Вечерняя Москва.» - встала молодящаяся затянутая в джинсу полноватая брюнетка. – Странные мысли в вашем возрасте: смерть, душа…а где ваши идеологи, основатели? Насколько известно это группа учёных и крупных бизнесменом. Ходят слухи о том, что ваша организация основана чуть ли не душевнобольными. Спасибо.

-         Наши основатели. –  начал отвечать Саша Красин. – Занимаются различными вопросами во многих направлениях. Кто-то сейчас в Тибете, кто-то ведёт переговоры о перенесении нашей деятельности в другие страны мира. Перед вами сидим мы, потому что именно мы прошли подготовку по нашей системе от начала до конца. Мы наш продукт. Но нельзя сказать, что мы продукт готовый, так как и процесс здравосозидания, и познания жизни и её законов, разгадывание загадок…всё это длится целую жизнь. Мы формируем динамическое поточное мировоззрение. Большинство людей живут с иллюзией о предсказуемости, постоянстве, стабильности. Эти явления просто невозможны в постоянно меняющемся подвижном мире. Мы же с интересом и радостью окунаемся в изменения, получаем удовольствие от стремительного движения в жизненном потоке. Мы приветствуем перемены и учимся управлять ими. Что же касается мыслей о смерти, то по-нашему глубокому убеждению невозможно оставлять без внимания важнейшее после рождения событие человеческой жизни. Только представьте себе бегуна, не думающего о финише. С вами же мы, к сожалению, говорим на разных языках. Поверьте, думать о смерти в двадцать лет прекрасно и интересно. Особенно когда это не пустые догадки, а оперирование фактами. Мы, я повторюсь, интересно и увлечённо коротаем время в ожидании самого главного события. Без страха и предрассудков с молодых лет сознательно подготавливаем свою душу к выходу из тела. С молодости, а не когда подопрёт. – он засмеялся. – Но это совсем не значит, что если вдруг сейчас прямо здесь возникнет угроза жизни, мы станем спокойно ожидать смерти, сложа руки. Спасаться будем до последнего. Мы не спешим, но и не боимся думать. Ведь когда человек прячется от мрачных этих мыслей, много работая, употребляя наркотики, занимая себя чем-то ещё, мысли не исчезают, они загоняются глубоко в подсознание и уже там набирают силу, растут. И чтобы держать их в изоляции приходится тратить колоссальную энергию. Это изматывает и угнетает… Мы же предлагаем взглянуть в лицо своим страхам и освободить энергию. Депрессии питаются не мыслями о смерти, а попытками от этих мыслей убежать или спрятаться. У меня всё. Спасибо за внимание.

-         Виктор Семёнов «Литературная газета.» - взял слово мужчина лет тридцати в бордовом свитере. –  В интернете ходят упорные слухи о том, что у вас имеется какая-то революционная стратегия дальнейшего развития не только нашего российского общества, но и  цивилизации в целом…это так? Если такая стратегия действительно имеется, то мы все были бы очень признательны, если бы вы в общих чертах обрисовали её нам. Если это конечно возможно.

- Это возможно. – улыбнувшись кивнул Максим. -  Стратегия действительно имеется. Но в некоторой степени вынужден вас огорчить: ничего сверх нового в ней нет. В нашей стратегии вещи называются своими именами и ложь сведена на нет. Любой человек, естественно здравомыслящий и образованный, если честно и непредвзято посмотрит на окружающий его мир сможет увидеть всё, что нужно для хорошей жизни, а так же всё, что ей мешает…

- И всё же. Можно перейти на более предметный разговор. – уже с места продолжил мужчина. - Сейчас у многих имеются рецепты и все они, как правило, на словах действенные и эффективные. Хотелось бы услышать вашу панацею от всех бед. Признаюсь, это очень интересно, особенно в свете уже сказанного вами и информации, курсирующей о вашем сообществе. Что конкретно говорит космос о конкретных преобразованиях, необходимых произвести в нашем обществе.

- Давайте предметно. Но несколько небольших  оговорок. И так самое главное: стратегия затрагивает все сферы жизни общества и ставит цели, которых нам нужно достичь, но все преобразования будут возможны лишь в процессе развития сознания людей. Претворение нашей стратегии в жизнь невозможно традиционными методами, не раз доказывавшими свою неэффективность и пагубность…да и просто недееспособность.

- Вы вводите нас в редкостное искушение.

- Ещё немного. Воплощение нашей стратегии невозможно ни через парламент или общественную палату, ни волей президента или премьера. Ничего так же не дадут демонстрации, голодовки, протесты, теракты и даже насильственные свержения власти. Вы услышите тут много революционных мыслей и простых истин, которые всеми силами укрываются от широкой общественности...а самое главное в том, что люди сами от себя скрывают очень многие важные вещи. Воплощение подобных идей в жизнь возможно лишь после массовой революции, но интеллектуально – духовной и никак иначе. Сейчас наша стратегия представляет из себя, скажем так, мечту о более справедливом и гармоничном обществе. Но человечеству нужна мечта…

- Мы вас поняли…может приступим.

- Приступаем. Идём по сферам человеческой деятельности. Начать, видимо, стоит с экономики. С того, что лежит на поверхности и затрагивает всех непосредственно и глубоко. Заявление первое: причины экономического кризиса укрываются и открыто не обсуждаются. Основной причиной экономического кризиса является ссудный процент, как таковой. Деньги никак недопустимо делать из денег. Подобное положение вещей противоестественно. Пока существует ссудный процент экономика не будет здоровой…для нас это аксиома. Как я уже говорил, любой здравомыслящий человек при беспристрастном взгляде на вопрос увидит всю абсурдность экономической модели, при которой центральный банк даёт деньги коммерческим банкам под процент ставки рефинансирования, а коммерческие банки уже под процент в два-три раза больше ставки рефинансирования дают деньги реальному сектору экономики. Где тут логика?  Где тут поддержка реального сектора? Как в таких по сути кабальных условиях производители могут работать и развиваться? Зачем государства так много усилий тратят на поддержку коммерческих банков? Слушая рассказы о том, что коммерческие банки несут деньги в экономику, представляются отчаянные герои, ползущие с мешками денег под огнём через линию фронта, хотя на самом деле эта грабительская операция осуществляется нажатием нескольких кнопок на клавиатуре компьютера. Эта система порочна в самой своей основе.

- То есть вы хотите сказать, что кредиты должны даваться под процент ставки рефинансирования?

- Никаких ставок! Кредиты должны быть беспроцентными!

- А кто должен давать такие кредиты?

- Государство.

- А коммерческие банки?

- Кредит должен быть только государственным. Основные манипуляции с деньгами должны быть в руках государства. Как выразителя интересов своих граждан. Ведь государство по конституции именно для этого и создано.

- То есть банки нужно уничтожить?

- Не обязательно уничтожать. Банки могут просто отойти от кредитования под проценты, являющегося по сути паразитированием, порабощением и экономическим вампиризмом. Банки могут преобразоваться в паевые инвестиционные фонды. Собирать деньги населения или юридических лиц и вкладывать их в производство, а уже по результатам работы реального производства зарабатывать и выплачивать дивиденты. Ссудный же процент должен быть объявлен мошенничеством и преследоваться по закону. Все уже данные кредиты должны пройти перерасчёт, чтобы исключить сложные проценты. Отобранное таким образом имущество должно быть возвращено владельцам на долю ссудных процентов.

  Всё тот же мужчина продолжал поддерживать беседу с места при полной заинтересованности всего зала.

- И вы хотите сказать, что выступаете против силового варианта? Вы хотите сказать, что подобные экспроприации не приведут к вооружённым конфликтам? Как вы вообще себе представляете возвращение заложенного имущества и отмену ссудного процента? Как государство по-вашему будет давать беспроцентные кредиты и терять свои средства на проценте инфляции? Вы уж извините, но подобные заявление не пахнут ни революцией, ни даже здравым смыслом и трезвым взглядом. Неадекватностью тут попахивает, если честно. Неадекватностью и марксизмом.

- Вы не дослушали. Естественно мы отдаём себе отчёт в том, что ни банкиры, ни продажные политики не пойдут на такие шаги. Одно это означает конец их лживой разрушительной власти, не изменившейся по сути со времён рабовладения. Поэтому я вначале и оговорился о том, что воплощение этой стратегии невозможно традиционными методами.

- А что у вас за методы? Вы предлагаете неадекватную стратегию на уровне Шарикова: «Взять всё и поделить!» И методы её реализации у вас тоже неадекватные…какая-то сказочная революция сознания!

- Давайте дадим договорить! – вмешался крепкий парень во втором ряду. - Прекратите вашу истерику! Если и есть тут неадекватный, то это вы! Нынешнее положение – это последние мирные деньки перед грандиозной бурей мирового масштаба! Мы все долговые рабы! Это по-вашему адекватно?

- Мы и говорим о предстоящей буре. В процессе грандиозного экономического коллапса причиной всех бед будет объявлена неограниченная эмиссия ничем не обеспеченных бумажных денег и прочих финансовых производных. Эти грандиозные бумажные долги обнулят гиперинфляцией и предложат миру вернуться к вечным материальным ценностям…к золоту. А подавляющее количество мирового золота сконцентрировано в руках ФРС. Золото знаменитого Форт Нокса всё давно заложено и вывезено ФРС под обеспечение госдолга США. Естественно бумажные деньги будут держаться до последнего. На эту бумагу авторы кризиса постараются купить как можно больше обанкротившихся материальных активов и стать ещё больше хозяевами заводов, газет, пароходов. В итоге по их задумке они должны остаться с приобретёнными материальными активами и построить новую финансовую систему на основе реального эквивалента стоимости…старого доброго золота, которого в мире существует недостаточно для обеспечения полноценной торговли при его нынешней цене. Как следствие – многократное увеличение золота в цене. А что касается адекватности или неадекватности наших предложений и главное путей их реализации, то предлагаем считать эту стратегию мечтой-утопией, если вам так удобнее. Но, повторюсь, у человечества должен быть маяк-идеал. Предлагаем послушать нас дальше!

- Мы вас внимательно слушаем! – поощрял крепыш со второго ряда.

- Имеется огромный смысл в том пути, который прошла наша цивилизация…обозримом пути. Стоит признать, что значительная часть этого пути была пройдена очень быстро именно благодаря кнуту ссудного процента. Находясь под домокловым мечом постоянно растущих долгов, люди шевелились быстрее и думали активнее, творя современный технический уровень и постоянно ускоряя такое творение. В любом современном товаре ссудный процент составляет в среднем половину его стоимости. Если мы возьмём эту бутылку воды, то увидим, что скважину бурили на кредитах, стекло плавили так же в долг с процентами, металл на пробку аналогично, доставка произвелась на грузовиках, взятых в лизинг, бензин тоже самое и так по всей цепочке реально работающие люди должны помимо налогов часть вырученных средств отдавать по процентам за кредит.  И это не считая инфляции, которая, кстати тоже является искусственной грабительской операцией. Но фундаментальная истина заключается в том, что любая здоровая система должна достигнуть оптимального размера, вырасти, развиться и поддерживать себя в динамическом равновесии. Динамическое равновесие существует в организмах взрослых здоровых животных и человека в том числе, которые достигнув определённых размеров, перестают расти, но их клетки постоянно регенерируютя и все внутренние жизненные процессы протекают с оптимальной скоростью. Система же при которой все должны отдать денег больше, чем взяли толкает на не прекращающийся рост экономики любыми способами. Остановка роста означает коллапс современной экономики. Подобный бесконтрольный всё ускоряющийся рост происходит по так называемой экспоненте. Экспоненциальный рост характерен для раковых клеток. И нам придётся отказаться от такого пути. Вопрос стоит о жизни и смерти цивилизации. Ведь для того, чтобы сохранить свой рост транснациональные корпорации используют природоразрушающие технологии, ведут войны и вообще готовы на всё ради наживы. Сейчас уже не для кого ни секрет, что самые страшные преступления против человечества, такие как мировые войны организовывались крупным финансовым капиталом. Жадность и жестокость этих людей, которых и людьми–то назвать сложно не знает предела. При сохранении существующего засилья денег цивилизацию ждёт гибель. У них-то наверняка имеется свой план развития ситуации. Можете называть нас сторонниками идеи мирового заговора, но навряд ли кто-то сможет опровергнуть простой факт – весь мир медленно, но неотвратимо погружается в долговое рабство. И это всё ссудный процент. Можем подождать ещё и посмотреть, как нас загонят в резервации и пометят номерами, словно товары в супермаркете.  В истории экономики есть имя, которое является ночным кошмаром для финансовых воротил всего мира. Это имя Сильвио Гезелль, создатель теории свободных денег. Мы абсолютно согласные с её основными положениями и имеем свои существенные дополнения. По теории свободных денег основные проблемы финансов начинаются тогда, когда украденные с помощью ссудных процентов деньги уходят из экономики и обескровливают её. Банкиры просто имеют возможность не выдавать кредиты и разорять производителей, а потом скупать их активы за бесценок, поднимать цены, порабощать… Тут стоит напомнить, что все эти глобальные махинации обставлены громкими хитроумными теориями и известными именами, удостоенными всяких премий. Тут достаточно напомнить, что ребята, придумавшие деривативы, как модель бесконечного рассевания финансовых рисков, получили за это Нобелевскую премию. Обычное по сути воровство и мошенничество прикрывается информационно и грубой силой. Всё сделано для того, чтобы если обычный человек свихнул себе мозг, пытаясь разобраться во всех этих хитроумных экономических, политических и социальных теориях, школах и моделях. Но все эти теории и модели не более чем ложь…дымовая завеса, прикрывающая извечное глобальное мошенничество, если называть это мягко. Ещё раз повторюсь – их жадность беспредельна, а их мораль допускает любые способы её удовлетворения: ограбление, порабощение, массовые убийства, экологические преступления. Человеческая жизнь и достоинство для них ничего не стоит…скорее всего большинство населения земли они и за людей-то не считают. Государство, как сообщество людей, организованное для общего блага должно выпускать деньги в обращение и давать их в долг без процентов, собирая их потом для общественных нужд с помощь прогрессивного налогообложения. И теории свободных денег мы взяли идею о том, что для того, чтобы экономика развивалась, деньги, находящиеся в обороте, должны постоянно уменьшаться в цене. Это заставит людей постоянно тратить деньги и тем самым гонять кровь экономики всё быстрее.

- То есть сбережения всё время будут уменьшаться?

- Нет. Мы подумали, что в экономике должно быть несколько кругов кровообращения. По сравнению с динозаврами именно обособленный второй круг кровообращения стал важнейшим приобретением теплокровных и позволил им выжить в процессе эволюции. Обязательно должен существовать частично замкнутый круг государственных денег. Так уже было при СССР. Государственные структуры должны рассчитываться между собой виртуальными деньгами, которые невозможно обналичить. В нескольких опять же подконтрольных государству структурах государственные деньги должны иметь возможность переводиться в деньги оборотные из которых будут выплачиваться зарплаты госслужащим, например. Деньги же оборотные должны уменьшаться в цене незначительно…допустим всего на один процент в месяц. Такая система заставит граждан и юридических лиц все свободные деньги вкладывать в ПИФы, чтобы сохранить их и приумножить. Именно на ПИФы мы возлагаем огромные надежды. Система при которой все свободные деньги в стране не будут лежать под матрасом, а пойдут в реальный сектор должна быть чрезвычайно здоровой и развивающейся.

- Какие ещё экономические фантазии вас посещают…очень интересно. – снисходительно иронизировал всё тот же корреспондент.

- Идём дальше. Тут говорилось об инфляции. От инфляции защитит серьёзный государственный сектор. Государство должно производить все основные материальные блага и оказывать основные услуги. Такая деятельность во-первых обеспечит значительную занятость наиболее незащищённой и пассивной части населения. Государство должно организовать работу за достойную оплату для инвалидов, студентов, школьников, заключённых, просто слабых духом и волей, лишённых предпринимательской жилки. На таких государственных предприятиях должны производиться основные продукты питания, одежда, бытовая техника, автомобили, оказываться услуги. Реализовываться всё это должно с минимальной прибавочной стоимостью, почти по себестоимости и, самое главное, цены на государственные товары и услуги должны быть фиксированными. Естественно такие товары и услуги не будут высочайшего качества и изысканного дизайна. Но качество должно быть стабильно хорошим, а цены низкими. Такие товары и услуги с фиксированными ценами будут держать инфляцию на минимуме. Все общественные работы должны производится опять же только государственными предприятиями. Неприемлема ситуация при которой строительство дорог, мостов, пошив военной и милицейской формы и многие работы по заказу государства и на основе фальшивых аукционов осуществляются коммерческими структурами по многократно завышенным ценам. Мы не против рынка. Пуская работают головы, изобретают новые товары и услуги, ищут, дерзают, устанавливают любые цены. Но пенсионеры и прочие не очень высоко оплачиваемые граждане смогут гарантированно купить в магазине кусок масла, батон хлеба, штаны и даже машину по невысокой фиксированной цене и стандартно хорошего качества.

- Такое уже было в Советском Союзе, но, как известно, плохо закончилось.

- Было похожее. В советском Союзе были две основных проблемы в экономике: отсутствие заинтересованности работника в результатах своего труда и отсутствие действенной системы контроля качества и расходов. В государственном секторе, впрочем как и везде, должна существовать справедливая сдельная система оплаты труда при строгом контроле качества.

- Такой государственный сектор вытеснит своей ценой коммерческий…если, как вы предполагаете, будет фиксированная цена и стабильно хорошее качество.

- Государственный сектор должен обеспечивать основные базовые потребности человека. Люди с невысокими доходами должны иметь возможность полноценно и недорого питаться, одеваться и пользоваться элементарными благами цивилизации и услугами. Речь идёт о базовых продуктах и услугах. Повторюсь: такая база обеспечит занятость и своеобразный фиксированный качественный ценовой фундамент, обуздает инфляцию. Если коммерческие производители аналогичных товаров и услуг, но уже дополненных некоторыми изысками, вздумают поднять цены, то часть потребителей просто перейдёт на государственные аналоги, заставив тем самым снизить цены. Опять же не забывайте, что отсутствие ссудного процента позволит существенно снизить себестоимость коммерческих продуктов. Естественно при таком не обременённом порабощающими кредитами производстве должна существовать здравая, справедливая прогрессивная система налогообложения. 

- Возникает извечный вопрос о контроле за вашими новыми общественными и экономическими системами, если всё же допустить, что они неким чудесным способом претворятся в жизнь. Ведь корыстные и безразличные действия многих людей, что называется на местах, способны свести на нет любые даже самые благие намерения и пожелания.

- Нами огромное значение уделяется этому вопросу. Здесь мы делаем ставку на применение детектора лжи, как основного инструмента правосудия, оценки эффективности и разрешения всевозможных споров и противоречий. Решение это лежит на поверхности, мы сами на себе испытали эффективность контроля с помощью этого замечательного прибора. Вопреки кажущемуся на первый взгляд зажиманию гаек, использование детектора лжи в правосудии и прочих сферах деятельности, где необходим контроль, оценка эффективности и добросовестности такая мера способна принести свободу, спокойствие, законность, честность, компетентность, ответственность…похоже на некую общественную панацею, но стоит задуматься над предполагаемым эффектом. Только представьте себе общество в котором каждый его член от управленца высокого ранга до дворника знает, что в случае правонарушения его шансы избежать наказания минимальны. Только представьте себе это. На наш взгляд, как мы ни крутили, детектор лжи действительно нечто вроде общественной панацеи. Естественно мы против того, чтобы начать всех сажать за дела многолетней давности, хотя за особо тяжкие преступления почему бы и нет? У всех, как говорится, рыльце в пушку. Можно объявить амнистию и начать применять детектор только к действиям, произведённым после определённого момента с которого начнёт действовать соответствующий закон. Ведь даже нынешнее законодательство вполне эффективно и способно обуздать большинство наших пороков. Основные вопросы заключаются в неотвратимости наказания, избирательности правосудия, продажности следственных и судебных функционеров. Применение же детектора с высокой степенью вероятности способно сделать наказание по-настоящему неотвратимым. А неотвратимость наказания позволяет снизить профилактические меры и дать обществу намного больше свободы. Делай, что хочешь, но знай – если что, то обмануть или откупиться шансов почти нет!

- Сразу возникает на вскидку пара важных вопросов. Кто будет контролировать тех, кто будет проводить проверки на детекторе лжи и не слишком ли это опасно – выносить приговоры по сомнительным показаниям прибора, который может поломаться, расстроиться, тестирующий может ошибиться или проявить предвзятость, тестируемый, наконец, может реагировать неадекватно и оговорить себя, являясь при этом абсолютно невиновным? Масса подводных камней на этом пути и камней весьма опасных.

- Даже те возможные несовершенства, которые вы перечислили, будут раем по сравнению с избирательностью, произволом и неэффективностью нынешних следствия и правосудия. Но и этих несовершенств в предлагаемой нами системе применения детектора лжи просто нет.

- Поясните пожалуйста.

- Речь не идёт о том, чтобы выносить приговор по показаниям детектора лжи. Мы предлагаем неизменно применять детектор исключительно для выяснения обстоятельств дела и составления доказательной базы. Ведь человек реагирует на правду, имевшую место даже годы спустя. С помощью детектора мы легко сможем выяснять как, когда, где, с кем совершалось преступление? Куда дели улики и, например, украденное? В какие банки, на какие счета и в каком объёме перевели деньги? А уже на основании этих данных следствие и суд сможет получить реальные доказательства вины или невиновности. И, что очень важно, с помощью детектора мы сможем искоренить продажность во всех государственных структурах от МВД и ФСБ до Государственной Думы и районного ЖЭУ. Сразу возникает справедливый вопрос о достойной и сдельной оплате труда особенно в этих сферах. Мы сможем быстро и эффективно отобрать для такой важной работы настоящих профессионалов и достойно платить в соответствии с их заслугами. Ведь вы просто представьте саму схему опроса подозреваемого, например, в убийстве: «Вы убивали?» Детектор показывает – да. «Вы спрятали тело в лесу, поле, подвале, сожгли на костре…» Извините за подобные подробности. Человек реагирует на лес, например. Идём дальше. «Лес находится в пяти, десяти, пятнадцати километрах от города…на север, юг, запад, восток…рядом деревня Пронино, Соколово, Русилово…» Или например очень актуально. «Вы брали взятку, завышали стоимость государственного заказа, получали откат? Вы получили взятку от ООО «Петушки, Снегири, Журавли…» «Деньги переведены вами в банк такой-то, такого-то числа, на такую-то фамилию…». Естественно стоит напомнить, что при нынешних условиях подобное пока невозможно, потому что удерживающие власть лягут костями и вцепятся зубами, но не пойдут на подобные процедуры.

- А насколько высоко вы планируете проводить свои проверки на детекторе лжи?

- Все госслужащие по нашей задумке должны проходить такие проверки по результатам некой лотереи, основанной на непредвиденном числовом факторе, абсолютно открытом и просчитываемом со стороны. У каждого госслужащего будет индивидуальный номер. Проверка, например, будет проводиться в результате нескольких вычислений на основании да хоть скорости ветра, или средней температуры, или атмосферного давления… Отвечая на ваш вопрос о том, кто будет контролировать самих проверяющих, поясняю. Проверяющие не должны знать, кого они будут проверять завтра или даже через час. С помощью Интернета проверяющий может находиться на Сахалине, а проверяемый  в Калининграде. Для надёжности проверяющих должно быть, например, трое. Проверяем чиновника из Москвы, например. Температура в 12-00 в центре города равняется + 7 градусов, давление 137 мм., а скорость ветра 13 м\с. Запускаем вычисления на основе семи, сто тридцати семи и тринадцати – получаем Иванова Ивана Ивановича. Объявляем ему о проверке и просим в течение получаса пройти в соответствующее помещение. Таким же образом отбираются проверяющие по одному в Казани, Питере, Краснодаре. Никто друг друга из проверяющих не видит и не может общаться. Вопросы изначально задаются стандартные. Проверяющие утверждают протокол проверки голосованием. Всё быстро, эффективно, просто и практически не поддаётся воздействию. Если же наш Иван Иваныч в чём-то замешан, то проверяющие, общаясь онлайн в текстовом режиме, вырабатывают тактику дальнейшего допроса. Составляют протокол и за него отвечают, не зная при этом друг о друге ничего. Как вам система?            

- Всё же и тут возможны лазейки.

- Возможны, но по сравнению с существующим беспределом это самый настоящий рай земной.

- А вы и Президента хотите проверять, и Премьера?

- Это следующие пункты нашей стратегии. Дело в том, что ни должности Президента, ни Премьера в их нынешнем понимании существовать не должно. Высшее руководство страны и регионов по сути являются неограниченными правителями. Царями и князьками никому не подконтрольными и не подотчётными. Так происходит во всём мире разница лишь в особенностях, сводящихся, как правило, к тому, насколько тщательно власть старается прикрывать свою истинную сущность за красивыми словами. Но везде сущность власти можно свести к простой схеме, заключающейся в различии официального и реального целеполагания. Официально целями власти неизменно заявляются всевозможные блага для общества, развитие и всё такое громкое, благое и красивое, а реальными  их целями являются как раз сама власть по возможности минимально ограниченная, групповая или индивидуальная и личное обогащение. Основной тезис сводится к тому, что нынешняя система власти, неизменная по сути тысячи лет, должна быть заменена системой управления. Демократии нет ни в одной стране мира, называющей себя демократической, как бы громко об этой демократии не кричали. Наличие выборов не говорит о демократии. Всегда имела место и существует ныне лишь олигархия – власть немногих. Дворян, коммунистов, демократов, неолибералов, консерваторов…неважно. Как правило это всегда власть людей, обладающих большими деньгами, неизменно действующих в своих корыстных интересах. А любые демократические выборы особенно в наше время являются по сути медиакратией…соревнованием избирательных технологий пиар команд предварительно отобранных и допущенных к выборам кандидатов.  Система управления, предлагаемая нами, отличается от власти тем, что управление осуществляется в рамках жёстких правил, соблюдение которых обязательно и выход за эти рамки по сути просто невозможен. Противоестественна ситуация при которой несколько никому не подконтрольных и неподотчётных человек решают вопросы войны и мира, расходования миллиардов, стратегических направлений внешней и внутренней политики. По нашей модели система управления должна быть жёстко ограничена, подконтрольна, прозрачна, понятна, эффективна. Работать в ней должны самые достойные, компетентные и активные члены общества, значительно развитые духовно и интеллектуально, постоянно совершенствующиеся и настроенные на своё созидательное развитие и таким же образом относящиеся к обществу. Оплата, естественно, должна быть высокая, но и требования соответствующие. Никакие фиксированные сроки полномочий или иммунитеты, естественно, неприемлемы. Должен существовать эффективный и адекватный механизм отзыва управленца любого ранга и его отчёт за свои действия с вынесением общественного вердикта доверия или недоверия.

- А какие-либо выборы в вашей модели предусмотрены?

- Выборы предусмотрены, но и они должны претерпеть существенные изменения.

- Какие изменения? Можно поподробней?

- Можно. Начать стоит с того, что в предлагаемой нами модели общества будущего, надеемся совсем не такого уж и далёкого, одной из абсолютнейших незыблемых ценностей и неотъемлемых прав каждого человека будут являться равные стартовые условия для жизни и развития. Всё это уже не раз предлагалось во всевозможных политических системах. Мы снова берём курс на равные возможности и убеждены, что любая иная политика в этом вопросе губительна и ведёт к деградации. Проще говоря, наши проблемы проистекают из того, что огромное количество людей занимаются по жизни тем, к чему абсолютно не имеют талантов и способностей. Многоразово пагубность такой системы увеличивается, когда человек, занимающийся не своим делом, наделён правом принимать важные решения, влияющие на судьбы миллионов. Решение тут находится на нескольких уровнях. Первый и самый естественный – это отслеживание с самого детства склонностей ребёнка. Существующая тестовая система является несовершенным зачатком системы будущей. Тесты допустимы, но лишь как дополнительный механизм оценки. Для нас этот вопрос является открытым. Нам ясно как должно быть, но сама система пока ещё не создана.

- Как должно быть?

- Основа основ – это некая универсальная и адекватная система интеллектуально-духовного ценза. Никакой иной ценз недопустим, ни имущественный, ни половой, ни возрастной. Но вот интеллектуально-духовное состояние каждого человека оценивать жизненно необходимо. Оценивать с самого детства, наблюдать его развитие или деградацию. Поощрять, направлять, помогать. Возвращаясь к политическим выборам, то по нашему глубочайшему убеждению они должны быть во первых обязательными для всех, во вторых граждане должны принимать участие в более широком круге вопросов, как политических, так и финансовых и организационных, в третьих голоса нужно не подсчитывать, а взвешивать.

- Голоса одних важнее голосов других?

- Важнее не совсем то слово. Все голоса важны, но голос полуграмотного алкоголика не может быть равным голосу профессора политологии. Это, кстати, ещё одна уловка власти. При вершении избирательного правосудия вина взвешивается в зависимости от того, кто совершил преступление, какое социальное положение занимает, какую взятку дал, кто за него вступился, а при голосовании голоса просто подсчитываются, по той простой причине, что в современном обществе людей, сознание которых поддаётся примитивной манипуляции, большинство и поэтому выгодно для проведения своей политики подсчитывать все голоса как равные.

-   Избирательное правосудие?

- У вас хватит наглости заявить, что существующее правосудие объективно и беспрестрастно?

- Навряд ли…

- Вот видите. Всем ясно несовершенство существующего положения дел, но мало кто представляет, что нужно делать.

- Вы, конечно, представляете.

- Представляем. – твёрдо ответил Макс.

- И собираетесь действовать?

- Уже действуем.

- Где и как?

- Основной акцент наших действий смещён в нематериальную сферу. Мы впервые в истории цивилизации создаём по-настоящему массовую систему управления нашим индивидуальным и общественным. Проще говоря, когда в стране появится порядка трёх миллионов осознанно управляющих своей жизнью человек, по нашим подсчётам должен наступить перелом.

- Что за перелом и почему именно три миллиона?

- Нам представляется, что именно трёх миллионов достаточно, чтобы пересилить существующую инертность и привести в созидательное движение всё общество. Три миллиона – это оптимальное количество катализатора.

- То есть это будут люди общающиеся, по вашим словам, с тонким миром.

- Именно. Но не только общающиеся, но и влияющие на остальных людей, события и явления. Манипулирующие действительностью. Три миллиона активных умелых манипуляторов действительностью, объединённых общей идеей, действующих согласованно, не знающих страха, здоровых физически и духовно, ищущих, дерзающих, добрых, светлых, позитивных… - Макс громко выдохнул и засмеялся. – Звучит фантастично, понимаю. Но мы просто ставим вас в известность о том, что мы уже здесь, уже действуем, нас всё больше и мы не остановимся, пока не изменим мир. Можете прятаться, сопротивляться, мешать…не думаю, что это поможет. Мы даём не только самую фантастическую мечту, но и реальный механизм её быстрого и эффективного достижения. Мечта звучит как осознанное управление своей жизнью, а потом и окружающим миром…пределов мастерства просто нет. А о механизмах мы вскользь уже упоминали. Нет надобности углубляться в них. Тому, кто готов бросить вызов своим мечтам и взять их штурмом и нескольких слов должно быть достаточно, а остальным искренне желаем эволюционировать…если не в этой жизни, так в следующей!!!  

 

 

 

 

 

 

 

29 . КУНДАЛИНИ

 

                                                В срок мощный колокол соберет растерянных

                                                путников не на Гималаях непременно,

                                                есть и другие не менее важные места.

                                                                                                  Е. Рерих

 

 

  Сан Саныч вернулся в кабинет один. Что-то не склеилось, и присутствовавшие, не дожидаясь объяснений, приготовились к разочаровывающим все их лучшие ожидания словам. Доктор подошёл к столу, налил себе сок, выпил махом, облегчённо выдохнул и, с улыбкой кивнув головой, наконец стал говорить.

-         Всё ещё интереснее, чем мы могли предположить.

-         Что? – нетерпеливо потирал ладони Самсонов.

-         Не томите, Александр! – почти молил подошедший к столу Касаян.

-         У них там, кажется, параллельное нашему исследование…все четверо надели на голову пирамиды и Горемыкин, когда я его пригласил к нам и рассказал вкратце о знаке, он отказался идти один и сказал, что мы должны встретиться в полном составе: нас пятеро и их четверо…только так и никак иначе. – Конев недоуменно развёл руками. – Я не знаю, что тут происходит, но он, не моргнув глазом, словно ждал всего этого, заявил, что эта встреча явит собой нечто грандиозное. Вот я к вам посоветоваться. – снова виновато улыбнулся он.

-         А стульев-то девять! – захлопал в ладоши Самсонов. – Девять!

-         Десятый есть. – указал пальцем на зимний сад доцент.

-         Но около стола-то девять. – поднял палец моряк.

-         Вам решать, Александр. – сложил губы дудочкой Михаил Иванович. – За себя лишь скажу, что в замешательстве и готов на всё лишь бы это всё продолжалось.

-         Я-то как раз не против. – радостно закивал Сан Саныч. – Я только у вас узнать…все ли согласны?

-         О чём речь! – заголосил Самсонов.

-         Да, да и ещё раз да! – улыбался Касаян.

-         Заинтригован, как никогда. – кивал Семён Маркович. – Зови их, Сашенька…насколько я понимаю: в этой палате особо неадекватных и агрессивных нет?

-         Они все как бы жертвы стечения обстоятельств. – начал объяснять доцент. – Если предположить, что всё это мероприятие имеет некий высший смысл, то обстоятельства их появления в клинике ясны.

-         А расскажи нам про всех вкратце. – попросил именинник. – Чтобы мы были немного подготовлены.

-         Хорошо. – стал перечислять пациентов доктор. -  Худой в пижаме – Виктор Иванов. Это тот самый пациент, измысливший историю про Еву. Прятался в паровозике на детской площадке от каких-то преследователей. Сейчас вполне успокоился и углубился в свои великие открытия. Седоватый смуглый в синем спортивном костюме – это тот самый главный по пирамидам. Горемыкин Николай Николаевич, приятный в общем спокойный человек. Попал к нам по жалобе жены-алкоголички. С волосами длинными – Марков Иван. С детства наблюдался у психиатра, боязнь открытых пространств и скоплений людей. Страстно верит в Иисуса. К нам попал из милиции, где утверждал, что проклял цыганку и та умерла. Ну и крепыш с усиками – Рыжов Павел Иванович. Тот увлечён чрезмерно здоровым образом жизни. Довёл начальника до инсульта и сорвался на чувстве вины. – Сан Саныч обвёл взглядом присутствовавших. – Ну я пошёл?

-         Ждём с нетерпением. – всё так же радостно потирал руки Самсонов. – Ведь так, друзья?

-         Да, да. – закивали одновременно остальные.

-         Подготовьте им места на этом конце стола. – обернулся почти в дверях доктор Конев. – Посуда в шкафчике.

-         Мигом! – подорвался с места Самсонов. – Всё будет в лучшем виде!

  В который раз за вечер в кабинете повисла многозначительная тишина. Все, за исключением занявшегося сервировкой стола моряка, неподвижно сидели.

  Михаил Иванович привычно проигрывал в голове различные варианты развития событий. И хотя интуиция подсказывала ему, что происходящее навряд ли можно анализировать и предугадывать с помощью проверенных опытом мысленных операций, он не мог остановиться. Основная масса ожидаемых диалогов, по академической привычке, представлялась ему как уверенный разгром стройными хорошо организованными шеренгами фундаментальных знаний хаотичных бессистемных очагов мракобесия и оккультизма. Вместе с тем откуда-то из глубины сознания спокойно и величественно глядел на всё это царь Соломон…и холодное спокойствие его красноречиво говорило профессору, что впереди ждёт нечто абсолютно неизведанное и в принципе непобедимое. Но Михаил Иванович никак не мог остановить стремительный бег мыслей. Он, словно перед решающей битвой, оглядывал свои победоносные войска. Оглядывал, видел их мощь и вместе с тем едва уловимо осознавал, что  грядущая битва будет происходить где-то в ином мире…там, где все его умения и навыки почти не имеют смысла. Это будет походить на схватку прекрасно организованной древнеримской армии с эскадрильей сверхзвуковых истребителей. Но не смотря на это, он радовался…радовался и боялся спугнуть великолепные события.

  Погрюкивавший посудой Самсонов искренне приветствовал происходящее. Как одинокий пожилой человек он радовался хорошей компании и интересным событиям, не ожидая, однако, ничего особенного. Он хоть и чисто теоретически очень интересовался всякими необъяснимыми событиями и явлениями, к происходящему относился как к интересному спектаклю, не способному повлечь за собой неких важных событий конкретно для него.

  Тигран Ашотович, так же как и профессор Колпин, пытался представить себе грядущую беседу. История Евы его очень заинтересовала, и он разглядел тут для себя возможность углубленного её изучения и громкого научного открытия. Он сможет обтяпать это дельце так, что его имя прогремит на весь научный мир. Богатое, орошённое коньяком, воображение уже рисовало ему картины получения премий и громкого признания. Проблема авторского права его совсем не волновала…первым будет тот, кто сможет идею грамотно оформить и подать куда надо. А в этом у него имеется немалый опыт.

  Семёном Марковичем же в эти минуты завладело томное спокойствие, почти благоденствие или даже эйфория. Он целиком отдался этому незнакомому, вернее забытому, состоянию и не пытался отыскать его причин. В душе ясным переливающимся соцветием торжествовала радость и непонятно на чём основанная уверенность в том, что очень скоро произойдёт нечто замечательное.

  Тишину в кабинете так никто и не нарушил до самого появления доктора Конева. Он заглянул в приоткрытую дверь, обвёл взглядом участников торжества, взглянул на стол и вопросительно округлил глаза.

-         Давайте, Сан Саныч! – махнул рукой Самсонов. – Всё готово.

-         Заходите, господа. – распахнул тот дверь во всю ширину и посторонился, пропуская входящих. – Прошу без стеснений…тут вас все очень ждут и очень рады видеть.

  В кабинет гуськом зашли четверо пациентов с картонными пирамидами на головах, напоминавшими головные уборы вьетнамцев, и столпились недалеко от входа.

  Семён Маркович укусил себя за губу, чтобы не улыбнуться. Касаян несколькими быстрыми шагами вышел в зимний сад, чтобы никто не видел, как он буквально корчится от беззвучного сдавливаемого смеха. Михаил Иванович по той же причине закрыл лицо руками, облокотившись на стол. И лишь бравый моряк в упор смотрел на вошедших и широко улыбался.

-         Присаживайтесь сюда. – любезно отодвинул он один из стульев. – Угощайтесь…у Семёна Марковича день рождения сегодня.

-         Спасибо. – решительно подошёл к столу Иванов. – Я думаю, что мы с удовольствием перекусим…поздравляем, Семён Маркович.

-         Спасибо. – снова тщетно пытаясь удержать улыбку укусил себя за губу тот.

-         Не заставляйте повторять дважды. – обратился Иванов как ни в чём ни бывало к столпившимся у входа пациентам, решительно усаживаясь за стол. – У нас сегодня насыщенная программа.

-         Так-то оно так. – кивнул Николай Николаевич, неуверенно двинувшись вперёд и придерживая едва не свалившуюся пирамиду. – Немного всё же непривычно это как-то…согласитесь.

-         Согласны. – Виктор уже накладывал себе на тарелку салат. – Но для выполнения нашей теперь уже общей задачи нужно как можно скорее адаптироваться к ситуации.

-         Прошу. – Самсонов, всё так же широко улыбаясь, обратился к застывшим у входа Рыжову и Ване Маркову. – Присаживайтесь. – отодвинул он ещё два стула.

  Наконец все пациенты заняли свои места. Из зимнего сада вернулся красный, словно вареный рак, Касаян. Немного успокоились и Колпин с Торшиным. Сан Саныч и так был абсолютно серьёзен, а теперь старался ни коим образом не намекнуть своим подопечным на их временный статус. Самсонова же невозможно было заподозрить в каком бы то ни было сарказме или высокомерии, он продолжал улыбаться доброжелательно и искренне.

  Вслед за увлёкшимся едой Ивановым немного расслабился и Николай Николаевич, принявшийся неторопливо, словно на важном приёме, разбираться с куском рыбы. Майор Рыжов маленькими глотками пил сок, Иван сидел неподвижно, словно изваяние, уставившись в пространство. Особую изюминку вновь прибывшим придавали пирамиды. Чтобы сооружения не упали с их голов, всем четверым приходилось держаться неестественно прямо и оттого они были похожи на делегацию очень важных персон из некоего восточного или даже сказочного царства.

-         Ну что, господа. – обратился к другой половине стола Иванов, продолжая жевать. – Насмеялись вы?

-         Виктор Алексеевич. – прижал руку к сердцу доктор Конев. – Поймите правильно…

-         Да я не в смысле претензии. – махнул тот рукой. – На самом деле ведь смешно. Но должен вам заметить, уважаемые, в голове на самом деле что-то происходит, хотя мы и не по компасу грани расположили…что скажете, Павел Иванович?

-         Определённо что-то есть. – закатывая глаза и как бы прислушиваясь к себе уверенно заявил майор.

-         А что именно? – поинтересовался Самсонов.

-         Лично я черепа не чувствую. – пожал плечами военврач. – Будто растворился…и волны приятные в голове плещутся.

-         Позвольте я вас сначала друг другу представлю. – вмешался Сан Саныч. – Иванов Виктор Алексеевич. – начал доцент. -  Тот самый специалист по расшифровке древних мифов; Рыжов Павел Иванович – майор медицинской службы, большой специалист по оздоровлению организма.

-         Бывший майор. – грустно улыбнулся тот. – Наверное.

-         Не говорите вздор, Павел Иванович. – махнул рукой доцент. – Всё ещё образуется… Марков Иван Сергеевич –поспешно перешёл он к следующему пациенту. - Прекрасный знаток православия. Ну и, наконец, Горемыкин Николай Николаевич – большой специалист по пирамидам и весьма эрудированный человек, как, впрочем, и все библиотекари.

  Пациенты во время представления слегка наклоняли голову и застенчиво улыбались. Лишь Иванов, не отрываясь от еды, поднял правую ладонь и, видимо подражая товарищу Сталину, приветственно помахал.

  Сан Саныч перешёл к гостям торжества, поочерёдно указывая на каждого ладонью.

-         Наш сегодняшний юбиляр, профессор психиатрии и мой многоуважаемый учитель Торшин Семён Маркович; его старинный друг, профессор физико-математических наук Колпин Михаил Иванович; шурин юбиляра, профессор истории Касаян Тигран Ашотович; ну и, наконец, наш многоуважаемый морской волк, капитан дальнего плавания Самсонов Игорь Игнатьевич.

   Доцент сделал паузу, ещё раз окинул взглядом присутствующих и решил продолжить.    

-         Виктор Алексеевич. – тщательно подбирая слова обратился Сан Саныч к Иванову. – Вы, я вижу, ничему не удивлены и, как бы это сказать…вы, как бы, владеете ситуацией…что ли. Или мне это кажется?

-         А чего тут владеть? – округлил глаза тот. – Вы очевидные факты признайте, расслабьтесь и тоже всё поймёте. Владение ситуацией кроется в понимании направления хода и структуры общего процесса, частью которого эта самая ситуация и является.

-         А можно подробнее. – в который раз за вечер виновато улыбнулся доцент.

-         Даже нужно. – решительно отодвинул тарелку Иванов, обозначая тем самым, что он готов вести серьёзный разговор. – Я озвучу мысль которая, я уверен, уже появлялась в умах присутствующих и может быть даже произносилась тут не раз. Всё происходящее не случайно. – он неторопливо обвёл взглядом слушателей и заглянул в глаза каждому. – Проникнитесь важностью момента, господа хорошие. Я позволю себе взять роль арбитра или вернее играющего тренера…но в любой момент готов сложить свои полномочия. Это в том случае, если кто-то из присутствующих сможет скинуть с себя невыносимую тяжесть неверия в его богоизбранность. Да, да…и ещё раз да! Мы избранники! С чем вас и поздравляю! Но речь в нашем случае пойдёт скорее всего не о тяжкой жертвеннической миссии или о изнурительных попытках достучаться до слепых и глухих…это всё уже было много раз и задолго до нас. Не думаю, что бог настолько примитивен, что станет пользоваться проверенными своей малоэффективностью методами. Если я не ошибаюсь, что навряд ли, то каждый из нас обладает некой частью общей грандиозной картины…мозаики, так будет вернее. Вот сложить эту самую мозаику и есть наша задача. Опять же предположу, что получиться должно нечто грандиозное, радостное, красивое, даже элегантное, но вместе с тем простое и неопровержимо достоверное, обезоруживающее своей доступностью любому пониманию и базирующееся на повседневном опыте среднего  человека. 

  Оратор многозначительно замолчал. Лица всех без исключения провозглашённых им избранников выражали задумчивость. Но задумчивость не тяжкую и неподвижную, а скорее радостную, какую-то лёгкую или даже беспечную. Некое облегчение пришло ко всем после этих слов. Причиной лёгкости стало появление человека, взявшего на себя смелость, даже ответственность направлять беседу, связывать мысли таких разных людей и вообще принимать хоть какие-то решения в такой непривычной, почти запредельной сфере. Взрослые мужчины, словно дети, в глубине души обрадовались тому, что есть кто-то, кто избавит их от неприятной в этой конкретной ситуации необходимости делать выводы. Общее настроение их свелось к мысли: «Пускай ведёт беседу, раз думает, что знает…а мы поглядим. Хуже не будет. А пока же очень даже интересно. Да что интересно! Захватывающе! А вдруг…»

-         Самое время для кофе или чая. – прервал молчание хозяин кабинета, вставая, и занялся чайником.

-         А с чего начать следует, как думаете…а. – замялся Самсонов, обращаясь к Иванову и забыв его имя.

-         Виктор. – уточнил тот.

-         Да, да. Извините. – хлопнул себя по лбу моряк. – Мне представляется, что нужен некий план.

-         Главное в бой ввязаться, а там поглядим. Хотя… – задумался на мгновение Виктор. – Давайте я вкратце расскажу о том, что вижу и знаю.

-         Будьте добры. – склонил голову в почтительном поклоне Самсонов.

-         Я, признаться, сам себе удивляюсь. – начал неторопливо рассуждать пациент. – Ведь у меня и образования-то никакого нет…ну читал книги и журналы немного, ну телевизор смотрел. Сейчас вот слушаю себя и удивляюсь: речь учёного мужа…я раньше так говорить не умел.

-         А что произошло?

-         Озарение. Словно открылись глаза на многое вокруг. Будто вселился кто в меня и изнутри управляет. О причинах сейчас не время рассуждать. Давайте ближе к делу.

-         Давайте. – моряк взял на себя роль побуждающего собеседника.

-         Я когда про Еву понял. – пациент сделал паузу и, вытаращив глаза, развёл руками. – Словно камушек толкнул с высоченной горы…и пошла лавина. Ведь вы только вдумайтесь: всё имеет свои полюса. Свет – тьма, верх – низ, левое – правое…мужчина – женщина. Гармония человечества в идеале берёт свои истоки в гармонии главных энергий, мужской и женской. Помните знак инь – янь? Это схема гармонии. Там эти энергии равноправны. А у нас получается, что трактовка познания Евой запретного плода, как первоисточника всех человеческих бед, нарушила гармонию. В современном обществе значительный перевес мужской энергии…агрессивной и жестокой. Женщины, словно угнетённые рабы, всю историю несут на себе клеймо порока и грязи.

-         В средние века утверждалось, что у женщин нет души! – хихикнул Касаян

-         Спасибо. – кивнул Виктор. - Даже сейчас это происходит, больше неосознанно, в основном в общественном сознании, но эта программа работает…она на всех нас влияет…понимаете? Мы все порождение греха, потворники низменных инстинктов, недостойные рая и лучшей доли…вот какие установки, словно занозы, сидят у нас в душе. И виновата во всём женщина. С неё всё это началось. Как можно полноценно жить и творить, когда на тебя такое постоянно давит…ведь кроме индивидуального сознания существует ещё и коллективное, складывавшееся веками.

-         Контрабанда! – радостно воскликнул Павел Иванович и резко запрокинул голову так, что пирамида упала ему на колени.

-         Что? – удивлённо посмотрел на соседа Виктор.

-         А  я-то расстроился, что простым наблюдателем тут оказался. – улыбался военврач, возвращая пирамиду на голову. – Вы только послушайте, что я скажу!

-         Слушаем внимательно, Павел Иванович. – увлёкся Сан Саныч. – Что у вас?

-         Отсюда у нас и отношение к сексу, как к запрещённому товару…контрабанде. Понимаете? Законом запрещено, но все пользуются. А на контрабанду и цена высокая. А где цена высокая, там и спекуляции, махинации, обман и прочие неприятности.

-         Интересное сравнение. – кивнул Виктор.

-         Вы дальше послушайте. – потряс ладонью майор. – Как сказал Виктор, всюду есть полюса. Так вот на одном полюсе секс – грязное животное занятие, низменный инстинкт, главное орудие дьявола в совращении души. Отсюда и чувство вины, и насилие, и извращения всякие. Одни только педофильные скандалы в церкви чего стоят. – рассказчик светился радостной улыбкой. – А другой полюс – сексуальное кунгфу даосских мудрецов. Даосы считали секс главным средством омоложения, радости, гармонизации и так необходимого всем нам обмена энергиями. Они тщательно изучали его и жили в радости и здоровье по сто пятьдесят лет. Представляете? Вы какой полюс выбираете? – Павел Иванович задал вопрос и, не дав никому ответить, продолжил. – Я вам больше скажу, друзья. Скажу то, чего уже много лет никому не говорил. Я освоил сексуальное кунгфу. Восемь лет назад мне в руки попала книга Манчака Цзя «Совершенствование сексуальной энергии.» Я был поражён! Там описана методика достижения внутреннего оргазма и сохранения семени. Мужчина теряет огромное количество энергии во время обычного секса. А в сексуальном кунгфу и оргазм достигается, и семя цело…да такой оргазм, друзья, что и передать невозможно. Но самое главное в том, что после этого чувствуешь себя не опустошённым и измученным, а бодрым, наполненным энергией и слегка возбуждённым, и почти всегда готовым к новому сексу. Ведь вы же знаете, какое счастье для мужчины, особенно немолодого, хотеть женщину…не только хотеть, но и мочь. Они ведь это тоже прекрасно чувствуют. Эта методика делает из мужика супермена, способного получать и дарить удовольствие часами без истощения сил. – Павел Иванович сиял. – И я научился этому за полгода. Пробовал советовать окружающим, рассказывал…но. – он разочарованно махнул рукой. – Такая тупость вокруг и нежелание жить лучше…короче вы понимаете.

-         Я конечно слышал об этом. – со знанием дела кивал Касаян. – А в чём там основной принцип…изюминка, если так можно выразиться.

-         Я тоже слышал. – поддержал Сан Саныч. – Звучит очень заманчиво, но непривычно.

-         Простата у мужчины – второе сердце. – поднял палец майор. – Основной принцип методики состоит в упорной тренировке мышц, окружающих простату…тренировки до такого их состояния, чтобы они, словно кулак, сжали её во время оргазма и не дали вытолкнуть семя наружу. А оргазм похож на мощную волну и волна эта на вдохе направляется не наружу а внутрь вдоль позвоночника в голову, через прижатый к нёбу язык вниз к пупку… Звучит необычно, но поверьте, друзья, жизнь после освоения этого тончайшего мастерства переходит на абсолютно другой более высокий уровень. Каждая такая волшебная процедура усиливает, радует, дарит вдохновение и озарение. Но самое главное – это, конечно, постоянное лёгкое возбуждение, желание и физическая способность это желание реализовать. По нынешнему сидячему образу жизни простата одно из самых слабых мест. А эти упражнения держат её в тонусе по заверениям даосов до самой глубокой старости. На своём опыте утверждаю: таких способностей и ярких ощущений у меня не было даже в двадцать лет после срочки. – рассказчик перевёл дух. – Вот и судите: одни секс отвергли, всех заклеймили позором и испортили настроение, а другие его изучили и поставили на службу радости, оздоровлению, созиданию и гармонии… Вы с кем хотите быть?

-         Вы простите меня. – засмеялся именинник. – Но был такой опыт, когда мышам подсоединяли электрод к участку мозга, отвечающему за удовольствие, и мыши могли, нажав на кнопку, получать это самое удовольствие. Так вот они от кнопки – то этой и не отходили. Так и погибали от бесконечного кайфа. Так и вы всегда готовы, извините меня, всегда готовы к случке.

-         Да не то. – нисколько не обидевшись улыбнулся Павел Иванович. – Христианская аскеза…да и не только христианская копит сексуальную энергию, складирует её в нижней чакре, откуда она, словно магма, прорывается наверх и дарит так называемый религиозный экстаз. Но подобная методика манипуляций этой энергией в некотором роде пассивна, однобока, потому что лишает радости общения с женщиной и перекрывает доступ к её энергетике…и ещё аскеза в значительной степени исключает из традиционного общества. Я не берусь судить, что хуже или лучше. Это всё вопрос индивидуального выбора. Я лишь замечу, что даосская практика позволяет активно, с огромной пользой и без потерь манипулировать сексуальной энергией, гонять её по кругу, при этом сверхполноценно обмениваться этим сокровищем с женщиной и, что, по-моему, очень важно для современного человека, жить полной социальной жизнью. И использовать активизированную эту энергию можно не только для чувственных удовольствий, но и для творчества, работы, размышлений… Эта энергия универсальная и перерабатывается во что угодно. Фрейд называл это сублимацией. А с таким количеством энергии возможности поистине безграничны. Да и человек, согласитесь, не мышь.

-         Прости меня, господи. – сорвалось с губ молчавшего до этого Вани Маркова.

-         Что случилось, Иван Сергевич? – доктор Конев, находясь у бара и готовя чай, со стороны внимательно отслеживал обстановку и настроения за столом.

-         Я должен вам всё рассказать. – губы Ивана дрожали. – Я не могу больше держать это в себе…послушайте пожалуйста.

-         Конечно, конечно. – участливо заглянул ему в глаза Самсонов. – Мы вас внимательно слушаем, молодой человек.

  Михаил Иванович пока лишь в качестве наблюдателя слушал интересную беседу и с некоторым удивлением отметил, что за столом царит необычно доброжелательная и доверительная атмосфера. Одно слово друзья, произнесённое незнакомым взрослым человеком, но принятое безоговорочно означало немало.  Профессор много раз присутствовал на дискуссиях и спорах где каждый пытается всеми способами донести своё мнение, чаще игнорируя интересы окружающих и грубо перебивая их. Здесь же одной лишь тихой фразы невзрачного болезненного юноши было достаточно, чтобы всё внимание обратилось на него. Что же, чёрт возьми, тут происходит?

-         Я жил Иисусом. – уставившись в одну точку мучительно, словно терзаясь каждым словом, начал излагать Иван. – Я учился читать и писать по святому писанию. Всё моё существо проникнулось страданиями спасителя. Мой наставник прививал мне страх перед богом, смирение, строгость плоти, неукоснительное соблюдение постов и целомудрия. Я возмечтал о стигматах, помешался буквально на страданиях…причинял себе страшную боль, пытаясь представить всю невыносимость страданий Христа! Однажды мне был дан знак, ясно говоривший о том, что я должен принять мученическую смерть, как спаситель. Мой наставник помог мне поехать в Чечню. Мы решили, что если я попаду к нашим врагам, то они с радостью разопнут меня. – рассказчик заплакал. – Но они не стали убивать меня. Они сказали, что Коран признаёт Иисуса посланником бога. Они отпустили меня. Это было как второе рождение. После моего возвращения мой наставник отверг меня. А потом я впервые в жизни влюбился в женщину и возжелал её. Мне было страшно. Я чувствовал, что не могу обуздать свою плоть. Но тут ко мне явился сам Иисус…во сне. Он сказал, что моя любовь к женщине – это благо. Что мне не нужно отказываться от любви. Но самое главное, он сказал, что мы всё неправильно делаем. Он сказал, что он не судья…и никто нам не судья. Он сказал, что каждый сам себя будет судить. Там в палате я, вдруг, понял, что его смерть на кресте нужна была для того, чтобы мы внимательнее отнеслись к его словам. Он проповедовал любовь и своей смертью лишь хотел показать как сильно можно любить…любить даже тех, кто тебя убивает. – он вытер слёзы. – Прости меня господи! А сейчас я, вдруг, осознал всю глубину нашего заблуждения…мне страшно. Если я сейчас вам это скажу, то назад пути не будет.

-         Давай, Иван. – подмигнул ему Виктор. – Осознание даёт тебе бог. Не бойся. Говори. Что ты понял?

-         Это очень страшно. – никак не решался тот.

-         Насколько страшно? – не унимался Иванов. – Мы провалимся сквозь землю прямо в ад?

-         Это может разрушить веру многих людей, перевернуть историю.

-         Отлично! – воскликнул Виктор. – Как раз для этого мы тут и собрались. Не беспокойся о разрушенной вере. На смену старому всегда приходит новое…это закон жизни. Говори смелее!

-         Вся западная цивилизация запрограммированна на смерть и разрушение неправильным трактованием образа Иисуса. – Иван выдавливал из себя слова, закрыв глаза. – Иисус проповедовал любовь, но его образ…образ распятого, страдающего человека с ранних лет впитывался всеми без исключения на уровне подсознания. Мы воспринимаем страдание, как норму жизни. Нас учили, что жизнь это страдание, и жизнь поспешила нашу уверенность подтвердить. Ведь христианская цивилизация породила страданий столько, что в обозримой истории и сравнить-то не с чем. Мы почитатели боли, страха, смерти и мощей – мёртвой плоти…а не любви, радости и жизни. Церковь всю историю заражала сердца людей страхом! А страх причина всех ужасов, которые творились в истории! – Иван вскочил с места. Пирамида упала на пол. Он закрыл лицо руками и попятился назад, опрокидывая стул. – Что я наделал! Зачем вы заставили меня! – закричал он. – Прости меня господи!

-         Иван Сергеевич. – подскочил к нему доктор Конев, отодвигая стул и поддерживая пациента за локоть. – Пойдёмте со мной.

  Сан Саныч увлёк склонившего голову Ивана в зимний сад к фонтану и усадил на стул. Они несколько минут тихо разговаривали. Доцент вернулся к бару, налил кружку заварившегося уже душистого чая и отнёс напиток пациенту. Ещё через некоторое время доктор Конев вернулся к гостям.

  Эти несколько минут за столом никто не проронил ни слова. Вернувшийся Сан Саныч поднял с пола пирамиду и задумчиво повертел её в руках. Он сощурил глаза и неторопливо посмотрел сначала на Торшина потом на Касаяна и взгляд его словно спрашивал: «Кто – нибудь хочет попробовать?»

-         Можно мне, Сан Саныч? – неуверенно промямлил профессор Колпин. – Пирамиду…попробовать. Ну в смысле…

-         Да, да. – облегчённо выдохнул тот. – Возьмите. – протянул он пирамиду профессору. -Чай, кстати, готов.

-         Я помогу. – резво подорвался Самсонов и направился к бару.

  Михаил Иванович тоже повертел фигуру в руках, кивнул несколько раз, улыбнулся и под прямыми и не очень открытыми взглядами одел её на голову.

-         Не жмёт, Миша? – спросил друга Торшин, не пытаясь сдержать улыбку.

-         Не жмёт. – смущённо буркнул тот.

-         Ну а ты что думаешь, Тигран? – обратился Семён Маркович к шурину. – Я никогда не был верующим…посмеивался открыто над попами и набожными бабками. Но даже мне не по себе. – пожал он плечами. – Христианство – проповедование страдания и его источник? Серьёзное заявление.

-         Не всё в христианстве, Семён Маркович. – подключился к рассуждениям Сан Саныч. –  Не столько христианство, сколько те, кто его трактуют. Сама – то религия вроде учит любви и прощению…но вот атрибутика и, если так можно сказать, основы веры. Ведь вы только представьте: век за веком, поколение за поколением родители приводили детей в церковь а там распятия, оплакивания, на многих иконах страдания. Ребёнок ведь, как губка, всё впитывает. Рабы божьи, страшный суд. – принялся загибать пальцы доцент. – Первородный грех, темница души, бог терпел и нам велел, страх господен и всё такое… Я сейчас вспомнил свои размышления о ценностях нашего общества. Ещё будучи студентом, мне не давал покоя вопрос: как так получилось, что с ранних лет дети с разрешения взрослых видят смерть в кино, например, или слушают про насилие и тому подобное…а проявления нежности, любви, секс, как высшее проявление любви…всё это прячется от них как можно дольше. Родители не стесняются курить при детях, пить, скандалить, сквернословить, осуждать…а простое проявление нежности и ласки, как правило, считается неприличным. Что ж мы за извращенцы-то такие! Как же всё с ног на голову перевёрнуто! Я, кажется, теперь понимаю откуда это всё.

-         Чёрт побери! – хлопнул себя по коленям Касаян. – А ведь и вправду войны и потрясения должны сначала созреть в сознании людей. А мысль о земной жизни, как о страдании – это очень питательная почва…очень питательная. Жизнь-то тогда, понятно, не сахар была: голод, войны, болезни…Только власть сносно жила во все времена. Оно понятно: власти, как механизму насилия над людьми, нужна была и идеология насилия, провозгласившая земную жизнь, как страдание...и чем больше страдания тут, тем больше радости там. Для власти они прямо на подсознание давили. Три важнейших события в жизни человека: крестины, венчание, отпевание…и везде на фоне обряда прямо в подсознание, минуя любую критику самое для них главное – раб божий, раб божий, раб божий…а любая власть от бога. Значит раб власти. Отсюда совершенно справедливо следует вывод, что если мы хотим в своём развитии продвинуться, то нам нужно прежде всего отказаться от идеологии насилия и культивировать любовь и радость. А как можно радоваться  без удовлетворения плотских желаний? Тут остро встаёт вопрос меры в удовольствиях…масса вопросов тут встаёт! Масса! Вы представляете, товарищи, на что мы тут с вами замахиваемся? – он хихикнул. – Вот вам ещё фактики в пользу этой гипотезы: и Гитлер, и Сталин в ранние свои годы очень плотно имели дело с церковью. Гитлер пел в церковном хоре, а Сталин учился в семинарии.

-         На что мы замахиваемся? – с вызовом в голосе спросил Иванов, очищая апельсин.

-         Мы почти обвинили церковь во взращивании войн и прочих бедствий. И не голословно обвинили, а наметили логическую цепочку.

-         Да бросьте вы. – махнул рукой Виктор. – Люди и без церкви друг друга душили всю свою историю. Какая разница сколько убито миллион, или десяток? Естественно христианство депрессивная запугивающая богом религия…со всеми этими мощами и мучениками даже какая-то некрофильская. Я вот ну никак не вижу разницы между языческими идолами и иконами. Ведь у них даже выражение есть: поклонение иконе такой-то…не богу а иконе. Как язык только поворачивается христианство монотеистической религией называть при таком пантеоне святых. Но речь не о том. У них были причины и менталлитет для создания такой религии. Было у них своё время и место…тысяча лет у них была. И не переживайте за христианство. У нас они воцарились через насилие и немалую кровь, и в политике они роли играли, и инакомыслие уничтожали…всё было, и покаяться церкви нужно может быть больше всех. Их самопровозглашение своей абсолютной истинности - вопрос в большей мере многовековой привычки и политических интересов, чем здравого смысла. Сейчас же главное состоит в том, что раз мы с вами всё это тут понимаем, то мы можем продвинуться дальше.

-         Куда? – подался вперёд Самсонов, блестя глазами.

-         К пониманию. – поднял палец Виктор. – Сейчас образовался духовный вакуум. Ни одна из религий не может удовлетворять пытливому уму современного человека. Их позиция такая: мы говорим – вы безоговорочно верите. Но современному человеку нужно понимать. Он не может безоговорочно верить. Ему подавай модель бога, желательно действующую.

-         Ну вы хватили! – выпучил глаза Касаян. – Как только язык ваш такое может говорить?

-         Да…конечно. – выпучил в свою очередь глаза Виктор. – Про бога только шёпотом можно говорить. Он же у нас обидчивый и злой.

-         Да я не о том. – замялся Тигран Ашотович. – Но вы вот так сразу всю вековую практику поклонения отвергаете и ничего взамен… Хотя – замялся он на мгновение. – Мне, как специалисту, известно, например, что инквизиция несмываемым клеймом пометила католическую церковь. Они даже недавно извинились и признали свои ошибки. А вот православие как-то хитро от этого обвинения увернулось. Но инквизиция на Руси была! И не думайте, что в виде исключения. Масштабы немалые…я бы сказал даже большие. Пытки изощрённые, костры, тюрьмы… И я вот только сейчас подумал о том, что церковь, когда физически уничтожала инакомыслие просто примитивно мстила миру за те времена, когда первых христиан уничтожали римляне. Это же надо! Как просто! – светился Тигран Ашотович. – Они выросли и по всем законам психологии, как дети, вернули насилие с процентами. Скажу больше: они осуждали римлян и за это заняли их место. Но всё равно вот так взять и отвергнуть многовековую традицию. Не знаю…

-         Зевса тоже отвергли…и Перуна. – засмеялся Виктор. – Тут главное делать это спокойно и ненасильственно. Просто отложить в сторону без осуждений. Как ребёнок игрушку…потому, что вырос. А что взамен? – он посмотрел на профессора Колпина. – Вот товарищ физик тут у нас сидит…он нам и поможет в этом вопросе.

  Михаил Иванович с пирамидой на голове отслеживал разговор и одновременно уходил в себя, прислушиваясь к своим ощущениям. Он виновато улыбнулся, когда все посмотрели на него, как на человека, способного дать новую религию.

-         А что я? – пожал он плечами.

-         Это всё уже было! – со знанием дела заявил Тигран Ашотович. – Уже заявляли умники всякие, что мир можно познать с помощью науки и техники…что человек хозяин природы, что бога нет! Всё это уже было, молодой человек! Результаты только плачевные! 

-         Такого ещё не было. – твёрдо заявил Иванов. – Я ещё раз вам повторю: прямо тут сейчас древние знания входят в резонанс с достижениями современной науки. Рождается давно предсказанная всеохватывающая метанаука, включающая в себя традиционную науку, религию и искусство. Круг замыкается. Мне Николай Николаевич успел рассказать, что профессор обнаружил связь высокочастотных волн и Библии. Так?

-         Это было нечто. – согласился Михаил Иванович.

-         Прекрасно. Вот и давайте все вместе эту тему развивать. Я уверен, что прямо тут у нас есть всё для этого необходимое…смелее, господа. Каждый из нас сотворён по образу и подобию бога – вот главный ключик к этой головоломке! Выкиньте из головы бредни о своей ограниченности, греховности и порочности! Мы богоподобные существа! И давайте исходить из того, что бог хочет, чтобы мы его поняли!

-         Давайте! – завёлся Самсонов. – Как же мне всё это нравится! А почему не мы? Нет, вы мне скажите, почему не мы?

-         Михаил Иванович. – обратился Иванов к профессору. – Расскажите про ваши волны.

  Колпин словно находился в прострации. Ему пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы вернуться к реальности и выйти из под действия пирамиды.

-         Невероятно. – улыбался он. – Мозг и вправду становится невесомым…фантастика. А может это самовнушение? – посмотрел он на Николая Николаевича.

-         Какая разница? – улыбнулся тот, несказанно довольный тем, что его открытие признал настоящий учёный. – Но навряд ли это самовнушение. Я про серьёзные опыты с пирамидами читал. Самые настоящие чудеса. Над пирамидами зафиксированы многокилометровые ионные столбы. Они гармонизируют окружающее пространство. Ведь человек забавно устроен. Люди готовы смириться с тем, что здоровье можно восстановить за огромные деньги у невероятных специалистов. Сама же мысль о том, что ежедневное сидение по десять минут в самодельной пирамиде способно ускорить регенерацию тканей и гармонизировать энергетические потоки для них абсурдна. Большинство вообще отказывается признавать себя чем – то большим куска мяса с электромагнитными рефлексами, а не удивительнейшей системой  приёма и передачи колоссальных космических энергий. А пирамида с этими энергиями как-то работает.

-         Это старый спор о сознании. – со знанием дела кивал профессор. – Традиционная механистическая наука считает сознание порождением высокоорганизованной материи, а вечная философия наоборот, видит сознание основой, творцом и первопричиной любой материи.

-         Сначала мысли…никак иначе. – твёрдо заявил библиотекарь. – Простите если кого обижу, но любой взрослый человек, не заметивший, что его жизнь – есть воплощение его мечтаний, страхов, фантазий желаний…такой человек лично у меня вызывает жалость. Он живёт в пустоте. Подобное существование, на мой взгляд, просто ужасно. Естественно тут нужно поработать с памятью и проанализировать…но это того, несомненно, стоит.

  И снова в кабинете на какое-то время повисла тишина…на этот раз немного неловкая. Каждый словно прислушался к себе, чтобы определиться в отношении к смелому заявлению.

-         А что вы про холодный термоядерный синтез знаете? – осторожно поинтересовался Колпин, обращаясь снова к Николаю Николаевичу с почти юношеским волнением внутри.

-         Я на сайте New age masters прочёл лишь, что реактор для холодного термоядера должен иметь пирамидальную форму, а сама реакция соединения ядер водорода будет протекать в точке неустойчивого их равновесия при пересечении торсионного и электромагнитного полей с системным коэффициентом 1,618, по схеме христианского креста.

-         Известный коэффициент. – улыбнулся Михаил Иванович. – Этот коэффициент был известен ещё в древнем мире и выражает соотношение чисел Фибоначчи, отражающих соотношения планет и Солнца в нашей солнечной системе.

-         Вот и направление исследований. – бодро подметил Иванов.

-         Направление исследований? – замялся Колпин. – На данный момент официальная наука отвергает теорию торсионных полей…кардинально отвергает.

-         Ну человеку не впервой отвергать то, что он не понимает. – махнул рукой Виктор. – Это нормально. Вернее не нормально, а примитивно и предсказуемо.

-         Ну если вы такой прогрессивный, то подскажите. – снисходительно улыбнулся профессор.

-         Расскажите про ваши волны сначала.

-         Любой объект во Вселенной, включая и такие микроскопические, как атомы и тому подобное, излучает волны в свойственном ему диапазоне. Существует теория о волновой природе Вселенной, по которой все взаимодействия идентичны, только проявляются в разных масштабах и при разных плотностях материи. Иными словами всё вокруг нас и мы сами – суть волны разных частот. Мы же совсем случайно ещё в девяноста шестом обнаружили свервысокочастотные волны с невообразимыми характеристиками. Они при таких частотах совсем не затухают и существуют вечно…представляете? И среда их распространения – физический вакуум, то есть межатомная среда. Но самое невероятное состоит в том, что мы опытно доказали, что каждая клетка живой материи постоянно генерирует и обрабатывает эти волны. Если принять теорию о существовании психической энергии, то данные волны вполне подходят на роль носителя этой самой энергии. – Михаил Иванович развёл руками. – Всё бы это было очень интересно, но история с Соломоном, который появился в моей жизни неожиданно и неотвратимо, и указал место в Библии, где подобные явления описываются поразительно точно…эта история не поддаётся моему осмыслению. Ни моему научному, ни жизненному опыту это не под силу.

-         А что может волна при таких характеристиках? – прикрыл глаза Иванов, видимо задумавшись.

-         При таких характеристиках волна может обладать колоссальной энергией. Чем выше частота, тем выше энергия волны. Но подобные исследования противоречат теории относительности…этой физико-математической Библии, позволю себе такое сравнение. Эйнштейн провозгласил скорость света неким пределом для скоростей. А тут такие фантастические характеристики.

-         И всё это могут живые клетки?

-         Да. – выдохнул профессор, выражая, видимо, неудовольствие необходимостью объяснять элементарные вещи. – Клетка излучает эти волны своей мембраной за счёт разницы потенциалов, как динамик.

-         Иными словами. – сделал паузу Виктор, сжав губы. – Иными словами существует вероятность того, что одна лишь живая клетка способна сжать вещество и образовать звезду, как наше Солнце, допустим…или даже больше.

-         Что? – Михаил Иванович уставился на собеседника, сильно покраснев.

-         Вы слышали. – улыбнулся тот. – Может клетка сжать звезду? Или чёрную дыру? Чисто теоретически?

  Все смотрели на Колпина. На лице профессора отражалось значительное интеллектуальное напряжение и внутренняя борьба.

-         Звучит фантастично. – буркнул он.

-         Может или нет? – настаивал пациент.

-         Чисто теоретически…- напрягся профессор, словно делая выбор между жизнью и смертью. – Чисто теоретически…да!

-         Вот вам и движущая сила Вселенной! – хлопнул в ладоши Виктор. Придерживая пирамиду, он отодвинул стул, выскочил из-за стола и стал весело приплясывать на месте. – Эврика! Эврика!

-         А ведь есть теория по которой именно человек соединяет в себе пространство и время. – несмело предположил Самсонов.

-         Соединяет! – радовался Иванов. – Ещё как соединяет! Вы только представьте! – остановился он. – Вся биомасса земли излучает волны, отвечающие за определённые процессы в мироздании! Клён двигает Альфу – центавру, собака – созвездие Гончих псов, лошадь крутит чёрную дыру в какой-нибудь галактике…

-         А человек? – хохотал Самсонов.

-         А человек по образу и подобию бога создаёт новые миры! – захлопал в ладоши пациент и снова пустился в пляс. – Человек единственный, кто может этими энергиями осознанно управлять! Вы только представьте, что где-то существуют планеты и формы жизни, которые мы видели в кино! Наберитесь смелости и представьте! Не бойтесь! Создатели!

-         Бред какой-то. – хмыкнул Касаян и отхлебнул чай. – Вы хоть представляете себе размеры клетки и звезды?

-         Бред! – победоносно воскликнул Виктор. – А вы представляете себе, что пятилетний ребёнок с помощью сложной ручной лебёдки может поднять сто тонн? Представляете? – весело подмигнул он историку.

-         Лебёдки? – недоверчиво посмотрел тот.

-         Да! Там ведь всё начинается с маленькой шестерёнки и передаётся на большую! А тут волны с такими характеристиками! Они же действуют из самых глубин материи! Из таких глубин, что мы и представить себе не можем! Так, Михаил Иванович?

-         Они проходят сквозь любую известную материю. – задумчиво произнёс профессор. – Мы так же предполагаем, что эти волны, названные нами, кстати, поляризационными, составляют основу гравитации…очень смелое наше предположение. Гравитация как бы основа основ. Разгадать её природу, означает вплотную приблизиться к пониманию устройства мироздания.

-         Так а в чём сомнения, Михаил Иванович? – подбадривал Виктор. – Гравитация, насколько я знаю, это то, что держит всё на своих местах…так?

-         Это некий баланс между притяжением и отталкиванием, грубо говоря, космических объектов…и не только космических.

-         А куда потом ваши волны деваются?

-         Они никуда не могут деться. Это особая форма энергии…а по закону сохранения энергии энергия не может исчезнуть…только трансформироваться в какую-то другую.

-         Если наши мысли –это энергия. – не спеша рассуждал Иванов. – То во что они трансформируются?

-         Они материализуются. – засмеялся Колпин. – Господи! Член академии наук говорит такое…месяц назад я бы ни за что не поверил. Когда мне приснился Соломон, он сказал, что мы материализуем мысли каждый в отдельности и все вместе. Как пример он назвал Жуль Верна с его «Наутилусом», полётами на Луну и прочими фантазиями; Да Винчи с вертолётами, танками… Иными словами сначала появляется идея а потом она неким образом становится реальностью. Но как?

-         Да просто! – почти крикнул неугомонный пациент. – Сильная идея сама обладает достаточной энергией, чтобы притянуть к себе другие подобные идеи, найти способы своего воплощения и вложить эти пути в умы учёных, способных на это.

-         Апокалипсис! – зажмурился Михаил Иванович. – Соломон сказал, что главная наша идея – это апокалипсис! Это испытание человечества! Пока мы все своими мыслями лишь приближаем его! Глубоко в нас сидят моральные установки: не убий, не укради, не прелюбодействуй…и прочие. Но люди постоянно их нарушают и, осознавая что заслуживают за это наказание, притягивают это самое наказание. А сейчас этот процесс идёт очень массово через всякие фильмы про метеориты, наводнения и прочую хрень.

-         Важный пример! – поднял руку Самсонов. – Я прочёл в журнале невероятную новость! Создана шапка невидимка!

  Все посмотрели на моряка, как на надоедливую муху.

-         Да, да! – продолжал он. – Это не сказки! Я вам сейчас быстренько всё расскажу и вы поймёте! – спешил он реабилитироваться. – Это я так сказал шапка…на самом деле это плащ! Он сделан из зеркальных отображающих нанотрубок, которые проецируют изображение так, что наблюдатель видит то, что находится позади человека в плаще. Ну вот если бы я сидел в этом плаще, то задние трубки передали бы передним изображение спинки стула и на моей груди с зеркальной точностью был бы изображён стул и часть стены…и вы бы видели не меня а стул, отзеркаленный на мне,…просто ведь? Правда? – виновато улыбнулся моряк. – Получается как в фильме про инопланетянина, который Шварценеггера по джунглям гонял.

-         «Хищник.» - напомнил Сан Саныч.

-         Хороший пример. – одобрительно кивнул Виктор, раздосадованный всё же тем, что потерял нить разговора. – Лишний раз подтверждает, что любая фантастика рано или поздно становится явью. Любая ли? И зачем?

-         Сами же говорили. – подхватил Конев. – Создание новых миров. Что не развивается, то деградирует. Видимо богу нужно, чтобы постоянно создавались новые миры. А наши фантастические идеи, похоже, и делают это. А так как много фантастики про космос, то значит нам туда дорога.

-         А некоторые миры исчезают. – развёл руками Виктор. – Вот сидим мы тут, чаёк пьём…а метеорит может быть уже летит. Не до смеха тогда будет. Нужно что-то решать.

-         Кому решать? – Касаян никак не мог поверить, что все эти рассуждения ведутся серьёзно.

-         Нам. – твёрдо заявил пациент. – Здесь и сейчас. Есть предложения?

-         Если мысли метеориты и прочие неприятности способны притянуть, то они же способны и отвратить. – предположил Николай Николаевич, вращая глазами.

-         Апокалипсис тысячи лет всеми культурами и религиями взращивается, как любимый ребёнок. – задумчиво чесал подбородок Иванов. – Представляете сколько энергии в него уже вложено…чем же всё это можно пересилить…и, самое главное, нужно ли?

-         Только мыслями. – продолжал рассуждать библиотекарь. – Ведь мысли обычного человека хаотичны, неупорядочены и оттого слабодейственны. Как в Библии сказано: «Если будешь иметь веру с горчичное зерно, то сдвинешь гору.» Ведь мы живём в мире устойчивых неоспоримых истин. Нам даже на ум не приходит подвергать сомнению то, например, что вода жидкая и текучая. А Иисус знал, что в основе всего энергия мысли, что ваши волны, профессор, делают вещи таковыми изнутри, от первооснов…значит от первооснов их можно и изменить, сделать всё, что захочется. Вот таким образом он и изменил структуру воды…и пошёл по ней, как посуху. – он постучал пальцем по пирамиде у себя на голове. – Тут кроется разгадка всех вопросов. Как-то работает пирамида с этими энергиями…я это, как попугай, не устану повторять. Люди, освоившие свои мысли и осознавшие их неограниченную силу смогут не только метеориты отодвигать, но и ещё много всего. И в фантастике, кстати, таких сюжетов тьма.

-         Ё моё. – уставился на Николая Николаевича Иванов. – А ты же говорил, Николаич, что Пепси или Кола должны твои пирамиды до массы людей донести?

-         Да. – с досадой от разглашения своей тайны согласился тот.

-         А ведь немногие в мире позитивно мыслят…если пирамида это может усилить. Так мы только приблизим конец света.

-         Да всего один настоящий мастер способен перебить миллиарды простаков. – махнул рукой библиотекарь. – А может пирамиды плохих мыслей и не пускают вообще, или нейтрализуют их. Надо изучать этот вопрос.

-         Я  вспомнил! – едва не подпрыгивал на стуле Самсонов. – Михаил Иванович! Михаил Иванович!

-         Что? – недоверчиво посмотрел тот.

-         Всё! Прямо в точку вы со своими волнами попали!

-         В смысле?

-         Ух. – перевёл дух моряк. – Сейчас расскажу. – он прокашлялся. – Лет пять назад я внимательно изучал предсказания Нострадамуса. У него сказано, что в тысяча девятьсот девяноста шестом году будет сделано открытие, которое перевернёт мир! Понимаете?! – светился Игорь Игнатьевич.

-         Вы уверены?

-         Да! Я в библиотеке почти месяц тщательно изучал материалы по тому году…искал что-нибудь выдающееся, но так ничего особенного и не нашёл. А вы только что сказали, что именно в девяноста шестом открыли свои волны!

-         Да. Но никаких публикаций и заявлений мы не делали.

-         Ну бывает же! – возбудился моряк до предела. – Ущипните меня! Что же тут происходит-то…а?

-         А если совсем смело на этот вопрос посмотреть. – сощурился Иванов. – Что ваши волны, профессор, могут дать, если их изучить и научиться использовать? Чисто теоретически?

-         Чисто теоретически если освоить эти волны, то можно решительно всё.

-         Что всё?

-         Всё! – тихо засмеялся Михаил Иванович. – Всё – значит всё. Давайте договоримся, что сейчас с вами будет говорить не учёный, а простой фантазёр.

-         Замётано. – согласился Виктор. – Именно это от всех нас сейчас и требуется.

-         Свойства веществ, элементов и просто объектов определяются качественными и количественными характеристиками частиц из которых всё и состоит. Частиц на данный момент известно несколько десятков и их взаимное расположение, грубо говоря, и количество всё это и моделирует свойства всего, что нас окружает, да и всего, что находится во Вселенной. Так вот. – закатил он глаза. – Если мы принимаем, что Пи- волны наполняют собой физический вакуум, то есть расстояние между любыми частицами, и удерживают эти частицы на определённых местах, обеспечивая тем самым все известные характеристики и свойства веществ… То таким образом, если предположить, что мы можем освоить эти волны…то…то мы сможем манипулировать любым веществом как нам захочется. Опять же это фантазии, но мы, претворяя мечту алхимиков в жизнь, запросто сможем убрать несколько атомов из свинца, например, и получить золото. Мы сможем разобрать объект на составные элементы, перенести его на любые расстояния и там собрать. Мы сможем, например, ослаблять гравитацию на пути следования космического корабля и перемещаться на любые расстояния с любыми скоростями…При этом люди, находящиеся в корабле, не будут подвергаться риску, так как основные опасности при больших скоростях связаны с перегрузками, но если мы ослабим гравитацию, то и перегрузки нам не страшны. – глаза профессора слезились от беззвучного смеха. – Как хорошо, что меня не слышат мои важные коллеги. 

 

У Сан Саныча зазвонил телефон. Он поднял трубку.

- Алло! Саня! Братан! – кричал на другом конце подвыпивший Сохатый. – Здорово, братан!

- Привет Олежка. – смущенно промямлил доцент, огорчённый тем, что звонок прервал беседу.

- Ты где братан?

- В больнице. – запнулся Конев.

- Ночь ведь!

- Дела…вернее мероприятие.

- Братан! Спас ты меня! Обломал я жмуров своих!

- Каких жмуров?

- Ну, помнишь, братан, я рассказывал, что жмуры ко мне во сне приходят?

- Ааа. Помню.

- Обломал я их этой ночью по полной…как ты научил! Сейчас приеду! Праздновать будем! Охрану предупреди, а то штурмом твою богодельню возьму! Всё…жди!

   Доктор закатил глаза. Ему стало страшно неудобно перед такой степенной компанией, когда он представил себе появление тут Сохатого. Он поругал себя за то, что не соврал о своём местоположении.

- Что-то случилось? – насторожился Семен Маркович.

- Извините. – пожал плечами Сан Саныч. – Но скоро сюда приедет человек, который не знает слова нет. Он не опасен и вполне воспитан, но очень своеобразен. Сожалею, что всё так вышло.

- Сан Саныч. – засмеялся Иванов. – Сегодня тут не может быть посторонних людей…вы забыли?

- Так-то оно так…

- Насколько я понимаю, это один из ваших друзей-олигархов?

- Да.

- Вот и десятый стул пригодился. – закатился от смеха Самсонов. – Пойду принесу.

 

* * *

 

  После невероятного вечера палата № 27 долго не могла уснуть.

- Коля, милый! – закатывал глаза Павел Иванович. – Я же сам всё своими глазами видел! Я сам видел насколько полноценно может человек жить! О чём ты говоришь?

- А ты о чём? – не понял библиотекарь.

- Я о самосовершенствовании! Ни о чём больше думать не могу, Коля, милый.

- Ну есть же ещё вещи интересные на свете. – повёл плечами библиотекарь. – Женщины, например. – хихикнул он. – Женщин ведь ты любишь?

- Очень люблю. – согласился майор. – Но ведь они сильнейший стимул для самосовершенствования. Ведь, согласись, дорогой, мужчина в двадцать пять и сорок пять это две противоположности…согласен?

  Николай Николаевич постарался скрыть своё смущение. В своей жизни он общался интимно всего лишь с двумя женщинами… Светкой своей женой в первый год брака и Натусенькой, недавней своей любовницей.  Большой провал, потерянные годы, недостаток опыта и глубокая извечная тоска и зависть к более успешным в этом вопросе мужчинам. Даже не задумывающийся об уровне своего друга, увлёкшийся рассуждениями майор, несомненно, был, по  мнению Горемыки, большим везунчиком в этом вопросе. Плюс ещё эта загадочная и почти фантастическая способность к многократным оргазмам без потери семени…и явно ощутимая физическая сила и какая-то первобытная энергетика этого человека.

  Библиотекарь слушал друга, слегка кивая, и постоянно крутил в голове мысли о том, что он ещё не стар и после реализации своего великого предназначения сможет наверстать упущенное…стать богатым, известным, успешным…получить, наконец, доступ к самым красивым и желанным женщинам. Перед его внутренним взором, уже начиная раздражать,  периодически возникал замечательнейший и идеально подходящий к ситуации образ Кисы Воробьянинова, сыгранного Папановым в фильме «Двенадцать стульев», когда тот представлял себя после обретения клада богатым прожигателем жизни, купающимся в женщинах и вине.

  Сегодняшняя череда великолепных загадочнейших событий, с одной стороны, вселила ещё больше уверенности в верности пути и указующих путеводных знаков. Но с другой стороны, его тайна стала достоянием сразу нескольких незнакомых людей. Он ругал себя за то что не смог удержать при себе такое величайшее сокровище. Оно конечно понятно, что высшая цель всё же состоит в том, чтобы донести чудо пирамид до людей…но очень уж хотелось при этом получить и свои скромные дивиденды, которые после сегодняшнего вечера совсем не гарантированы.

  - И женщина…молодая женщина, будь уверен, Коля, прекрасно знает о преимуществах более старшего мужчины. – всё больше увлекался майор, выдернув друга из задумчивости. – Но! Самая главная проблема в том, что к пятидесяти большинство наших мужиков превращаются в скрипучие развалюхи. Да, они ходят на работу, воспитывают детей и внуков, что-то творят, чем-то занимаются. Можно сказать что немало и тех, кто следит за собой и очень неплохо живут. Но Коля! – взмолился он, мученически заломив руки. – Это всё ничто по сравнению с настоящей жизнью! Настоящую жизнь я увидел тринадцать лет назад когда с делегацией наших каратистов посетил Китай. Коля! Коля! Я всю жизнь был сильным и здоровым человеком, но был просто раздавлен! Сколько жизни и энергии в этих спокойных великих мужиках! Они своего интеллектуально-духовного и физического пика как раз и достигают между сорока и шестьюдесятью годами…а потом медленно и гордо угасают без страха и боли…уходят, как правило, очень быстро за одну-две недели, когда явно чувствуют, что пришло их время.

- И всё этот внутренний оргазм?

- Наверное. – пожал плечами майор. – Я же не мог подойти и спросить про это. Многие из тех кого я видел вообще от секса воздерживаются. Но есть и такие, кто в шестьдесят имеют по несколько тридцатилетних любовниц…мне это переводчик наш рассказывал. И ты знаешь, Коля, глаза тех у которых были любовницы показались мне более живыми лучистыми. Коля, Коля…знаю как люди относятся к советам, но пожалуйста, друг прислушайся…ты очень многое приобретёшь с этим…

- С внутренним оргазмом?

- Да! Начать нужно с тренировки мышц. Ведь тут ни спортзал никакой не нужен. Сиди на работе или в машине и сжимай простату, сжимай и сжимай. Ты со временем почувствуешь, как энергия всё выше и выше подниматься будет, как влечение увеличится, оргазм усилится, жизнь заблестит и засветится. Это к тому же не только полезно, но и очень приятно. Сжимай и сжимай…энергия сама тебе подскажет, что дальше делать.

- Спасибо, Паша. – воспользуюсь твоим советом.

- Что ни говори а такие способности в совокупности в правильным питанием и движением просто творят чудеса…это не только энергия физическая, но и интеллектуальная. Они там в Китае музыку сочиняют, стихи, картины пишут…философствуют. Потому и философия у них живая и радостная…жизнеутверждающая. А наши столпы литературы по большей части такие депрессивные…потому, что выжатые лимоны они были. Я бы вообще запретил творить мужикам, которые не могут уже ничего с женщиной.

- Так почти всех классиков запретить нужно. – недоверчиво покосился библиотекарь, представив ряд портретов великих писателей, висевший у него в библиотеке.

- Вот и замечательно! – хлопнул в ладоши майор. -  Меньше тоски и депрессии…самокопаний всяких этих. А всё оттого, что никому из них и во сне не виделось, чтобы с молодой женщиной побыть!

- Ну, Толстой точно до преклонных лет озорничал!

- Потому, что мяса не ел!

- Да…не ел.

- Вот видишь, Коля! А у нас саморазрушения сколько…пьют сколько, курят! Ну почему всё так погано? – он поморщился и взялся за большой палец левой ноги. – Да что же такое тут?

- Что? – поинтересовался библиотекарь.

- Палец на ноге уже неделю болит…ноготь почернел и дёргает. Вроде не бился нигде и не натирал. – он снова поморщился. – Опух-то как! Ё моё!

- Завтра обязательно ко врачу сходи…покажись. – посоветовал Николай Николаевич!

- Схожу. – кивнул военврач и продолжил. – Так вот, Коля, я всё про саморазрушение. Это как же так всё с ног на голову поставлено, что даже бомжи, одной ногой в могиле стоящие, пьют за здоровье! Самый, считай, жизнеразрушающий фактор и все пьют за здоровье! Ну, никак я этого разгадать не могу! Как так?

- Вопрос. – согласился билиотекарь.

- Я думаю, господа, тут образование недорабатывает. – вмешался Виктор, задумчиво и молчаливо лежавший до этого на кровати. – Утаивают от детей до последнего такие важные вопросы как алкоголь, наркотики, секс, насилие, обман, злость… Но дети рано или поздно во взрослую жизнь входят и совсем неподготовленными с такими сильными темами один на один сталкиваются. Выживают сильнейшие…может и нужно так.

- Думаете учить нужно? – почесал бороду Николай Николаевич. – Интересная мысль.

- Конечно нужно учить. Учить пить, злиться, завидовать, курить, сексом заниматься…всему учить нужно, а не голову в песок прятать… Нужно, чтобы дети пробовали алкоголь под присмотром опытных наставников, чтобы их по особой методике учили не злиться, не завидовать, не лгать…работать над всем этим нужно. К курению нужно как-то с самого детства отвращение прививать. По себе скажу. Я в детстве с другом сигариллы покурил в первый раз и облевался так, что чуть не помер. С тех пор сигареты не переношу. Вот он разумный путь профилактики этих напастей. – он задумался. – Хотя, друг тоже облевался, но сейчас курит. Но всё равно,  нужно изучать воздействие, например, алкоголя на отдельно взятую личность ещё в детстве…его склонности и готовить к жизни. Не готов сейчас рассуждать о конкретных методах, но одно для меня точно и однозначно – чтобы успешно пройти испытаний нужно быть готовым и никак иначе. И именно воспитание тут очень серьёзно не дорабатывает.

 

 

 

 

30 . АКТИВАЦИЯ

 

                                                                          Возможности неожиданны.

                                                                                                           Е. Рерих

Не надейтесь, что единожды

воспользовавшись слабостью России, вы

будете получать дивиденды вечно. Русские

всегда приходят за своими деньгами. И когда

они придут - не надейтесь на подписанные

вами иезуитские соглашения, якобы вас

оправдывающие. Они не стоят той бумаги,

на которой написаны. Поэтому с русскими

стоит или играть честно, или вообще не

играть.                              О. Бисмарк

 

 

  В свои тридцать с небольшим лет Витя Иванов был абсолютно счастливым человеком. Так по крайней мере с лёгким сердцем мог он сам себя охарактеризовать. Основу счастья составляла любимая работа, дело всей сознательной жизни, начавшее, наконец, приносить хорошие деньги и, что очень важно, сулившее дальнейшие перспективы развития.

  Частенько, попивая вечером пиво, он вспоминал как восемь лет назад поставил на центральном рынке свою первую палатку с видео и аудио кассетами. Разные были времена и сложности, но он выжил, и мало того - преуспел.

  Пол года назад Виктор собрал все свои сбережения, взял кредит в банке и установил прямо в центре рынка самый крупный павильон из торговавших сменившими кассеты CD и DVD. Дело пошло просто замечательно. Наработанная за много лет клиентура регулярно приносила  неплохие доходы. Он сам стоял за прилавком, вёл нехитрую бухгалтерию, отслеживал рынок, заказывая новые поступления.

  Была у него одна существенная статья доходов, не облагаемая налогами и приносившая пятьсот процентов прибыли…«Современный мир крутится вокруг порнухи! - так иногда, перебрав пивка, выдавал он друзьям и знакомым свои философские заключения о жизни. – Многим уже и баба-то живая не нужна!»

  На крыше павильона красовалась, поблёскивая на солнце, новенькая спутниковая тарелка. Виктор лично, словно опытный рыбак, выуживал из интернета голые тела, так любимые постоянными клиентами…

  Как и большинство продавцов на рынке Виктор не брезговал скупкой краденого. Утром прибегали, словно борзые, принёсшие дичь, худые наркоты. Трясущимися руками показывали они трофеи ночного промысла: автомобильные магнитолы, сотовые телефоны, золотые изделия. Частенько на серёжках, видимо вырванных из ушей, Виктор, морщась, замечал следы крови. Он, словно стеной, отгораживался от неприятных мыслей и осуждений, предоставляя миру право сходить с ума и каждому в отдельности по-своему… «Пол цены. – неизменно объявлял покупатель, неторопливо осматривая товар. – Это если новое…а так и того меньше.» Наркоты обычно почти не торговались, находясь постоянно в том состоянии, когда все мысли и чаяния были только о дозе.

  Гораздо геморройнее дело обстояло с не так давно появившимися «автоматчиками». Весь рынок и его окрестности был обставлен игровыми автоматами…они же буквально заполонили всю страну. Словно делая обильное кровопускание, высасывали однорукие бандиты деньги из карманов значительной части граждан, обескровливая экономику, ломая семьи, загоняя в огромные долги. Играли не только подростки со стеклянными, упёршимися в цветной экран глазами, но и отцы и матери вполне благополучных до того семейств, иногда шикая на надоедливого ребёнка, клянчившего шоколадку в то время как родители спускали целые зарплаты. Играли даже пенсионеры, хватавшиеся за сердце, осознав, что от пенсии не осталось и следа.

  Такие-то, как правило молодые, пытатели счастья, и приносили часто, проигравшись и надеясь отыграться, в основном сотовые телефоны. Долго торговались, требовали расписку, обещали обязательно вернуться за своей вещью…

-         Сейчас. – уверял модно одетый паренёк. – Дура эта железная мне всё вернёт…я сутки на одной машине сижу…должна вот-вот выдать.

-         Не займут место, пока ты тут? – поддерживал разговор Виктор, осматривая новенький телефон последней модели.

-         Не…там у меня место забито. Я столько спустил, что мне полагается и пиво, и ужин, и такси…

  Виктор не понимал: кем же нужно быть, чтобы вводить свой народ в такое искушение. Как можно было разрешать такой разгул массового помешательства. Ведь огромные деньги в основном небогатых людей, минуя магазины, отечественные товары, квартплаты и банковские счета, попадали в несколько загребущих рук. Оно понятно, что каждый сам волен распоряжаться своей судьбой, но нельзя же так искушать. Пусть играют богатые в закрытых заведениях, нередко становясь при этом нищими. Но как можно было буквально дойти до абсурда и натыкать автоматы на каждом углу, в магазинах и на вокзалах. «После нас хоть потоп.» - грустно цитировал Виктор какого-то французского короля, представляя себе ненавистных чиновников, испокон проводивших над народом жестокие эксперименты и неплохо зарабатывавших при этом.

  Иногда лишь со злорадной надеждой всплывали у него в голове слова бывшего офицера с суровым сильным взглядом, раздраженно ответившего ему на цитату про потоп: «Очень надеюсь, что эти скоты в один прекрасный момент обнаружат, что потоп уже начался, а они ещё здесь…»

  Виктор не строил из себя правильного и скупал почти всё, что приносили, но настроение его при этом неизменно портилось…Намного приятней было заниматься порнографией. Виктор прекрасно знал, что все заявления об аморальности и вреде его любимого товара – лишь громкие слова, произносимые иногда с очень высоких трибун, и что любой мужик, если он таковым ещё является, неравнодушен к запретному плоду.

-         Мулаток бы мне симпатичных… – виновато улыбался молодой, сразу видно что семейный,  мужчина с сумками, полными продуктов.

-         Пожалуйста. – понимающе кивал хозяин павильона, протягивая диск в невзрачном бумажном конверте.

-         Эротика есть? – краснея спрашивал худой прыщавый юнец, дождавшись когда покупатели выйдут из павильона. – Крутая?

-         Порнография? – уточнял Виктор, улыбаясь. – Стоить будет подороже…

-         Дай ка чего-нибудь душещипательного! – с порога заявлял толстый красномордый участковый, постоянно пахнущий перегаром и бесплатно отоваривавшийся по-мелочи на всём рынке.

  Их было много. Молодые и почти старые, представительные, подчас даже весьма богатые и тратившие чуть не последние деньги на вожделенную клубничку.

  Почти без перерывов работал в подсобке мощный компьютер, записывая на болванки под заказ толстушек, школьниц, скрытую камеру, бондаж, лесбиянок, мазахистов, геев, извращенцев…

  Часто любил он напевать услышанную в КВН переделанную песенку из «Бременских музыкантов : « Ничего на свете лучше не э э ту, чем бродить друзьям по интерне э э ту. Все дороги, как не выбирай ты – всё равно ведут на порноса ай ты.. всё равно ведут на порносайты!»

  Было небольшое опасение за незаконную деятельность…иногда приходили проверки, боровшиеся с контрафактом. Но Виктор почти всегда заранее знал о неприятностях от нескольких милиционеров, много лет бывших его постоянными клиентами. Если же неприятности всё же случались, то решали их прямо на месте. Некая круговая порука связывала его с любителями горячих фильмов.

-         Главное чтоб вы не из милиции были. – опытным глазом отслеживал он реакцию очередного незнакомца, спросившего незаконный товар.

-         Да брось. – отмахивался рукой тот. – А что гоняют?

-         Бывает. – лениво протягивал Виктор. – Статья-то есть.

-         Смерть по телеку крупным планом крутить можно…а любовь нельзя! Что за бред!

-         Точно! – улыбался Виктор.

  У него дома была личная коллекция лучшего видео. Гордость жанра, если так можно было сказать, собранная за долгие годы работы на рынке. И хотя в разговорах Виктор часто высмеивал своих главных клиентов, сам он давно уже подсел на свой товар. Осознавал это без лишних иллюзий, но относился спокойно. В мечтах он часто представлял, как досрочно погашает кредит и расширяет свою сеть сначала на рынке а потом…кто знает.

 

-         А пожёстче есть что-нибудь? – спросил его как-то малознакомый любитель жёсткого порно, купивший ранее три диска.

-         Куда уж жёстче? – недоверчиво поглядел на него Виктор.

  Мужик этот лет сорока сразу не понравился ему. Нет, он не походил на мента или налоговика, но у него были какие-то безумные глаза. «Конченный извращенец.» - подумал Виктор, встретившись с этим будоражущим взглядом в первый раз. Но бизнес есть бизнес. Нечасто приходится общаться с приятными людьми.

-         Нужно всё иметь в продаже для ассортимента. – подмигнул незнакомец, постукивая пальцами по прилавку.

-         Буду расширять ассортимент. – лениво кивнул хозяин павильона, косясь на выцветшие синие перстни на толстых волосатых фалангах.

-         На, посмотри нормальную тему. – снова подмигнул клиент и положил на стекло витрины конверт с диском.

  Сначала Виктор хотел отказаться, но смесь любопытства и возбуждающего предчувствия чего-то нового заставила взять диск.

-         Спасибо. – натянуто улыбнулся он.

-         Потом спасибо скажешь. – всё так же подмигнул незнакомец. – Меня Витёк зовут! – протянул он руку.

-         Тёзка. – нехотя ответил Виктор на рукопожатие.

-         Да я знаю.

-         Откуда?

-         От людей…диск завтра верни. Не забудь.

 

  Поспешая домой с двухлитровой баклашкой пива и загадочным диском в кармане, Виктор задумчиво улыбался. Он спешил к своим любимым девочкам. Нет, у него не было ни жены или подруги, ни детей. Он иногда пользовался услугами дешёвых проституток, но они не нравились ему из-за неизменного ощущения грязи, остававшемся в душе после них. Своими девочками он про себя называл любимых порнодив. Он давал им ласковые имена…иногда даже, переусердствовав с пивом, разговаривал с ними. Сегодня, вполне возможно, он приведет к ним новых интересных подружек. Виктор в нетерпении машинально ощупывал в кармане диск, заинтриговывавший его всё сильней, чем ближе подходил он к дому.

 

  Виктор, стоя на балконе, огромными глотками пил пиво…но уже думал о водке. Его била мелкая дрожь, было гадко и страшно…

  На диске была записана любительская съёмка настоящих убийств, изощрённых пыток, зверских изнасилований…Перед его глазами постоянно возникала сорвавшая от истошных криков голос светловолосая девочка, привязанная к столу и, словно червяк, извивашаяся всем телом. Два здоровенных скотоподобных существа в масках не спеша кромсали её огромными ножами.

  Он не раз слышал раньше о подобных записях…у него в продаже были фильмы с мазахистами, затянутыми в кожу любителями наручников. Попадались и постановочные киношные изнасилования. Но то, что он видел несколько минут назад не было искусной игрой…там всё было по-настоящему ужасно. Настолько ужасно, что Виктора, считавшего себя до этого абсолютно стрессоустойчивым человеком, вывернуло наружу.

  Он, словно зомби, спустился в ночник за водкой, и смог успокоиться, лишь прикончив бутылку. Самой неприятной была мысль о том, что завтра ему снова придётся встретиться с Витьком, безумные глаза которого настойчиво блестели перед его внутренним взором, не желая уходить. 

 

Галилей:  блин во снова знакомый сюжет……..настоящие убийства по видюхе. Вот было такое уже и сто пудов знаю что извернется лихо и реальная тема получится.

Мазай: согласен умеет изваять. Меня больше всего интересует что обороты набирает резко эта темка и вырастает уже в темищу!!!!!!!!! Масштаб нехилый!!!!!!!

Исида: давайте дальше взбираться, мальчики.

 

  Более менее придти в себя Виктор смог только к полудню. Два литра пива и бутылка водки это совсем не шутки. К неприятным воспоминаниям о мерзком видео и страху встречи со страстным любителем зверских мучений, прибавился сильнейший бодун. С головой накрыло чувство безысходности, отвращения ко всему сущему, апатия и смертельная тоска. Огромным усилием воли Виктор заставил себя одеться и спуститься вниз. Прямо около магазина он выпил литр пива и ощутил некое подобие облегчения, осознавая однако, что самые неприятные последствия сильного отравления ещё впереди.

  На рынке над ним посмеялись коллеги, вмиг заметившие его неважное состояние. Виктор хмуро отшучивался. Он взял ещё пива, открыл павильон и одним лишь усилием воли заставил себя работать.

  Витёк появился почти перед закрытием.

-         Нервяка словил? – понимающе кивнул он, глядя на совсем измучавшегося Виктора. – Бывает…

-         Сейчас отдам. – буркнул Виктор и полез в карман куртки за диском. – Блин! Дома забыл. – закатил он глаза, негромко матерясь.

-         Да зачем он мне. – уставился на него Витёк. – Тебе нужней…а у меня ещё есть.

-         Не, не! Я отдам! Завтра…сегодня вечером! Сейчас! Поехали на такси!

-         Я ж говорю: оставь себе. – безумные глаза стали совсем холодными. – Там если по часу разделить, то пять серий получится. А я тебе потом ещё подгоню.

-         Не надо. – виновато и неуверенно промямлил Виктор.

-         По три тыщи такая темя идёт. – не обращал внимания на возражения Витёк. – А ты мне сейчас десятку отсчитай и мы расстанемся друзьями и компаньонами.

-         Я не могу.

-         Можешь…это сначала стрёмно. – снисходительно улыбнулся он. – Потом за уши не оттянешь.

-         Не хочу я. – взмолился Виктор. – Я тебе отдам диск и всё! Разойдёмся, Витя!

-         Ты чего, сынок. – зло зашипел тот. – Да ты наверняка копию уже снял. Ты кинуть меня хочешь, сука!

-         Нет! Я не снимал! Я набухался страшно! Сейчас вот еле живой!

-         А мне по боку! Понял? Десять штук с тебя! Сейчас!

-         Нет! – Виктор, вдруг вспомнил про знакомых милиционеров и решил бороться. – Диск заберёшь, и вали! А то ментам сдам!

-         Чего? – Витёк пошёл на него и перегнулся через стойку.

  В павильон зашли трое парней и принялись рассматривать диски.

-         Закрыто! – гаркнул на них чуть отступивший Витёк.

-         Не, не! Работаем ещё! – перебил его Виктор. – Смотрите не спеша ребята…если что интересует – спрашивайте.

-         Виктор! – вдруг весело улыбнулся агрессор. - А ты в фильме сняться не желаешь?

-         Чего?

-         В кино будешь сниматься, сука. – снова подался вперёд и зашипел Витёк. – «Бензопила» фильм называется.

  Глядя в эти безумные глаза Виктор готов был сорваться на истошный крик…Витёк, видимо точно уловив настроение оппонента, резко сменил тактику.

-         Да ладно. – улыбнулся он, отступив на пару шагов. – Пошутил я…где у тебя диск.

-         Дома.

-         А ты где живёшь?

-         Я. – выпучил глаза Виктор, мучительно соображая. – Неважно…ты называй место и время…я приеду на такси.

-         Хорошо, хорошо. – продолжал улыбаться тот.

-         Место только чтобы людное было.

-         На Пионерской. – предложил Витёк. – Около кинотеатра…пойдёт?

-         Пойдёт. – Виктор вспомнил старый, давно не работающий, кинотеатр и согласился, найдя место многолюдным. – Во сколько?

-         В десять.

-         Поздно слишком…давай, чтобы светло было.

-         Хорошо, хорошо. – продолжал улыбаться Витёк. – Давай в восемь.

-         В восемь. – кивнул Виктор. – Иди теперь.

-         До встречи.

 

  Виктор туго соображал тяжелой головой. Первым его желанием было всё же позвонить знакомым милиционерам, но он, поразмыслив, рассудил, что доказательств против Витька нет и, немного помурыжив, его обязательно отпустят…если только он не хранит дома свою продукцию, что навряд ли…особенно после их сегодняшнего разговора.

  После мучительных и сомнительных размышлений он всё же решил поехать на встречу один, отдать диск и постараться убедить Витька, что будет молчать об увиденном.

  Тяжёлая голова мечтала о подушке и Виктор держался на ногах лишь благодаря пиву. В нормальном состоянии он наверняка придумал бы как подстраховаться, но сейчас единственным его желанием было избавиться побыстрее от злополучного диска и завалиться спать. Некое подобие защищённости придавал газовый баллончик в кармане. Виктор уже три раза на вечерней шпане убеждался в немалой эффективности этого средства.

 

  Виктор, щедро заплатив таксисту и попросив подождать его за углом, направился к месту встречи. Как назло пошёл мелкий дождик и на улице было почти безлюдно.

  Он подошёл к кинотеатру и стал ждать, в одной руке держа диск, другой сжимая баллончик в кармане джинсов. Витька не было.

  Прошло десять минут. Виктор нервно оглядывался. Возможно, Витёк не появится сегодня. Может быть оно и лучше. Он решил подождать ещё пять минут и ехать домой спать.

  Виктор уже почти собрался уходить и положил диск в карман, когда заметил худого парня со стеклянными глазами, идущего прямо на него.

-         Давай диск. – еле ворочая губами сказал он, остановившись в метре. Его суженые до предела зрачки красноречиво говорили о недавно принятой дозе.

-         А Витёк где? – отступил Виктор.

-         Давай диск. – повторил парень, облизывая губы и протягивая руку.

-         Я только Витьку отдам.

-         Давай мне. – не убирая протянутой руки монотонно повторил парень.

-         Витёк где! – заорал Виктор, до предела сжимая баллончик в кармане.

-         Тут я. – услышал он леденящее шипение у себя за спиной, и тут же железная хватка сжала его горло, перекрывая воздух и парализуя волю.

  Худой наркот был лишь отвлекающим манёвром. Витёк подкрался сзади, заломал жертве левую руку, сковал огромной пятернёй горло и повёл в кусты, росшие за кинотеатром. 

  Сквозь опустившуюся на глаза блевотную дымку задыхающийся Виктор видел приближающиеся кусты и, словно глядя на себя со стороны и удивляясь своему спокойствию, как-то лениво констатировал, что это его конец. Ни сил, ни возможностей, ни даже желания сопротивляться не было. Через несколько шагов его ноги стали мягкими, но Витёк легко приподнял щуплую жертву и втолкнул в густые заросли.

  Рука, сжимавшая горло, исчезла и Виктор упал на колени. Нападавший держал его за левую руку, о чём-то разговаривая, видимо, с тем самым парнем. Виктор беспомощно упёрся правой ладонью в сырую землю и, сфокусировав зрение, увидел прямо перед собой в сантиметре от большого пальца розочку из разбитой зелёной бутылки с удобным длинным горлышком.

  Со следующим глубоким вздохом пришло желание жить и бороться. Стеклянный клинок словно был создан специально для неожиданной контратаки. Один из узких острых осколков, придавая сил, выступал не меньше чем на десять сантиметров.

  Время мерилось глубокими вздохами. Ещё через два Виктор, что есть силы сжал розочку, чуть приподнялся и, собрав в кулак всю ненависть и какое-то животное желание жить, прямой рукой нанёс мощный удар через голову назад.

  Стекло вошло в мягкое. Враг отшатнулся, освободив левую руку. Виктор отпустил розочку и, словно опытный бегун, рванул вперёд из низкого старта. Он натыкался на стволы, несколько раз падал, перелез через какие-то трубы и, наконец, выскочил в тихий тенистый дворик какой-то хрущёвки…пробежал ещё немного и почувствовал, что больше не может. Ноги еле передвигались, наполненные до краёв неимоверной тяжестью, сердце переместилось в горло и разрывало его гулкими толчками, глаза закатились сами собой и смотрели в зелёное с фиолетовыми и розовыми пятнами небо.

  Облокотившись на дерево Виктор блевал, корчась и всхлипывая. Где-то в затылке появился образ школьного физрука: «Занимайтесь спортом, ребята. – говорил он, ласково улыбаясь. – Кто знает, что вас в жизни ждёт…у сильного и выносливого в любой ситуации всегда больше шансов.» 

  Виктор обернулся на шум. На другом конце двора из кустов, громко матерясь, вывалился Витёк. Левой рукой, красной от крови, он держался за правую ключицу.

-         Ах ты сука! – зашипел он, увидав Виктора и, сверкая глазами, пошёл к нему.

-         Помогите! – закричал тот. – Помогите!

  Виктор собрал последние неизвестно откуда взявшиеся силы и, шатаясь, пошёл из двора. На ходу он достал газовый баллончик и, не оборачиваясь, стал распылять газ назад…туда, где слышались совсем близкие шаги и громкое дыхание его преследователя.

  Газ быстро закончился. Витёк, видимо попав в ядовитое облако, ещё громче заматерился но немного отстал, продолжая всё же преследование. Виктор прошёл торец дома, кое-как перебрался через аллею и подошёл к краю мало оживлённой дороги. Ничего не соображая, он двинулся вперёд. Уже почти перейдя на другую сторону, он услышал позади себя громкую музыку, визг тормозов и глухой короткий удар.

  Виктор обернулся и увидел, что Витёк лежит на дороге, запрокинув окровавленную голову и шаркая ногами по асфальту. Из вишнёвой затонированной девятки с перекошенным от ужаса лицом вылез модный с жидкими длинными волосами прыщавый юнец. На пассажирском сиденье, зажав ладонями рот, неподвижно сидела коротко стриженая девица. Громко играла какая-то противная музыка.  

 

-         Алло…Серый?

-         Здорово, Витёк!

-         Помоги.

-         Что случилось?

-         Потом расскажу. Жопа у меня. Переночевать надо.

-         Я на даче. Приезжай, братан…сможешь?

-         Через полчаса буду.

-         Ээ…Витёк!

-         Чего?

-         Бутыль возьми. Закусить у меня есть.

-         Хорошо.

 

  Виктор не раз был на даче у своего лучшего друга детства Сомова Сергея. Летний домик этот, пристроившийся в самом центре старого дачного кооператива и окружённый раскидистыми яблонями, не раз принимал шумные компании.

  После весеннего дождика вечерний воздух был свежий, но тёплый. Друзья сидели на веранде и выпивали. Виктор без утаек рассказал всё лучшему другу и теперь, ощутив некоторое облегчение от водки и спокойствие в уютном безопасном месте, раскинулся в старом потёртом кресле.

-         Ясно, братан. – выбирая куски сала из яичницы, многозначительно протянул Серый. – Значит и ты на письке погорел.

-         Чего?

-         Ну тебя же порнуха твоя под монастырь подвела…так?

-         Да при чём тут порнуха? Это уже не порнуха. Это мокруха.

-         Так-то вроде так. Но ведь мне такой диск не принесли. – рассуждал Серый, не переставая жевать. – А тебе принесли. Потому, что ты порнухой торгуешь.

-         А ты у меня порнуху не брал?! – вскипел Виктор.

-         Да ты не понял. – добродушно улыбнулся Серый. – Я же не осуждаю или жизни тебя учу. Я в философском смысле жизни.

  Виктор раздражённо посмотрел на друга. В последнее время Серый сильно потолстел, и его и без того всегда неторопливые рассуждения стали ещё более важными.

-         Я к тому это говорю. – продолжал дачный философ. – Что всё в мире вокруг неё и крутится.

-         Немало крутится. – согласился Виктор. – Но не всё.

-         Это как посмотреть.

-         Ну а у тебя тоже вокруг неё крутится?

-         Да.

-         Это как?

-         А так. – стал откровенничать Серый. – У меня всё крутится от невозможности баб иметь, каких захочу. На баб деньги нужны, а у меня их нет.

-         Ну не всегда только деньги, допустим.

-         Не…когда малыми были, тогда не спорю. – улыбнулся Серый. – Тогда и бутылки портвейна хватало. Но я говорю о других бабах…таких как в кино, в порнухе твоей. Я о красавицах говорю…понимаешь?

-         Понимаю.

-         Я, думаешь, не понимаю в какого урода толстого и потрёпанного превратился. Мы с Людкой моей скоро семь лет как женаты. Дочке уже пять. Так мы с ней уже года три как не трахаемся. – развёл он руками. – Она же на свинью похожа. Не хочу. Ну есть у нас деньги какие-то. Туда, сюда…еда, одежда для дочки…всё лучшее ей. Я водилой живу, водилой и сдохну. По городу целый день езжу, по сторонам гляжу, девок вокруг красивых столько – аж дух захватывает. А я весь в масле да в старых туфлях. Вот и понял я, что никогда у меня таких уже не будет. Не…ну были у меня там пару подруг с нашей же автоколонны. Так они обычные бабищи. Воротит меня от таких. – он налил водку в рюмки. – Вот осознал я всю эту ситуацию и забил на себя совсем. Тридцать лет, а мне уже ничего не светит…ничего я не жду такого, чтобы дух захватило. Дочку на ноги ставить, на работу ходить, бухать по выходным, да на даче в отпуск сидеть…порнуху смотреть, да дрочить по-тихому. Вот и вся моя жизнь. Тоска, одним словом. Давай выпьем.

-         Давай. – опрокинул рюмку в рот Виктор, впервые услышав от друга подобные откровения и немного удивившись.

-         И таких, как я, море. Меня машина спасает от водяры. Если бы на страх без прав остаться – каждый день бухал бы…как все наши мужики. Я думаю, братан, это от того, что каждый из них понял, что не светит им девок красивых да сочных. Вот и заливают тоску свою синькой, чтоб конец не стоял совсем и не мучил…  А дома у каждого по змее гремучей сидит и шипит на них. Так что в дом этот и возвращаться не хочется. Ведь и мы с тобой сейчас нажрёмся потому что знаем, что не будет у нас баб сегодня…да и завтра не будет. Когда баба есть, которую хочешь, то и себя в форме держишь, чтобы её да и себя порадовать. А когда радовать некого, то и забиваешь на себя большой болт. Так вся жизнь и проходит.

-         Так, а что мешает?

-         А тебе?

-         Мне?

-         Да…тебе. У тебя ведь тоже не особо баб нормальных было. Не думаю, что и сейчас есть.

-         Откуда знаешь? – обиделся Виктор, понимая справедливость укола.

-         Да кому ты кроме колхозниц нужен в базарных джинсах своих, да с ногами тощими…не обижайся только, братан. – прижал Серый руку к груди.

    В этих простых словах Виктор, вдруг, до предельного ясно увидал жизнь огромной страны. Все его постоянные клиенты носят в глазах бесконечную тоску, какое-то животное смирение, беспросветную грусть, как у посаженных в клетку зверей.

-         Да нормально всё, братан. – улыбнулся он криво. – Не всё кончено. Вот отдам кредит, развернусь… Тогда и бабки появятся на одежду хорошую и машину. Тогда и девки будут.

-         Да ты не понял, братан. – задумался, подбирая нужные слова, Серый. – Будут у тебя девки…богинь не будет. Понимаешь? Таких, как в кино. Которых только олигархи трахать могут. Понимаешь ты о чём я?

-         Тут мы сами виноваты.

-         Да. Сами виноваты. – согласился Серый. – Учиться нужно было, спортом заниматься, на гитаре играть, рисовать, танцевать…чем там ещё знаменитости зарабатывают. Может и вышло бы чего.

-         Бандюками тоже могли стать. – засмеялся Виктор.

-         Да хоть бы и бандюками. Ушёл наш поезд.

 

* * *

 

Виктор проснулся рано от нестерпимой жажды. Воды в доме совсем не было. Пустое ведро стояло на полу. Обшаривая сухим языком распухшие дёсны он отправился на родник.

  Округа наполнилась радостью и птичьим пением. Зацветали сады, ярко светило солнце. Виктору стало немного стыдно перед всей этой бьющей через край жизнью и благоуханием. Стыдно за то, что двухдневный бодун не даёт ему радоваться, дышать полной грудью, слиться с просыпающейся природой. Он словно был тут чужим. Стыдно было и от того, что мысли его были сейчас не только о глотке воды. Он уже представлял себе не самый близкий в этом состоянии путь на остановку в ларёк за пивом. Какой-то замкнутый порочный круг. Или даже не круг, а нисходящая сужающаяся спираль. Неужели Серый прав и их поезд безвозвратно ушёл? Мелькнула мысль о работе, вспомнился Витёк, испортил настроение кредит. Виктор отмахнулся от всего и решил, что побудет здесь пару дней, соберётся с мыслями, придёт в себя. Последний раз он позволял себе такой отдых полгода назад…да и то по болезни.

  Скользкая извилистая тропка повела круто вниз. Цепляясь за стволы деревьев Виктор спустился к роднику. Около торчащей из склона чугунной трубы с вытекающей из неё весёлой струёй стоял  мужчина лет пятидесяти в старой соломенной шляпе белой льняной рубахе и коротких джинсовых шортах. Незнакомец был без обуви. Он обернулся на шум, и на Виктора посмотрели весёлые добрые глаза на моложавом с натянутой кожей лице. Рот незнакомца окаймляла аккуратная седая эспаньолка, делавшая его схожим с испанским дворянином.

-         Доброе утро. – улыбнулся он и поглядел так, что Виктору показалось будто его просвечивают рентгеном.

-         Здрасьте. – скосился тот, мучимый жаждой, на три пустые пластиковые бутыли…четвёртая стояла по струёй.

-         Пейте. – отодвинул наполненную наполовину тару незнакомец. – Умойтесь, если хотите. Я не спешу.

-         Спасибо. – жадно припал к струе Виктор.

    Он вдоволь напился сладкой воды, ополоснул лицо и шею…снова попил.

-     Спасибо. – уталивший жажду отошёл немного в сторону.

-         Эрнест Петрович. – представился незнакомец, возвращая бутыль под струю. – Полковник спецслужб в отставке.

-         Виктор. – смущённо ответил он, поняв источник пронзительного взгляда.

-         Я вас раньше тут не видел.

-         Я в гости к другу вчера приехал.

-         Но раньше вы тут бывали…судя по тому, что нашли родник. – обнажил логическую цепь полковник.

-         Да бывал…и не раз.

-         А я тут круглый год один живу. – улыбался Эрнест Петрович. – Замечательное место.

-         Да…хорошее. – лениво отвечал Виктор, ощущая нарастающий гул в голове и проигрывая марш бросок к ларьку.

-         У вас наверняка есть время. – предположил собеседник.

-         В смысле?

-         Не то чтобы мне было тоскливо, но и общением я не избалован. – стал объяснять полковник. – Что-то есть в вас, молодой человек, обещающее интересную беседу.

-         Ждут меня. – смутился Виктор.

-         Понимаю. – кивнул Эрнест Петрович. – Вода – это жизнь…особенно после застолья. – хихикнул он. – Я предлагаю вам некое подобие сделки: я угощаю вас чудесной водочной настойкой на травах, которая гарантированно исправит ваше положение, и завтраком.

-         А что от меня требуется? – недоверчиво скосился Виктор.

-         Только общение. – развёл руками полковник. – В вас заметно значительное напряжение. – продолжил он. – Значит ничего, способного поправить положение, у вас нет…следственно нужно идти три километра до ларька. А там только пиво…не самое лучшее средство. Я же предлагаю вам качественную водку на целебных травах, маринованные огурчики, сало с горчицей, свежий хлеб…и всего в сотне метров отсюда. А взамен…только общение.

  Виктор, немного подумав, решил согласиться. Слишком уж заманчивым показалось ему предложение Эрнеста Петровича. К тому же от него веяло необычайно обезоруживающими простотой, радостью и доброжелательностью.

 

-         А вы со мной выпьете? – несмело поинтересовался Виктор, оглядывая аккуратную чистую комнату с камином и большим количеством полок с разнообразными книгами.

-         Семь утра. – улыбнулся хозяин. – Пить в такое время – самый короткий путь на помойку…Но, с другой стороны, было бы неправильно не составить вам компанию, Виктор. Предлагаю перейти на ты. Зови меня Петрович…пойдёт? – протянул он рюмку.

-         Пойдёт. – чокнулся Виктор и опрокинул в рот тёмно-коричневую настойку.

-         Закусывай. – угощал хозяин. – Чем бог послал.

-         Спасибо. – жадно ел гость, с каждой минутой ощущая облегчение и негу во всём теле.

  Выпили ещё по одной. Полковник оказался гостеприимным хозяином, внимательно отслеживающим настроение гостя.

-         Ну как там…на большой земле? – поинтересовался он, когда Виктор наконец расслабился и облегчённо откинулся на спинку стула.

-         Где?

-         Ну, в городе. – уточнил тот. – В мире что творится?

-         А вы телевизор не смотрите?

-         Смотрю. Меня твоё мнение интересует.

-         А. – понял Виктор. – В городе торгуют все…на деньгах помешались. Строят много. Отдыхают много, гуляют…веселее стало. А в мире. – пожал он плечами. – В мире вроде кризис назревает…но нас пока стороной обходит.

-         Ясно. Ну а твоя жизнь как?

-         Да как-то тоскливо. – начал откровенничать Виктор. – Вот и с другом вчера разговорились…ну работа, ну пьянки иногда, телевизор…вот и всё в принципе. Любви нет, мир не видели…да и не увидим. Не мы одни так живём.

-         А хочешь всё перевернуть в один момент. – хитро улыбнулся Эрнест Петрович. – Разом.

-         Банк взять? – засмеялся Виктор.

-         В банке только деньги взять можно. Там счастье не найдёшь.

-         А где счастье есть, в каких местах?

-         Только в одном.

-         Где.

-         У тебя внутри.

-         А. – оглянулся Виктор в поисках икон, но не нашёл. – Бог?

-         Ты и есть бог. И я бог. Все мы боги, только забыли об этом.

-         Ай, Петрович, как-то далеко всё это. – махнул рукой Виктор. – Толку практического никакого нет.

-         Это смотря, как подойти.

-         Долго всё у них и нудно.

-         У кого?

-         У попов.

-         Я про попов ничего не говорил.

-         А про что ты говорил?

-         Про ЛСД слышал?

-         Слышал. – насторожился Виктор. – Не сторонник я наркотиков.

-         Это не наркотик.

-         А что?

-         Код.

-         Какой код?

-         Код твоей божественной памяти. – не мигая смотрел полковник. – Когда ты получаешь этот код, то вспоминаешь, кто ты есть на самом деле.

-         И кто я есть на самом деле?

-         Ты бог, на время помещённый в тело и забывший о своей истинной сущности. Ты неотъемлемая часть Вселенной, каждая её частичка, ты вмещаешь в себя всю Вселенную, а Вселенная вмещает тебя.

-         Не. – решительно кивнул Виктор. – Наркотики и все эти мозгоправилки верняк жопа полная. На тот свет дорога.

-         Во- первых наркотиками названы очень разнообразные вещества. – словно лектор начал вещать Петрович. – От вполне безобидных антидепрессантов, таких как производные конопли, до героина и остальных производных опия – суть серьёзнейших разрушителей психики и физиологии. Я, к слову сказать, всю жизнь занимался этими вопросами и, поверь мне Витя, знаю о чём говорю. Алкоголь лишь немногим уступает тому же самому героину по своему разрушительному действию и привыкаемости. Просто в процессе эволюции у нас к нему выработалась некоторая адаптация…в том числе и социальная. Алкоголь просто в нашей культуре. Но посмотри вокруг: страна спивается…на себя посмотри.

-         Не. – виновато улыбнулся Виктор. – Я работаю, у меня бизнес небольшой.

-         Витя. – выразительно посмотрел на собеседника полковник. – Сколько тебе лет?

-         Тридцать.

-         У меня очень опытный глаз…поверь. У тебя уже имеются слабо выраженные признаки алкогольной зависимости и проблем со здоровьем. Я это вижу по тому, как ты говоришь, двигаешься, смотришь. Только ты не подумай, что я тебя учить жизни намерен. Нет. Просто хочу открыть глаза на некоторые аспекты жизни. Давай попробуем.

  Виктору стало неприятно. Он и сам не раз на время задумывался над тем, что литр – другой пива каждый день это не очень хорошо. Уже даже начали появляться небольшие проблемы со здоровьем, связанные прежде всего с мочеполовой сферой и проявляющиеся в тоненькой пырскающей струйке мочи, частых походах в туалет... Иногда подкрадывалась неприятная мысль о том, что дальше будет только хуже…но ежедневное попивание пивасика продолжалось и оправдывалось тем, что всё окружение живёт так…

-         Давай, Петрович, вещай. – согласился он.

-         В небольших дозах алкоголь лекарство…антидепрессант. Но дело в том, что немногим удаётся соблюсти меру. Что касается позиции власти, то ей известно, что лёгкие наркотики активируют мышление, настраивают на доброжелательность и любовь. Практически невозможно быть агрессивным, покурив конопли. Я скажу больше: во многих странах травку прописывают психотерапевты. Но властям не нужны думающие миролюбивые люди. Ведь в таком случае они станут задавать много вопросов и не захотят служить в армии. Война во Вьетнаме была свёрнута благодаря конопле и ЛСД. Ведь это именно накурившиеся хиппи провозгласили: «Занимайтесь любовью, а не войной!» Но тут существуют две основные проблемы: даже лёгкие наркотики не должны попасть в руки детей и часто лёгкие наркотики служат мостиком для перехода к тяжёлым…а вот это уже опасно. Что же касается ЛСД, то это даже не наркотики. Это вещество, расширяющее сознание. Военные и спецслужбы во всём мире исследовали и исследуют эти феномены, и результаты показывают удивительные вещи.

-         Какие?

-         ЛСД не создаёт каких-то галлюцинаций и ощущений…это вещество по-настоящему открывает человеку глаза на другие измерения, пропускает в многомерные миры, помогает вспомнить кем он был до физического рождения. Это доказано в лабораториях самыми серьёзными учёными. Принявшие ЛСД люди достоверно описывали события, происходившие далеко от них, получали знания и много всякого…

-         А почему тогда об это никто не знает?

-         Бери! Изучай! – удивился Петрович. – Как никто не знает? Литературы по этому вопросу море. Просто люди предпочитают пребывать в неведении, им так спокойнее, они думают, что неведение убережёт их от неприятностей. Но всё в точности да наоборот. Неведение – это невозможность влиять на свою жизнь…это ад. Знание – сила. Это Ленин сказал. А он знал, что такое ЛСД. Он там свою силу и почерпнул.

-         Ленин?

-         Конечно. И Гитлер…И обезьяна человеком под ЛСД стала. Все религии на этом основаны. Вот тебе бы прочесть Грофа «За пределами мозга.», вот тогда бы ты смог многое понять. А что здоровья касается, то я тебе скажу что Хоффман, тот кто ЛСД синтезировал, до ста двух лет дожил, хотя употреблял его сотни раз…а ты с пивом до шестидесяти попробуй дотянуть. А на науку не смотри. Обыватели на науку, как дикари на зеркальце смотрят. Оно конечно понятно, что учёные молодцы, столько полезного открыли и изобрели. Но ведь они по верхам плавают. Они ни про мозг, ни про космос, ни про сознание ничего почти не знают. А не знают потому, что глобальность сознания отвергают, а отвергают, потому что измерить не могут. Сознание только сознанием можно исследовать…тут с линейкой не подойдёшь.

-         Пьяная настойка у тебя, Петрович. – закатил глаза Виктор.

-         А что ты, Витя, хочешь знать? – спросил тот.

-         В смысле?

-         Ну ты хочешь что-нибудь знать о жизни?

-         Конечно хочу.

-         Что именно?

-         Как она устроена…но не формулы или религии всякие. Хочу понимать зачем и как люди живут, что там в космосе, как мне жить так, чтобы счастливым быть.

-         Нет проблем. – улыбнулся Петрович и поглядел на часы. – Слушай меня внимательно, Витя.

-         Да, Петрович.

-         Я тебя давно ждал.

-         В смысле?

-         Я твой проводник, понимаешь?

-         Какой проводник?

-         Ты главное ничего не бойся и держись ко мне поближе, я тебя буду охранять. Я там хорошо ориентируюсь и мы обязательно найдём ответы на твои вопросы.

-         Ты чего, Петрович? – Виктор вдруг увидел, что полковник неизвестно когда успел надеть блестящие пластинчатые латы и конкистадорский шлем с белыми перьями. Он с лязгом вытянул из ножен прямой узкий с узорной гардой меч и внимательно оглядел его. Седая эспаньолка Петровича неизвестно когда стала рыжей и внизу перешла в тонкую длинную косичку.

-         Держись крепче. – сверкнул он безумными глазами. – Начинается!

-         Что начинается? – одними губами спросил Виктор, с ужасом заметив, что стены в комнате стали дышать, они колыхались, словно тряпки, натянутые на каркас. Создалось впечатление, что все предметы, включая мебель, книги и даже воздух…всё было слеплено из желе  «Так вот как всё устроено. - подумал он. – Кругом декорации! Ну надо же! Неужели матрица!»

-         Конечно матрица! – захохотал конкистадор – Петрович. – А сейчас держись, ничего не бойся и двигайся только к свету! К свету двигайся! Сейчас засосёт! Не бойся! И думай обо мне, чтобы мы не потерялись там!

  Виктор почувствовал, что стул зашатался под ним. Он захотел встать, но не смог сделать и малейшего движения…мышцы будто охватил паралич. Он ещё раз напрягся изо всех сил, оттолкнулся ногами и упал на спину. Но пол оказался мягким и стал проваливаться под ним. Словно болотная жижа засасывала его. Пришёл дикий, просто животный ужас. Всё тело стало щипать от едкого пота. Мягкая, но чрезвычайно прочная и эластичная субстанция обволакивала и сдавливала тело. Было темно и нестерпимо жарко. Больше всего мучила абсолютная неспособность пошевелиться. «Наверное это и есть смерть. – грустно подумал Виктор. – Вот так и буду лежать в гробу целую вечность. Как же я ничего не помню? А! – мысленно закричал он. – Старый козёл этот меня отравил!»

-         Сам ты козёл! – послышалось рядом.

-         Кто здесь? – Виктор повернул голову и увидел узкий лаз.

  Вернулась способность двигаться и ценой неимоверных усилий он протиснулся в подобие норы. Чуть вдалеке показался фиолетовый свет. Он стал пробираться туда, и хотя свет казался далёким, непонятно как Виктор очутился в мрачной пещере с высокими каменными сводами. Кругом всё было залито тем самым фиолетовым светом.

  Он увидел чуть вдали группу каких-то фиолетовых же людей и мысленно позвал их. Люди зашевелились и стали приближаться. Новая волна ужаса сковала тело…только глаза, не мигая, смотрели перед собой. Прямо на него шли ужасные монстры. Всё виденное когда-то в кино не шло ни в какое сравнение с этими тварями. Хищные оскалы, извивающиеся щупальца, окровавленные когти…Твари рычали и выли одновременно. Виктор приготовился к смерти. «Но я ведь уже умер. – подумал он. – Значит это ад, и сейчас эти гады будут меня мучить. Всё же отравил меня этот козёл бородатый.»

-         Сам ты козёл! – снова послышался тот же голос. – Вот и делай добро людям.

-         Кто здесь? – крикнул Виктор. – Помогите!

-         Да тут я.

  Виктор обернулся и увидел конкистадора, брезгливо вытиравшего руки какой-то тряпкой.

-         Бежим! – крикнул Виктор. – Сожрут!

-         Кто? – посмотрел на него Петрович, как на сумасшедшего

-         Твари! – показал Виктор на монстров.

-         Да убери ты их!

-         Я?

-         Конечно ты! – недоумевал Петрович. – Ты же их придумал!

-         Я? – оглядывался Виктор, вжимая голову в плечи.

-         Пошли отсюда! – закричал Петрович на монстров. – Кышь! Кышь!

-         Мама! – закричал Виктор, глядя как конкистадор подошёл к самому страшному чудовищу и стал чесать его жёлтое брюхо.

-         Тебе нечего бояться, кроме твоего страха! – крикнул Петрович. – Это твои фантазии…просто избавься от них.

-         Как?

-         Представь их смешными и безобидными!

-         Как?

-         Как, как? – передразнил его Петрович. – Просто представь и всё!

-         Я…я не знаю. – совсем растерялся Виктор. – Где мы?

-         В твоём подсознании! – засмеялся конкистадор. – Добро пожаловать!

-         Мне страшно!

-         Это от непривычки! Расслабься! С тобой ничего не может случиться…это только фантазии! Пора выбираться отсюда!

  Петрович стал внимательно оглядываться. Он пошёл вдоль стены пещеры, периодически её постукивая. Виктор сидел на корточках, как ребёнок, закрыв глаза ладонями и испуганно поглядывал на монстров сквозь растопыренные пальцы. Чудовища хоть и продолжали издавать ужасные звуки, но не приближались…они толпились на месте в десятке метров от него, словно пританцовывая.

-         Нашёл! – крикнул конкистадор. – Иди сюда! Да иди же!

  Виктор не шевелился и продолжал сидеть.

  Досадливо шевеля губами, конкистадор быстрым шагом подошёл к нему, ухватил за ворот рубахи и, резко подняв, потащил к стене пещеры.

-         Вот трусливый какой. – кивал он головой. – Давай уже, Витя, приходи в себя…сейчас на свет выберемся.

-         Где мы? – озирался тот.

-         Сейчас хорошо будет. Всё хорошо будет. – ласково успокаивал Петрович.

  Проводник подвёл Виктора к каменной стене и указал на небольшую, размером со среднюю ладонь, норку.

-         Лезь сюда. – скомандовал он.

-         Как? – ещё больше расширил глаза Виктор.

-         Я помогу. – Петрович вставил в нору левую ступню, ухватился за другой её край обеими руками и изо всех сил потянул. – Лезь давай! Ну!

  Виктор с удивлением обнаружил, что каменная стена пещеры растянулась, словно резиновая, и проводник открыл ему достаточно широкий проход. Он наклонился и заглянул внутрь.

  В тот же момент Виктор всем своим существом ощутил, что ему нужно туда…что всю жизнь он, словно ждал, этого самого момента. Что-то настолько родное и хорошее ждало его в этом проёме. Страх и неуверенность тут же испарились. Он ещё раз взглянул на конкистадора и, словно опытный пловец, нырнул внутрь.

  Почти мгновенно Виктор оказался в невесомости. Он парил в удивительно нежной, тёплой, светлой и доброй субстанции. Всё вокруг излучало любовь. Он свернулся калачиком, обхватил колени руками и сладко заснул. «Как же тут хорошо. – успел подумать он. – Спасибо тебе, Петрович.»

  Ему снился чудесный сон. Он с невероятной лёгкостью парил между звёздами. Стоило лишь подумать и он тут же оказывался в любом месте.

  Виктор прошёлся по Луне, потом оказался на Солнце…бушующее, клокочущее, огненное светило нисколько не обжигало его и даже не слепило. Он вообще ничего не чувствовал, кроме лёгкости, радости, абсолютной свободы. У него не было тела. Он видел и понимал всё вокруг…настолько хорошо понимал, что даже не мог задать себе вопрос…

  Виктор открыл глаза. Он лежал в какой-то огромной комнате. Пахло пивом.

-         Ну как? – услышал он голос Петровича.

-         Невероятно. – потянулся Виктор, оглядываясь. – А можно ещё раз туда?

  Петрович всё в тех же латах сидел рядом с ним. Кругом стояли стеллажи с книгами.

-         Хватит пока. – ответил проводник, вставая. – Успеешь ещё налетаться…вечность впереди. У нас тут дела.

-         А где мы?

-         Всё ещё в твоём подсознании.

-         Это же библиотека. – удивился Виктор.

-         Это ты так знания представляешь. –  объяснял проводник. – Компьютерщик, например, среди системных блоков оказался бы.

-         А пивом почему пахнет?

-         Потому что ты весь им пропитался. – грустно улыбнулся Петрович. – Хочешь печень свою увидеть?

-         Зачем?

-         Смотри. – указал конкистадор между стеллажами.

  Виктор увидел женщину лет сорока болезненного неряшливого вида в коричневых лахмотьях. «Откуда только грязь эта постоянно берётся. – причитала женщина, соскребая слизь и плесень со стены комнаты. – Хоть бы пару дней отдохнуть…Вот точно уволюсь»

  Зловонная жижа была вокруг. Она капала с потолка, сползала со стен, доходила женщине до щиколоток.

  Самоотверженная уборщица, кряхтя и жалуясь, нагружала всю эту гадость лопатой в два старых ведра и с размахом выливала их в какой-то колодец.

  Виктору стало жалко эту труженицу…жалко и страшно. Он отвернулся и встретил весёлый взгляд конкистадора.

-         Ладно. – подмигнул Петрович. – Пойдём.

-         Куда?

-         Ты же хотел знать, как всё устроено?

-         В смысле? – не понял Виктор, всё ещё находившийся под неприятным впечатлением.

-         Пойдём.

  Проводник взял Виктора за руку и провёл между стеллажами. Они словно оказались на широкой улице.

-         Смотри. – указал Петрович направо. – Вот твои знания.

  Виктор поглядел и увидел несколько покосившихся деревянных стеллажей с книгами, журналами, какими-то тетрадями.

-         А вот знания Вселенной. – указал налево проводник.

-         Ого! – только и смог выдохнуть Виктор.

   Слева далеко вверх уходили в бесконечность идеальные стопки разноцветных томов. На сколько хватало взгляда – всюду были эти одинаковые по размеру, но различные по оттенкам книги.

-         И как же всё это можно прочесть? – почесал затылок Виктор.

-         В обычной жизни никак. – довольный произведённым впечатлением улыбался Петрович, стоявший важно заложив руки за спину.

-         И какой выход?

-         Простой. – засмеялся он. – Догадайся сам.

-         Даже и не знаю с какого конца тут подойти. – сознался Виктор, ещё раз с искренним восхищением оглядывая бесконечные тома.

-         Помогай! – крикнул Петрович и направился к деревянным стеллажам. – Мы просто перенесём твои знания к знаниям Вселенной…как идея?

-         А сработает?

-         Должно сработать! – весело ухватил проводник стопку тетрадей с деревянного стеллажа. – Давай веселей!

  Принялись за работу. Не чувствуя тяжести и усталости Виктор хватал высокие стопки книг, тетрадей, охапки каких-то листков…подносил всё это к идеально стройным стопкам вселенских томов и раскладывал между ними. Рядом весело суетился Петрович.

  Виктор успел разглядеть что среди тетрадей лежат его школьные дневники, а среди книг любимые сказки…

-         Петрович!

-         Чего?

-         А тут только прочитанное…а как же то, что я увидел или услышал в жизни?

-         Всё тут, Витя. Это просто ты так придумал. Любил ведь в библиотеку в детстве ходить?

-         Ну да.

-         Успели, кажется. – выдохнул проводник, засовывая последнюю книгу между томами.

-         Неужели я теперь всё это знать буду? – в который раз восхищённо оглядывал бесконечные стопки Виктор.

-         Всё не будешь…только кое-что. Но и этого хватит.

-         На что хватит?

-         Время покажет.

 

  Сквозь мутную пелену Виктор пробуждёнными участками мозга хватался за привычную действительность. Мир вокруг всё ещё состоял из обволакивающего желе, но знакомые очертания и внимательный взгляд Петровича, избавившегося уже от лат и шлема, принесли несказанное облегчение.

-         Ё моё. –  Витя вращал глазами, всё ещё не веря в своё возвращение. – Жопа полная.

-         Как дела? – не мигая смотрел хозяин на гостя. – Хапни водочки. – пододвинул он стакан поближе к молодому человеку. – Так быстрее отпустит.

-         Чего было-то? – выдохнул тот, проглотив водку, как воду. – Как мы там с тобой оказались, Петрович?

-         ЛСД. – спокойно констатировал бывший чекист.

-         Как?

-         Извини, Витя…хотя я и не вижу смысла извиняться. – пожал плечами Петрович. – Тебе ведь это нужно было…так? Я это сразу около родника почувствовал. Не знаю почему. Никогда бы на такое не решился. – рассуждал он больше сам с собой. – А тебя увидел – сразу понял, что тебя ко мне за расширением привели. Замысел значит на тебя у них имеется.

-         У кого? – тряс головой Виктор. – Чей замысел?

-         Когда-нибудь мы всё узнаем. – засмеялся Петрович. – Имена, фамилии, явки…а пока лишь догадываться можно. Но то, что ты тут не случайно оказался – это факт. Даже и не сомневайся.

-         Так ты что, гандон старый, этим говном меня втихаря накормил? – понял наконец гость.

-         Ну да.

-         Я же сдохнуть там мог, или с ума сойти!

-         Ты и так здоровьем и умом не блещешь. – констатировал бесстрастно Петрович. – А теперь хоть в другой мир заглянул…может за ум возьмёшься. Эта штука, кстати, абсолютно для тела безвредная. Психика, конечно, изменяется кардинально…но лучше уж так, чем бараном всю жизнь блеять.

-         Каким бараном! – взвинтился Виктор, сжимая кулаки. – Ты, сука, меня чуть не угробил!

-         Тихо. – прошептал чекист, пристально гладя собеседнику в глаза. – Тихо.

-         Чего тихо? – неожиданно для себя перешёл на шёпот тот.

-         Просто тихо. Ты мне доверься, сынок. Мне ни твоя смерть, ни крышетечка твоя ни к чему. Я двадцать лет эту силу изучал…а справедливее будет сказать – она меня изучала. Ты где, думаешь, пять часов барахтался?

-         Пять? – огляделся Виктор, выискивая часы.

-         Конечно. Я всё это время за тобой приглядывал. Всё под контролем было. Ты просто сейчас на нервах. До конца всей важности момента оценить не можешь. Ты ведь в другой реальности побывал. Там откуда мы все сюда пришли и куда потом уйдём. Ты теперь счастливее многих. Ты очень скоро всё это обдумаешь, переваришь и жизнь твоя станет легче. Легче потому, сынок, что ты теперь хоть немного представляешь, что тебя там ждёт…нас всех ждёт. А знание – сила, как говорил товарищ Ленин. Тоже, кстати, большой любитель был до подобных путешествий.

-         А тебя эта херь уже не берёт?

-         В смысле?

-         Ну ты сказал, что за мной приглядывал.

-         Ну да.

-         Ты и там и тут был?

-         А я и там был? – заржал раскатисто Петрович.

-         Был. Чего ржёшь?

-         Я тут всё это время сидел, Витя. Кто знает как тебя переклинет. Всегда нужно рядом с новичком кому-то в сознании быть…хотя неясно – что настоящее сознание из себя представляет.

-         А кто же там со мной по этим, бля, дебрям лазил?

-         Ты в компьютерах соображаешь хоть немного?

-         Нормально соображаю.

-         Вот представь себе самый мощный компьютер. – хитро щурился Петрович. – Представил?

-         Ну да.

-         А теперь помножь на бесконечность и получишь примерные вычислительные возможности Вселенной! Там тебе и целую армию таких как я нарисуют! Вернее это ты сам себе всё придумал…вернее в конкретные уголки опыта заглянул и соответствующим образом интерпретировал…- Петрович зажмурился. – А я тебе там помогал, или мешал?

-         Помогал.

-         Ты не изобретал велосипед и придумал себе самого опытного проводника. Молодец!

-         Молодец. – скривился Витя. – Обгадиться там от страха можно.

-         Самое страшное, когда сжимает. С опытом можно научиться это место проскакивать. А всё остальное в твоих руках…вернее мыслях. Если ещё несколько раз туда попасть, то будешь прилично ориентироваться, и сможешь посещать места, какие захочешь…от женской раздевалки, до других галактик.

-         Псих ты конченый, Петрович. – осуждающе закивал гость. – Хватит мне и одного раза…не знаю когда в себя теперь приду.

-         Это ты там более менее в себе был, глупышь. Здесь ты наоборот в противоестественной обстановке. Вспомни как хорошо и спокойно в тёплом океане было…помнишь?

-         Ну да…кайфово. - Признался Виктор. – А ты откуда про сжимание и океан знаешь? Неужели у всех одинаковые глюки?

-         В некоторых моментах почти у всех одинаковые…в основном на входе.

-         Каком входе?

-         Так. – хлопнул в ладони Петрович. – Давай по порядку.

-         Давай.

-         Я, Витя, не торчок сумасшедший…я учёный. Я для КГБ двадцать лет ЛСД исследовал. Делали мы это, в основном, для применения против противника.

-         И что…получилось?

-         Нет. Я всё же теперь убеждён, что та реальность не позволит нам использовать её в целях зла и разрушения. Мы проводили тысячи ЛСД сеансов. Результаты просто ошеломляющие. Ты как думаешь, Витя, что такое твои глюки?

-         Фантазии? – предположил тот.

-         Неее. – протянул Петрович. – Мы не раз убеждались, что человек под ЛСД может заглядывать в соседние здания, достоверно описывать места и события, происходившие за тысячи километров…ошибки исключены. Всё это зафиксировано и запротоколировано не раз. Глюки эти совсем не фантазии. Это путешествия души по тонким мирам. Командование наше всё требовало, чтобы мы смогли во вражеский штаб заглянуть, или на секретное совещание. – он загадочно улыбнулся. – А сила свои возможности показывает, но пользоваться собой, как нам захочется, не позволяет. Скорее всего просто не доросли мы до того чтобы ей по-полной пользоваться.

-         Не, Петрович. – зафыркал решительно Виктор. – Моё мнение всё же такое – наркотики жопа!

-         ЛСД – это не наркотики.

-         А что?

-         Это шифр.

-         Не…моё мнение…

-         Мнение! – вдруг вышел из себя Петрович. – Мнение, сынок - есть продукт переработки знаний! Повторяй за мной! – зашипел он. – Мнение – есть продукт переработки знаний!

-         Мнение – продукт переработки знаний. – промямлил Витя, вопреки своей воли, не в силах оторваться от собеседника.

-         Любое мнение, принятое на веру без проверки, ничего из себя не представляет! Попугай тоже слова повторяет, но это не значит, что он умеет говорить!

-         Да я просто…- пробурчал Витя. – Все же это знают…

-         Что все знают про ЛСД? Что ты конкретно знаешь про ЛСД? Что ты конкретно знаешь про наркотики? Что ты конкретно знаешь про параллельные миры? – гипнотизировал Петрович немигающим взглядом. – Ты знаешь только то, что тебе вбили в мозг. А в мозг тебе, как и подавляющему большинству нас. – он приложил руку к груди. – Я и себя имею в виду тоже…мои мозги обработаны похлеще твоих. Так вот, всем нам в мозги вбивают с самого детства то, что устоялось на этой территории, у этой нации, при этом строе. Нас подгоняют под стандарты иногда осознанно, но в большей степени неосознанно. Мы вроде движемся куда-то, но так усердно стараемся закрепиться на каждой ступени эволюции, что когда появляется сила, буквально пинком закидывающая нас на следующую ступень, а иногда и через несколько ступеней, мы неизменно перетаскиваем с собой большую часть ненужного хлама. Мы все жалкие старьёвщики, Витя. Страх перемен, буквально паническая дрожь, бьющая нас, при мысли о том, что у нас могут отобрать наш хлам. – он презрительно фыркнул. – Наша несвобода сковывает нас по рукам и ногам. Страх потери хлама отвратителен вдвойне при мысли о том, что каждый из нас в любой момент может уйти из этого мира. Я прежде всего не вещи имею в виду. Вещи нужно иметь и пользоваться ими, деньги нужно тратить. Под хламом я прежде всего подразумеваю все эти бредни, придавливающие нас с рождения.

  Рассказчик замолчал и взглянул куда-то вдаль, казалось, сквозь стены. Виктор молча и смиренно наблюдал за Петровичем. Он был в безразличной томной расслабленности. Чудные воспоминания, не похожие ни на что в жизни, то и дело всплывали откуда-то изнутри…или, если прислушаться, они словно всё ещё находились рядом с ним.

-         Но вот, Витя, приходит счастье…иногда бывает и такое, сынок. – лицо Петровича засияло. – Счастье это называется знанием. Сначала ты узнаёшь, что ЛСД известно с глубокой древности во всех культурах, на всех континентах. В Мексике кактусы, у нас грибы, на островах водоросли…и везде это вещество называли даром богов. Дальше становится ясно, что сознание под его действием не деградирует, а переходит на новые этапы развития. Многие учёные пришли к выводу, что животный мир вполне мог развиваться под воздействием ЛСД. А запретный плод Евы, по-моему вполне оправданно, мог быть какой-нибудь ЛСДшный фруктик. Съела Ева, глюканула как следует и Адама накормила. Их сознание и перешло на новые уровни. Я-то сам в лабораторных условиях сотни раз на сотнях испытуемых убеждался, что люди могут видеть и слышать сквозь стены. Да что сквозь стены! Сквозь пространство и время! Но от нас требовали, чтобы мы это дело под контроль поставили. Почти безрезультатно. Отдельная личность сознание расширяет, но, проще говоря, вред с его помощью причинить почти невозможно. Естественно с точки зрения толпы такое развитие сознания вызывает страх. Кому из дураков понравятся люди, умеющие читать мысли и видеть будущее? В штатах поначалу это дело ярко засияло…хиппи, психоделическая революция и всё такое. Слышал, наверное?

-         Слышал. – безразлично кивнул Виктор. Безразличие это, однако, было лишь внешним. Он до невероятного ясно понимал всё, что говорит ему Петрович, и даже намного больше. Понимал это и бывший чекист.

-         Так вот хиппи эти, сознание расширив, такую волну подняли против скотов кровожадных и лживых…таких глубоких преобразований политических, социальных и экономических потребовали, что бухарики по-настоящему обосрались, что власть свою потеряют.

-         Бухарики?

-         Бухарики.

-         В смысле?

-         В том смысле, что чтобы перегрева не было психику нужно периодически трансформировать. Взять хотя бы обычный сон…это один из самых эффективных и жизненно необходимых способов восстановления и, в некотором роде, трансформации психики. А в сознании люди разные зелья для этого используют. Так вот белая цивилизация плотно сидит на бухле. А бухло, сынок, глушит так, что человек вроде и не глупый, и пост занимает серьёзный, и образований у него громких несколько штук, но вибрации его погашены. Бухло по самому главному бьёт, Витя, по воде. Мы на восемьдесят процентов из воды состоим. Каждая клеточка контузию получает. А когда бухариков много, они агрессивные, до тупости консервативные, трусливые перед мыслями о вечности и других мирах. По ним так проще запретить, задавить силой любого, кто там про какое-то расширение сознания заикнётся, или, ещё хуже, на власть царей бухариков покусится вздумает. Бухарики властью делиться очень не любят. Сколько уж голов им поотрубали да пуль в затылок где-нибудь на заднем дворе понапускали, как Романовым или Чаушеску, сколько их от справедливого гнева убежало, а они всё до последнего держатся…ориентацию в действительности потеряли.

-         А ЛСД как действует?

-         Если взять химию, Витя, то таких веществ в природе раз, два и обчёлся.

-         В смысле?

-         А в том смысле, сынок, что для того чтобы человека в астрал отправить нужно лишь несколько тысяч молекул…ничтожная концентрация. В таких концентрациях почти ничего подействовать не в состоянии. А ещё очень интересно, что через пару дней уходит этот гость и следа не оставляет совсем. Никакие анализы ЛСД определить не в состоянии. Словно тень: пришло, перевернуло и исчезло без следа. И вреда на тело никакого.

-         Да ладно. – недоверчиво скривился Витя.

-         Точно тебе говорю. – стукнул себя в грудь Петрович. – Хоффман больше ста лет прожил.

-         Кто?

-         Ну мужик, который в шестидесятых ЛСД синтезировал. А он его сотни раз ел. Да что Хоффман! Билл Гейтс! Стив Джобс – основатель Apple, Фрэнсис Крик – нобелевский лауреат открыл молекулу ДНК, между прочим, тоже под ЛСД. По некоторым исследованиям до трети современных серьёзных западных учёных принимали ЛСД! Люди просто выходят в астрал, получают необходимую информацию от первоисточника и возвращаются назад…всё! Все религии на этом построены…на озарениях да видениях! Самые великие мысли в истории человечества были получены в измененных состояниях сознания и, берусь утверждать, что по поиску озарений ЛСД далеко впереди любых наркотиков и бухла.   Но самое смешное, Витя! – закатился от смеха Петрович. – Самая-то прикольная со стороны жизни шутка в том, что все мы всю историю с самого начала земледелия сидим на ЛСД!

-         В смысле?

-         ЛСД, Витя, в промышленных масштабах вырабатывается из спорыньи!

-         Из чего?

-         Спорынья! – продолжал веселиться рассказчик, всё больше увлекаясь. – Грибок такой паразитирующий. Где ты думаешь, сынок, он паразитирует?

-         Где?

-         На ржи! – победно воскликнул бывший чекист. – Да в средние века спорыньёй, бывало, так травились, что крыша у целых деревень ехала. А кого-то прямо на костёр отправляли. Он бредить начинает, а ему общение с нечистой силой шьют. Так что нравится это или нет, но в хлебе всегда ЛСД присутствует. Видимо замысел такой, чтобы нас потихоньку развивать. Хлеб всему голова…неужели случайно это сказано?

-         Я такого никогда не слышал. – лениво пожал плечами Виктор. – Чтобы весь хлеб был с ЛСД.

-         Я такого не слышал! – передразнил собеседник. – Любимая фраза ноликов! А что вы слушаете? Вы что тысячи часов за чтением проводите, или может быть с учёными общаетесь? От кого ты такое слышать мог? У тебя же кругом такие же как ты!

-         Ну не надо меня опускать. – абсолютно нейтрально предложил Виктор. Где-то глубоко он понимал, что собеседник перегибает палку, но умиротворённое благостное состояние не давало ему напрячься. Обида эта для него сейчас ничего не значила, сознание постоянно возвращалось к чудесному путешествию, сквозь рассказ Петровича всплывали всё новые подробности и нюансы.

-         Ты пойми. – не обращал внимания на возражения Петрович. – Нельзя абсолютно разные вещи называть одним словом, а потом под одну гребёнку всё причёсывать. Назвали наркотиками столько веществ от абсолютных убийц и разрушителей, до добрых друзей и помощников. А вы, даже не пытаясь разобраться, как попугаи, это повторяете. При этом вас совсем ведь не волнует, что узаконенные сигареты выкашивают миллионы раньше лет на пятнадцать…не просто выкашивают, а всю жизнь тонус снижают, депрессию провоцируют, всю экономику подрывают. Ведь чтобы это говно переработать и вывести нужна энергия…вот вы и спите на ходу, и ничего вас не радует, ничего вам не хочется. А бухло! Против бухла-то вы ничего не имеете! Зато только слышите – наркотики! Сразу строите из себя знатоков. Согласен: героин, метадон, амфетамин и прочая жёсткая хрень – это разрушение и смерть! Но конопля – это же вообще лекарство! ЛСД – это же совсем не наркотики! На ЛСД подсесть невозможно!

-         Сам же, Петрович, говорил, что целые деревни с ума сходили.

-         Конечно сходили! Как не сойти, когда ни с того ни с сего видения начинаются.

-         А меня ведь ты не предупредил. – невнятно упрекнул Виктор.

-         Во первых, Витя, ты под надёжным квалифицированным присмотром был. А во вторых, интуиция у меня проверенная. Ты, сынок, тут именно для этого появился. Потом спасибо скажешь. Насчёт хлеба я перегнул немного. – признался он. –  Спорыньи при нынешнем уровне земледелия всё же меньше стало, но тенденция, как говорится, прослеживается – рядом оно постоянно с человечеством на протяжении тысячелетий. В любой момент готово вступить в дело. Таких совпадений не бывает. Катализатор это понимаешь, Витя?

-         Понимаю. – соглашался тот больше из уважения к собеседнику, кивая головой. При всём желании Виктор сейчас не мог да и не хотел составлять своего мнения. Он просто словно плыл в этом общении, ощущал непонятную силу этого странного человека и, не смотря на несанкционированное вмешательство в его психику, Виктор тем не менее был благодарен за запредельный опыт…с небольшим исключением. – Спасибо может и скажу, Петрович, но поначалу очень уж страшно было…обгадиться можно.

-         Аа. – запрокинул голову Петрович. – Ясное дело, сынок, это всё давно известно. Удава этого можно научиться проскакивать.

-         Какого удава?

-         Сжатие чудовищное, неподвижность и беспомощность…было ведь, что пошевелиться не мог, словно в многослойный ковёр закатали и землёй присыпали…было?

-         Ну да.

-         А потом выход нашёлся…было?

-         Ну да. – машинально повторял Виктор, морщась.

-         А потом покой, умиротворение, тепло, любовь, свет…было?

-         Да было, было. Это типа что, у всех глюки одинаковые?

-         Это к тебе память вернулась, сынок…запредельная память. Плёнку назад отмотали. Видения у всех разные, но сжатие, поиск выхода и благостный океан почти все проходят…это ворота в астрал. Самое святое затрону, приготовься.

-         В смысле?

-         Мама это твоя. – покраснел Петрович. – Сжатие и беспомощность – это проход по родовому каналу, страхи и чудища всякие… кстати, были чудища? 

-         Были.

-         Чудища – это предродовая интоксикация…отравление плода. А тёплый океан – это воспоминания о жизни в матке. Ну а после матки, вернее до неё, бытиё в едином энергоинформационном пространстве. Ну а вот в этом-то пространстве каждый уже по своим вопросам летает и своё видит, но неприятные ощущения, связанные с физическим рождением почти у всех бывают. С опытом можно лишь научиться их быстро и без лишнего кипиша проскакивать.

-         Чё-то перегибаешь ты, Петрович. – переваривал информацию Виктор.

-         Эх, Витя, тебе бы знаний побольше. – с искренним сожалением закивал тот. - Про Фрейда слышал, надеюсь?

-         Ну да.

-         Старик этот в своё время иконой стал. Он все взрослые неприятности и страхи увязал с ранними детскими переживаниями и страхами. На тот момент эта идея была прогрессивной. Вся психиатрия с тех пор копается в детстве, чтобы взрослые психи распутать. Но потом появились ребята, которые пошли ещё дальше. Адлер, например, Юнг. Они  заявили, что детство это, конечно, очень важно для дальнейшего развития личности, но определяющее значение, как ни крути, всё же имеют роды! Ведь ты только вдумайся, Витя, девять месяцев мы на халяву питались, не прикладывая усилий, согревались и вообще плавали в тёплом приятном океане. Но вдруг начинается интоксикация, а затем ребёнок под огромным давлением иногда несколько часов проходит по родовому каналу. Потом ему отрезают пуповину, заставляют дышать и учиться получать питание непривычным путём. Мы в этот мир входим изначально со страхом и реальной опасностью для жизни. Детских смертей и травм от давления родового канала совсем немало. Но как и многое нормальное и здравое эта идея застопорена. А если пойти ещё дальше и честно и непредвзято изучить опыт ЛСД сеансов…его ещё трансперсональным называют, ну это когда мы ещё до родов не персональны, а соединены со всем сущим… Для таких исследований, сынок, смелость нужна. Вернее исследования имеются в больших количествах, но упырей этих учёных расшевелить, которые о трансперсональном опыте и слышать не хотят…это дело непростое. Они все эти переживания к галлюцинациям относят. А какие галлюцинации, когда я сам опыты проводил. Когда человек в прострации на древнеиспанском вдруг говорит, или плакаты, висящие в кабинете полковника которые он видеть не мог, в точности описывает. Там таких чудес происходило. Но это для дураков чудеса. А если признать, что существует единое энергоинформационное поле и ЛСД снимает некий барьер и позволяет к этому полю подключиться, то никаких чудес тут и быть не может. А если так, то мы и вправду в своей нынешней жизни подвергаемся влиянию жизней прошлых. Так на востоке об этом тысячи лет назад знали. А мы наделали самолётов и телефонов и думаем, что умнее всех стали…глупыши, одним словом, наивные.

-         Значит, Петрович, думаешь не случайно я этого яда наглотался? – с некоторой надеждой спросил Виктор.

-         Это не яд. – закивал бывший чекист. – Это твой шанс, сынок. Значит, помнишь ты из прошлых жизней что-то, или задание имеешь. Уверен, что ни одна стоящая мысль в истории человечества не пришла в монотонное скучное сознание…всегда нужен какой-то стимулятор! Я ведь, признаться, один из двух законов Лири нарушил.

-         Каких законов?

-         Да был такой паренёк в Америке Тим Лири. Он-то в основном эту волну и поднял. Он, кстати, назвал ЛСД духовным эквивалентом водородной бомбы. Метко. Эта бомба рано или поздно рванёт и преобразует мир. Она его, видимо, и так потихоньку преобразовывала всю историю, но как опять же сказал Лири: человек – это незавершённая форма и темп его эволюции постоянно ускоряется. Вот так, сынок.

-         А законы? – напомнил Виктор.

-         А законы простые: не изменяй сознания ближнего без его согласия и не препятствуй изменению его сознания.

-         А ты, Петрович, значит, не спросил.

-         Не спросил. – кивнул смиренно тот. – Как такое со мной произошло…не пойму. Никогда себе подобного не позволял. Но увидел тебя…жалкого, на трясуне да с сушняком. Ты ведь бухаешь?

-         Да не то чтобы очень. – смущённо пожал плечами Виктор. – Пиво в основном…

-         Да по тебе видно. – махнул рукой бывший чекист. – Так что тебе терять нечего, сынок. Так может хоть за голову возьмёшься. Наверняка это душа твоя от синьки спастись хочет…заглушил ты вибрации свои пивом этим совсем. А ЛСД между прочим и великих людей делало, сынок.

-         Ленина?

-         Да. Он в Шушенском в ссылке с шаманами подружился и настойку из мухоморов очень полюбил. Как ты думаешь, такая силища к нему пришла? Как он без неколебимой веры в свою избранность мог такое сотворить? А Гитлер! – почти крикнул Петрович.

-         Что Гитлер?

-         Бомжевал в Вене. Ничем особенным не выделялся. Там аптекарь один из Мексики приехал и стал сеансы общения с духами устраивать. Сам понимаешь, как он с духами общался. – подмигнул Петрович.

-         Да. – довольно хмыкнул собеседник.

-         Так вот он там в свою избранность и поверил. Да так поверил, что на Первую мировую войну добровольцем пошёл. У нас об этом говорить не принято, но он, Витя, на войне был самым настоящим героем. Среди солдат даже поговорка ходила: «Держись поближе к Гитлеру, и с тобой ничего не случится.» Он в самое пекло кидался и лишь пару царапин получил. Верил он в свою избранность. Я не берусь судить сейчас о его натуре, но он действительно не видел в войне и убийствах особого зла. Он сам через эту мясорубку прошёл и не понимал, как его солдаты могут бояться смерти…совершенно искренне не понимал. Можно конечно его психом обозвать и геройство к случайностям отнести. А покушения куда?

-         Какие покушения…на него?

-         Да. Десятки покушений. И не дети готовили. Профессиональные военные. Пара царапин, как и до этого. То уедет, то не заденет его. Сила с ним была…это факт. Не знаю тёмная или совсем уж чёрная. Но сила с ним была.

-         А Сталин?

-         Что Сталин?

-         Он ЛСД пробовал?

-         Таких сведений у меня нет…врать не буду. Но Сталина сам Гитлер опасался. Они ещё до войны когда сотрудничали, окружение Гитлера подталкивало к личной встрече со Сталиным, но тот не решился. Долго смотрел Сталина на хронике и сказал что-то типа: «Это очень сильный зверь азиатской породы.» Но сам Сталин, в отличие от Гитлера, был по-моему, большим трусом. Его некоторые сильным мистиком называют, но мистик по определению не может за свою жизнь бояться. А этот всю жизнь боялся покушения…мания преследования у него была.

 

 

* * *

 

   Виктор очень сильно изменился после этой встречи.

   Он пожил ещё какое-то время на даче Серого, но с Петровичем больше не виделся. Позвонил знакомым и соседям, расспросил про дела дома и на рынке. Всё было тихо. Наконец, он решил, что Витёк завернул ласты и все концы канули в воду вместе с ним и вернулся к обычной жизни. Поначалу он постоянно оглядывался, особенно вечером, и периодически ощупывал в карманах газовый баллон и складной нож. Но через пару месяцев прошло и это.

   Виктор стал намного меньше пить, старался делать зарядку и даже иногда забегал в спортзал. Он ощутил потребность побольше узнать про окружающий мир и особенно увлёкся разнообразной эзотерической литературой, которую брал почитать тут же на рынке у знакомых торговцев.

   Иногда очень навязчиво посещали его воспоминания о чудесном полёте и знаниях Вселенной. Он не относился к этим мыслям серьёзно, хотя частенько и подумывал, улыбаясь сам себе, о том, что уже и пора бы ему совершить нечто великое. Сама эта странная мысль о его великом предназначении как-то уж очень легко, словно родная, прижилась у него в душе.

   В делах и заботах прошёл ровно год.

   Виктор запомнил тот день, когда он убил Витька…вернее тот сам себя убил, но день этот, несомненно, очень важен и для него. Он пораньше закрыл павильон и решил помянуть душу редкостного грешника.

   Пилось сегодня больше обычного. Он погульвасил в нескольких окружавших рынок барах, съездил в гости к недавно сломавшему ногу торговцу обувью из соседнего павильона и, будучи уже на грани беспамятства, созвонился с Серым, который как и год назад, проводил отпуск на даче.

   «Де жавю.» - подумал Виктор, проснувшись утром на даче друга. Тот же день, та же погода, так же щебечут птички и цветут сады и снова полное отсутствие воды в доме. Ему стало немного не по себе. Но жажда становилась всё нестерпимей. Тяжёлая голова настойчиво просила прохладной воды, шершавый язык, казалось, царапал дёсны.

   Очень осторожно, выглядывая из-за углов, он направился к роднику. Виктор почему-то с одной стороны очень боялся снова встретить Петровича, а с другой был уверен, что встретит его непременно.

   Около воды никого не было…посёлок ещё спал. По дороге его даже не облаяла ни одна собака, что было очень странно. Жутковато и липко было на душе, но жажда толкала вперёд. Виктор жадно припал к ледяной струе и на время забыл обо всём. Вода сегодня была как-то по-особому вкусна и живительна. Он напился, наплескался, набрал небольшой бидон и решил, что нужно побыстрее сваливать, когда сверху откуда-то из кустов раздался знакомый голос, пробравший насквозь.

- Ты пришёл на зов. Значит, это не случайность.

   Виктор замер, зажмурив глаза, руки и ноги предательски задрожали.

- Неужели это всё же ты? – продолжил Петрович. – Видимо да. Совпадений быть не может.

- Ты…Петрович? – наконец смог он выдавить из себя.

- Ты же знаешь, что я. – раздался глухой смех в кустах.

- А чего ты там сидишь?

- Тебя жду, Витя.

- Ты знал, что я приду?

- Надеялся, что нет…но ты пришёл.

- А чего надеялся?

- Слабым ты мне показался…но там виднее.

- Где там, Петрович? Выйдешь, может? – Виктор развернулся и стал всматриваться в кусты.

  Затрещали сучки, зашуршали листья и через несколько мгновений к роднику выскочил Петрович…всё такой же жилистый и всё так же просвечивающий своим потусторонним взглядом.

- Здравствуй, Витя. – протянул он руку, улыбаясь одними глазами.

- Здорово. – нехотя ответил тот.

  Разведчик внимательно разглядывал гостя, словно стараясь прочесть его мысли.

- Пойду я может, Петрович. – предложил Виктор и сам понял, что его никто не отпустит.

- Знаешь, как это место раньше называлось?

- Нет.

- Капище.

- И что?

- Сегодня очень важный день для тебя, Витя…и не только для тебя.

- Не, Петрович. – попятился тот назад. – Не хочу я говно это больше глотать.

- Тебе нужно придти в себя до ночи. – не обращая внимание на возражения задумчиво пробормотал разведчик. – Сейчас пойдём баню истопим, похмелим тебя, потом выспаться нам нужно. Очень важный день у нас…очень важный. Пойдём! – он стал резво подниматься по тропинке.

- Петрович. – промямлил Виктор и послушно пошёл за ним.

  Во дворе разведчика под цветущими яблонями пристроилась небольшая, но добротная банька с беседкой. Хозяин быстро собрал на стол нехитрую закуску и принёс бутылку водки.

  Виктор, словно глядя на себя со стороны, безвольно, но совсем этому не удивляясь и не думая о сопротивлении, выпил несколько рюмок и закусил. Убедившись, что гость боле менее в порядке Петрович принялся заниматься баней. Виктор понаблюдал за ним какое-то время и его сморило тут же на скамейке в беседке.

   Проснулся он ближе к трём. Первым делом посмотрел на стол, но закуски с водкой уже не было. Вместо них стоял объёмный закопчённый котелок с крышкой.  Виктор, мучимый жаждой, огляделся в поисках воды.

- Пей из котелка. – раздался голос Петровича из предбанника. – Этот отвар тебя за два часа человеком сделает.

- Петрович. – жалобно простонал он. – А воды простой нет?

- Пей. – разведчик вышел на свет и налил из котелка большую глиняную кружку.

   Виктор принюхался к пойлу в котором плавали частички и семена каких-то трав и ощутил дурманящий аромат полыни, мяты и ещё чего-то терпкого и знакомого.

 

  Через пару часов котелок был уже пуст. Петрович попарил Виктора пять раз так старательно и умело, что бодун прошёл без следа. В теле образовалась лёгкость и нега. Снова захотелось спать.

- Всё. – со знанием дела заключил Петрович. – Пора спать. Встаём в три ночи.

- Зачем? – поинтересовался Виктор.

- Спать. – ответил разведчик.

 

  Петрович бережно разбудил Виктора посреди ночи.

- Пора. – заговорщически шепнул он.

  Уже не стараясь что-то понять и ни о чём не спрашивая Виктор послушно оделся, попил воды и они тихо пошли куда-то при невероятно ярком свете полной огромной  Луны сначала по посёлку, потом по полю, перебрались через овраг, углубились в дубовую рощу и поднялись на живописный холм.

- Пришли. – прошептал провожатый.

- Это что? – шёпотом спросил Виктор, оглядываясь.

- Потерпи. – полез в свой рюкзак Петрович и достал оттуда сапёрную лопатку с топором. – Собери дрова. – передал он топор Виктору. – Сюда сваливай. – указал место. – Вон там, видишь, берёза сухая лежит…она нам тут приготовлена.

  В который раз подумав о том, что этот странный человек полностью подчинил его своей воле, но без недовольства и страха, Виктор принялся за работу.

  Казалось, что огромная Луна немногим уступает Солнцу. По крайней мере он никогда ещё не видел такого её света. Он перемещался без проблем, таская дрова от подножия холма на вершину. Петрович что-то старательно раскапывал чуть выше всё растущей кучи хвороста.

- Достаточно. – негромко сказал разведчик после того, как Виктор сделал не меньше двух десятков ходок за дровами.

- А что там, Петрович? – указал он на вершину.

- Капище…я же говорил.

- Посмотреть можно?

- Посмотри. Только камень не трогай. – разрешил Петрович.

  Виктор поднялся и остолбенел. Прямо на вершине холма лежал огромный прямоугольный камень, очищенный от земли. Монолит смотрелся грандиозно. Его стороны были метра два на три…над землёй он возвышался сантиметров на шестьдесят- семьдесят. Форма была явно прямоугольная, но сложно было сказать, от природы или в результате усилий человека. То тут, то там на камне виднелись глубокие трещины, сколы и какие-то старинные символы.  По кругу так же очищенные от земли выглядывали девять небольших плоских камней, заключая великана в ровное кольцо.

- Это чего, Петрович? – Виктор старался рассмотреть древние символы на камне.

- Гром-камень.

- И давно он тут лежит?

- Двенадцать тысяч лет…с самого потопа. – разведчик разносил дрова и укладывал кучками на валуны вокруг великана.

- Чего? – недоверчиво поморщился Виктор больше по привычке, присущей почти всем современным людям по отношению к подобным вещам. Но сам вид камня и этот холм, и роща, и эта сказочная Луна…и, самое главное, какое-то непонятное предчувствие…предчувствие не опасности, но грандиозности. Он даже на мгновение подумал, уж не собирается ли этот гипнотизёр принести его в жертву на этом самом древнем камне, но такое предположение появилось лишь для приличия и само тут же исчезло. Это место вызывало уважение и трепет но уж точно не ужас или страх.

- А ты откуда про это место знаешь, Петрович?

- От деда своего…тот от своего…и так в глубь тысячелетий…с тех самых времен как наш народ пришел сюда.

- Откуда пришел?

- Из Гипербореи…после потопа.

- А это откуда. – Виктор всё никак не мог понять, шутит разведчик или серьёзен. Все его уверенные действия говорили о том, что он не сочиняет. Но и поверить всему происходящему было непросто, не говоря уже о сказанном.

- От Гипербореи сейчас только Кольский полуостров остался. – Петрович закончил раскладывать хворост и осмотрелся. – Ты сколько весишь?

- Шестьдесят четыре. – запнулся Виктор. – А тебе зачем?

- Надо. – чекист посмотрел на часы и полез в рюкзак.

- А чего говоришь, Петрович, от деда…а родители твои…что?

- Через поколение знания передаются. – он достал небольшую флягу, два металлических стакана и принялся что-то наливать в них. – На одном поколении сила отдыхает…волна как бы в нижнюю фазу идёт. Чтобы снова потом подняться.

- Так это…Петрович. – Виктор покосился на флягу. – Это типа вы тут тысячи лет шаманите. А Атлантида тоже была?

- Шаманим, Витя…шаманим. Тихо только шаманим. Ждём момент.

- Чего ждёте?

- Тебя ждали. – посмотрел Петрович так, что волосы зашевелились у него на голове. – И Атлантида тоже была. Но они наши враги. Они разрушители, разъединители и поработители, а мы созидатели и объединители. Они тысячи лет нас пытались уничтожить…уничтожить физически, морально, духовно. Но мы выжили и сохранили свои знания…свою связь с предками. Он протянул стакан. – Пей, Витя…в добрый путь!

- Может не нужно, Петрович? – спросил он больше для приличия, но взял стакан и принюхался к содержимому. Слегка пахло плесенью.

   Над их головами что-то слегка зашуршало. Виктор не обратил на это внимание, но Петрович замер на мгновение, прикрыл глаза и улыбнулся.

- Это на самом деле ты, Виктор. Теперь сомнений быть не может. Сегодня очень важный день…очень важный. – он открыл глаза и указал ими куда-то вверх.

   Виктор поднял взгляд и едва не закричал. С соседнего дуба прямо на него не мигая смотрел огромный филин.

- Пей – теперь уже настойчиво сказал разведчик и опрокинул в рот содержимое своего стакана.

- А чего ты всё про меня говоришь…не пойму, Петрович. – Виктор нехотя поднёс стакан ко рту и, морщась, проглотил содержимое в два глотка. Вкус был неприятный, но терпимый.

- Пойдём! – разведчик взял рюкзак и двинулся к подножию холма, Виктор молча последовал за ним.

  Они миновали луг, пробрались сквозь густые заросли и неожиданно оказались на берегу небольшого овального озерца. Вся зеркальная поверхность была залита лунным светом.

  Петрович скинул одежду и пошёл в воду. Виктор, повинуясь, разделся и полез за ним.

  Какое-то время они молча купались. Вода была на удивление тёплой и какой-то густой и доброй. Виктора удивило, что хотя озеро внешне напоминало болотце, оно было глубоким сразу от берегов, совсем без камышей и любой другой растительности или грязи. Лишь деревца окружали его плотной стеной.

- Шпионы атлантов давно пытались найти это место. – негромко рассказывал Петрович, лежа на воде. - Но предки надежно его укрыли.  Это место огромной силы нашего народа, Витя. Немного таких мест на земле. Это портал связи с предками. Этот камень принесен из главного храма Гипербореи. Давно было предсказано, что однажды, когда будет казаться, что смерть и страдание победили, что белый свет вот-вот померкнет, а грязь, подлость, ложь, жадность и предательство вот, вот заполонят землю и погубят народы…сюда придет тот, кто на этом самом камне получит важное послание от предков и отнесет его великим воинам. Великие воины, получив послание, выступят и уничтожат всю эту погань.

- Что за шпионы, Петрович?

- Те, кто обманом извратил светлое космическое учение Иисуа и, прикрываясь им, принёс на нашу свободную землю рабство…культ смерти и страдания, унижения человеческого духа и поклонения мёртвой плоти.

- А что за послание, Петрович? – Виктор ощутил, что вода ласкает его, словно женщина и сердце запело. – А воины без послания не могут уничтожить?

- Точно не знаю, что за послание. Никто не знает в этом мире. Но очень скоро, Витя, мы всё сами узнаем. А воины разрознены и разбросаны по земле. Нужно протрубить в громогласный рог, чтобы они проснулись и собрались. Нужно принести им согласованный и мудрый план действий. – он встрепенулся. – К берегу! Пора!

   Выйдя из воды Виктор хотел было обсохнуть и одеться, но Петрович достал из рюкзака двое льняных штанов и дал одни ему.

- Одень это…и побыстрее. Нужно идти. Одежду оставь здесь. Не прикасайся сейчас ни к чему из прошлой жизни. Вода стёрла всю информацию и ты сейчас, словно чистый диск, готов к записи.

 

   Виктор не узнал холм с камнем. Вокруг, помимо лунного, всё было залито каким-то внутренним светом, сочившимся из деревьев, земли и травы.

   Всё вокруг дышало в ритме космоса. Виктор понял это, заметив, что в том же ритме дышит и Луна. Его осенила грандиозная мысль: всё вокруг от мельчайшей пылинки и травинки до огромной планеты дышит в одном грандиозном Вселенском ритме…всё едино и прекрасно, согласованно и гармонично. Как мог он раньше ничего этого не замечать.

  Они поднялись к камню, источавшему серебристый свет ярче всего окружения и остановились.

- Иди. – сказал Петрович. – Иди и слушай внимательно. Удачи.

- А ты? – спросил Виктор, ощущая, что этот великолепный свет наполняет его и делает тело невесомым. Он почти не дышал…кислород сквозь кожу проникал в каждую клеточку.

- Моё место здесь. – Петрович достал спички и принялся зажигать кучи хвороста вокруг камня. – Да иди же!!!

  Виктор вошёл в круг и приблизился к камню, знаки на котором образовали причудливый подвижный узор, перетекавший и извивавшийся, словно серебристые змейки.

   Он потрогал шершавую поверхность рукой и ощутил человеческое тепло.

   Виктор очень осторожно забрался на алтарь и скоро мощнейшая струя энергии, словно маленькую соломинку, выхватила его душу из тела и подкинула высоко в небо.

  Он был вне себя от восторга. Светлые радостные струи бережно передавали его сущность, словно тысячи заботливых матерей любимое чадо, из рук в руки. Слышался чистый детский смех, журчала вода, дышал с ним в едином ритме огромный Космос.

  Струйки энергии, словно змеи, извиваясь пробирались в его тело и несли сухое, исцеляющее тепло…щекотали позвоночник.

  Наконец Виктор снова очутился на камне и пришёл в себя. Вокруг горели костры, источая очищающий жар, высоко в небо летели снопы искр.

- Петрович! – позвал он громко. – Петрович!

  Никто не отвечал. Виктор встал в полный рост, чтобы оглядеться и обмер от испуга. Сердце его готово было лопнуть.

  Вокруг камня стояли люди…очень много людей.

  Лишь через мгновение он понял, что они не вполне материальны, а словно состоят из густого тумана. Целый народ был тут: суровые широкоплечие воины в доспехах, красивые женщины с детьми, старики и старухи. Вглядывались в него человеческими глазами огромные собаки.

  Люди внимательно смотрели на него…он смотрел на них.

  Из толпы вперед вышел высокий бородатый старик с посохом. Он прошёл сквозь огонь и поднялся на камень, став в полутора метрах от Виктора, внимательно всматриваясь в него пронизывающим взглядом, из под седых кустистых бровей.

  Страх куда-то ушёл и Виктор просто ждал, поглядывая то на старика, то на людей. В этот раз он понимал, что это действие зелья, данного Петровичем, и словно смотрел интереснейшее кино. Но как же реально всё это происходит.

- Свершилось! – громогласно провозгласил старик и поднял высоко в небо свой посох.

- Свершилось! – подхватил народ вокруг, поднимая, как один, руки вверх.

  Волосы зашевелились у Виктора на голове от этого крика. Неожиданно прямо над ними на абсолютно безоблачном небе сверкнула огромная молния и через мгновение раздался гром.

- Приветствуем тебя, славный потомок гипербореев! – продолжил старик уже более спокойно. – Тысячи лет мы ожидаем тебя, и вот этот славный день настал. Тысячи лет мы копили силы и концентрировали свет для решающей схватки с тьмой. Тысячи лет бесноватая тьма рыскала вокруг, силясь найти источник света нашего народы и погасить наш жизненный огонь. Тысячи лет мы не отвечали на агрессию в полную силу, чтобы во всеоружии дождаться момента решающего удара. Пришло время! Возрадуйтесь братья и сёстры!

  Люди издали страшный воющий крик, его подхватили собаки, воины с лязгом вынули из ножен огромные блестящие мечи и подняли их высоко вверх.

- Прими в своё сердце частицу нашего животворящего огня! – продолжил старик и, сделав большой шаг вперёд, коснулся груди Виктора. – Донеси этот огонь до сердец великих воинов, раскиданных по миру! Собери великих воинов на большой военный совет! Сообщи великим воинам боевую задачу! Расскажи, что за тысячелетия накоплена нами великая исцеляющая и вразумляющая энергия! Энергия, наделяющая силой и мудростью, рассеивающая тьму и испепеляющая страх, обезоруживающая ложь и открывающая глаза! Передай всем великим воинам, что любой, кто решится схватиться с тьмой, может воспользоваться этой энергией. Передай им, что тьма – это отсутствие света, а свет не есть отсутствие тьмы…свет самодостаточен. Передай воинам, что чистые и смелые сердца, принявшие наш свет и нашу огромную энергию, смогут исцелять души, освещая и испепеляя в них жестокость, жадность, лживость, злость, страх и боль, слабость и неверие в свои силы… - старик поднял руки и лицо вверх. – Иди!!!

  Что-то вспыхнуло в голове у Виктора, причиняя невыносимую боль. Он обхватил её руками и упал на камень, теряя сознание.

 

  Когда Виктор пришёл в себя над горизонтом уже показалось Солнце. Он лежал на камне, свернувшись калачиком. Вокруг дымились остатки костров. Под огромным дубом дремал Петрович, облокотившись на ствол.

- Петрович! – позвал Виктор. – Петрович!

- А!- проснулся тот, оглядываясь. – Ну как…видел чего?

- Видел…попить есть?

- На. – разведчик подскочил с флягой воды. – Чего видел-то?

- А ты разве ничего не видел? – удивился Виктор, жадно отхлёбывая.

- Да у меня свои приключения из раза в раз. – виновато улыбнулся Петрович. – Я так…летаю потихоньку туда-сюда.

- Так а ты чего. – не понял Виктор. – Родных своих не видел?

- Каких родных?

- Ну эти…Гипербореи целой толпой тут ошивались всю ночь.

- Ааа. – со знанием дела протянул разведчик. – Впечатлило тебя значит.

- Ничего себе впечатлило! Так впечатлило! Жизнь проживу, а такого сто пудов не будет. А дед твой тоже с ними общался…так а тебе что же, они не показались ни разу.

- Ты это…Витя. – замялся разведчик. – Пошутил я…нафантазировал…понимаешь?

- В смысле?

- Да пару лет назад я этот камень нашёл, когда за грибами ходил. Никто мне про него не говорил…ни дед мой и никто. Придумал я всё про эту Гиперборейскую святыню. Пошутил…скучно мне было.

- Да ладно. – недоверчиво посмотрел на него Виктор. – А как же Гипербореи? Они же тут были.

- Бывает. – пожал плечами Петрович. – Я динозавров раз видел. А камень и вправду какой-то древний. Может и вправду тут алтарь был.  

- А на роднике ты меня тоже случайно ждал?

- Ну, не то, чтобы случайно. Видел, как ты ночью на такси приехал, ну и решил, что утром обязательно с бодуна на родник пойдёшь. Скучно мне тут.

- Так, а что день тот же самый, как и год назад…это ты тоже не знаешь?

- Да не помню я, Витя, какой тогда день был.            

 

 

 

31. ПОБЕДА

 

Ни один человек, будь то мужчина или женщина, не знает своих моральных сил до тех пор, пока не сможет испытать их. Тысячи людей считаются в мире достойными особого уважения и вполне респектабельными лишь потому, что никогда не подвергались испытаниям.           Е. Блаватская

 

 

   И вот в который раз ощущение счастья нахлынуло неожиданно.

   Как? Какими словами описать неописуемое и нужно ли его описывать?

   Солнечный летний вечер, веселые блики вокруг, запах цветов, спокойные довольные лица, щебечут птички, бегают дети в скверах и парках, наблюдаемые важными мамашами.

   Максим заметил, что во время таких пеших прогулок счастье накатывало чаще всего. Видимо, это не в последнюю очередь связано с движением и ощущением полноты здоровья и чистоты в теле. Упругие ноги, гибкая спина, мощные плечи, в меру загруженный пищей ЖКТ, томные волны  поднимаются по позвоночнику и щекочут мозг…

   Ощущение приближение чего-то грандиозного присутствует в его жизни уже почти четыри года. Оно настолько осязаемое, что, кажется, его можно потрогать руками. Это нечто состоит из поездок по миру, интересных бесед, значительного внимания со стороны публики, достатка…не того, который торчит жирным комом из горла и скорее душит, чем радует, а именно достатка от слова достаточно и регулярно. Достаточно на жильё, машину, одежду, поездки, приключения, активный отдых. Достаток однако без обязательств гнаться за модой, покупая самое последнее, регулярно меняя авто или обстановку в доме, стремясь следовать каким-то нелепым стереотипам. Источник достатка – любимое занятие, радующее, приносящее пользу, лёгкое и приятное.

   Но где же ты, желанная жизнь? Сколько уже в тебя вложено энергии, ты проиграна, прочувствована, отрепетирована во всех тонкостях ощущений, вкусов, запахов, звуков. Пора бы тебе и настать в действительности. Но это так, рассуждения. Только вперёд! Всему своё время! Удовольствие от каждого мгновения! Не стоит думать о результате!

 

   Где-то на заднем дворе активного сознания на неуловимой подвижной грани перехода сознательного в бессознательное, словно холодный комок снега, катается из стороны в сторону этот непонятный сон. Вроде бы и опасность, но исход явно благоприятный. Какое-то серьёзное испытание, но пройденное. Какие-то американцы в какой-то тюрьме допрашивают его как террориста, но потом выясняют, что он не террорист, а совсем наоборот – кандидат в президенты,  но не Америки, а какой-то другой страны. И он вроде и отказывается быть президентом, но они его упрашивают и говорят, что лучше него кандидата не найти. Вроде бы и хрень, но что-то в этом сне было очень важное… Но что?

 

  Задумавшись, Максим всё же заметил, как лениво поворачивается в его сторону крепкий мужик, стоящий на тротуаре около большой тёмной машины. Сзади справа мелькнула тень. Он хотел обернуться, но вслед за коротким сухим треском невероятной остроты пронзительная боль молнией ударила в шею и обожгла мозг, сузив мир до пятнышка асфальта, ставшего стремительно приближаться.

  - Вам плохо? – подхватили его безвольное тело чьи-то сильные руки.

  - Везём в больницу. Скорее. – сказал кто-то ещё сзади.

  Асфальт быстро поплыл. Сильные руки бережно, но уверенно, словно  тряпичную куклу, усадили его в машину между какими-то людьми. Машина тронулась.

   Максим стал немного приходить в себя. Мозг с трудом выкарабкивался из непонятной кантузии, словно из проруби со скользкими краями. Он помотал головой и хотел что-то спросить, но лишь промычал.

   - Тихо сиди. – раздался твёрдый голос справа.

   - Даже не пытайся дёрнуться. – уверенная рука накинула на голову тёмный тряпичный мешок. – Лапы на колени, а то наручники наденем.  

   

   Похищение!

   Как в кино!

   Какое кино, дятел!

   Спокойно!

   Кто и зачем?

   Убить? Зачем? За что?

   Но кто?

   Спокойно! Какоё нахрен спокойно! Спокойно! Думай!

   Что думать? Давай что думать – я подумаю!

   Кто? За что? Зачем? Куда везут? Убьют?

   Кому ты надо?

   Но ведь везут! На самом деле везут! Посреди людной улицы за секунды взяли и везут! С мешком на голове везут! Ничего не говорят, не пугают, даже руки не связали! Уверены в себе! Это не шпана, а профессионалы!

  Ты же смерти не боишься, вот и не бойся!

  Боюсь! Я не ожидал такого! За что смерть? За что смерть?

  А почему смерть? Может и не смерть? Чего сразу смерть?

  Бля! А куда везут, если не валить?

  Поговорить! Хотели бы убить – убили бы так! Увозить-то зачем?

  А если хотели, чтобы исчез без следа?

  Кто?

  Да, бля, не знаю я кто! Не знаю! Даже мыслей нет у меня, кто это может быть!

  А если ошибка? Бывает же такое!

  Бывает! Бля! Неужели всё! Неужели это всё! Ну как же так! Ну не может же быть, что это всё!   Ну как же так! Неужели всё! Как же так! Как же так!

Мне нужно жить! Столько намечено! Не может быть, чтобы это был конец!

 

 

   Поколесив около часа, машина, судя по короткой остановке и характерному звуку, въехала в металлические ворота.

    Макса вывели и, не отпуская обоих локтей, осторожно повели. Вокруг пели птички и пахло цветами, что говорит о загородном доме…никакого постороннего шума.

   Провели через несколько комнат и усадили на стул.

   -Мешок не снимай. – негромко скомандовал твёрдый голос. – Сиди тихо, отвечай на вопросы. 

   - Кто вы? Где…- Максим не успел закончить фразу. Средней тяжести удал кулаком по голове оборвал его.

   - Больше предупреждать не буду! – ледяным холодом опасности обдал голос.

   Послышались шаги нескольких человек. Они уселись напротив, о чём-то весело переговариваясь. По столу загрюкала посуда, что-то стали наливать. Чьи-то губы, причмокивая, отхлебнули. До Макса донёсся запах хороших мужских духов и алкоголя.

   - Ну, давай…рассказывай, дружок, как жизнь? – весело спросил приятный баритон.

   - Хорошо. – ответил Макс. – Только страшно и не понятно, что всё это означает.

   - Ну, ты же понтовался, что крутой. Вот мы тебя сейчас на крутизну и проверим.

   - А вы кто?

   - А мы как раз те, кто себя крутыми считали…а по-твоему оказывается, что мы совсем и не крутые. Оказывается, что ты единственно крутой. Обидно нам. Вот решили тебя проверить.

   - Быдлом нас называл? – пробасил ещё один голос.

   - Когда? Я вас знаю?

   - Ну, на заседании вашем…помнишь? Они себя называют элитой, но на самом деле элита созидательна, а это разрушители. Настоящая элита духовно-интеллектуальна. Вещал про то, что мы экологию засераем, не о чём не думаем и потому мы и есть настоящее быдло. Говорил такое?

   - Говорил.

   - Ну, так ответь за базар.

   - Так вы нефтяники?

   - И нефтяники в том числе.

   - А с чем из мною сказанного вы не согласны?

   - Хороший вопрос! – заржал бас. – С чем мы не согласны?

   - Общий тон нам не нравится. – ответил баритон. – Мы серьёзные люди, а ты тут вякаешь…оскорбляешь нас. Что ты вообще понимаешь в бизнесе и политике?

   - То есть вас только слово быдло смущает? В политике и бизнесе я может мало понимаю, но воздухом этим дышу, дым от машин вдыхаю и ощущаю, как он меня изнутри разъедает. А вам лично нравится этим воздухом дышать? Много нищих людей в самой большой и богатой ресурсами стране вижу, тут никакое особое понимание не нужно, чтобы понять, что так быть не должно. Чиновников зажравшихся и продажных тоже вижу. Ментов вижу, которые хуже бандитов. Много чего вижу. Не только вижу, но и изменить всё хочу. Быдло вам не нравится, а как бы вы сами себя назвали…элитой?

   - Может тебе палец сломать для начала? – зло предложил бас. – Чтобы ты немного в себя пришёл. А то, сынок, забылся ты немного.

   - Ломать не обязательно. Вы просто скажите, кем вы себя считаете и что вы под этим подразумеваете? Что вы в жизни цените и во что верите? Как вам обстановка в стране и мире? Про воздух опять же скажите, воду, землю, деревья, пищу. Какой мир вы детям своим оставите. Сколько денег вам нужно? Сколько из них вы с собой на тот свет забрать планируете?

   - Слышь, ты! – подскочил бас и огромной железной рукой ухватил Макса за горло. – Щас шею сверну…бля буду!

   -Это вам ничего не даст. – с трудом прошипел Максим. – Шанс лишь свой упустите.

   - Какой шанс? – хмыкнул баритон. – Да отпусти ты его…слышь, братан! Отпусти, задушишь!

   - Это я тебе шанс даю. – рявкнул бас, возвращаясь на место. – Не зли ты меня лучше.

   - Вас злю не я, а правда.

   - Давайте оставим это пока. – сменил тему баритон. – Мы чего тебя позвали! Идею вы нам подали интересную! Вот решили на тебе и опробовать! Если пройдёшь испытание, то скорее всего целым отсюда уедешь домой к мамочке!

   - Какое испытание? – выдохнул Максим. Он, вдруг, вспомнил сон про американцев и испытание, которое он обязательно пройдёт. Камень упал с души. Дышать стало свободно и легко. Они ещё думают, что он в их власти и дрожит от страха, а он уже почти наверняка знает, что исход будет благоприятный. Мысли потекли свободно и смело.

   - Простое испытание. – продолжал баритон. – Слишком уж много вы про своё общение с тонким миром вякаете…про душу и управление жизнью и всё такое. Вот интересно нам стало знать, вы и вправду рядом с этой темой ходите и с ней дружите, или только понты колотите.

  - А как вы это собираетесь узнать?

  - К детектору тебя щас подключим и узнаем. – хмыкнул бас. – Давай подключай.

  Опытные руки быстро приготовили Максима к давно знакомой процедуре. Закрепили датчики на голове, не снимая мешка, пальцах, груди… Недалеко сел оператор и включил компьютер.

  Через некоторое время начался опрос.

  - Зовут тебя Максим? – загнусавил оператор.

  - Да.

  - Фамилия Ерёмин?

  - Да.

  - Отчество Сергеевич?

  - Да.

  - Дрочишь?! – гаркнул бас и заржал.

  - Да.

  - Молодец! – продолжил ржать бас. – Попробуешь врать, будет очень больно. Боишься?

  - Да.

   Прозвучало ещё пару десятков нейтральных вопросов с заранее известными ответами, призванных изучить индивидуальные реакции человека.

  - Боишься смерти?

  - Нет.

  Возникла пауза. Вопрошавшие о чём-то возбужденно перешептывались.

  - Боли боишься?

  - Нет.

   Снова возникла пауза.

  - Но тебе страшно сейчас?

  - Да.

  - Если ты не боишься ни боли, ни смерти…чего же тогда страшно?

  - Это инстинкты пробиваются. А душой я ничего не боюсь. Смерть неизбежна, а любая боль рано или поздно закончится.

  - Но если мы тебе сейчас больно сделаем плакать и умолять будешь ведь…так?

  - Да.

  - Смерти боишься? – повторил вопрос бас.

  - Нет.

  - За родных и близких переживаешь…боишься?

  - Нет.

  - Мы тебя убьём?

  - Нет.

  - Ну бля гадёныш! – заржал бас и баритон подхватил…негромко смеялся ещё кто-то третий помимо оператора.

  - Душа есть? – спросил баритон.

  - Да.

  - Душа много раз была в разных телах?

  - Да.

  - Ты управляешь своей жизнью.

  - Нет.

  - А прибор показывает, что да...

  - Он показывает спорность ситуации. – пояснил Макс. – У меня пока получалось лишь иногда управлять жизнью…но полно и примеров полной беспомощности. Непросто отвечать на двойственные вопросы типа и да, и нет.

  - Ты явно создавал некоторые события своей жизни силой мысли? – уточнил вопрос оператор.

  - Да.

  - Ты можешь в совершенстве овладеть этим мастерством со временем?

  - Да.

  - Если отсюда живым выйдешь. – уточнил бас.

  - Ты хочешь помочь людям овладеть их мыслями?

  - Да.

  - Ты готов ради этого пожертвовать собой?

  - Нет.

  - Ты ощущаешь свою власть над людьми…зачатки такой власти?

  - Да.

  - Тих, тих, тих. – встрепенулся баритон. – А ты, малыш, и сейчас считаешь, что являешься хозяином ситуации…ведь так?

  - Да.

  - Ну, нихера себе!? – в который раз заржал бас.

   За столом послышалось бульканье и шептание. Звякнули стаканы.

  - Что значит хозяином. – продолжил баритон. – Ты считаешь, что воздействуешь сейчас на нас больше, чем мы на тебя?

  - Да.

  - То есть мы сейчас лишь инструмент, который решает твои вопросы?

  - Да.

  - А Олю свою ты любишь?

  - Да.

  - А прибор показывает, что нет.

   Макс задумался, прислушиваясь к себе.

  - Я никого не люблю и не ненавижу…даже себя. Всё как-то ровно и спокойно. На место этим чувствам пришёл азарт поиска. Самым главным в жизни стали ситуации, показывающие участие силы…всё остальное бледно по сравнению с этим…и любовь, и ненависть, и страх…всё ничто. Всё это временно и иллюзорно…лишь сила вечна…тонкий духовный мир, основа-основ…и я его неотъемлемая часть. И тело тоже иллюзорно, хотя очень приятно и важно, когда оно сильное и здоровое…не тяготит и не болеет.

  - Я чего-то не пойму. – завозмущался бас. – Баб-то ты красивых любишь?

  - Да.

  - И денег иметь много хочешь?

  - Да.

  - То есть вполне земные желания у тебя имеются, как и у всех вокруг.

  - Да.

  - Но это всё равно скучно по сравнению с общением с тонким миром…так? – уточнил баритон.

  - Да. – согласился Максим. – Иерархия ценностей. Большинству доступны лишь материальные ценности…от дешёвых вещей и ощущений к дорогим. Мне это тоже доступно, но моя иерархия не останавливается на материальном и движется дальше в нематериальное. Вы же сами сказали про власть над людьми силой мысли. Деньги надоедают…женщины тоже, а ситуации в которых явно проявляется некая сила…причём проявляется в ответ на твои мысли…вот это запредельный кайф. Не знаю, как дальше будет, но сейчас сила почти всегда проявляется абсолютно неожиданно, но закономерно. Я уже немного научился в таких ситуациях быстро вспоминать и прикидывать какие именно мои мысли эту самую ситуацию породили. Понимаете?

  - А тонкому миру, как думаешь, с тобой интересно общаться? – поинтересовался баритон.

  - Да.

  - И ты, конечно, ему очень нужен?

  - Да.

  - Кто бы сомневался. – буркнул баритон.

  - А в чудеса ты веришь? – спросил бас.

  - Не знаю. – пожал плечами Максим. – Какие чудеса?

  - Ну, там инопланетяне, волшебство, магия…

  - Верю…только для меня это совсем не чудеса.

  - А что же это для тебя?

  - Мастерство, которое предстоит освоить.

 

 

   - Отморозков каких-то настругали. – громко выдохнул Краз, когда охрана увела Максима.

   - А ведь это только начало. – кивнул Сохатый.

   - А мне нравится. – улыбнулся Сан Саныч.

  - Мне тоже нравится. – махнул рукой Краз. – Просто слишком уж много он о себе возомнил…и ведь верит же в это стопроцентно.

  - Да. – согласился доктор Конев. – С такой верой горы свернуть можно. И ведь свернут, мужики, точно вам говорю свернут. Не уверен правда, что тут верняк только хорошее будет. Я смотрю на них и вижу, что со временем глаза у них холодеют. А сегодня когда он сказал, что никого не любит, я и понял…скука у них в глазах от этого мира. Что они выкинут, чтобы скуку свою развеять…хрен его знает.

  - Да. - махнул рукой Сохатый. – Нормально всё. Денег они зарабатывают нормально. Геморроев с ними особых пока нет. Рано или поздно, конечно, они на всех этих гандонов наедут конкретно и порвут их в куски. Но самое главное, что сделают они это не для справедливости или лучшей жизни…это всё попутные результаты для окружающих…их же жизнь вне этого мира. Они на любой кипишь пойдут ради развлекухи…ради острых ощущений, чтобы свою связь с этим их тонким миром проверить…в помощи его в различных ситуациях убедиться.  Скучно им…и всё скучнее будет без больших дел…тут ты верно заметил, Саня. 

 

 

 

 

 

32 . СТРАХ

 

                                                                            В результате опыта Кундалини, просыпаются скрытые до сих пор многочисленные способности. Способности станут проявляться в различных аспектах человеческой жизни, в деятельности и в творчестве. Духовность, нравственность, и интеллект такого человека повысятся. Те, кто смог активизировать свою Кундалини, становились гениями своей эпохи и культуры.
                        С. Рама

 

Благодаря распространению знаний о Кундалини в дальнейшем среди людей появятся высоконравственные таланты, которые решат всевозможные проблемы человечества.
Д. Уайт

 

 

 

  Павел Иванович смотрел на себя со стороны. Несомненно, человек, лежащий на больничной койке,  он сам. Но как такое возможно? Почему он голый? И где одеяло? Вопросов было больше чем ответов.

  Военврач стал внимательно осматривать себя, лежащего на кровати… Ему стало страшно. Холодный пот, пощипывая кожу, выступил по всему телу. Испуганный взгляд упёрся в левую ногу…вернее в обрубок, лишённый ступни. Некая чёрная слизь покрывала кожу рядом со свежей ещё раной. Словно щупальца, тянулись к колену тёмно-серые вены, уже поражённые неведомой заразой.

  Павла Ивановича стало подташнивать. О попытался успокоиться, но животный страх захватывал его всё сильней. Даже на войне ему не было так страшно. Он видит, как какая-то гадость буквально пожирает его и ничего не может сделать. Ничего не могут сделать и врачи. Неужели он настолько слаб, что не в состоянии сопротивляться. Но этого просто не может быть! Последние десять лет он только и делал, что доводил до совершенства защиту организма, остервенело наполнял себя энергией, копил и экономил силы…

  «Это проклятье!» - стрелой пронзила мозг догадка. Военврач стал судорожно перебирать в памяти события, лица, голоса…нужно было срочно найти причину происходящего.

-         Страшно?

  Павел Иванович вздрогнул и поднял глаза. На кровати рядом с больной ногой сидел небольшой белый человек без лица. Вернее это был даже не человек, а белое густое облако с человеческими очертаниями. Военврач оглянулся – больше говорить было некому.

-         Что это? – дрожащим голосом спросил майор, имея в виду происходящее.

-         Сон. – услышал он негромкий ответ.

-         Слава богу. – облегчённо выдохнул Павел Иванович.

-         Чему радуешься? Нога-то по-настоящему гниёт.

  Мимолётное облегчение мгновенно смыла ещё более сильная волна страха.

-         Что же делать? – взмолился военврач

-         Понять.

-         Что понять?

-         За что всё это.

-         За что? – ухватился за надежду майор.

-         Сам знаешь.

  От белого силуэта исходило спокойствие и энергия. Павел Иванович ощущал это всем своим существом, страстно хотел приблизиться и почерпнуть эту живительную энергию, но словно паралич сковал его мышцы…он едва мог пошевелиться.

-         Помоги!

-         Уже помогаю…и всегда помогал.

-         Как мне понять? – решил бороться военврач, воодушевлённый этими словами.

-         Ты сам всё знаешь…всегда знал и будешь знать. Просто сними пелену лжи и самооправдания со своего взора. Загляни в свою душу. Будь честен с самим собой. И главное…не бойся.

  Павел Иванович заплакал, осознав всё в один короткий миг. Ненависть… Как люто ненавидел он всех курильщиков, представляя себе метастазы, зарождающиеся в их лёгких. Презирал сгорбленных, малоподвижных, толстых и худых, поедающих мясо с жареной картошкой и опрокидывающих обжигающие нутро стаканы водки в свои широкие глотки…

  Он ужаснулся, увидав перед собой всю свою злость, нетерпение, осуждение, злорадство, самонадеянность…Всё это вернулось и призывает его к ответу.

-         Мне конец? – грустно и уже спокойно не то спросил, не то констатировал он.

-         А сам как думаешь?

-         Не знаю.

-         Ты уже немало наказан. – спокойно рассуждал силуэт. – Человека убил, в дурдоме оказался, без ноги остался…думаешь, ты хочешь больше?

-         Что значит, хочу? – не понял Павел Иванович.

-         Бояться хочешь ещё ? – уточнил незнакомец.

-         Хвати, может, ребусов! – крикнул майор. – Ты же сказал, что помогаешь! Так помогай! Или вали отсюда! Дай сдохнуть спокойно! 

-         Помогаю. – голос был невозмутим. – Но что толку вам говорить истину? Вы ведь всё равно не слушаете. Я помогаю тебе самому найти ответ. Может быть, тогда что-то получится.

-         Я слишком ненавидел людей? – спросил Павел Иванович после недолгой паузы.

-         Да.

-         И всё это наказание за ненависть?

-         Нет.

-         Как! – майор искренне удивился. – А что же это, если не вернувшаяся ненависть?

-         Это твой страх.

-         Страх чего?

-         Страх возврата ненависти.

-         Ай! – раздражённо махнул рукой военврач. – Я опять не понимаю.

-         Помнишь, как твой отец ненавидел фашистов?

-         Да.

-         Почему его ненависть не вернулась к нему…как думаешь?

-         Праведная ненависть. – начал догадываться Павел Иванович.

-         Ненависть не бывает праведной…впрочем, как и неправедной. Плохое и хорошее – только ваши понятия о вещах. Просто у тебя внутри есть глубокое моральное убеждение о недопустимости ненависти…убеждение, которое, как червь, точило тебя, порождая страх возврата твоей неправедной, по вашим понятиям, ненависти. Престань бояться, и твоя ненависть не причинит тебе вреда. Беды способен притянуть лишь страх. Страх рождается, когда ты в глубине души чувствуешь, что не прав.

-         Ты хочешь сказать, что я могу творить зло, ненавидеть людей, но главное не бояться и всё будет в порядке.

-         У тебя так не получится. 

-         Почему?

-         Слишком сильно чувство справедливости у тебя в душе…и у большинства людей. Это чувство всё равно поселит в тебе страх возврата всего плохого, порождённого тобой. – казалось голос повеселел. – А зачем тебе творить зло и ненавидеть? Это ведь так невыгодно, выражаясь вашим языком.

-         Да, я к примеру. – смутился Павел Иванович.

-         Тебе нужно перестать осуждать людей. Ты пришёл сюда не судить.

-         Я постараюсь. Я понимаю. – обречённо кивал военврач.

-         Ведь ты пойми. – старался как можно доступнее объяснять незнакомец. – Вы все в плену. Вами владеют страхи, предрассудки, лень, глупость, слабость… Ты тоже в плену. Вам нужно вместе, помогая друг другу, выбираться. Неужели ты и вправду решил, что если смог голодать, отказаться от мяса, регулярно и настойчиво укреплять своё тело, то ты вырвался из плена? Ты победил физическую лень, но попал в рабство ненависти…и именно она привела тебя сюда. Да какой-нибудь толстый, малоподвижный весельчак, принимающий всё как есть, стократ лучше тебя, остервенело и маниакально оздоравливающего тело, но ненавидящего и осуждающего всех вокруг.

-         Спасибо. – плакал Павел Иванович. – Я постараюсь…я понимаю.

-         Открою тебе секрет. – голос снизился до шёпота. – Там, куда вы все рано или поздно вернётесь, намного лучше, чем здесь.

-         Вернётесь? – уточнил военврач.

-         Конечно. Где вход, там и выход. Так что не бойся…но и спешить не стоит. Ведь ты здесь совсем не случайно.

-         А зачем я здесь?

-         Чтобы попробовать поднять кундалини и научить этому остальных. – силуэт стал светиться сильнее.  – Зачем ты сказал неправду? Ведь тебе так и не удалось поднять кундалини.

-         Я…я. – Павел Иванович махнул рукой и отвернулся.

-         Ты не совсем правильно это делаешь…но ты очень близко. Нельзя спешить. Тело и душа должны быть готовы к такому энергетическому подъёму. Массовый подъём кундалини свидетельствует о подъёме цивилизации. Это было известно тысячи лет назад. Египетский анх означает именно кундалини а змея во лбу фараонов, означает третий глаз, который открывается с подъёмом кундалини…и библейский змей тоже. Джед на анхе означает тазовые кости. Уас, вышедший из анха, означает поднятую кундалини. Именно поэтому боги на египетских фресках держат уас и анх врозь, словно предъявляя свою божественную природу. Они же уасами и анхами одариваю фараонов, наделяя их энергией.

-         Разве змей не первую одежду Евы означает? – вспомнил военврач недавний разговор.

-         И это тоже…и волну, и свёрнутую кольцом энергию в нижней чакре, которую нужно пробудить и пустить по позвоночнику. А что касается первобытных людей, то для них частичный подъём кундалини стал возможен только после освоения прямохождения. Позвоночник должен быть перпендикулярно земле, чего нет ни у кого из животных.

-         А что я не так делаю? – загорелся надеждой майор.

-         Ты ошибочно тянешь энергию сразу в живот, а нужно толкать её в копчик…продвигаться сантиметр за сантиметром очень осторожно, закрепляясь на каждом участке. Энергия, протекающая через систему, преобразует и саму систему. Ты должен научиться вдавливать кундалини в копчик, используя мышцы особой точки, расположенной на ладонь ниже пупка. Кундалини будет извиваться, словно змей, и всё время стремиться уйти в сторону. Нужно как бы накатать ей лыжню кропотливыми занятиями. Но самое сложное начнётся, когда кундалини поднимется к шее. Свод черепа самый решающий участок. Первые струйки энергии поначалу вызовут в голове неприятные ощущения…вплоть до сильных болей. Не бойся. Ваши тела сейчас более готовы к подъёму кундалини…вы подготовили их сотовыми телефонами. Края потока пойдут по вискам и ушам…массируй их, это очень важно…это поможет завернуть строптивую энергию и через язык пустить её вниз к сердцу и пупку. Ничего нет важнее для человека, если он хочет стать богоподобным существом. Подъём кундалини даёт озарение, молодость, энергию, свет, власть над пространством и временем…  

  Силуэт лёгкой, полупрозрачной рукой несколькими движениями снял тёмно-серую пелену с больной ноги, лежавшего на кровати. Павел Иванович ощутил в больном, постоянно нывшем, месте нестерпимый, но очень приятный зуд, указывавший на выздоровление. Он не видел лица незнакомца, но наверняка знал, что тот улыбается.

-         Теперь всё будет хорошо. – ласково шепнул силуэт.

-         Спасибо. – шепнул в ответ военврач.

 

 

33. НАЧАЛО

 

                                                                Иду на вас.

                                                                         Святослав

 

                                                              Дальше действовать будем мы!

                                                                                         В. Цой

 

                                                              Поехали!

                                                                     Ю. Гагарин

 

 

-         Добрый вечер, гвардия! – разгорячённый вином Макс Ерёмин вышел на сцену и радостным взглядом окинул зал. – Как настроение!?

-         Отлично, генерал! – прокричал крупнолицый светловолосый Олег, сидевший за ближайшим к сцене столиком.

-         Несколько мыслей! – широко улыбаясь, продолжил Максим. – Минут на десять – пятнадцать. Если позволите.

-         Давай! – крикнула ему раскрасневшаяся от танцев Оля, его красавица, единомышленница, умница и рыжая бестия.

  В зале за круглыми столиками, заставленными разнообразным угощением, сидело около сотни человек. Это были лучшие из лучших. Те, которым посчастливилось продвинуться в своём развитии и достичь иногда просто фантастических результатов.

  Внутри «Водолея» неустанно работал генератор идей. Члены сообщества рассматривали предложения своих собратьев и голосованием отбирали самое достойное, перспективное и просто интересное. Сегодня была одна из встреч, на которую приглашались  самые активные светляне. Уже неделю они жили в месте большой силы рядом со скоплением древних пирамид  - студенческом лагере МЭИ Алушта в Крыму на берегу Чёрного моря, купались, отдыхали, общались, по вечерам устраивали шумные застолья с танцами, многие разбивались на парочки и уединялись в домиках. Юношей и девушек было примерно поровну.

  Идеи, рождаемые сообществом, в основном были настолько смелыми и неординарными, что, будучи брошенными в общество, они часто производили эффект тихого взрыва. Стратегия «Водолея» сводилась к тому, что большое количество подобных интеллектуальных бомб рано или поздно способно расшатать бастионы глупости, косности и стереотипности. Все идеи, несмотря на всю их смелость, были тщательно проработаны, подкреплены аргументами, имели адресата воздействия, появлялись в нужное время в нужном месте. Да и сама обстановка благоприятствовала «Водолею». Никто из правителей во всём мире не мог предложить действенного выхода из назревающего кризиса, а причины и масштабы этого самого кризиса умалчивались, искажались, забалтывались. Они готовы были обсуждать любые варианты, но не затрагивающие их власть. В этом-то и состояла основная проблема… Интеллектуальное и духовное вырождение псевдоэлит и острая потребность в элите новой и настоящей во всех отношениях.

  Важные политики старой формации просто бились в истериках, выступая на центральных каналах. Клеймили «Водолей» позором, предлагали запретить организацию, разбивали, как им казалось, выдвигаемые идеи в пух и прах. Но опросы общественного мнения всё настойчивей показывали неуклонно возрастающий интерес общества и поддержку свежих идей особенно со стороны активной молодёжи.

  Чего только стоила аксиома, принятая Аквариусом, о неизбежности смешения наций и стирания границ. В свете этого очевидного факта предлагалось не прятать голову в песок, а взять неизбежный процесс под контроль, организовать его. Был разработан проект постройки в Сибири силами тщательно отобранных китайских, индийских и прочих переселенцев городов будущего с ультрасовременным производством, сельским хозяйством, инфраструктурой, своей энергетикой… Предлагалось  мигрантов, здоровых психически и физически, после некоторых адаптирующих процедур выпускать на большую землю для притока свежей крови к убывающему населению России.

  В шок повергла страну идея сдать в долгосрочную аренду Японцам, в обмен на крупные инвестиционные проекты, практически бесполезные для России загнивающие Курильские острова. Ведь людям на перенаселённом архипелаге действительно негде жить. Этим же жестом мы смогли бы приобрести настоящих друзей, верных сильных союзников, большие экономические выгоды.

  Через интернет «Водолей» объявил на весь мир конкурс антивоенных плакатов. «Сдохни! Мы играем в шахматы!» - такой слоган украшал победивший в США плакат. На нём изображались политики, играющие в шахматы охапками живых людей. На первом плане стоял бодрый новобранец, в точности скопированный с официальных призывных плакатов. Всего за неделю это изображение было скачано миллионы раз. «Водолей» медленно, но верно поднимал по всему миру невиданную антивоенную волну.

  Космополитизм, провозглашённый десятилетия ранее, становился реальностью. Интернет стал нервной системой нового, только зарождающегося мира. Мира молодых, смелых, умных людей…людей, не разделяющих окружающих по цвету кожи и месту жительства, количеству денег и полу. Единственными критериями для оценки личности были интеллектуальные и духовные достижения, способности смело и здраво мыслить, способность творить свою жизнь в соответствии с пожеланиями и предпочтениями при одном неизменном условии – не во вред другим.

  Гвардейцы, так называемый интеллектуальный авангард «Водолея», не только у моря, но и на местах привнесли в свою жизнь элементы античного образа жизни. Это было своеобразное расслоение внутри организации, отличающееся от привычного неравенства тем, что любой мог мгновенно вознестись на вершины внутреннего рейтинга, создав интеллектуальный шедевр, одобренный голосованием единомышленников. Эта система привнесла в организацию элемент конкуренции и азарта.

  При каждом местном отделении «Водолея» были построены духовно – оздоровительные центры, названные, без лишних измышлений, термами. Центры зарабатывали деньги, впуская всех желающих до семи вечера, после этого превращаясь в закрытые клубы. Эти были не только места досуга, но и плодотворной работы. Именно в больших ультрасовременных тренажёрных залах, огромных бассейнах, горячих парилках, душах шарко, массажных кабинетах, уютных барах и бильярдных, боулингах и теннисных кортах… не спеша обменивались мнениями, разбивались на группы, образовывали творческие сообщества члены организации. Именно в такой благоприятной для души и тела неторопливой здоровой обстановке рождались идеи, призванные преобразовать мир. В точности по Аристотелю философы, не обремененные физическим трудом и заботами о добывании пищи, не отвлекаясь на суету, профессионально занимались своим делом – мыслили. Почти каждый вечер самые достойные светляне обоих полов проводили в приятной обстановке и избранном обществе. 

  Последний год «Водолей» сам зарабатывал деньги и его доходы, даже после уплаты налогов, значительно превысили затраты на содержание. После того, как стали продаваться первые идеи, сценарии, статьи, книги, музыкальные и художественные произведения, смелые дизайнерские решения, аналитические материалы…когда крупные коммерческие, научные и государственные структуры оценили креативность, надёжность, работоспособность и преобразовывающую окружающее пространство силу светлян, в организацию потекли посильные взносы, размеры коих устанавливались добровольно и сугубо индивидуально каждым из членов…такой вот интеллектуально-античный общак.

  Ну и, наконец, на полную силу заработала корпорация по производству пирамидальной тары, мгновенно завоевавшей популярность. В пирамиды упаковывали всё: воду, соки, сыпучие и молочные продукты, пиво и водку, мясо и фрукты.

  Всё чаще по стране возводили пирамидальные крыши…начался настоящий бум пирамид.

 

-         Так вот! – продолжил Макс, когда зал немного успокоился и настроился его слушать. – Мне тут пришло в голову создать некую памятку или даже заложить новый раздел науки…назвать её: «Психология слабости».

-         Ура! – замахала руками Оля. – Даёшь новую науку! Ура, товарищи!

-         Ура! – послышались нестройные голоса.

-         У меня уже есть некоторые намётки. – Макс, задрав голову, задумчиво потирал ладони. – Оборона слабости примитивна, статична, стереотипна, предсказуема… Я полагаю, что наиболее эффективна борьба с ней будет вестись по направлениям сомнений, любопытства, неуверенности, задавленных желаний, авторитетов…

-         Примеры давай! – крикнул кто-то из зала. – Хватит умничать.

-         Да, да. – спохватился Макс, выходя из раздумий. – Ну, например, кашляет заядлый курильщик и виновато жалуется, что простыл… эти бедолаги любят кашель на простуду списывать… неправильно будет ему прямо указать на причину кашля и простуду, как следствие сниженного курением иммунитета и загаженность лёгких. Если сказать ему в лоб правду, то слабость, сидящая в нём, предсказуемо закроется и уйдёт в глухую оборону. А точнее залезет в нору и ничем её оттуда не вытравишь, кроме динамита. Тут нужно действовать военной хитростью: пожаловаться на свою простуду, плохую погоду, рассказать эффективные методы лечения, втереться в доверие и дождаться, пока он сам заговорит о курении. – оратор поднял палец. – А вот тут нужно начать рьяно убеждать его, что от курения нет никакого вреда, хорошо играя, нести всякий бред про идиотов исследователей и безграмотных врачей…нужно добиться того, чтобы он сам стал вам доказывать вред курения, который, несомненно, ощущает на себе каждый из этих несчастных. Тем самым он сам создаст внутри себя мощную установку, способную спасти его от этой гадости. Не забывайте, что на прямое вмешательство извне у каждого из этих несчастных есть привычные самооправдания слабости. К счастью они предсказуемы и легко обходимы.

-         А хуже не будет? – спросила Оля.

-         Куда уж хуже. – пожал плечами Макс. – Он ведь уже курит. Нужно искать пути. Я про психологию слабости говорю. Нужно составить некий действенный алгоритм людских слабостей и примерную схему подрыва разрушающих установок… Что заставляет лежать на диване, завидуя топ моделям, почему много пьют, сквернословят, злятся… У нас всех уже есть опыт преодоления слабостей и мы можем свести его к некой системе.

-         Деньги нам платили, вот и весь секрет! – крикнул кто-то, и весь зал дружно засмеялся.

-         Я с этим согласен! – кивнул Макс. – Мы же не можем заплатить всем. Но у нас есть необходимый опыт и хорошие мозги, для анализа ситуации и поиска различных действенных решений в этой области. Вот ещё, например. – вошёл он во вкус. – Болит у человека голова, скачет давление…мы-то с вами понимаем, что наверняка это зашлакованность кишечника. Но он-то себе уже диагнозы поставил про врождённые заболевания, плохую погоду, геомагнитную активность и прочую белеберду. – он указал в зал. – Но вы-то все знаете, какая лёгкость и радость наполняет тело после полноценной очистки пищеварительной системы…и для вас аксиома то, что кишечник напрямую связан с мозгом и грязь оттуда напрямую давит на голову. – Макс развёл руки. – Но как до людей-то эту радость донести…думайте, друзья. Нужна некая система, работающая аккуратно, обходными путями, мягко и ненастойчиво подводя к положительному результату. 

-         Много чего сделать нужно! – крикнула Оля. – Всё сразу и не сообразишь!

-         И ещё очень важный момент, друзья! – Макс стал совсем серьёзным. – Очень важный…откладывать больше нельзя.

-         Давай! – крикнули несколько голосов.

-         Мы всерьёз высунулись…теперь нами займутся. – он скривил губы. – Понимаете?

-         Понимаем. – выдохнула Оля. – Рано или поздно это должно было произойти.

-         Согласен. – кивнул Макс. – Если раньше на нас закрывали глаза, видя в нас нечто типа мирной хари-кришны, то теперь прямо у них перед носом неожиданно возникла непонятная силища. А после заявлений о политике, экономике и прочих царствах лжи, уверен, они стали лихорадочно нас изучать и, наверняка, обдумывают меры противодействия. Но нас уже не остановить! Хотя официально «Водолей» в ближайшее время скорее всего разгонят…под любыми благовидными предлогами…это они умеют. Нужно готовится к нелегальной работе по освобождению человечества! – крикнул Макс и показал фигу куда-то вверх. – После пресс конференции посещаемость сайта повысилась в пять раз всего за неделю…три тысячи новых кандидатов по всей стране за последний месяц…это не считая тех, кто самостоятельно занимается по нашим методикам. Но есть несколько действенных практических мер, которые могут иметь серьёзные стратегические последствия для освобождения страны из плена лжи, продажности и долгового рабства.

-         Давай! – раздались голоса.

-         Завтра выходите на связь со всеми своими контактами…донесите несколько идей. – Макс начал загибать пальцы. – Первое: власть продажных во все времена держалась и держится на карателях…на тех, кто готов сажать и убивать свой народ. Если у продажных есть деньги, то они в идеале нанимают карателей со стороны. Наши надеются на карателей своих…доморощенных. Именно для этого тлеют маленькие войны, где карателям дают попробовать вкус крови. Сейчас они спокойно себя чувствуют, уверенные в достаточном количестве карателей, готовых в случае чего стрелять в свой народ. Итак: нужно всеми методами готовить общественное мнение к тому, что рано или поздно, кто бы чего не обещал, доллар совсем упадёт и страна окажется без запасов. Эта пакость всё равно должна развалиться, как трухлявый пень…скорей бы, а то смердит на весь мир. Кризис разразится нешуточный…будет много недовольных, безработных, обнищавших…попавших в долговое рабство. По всему миру так будет, но сейчас речь прежде всего о России. Сейчас нужно готовить карателей к тому, что им могут приказать стрелять в свой народ! – лицо Макса загорелось. – Нужно через сеть, радио, телевизор…всеми методами обращаться к карателям именно сейчас, заранее. Нужно обращаться к их семьям. Нужно предупреждать их о том, что народ может подняться, доведенный до отчаяния продажностью, некомпетентностью, жадностью и жестокостью правителей. Можно обратиться к листовкам с текстами типа: «Стреляй в свой народ потому, что он устал терпеть. Стреляй в своих матерей, отцов, братьев, сестёр и детей.» Ну, или что-то в таком роде. Нужно перекинуть психологический мостик между семьями карателей и остальными людьми…обозначить единство. Среди карателей всегда будут отморозки и садисты…такие для продажных настоящий клад, но, к счастью, таковых немного. Остальные просто обработаны психологически и поддадутся воздействию, особенно если проводить его заблаговременно. Продажные, несомненно, имеют такой резерв как подчинение психики карателей медикаментозно и психологически. Но всё равно при заблаговременной работе результат будет. Нужно чтобы все смелые люди напрямую задавали знакомым карателям вопрос: готовы ли они подавлять народ, недовольный тем, что его обокрали и продали в долговое рабство.  Второе: полагаю, что они попытаются нас скомпрометировать…выставить сектой. Натравить своих писак и попов, ментов, налоговиков, МЧСников…всю свору разом. Но, к счастью, наша идея уже вышла в массы и для её поддержания нам не нужно даже встречаться. Наша идея уже овладевает сильными и умными…об остальных думать пока рано…придёт и их время, если повезёт. Стоит приготовиться к цензуре Интернета или даже его закрытию. Друзья! – Макс светился от счастья. – Сейчас самое важное…то, что сделает нас невероятно могучими! Отныне мы должны выходить на связь в пирамидах каждое девятое, восемнадцатое и двадцать седьмое число каждого месяца  в восемь вечера по Москве, по пятнадцать минут. И очень важно вделать в вершины пирамид кристаллы флюорита.  Аффирмации будут такие: «Я есть несущий свет, радость, гармонию, красоту, любовь. Я есть огромная созидающая сила. Я есть рассеивающий тьму. Я есть получающий абсолютные знания. Я есть воин света из великого воинства света. Я есть усиливающий себя и своих собратьев. Мы есть оплот мира, красоты, гармонии, правды, справедливости, созидающей силы. Мы есть изменяющие реальность, подчиняющие своей воле, побеждающие продажность, ложь, страх, боль. Мы есть вселяющие людям уверенность в себе и радость, пробуждающие силу и смелость, наделяющие здравым смыслом и способностью верно действовать. Мы есть знающие оптимальные пути к победе и торжеству справедливости, истины, созидания, правды, любви, уважения, честности.» Я послал их всем вам по электронке…распространите их. Аффирмации именно в таком виде произносим в любое время, это будет копить нашу энергию, но три дня в месяц одновременный выход даст невероятный результат. Полагаю, что уже через полгода мы создадим мощнейший эгрегор…он уже, несомненно, существует, но это будет нечто принципиально новое. Так вот. Полагаю, что уже через полгода мы сможем обращаться к нашему эгрегору за помощью…лучше всего делать это в восемь утра…вечером на выходе космической энергии с Земли питаем эгрегор, утром на входе считываем информацию.  Мы поймём, что делать…будем чувствовать друг друга на любых расстояниях, помогать, поддерживать, взаимно усиливать. Главное питать и питать эгрегор…знать, надевая пирамиду, что по стране в это же время тысчи твоих собратьев думают об одном, а пирамиды концентрируют эту энергию и усиливают в разы. – Максим перевел дух. – Теперь о крайне неприятном. На самый крайний случай у продажных, я уверен, имеется план по приведению народа в животное состояние паники. Они для сохранения своей мерзкой власти могут устроить много терактов или катастроф со всякими эпидемиями…много подлянок у них в головах и гнилых душонках. Не стоит строить иллюзий…народ массово придёт в животное состояние. Нужно быть готовыми и к этому. К счастью животное состояние народа не отразится на нашем эгрегоре. Нужно быть даже готовыми к тому, что нас…в смысле тех, кто занимается с пирамидами и пополняет эгрегор, будут отслеживать и обезвреживать. Нужно вести себя тихо. Это не паника, а осторожность и предусмотрительность, которые, как известно, не бывают лишними. Главное прямо с завтрашнего дня заниматься созданием и пополнением эгерегора. Мы чисты, сильны, свободны, гениальны! – провозгласил Макс.

-         Да! – крикнули светляне.

-         Наш эгрегор наберет силу и даст нам знания о новых технологиях, пошлёт прозрения, наделит действенной силой! Со временем мы сможем исправить или при сопротивлении просто перемолоть всю эту погань в труху одной лишь силой мысли! Плесень не выдержит света наших пристальных взглядов и засохнет…ведь плесень больше всего на свете боится света! Продажные должны знать, что на них смотрят тысячи и тысячи внимательных сияющих глаз. Они должны знать, что все их продажные фокусы известны, что им никто не верит, что свет этих глаз всё усиливается, а количество их растёт лавинообразно, потому что наш эгрегор, обладая всё возрастающей энергией, будет захватывать всё больше и больше светлых душ и очищать по возможности более тёмные... Ещё кое-что из практических мер. Самая главная наша техническая задача – это новый источник энергии и простой безопасный механизм её получения, хранения и преобразования. Нужен такой источник, чтобы уже в ближайшее время перевести транспорт, электростанции и обогрев с углеводородов на новый источник. И механизм этого перевода должен быть до примитивности простым…таким, чтобы любой слесарь в автосервисе мог выкинуть из под капота керосиновый мотор и поставить на его место новый движитель, причём своего производства. Если сможем произвести такую революцию, то сразу решим несколько задач. Чистый воздух, земля и вода…многократное снижение всех издержек…облом для всех скотов, ведущих войны за мазут. Истоки такого источника кроются где-то в воздействии торсионных э электромагнитных полей на физический вакуум. Иными словами нам нужно силой волн сжать вакуум. Решение рядом с волнами, излучаемыми живой материей. Нужно лишь эти волны сфокусировать. Должно быть простое и нестандартное решение…главное настойчиво спрашивать и слушать.  А что касается автомобилей, то тут нужно искать новый вид аккумуляторов, чтобы небольшие, безопасные, мощные и ёмкие…чтобы на тысячу километров минимум одной зарядки хватало и запасных полный багажник. Наверняка такие уже есть, но продажные их скрывают. Нужно найти и пустить в массы!    – Макс оглядел аудиторию. -  Ещё несколько мыслей!

-         Давай! – крикнули его братья.

-         Пока сеть существует…не факт, что её прикроют, но и исключать такой возможности нельзя. Так вот. Нужно заняться созданием в сети прообраза нового государства с виртуальными жителями. Мы должны на макете отрабатывать предлагаемые нами экономические, социальные и управленческие модели. Мы должны быть готовы в любой момент перенести обкатанную в сети модель в реальную жизнь. Нужно втянуть в это государство как можно больше граждан со стороны и из других стран…показать перспективность и справедливость нашей модели государства. – он спохватился. - Чуть не забыл! Нужно что-то делать с мавзолеем! Нужно что-то делать! Нужно двигать символ-оберег…наше колесо. – он ткнул пальцем на футболку с новой эмблемой «Водолея».

-         Сравнять его, нахрен, с землёй! – крикнула Оля.

-         Хорошо бы. – согласился Макс. – С завтрашнего дня поднимаем кипиш по этому поводу…изучаем общественное мнение. Эгрегор подскажет, что делать.  Нужно выйти на хакеров. Пуская они шлют во все концы мира правду тезисами…настоящие причины проблем: ссудный процент, продажность власти, лживость демократии, грязные технологии и утаивание новых источников энергии. Нужно продвигать детектор. Нужно сначала натравить детектор на ментов…это проще всего. Нужно подумать о создании партии…а лучше всего предложить наши идеи нынешним так называемым оппозиционерам. Пускай попробуют заикнуться про ссудный процент, например, и сразу станет ясно, кто из себя что представляет…кто настоящий оппозиционер, а кто клоун на спектакле. Но не думаю, чтобы существующие политические силы заикнулись о по-настоящему важных вопросах типа полного государственного контроля над Центробанком или независимой от мировых банкиров денежной эмиссией.

-         А если продажные через пирамиды свою власть укрепить смогут? – предположила Оля.

-         Не получится. – твёрдо отрезал Макс. - Пирамиды подлянок не терпят…сами знаете. К тому же мы с вами чище и сильнее их…нас уже много, а будет ещё больше! Мы первые! Мы несём свет и правду! Никакая ложь не сможет угнаться за светом и правдой. Наш эгрегор просто будет обезвреживать любую погань, которая попробует вторгнуться в наше поле. Нужно заняться пирамидами размером побольше, чтобы помещался целый человек. Обдумайте и такие варианты, если есть возможность где установить, то нужно действовать. Технически это пара пустяков. Можно разборные делать, как в наших центрах. Собрал, вышел на связь, разобрал и поставил за шкаф. Но лучше всё же стационарная. Для установки больших пирамид можно  снимать квартиры, ставить в лесах и оврагах, подвалах домов…главное двигаться к этому. Большие пирамиды с собратьями внутри ещё больше усилят наш эгрегор.

-         Что же всё-таки с мавзолеем делать? – морщила лоб Оля. – Ведь это такая глушилка на всех нас.

-         Рассылайте через сеть призыв провести референдум по этому вопросу. – предложил Максим. – Навряд ли пропустят, но общественное мнение изучить можно. Давить нужно на то, что уже и улицы переименовали, и бюсты с памятниками поснимали, а эта нечисть стоит себе спокойно в неприкосновенности и облучает нас, как и прежде.  Теперь тезисно наши основные стратегические требования для донесении до общества самых ярких наших идей…я разослал их вам по электронке. – Макс достал из кармана листок бумаги и стал громко зачитывать тезисы-лозунги. -  «Государственные кредиты без ссудного процента!» «Реструктуризация долгов ссудного процента!» «Запрет любой спекуляции в том числе и биржевой!»  «Проверка всех госслужащих, подозреваемых и потенциальных преступников на детекторе лжи!» «Четыре вида денег в государстве: оборотные, уменьшающиеся в цене; накопительные, для вложений в реальный сектор; международные, для внешней торговли; государственные, которые невозможно обналичить, для взаимозачетов в госсекторе!» «Личная, серьёзная и неизбежная ответственность управленцев и собственников всех уровней за экологические и техногенные преступления!» «Значительные бюджетные траты на новые технологии и науку!» «Мощный государственный сектор во всех отраслях с минимальной прибавочной стоимостью и фиксированная цена на его продукцию и услуги при доскональном контроле качества!» «Разработка системы интеллектуально-духовного ценза и взвешивание голосов на его основе при обязательных выборах управленцев всех уровней!» «Присяга для всех госслужащих и суровое наказание в случае её нарушения без амнистий и послаблений вплоть до высшей меры!» «Полное отсутствие иммунитетов и фиксированных сроков у всех управленцев при простом и действенном механизме их отстранения!» «Прогрессивная менеджерская система оплаты государственных управленцев, стимулирующая их заинтересованность в труде на благо общество, при доскональном действенном контроле и существенном сокращении контролирующих и координирующих функций государства!»  «Проверка всех людей на пристрастие к алкоголю и наркотикам и принудительное лечение, совмещённое с общественно полезным трудом!» «Курс на сокращение военных бюджетов, через адресное воздействие на граждан других стран в целях снижения международной напряжённости, посредством возрастания массовой активности людей и их влияния на политиков, особенно при принятии крайних решений войны и мира!» «Разработка новой системы воспитания и образования, поощряющей саморазвитие, осознанное судьбоплавание и общение с духовным миром!» «Активное развитие и массовое строительство дирижаблей, в том числе и на ядерных реакторах, для активного освоения труднодоступных земель, грузовых и пассажирских перевозок!» «Создание фабрик детей для преодоления демографического спада!» «Массовое использование гастарбайтеров для развития инфраструктуры страны при жёстком и тотальном контроле за ними с помощью электронных средств слежения!»

        Макс отдышался и оглядел зал.

- Я прекрасно понимаю, что мало кто в обществе найдёт в себе силы  оторваться от своих мелких делишек и мыслишек и заняться воплощением подобных идей. Не говорю уже о продажных. Они натравят на эти идеи всю свору своих холопов и постараются их дискредитировать, опровергнуть, исказить. Но нам всё равно! Вы слышите, братья, нам всё равно! Заявиться мы должны не для того, что бы получить поддержку масс, а для себя! Мы заявляем эти стратегические ориентиры потому, что мы честные люди! Мы показываем всем, куда мы их поведём. А мы их поведём…пусть не сомневаются! Мы уже достаточно сильны и обладаем огромным потенциалом! Мы создадим такую систему целенаправленного коллективного внушения, что никакие дешёвые промывки мозгов, используемые продажными сейчас, с нашим внушением не сравнятся! Не сравнятся потому, что их внушение – дешёвый примитивный обман, а наше внушение – созидание и свет…искры, зажигающие  сердца мощным очистительным огнём!

 

 

 

 

 

 

Прислано по электронной почте 

 

         Назад